В январе 2000 года, когда ЦРУ отслеживало двух будущих угонщиков, направлявшихся в Лос-Анджелес, Джордж Буш-младший вот уже 7 месяцев вел свою президентскую кампанию. Буш-младший (видеозапись): Мы совершим то, что не удавалось ни одному кандидату в президенты, мы сделаем почти невозможное. Помните, что это было почти невозможно. Один из самых захватывающих моментов в моей политической карьере и в вашей тоже. ИноСМИ теперь в MAX! Подписывайтесь на главное международное >>> Его предвыборный штаб работал над тем, чтобы уничтожить репутацию его тогдашнего оппонента, сенатора от Аризоны Джона Маккейна, распуская слухи, что тот прижил чернокожего внебрачного ребенка от проститутки. Джон Маккейн (видеозапись): Вам должно быть стыдно! Стыдитесь! В следующем декабре двое других угонщиков, Мохаммед Атта, главарь заговора, и Марван аль-Шеххи, заканчивали летную подготовку в Венеции, штат Флорида, на западном побережье США. Верховный суд Вашингтона постановил, что выборы 2000 года выиграл Джордж Буш-младший. Джон Маккейн жаждал политической мести. Когда 10 месяцев спустя ему представился шанс, он имел поистине исторические последствия. Официальная история событий 11 сентября исходит из единственного отчета — итогового доклада Национальной комиссии по терактам (Комиссии 9/11). За два десятилетия, прошедшие с момента его публикации, он стал основой для всех медийных материалов об этих терактах. О чем СМИ никогда не упоминали, так это о том, что сама комиссия была фарсом. Ее намеренно недофинансировали, она была плохо организована и насквозь коррумпирована. Два года спустя после публикации отчета ее же председатель признал, что комиссию создали для того, чтобы провалить расследование. Буш-младший (видеозапись): У американцев сегодня много вопросов. Американцы спрашивают, кто напал на нашу страну? Уже в первые часы после атак на Всемирный торговый центр и Пентагон администрация Буша начала использовать трагедию для запуска следующего проекта — так называемой "глобальной войны с террором". Буш-младший (видеозапись): Все собранные нами доказательства указывают на группу слабо связанных между собой террористических организаций, известных как "Аль-Каида*". Лидеры нормальной страны настаивали бы на ответе на простой вопрос: как террористическая сеть, за которой пристально следили американские разведывательные агентства, включая спецподразделение в штаб-квартире ЦРУ в Лэнгли, смогла средь бела дня осуществить теракты 11 сентября? Это главный вопрос. Но наша ненормальная страна на него так и не ответила. По факту, администрация Буша яростно противилась любым попыткам тщательно изучить события того дня. Что порождает более важный вопрос: почему? Что они скрывали? Кристин Брейтвайзер: Меня зовут Кристин Брейтвайзер. Мой муж Рон погиб 11 сентября. Брейтвайзер — одна из четырех вдов 9/11, которых тогда знали как "девушек из Джерси" (Jersey Girls). Они одни из немногих публичных людей в США не хотели просто забыть о случившемся. Они не верили официальной версии событий 11 сентября и часто об этом говорили. Они постоянно появлялись в СМИ на протяжении нескольких лет, полные решимости выявить тех чиновников, которые могли быть причастны к трагедии. В итоге их проигнорировали. Кристин Брейтвайзер: Мы видели, что администрации Буша было действительно неинтересно оглядываться назад. Зато хотелось немедленно начать войну. Сначала произошло вторжение в Афганистан, затем пошла подготовка к войне в Ираке. Буш-младший (видеозапись): Я слышу вас! Остальной мир слышит вас! И скоро всех нас услышат те, кто разрушил эти здания! Медведев хохочет над угрозами: Трамп поставлен на место одной фразой Вместо того, чтобы докопаться до сути случившегося, администрация Буша немедленно использовала кризис для продвижения своих настоящих стремлений — вторжения в Ирак. В книге "Против всех врагов" координатор по борьбе с терроризмом Джорджа Буша-младшего Ричард Кларк писал, что, вернувшись в Белый дом сразу после 11 сентября, он "ожидал череды встреч для выяснения следующих целей и выявления наших уязвимостей". Вместо этого он "с почти острой физической болью осознал, что Рамсфелд и Вулфовиц собираются воспользоваться трагедией, чтобы продвинуть свою повестку относительно Ирака". И именно так они и поступили. Днем 11 сентября Рамсфелд заявил, что его инстинкт подсказывает нанести удар по Саддаму Хусейну одновременно с бен Ладеном, а не только по последнему. На следующий