Добавлен труд преподобный Симеон Новый Богослов Двенадцать слов

Read post on feeds.feedburner.com

преподобный Симеон Новый БогословАннотация • Источник epub pdf Оригинал: 6МбАннотация АВВ сборник «Двенадцать слов» вошли избранные пастырские наставления прп. Симеона Нового Богослова, призывающие к опытному познанию Бога.В сочинении затрагиваются следующие темы:- видение Божественного света, которое доступно не только избранным, но и каждому искренне ищущему христианину (Слова 7, 12);- необходимость покаяния, борьба со страстями и очищение сердца (Слова 2, 6, 10, 11);- роль Святого Духа и обожение (Слова 9, 12);- о пастырях Церкви Христовой и значении духовного руководства (Слова 7, 8);- наставления новоначальным христианам и вступившим на монашеский путь (Слово 1);- о совершенной любви, свободе, кресте, праведном Суде Божием, печати Христовой (Слова 3, 4, 5).Слово 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12ПредисловиеПреподобный Симеон Новый Богослов жил в конце 10-го и в начале 11-го века. Сын знатных и именитых родителей, он получил воспитание при царском дворе и был приближенным Греческих Царей Василия и Константина Багрянородных. Обучившись словесным наукам, он отказался от высшего философского образования, чтобы не повредиться в нравственности от товарищей по учению. 20-ти лет от роду он оставил двор и родных и скрылся в Студийской обители, где и был обучен как новоначальному иноческому житию, так и высокому духовному деланию старцем сей обители Симеоном Благоговейным. Впоследствии он перешёл в обитель Св. Маманта, где по смерти Настоятеля избран в Игумена и посвящён в Пресвитера Патриархом Николаем Хризовергом, при чем видимо нисшёл на главу его свет Духа Божия, который потом нисходил на него при каждом совершении Литургии в продолжении всех 48 лет пресвитерства. Скончался Преподобный Симеон в 1032 году, оставив по себе множество сочинений. В житии его (изданном в Москве в 1856 году) сказано: «свыше прием слова учения, писаше всю нощь, овогда словеса Богословска, овогда огласительна, овогда сказания Божественных Писаний, овогда паки слагаше рачительные Песни стихами гражданскими, а иногда писаше послания ко учеником своим».Из сочинений Преподобного Симеона Нового Богослова на славянском языке изданы весьма немногие.а) В Добротолюбии напечатаны: его главы деятельные и богословские числом 152; Слово о вере и Слово о трёх образах молитвы.б) В молитвенниках: 7-я молитва ко Святому Причащению, заимствованная из книги, исполненной высокого Богословия, именуемой Стишная, ив) В 1852 г. в Москве напечатано в славянском переводе старца Паисия Величковского двенадцать «Слов», взятые из числа 35-ти, находящихся на греческом языке. Эти двенадцать слов ныне предлагаются в русском переводе, сделанном после тщательного сличения с эллиногреческою рукописью (находящейся в Московской Синодальной библиотеке), с которой сделаны некоторые дополнения в русском тексте, указанные в своих местах.В творениях Преподобного Симеона содержится такая высота богословия, такое глубокое ведение и изъяснение умного делания, что Церковь усвоила ему название Богослова, наименовав, в отличие от Иоанна Богослова и Григория Богослова, Новым Богословом.Память Пр. Симеона Греческая Церковь совершает дважды в год: 12-го Марта и 12-го Октября.Слово 1-еО начале жития весьма полезном и спасительном, которое особенно прилично только что отрекшимся от мира и всего, что в мире, и вступившим в монашество и вообще новоначальным весьма полезное наставление.Братия! Всякий человек, только что отрекшийся мира и всего, что в мире, и приступивший к житию и поприщу монашескому, если он отрёкся Бога ради и желает научиться сему художеству художеств, и хочет, чтобы его исхождение из мира было не тщетное, должен с самого начала со всяким усердием и теплейшим произволением тщательно совершать дела добродетели. И чтобы вновь из мира пришедшим сюда, как в училище, передать письменно некоторое предначертание азбуки сей науки наук, т. е. нашего подвижничества, мы, начиная с первых правил, предлагаем оное, как бы в изображении, им, а также и тем, которые после них будут, как и сами от отцов наших приняли.Итак, должно знать, что тот, кто по внешнему образу уже совлекся ветхого человека с его мудрованием1, и через принятие монашеского образа, облёкся в небесного, должен вставать в полночь прежде утрени и молиться установленной молитвой2; а потом со всеми вставать на славословие и слушать всё оное разумно и бодрственно, внимая тщательно началу Богослужения, то есть шестопсалмию, стихословию (кафизм) и чтениям поучений без лености, не расслабляясь телом, не переступая с ноги на ногу и не прислоняясь к стене или столбу. Но руки он должен держать прилично сложенными, ногами стоять ровно и неподвижно, голову не обращать на ту или другую сторону, а несколько наклонить, умом не рассеиваться, и мыслями не любопытствовать или отвлекаться ленивыми, которые беседуют друг с другом и шепчут, а всячески удерживать от рассеянности очи и душу, внимая, сколько возможно, одному псалмопению и чтению и силе слов Божественного Писания, которые поются и читаются, так чтобы ни одного в нём слова не пропустить праздно; но чтобы и от всего этого душа его, будучи утучняема, пришла во умиление и смирение и просвещение Божественного Святого Духа. Прошу вас всех, как бы одного, отцы мои и братия мои и чада, и предлагаю сие, как закон спасительный, чтобы каждый из вас постарался положить такое начало в деле добродетели, или лучше сказать, в деле Божием, за которое, по мере трудов наших, мы щедро3 получим от Бога воздаяние: чтобы, если возможно, никто из вас не провёл без слёз ни одного последования (службы) и чтения. Ибо если ты, брат, приучишь себя так поступать в сем деле, то преуспеешь вскоре и достигнешь в мужа совершенного, в мѣру возраста исполненiя Христа (Еф.4:13). Ибо понуждая себя не проводить без слёз установленного последования церковной службы, ты придёшь в навык сей добродетели: и тогда самым стихословием псалмов и тропарями, которые ты поёшь (и читаешь или слушаешь), душа твоя будет питаться, воспринимая в себя Божественное их разумение; и тем, что произносится, ум твой будет возводиться к мысленно духовному, и таким образом сладко слезя, ты будешь пребывать в церкви, как на самом небе с горними силами. Положи и сие себе законом, чтобы прежде последней молитвы никогда не выходить из собрания церковного без крайней надобности или телесной нужды; но терпи, как мы сказали, и не сходи со своего места. Ибо сказано в Писании: «претерпевший до конца, тот спасётся» (Мф.24:13). И кроме сего, ты получишь и помощь от Бога Вседержителя, сначала не ощутительно, потом с ощущением, а по времени и с просвещением.По окончании же утреннего славословия, тотчас выходя, не начинай разговоров с тем и с другим, или рассеиваться умом, или празднословить, но у тебя должно быть какое-нибудь телесное занятие; (и когда придёшь из церкви) и помолишься наедине в келье назначенной тебе молитвою со слезами и большим вниманием, тотчас принимайся за оное: служение ли то будет какое-либо (по послушанию), то за сие служение, рукоделие ли – за рукоделие; чтение ли – за чтение. А праздным сидеть в келье своей всячески избегай, чтобы праздность не научила тебя всякому злу (Сир.33:28), о котором лучше и не говорить. Не обходи также монастырь, расспрашивая с любопытством работающих или находящихся на послушаниях. Храни молчание и от всех удаляйся: в этом состоит истинное странничество. Внимай себе одному и рукоделию своему, какое у тебя есть. И не входи ни в чью келью, кроме кельи твоего отца по Богу, разве только будешь послан от настоятеля или распорядителя по твоему послушанию. И когда пойдёшь, старайся ни сказать, ни услышать слова сверх того, для чего ты послан; но, исполнив поручение, не медля возвратись. Если же, проходя, увидишь какого-нибудь брата, одного, или с другими сидящего и разговаривающего безвременно, то, сделав им поклон, пройди молча; не подходи к ним и не садись с ними, вспоминая слово Псалмопевца: «Блаженъ муж, иже не иде на советъ нечестивыхъ, и на пути грешныхъ не ста, и на сѣдалище губителей не сѣдѣ» (Пс.1:1). Таковые, по истине, суть губители, как свидетельствует святой Павел: «тлятъ обычаи благи бесѣды злы» (1Кор.15:33); ибо что губить, то и тлитъ (растлевает). Итак, возлюбленный, не садись вместе с празднословящими; не говори: вот и я послушаю, о чём вы говорите; но, как сказано, сотворив поклон, пройди мимо. Сохрани молчание и странничество (то есть удаление от всех). Молчание же храни с такою мыслью: «что я и могу сказать хорошего, будучи нечист весь и несмыслен, притом же и пришлец, и даже недостойный того, чтобы говорить, или слышать что-либо, или считаться в числе людей»? А странничество и удаление от всех сохраняй, помышляя и говоря в себе так: «Кто я, отверженный, ничтожный, безродный и нищий, чтобы осмелиться мне войти в келью к кому-нибудь? – Увидев меня, не отвратится ли он, как от сущей мерзости? – Не скажет ли он: «Что сей скверный пришёл ко мне осквернить келью мою?» При этом полагай пред глазами грехи свои, и говори сие от души, а не краем уст только. А если сначала ты не можешь говорить это от души, то со временем мало-помалу достигнешь сего, при содействии тебе благодати. Только послушай меня, смиренного, брат, положи лишь к сему начало и начни лишь так поступать, говорить и делать, и не оставит тебя Бог: ибо Он весьма тебя любит и хочет, чтобы ты пришел в познание истины и получил спасение.Таким образом, проведя время до литургии, войди, брат, опять со тщанием в церковное собрание и стой там со многим усердием, как мы представили тебе, говоря об утреннем славословии, никак не забывая о плаче. Стой с трепетом, как бы видя закалаемого за тебя Сына Божия, и если ты достоин и имеешь на сие разрешение, то приступи со страхом и радостью и причастись неизреченных благ.Выйдя из (церкви) по последней молитве, иди со всеми в трапезу, не отделяясь от своих братий. И если тебе назначено там послужить, то предстань как пред Христом, а не пред человеками, служа всем от чистого расположения и с любовью, как святым, или лучше, как бы ты должен был послужить, как мы сказали, Самому Христу; к каждому из них, как бы прилепляясь душою, и с усердием и любовью всего себя предавая им, твердо надеясь от служения сего получить плод – освящение. Если же со всеми и ты сядешь за трапезу, смотри, что заповедую тебе о Господе, как возлюбленному моему отцу и брату: не простирай дерзновенно руки твоей к снедям, предлежащим на трапезе, прежде чем начнут есть старшие из твоих братий, и прежде нежели дано будет сначала благословение от иерея. И начав есть с отцами и братиями твоими, внимай себе одному, сидя со всякой скромностью и молчанием, отнюдь ни с кем не говоря, но внимая чтению, питаясь как телом, так и от Богодухновенных слов Св. Духа душою. Ибо так, как ты двойствен, т.