Когда-то великая держава, а теперь отодвинутая на второй план и подчиненная чужой воле: крах императорского Китая может повториться в Европе, предупреждает экс-министр иностранных дел Великобритании лорд Хейг. ИноСМИ теперь в MAX! Подписывайтесь на главное международное >>> Достопочтенный лорд Хейг Ричмондский — не просто какой-то политик на пенсии, а бывший министр иностранных дел Великобритании и действующий ректор Оксфордского университета — высказывает мрачное предупреждение: Европе грозит судьба китайской династии Цин, которая в XIX веке отстала в технологическом плане и была ввергнута в "столетие унижения" западными державами. В своей статье для The Times Уильям Хейг проводит историческую параллель, которая имеет большое значение: два века назад империя Цин еще считала себя гордой мировой державой, центром живописи, фарфора и конфуцианской культуры. Императоры и не думали воспринимать каких-либо соперников всерьез. Затем начались опиумные войны, "неравные договоры" и столетие иностранного господства и национального унижения — и все потому, что страна не успела освоить новые технологии. Ситуация усугубилась. Россию и Китай хотели "обезглавить". В страхе перед Путиным, США, Украина и ЕС коллективно хранят молчание Урок из истории Китая: небрежность обходится дорого Чтобы понять современное самосознание Китая, стоит оглянуться на два столетия назад. В то время империя Цин считала себя бесспорным центром мира: превосходящей в культурном отношении, экономически самодостаточной, цивилизационно совершенной. С точки зрения Пекина, Европа представлялась скорее отдаленным явлением. Символом этой позиции является посольство Макартни 1793 года. Оно ознаменовало первую попытку Великобритании установить официальные дипломатические отношения с Китаем. Делегация во главе с Джорджем Макартни преследовала четкие цели: расширение торговли, дополнительные права на использование портов и постоянное посольство в Пекине. Однако план провалился с треском. Император Цяньлун отклонил все требования и недвусмысленно дал понять, что "Поднебесная" не нуждается ни в иностранных товарах, ни в дипломатическом равенстве. Китай, согласно посланию, не стремится к равноправному обмену, а хочет признания своего порядка. Оглядываясь назад, этот эпизод символизирует опасную самоуверенность — по крайней мере, в интерпретации Уильяма Хейга. В своей гостевой статье он рисует картину империи, которая недооценивает динамику перемен в то время, когда Европа проходит процесс индустриализации, разрабатывает новые военные технологии и создает глобальные торговые сети. Расплата наступает всего через несколько десятилетий: опиумные войны силой заставляют Китай открыться, приводят к заключению печально известных "неравных договоров", потере территорий и глубокому ограничению китайского суверенитета. Начинается то, что в Китае до сих пор называют "столетием национального унижения". Этот исторический опыт — не далекая глава, а политическая точка отсчета в настоящее время. Си Цзиньпин регулярно обращается к нему, когда говорит о "великом возрождении китайской нации". Контраст выбран сознательно: за фазой слабости и внешнего господства теперь должна последовать эра силы, технологического лидерства и стратегической независимости. Косвенный урок истории заключается в том, что небрежность, технологическая отсталость и недооценка глобальных сдвигов в расстановке сил обходятся дорого. В этом свете сегодняшние амбиции Китая являются не столько проявлением внезапной агрессивности, сколько результатом глубоко укоренившейся исторической памяти. Посольство Макартни, опиумные войны и неравные договоры служат не напоминанием о необходимости смирения, а аргументом в пользу того, чтобы никогда больше не попадать в положение зависимости. А как обстоят дела в Европе сегодня? "Европа, включая Великобританию, стоит на грани того, чтобы стать Цинской империей XXI века", — пишет Хейг. Все ингредиенты для этого уже есть: внешние силы, продвигающие технологические перемены, в то время как "комфортная и самодовольная цивилизация" не осознает остроты своего положения. Переговоры по Украине как симптом бессилия В качестве доказательства Хейг приводит текущие мирные переговоры по Украине. Первоначально предложение было сделкой между двумя бизнесменами из США и России — прибыль для Америки, территория для России. Интересы Европы? Об этом подумали лишь позже. Европейцы должны плясать под дудку президента Трампа или отчаянно