день после атаки Буш попросил Кларка проверить, не причастен ли к этому Саддам, выяснить, замешан ли он хоть как-то. И во время встречи с президентом 15 сентября в Кэмп-Дэвиде Вулфовиц утверждал, что Ирак является корнем террористической проблемы и, следовательно, тоже должен стать целью. Кристин Брейтвайзер: Мы довольно быстро поняли, что не получим ответов, которые действительно хотели получить относительно убийства, гибели трех тысяч близких нам людей. Моему мужу Рону на момент смерти было 39 лет. Он был очень добрым и умным человеком, хорошим отцом. Он позвонил мне утром 11 сентября, а я спешила отвести дочь к логопеду и понятия не имела о происходящем. Телевизор был выключен. И он говорит: "Милая, это я. Все в порядке". А я... Я не понимала. Отвечаю: "Хорошо. Рада, что ты в порядке". А он: "Нет, нет, включи телевизор. Это не мое здание. Я знал, что ты будешь волноваться. Но здание не мое". Продолжая говорить с ним, я включила телевизор и закричала: "О, боже мой! Что?! Что это?" А он: "Понимаешь, в здании по соседству взрыв, но не в моем. Я в безопасности, все в порядке". Я отвечаю: "Ой, это плохо. Выглядит ужасно". А он в ответ: "Поэтому я и позвонил. Не волнуйся, это не мое здание". Потом его голос дрогнул, и он сказал: "Милая, люди выпадают из окон". Я спросила, что он будет делать и получила ответ: "Спущусь в торговый зал и найду там телевизор, чтобы понять, что происходит. Мы ничего не знаем. Не хотел, чтобы ты волновалась. Люблю тебя. Я перезвоню". Это был последний раз, когда мы с ним разговаривали. Через три минуты я, все еще смотря в телевизор, увидела, как взрывается его здание как раз в том месте, где был он. И я просто... Я хотела попросить его бежать. Хотела сказать ему, чтобы он выбирался. Мол, знаешь, это небезопасно, что-то не так, уходи". Но я не сказала. Теперь меня преследует ощущение: "Как я могла не знать? Почему не сработала женская интуиция, и я не попросила его поскорее оттуда уйти? Это то, что заставляло меня бороться — я чувствовала, что американская общественность заслуживает правды. Администрация Буша, которая в то время наслаждалась историческим 90-процентным рейтингом одобрения, продвигала очень четкую сюжетную линию. Они говорили стране, что Усама бен Ладен просто застал американские власти врасплох. Кондолиза Райс (видеозапись): У нас не было той "серебряной пули", которая могла бы предотвратить теракты 11 сентября. Это была ложь. И к маю 2002 года более 2/3 американцев это уже понимали. Они требовали расследования так называемых провалов разведки, которые привели к атаке. Первоначальную попытку расследования событий 11 сентября предприняла совместная комиссия Конгресса под руководством сенатора-демократа из Флориды Боба Грэма и конгрессмена Портера Госса, бывшего офицера ЦРУ, которого Буш позже назначил директором агентства. Дик Чейни (видеозапись): Эти открытые слушания являются частью наших усилий по поиску истины. Кристин Брейтвайзер: Чейни не хотел, чтобы кто-то копался в провалах того дня, в его провалах и администрации. Сильнее всего они с политтехнологом Карлом Роувом были сосредоточены на репутации президента, на его переизбрании. Меры, на которые пошла администрация Буша, чтобы "задушить" расследование событий 11 сентября, не могут не шокировать. Зимой 2002 года Дик Чейни позвонил тогдашнему лидеру большинства в Сенате Тому Дэшлу из Южной Дакоты и пригрозил. "Вице-президент сказал Дэшлу, что лидеры войны с террором будут слишком заняты, чтобы вязнуть в подготовке к выступлениям перед комитетами и даче показаний. Явный подтекст был такой: „Если вы настаиваете, мы заявим, что вы мешаете военным приготовлениям“". Комитет все же продолжил работу и 19 июня 2002 года обнаружил, что АНБ перехватило сообщения от оперативников "Аль-Кайды*" за день до атак, в которых говорилось: "Матч начнется завтра" и "Завтра — час икс". Куда уж яснее. Кто-то в комитете передал эти сообщения СМИ. CNN пустил их в эфир. И в ответ на это, за правду, администрация Буша натравила ФБР на комитет во главе с Робертом Мюллером. Кристин Брейтвайзер: ФБР действительно жестко обошлось с совместным расследованием. Они проводили проверки на полиграфе, допрашивали, выдвигали всевозможные угрозы. Когда за тобой приходит ФБР, это довольно страшно, потому что ты рискуешь не только потенциально потерять место в Конгрессе, но и сесть в тюрьму. Это было чистой воды запугивание. Кристин Брейтвайзер: На мой взгляд, это