е. состоишь из души и тела, то сообразно с сим, прилично тебе иметь двоякую пищу и трапезу: тело, чувственное и земное, питать снедями чувственными и взятыми от земли, душу же разумную и Божественную, питать разумною пищею Божественных слов. Не любопытствуй, какая из предложенных тебе на трапезе частей случится больше или какая меньше, но какую дадут тебе, возьми и ешь со всяким благодарением; но и это с воздержанием, избегая во всем насыщения. И при этом считай себя недостойным общей трапезы братий, помышляя и говоря в себе так: «Кто я, ничтожный и недостойный, что сижу и ем с сими святыми?» – И говоря это в себе, от души считай одного себя грешным. И как какой-нибудь нищий, и один из одетых в рубища, если случится ему быть посреди князей и богатых, одетых в блестящие и драгоценные одежды, стыдится, прячется и даже не смеет приблизиться и подойти к кому-нибудь из них: так и ты держи себя со всеми братиями, всегда избирая последнее место и стыдясь, чтобы не увидели тебя сидящим выше кого-нибудь из них, считая их всех богатыми в добродетелях, а себя нищим и нагим и даже вовсе недостойным того, чтобы и быть вместе с ними и видеть их. Также, прежде чем прикоснешься пищи, опять, вспоминая грехи свои, помышляй и говори в себе так: «Не в суд ли и в осуждение будет мне, если прикоснусь к чему-нибудь из предложенного мне? Ибо я с детства преслушал Бога, сотворившего сие и подавшего нам оное в пищу, и святых Его заповедей не сохранил: так как же я, недостойный и осужденный, вкушу от Его благ, вместе с сими святыми Отцами? С каким лицом я, отверженный от лица Владыки моего, раб лукавый, неразумный и неблагодарный, ещё не покаявшись и не получивши совершенного прощения от человеколюбца Бога, стану есть и пить и утешаться со святыми, подобно не согрешившим, или, хотя и согрешившим, но покаявшимся и через то получившим прощение? Отнюдь нет! Но буду есть и пить лишь для того, чтобы быть живым; истощу, опечалю самого себя и осужу, чтобы Бог, призрев свыше и видя мою вольную тесноту и скорбь, помиловал меня, и простил мне множество моих зол». Сие помышляй и всегда содержи в твоей памяти. Кроме того, назначь себе есть такую часть хлеба, чтобы не только не насыщаться, но вкушать гораздо менее потребности, сколько можешь понести; также и пить одну или две чаши, и то в одно определённое время дня. Когда же ты употребляешь пищу, не слушай помысла, внушающего тебе выбирать что-нибудь лучшее из предлежащего и вкусить то; но воздержись от вкушения того, что тебе кажется хорошим, а вкушай лишь только то, что лежит пред тобою. Но если и из сего что-нибудь тебе понравится, будет ли то овощ, или что другое из пищи, и тебе скажет помысл: это хорошо, возьми и ешь, то постарайся не победиться сим и даже не прикоснуться к сему. Ибо и Адам ни за что другое был выгнан из рая, как только за то, что плод оного древа показался ему прекрасным по виду и хорошим для снеди, и он от него вкусил: за что и был извержен и выгнан и осужден на смерть и тление. Посему, желающие взойти в оный рай, лучше сказать – в Царствие Небесное, должны хранить воздержание, ни в чём не нарушая его, ни даже и в семь (кажущемся маловажном), чтобы мало-помалу не увлечься и в большие вредные пожелания. Если сидящие с тобой братия будут понуждать тебя съесть или выпить что-нибудь лишнее, то не возражай ничего на это, а только, сложив руки, привстав немного и наклоня голову, скажи тихим голосом: прости. И во всех случаях всегда отвечай так. Оставшегося у тебя не предлагай другим, и сам также не принимай чего-либо от других. Если ты не пьешь вина, то совсем не бери его, и из братии никому не предлагай, разве только случится какой странник, и пришел к тебе по какому-нибудь делу.Не позволяй себе никогда с кем-либо вкусить что-нибудь прежде обеда, или полудневать, или ужинать особо: ибо от этого происходит все злое, и все это засады и сети диавольские, и с виду кажется добрым, внутри же скрывает яд смертный. Кто нам поверит, избегнет этих сетей, и кто сохранит слова наши, тот содействием благодати Божией останется не уязвленным и не поврежденным от сего. А другие хотят в монашеском образе проводить, сами того не понимая, мирское житие, которые и впадают в пропасти и стремнины и не ощущают сего. Ты же, возлюбленнейший брат, всеми силами старайся сохранить сие, даже если бы нужно было тебе и умереть; ибо иначе не возможешь избежать беса чревонеистовства. Знай же: если будешь хранить сие, диавол, не терпя тебя видеть таковым, возставит против тебя всех ленивых, и они станут досаждать тебе, и смеяться, и завидовать, и бесчестить, и нанесут тебе бесчисленные скорби, чтобы удалить тебя от доброго намерения и спасительных подвигов. Если же ты претерпишь все это, возлюбленный, то получишь от Бога и Спаса нашего великую помощь и утешение. Посему, и в то время, когда другие сидят за трапезой, вкушают пищу, ты же не вкушаешь с ними, но служишь ли или не служишь, не забывай говорить себе следующее: «Если бы и я совершенно покаялся и получил прощение в грехах моих, то и я утешался бы и вкушал бы пищу вместе с братьями моими. Но так как я, окаянный, постыдными своими делами сам себя сделал недостойным сего, то потерплю здесь по делам моим». Говоря это, обуздывай чрево, сколько есть сил.Никогда не ищи и не желай первого места между сидящими, но возненавидь это от души, так как это причина гордости и способствует ей. Смирение твоё возвысит тебя; и самое то, что ты будешь последним из всех, сделает тебя первым, как сказано: «всякъ возносяйся смирится, смиряяй же себе вознесется» (Лк.18:14).Встав из-за трапезы со всем братством и воздав благодарение Богу и получив отпуск от иерея, спеши молча в келью свою и, затворив дверь, берись за книгу и почитай немного. Потом, если дни летние, приляг на свою рогожу и сосни немного; ибо, удаляясь насыщения и употребляя скудную пищу – хлеб с водою в меру и овощи или семена, ты поспишь меньше и встанешь скорее. Если же дни зимние, то, прочитав немного, возьмись за рукоделие твоё и занимайся им, пока ударят к вечерне. Потом, опять придя в церковь, стань со страхом и вниманием перед Богом, молясь Ему и исповедуясь и отнюдь ни с кем не разговаривая. И по окончании вечерни, если можешь вовсе воздержаться от пищи и пития, положив есть в день однажды, то получишь немалую пользу в стоянии твоём на вечерней службе и в ночной твоей молитве и бдении; а в противном случае, будь доволен одним сухарем и одною чашею воды, кроме болезни и слабости желудка. Вместе с братьями воздав Богу вечерние молитвы, положив поклон к ногам настоятеля, как бы к самым ногам Христовым, и приняв от него благословение, приложившись к святым иконам, войди, молча и не говоря ни с кем, в келью твою, и, затворив двери, берись сначала за книгу и, прочитав внимательно про себя листа три, стань на молитву, и безмятежно пребывай в псалмопении, безмолвно поя и молясь Богу, как никем не слышимый. Стой же бодрственно, собирая помыслы свои и не позволяя им рассеиваться. Руки свои держи прилично сложенными; ногами стой ровно и неподвижно на одном месте. Глаза смежи, чтобы ни на что другое не смотреть и уму не рассеиваться. Самый же ум и все сердце твое возведи к небесам и к Богу, призывая от Него милость со слезами и стенанием. И пусть духовным твоим отцом будут тебе назначены псалмы, которые содержат в себе слова покаяния и умиления, и сколько соответствует твоей силе и твоему настроению. С крепостью и мужеством должно тебе соразмерить меру псалмов и количество коленопреклонений и время стояния, чтобы совесть в обличение тебе не говорила, что у тебя еще было силы стоять и петь и исповедоваться Богу. Кроме сего, пусть будут у тебя и молитвы назначенные, утренние и вечерние4, содержащие исповедание к Богу. Окончив молитву, опять немного прочти, потом берись за рукоделие свое и занимайся до первой стражи, то есть до третьего часа ночи. Потом, отпев «Непорочны» (17-ю кафизму), приляг на рогожу, ознаменовав всё тело своё крестным знамением. Поспав до полуночи, делай по тому же порядку, как выше объяснено тебе.Также исповедуй помыслы сердца отцу твоему, если можно, всякий час, если же нельзя, то, по крайней мере, пусть ни один вечер без сего не проходит, о возлюбленный; а также по утрени, испытав себя, объясняй ему всё случающееся с тобою. Имей к нему веру несомненную, хотя бы и весь мир досаждал ему и ругался над ним; даже если ты сам своими глазами увидишь его совершающим блуд, не соблазняйся и не умаляй своей веры к нему, повинуясь сказавшему: «Не судите и не судятъ вам» (Лк.6:37).Если ты так будешь поступать всякий день, и таким образом подвизаться, – не замедлит Бог посетить тебя свыше и пошлёт тебе помощь от святого жилища Своего и благодать Пресвятого Духа Его осенить тебя; и, мало-помалу преуспевая в деле твоём, возрастёшь духовным возрастом и достигнешь въ мужа совершенна, в мѣру возраста исполненiя Христова (Еф.4:13), будучи просвещаем и, подобно солнцу, просвещая светом разума всех, приближающихся к тебе и беседующих с тобою, и прославляя житием и словом Бога, давшего тебе дар Святого Своего и Животворящего Духа. Ему же подобает всякая слава, честь и поклонение ныне и присно и во веки веков. Аминь.Слово 2-еО делании духовном и о том, какое было делание древних святых, и как можем достигнуть того, чтобы быть, подобно им, причастниками Пресвятого Духа. О совершенном бесстрастии и святости. О том, в чем состоит совершенное удаление от мира, и о том, что любящий славу человеческую никакой не получает пользы от прочих добродетелей, хотя бы все стяжал.Братия и Отцы! Так как некоторые, имея о себе высокое мнение (чего бы не должно быть), считают себя по делам и по разуму и совершенству равными древним святым и богоносным отцам нашим и Самому Духу, Которым те жили и подвизались, и довольствуются одними словами, без дел, быв прельщены духом самомнения: то я почел нужным вкратце побеседовать с ними, как бы с одним, в простоте и безыскусственности слова, ради Бога сказавшего: «И ты, обращся, утверди братiю твою» (Лк.22:32), и ради общей любви, которую заповедано нам иметь к ближнему нашему. Итак, начнем теперь беседовать в простоте речи и убеждать любовь вашу.Хочешь ли, брат, услышать, что отцы наши делали, сидя в своих кельях? Прочти жития их и сперва пойми пока телесное делание их; а потом я тебе возвещу духовное делание, которое они проходили. Ибо писавшие жития святых поведали нам телесные их делания: нестяжание, пост, воздержание, терпение, и (чтобы всё пересчитывая, слишком не продлить слова), по порядку всё прочее; а духовное делание их, они открыли через делание их телесное, в малой мере, и как бы в зеркале, чтобы те, которые делами своими показывают подвиги и веру святых, через эти дела достигли разума и причастия духовных их дарований. Смехотворцы же даже и слышать о сем не удостаиваются. Однако, так как мы дошли до такой глубины безумия, что и без дел, которые они совершали, думаем облечься в равную им благодать: то займёмся исследованием сего и, удовлетворившись засвидетельствованными делами, если и не возможем их достигнуть, постараемся, по крайней мере, пойти вслед за оными святыми.Начав речь свыше и мало-помалу нисходя, дойдём и до нас самих. Что делал Великий Антоний, сидя в гробе, если вовсе не знал ещё духовного делания? Не затворился ли он в гробе, как мертвец, не совнося с собой ничего мирского и не имея о себе никакого попечения? Не был ли он совершенно мёртв для мира и, лежа в гробе, искал Бога, могущего оживить и восставить? Не довольствовался ли он только хлебом и водой? Не потерпел ли он много зла от бесов и лежал полумёртвым от нестерпимого биения? И когда его, как мёртвого, отнесли в церковь, не устремился ли он, придя в себя, опять самовольно к противоборцам? Ибо если бы он к ним не возвратился, но остался бы в мире, и если бы не потерпел до конца, предав себя на смерть с усердием и произволением, то не удостоился бы он многовожделенного видения Владыки своего и не услышал бы сладкого Его гласа; но взыскал Его всей душой, толкал неленостно, претерпел до конца и получил достойное воздаяние. Ибо, как сказано, он произволением умер за Христа, лежал как мёртвый, пока не пришёл Оживотворящий мёртвых и воздвиг Его из ада, т. е. из душевной тьмы, и возвёл Его в чудный свет лица Своего, увидев которое и избавившись от всех скорбей, он, обрадованный, воззвал: «Господи! Где был Ты доселе»? «Где был Ты», суть слова вовсе незнающего, где Он и был; а слово «доселе» доказывает ведение, ощущение и разумнее пришествия Владыки. Если же мы не хотим таким же образом отречься (от мира), и если у нас нет произволения потерпеть, подобно оному, и претерпеть до конца; как же удостоимся мы, подобно ему, увидеть Бога в Святом Духе и исполниться радости? Никак.Если угодно, и к другому обратим речь. Что сделал Арсений Великий, с самого начала отречения своего? Оставив царский двор, и царей, и рабов в шелковых одеждах, и всё богатство своё, не пришёл ли в монастырь один, как нищий и убогий, постаравшись скрыть, кем был он некогда, избегая славы и похвалы человеческой, дабы прославиться от Бога? Что же? Удовлетворился ли он одним этим? Нет. Он на этом не остановился. Что же? Он даже не захотел, как последний из людей, считать себя наравне с последними, но вменил себя за пса: ибо когда Игумен бросил ему хлеб, и оный упал на землю, то Арсений подошёл на четвереньках и не рукою, но, как собака, устами взял хлеб и таким образом съел его. Сидя же в келье, он не только сам для себя трудился в рукоделии, но и весьма мало иждивал из оного на свои потребности и пил воду, подобную зловонной тине. Посему он, и работая, и молясь, постоянно плакал и обливался своими слезами; и начиная молитву с вечера, стоял на ней до самого утра, и до конца жизни пребывал в нищете и уничижении. Ради чего? Ради того, чтобы и ему всячески достигнуть и увидеть, что Великий Антоний сподобился видеть и испытать. Как же не написано и о нем, что он видел Господа? Неужели он труды только положил, а видеть Его не удостоился? Нет: и он также удостоился увидеть Бога, хотя написавший его житие и не сказал об этом ясно. И если хочешь достоверно узнать это, прочти им самим, т. е. святым Арсением, сложенные главы, и узнаешь из оных, что и он поистине был Боговидцем.