"Мой дорогой Вальдемар!" — так начинала женщина по имени Марго 31 января 1946 года свое любовное послание. В нем она просила Вальдемара приехать к ней в гости в берлинский пригород Хеннингсдорф и упомянула его день рождения. Далее она высказывала надежду на "скорое свидание" и закончила письмо словами "С сердечным приветом, целую, твоя любимая Марго". "День": генералы Российской империи были украинского происхождения. Но все равно считали себя русскими "Вальдемар" было лишь ласковым прозвищем возлюбленного Марго. На самом деле его звали Владимир Гельфанд, он был родом из Советского Союза и служил в Красной Армии в чине лейтенанта в оккупированной Восточной Германии. Письмо, судя по всему, было дорого Гельфанду, потому что он увез его с собой на родину и хранил до самой смерти в чемодане вместе с другими письмами, фотографиями и дневником. Эти предметы свидетельствуют о взаимной привязанности между ним и разными женщинами. Историк Эльке Шерстяной (Elke Scherstjanoi) перевела дневник Гельфанда на немецкий язык и издала в виде книги. Она говорит: "Наследие Гельфанда свидетельствует, что и на востоке Германии в 1945-1946 годах существовали любовные отношения между мужчинами-победителями и побежденными женщинами". При этом у молодого красноармейца было немало причина отвергать все немецкое. Эсесовцы убили бабушку, теток и двоюродных сестер Когда армии Адольфа Гитлера в 1941 году напали на Советский Союз, Гельфанду было 18 лет, и он еще ходил в школу в восточной части Украины. Его родители были евреями, хотя и не слишком религиозными. Мать после революции 1917 года примкнула к коммунистической партии. Эсесовцы убили бабушку Владимира, его дядю, двух теток и двух двоюродных сестер. Владимиру с матерью удалось бежать на Кавказ. Владимир, мечтавший стать писателем, бросил школу и ушел добровольцем в Красную Армию. После краткого обучения Гельфанд стал командиром взвода гранатометчиков. Он шел дорогами войны, воевал, мерз, голодал. С собой носил тетради, в которых вел дневниковые записи, хотя тем самым и нарушал армейские цензурные предписания. После войны он хотел использовать эти записи, чтобы написать роман о войне. Гельфанд тщательно описывал вшей на собственном теле: "Роскошные экземпляры, возможно, они еще сожрут меня всего". Он записывал, как солдаты напивались, отказывались выполнять приказы, мародерствовали, зарабатывали повышения неправедными путями, ругались друг с другом и дрались. Историк Шерстяной считает дневник аутентичным источником: "Настолько глубоко нам еще никогда не удавалось проникнуть в мысли красноармейца в оккупированной Восточной Германии". "Согрешил" в первый раз В последние дни войны в апреле 1945 года Гельфанд упоминает встречу с молодой жительницей Берлина, которая в ночь накануне была изнасилована несколькими красноармейцами. Согласно научным оценкам, советские солдаты только в Берлине подвергли сексуальному насилию около ста тысяч женщин: тысячи забеременели, тысячи умерли от последствий изнасилования, многие были психически травмированы на всю жизнь и стигматизированы родными и знакомыми. Гельфанд написал, что эта молодая берлинка предложила ему секс в обмен на защиту. Но он решил выполнить свой "солдатский долг" — что это значило, он не объяснил. После капитуляции Германии 8 мая Гельфанд наслаждался мирной жизнью: "Сегодня я спал до 11 часов дня. Свободный день, музыка, игра в волейбол, футбол". Молодой человек, которому было уже 22 года, судя по всему, выучил пару слов на немецком языке, потому что с этого момента он часто пишет о разговорах с немецкими женщинами: "Они считают, что я похож на итальянца, и отмечают, что у меня черные волосы". Немного позже он написал о первых поцелуях. 24 июня Гельфанд записал в дневник, что впервые в жизни "согрешил". Он якобы спросил рыжеволосую "фройляйн", не хочет ли та зайти к нему на квартиру. Она спросила: "А что мы будем делать?" — "Читать книги". — "Но это же скучно". После этого безымянная девушка легла с ним в постель. Несколько недель спустя Гельфанд начал встречаться с некой Марианной, но дальше поцелуев и объятий у них дело не зашло. "Я хотел большего, но решил не давить на нее", — записал он. Ее мать благословила их отношения, потому что он давал семье масло, колбасу и сигареты. Помимо обаяния и выигрышной внешности, привлекательными в нем были, вероятно, еще и продовольственный паек, и денежное содержание. "Я больше не школьник Вова" Судя по всему, его романы не нравились начальникам. В дневнике рассказывается, как один из офицеров отчитал его перед строем: "Гельфанд, у которого немцы убили семью, фотографируется с немецкими девушками, хранит их фото у себя и развлекается с ними". Военное командование в августе 1945 года запретило солдатам контакты с населением, но наказания Гельфанд избежал. В письмах к родителям Гельфанд довольно откровенно писал о своих любовных похождениях. "В том, что касается девушек и любви, могу тебя заверить: я больше не тот школьник Вова, который влюблялся, дрожал и терял голову", — писал он матери. Отец выражал неудовольствие тем, что сын общается с нееврейками. На что Гельфанд возражал: "Я никогда не думал о том, какой национальности должна быть моя любимая женщина. Кроме того, я считаю невозможным, чтобы моя избранница была настолько неразумным и отсталым человеком, что стала бы придавать значение национальным различиям". Как и многие другие евреи его поколения, Гельфанд был убежденным коммунистом. Бывший Советский Союз дал им возможность социального роста: в отличие от армии царской империи, в Красной Армии они могли стать офицерами. Историк Норман Салуса (Norman Salusa), исследующий красноармейцев еврейской национальности, говорит о "еврейско-советской любовной связи", которой, однако, пришел конец в 1948 году после волны антисемитских чисток. Черкесские красавицы — символ секса и страсти в XIX веке Романы с Хильдой, Кримхильдой и Норой Военная часть Гельфанда до конца сентября 1945 года размещалась в окрестностях Берлина, в ее задачу входил надзор за поставками в счет репараций. В это время он отрастил волосы, много фотографировал и научился кататься на велосипеде. Он завел любовные связи с Хильдой, Кримхильдой, Норой и Марго из Хеннингсдорфа — той, которая называла его Вальдемаром. Между делом он даже заразился венерической болезнью. Историк Шерстяной приходит к следующему выводу: "Немецкие женщины искали контактов с советскими военными, и притом не только по материальным соображениям или ища у них защиты". Яркий тому пример — Хельга, которая влюбилась в Гельфанда и приглашала его письмом на свидание: "Не подумай, что я плохая девушка. Я гуляю только с порядочными русскими и надеюсь, что ты — один из них". После возвращения на Украину Гельфанд закончил институт, женился, стал преподавателем в профтехучилище и завел двух детей. Дневники, фотографии и письма немецкого периода своей жизни он спрятал в чемодан. Только после его смерти в 1983 году сын Виталий обнаружил эти документы и перепечатал их тайно на машинке — из страха перед советской цензурой. В 1990-е годы, переехав жить в Германию, он разрешил их опубликовать. Вскоре после этого с ним связались три родственника бывших любовниц отца. "Мы менялись письмами и ели пироги", — говорит Виталий Гельфанд.