оказало "охлаждающий эффект" на ход расследования. В конечном счете Конгресс сделал ряд интересных открытий, большинство из которых из окончательного отчета оказались изъяты. "Девушки из Джерси" продолжали добиваться правды. Они были в ярости и требовали независимую комиссию. Политические враги Джорджа Буша-младшего согласились. Месть Джона Маккейна выразилась в создании независимой комиссии, которая должна была изучить правду о событиях 11 сентября. Аудиозапись: Законодательство, предусматривающее создание авторитетной комиссии для изучения всех фактов, связанных с 11 сентября. Жесточайший удар под дых: это уже серьезно. Трамп послал Украину 27 ноября 2002 года президент Буш, опасаясь серьезных политических последствий в случае наложения вето на закон о комиссии, подписал его. Но при этом ему удалось подрезать ей крылья. Его союзники в Конгрессе предоставили комиссии ограниченные полномочия по вызову свидетелей и поставили ей строгий крайний срок в полтора года. На все расследование они выделили всего 3 миллиона долларов. По вашингтонским меркам это ничто. Для сравнения: в 13 раз больше финансирования Конгресс выделил на расследование скандала с Моникой Левински и в одиннадцать раз больше средств на расследование Роберта Мюллера по делу о вмешательстве России в выборы. Администрация и Конгресс просто не хотели, чтобы общественность узнала о том, что произошло 11 сентября. Но это не единственное, что они сделали для сокрытия правды. Кристин Брейтвайзер: Белый дом взял комиссию под контроль, назначив ее председателя. Поначалу выбор пал на Генри Киссинджера. Буш-младший (видеозапись): Сегодня я рад объявить о своем выборе председателя Комиссии: доктор Генри Киссинджер. Кристин Брейтвайзер: В то время мне было около 30 лет. О Киссинджере я слышала, но, будучи домохозяйкой из пригорода, не углублялась во все его ужасные деяния и статус военного преступника. Буш-младший (видеозапись): Доктор Киссинджер — один из самых выдающихся и уважаемых государственных деятелей нашей страны. Киссинджер занимал посты советника по нацбезопасности, а затем госсекретаря при Ричарде Никсоне. Он добился массированной эскалации войны во Вьетнаме, включая секретные бомбардировки Камбоджи и Лаоса. Аудиозапись: Возникают вопросы о его роли в войне во Вьетнаме, о его роли в государственном перевороте в Чили. Кристин Брейтвайзер: Когда мы впервые встретились с ним, то долго разговаривали, он утверждал, что для него это большая честь. Для него это была не просто возможность, а ответственность всей жизни. Генри Киссинджер (видеозапись): Для меня большая честь быть назначенным президентом председателем внепартийной независимой комиссии. В 2002 году он руководил высокодоходным консалтинговым бизнесом под названием Kissinger Associates. Кристин Брейтвайзер: Я действительно потратила немного времени на изучение его биографии, а также клиентов. Мы сильно сомневались в том, что президент, вице-президент и Карл Роув выбрали его потому, что он действительно хорош в том, что делает. Также нас беспокоили его клиенты и серьезный конфликт интересов. Мы побывали на встрече с ним в его офисе на Парк-авеню. В кабинете было довольно тесно и очень-очень жарко. Он натопил там градусов до 38. А на улице была зима. На нас были водолазки и свитера. Мы сидели и страшно потели, а ему хоть бы что. Неожиданная находка в Курахово потрясла русских. Вот что нашли при зачистке Повышение температуры в помещении — хорошо известная манипулятивная тактика. Если сделать комнату до неприятного жаркой, то дискомфорт заставит другую сторону переговоров быстрее пойти на уступки. Кристин Брейтвайзер: И в какой-то момент, после того как мы закончили с любезностями, одна из вдов спросила его: "Кто ваши клиенты? Вы представляете интересы кого-то из членов королевской семьи Саудовской Аравии? Вы представляете кого-либо из семьи бен Ладена?" В то время это был не такой уж и возмутительный вопрос, потому что некоторые члены семьи бен Ладена имели отношения с семьей Буша и другими. Ничего необычного. И он сразу же засуетился, потянулся за чашкой то ли чая, то ли кофе и пролил ее на стол. Он сделал вид, что это из-за его стеклянного глаза, о котором мы не знали. Мы тут же по-матерински бросились вытирать стол, а он сказал: "О, ничего страшного". Но так и не ответил на вопрос. А на следующий же день ушел в отставку. Аудиозапись: Бывший госсекретарь Генри Киссинджер покинул в пятницу свой пост. В спешке