Итак, кто подражает им делами и подвигами, тот поистине сподобится и той же благодати. Если же, кто не хочет подражать их смирению и терпению, зачем он и говорит о невозможной вещи (считая себя имеющим одинаковые с ними духовные дарования?) Кто выразит деяния Евфимия, Саввы и прочих святых, которые выше человек? Ибо, или прежде принятия благодати Св. Духа, или после принятия оной, однако без многих трудов, страданий, подвигов, понуждений, тесноты и скорби никто не избавился помрачения души и не увидел света Пресвятого Духа. «Царствiе небесное нудится, и нуждницы восхищаютъ е» (Мф.11:12) и «многими скорбьми подобаетъ нам внити в Царствiе Божие» (Деян.14:22). А Царство Небесное есть причастие Духа Святого. Ибо сказанное: «Царствiе Божiе внутрь васъ есть» (Лк.17:21) означает, чтобы мы потщались принять в себя и иметь Святого Духа. Итак, не пребывающие во всегдашнем понуждении, тесноте, уничижении и скорби, пусть не говорят: «мы имеем в себе Святого Духа». Без дел, подвигов и трудов добродетели сие воздаяние кому-либо не даётся5. Поэтому, мне кажется, хорошо изречение, которое многие повторяют: «покажи дела и требуй воздаяния». Я знаю человека6, который, не положив ещё трудов и не сделав ещё понуждения, одною правотою помышлений и простотою душевною, углубившись в Божественные писания, и немного дней и ночей, так сказать, без всякого труда, победив и помолившись, до того просветился благодатию свыше, что ему казалось, будто он вне тела, вне жилища и вне всего мира. Ибо была ночь, а стало, как совершенный день. Но так как он получил сокровище без труда, то вскоре пренебрег им. Посему, вознерадевши, он вдруг лишился всего этого богатства, и до такой степени, что даже в памяти его не сохранилось, что некогда видел он таковую славу. Как же те, которые никогда не удостоились ни принять сей славы, ни даже отчасти видеть оную, говорят, что всю её имеют в себе? Недоумеваю. О бесчувственности! О помрачение! О невежество и суетное мнение! Где, когда, или из каких писаний они этому научились? Поистине, «осуетившася помышленiи своими и омрачися неразумное их сердце», (Рим.1:21), и остались в Египте, т.е. во тьме страстей своих и сластолюбия. Ибо, возжелавшие увидеть землю обетования, которую удостоиваются видеть очи кротких, смиренных и нищих, принимают всякую тесноту, и всякую скорбь, и уничижение и всеми силами удаляются от всех и всякого рода телесных наслаждений, чести и отрады. И не только это, но они ещё удаляются и от всякого человека, малого и великого, бегая и всех без ненависти, чтобы сподобиться войти в обетованную землю, прежде чем пресечется течение их по пути настоящей жизни. Смиряясь и считая себя, поистине, людьми злыми и весьма падшими, сверх того врагами Божиими и преступниками Его заповедей, они проводят дни свои, постоянно сетуя и скорбя, желая узнать одно: что бы им сделать, чтобы примириться с Владыкою Христом? За это Господь дарует им не только разумение того, что должно им делать, но подает им и крепость, и терпение, чтобы, исполнивши всё должное, им увидеть и стяжать Того, Который есть над всеми и во всех Бог, и тогда уже, – находятся ли они в пещерах, или горах, или келлиях, или живут среди городов, – пребывать, как на небе, и там жительство иметь, и таким образом непрестанно, с радостию и веселием и неизреченным радованием служить Ему.Сие есть делание святых, сие есть делание водимых Духом Божиим, каков был и в наше время святой и блаженнейший Симеон Благоговейный7, просиявший, как солнце, в славной обители Студийской. Находясь прежде посреди мира, он совершенно отрекся не только дел мирских, друзей и сродников, но и забот, попечений и наслаждений житейских, так что даже и памяти о них не имел, но и оную отогнал от себя далеко; пожив же среди множества монахов, произнес это блаженное слово: «Братия! Знайте, что совершенным отречением от мира называется всесовершенное умерщвление своей воли». О блаженное слово! Или лучше, о блаженная душа, удостоившаяся быть таковою и отлучившаяся от всего мира! Ещё говорил он: «Монах должен быть в монастыре, как бы пребывая (в нём) и не пребывая, не являя себя и никем не знаемый». Объясняя сие, он говорил: «Монах пребывает (среди братства) телом и не пребывает – духом; он не являет, то есть не открывает себя никому, разве только одним тем, которые очистили своё сердце Святым Духом8; никем не знаем оттого, что ни с кем ничего не имеет». О блаженные слова! Ими возвещается его, высшее человеческого, ангельское житие; ими он сам свидетельствовал, движимый Духом Святым, что он стяжал жительство на небесах; ими он открыл нам пребывание с Богом, сказав, чтобы ни с кем ничего не иметь. Сего никто не может достигнуть или сказать по истине, если весь не соединится всему Богу. Если же и скажет, то обольщает себя. «Глаголяй бо не согрешати, слеп есть лжай» (2Пет.1:9). Имеющий же Бога, «согрѣшати не можетъ, яко сѣмя Его в немъ пребывает» (1Ин.3:9), как говорит Иоанн Богословнейший, Апостолов гром. А что он имел в себе всего Бога, он это и жизнью своею говорил, и по смерти собственноручным своим писанием громогласно возвещает: «Бога стяжи себе другом, и человеческой помощи не потребуешь». И ещё: «Стяжи Бога, и не нужно тебе будет книг».Потрудился сей святой и блаженный отец наш так, что превзошёл многих и из древних Святых Отцов. Скорби же и искушения он претерпел столь великие, что сравнился со многими из славнейших мучеников, за что он и прославлен Богом, и сделался бесстрастным и святым, приняв в себя Утешителя. Ибо, как водоём наполняется от источника, так и он принял от «исполненiя» Владыки нашего Иисуса Христа; и исполнился благодати Духа Его, Который есть вода живая, как и говорит Иоанн Евангелист, паче же Сам Сын и Слово Бога Живого, от Которого и Иоанн обогатился словом: «Пiяй от воды (т. е. от чувственной), вжаждется паки; а иже пiетъ от воды, юже Азъ дамъ ему, не вжаждется во вѣки, но будетъ в немъ источникъ воды текущiя в животъ вѣчный» (Ин.4:13–14). Объясняя сие, Евангелист говорит: «Сiе же глагола о Дусе, Его же хотяху прiимати верующiя во имя Его» (Ин.7:39). И Апостол говорит: «Мы же не духа мiра сего прiяхом, но Духа, иже отъ Бога, да вѣмы, яже отъ Бога дарованная намъ, яже и глаголемъ» (1Кор.2:12–13). Ибо таковою водою, с души, как грязь, смывается зло; а без неё, и много потрудившись, не получишь никакой пользы. Посему Господь сказал: Да не мните, яко прiидохъ разорити законъ, или пророки: не прiидохъ разорити, но исполнити. (Мф.5:17). Исполнение закона состоит в том, чтобы ни в чем не защищать своего; ибо совершенное удаление от мира есть всесовершенное умерщвление своей воли; напротив, какую бы скорбь нам ни наносили, чтобы отнюдь от этого не колебаться и в смущении не противоречить другим, но быть для всех и во всем, как мертвый, а жить и подвизаться и действовать в одних заповедях Божиих и в соблюдении Его повелений, подобно как лев, или другой какой исполин Сампсон, или же кто-либо другой из прежде бывших, или из настоящих, и тех мужественнейший. Имѣяй говорит Господь, заповѣди Мои и соблюдаяй ихъ, той есть любяй Мя: а любяй Мя, возлюбленъ будетъ Отцемъ Моимъ: и Азъ и Отецъ к нему приiдемъ, и обитель у него сотворимъ» (Ин.14:21,23). К сим и к таковым Владыка говорит: «Вы от мiра нѣсте, но Азъ избрахъ вы отъ мiра» (Ин.15:19). «Прiидите ко Мнѣ, и Азъ упокою вы»9 (Мф.11:28). Проводящие же свою жизнь как бы то ни было иначе, по собственной своей воле, хотя бы в каких-либо, по их мнению, добрых делах, не увидят живота, который зрят отвергшиеся мира и умершие своей собственной воле. Итак, если я не хочу смириться и подчиниться, переносить скорби, бесчестие, уничижение и досаждения, если не соглашаюсь быть, как один из никому неведомых, безумных, ничтожных и самых последних людей, и чтобы меня презирал всякий человек и считал как бы за беседующегося и за одного из нищих, (сидящих) при дорогах и на площадях городских: то иначе, скажи (мне), как буду я мёртв для своей воли? Если Бог всем нам заповедал с терпением переносить сие, постигающее нас к испытанию и искушению, или лучше, не к испытанию и к искушению, а посылаемое к очищению душ наших, а мы претерпеть этого не хотим, но ещё живо в нас то, что мы не хотим пострадать сие, – в чём и состоит земное мудрование плоти, – то как будем мы мертвы? Никаким образом. Если же не сделаемся мертвы миру и тому, что в мире, то как, подобно умершим Бога ради, поживём жизнью сокровенною во Христе10? Итак, будем подражать Христу Богу, пострадаем ради своего спасения, как и Он нас ради пострадал. Его называли беснующимся, льстецомъ, ядцею и винопiйцею (Мф.27:63, 11:19). Ибо говорили Ему: «бѣса имаши» (Ин.8:48); и опять: «Се человекъ ядца и винопiйца, другъ мытарямъ и грѣшникомъ» (Мф.11:19).11 Опять слышим, что Господа, как убийцу и злодея, связали и влекли; что Он, как один из последнейших стоял пред Пилатом, принял заушение от раба; что Его ввергли в темницу и извлекли из темницы; воины, с жезлами, водили Его, потом Пилат предал Его народу, сказав: «поимите Его вы, и распните» (Ин.19:6). Итак, помыслим, как был предан им Превысший всех небес и содержащий все рукою Своею; как Его толкали, то в ту, то в другую сторону, били пястью, заушали, осмеивали, водили в преторию; и Тот, Кто невидим для всей твари, и для самых Серафимов, был обнажен, привязан к столбу, получил полных четыредесять ударений, означающих приговор на смерть. Потом что? В посмеяние, Его одели в царскую багряницу, били по голове, и спрашивали «кто есть ударей Тя» (Мф.26:68), венчали тернием, ругаясь, кланялись Ему, плевали на Него, и в посмеяние говорили: Радуйся, Царю Iудейскiй» (Мф.27:29); потом опять облекли Его в одежду и за выю ужем связанного повели на смерть, возложили на Него крест, с которым Он дошел до самого места и смотрел, как водружали оный; (и друзьями и учениками Своими был оставлен один)12. После сего, как опять совлекли с Него одежду, повесили Его; воины пригвоздили Ему руки и ноги и так оставили висеть, напоили желчью, пронзили копьём; как разбойник поносил Его, как над Ним посмевались и говорили: «разоряяй церковь, и треми денми созидаяй спасися Самъ, сниди со креста» (Мф.27:40); и ещё: «аще Сын есть Божий, да снидетъ нынѣ со креста, и вѣруемъ въ Него» (Мф.27:42). И наконец, после всех этих страданий, как Он благодарил и молился за убивающих Его, и предал душу в руки Отца Своего. Недовольно ли нам, братья, всего этого для подражания? Но неужели мы стыдимся так же пострадать? За какие же другие дела спрославимся с Ним? «Иже бо», говорит (Господь), «постыдится Мене, и Моихъ словесъ, и Сынъ человеческiй постыдится его, егда приiдет во славѣ Отца Своего» (Мк.8:38). Потому и Павел говорит: «понеже с Нимъ страждемъ, да и с Нимъ и прославимся» (Рим.8:17). Если же мы стыдимся подражать страстям Его, которые Он претерпел за нас, и пострадать, как и Он пострадал, то явно, что и славы Его не будем причастниками. Ибо будучи таковыми, мы – верующие не самым делом, а только на словах. А если дел нет, то вера мертва. Если же вера без дел мертва (Иак.2:26), то со злыми делами она даже и не есть вера. Ибо мёртвое, пока оно недавнее, т.е. только что умерщвлённое, называется мёртвым; если же оно многодневно, то уже не называют его мёртвым, а говорят, что оно гниёт, предалось тлению и смердит. Так как двоякие суть дела: богоугодные и богоненавистные, и если вера мертва без дел, как написано, т.е. конечно без дел, угодных Богу, то такая вера, которая не только без дел, угодных Богу, но и с ненавистными Богу делами, как может быть названа мёртвой? Нет, она должна называться согнившей и растленной, или, точнее сказать, неверием и нечестием. О сем-то, кажется, говорит и Исаия пророк: «нечестивый да не видитъ славы Господни» (Ис.26:10). Поэтому я и говорю и говорить не перестану, что те, которые покаянием и послушанием не подражали страстям Христовым и причастниками смерти Его не были, как выше мы подробно объяснили, не бывают причастниками и духовного Его воскресения и не приемлют Духа Святого, ибо Святым Духом совершается воскресение всех. Не говорю о воскресении тел (которое последует) при конце (мира), ибо тогда вострубит Ангел и воскреснут мёртвые тела; но (говорю) о совершающемся духовно, на всякий день, духовном возрождении и воскресении мёртвых душ, которое даёт Пресвятым Своим Духом Тот, Кто однажды умер, и воскрес, и восстаёт через всех и во всех достойно живущих, и совоздвигает души, умершие с Ним произволением и верой, даруя им, уже здесь, Царствие Небесное.