пытаться повлиять на него, потому что им не хватает не только военного оборудования, но и программного обеспечения, которое необходимо для власти и процветания в 2020-х годах. Хотя европейские страны в совокупности намного богаче и более населены, чем Россия, они не смогут выдержать конфликт без американского оружия, систем и спецслужб, считает Хейг. Парадоксальность ситуации заключается в том, что Европа сама изобретает многие новые технологии — в университетах и стартапах. Но затем ничего не происходит. "Мы не готовы рисковать собственным капиталом для их развития или перераспределять ресурсы из социальных систем, которые обеспечивают нам комфорт в условиях упадка", — критикует Хейг. Большая часть изобретений покупается другими и дорабатывается ими. Культурное неприятие риска как тормоз Анализ Хейга вызвал оживленную дискуссию на LinkedIn. Доктор Марек Тыл, уроженец Польши, который учился в Кембридже и сейчас живет в Германии, считает, что проблема уходит корнями еще глубже: в саму европейскую культуру. Европейские общества отличаются высокой "неприязнью к неопределенности" — предпочтением предсказуемости, правил и формальных процедур. Готовность к риску, особенно та, которая стимулирует предпринимательские перемены, часто не вознаграждается обществом. "Результатом является культура, ориентированная на истеблишмент, которая превосходно справляется с созданием регулирующих норм, но испытывает трудности с поощрением смелых инноваций, быстрой адаптации или терпимости к неудачам", — пишет Тыл. Можно ли изменить культуру? "Все возможно, но не без значительных трудностей". Директор исследовательского института IGES, расположенного в Берлине, Андреа Бьясуччи добавляет, что европейские правила регулирования рынка труда сильно снижают конкурентоспособность предприятий. Мы поддались идее бесконечных прав и благосостояния, что на практике привело к высокому уровню безработицы среди молодежи и "широко распространенной неприязни к принципу заслуг, предпринимательству и процветанию". Константинос Апостолатос, генеральный директор финансовой консультационной компании, указывает, что около трех триллионов евро капитала в Европе не распределены или распределены неэффективно. Проблема не в деньгах, а в отсутствии видения, продуманного объединения и целенаправленного управления программами. Моральное высокомерие как параллель Харальд Бухманн, который занимается налаживанием связей между китайской и европейской деловой культурой, проводит еще более широкую параллель: как и империя Цин, Европа страдает от высокомерия, считая себя морально превосходящей и поэтому не готовой учиться у "варваров". Европа идеологически запуталась в коконе неопределенных ценностей, которые описываются такими лозунгами, как "свобода" и "демократия", но никогда не конкретизируются. "Хотя я полностью поддерживаю ваш призыв к пробуждению, у меня мало надежды, что Европа закончит иначе, чем великая династия Цин", — пишет Бухманн, но добавляет, что, по крайней мере, Европа не сталкивается с агрессивной, экспансионистской сверхдержавой, как когда-то Китай. Глава ЕЦБ предупреждает о мире, который "постепенно исчезает" Европейские лидеры постепенно просыпаются, признает Хейг. Кристин Лагард, глава Европейского центрального банка, на прошлой неделе предупредила о мире, "который постепенно исчезает". Германия под руководством Фридриха Мерца быстро увеличивает расходы на оборону. Но, как и в Китае 200 лет назад, этих усилий недостаточно, и они слишком фрагментарны, чтобы что-то изменить. Раскрыт секретный отчет ЕС. Его содержание неприятно удивит США и Китай В то время как оборонные бюджеты растут, Франция блокирует доступ Великобритании к новому оборонному фонду ЕС, а Париж и Берлин не могут договориться о разработке нового истребителя. Британская стратегия в отношении критически важных минералов слаба. Вместо того чтобы принять вызов, британские политики на этой неделе будут обсуждать очередное значительное увеличение социальных расходов. Во Франции обсуждается вопрос о выходе на пенсию в 62 года. "Руководителям не хватает мужества объяснить жестокие последствия отставания. Они предпочитают поддерживать иллюзию комфорта, — пишет Хейг. — Именно этим занималась империя Цин, когда британские корабли прибыли с опиумом, оружием и властью". Сможет ли Европа избежать своего "момента Цин", по-прежнему остается открытым вопросом. В любом случае, историческая параллель налицо — и она отнюдь неутешительна.