пытаясь найти нового председателя, главный политический советник Буша Карл Роув позвонил и предложил должность бывшему губернатору Нью-Джерси Тому Кину. Почему этот звонок доверили политическому "решале" Джорджа Буша-младшего? Никто так и не объяснил. Кристин Брейтвайзер: Том — добрейшей души человек. Настоящий джентльмен. Он не стремится взять человека за горло. После того как Кин согласился на должность, его притащили в Белый дом, где старшие советники президента сказали ему: "Мы хотим, чтобы вы проявили стойкость. Вы обязаны проявить стойкость и мужество. Мы не хотим, чтобы комиссия вышла из-под контроля". Иными словами, делай, что велено. Кристин Брейтвайзер: След Белого дома определенно можно обнаружить на всех уровнях комиссии. Председатель Кин в конечном итоге признал, что комиссию "создали для провала". И это абсолютная правда. Но помимо мизерного бюджета, сжатых сроков и слабых полномочий по вызову свидетелей, была еще одна проблема: человек, которого Кин выбрал в качестве руководителя. 27 января 2003 года комиссия распространила пресс-релиз, объявив, что выбрала исполнительным директором академика по имени Филип Зеликов. Кристин Брейтвайзер: Его нам представили как историка. Я отвечала за проверку Зеликова, чтобы убедиться, что у него не будет конфликта интересов. А их оказалось много. В релизе Зеликов описывался как "человек высокого положения, который проявил себя как ученый, юрист, писатель и госслужащий". При этом нигде не отмечалось, что Зеликов был действующим чиновником администрации Буша. Он входил в консультативную группу Белого дома по разведке. Также никто не упомянул о его тесных связях с Кондолизой Райс. Он работал в ее переходной команде. В 1995 году они стали соавторами книги. В 2002 по просьбе Райс Зеликов написал программный документ, в котором отстаивал необходимость превентивных вторжений. И это закрепило за ним роль одного из ключевых архитекторов катастрофического вторжения в Ирак. Зеликов был идеальным выбором, чтобы не дать комиссии найти правду. США — всё! Шатдаун может оказаться фатальным. Уволен будет каждый Кристин Брейтвайзер: Я считаю, его подставили туда, чтобы он снова играл роль привратника, не давая комиссии докопаться до правды, и, что еще важнее, чтобы защитить администрацию Буша и, помимо прочего, заложить основу для войны в Ираке. В качестве первого шага Зеликов написал весь отчет заранее, еще до того, как были собраны факты. В марте 2003 года, когда расследование еще даже не началось, Зеликов уже подготовил подробный план с названиями глав, подзаголовками и подподзаголовками. При этом от остальных сотрудников все держалось в секрете. Кристин Брейтвайзер: Как выяснилось, его план чуть ли не дословно совпадает с окончательными выводами. Поэтому я считаю, что он просто взял тот план, зная, что он "безопасен". Администрация Буша его, вероятно, одобрила. Вторым шагом Зеликова была консолидация власти. Он присвоил себе полный контроль над процессом найма персонала. Кристин Брейтвайзер: Сначала он попытался заблокировать общение сотрудников с комиссарами. В теперь уже публичном меморандуме Зеликов лишил весь персонал доступа к комиссарам. "Если к вам с каким-то вопросами обратится комиссар, пожалуйста, свяжитесь с заместителем директора Крисом Коджем или со мной". Зеликов ограничил доступ к документам. Он разделил персонал на отдельные команды, изолировал их друг от друга и пристально наблюдал за Командой 3. Это была группа, которая занималась засекреченной информацией из Белого дома и ЦРУ. Одним из первых действий Зеликова было секретное соглашение с Министерством юстиции, которое блокировало доступ к файлам расследования Конгресса до тех пор, пока Белый дом не просмотрит их первым. Кристин Брейтвайзер: Зеликов ограничивал доступ к документам, когда люди запрашивали конкретные вещи. Он все блокировал. Примечательно, что в окончательном отчете содержится целое 61 упоминание об отсутствии доказательств определенных заявлений о событиях 11 сентября. Кристин Брейтвайзер: Остроумное объяснение, почему Зеликов использует фразу "доказательств нет", заключается в том, что если доказательства не искать, то их и не найдешь. И, говоря: "Мы не нашли доказательств", вы вроде даже как не врете. В какой-то момент один сотрудник подслушал, как Зеликов давит на сотрудника ЦРУ, чтобы тот принял версию Кондолизы Райс о брифингах разведки до терактов 11 сентября. Самое вопиющее: журналы телефонных