Не неверуйте словам моим, братия, и знайте, что если будем стараться о снискании всякой добродетели, если совершим чудеса, если ни в чём, ни в малом, ни в великом не отступим от заповедей, но вместе с тем возжелаем одной только людской славы и взыщем оной какими-либо ухищрениями и будем стараться получить её: то мы лишились награды за все другие (добродетели); ибо принимая славу человеческую и не предпочитая Божией, мы осуждаемся как неверные и идолослужители, служа твари паче Творца, как и Сам Господь к таковым говорит: «Како вы можете вѣровати, славу друг от друга прiемлющие, и славы, яже от единаго Бога, не ищете» (Ин.5:44). Даже и тот, кто с услаждением и радостью принимает предлагаемую ему земную славу и ею возносится и веселится в сердце, будет осужден, как блудник. Ибо таковой подобен человеку, который имеет произволение сохранить девство, и отрекся от соображения с женами, и к ним не приближается, и с ними быть не желает, а когда одна какая-нибудь жена к нему приходит, тотчас с услаждением принимает ее и свою страсть с нею исполняет. То же самое бывает и во всяком греховном пожелании и во всякой страсти: ибо, если кто волей предаётся зависти, или сребролюбию, или рвению, или раздорам, или иному какому-либо злу, тот венца правды не получит. Ибо Бог, будучи праведен, не терпит иметь сообщниками неправедных; будучи чист, не оскверняется с нечистым; будучи бесстрастен, не водворяется вместе со страстными, и будучи свят, не входит в душу, осквернённую и лукавую. А тот лукав, кто, приняв в сердце своём семя лукавого сеятеля, приносит диаволу, как плод, терния и волчцы греха, поджоги вечного огня, т.е. зависть, ненависть, памятозлобие, рвение, раздоры и самомнение, тщеславие, гордость, обман, любопытство, клевету и, вообще, всякую мерзкую и оплевания достойную страсть, которая со услаждением совершается плотью и оскверняет внутреннего нашего человека, по слову Господню (Мф.15:18–19). Мы же, братья, постараемся, чтобы никогда, вместо плодов, не приносить таковых плевел, приняв по нерадению в сердца наши семя лукавого. Напротив, принесём Христу в тридцать и шестьдесят и сто (Мф.13:8), возделываемые в нас Духом плоды, т. е. любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, веру, кротость, воздержание (Гал.5:22). Будем питаться хлебом разума, возрастать добродетелями, дабы достигнуть в мужа совершенна, в мѣру возраста исполненiя Христова (Еф.4:13)13. Ему же подобает всякая слава, честь и поклонение со Отцом и Святым Духом ныне и присно и во веки веков. Аминь.Другой, более пространный, перевод, по указанию подстрочного примечания 1. (стр. 24).Сие показал (блаженный Симеон Студийский) делами своими, составив книгу, плод своих трудов, паче же, живущего в нем Духа, хотя искусству писать и не обучался. Исповедуем же и мы, и свидетельствуем о святом отце нашем, и не скрываем благодеяний его, вполне веруя, что вы никак не почтете нас пишущими что-либо не верно. Ибо как водоем14 (наполняется) от источника, так св. отец наш, принял от «Исполнения» Владыки нашего Христа, и исполнился благодати Духа Его, Который есть вода живая. И опять, как из водоема15 кто-либо берет, не вмещающуюся в нем и переливающуюся воду, и (напивается) ею в сытость: так и мы, от святого отца нашего, преизобилующую в нем и всегда источающуюся от него благодать, видели, и приняли, и напились, измыли ею свои лица, и руки, и ноги; потом мы омыли и всех самих себя, – все тело, и самую душу нашу оною бессмертною водою. О чудное и непостижимое таинство, братия! И не неверуйте сему, ибо это не мое только слово, или не на мне только оно сбылось; но послушайте, что о воде сей сказал Евангелист Иоанн, паче же Сам Сын и Слово Живого Бога, от Которого и Иоанн обогатился словом: «Иже бо пiет, говорит он, от воды сея, т.е. от чувственной, взаждется паки. А иже пiет от воды, юже Азъ дамъ ему, не взаждется во вѣки; но вода, юже Азъ дамъ ему, будетъ въ немъ источникъ воды, текущiя в животъ вѣчный» (Ин.4:13–14). И объясняя сие, Евангелист говорит: «Сiе же рече о Дусѣ, Его же хотяху прiимати вѣрующiи во имя Его» (Ин.7:39). Ибо сею водою, с души, как грязь, смывается всякое зло; а без неё, и много потрудившись, никакой не получает пользы. Посему, мы, будучи не в состоянии скрыть таланта Владыки нашего, и не возвестить преподанного нам Божественного дара, открыто исповедуем милость Божию, что мы, недостойные, ненаполнимо исполнились и ненасытимо насытились водою, которую через отца нашего приняли от Бога, во славу имени Его Святого. И по силе нашей, как последние и непотребные, прославили, и ныне прославляем Бога, прославившего отца нашего святого, а через отца нашего, и нас смиренных и недостойных. Итак, пусть никто не подумает, что я лгу, и наговариваю на свою душу и своего отца, и не сочтёт меня за лжеца и пустослова16. Ибо я знаю, что «погубитъ Господь вся глаголющiя лжу» (Пс.5:7). И сему научает меня Божественный Павел, говоря: «Благословенъ Богъ и Отецъ Господа нашего Iисуса Христа, сый благословенъ во вѣки, не лгу» (2Кор.11:31). Вѣм человѣка о Христѣ, прежде лѣт четыренадесяти (2Кор.12:2), и проч. И опять: «мы же не духа мiра сего прiяхомъ, но Духа, иже отъ Бога, да вѣмы, яже отъ Бога дарованная намъ, яже и глаголемъ» (1Кор.2:12–13). И какая польза была бы мне или моему святому отцу от таких похвал? Решительно никакой. Но, как сказав выше о прочих святых, им не принес я никакой пользы моими словами, а слушателей воздвиг к ревности, и побудил к подражанию им, так и о святом Симеоне не перестану говорить; по необходимости же и не желая того, говорю и о нас самих, недостойных. Ибо, неверие многих, говорящих ко вреду слушающих, что никому нельзя быть ныне таковым17, ни подвигами достигнуть делания великих святых отцов и удостоиться дарований, дарованных им, понуждает меня, и по неволе, говорить то, чего я никогда не хотел бы говорить, и объявить всенародно, поистине, человеколюбие Божие, чтобы обличить леность и нерадение говорящих это. Потрудился блаженный и святой отец наш Симеон, так, что превзошел многих и из древних святых отцов. Скорби же и искушения он претерпел столь великие, что сравнился со многими из славнейших мучеников. За что он и прославлен Богом, и сделался бесстрастным и святым, приняв в себя, так сказать, всего Утешителя. И потом, как отец достояние свое передает в наследие сыну, так и он, меня, недостойного раба своего, без трудов моих и туне исполнил Духа Святого. Ибо, скажите, кто из вас, – не говорю, чтобы делом исполнил то же, что и тот сделал, и о чем говорил, как о возможном, – но хотя бы мог понять оное, как должно? Ибо излагая по порядку учение свое, он прежде всего написал сие: «Брат! Разумей, что совершенным отречением от мира называется совершенное умерщвление своей воли». О блаженное слово! или лучше, о блаженная душа, удостоившаяся быть таковою и отлучившаяся всего мира! К сим и к таковым Владыка Христос говорит: «Вы нѣсте от мiра, но Азъ избрахъ вы отъ мiра» (Ин.15:19). «Прiидите ко мне и Азъ упокою вы» (Мф.11:28).Слово 3-еЧто значат слова: «Иже веру иметь и крестится, спасен будет, а иже не имеет веры, осуждён будет» (Мк.16:16)? Какие признаки любви к Богу и к ближнему? О совершенной любви. О том, какое её действие. И о том, что если мы ещё здесь не потщимся быть причастниками любви и дарований Пресвятого Духа, то не можем быть ни верными, ни христианами, и не назовёмся чадами и сынами Божиими, но напротив будем осуждены в день суда, как неверные.Господь и Бог наш Иисус Христос, Единородный Сын Бога и Отца, Единосущный, Единосущественный и Единославный, Сопрестольный и Единопрестольный, пребывающий в Отце, как и Отец в Нём, воззрев на наше окаянное и угнетённое состояние и на порабощение наше, как мы через грех поработились обольстившему нас врагу, и умилосердившись над нами, по неизреченному Своему человеколюбию, и восхотев избавить нас от рабства и злейшего обольщения, снизошёл (с небес), не оставляя отеческих недр, как Он Сам введает. И пришедши на землю, Он явился нам, сидящим во тьме и сени смертной, воплотившись от Духа Святого и Святой Приснодевы Марии, ходил и жил с нами, с людьми грешными, показав нам пример Божественной жизни, дал спасительные повеления Святым Своим ученикам и апостолам, и восшёл опять к Отцу Своему со славою, и заповедал им, сказав: «шедше научите вся языки, крестящие их во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, учаще ихъ блюсти» не то или другое, но «вся елика заповедахъ вамъ» (Мф.28:19–20). Сказав же «вся», Он не оставил ничего такого, чего бы не повелел сохранить. Потом что? «Иже вѣру иметъ (говорит Господь) и крестится, спасенъ будетъ; а иже не имеетъ вѣры, осужденъ будетъ» (Мк.16:16). Итак, возлюбленные братия, знаете ли, что значат слова: «иже вѣру иметъ и крестится», потом опять «а иже не иметъ вѣры»? Сказанное (Господом), кажется удобопонятными и простым, а между тем имеет в себе глубоко сокровенный смысл. Здесь говорится не о той только вере, что Христос есть Бог, но о вере общей, касательно всех данных Им святых заповедей, обнимающей в себе, так сказать, все до одной Божественные Его заповеди, когда веруем, что в них нет праздного ничего, даже до единой черты; напротив все, даже до последней йоты, есть жизнь и источник вечной жизни. Кто верою принимает их в такой силе и в святом крещении даёт обет все это соблюдать и исполнять без упущения, тот спасётся. А кто словам Его, в чём-либо, не верует, хотя бы, как сказано, в одной черте, или единой иоте, тот, как отвергшийся всего Его Самого, будет осужден. И справедливо. Ибо, кто поверил Ему в великом, т.е. что Он, будучи Бог, неизменно стал человеком, что Он был распят, умер, воскрес, и по воскресении сквозь затворённые двери вошёл и явился Своим ученикам; что Он вознёсся и сидит одесную Бога и Отца; что Он придёт судить живых и мёртвых и воздаст каждому по делам его, воскресив сперва всех нас, бывших от Адама, и имеющих родиться до последнего дня; (кто сему верует), а когда Он говорит: «Глаголю вамъ, яко всяко слово праздное, еже аще рекутъ человѣцы, воздадятъ о немъ слово въ день судный» (Мф.12:36), (сему) не верует: как (такой) назовётся верующим и будет в числе верных? Итак, кто в оных страшных вещах, превышающих ум и всякую человеческую мысль, верует Христу, и во всём бывшем и имеющем быть от Самого Господа нашего Иисуса Христа повинуется в душе и соглашается, и (вместе с тем) не верует Ему, когда слышит Его говорящего: «Хотяй по Мнѣ ити, да отвержется себя; и возьметъ крестъ свой, и по Мнѣ грядетъ» (Мф.16:24); и «иже любитъ отца или матерь паче Меня, нѣсть Мене достоинъ» (Мф.10:37), и: «аще кто грядетъ ко Мнѣ, и не возненавидитъ отца своего, и матерь, и жену, и чадъ, и братiю, и сестръ, еще же и душу свою, не можетъ Мой быти ученикъ» (Лк.14:26); и: «иже разоритъ едину заповѣдей сихъ малыхъ, мнiй наречётся въ Царствiи Небеснѣмъ» (Мф.5:19): каким образом такой человек назовётся верующим? Не будет ли он, напротив, осуждён, как неверующий, или даже более, чем неверующий? Ибо в великом он исповедует, что верует во Христа, а в малом презирает Самого Бога всех и Владыку, как лжец; в ином говорит, что верует Ему, как Богу, а когда Он говорит, что и о праздном слове «слово воздадутъ человѣцы в день судный» (Мф.12:36), не верует Ему, как бы простому человеку, и думает спастись, смеясь, и срамословя, и празднословя, между тем, как (Господь) оплакивает участь смеющихся и ублажает плачущих. И не отвергаясь себя, и не нося креста, т.е. чтобы терпеть, даже до смерти, все ниспосылаемые на него искушения, воображает, что он следует за Христом, его ради пострадавшим. Более Его любя родителей своих и сродников, в душе считает себя учеником, достойным Христа. Не отвергаясь своей души, но, напротив, любя себя и исполняя свои желания, предпочтительно пред волей Христовой, всуе надеются быть Его учениками. Разоряя всякий час не одну, и не малейшую из заповедей, но многие и великие, думают, что они совершенно ничего противного не делают, и даже полагают, что они, будучи таковыми, велики в Царствии Божием, и – бо́льшее всех зло, – говорят, что сие вовсе не есть преступление заповеди; а нас, держащихся слова истины, неразумно покушаются еще поучать.Ибо, двух родов бывает зло. Первое, когда человек, впадши во множество грехов, отчаивается своего спасения; а другое, когда он злое принимает за доброе и уверен, что он делает нечто доброе. Первый, когда внушать ему о покаянии и человеколюбии Божием, и он поймет, что нет такого множества грехов, которого не изглаждало бы покаяние, и: «идѣже умножися грѣхъ преизбыточествова благодать» (Рим.5:20), и что: «радость будетъ на небеси о единомъ грешницѣ кающемся» (Лк.15:7): то, может быть, пришедши в себя и умилившись, когда-нибудь, возжелает избавиться от грехов и, с теплотой (душевной) притекши к покаянию, восстанет и облегчит от неудобоносимого бремени свою совесть. Другого же восставить гораздо труднее, потому что он вовсе отказывается врачевать себя такими средствами: ибо, согласится ли врачевать себя тот, кто вовсе не признает, что он лежит в недуге или (подвергся) падению? Никаким образом.Итак, братия, пусть никто не обольщает вас. Все, что Христос Бог Апостолам ни заповедал, то самое и нам велел равно хранить, и это соблюдать мы можем, даже живя в мире; но нет у нас к сему произволения оттого, что немоществует наша вера во Христа и любовь к Нему. А что все это истинно, о том свидетельствуют все прежде закона, и в законе, и по пришествии Спасителя (жившие) с детьми и женами, и среди всяких забот и попечений житейских благоугодившие Господу, отрешившись от всего этого беспристрастным произволением, и более тех, которые жили в горах и вертепах, просиявшие верою, житием и любовью к Богу. Ибо первая и великая заповедь – любить Бога от всего сердца и всей души, и всею крепостью, и всем помышлением, как говорит Сам Бог и Ветхий Завет. Вторая же – любить ближнего, яко себе (Лк.10:27). Отличительные же свойства (человека), любящего Бога, суть соблюдение заповедей Христовых и терпение страданий за Него, до самой смерти. «Имѣяй говорит (Господь), заповѣди Моя и соблюдаяй ихъ, той есть любяй Мя» (Ин.14:21). И Апостолы (говорят): «Кто ны разлучитъ отъ любве Божия? скорбь ли, или тѣснота, или гоненiе, или гладъ, или нагота, или бѣда, или мечь? Якоже есть писано: яко Тебе ради умерщвляеми есмы весь день: вмѣнихомся, яко же овцы заколенiя» (Рим.8:35–36). Ибо те, которые стали выше всяких помышлений настоящей жизни и не помышляют ни о чем ином, кроме одной воли Божией, чтобы можно было им достигнуть совершенной любви Христовой, умирают всякий день. Сего и блаженный Павел желал, говоря: «гоню же аще и постигну, о немже и постиженъ, быхъ отъ Христа» (Флп.3:12), т.е. да возлюблю (Того), Кем и я был возлюблен, Христа, – обнаруживая таковыми словами совершенную любовь. Обличение же (человека), не любящего Бога и Христа Его – несоблюдение Его заповедей, как засвидетельствовал Сам Господь, сказав: «не любяй Меня, словесъ моихъ не соблюдаетъ» (Ин.14:24).Посему, братия, да будут и для нас заповеди Христовы единым и общим путем, возводящим нас к небу и к Богу. Ибо, хотя Писание представляет различные пути, но вовсе не по самой сущности дела; а говорится, что есть много путей, по отношению к силе и произволению каждого. Ибо, начиная от многих и различных дел и деяний, как бы выходя из разных мест и многих городов, все мы стараемся достигнуть в одно обиталище – в Царствие Небесное. Под деяниями же и путями живущих по Богу мужей должно разуметь духовные добродетели: ибо всякая добродетель есть заповедь Божия. Однако, иное – исполнение заповеди, и иное – совершение добродетели, хотя они взаимно друг другу и содействуют в благом. Мы исполняем заповеди, когда творим, что повелено; а совершаем добродетель, когда совершаемое нами, поистине угодно Богу. Ибо иной, по-видимому, исполняет заповедь, а вместе с тем, работает страсти и злыми помыслами уничтожает благое дело.Итак, начавшие ходить путем заповедей Христовых должны стремиться к одной цели, чтобы из различных стран и мест сойтись в один град, как уже сказано, в Царствие Небесное и сподобиться царствовать вместе со Христом, имея Единого Царя – Бога. Град же, один, а не многие, разумей здесь святую и нераздельную троицу добродетелей, паче же, из трех первую, которую называют и последнею, так как она конец всего добра, т.е. любовь. Из нее и в ней основывается вся вера и созидается надежда, и без нее ни та, ни другая не совершается и никаким образом совершиться не может. Все добродетели без неё суетны и бесполезны; и не имеющие любви, в день суда окажутся обнажёнными славы Божественной, хотя бы имели все добродетели: ибо тело без главы – мертво и бездыханно. Много имён её, много её действий, ещё больше её признаков, неисчислимы и Божественны – свойства её; естество же её одно, и для всех равно совершенно неизреченно, для Ангелов, и людей, и всякой иной твари, которой равным образом неведома, как и нам. Она непостижима словом, неприступна славою, неисследованна мыслию; она вечна, ибо и безлетна. Она не подлежит рассмотрению, ибо мыслию испытывается, но не постигается. Многочисленны красоты сего нерукотворенного святого Сиона: начавший созерцать их более не веселится зрением мира чувственного, более не увлекается славою мира сего.О любовь превожделенная! Блажен возлюбивший тебя: ибо он уже не пожелает иметь страстную любовь к красоте чего-либо земного. Блажен объятый тобою в желании Божественном: ибо он отвергнется всего мира и, приближаясь ко всякому человеку, нисколько не потеряет чистоты. Блажен лобзавший твои доброты и насладившийся их бесконечным желанием: ибо он душевно освятился пречисто капающей из тебя водою и кровью. Блажен лобзавший тебя вожделенно: он изменился добрым изменением, духовно и душевно возвеселится, ибо ты – радость неизглаголанная. Блажен стяжавший тебя: сокровища мира сего ни во что вменить он, ибо ты – единственное богатство, поистине неистощимое. Блажен же и треблажен тот, кого ты приняла: ибо, в бесславии видимом, он будет славнее всех славных, чтимее и досточтимее всех почитаемых. Достоин всякой похвалы, поревновавший тебя, достойнее обретший тебя; ещё блаженнее возлюбленный тобою (воспринятый тобою, наученный тобою)18, вселившийся в тебя, тобою питаемый пищею – Христом бессмертным. О любовь Божественная! Где держишь Христа? Где скрываешь Его? Зачем, принявши Спасителя мира, далеко отошла от нас? Отверзи мало твою дверь19 и нам, недостойным, чтобы и нам увидеть пострадавшего за нас Христа и уверовать в Его милосердие, ибо, узревши Его, мы уже не умрем. Отверзи нам, соделавшаяся Ему дверью, когда Он явился во плоти; понудившая преисполненное сострадания и чуждое понуждения сердце нашего Владыки, чтобы понести грехи и недуги всех. И не отвергни нас, говоря: не вем вас (Мф.25:12); будь с нами, познай нас, ибо мы не знаем тебя. Вселись в нас, чтобы, ради тебя, Владыка, пришедши, посетил и нас, смиренных, сретаемый тобою, а мы всячески недостойны (сего); беседуя с тобою, да пождет он мало и допустит и нам, грешникам, припасть к пречистым ногам Его. Ты ходатайствуй о нас с благостию и умоли (Его) отпустить нам долг греховный, чтобы через тебя сподобились мы снова послужить Самому Владыке, дабы Он промышлял о нас и питал нас. Ибо, не имев никаких долгов, но погибать голодом от нищеты – причиняет почти одинаковое мучение и томление. Через тебя, любовь святая, да получим прощение, через тебя да удостоимся наслаждения благами Владыки нашего, сладости которых, если не через тебя, никто не вкусит. Ибо кто тебя, как должно, не любит, и кого и ты, как должно, не любишь, тот, может быть, и течет (к цели), но еще не достиг. А всякий кто течёт, но течения ещё не совершил, находится в сомнении; а кто достиг тебя или постижен от тебя, тот находится вне всякого сомнения; ибо, ты, конец закона, ты (объявшая меня, опаляющая меня и уязвлением сердечным возжигающая меня к бесконечному вожделению Бога и моих отцов и братьев)20. Ты – Пророкам учительница, Апостолам помощница, Мученикам сила, Отцам и Учителям вдохновение, всем Святым совершенство.Итак, потечём и мы, братья, всей силой, погоним вслед за нею с верой и исполнением всех заповедей Христовых. Ибо, сподобившиеся достигнуть её, никогда не обманывались в надеждах своих. Постараемся же, как во всём другом, так и любовью друг к другу, служить Богу. Ибо всякое тщание и всякое (подвижническое) обучение со многими трудами, не достигающее любви с сокрушённым духом, суетно и ни к какому полезному концу не приводят. Ибо ученики Христовы познаются от любви о Господе друг ко другу, а по иной какой-либо добродетели или по исполнению другой какой-либо заповеди Господней никто за ученика Христова признан быть не может. «О сем говорит (Господь), разумеютъ вси, яко Мои ученицы есте, аще любовь имате между собою» (Ин.13:35), что доказывает и блаженный Павел, в котором говорил Сам Христос. Ибо, взяв пять вышеестественных дарований: языков, пророчества, веры, милостыни и мученичества, он показывает, что без любви они бесполезны и опасны. «Аще языки человѣческими глаголю, говорит он, и ангельскими; аще имамъ пророчество, и вѣмъ тайны вся, и весь разумъ; аще имамъ всю веру, яко и горы преставляти; и аще раздамъ вся именiя моя, и аще продамъ тѣло мое, во еже сжещи е, любви же не имамъ, никая польза ми есть» (1Кор.13:1–3). Потом, объясняя, кто, поистине, имеет любовь, он указывает на дела её и говорит: «любовь долготерпитъ, милосердствуетъ, не завидиът, не превозносится, не гордится, не безчинствуетъ, не ищетъ своихъ си, не раздражается, не мыслитъ зла, не радуется о неправдѣ, радуется же о истинѣ, все покрываетъ, всему вѣру емлетъ, вся уповаетъ, вся терпитъ. Любы николиже отпадаетъ» (1Кор.13:4–8). Ради её, «Слово плоть бысть, и вселися въ ны» (Ин.1:14). Ради её (Слово), вочеловечившись, волею претерпело все животворящие страсти, дабы создание Своё, человеческое естество, рассечённое диаволом на многие части, правою верою и духовною любовию собрать воедино, освободить от уз адовых и, восприняв (на Себя), возвести на небеса. Ради любви апостолы безостановочным течением обтекли всю вселенную, и, уловивши её удою и неводом слова, извлекли из глубины идолопоклонства, и привели в пристанище Царствия Небесного. Ради любви мученики Христовы источили кровь свою, дабы не лишиться Христа. Ради любви богоносные отцы наши и вселенские учители усердно положили души свои за Соборную и Апостольскую Церковь. Ради любви все святые до самой крови стали против греха, вменяя ни во что настоящую жизнь и претерпели различные виды смерти, чтобы от мира собраться самим к себе и к Богу и соединить в себе раздранные части естества. Ибо она есть истинная и непорочная премудрость Божия, конец которой – благость и истина: благость же есть человеколюбие, а истина Боголюбие в вере, которые суть указания любви, совокупляющей человеков с Богом и друг с другом, и потому без отпадения пребывающей во благом. Она есть дверь (Ин.10:9) и путь (Ин.14:6), как и именовало Себя Слово Божие, Которое шествующих ею представляет Богу и Отцу чистыми от всяких страстей.