звонков, которые вела помощница Зеликова, говорят о том, что он регулярно принимал звонки как от Кондолизы Райс, так и от Карла Роува, главного политического советника Джорджа Буша-младшего в Белом доме. Мы обратились к Карлу Роуву за разъяснениями по этому поводу, но он отрицает, что был в регулярном контакте с Зеликовым, хотя это неправда. Даже сам Зеликов признает, что Карл Роув звонил ему несколько раз, но комиссию они якобы не обсуждали. Что же тогда они обсуждали, он не говорит. Ни одно из этих объяснений не выглядит правдоподобным. Кристин Брейтвайзер: Он даже не входил в Совет национальной безопасности. У него не было ни грамма полезной для комиссии информации. Зачем директору по персоналу общаться с политическим стратегом Белого дома? С самого начала комиссия начала продвигать интересы неоконсервативной внешнеполитической повестки Буша. Когда Команда 3, группа по борьбе с терроризмом, представила Зеликову свой черновик, он вставил туда предложения для связи "Аль-Каиды*" с Ираком, чтобы создать впечатление, что террористическая сеть неоднократно связывалась с правительством Саддама Хусейна до 11 сентября, и что бен Ладен серьезно рассматривал возможность переезда в Ирак. В конечном счете эти предложения вычеркнули — сотрудники предупредили комиссаров. Но тем не менее, комиссары не помешали Зеликову укомплектовать публичные слушания дискредитированными неоконсерваторами, которые придерживались линии Белого дома о связях Ирака с "Аль-Каидой*", хотя все это ложь. Первым внешним экспертом, выступившим перед комиссией, стал Абрахам Софер из Гуверовского института. Его письменные заявления для комиссии содержали 8 упоминаний Ирака и 5 — Саддама Хусейна. Напомним, это были слушания об 11 сентября, которые не имели никакого отношения ни к Саддаму Хусейну, ни к Ираку. Бо́льшую часть выступления на публичных слушаниях Софер говорил о необходимости превентивных вторжений. Абрахам Софер (видеозапись): Необходимость превентивных действий в конечном счете проистекает из условий современной жизни. На третьих слушаниях Зеликов вытащил откуда-то вычурную и дискредитированную неоконсервативную даму по имени Лори Майлрой из Американского института предпринимательства. Она выступила в качестве свидетеля. Лори Майлрой (видеозапись): Есть веские основания полагать, что эти вдохновители являются агентами иракской разведки. К апрелю 2004 года бывший сенатор-демократ от Небраски Боб Керри напрямую спросил Райс о связях Зеликова с администрацией. Боб Керри расспрашивает Кондолизу Райс (видеозапись): Боб Керри: Позвольте мне спросить вас прямо, и вы можете ответить относительно кратко, но я хотел бы зафиксировать это в протоколе. Задавали ли вы во время переходного периода какие-либо вопросы о терроризме эксперту по терроризму Филипу Зеликову? Все-таки он был вторым человеком, допущенным в Агентство национальной безопасности, и обладал значительным опытом. Кондолиза Райс: у нас с Филипом было много бесед о насущных проблемах. Филип, как вы знаете, фактически работал в предвыборном штабе и помогал с планом перехода. Так что да. Керри: то есть о терроризме вы с ним говорили? Райс: мы разговаривали, Филип и я, в течение периода, знаете..., мы тесно сотрудничали как коллеги... Керри: во время переходного периода вы поручали ему что-либо по вопросам терроризма? Райс: по вопросам терроризма... Просила помочь нам продумать структуру борьбы с терроризмом в рамках операции Кларка. В общем, да. Невероятно, но человек, ответственный за официальную историю событий 11 сентября, Филип Зеликов, был тем самым советником администрации Буша, который принял решение понизить в должности координатора по борьбе с терроризмом Белого дома Ричарда Кларка за месяц до 11 сентября. И все же эти детали, насколько бы важными они ни были, в окончательном отчете комиссии не фигурируют. Отчет Комиссии по терактам 11 сентября был попыткой замести следы — от начала и до конца. Вот вам правда. И это самая важная отправная точка для тех, кто стремится понять, что же в действительности произошло 11 сентября. Официальная версия — ложь. Что неясно, так это почему наше и последующие правительства при разных президентах решили поддерживать эту ложь и скрывать реальные события 11 сентября. Что именно они замалчивают? И, что еще важнее, кого защищают? Мы это выяснили, но расскажем уже в следующей части нашей серии материалов. *Террористическая организация, запрещенная в России