Видел я, братия, человека, употреблявшего разные средства и способы (чтобы от него не скрывалось ничего, что делалось или говорилось в его братстве; делал же он это не ко вреду братий, – да не будет, – но21), для того, чтобы отвлечь их от противных дел и помыслов, кого словом, кого дарами, кого иным каким-либо образом. И видел я его иногда плачущим о ком-либо, иногда же рыдающим о другом, а иногда ради кого-либо биющим себя в грудь: ибо он принимал на себя лице согрешившего словом или делом, и считал себя как будто он был тот самый, сотворивший зло, и исповедался Богу, припадая Ему и горько плача. И видел я другого, который столько радовался о преуспевающих и подвизающихся, и так похвалялся их успехами, что (можно было) подумать, будто сам он получит награду за их добродетели и труды более, нежели они; о тех же, которые согрешали словом или делом и пребывали во зле, он столько скорбел и стенал, как будто он один, поистине, должен за всех их дать ответ и подвергнуться истязанию и муке. Видел я и другого, который так поощрял спасение своих братий и желал сего, что часто с тёплыми слезами, от всей души, молился человеколюбцу Богу, чтобы или и тем с ним спастись, или же и ему с ними быть осуждену; а себе одному он даже не желал спасения, побуждаемый Богоподражательною и Моисейскою любовью: ибо он связался с ними во Святом Духе святою любовью, а разлучившись с ними, даже не хотел войти в самое Царствие Небесное. О святой союз! О неизреченная сила! О душа, исполненная небесной мудрости, или, лучше сказать, Богоносимая и достигшая совершенства в любви к Богу и к ближнему! А кто не достиг ещё сей любви, не узрел в душе своей следа её, и нимало не ощутил её пришествия, таковой живёт ещё в земле и в земном, или даже под землёю, как так называемый крот, и, будучи также слеп, как и он, только слухом слышит говорящих сверх земли. О несчастье! Родившись от Бога, сделавшись бессмертными, причастниками звания небесного, наследниками Бога, сонаследниками небесными, мы ещё не достигли ощущения стольких благ: но, так сказать, как железо влагается в огонь, или как бездушная кожа окрашивается красною краскою, не ощущая сего: так и мы, находясь посреди стольких благ Божиих, остаёмся бесчувственными, показывая, что мы лишены всякого ощущения оных; и между тем, как бы уже спасённые и находящиеся в числе святых, внутренно превозносимся, принимая на себя образ святости, украшаясь и лицемерствуя ею и проводя жалкую жизнь, как бы в местах плясок или в зрелищах, уподобляемся лицедеям и блудницам, которые, не имея естественной красоты, безумно думают украситься искусственными натираниями и прикрасами. Но не таковы свойства святых, рождённых свыше. Нужно знать, что как младенец, когда он выходит из матерней утробы, бессознательно ощущает сей воздух и тотчас сам от себя побуждается на плач и рыдание: так и родившийся свыше, и исшедший из мира сего, как из темной утробы, и вшедший в мысленный и небесный свет, и, как бы, внутрь его несколько проникнувший, тотчас исполняется неизреченной радости и безболезненно изливает слезы, помышляя, как и должно, из каковой он избавился тьмы и в каком удостоился быть свете. Ибо один только избавившийся от тьмы в точности знает бедственное положение тех, которые содержатся в ней. И это есть начало того, чтобы войти в число христиан. Не достигшие же ещё разумения и видения такового блага и не поискавшие его со многим терпением, рыданиями и слезами, чтобы, очистившись такими делами, получить оное, и, совершенно соединившись с ним, войти с ним в общение, – как, скажи мне, такие назовутся христианами, когда они на самом деле не таковы? Ибо если рождённое от плоти есть плоть; и рождённое от духа есть дух, то тот, кто телесно родился и сделался мужем, а об том, что он духовно должен родиться, даже и в мысли не имел, или не веровал, или никогда о том не старался, каким образом будет духовным и причтёт себя к числу духовных мухов? Разве тайком присоединится к светлоносным святым, как облечённый в нечистую одежду (Мф.22:11), и, возлегши с ними на царской трапезе, будет извержен вон, связанный по рукам и по ногам, как сын не света, но плоти и крови, и отослан будет в вечный огонь, уготованный диаволу и аггелам его.Итак, верные, усердно потщимся, потрудимся, нерадивые, с болезнованием сердечным; воспрянем, ленивые, чтобы нам стяжать любовь, или лучше, быть причастниками её и, таким образом, отошедши с нею из здешнего мира, предстать Создателю и Владыке, пребывая в светлости вне видимых созданий и соединившись невидимому, несозданному и безначальному Богу. Соединимся с Ним через невидимое и нетленное. «Преходитъ бо образъ мiра сего (1Кор.7:31), и небо и земля с шумомъ мимо идутъ, стихiи же сжигаеми разорятся (2Пет.3:10); и те, которые обретутся без любви, вместе с видимыми созданиями, как оставшиеся среди (видимого) творения, окажутся в огне и тартаре и страшных местах мучения. Ибо любовь есть Бог, а не создание, и пребывая в ней в Бозѣ пребываетъ и Богъ в немъ (1Ин.4:16), как и возлюбленный Иоанн говорит.Но, может быть, кто-нибудь несмысленно возразит: «Как? Разве вне чертога и царствия и лика праведных нет иного места спасения или отрады»? Безумный, не слышишь ли, как говорит св. Писание, что место всех спасающихся есть Бог: «Буди ми говорит (св. Давид), въ Бога защитителя, и въ мѣсто крѣпко спасти мя» (Пс.70:3). Спасение же есть благодать, преисполненная обожения, которую Бог дарует достойным, которую едва получит и тот, кто верно сохранил благодать, данную ему в св. крещении, и со многими страданиями всецело соблюл сыноположение, даруемое Духом Святым в нынешнем веке. Ибо, поистине, немного таких, которые не колеблются от треволнений жития, не подавляемые тернием его и не обольщаемые и не порабощаемые его услаждениями. Дом же Божий, чертог и царство есть все превосходящее Божество, которое неприступно одним бесам и грешникам: ибо Оно неприступно и для всех, но доступно, (лишь по милосердию Божию), одним верным и благоразумным. Итак, если Бог есть свет, то, отлучившись от сего света, как избежим мы тьмы? Если окажемся вне чертога, то как мы возвеселимся? Если лишимся радости, как избавимся печали? Если отпадём от царства, т.е. видения Христа и Бога нашего, то какое спасение или утешение, и в каком ином месте найдём? Поистине, нигде. Ибо место означает пространство, не непричастное очертанию: Бог же не в месте, но необъятно превыше всего, как невместимый и непостижимый, а в Нём есть место22 всех спасающихся. Итак, где будет место для отпадающих от Его царствия? Не слышим ли, что праотец наш Адам и с ним Ева, преступив в раю одну заповедь, были обнажены славы Божественной и тотчас изгнаны из рая. Знай, что так будет и в страшный день суда: кто окажется обнажён Божественной славы добродетелей и любви, тот будет, подобно ему (Адаму), тотчас изгнан из небесного чертога и царствия Божия, хотя бы он и не имел греха, услыша от праведного Судии: «не вем тя, кто еси и, како вшелъ еси сѣмо, не имый одеянiя брачна»? (Мф.22:12). Ибо кто получил право в сем веке быть сыном Божиим и наследником Небесного Царства и вечных благ, кто многими и различными способами был научен, через какие дела и заповеди он должен быть возведён в сию честь и славу, и всё это презрел, и предпочёл земное и тленное, избрал свинскую жизнь, и временную славу поставил выше славы вечной: как такой по всей справедливости не подвергнется отлучению от всех верных и осуждению с неверными и с самим диаволом? «Сего ради, говорит Писание, явлена суть чада Божiя и чада дiавола» (1Ин.3:10); «Яко всякъ творяй правду, отъ Бога родися (1Ин.2:29), творяй же грѣхъ, отъ дiавола есть».(1Ин.3:8): Как и Сам Господь засвидетельствовал непокорным иудеям, говоря: «Вы отца вашего дiавола есте, и похоти отца вашего хощете творити» (Ин.8:44).Потому молю вас, отцы и братья, потщимся, пока есть время и мы находимся в живых. Будем подвизаться, дабы наречься сынами Божиими и чадами света. А это даёт нам рождение свыше, как сказал и Господь наш Иисус Христос: «Аще кто не родится водою и Духом, не можетъ внити в Царствiе Божiе» (Ин.3:5). Так Он опять сказал: «Аще кто не родится свыше (Духом), не можетъ видѣти Царствiя Божiя» (Ин.3:3). И ещё: «Вы же имате креститися Духомъ Святымъ» (Деян.1:5) (и огнём); ибо сие есть семя Христово, через которое мы, человеки, становимся Его сродниками. Итак, возненавидим мир и то, что в мире. Возненавидим плоть и рождающиеся от неё страсти. Возненавидим всякое греховное пожелание и всякое излишество, даже до малейшего вида и вещи. А сделать это мы можем тогда, когда уразумеем величество ожидающей нас славы, радости и наслаждения. Ибо скажи мне: есть ли что на небе или на земле больше того, как быть кому сыном Божиим, и наследником Его, и сонаследником Христовым? Подлинно, нет ничего: «Елицы же, поистине уверовавши, прiяша Его, даде имъ область чадомъ Божiимъ быти (Ин.1:12), и они не могут грешить, как и писано: всякъ, рожденный отъ Бога, грѣха не творитъ, яко сѣмя Его в немъ пребываетъ, и не можетъ согрѣшити, ибо отъ Бога рожденъ есть» (1Ин.3:9) и соблюдает заповеди Его: «И соблюдаяй заповѣди Его, в Немъ пребываетъ, и Той въ нем ъ(1Ин.3:24) и, лукавый не прикасается ему» (1Ин.5:18).Мы же, тем самым, что предпочитаем земное и находящееся у нас под руками, не ищем благ, отложенных на небесах, и не объяты любовью к ним, во-первых, ясно показываем всем видящим, что мы одержимы недугом неверия, как сказано: «Како вы можете вѣровати, славу отъ человѣкъ прiемлюще, и славы яже отъ Единого Бога, не ищете» (Ин.5:44). Потом, сделавшись рабами страстей, пригвождаемся к земле и к тому, что́ на ней, нимало не желая воззреть к небесам и Богу: но в безумии души, отвергая заповеди Божии, отпадаем от сыноположения Его. Скажи мне, что есть безумнее того, кто не повинуется Богу и не старается получить сыноположения Его? Ибо, веруя, что есть Бог, он помышляет о Нем нечто великое и знает, что Он Един есть Владыка, Зиждитель и Господь всех, что Он бессмертен, вечен, непостижим, неизречен, нетленен и царствию Его не будет конца. Зная, что таков Бог, как не возлюбить Его? Как не поревнует из любви к Нему отдать на смерть самую душу свою, чтобы сподобиться, не говорю, быть Его сыном и наследником, но хотя бы одним из ближних рабов Его, одним из стоящих близ Него? Если же всякий, подвизающийся и ненарушимо хранящий заповеди Божии, становится и чадом Божиим, и сыном Божиим, рожденным свыше, и всеми познается как поистине верующий и христианин; мы же презираем заповеди Божии и отвергаем законы Его, за которые Он отомстит, когда придет снова со славою и силою страшною: то мы в вере себя, на самом деле, показываем неверующими; в неверии же – верующими на одних словах. Не прельщайтесь: без дел одна вера не принесет нам никакой пользы, так как она мертва. Мертвые не бывают причастниками жизни, если прежде не взыщут этого исполнением заповедей. Ибо через сие возрастает в нас, как бы, некоторый многообильный плод: любовь, милостыня, сострадание к ближнему, кротость, смирение, слезы, перенесение искушений, целомудрие, чистота сердца, которой сподобляемся зреть Бога, и которой совершается пришествие Святого Духа и осияние, и это возрождает нас свыше, делает сынами Божиими, и облекает во Христа, возжигает душевный светильник, являет нас чадами света, освобождает души наши от тьмы и ещё здесь соделывает нас ощутительно23 причастниками вечной жизни. Итак, не будем презирать сего делания заповедей Господних, надеясь на исполнение одних каких-либо иных добродетелей, т.е. на пост, или бдение, или лежание на земле, и различные иные злострадания, как будто без того (делания), сими одними можно спастись; ибо это невозможно, невозможно. И пусть уверят тебя в сем пять юродивых дев, и сотворившие много знамений и чудес о имени Христе, которые за то, что не имели в себе любви и благодати Пресвятого Духа, услышали от Господа: «отступите отъ Мене все дѣлателiе неправды; не вѣмъ вас, откуда есте» (Лк.13:27). И не только эти, но с ними и многие другие, которые крестились от святых Апостолов и от бывших после них святых, а за чрезмерное лукавство не сподобились благодати Святого Духа, не показали жизни, достойной звания, в которое были призваны, не сделались чадами Божиими, но пребыли подлинно плоть и кровь и даже не уверовали когда-либо, что есть благодать Духа (Деян.19:2) (и не искали, и не надеялись получить её)24. Потому таковые никогда не могут быть владыками ни плотских пожеланий, ни душевных страстей и не покажут ничего доблестного в добродетелях, ибо Господь говорит: «безѣ Мене не можете творите ничесоже» (Ин.15:5). Но молю вас, отцы и братия, потщимся, сколько возможно, чтобы мы ещё здесь сподобились быть причастниками любви и дара Святого Духа, дабы получить нам и настоящие, и будущие блага благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Ему же слава во веки веков. Аминь.Слово 4-еО том, чтобы убегать растленных и зловредных людей, и удаляться бесед их, и возбуждать себя к деланию добродетелей. Почему можно узнать, стяжал ли кто свободу душевную? И кто есть взявший крест и последующий за Христом? Как верные будут наслаждаться неизреченными Божьими благами и в нынешнем веке и в будущем? И о праведном Божьем суде над праведниками и грешниками.Кто хочет обрести Бога, тот должен отречься от самого себя и не щадить своей души, и ещё положить вражду между собою и всеми ходящими по плоти, чтобы не увлечься, как бы невольно, обольстительными словами их. Да не сядет он с ними на седалище и да не вступит в гибельные собеседования, которыми отравляется душа и поощряется пребывать в прежних страстях и помыслах. Убойся, о человек, коварно скрывающих в приманке уду; послушайся меня и держи себя вдали от них, чтобы опять тебе не низвести души своей в ад. Удерживай твой помысел и не попускай ему скитаться, чтобы не слышать суетных речей и не возвратиться тебе на прежнее. Не обленись и не расслабляй себя унынием. Не давай сна очам твоим и не услаждай своей гортани сластью какой-либо снеди, пока не увидишь Того, Кем и Кого ради ты позван и к Кому ты по желанию твоему стараешься достигнуть. Не принимай помысла, внушающего тебе: «Для чего тебе много трудиться и страдать напрасно? Ты провёл в этом и год, и два, и три25, и не видишь никакой пользы». Нет, брат мой, не запутывайся в сети сей и не будь сам предателем своего спасения, но приложи, напротив, больше старания и мужества к деланию добродетелей, не не веря словам и учению твоих отцов по Богу. И положи в душе своей скорее умереть, нежели отступить от живоносного сего искания. Ибо если бы ты это сделал сначала без двоедушия, то не презрел бы тебя благой Бог, но сподобил бы тебя, поистине, насладиться желаемым.Вставши в полночь, вспомни сказавшего: «полунощи востахъ исповѣдатися Тебѣ о судьбахъ правды Твоея» (Пс.118:62), и возблагодари Бога, возбудившего и тебя на славословие Свое; возрадуйся и взыграй, что сподобился со святыми Ангелами воспевать Бога. Ибо если христианин, по соделании грехов, раскаивается в прежней греховной своей жизни, но не прилежит к житию богоугодному; если он не ощутит в себе, в глубине сердца, во время Божественных служб, священнодействий и молитв, радости и веселия и не показывает к сему такого же великого усердия и внимания, какое имел к наслаждениям и попечениям житейским, а исполняет это как будто бы труд какой и чувствует тяготу, как будто бы против воли терпит принуждение, насилие и мучение: то таковой пусть не думает, что он освободился из руки диавола и пусть знает, что он мысленно ещё удержан под игом лукавого мучителя. Когда же он увидит себя, что (он) молится и поёт с радостью и усердием, и мыслью ненавидит все наслаждения и почести настоящей жизни: тогда да уверится, что он находится под Христовым царством. В этом состоит явный признак избавления и свободы, о которой говорит Апостол: «Свободою, еюже Христосъ нас свободи, стойте» (Гал.5:1). К сей-то свободе каждый да стремится, испрашивая её у Христа прежде всего другого. Если же кто на обычную церковную службу негодует, и о долготе возсылаемых песнопений ропщет, и сокрушается, тот поистине не знает, коль сладка словеса Божия гортани любящих Его, и что они паче меда и сота устомъ знающих Его (Пс.118:103); но, будучи весь плоть, и имея плотское мудрование, и ещё более плотяное чувство, неспособен вкушать духовно от того, что Бог дал нам, как благодеяние; напротив, всё, что от Бога, ему кажется горьким. Он не понимает и слов: «вкусите и видите, яко благъ Господь» (Пс.33:9). А кто ясно сего не познает, тот чужд любви и сладости Божией; не вкусивший же и чуждый сих, – увы мне! – враг Божий и чужд Царствия Небесного. Скажи мне: в чём ином он будет полагать надежду? Или какую будет питать иную любовь, и какое обретёт утешение, или здесь, или по смерти? Какой он даст ответ в день суда, когда Христос придёт воздать каждому по делам, когда Он от монахов, с Ним сочетавшихся, перед многими свидетелями взыщет обеты, которые они перед святым жертвенником и святыми Ангелами обещались исполнить и хранить? Ибо на вопросы, предлагаемые нам (при пострижении): «Чего ради приступили мы к святому жертвеннику и сему братству? Желая иноческого жития и избирая Ангельскую жизнь»? – что мы отвечаем? Не сие ли: «Ей, честный отче». Иерей же опять что нам говорит? – «Знайте, братия, что так как вы пришли вступить в число воинов и рабов Небесного Царя Христа, уготовьте себя к искушениям. Знайте, что отныне особенно враг подвигнет на вас всякую кознь; посему должно вам и алкать, и жаждать, и переносить холод, бесчестие, оплевания и поругания и претерпеть все скорби по Богу». Что же мы на это отвечаем? Не обещаем ли мы пострадать и претерпеть все? И на всякий вопрос о терпении страданий, не произносим ли: «Ей, честный отче»? Не обещаем ли пред Богом и Ангелами сохранить воздержание, и бдение, и послушание к настоятелю и всему братству, даже до смерти? Чего ради восхотели мы сделаться ратоборцами и вступить в число Христовых воинов? Не для того ли, чтобы подвизаться на невидимых врагов, вступить в борьбу против страстей? А мы ныне находимся и остаемся в таком бесстрастии Божии и презрении заповедей Его, как будто никто не потребует от нас отчета в исполнении данных нами обетов.На меня находит ужас: как мы дошли до такого омрачения, что все делаем во вред своих душ; мы закалаем себя, и жизни отвергаемся, и, связывая себя грехами, радуемся, и творим все, что ненавидит Бог, и что отсылает наши души в геенну огненную. А кто снимает с нас эти узы, тех мы готовы съесть: ибо если кто-нибудь помешает нам сделать что-либо во вред душам нашим, то мы, как псы, неистово на него лаем, и укоряем его, и не перестаем до тех пор, пока не сделаем по своему, и не погубим душ своих. Потом, привыкши к такой противозаконной жизни, мы, так сказать, по естеству делаемся злыми и уже не хотим исправиться. Слышано ли где от века, чтобы кто-либо так злоумышлял против себя? Какой бес вымыслит злейший сего способ к погибели душ наших? Да и к чему бесам много заботиться и беспокоиться о нас? Мы дали обет, что будем монахами – и стали хуже мирских людей. Мы обещали, как было уже сказано, алкать, и жаждать, и злострадать – и между тем не срамимся спорить и браниться за кусок хлеба, когда, быть может, и его-то требуем не в уставленное время для пищи. Мы пришли ради того, чтобы отречься всего, что в мире, то есть родителей, братьев и друзей – а не перестаем, напротив, питать их монастырским хлебом. Мы бежали мира, как врага – и между тем тех, кто в мире, и то, что от мира, любим больше, нежели Самого Христа.Если кто хочет получить, чего желает и вожделеет, т.е. блага Божия, и чтобы сделаться из человека земным Ангелом, тот должен возлюбить скорбь телесную, должен лобзать злострадание, искушениям радоваться, как залогу всякого блага. Как золото заржавленное не может иначе очиститься и возвратить свойственную ему светлость, если не будет ввержено в огонь и много бито молотом: так и душа, осквернившаяся ржавчиною греха и сделавшаяся совершенно непотребною, не может иначе очиститься и воспринять прежнюю красоту, если не подвергнется многим искушениям и не пройдет горнила скорбей. Сие показывает и самое слово Господа нашего: «продаждь имѣнiе твое, и вземъ крестъ, гряди въ слѣдъ Мене» (Мф.19:21; Мк.10:21), означая крестом скорби и искушения. Если же раздать все имение и все достояние, а постигающих искушений и прочих скорбных случаев доблестно не переносить, – это, мне кажется, свойственно душе нерадивой и не понимающей того, что служит к её пользе. От одного отвержения имений и вещей не приобретут ничего отрицающиеся их и вступающие в монашескую жизнь, если не претерпеть до конца искушения, скорби и печали ради Бога. Ибо Христос и Бог не сказал: в отвержении вещей ваших «стяжите души ваша», но «в терпѣнiи вашемъ» (Лк.21:19). Что раздаяние имений убогим и удаление от мира добро и полезно, это очевидно; но оно одно, само по себе, без терпения искушений, не может сделать человека совершенным по Богу. А что это так и что к сему благоволит Бог, услышь, что Он говорит к богатому: «аще хощеши совершенъ быти, продаждь имѣние твое, и даждь нищимъ, и, вземъ крестъ, гряди в слѣдъ Мене» (Мф.19:21; Мк.10:21), означая крестом, как сказано, скорби и искушения. Ибо Царствiе Небесное нудится, и нуждницы восхищаютъ е (Мф.11:12). Иначе невозможно верному войти в оное, как только узкими вратами искушений и скорбей; это ясно заповедует нам Божественное слово: «подвизайтеся внити сквозѣ тѣсная врата» (Лк.13:24); и «въ терпѣнiи вашемъ стяжите души ваша» (Лк.21:19); опять: «многими скорбьми подобаетъ намъ внити въ Царствiе Божiе» (Деян.14:22). Так говорит и Ветхое Писание: «Чадо, еще приступаешь работать Господеви Богу, уготови душу твою в искушенiе. Управи сердце твое, и потерпи» (Сир.2:1). И Апостол: «Аще же безъ наказанiя есте, ему же причастницы быша вси, убо прелюбодѣйчищи есте, а не сынове» (Евр.12:8). И в другом месте сказано: «Всё, что с тобой ни случится, принимай как доброе, зная, что без Бога не бывает ничего. Кто раздал имения свои нуждающимся и удаляется от мира и мирских вещей, тот, в сознании сего много услаждаясь, кичится надеждою воздаяния, а иногда за тщеславие бывает и лишаемся всякого воздаяния; а кто, отдавший всё убогим, переносит всё скорбное с благодарностью в душе и терпит напасти, тот, хотя ощущает всякую горесть, скорби и труды, но за то имеет ныне и в будущем неотъемлемую награду и великое воздаяние, как подражающий страстям Христовым и предавшийся Ему во дни постигающих его искушений и скорбей.Потому молю вас, братия о Христе: как мы отреклись от мира и того, что в мире, постараемся, по слову Господа Бога Спаса нашего Иисуса Христа, войти сквозь тесные врата (Лк.13:24), т.е. отвергаться и убегать плотского нашего мудрования и воли. Ибо, не умертвив плоти, похотей её и воли её, невозможно нам получить отраду и избавление от зол, и свободу, которая приходит от утешения Святого Духа. Без сего же, т.е. без наития Духа, никто не узрит Господа, ни в нынешнем веке, ни в будущем. Ты раздал нуждающимся всё имение твоё, отрёкся от мира и того, что в мире, бежал мирской жизни и её попечений, и, притекши в пристанище жизни, принял на себя образ благочестия: ты сделал хорошо; это сознаю и я, и похваляю тебя за подвиг сей. Но должно тебе теперь совлечь с себя как (мирское) платье, так и мудрование плоти и, соответственно одеянию, в которое ты облёкся Христа ради, стяжать душевный нрав и самое мудрование духовное; и сверх всего покаянием облечься в светлую ризу, которая есть Сам Дух Святой. Сего же достигнуть нельзя иначе, как только постоянным исполнением заповедей и терпением скорбей. Ибо душа, теснимая скорбными искушениями, располагается к слезам, слезы же, очищая сердце, делают оное храмом и обителью Святого Духа. Одного монашеского одеяния и внешнего украшения видимого человека недостаточно ко спасению и совершенству, но, соответственно внешнему, и внутреннего нашего человека подобает украсить утварью Духа и принести себя в жертву Богу всесовершенно, душой и телом. Через телесные подвиги должно приобщать тело к трудам добродетели, чтобы твёрже свыкнуться с трудностями по Богу: т.е. терпеть доблестно горесть пощения, понуждение воздержания, труд бдения и всякое злострадание. А через благочестие духа должно обучать душу, чтобы мудрствовать, яже подобаетъ мудрствовати (Рим.12:3), и поучаться постоянно в том, что́ относится к вечной жизни: быть смиренномудрой, кроткой, сокрушённой, умилённой, плачущей всякий день и молитвою возжигать в себе свет Духа; а всё сие, обыкновенно, бывает в ней через горячее покаяние, когда она очищается многими слезами, без которых она не может ни очистить когда-либо свою ризу, ни взойти на высоту видения.Ибо как одежду, измаранную грязью и всю осквернённую какую-либо нечистотою, иначе невозможно очистить, если не мыть в воде и не стирать её долго: так и ризу душевную, осквернённую тиною и гноем греховных страстей, иначе отмыть нельзя, как только многими слезами и перенесением искушений и скорбей. У нас существенно два истечения из тела, т.е. слезы, истекающие сверху, и семенная влажность; последняя оскверняет душу, когда истекает против естества и закона; а первые очищают её, когда бывают от покаяния. Потому и должно тем, которые осквернили душу через беззаконное совершение греха и страстное движение сердца, и начертали в оном образы бессловесных похотей, – очищаться многими слезами, дабы стяжать чистейшую душевную ризу: иначе невозможно увидеть Бога, Самого Сущего Света, Иже просвещаетъ сердце всякого человѣка, грядущаго (Ин.1:9) покаянием узреть Бога.Итак, молю вас, отцы мои и братия и чада, постараемся исправлением нравов и всегдашним исповеданием тайных душевных помыслов стяжать чистое сердце. Ибо таковое исповедание, движимое сердечным раскаянием и повторяемое часто и ежедневно, приводит нас к (совершенному) покаянию в делах и помышлениях; покаяние же возбуждает слезы, очищает сердце и истребляет великие грехи; а когда грехи изглаждаются слезами, душа приходит в утешение Божественного Духа и напаяется струями сладчайшего умиления, с каждым днем духовно сим утучняется и произращает духовные плоды, которые, во время благопотребно, предлагаются душе, как многоплодная пшеница, в неоскудеваемую пищу, для нетленной и вечной ее жизни. А когда сего блага она тщанием достигнет, то усвояется Богу и делается домом и обителью Божественной Троицы, чисто зря своего Творца и Бога и беседуя с ним на всякий день, восторгается из тела и мира и воздуха сего, и воскриляется добродетелями, и крылами любви Божией возносится на небо, упокоевается от трудов своих со всеми праведными, и витает в бесконечном и Божественном свете, там, где ликуют вместе чины Апостолов Христовых, Мучеников, Преподобных и всех горних Сил.Братия о Христе! Потщимся быть и мы такими же, чтобы не отстать нам от святых наших Отцев, но ревностию к доброму и исполнением заповедей Христовых да достигнем «в мужа совершенна, въ мѣру возраста исполненiя Христова» (Еф.4:13): ибо в этом ничто не может нам возбранить, если только мы восхотим; а таким образом и Бога мы в самих себе прославим, и Бог возвеселится в нас; и, отходя от настоящей жизни, встретим Бога, будем восприняты в великое лоно Авраамово и будем наслаждаться в Царствии Небесном.Пребывает ли кто среди мирского мятежа, или в общежитиях, или в горах и вертепах, но если проводить жизнь по заповедям Христовым, то спасается и удостоивается от Бога великих даров, «волю бо боящихся Его сотворитъ, и молитву ихъ услышитъ, и спасетъ я» (Пс.144:19). Так говорит Божественный Григорий: «Где страх Господень, там хранение заповедей, а где хранение заповедей, там очищение плоти от облака, облегчающего душу, который не позволяет видеть чисто Божественный луч. А где очищение, там осияние; осияние же есть исполнение желания тех, которые желают даров великих, или великого, или больше чем великого». Сказав сие, св. Григорий показал, что бесконечный конец всякой добродетели есть просвещение духовное; достигший оного достиг конца и предела всего чувственного и обрёл начало разума духовного. Посему, молю вас, идите тесным путём заповедей Христовых, – и лица ваша не постыдятся (Пс.33:6). Но поскольку всякому неотступно толкущему Господь отверзает врата Царствия Своего, просящему даёт Духа Правого Пресвятого, и всею душою ищущему Его невозможно не найти Его и не обогатиться богатством Его дарований: то мы насладимся внутрь нас сладостью неизреченных Его благ, «яже уготова любящимъ Его» (1Кор.2:3), но ныне отчасти (чувством) и лучшим мудрованием26, а в будущем веке всесовершенно, со всеми от века святыми. Ибо избранным Божиим и имеющим спастись вечные блага, как залог, отчасти даются ещё здесь, полагаются пред ними и открываются для них ощутительно и видимо; вполне же – по смерти и воскресении. Итак, знайте, возлюбленные братья, что неизреченное сокровище, высшее всякого начала и власти, которое имеют праведные наследовать, находится не в будущем только веке, но и теперь уже предлежит перед нашими очами, руками и ногами; но мы не видим его, ибо душевные наши очи ослеплены от неведения, неверия, мятежа страстей и нашего омрачения.Придите и веруйте, что сокровище, о котором говорю я вам, есть Свет миру; и не от себя я это говорю, но то Сокровище Само сказало и говорит: «Азъ есмь свѣт мiру» (Ин.8:13). «Азъ есмь воскресенiе и животъ» (Ин.11:25). «Аз есмь зерно горушично, сокрываемое въ земли» (Мк.4:31). «Аз есмь бисеръ, (Мф.13:46) купуемый верными». «Аз есмь Царствiе Божiе, внутрь васъ» (Лк.17:21) сокровенное. И как ныне взыскавшие и обретшие Меня видят Меня, так и Я воссияю на них и над всеми ими точно так же, как и теперь сияю, сокровенный, превыше всех небес. Я и здесь, невместимый в вас по естеству, по благодати делаюсь вместим и невидимый бываю видим. А если и бываю видим, то открываюсь не таким, как Я есмь, но сколько естество и сила зрящих может воспринять. «Аз есмь квас» (Лк.13:21), который, приняв и вложив в свою троечастность, душа вскисает и делается вся подобной Мне. Ибо какова закваска, такова и замешанная на ней, с водою и солью, мука. Со Мною, Сыном, говорит Господь, Единственный Мне Отец и Утешитель Его. Они бывают вместо воды и соли. Я – мысленный рай для рабов Моих, взамен чувственного рая, и в него ввожу всех в Меня верующих и порождённых Духом, которые уже не могут согрешать, и над которыми князь мира сего никакой власти не имеет. Ибо «Азъ в нихъ, и они во Мне (Ин.6:56; Ин.17:21), и побеждаютъ мiр сей» (1Ин.5:4); потому что они вне мира и имеют с собою Меня, крепчайшего всех. Я – световидный Источник бессмертной струи и реки, в котором любящие Меня от души, не по смерти, но во всякий час измываются водою, из Меня текущею, и очищаются от всякой телесной и душевной скверны, и сияют все, как светильник и как свет луча солнечного. Я – воссиявающий в них повсечасно, как в раннее утро. Я – Солнце мысленное и зрим ими, как и прежде являл Себя в пророках, и они, взирая на Меня, непрестанно воспевали и призывали Меня. «Заутра, говорит Давид, услыши гласъ мой, заутра предстану Ти, и узрити мя» (Пс.5:4), и другой пророк: «Тогда разверзется рано свѣт Твой, и исцѣленiя Твоя скоро возсiяют» (Ис.58:8), то есть когда и ты соблюдешь Мои заповеди.Но к чему я так понуждаюсь говорить все, что вещает к нам Бог, жаждая спасения нашего? Всячески чтобы из всего этого, научившись, вы удостоверились, что ходящiи во тмѣ (Ис.9:2) должны видеть сияние великого Света, если хотя сколько-нибудь могут зреть. И пусть никто из вас не думает, что если Он и воссиял, но невозможно видеть Его людям, находящимся ещё в теле. Если бы это было невозможно, то к чему бы Он и воссиял, и сияет, когда не может быть видим ими? Напротив, Свет всегда был, и всегда сиял, и сияет в очищенных, и «Свѣтъ во тмѣ свѣтится, и тма Его не объятъ» (Ин.1:5), и ныне сияет, и «тьма Его не объемлет», т.е. не прикасается Ему. А когда говорим, что ныне Свет сияет сидящим во тьме людям, то это значит, что и в настоящее время Он благоволит открываться, кому является. А другие, находящиеся во тьме, не вмещают Его. Невидимый явился тогда плотию всем видевшим Его телесными очами, неверным и верным; но познан был, и Свет Его Божества открылся одним тем, которые были верные делами, которые и говорили Ему: «Се мы, Господи, оставихомъ вся, и в слѣдъ Тебе идохомъ» (Мф.19:27). А слово «вся» заключает здесь в себе и стяжание, и имение, и волю, и что они презрели самую настоящую жизнь и возгнушались ею, ибо вкусили Самой Жизни существенной и вечной, так как сладость её величайшая и превыше всего, – она есть Сам Бог.Вот, братия мои, Божии чудеса. Помилуем же себя, умоляю вас, и поревнуем сделаться причастниками такой жизни, которая есть Свет Божий и Сам Дух Святой, освящающий причастников Своих и соделывающий их, по причастию, богами. От всей души возложим упование на Господа, оставим настоящую жизнь и всё, что проходит. Приступим к Нему и прилепимся Ему. Ибо ещё немного, – и небо и земля минуют; а вне Его нет места грешникам, нет пределов, нет конца ниспаданию их. Если Бог невместим и непостижим, то скажи, если можешь, где будет место отпадающих от Царствия Его? Я не могу не плакать, сгорая сердцем моим и истаиваю, когда помыслю, что у нас такой великодаровитый и человеколюбивый Владыка, дарующий нам, единственно по одной к Нему вере, такие блага, которые превосходят и ум, и слух, и мысль и даже на сердце не взыдоша когда-либо человѣку (1Кор.2:9). Мы же, как бессловесные животные, выше всего ставим только землю и то, что, по многому милосердию Божию, к удовлетворению потребностей тела, из земли произрастает, дабы мы умеренно от сего питались, а душа наша невозбранно совершала бы путь к горнему, питаясь также духовною пищею от Духа, по мере очищения и восхождения своего. Ибо она-то и есть человек, и на сие созданы мы, и для сего произведены в мир, чтобы, получивши здесь малое благодеяние, мы благодарением за оное и любовью к Богу получили там бо́льшее и лучшее. Но, увы мне! Отнюдь не заботясь о будущем, мы остаемся неблагодарны и за то, что имеем в руках; и делаемся равны бесам или, сказать правду, и хуже их, и потому заслуживаем бо́льших мук настолько, насколько более были облагодетельствованы и одарены познанием Бога, принявшего ради нас все наше подобие, кроме одного греха, чтобы избавить нас от прелести и освободить от греха.Но что мне после всего этого ещё сказать? Поистине, мы веруем только на словах, делами же отметаемся, как и блаженный Павел говорит, обличая неверие наше: «Бога исповедуютъ вѣдѣти, а дѣлы отмещутся Его; мерзцы суще и непокоривы, и на всякое дѣло благо неискусни» (Тит.1:16). Не везде ли именуется Христос: в городах, в селениях, в общежитиях и горах? Поищи же, если хочешь, и посмотри со вниманием, соблюдаются ли заповеди Его? Поистине, в тысячах и тьмах едва найдешь одного, кто христианин делом и словом. Не в святом ли Евангелии Господь и Бог наш сказал: «вѣруяй в Мя, дѣла яже Азъ творю, и той сотворитъ, и больша сихъ сотворитъ» (Ин.14:12). Итак, который из нас осмелится сказать: «я творю дела Христовы и право верую во Христа»? Не видите ли, братья, что в день суда мы окажемся неверными и должны будем терпеть муку, даже более незнающих Господа? Ибо, по необходимости, или мы будем осуждены, как неверные, или Христос явится лживым. А это невозможно, братья мои, невозможно.Если взглянем на небо горе́ и долу на землю, и рассмотрим, какие создания и сколько их Бог сотворил для всех нас: то увидим и в точности узнаем, что ни одно из всех творений не пребывает вечно; человеческая же душа, среди видимых созданий, одна только невидима и, как мы веруем, бессмертна: существуя вместе с телом и обитая в нем, она видит и рассматривает все вещественное и созданное и из тел составляемое; отторгшись же от телесного, она, в тот самый час, выходит из ряда всего вещественного и становится в числе невещественных и умных существ, осиявается светом заповедей Христовых и входит в бесконечный свет благоутробного Его Божества, обретши неизреченное и бесконечное веселие. Если же она объята тьмою греха, то – увы! – она тогда заключается в непроницаемой тьме, подобной огню палительному, мрачному.27 Если же это так, и мы право исповедуем сие, что медлим мы и что не убегаем горькой тьмы? Зачем мы говорим: «Горе сластолюбивым и миролюбцам!» и, находясь в числе их, не замечаем сего? Зачем говорим: «Блаженны воистину взыскующие Господа и полагающие на Него упование!», окаянства же нашего не видим и не удаляемся от него? Зачем мы говорим, что исповедуем Бога и веруем в Него, когда не хотим почтить Его делами и служить Ему? Знающий Бога, Создателя всех, бесконечного и непостижимого, чествует Его и служит Ему, то есть, верует и поклоняется, как Богу, и боится Его, и живет так, как Ему благоугодно; а творящий грех, как неверный и раб греха (Ин. 8:34), ни из творений Божиих не познал Его, ни собственным житием по Богу не доказал, что видел Его, как возлюбленный Иоанн говорит: «всякъ согрешаяй не видѣ Бога, ни позна Его» (1Ин.3:6); и опять «всяк творяй грѣхъ, от дѣавола есть» (1Ин.3:8). На что́ только надеемся, оставляя блага, находящиеся в руках наших, и привязываясь к вещам суетным и мимотекущим?Обращаю слово мое к каждому из вас, держащиеся суетного века сего. Скажи мне, как ты говоришь: «Я знаю всё: что я смертен, что видимое есть тень, что смерть приходит неожиданно, что слава праведных вечна, что посрамление грешников бесконечно?» Почему же ты сам не отступаешь от злых дел? Если ты видишь, как же ты, подобно слепцу, претыкаясь, очернился всем телом и всею душою? Если ты знаешь лучшее, почему же ты, как бы лишенный чувств, соделываешь худшее? Если ты знаешь, что всё видимое тень, и всё проходит, как ты не стыдишься играть с тенью и собирать мимолётное? Не замечаешь, что ты, подобно ребёнку, черпаешь разбитым сосудом? И неужели ты полагаешь, о возлюбленный, что ты поступаешь разумно? Как страшно мнение о себе, и думать: «Я что-нибудь значу!» Довольно подумать «Я имею», – чтобы лишиться сего. Веруешь ли, о человек, что Христос есть Бог? Если веруешь, что Христос есть Бог, то бойся и храни Его заповеди. Если же не веруешь, то вопроси, по крайней мере, самих бесов, которых, может быть, ты считаешь более достойными веры. Научись от тех, коими ты порабощён и коим следуешь, что нет Бога другого, кроме Его, Которому подобного нет и быть не может. Ибо Он есть Властитель всех, Судия всех, Царь всех, Творец света и Господь жизни. Он есть свет неизреченный, неприступный, Единый Сущий. Когда Он явится, враги Его и не сохранившие Его повелений исчезнут пред Его Лицом, подобно тому, как от восходящего солнца исчезает мрак ночной. И будет Господь Бог Единый невместимый в невместимом и непостижимый в непостижимом, являясь одним достойным, по мере их веры в Него; грешные же будут, как бы от самого света помрачаемы, радостью посрамляемы, самым веселием истаеваемы, и сильно палимы, и различными видами своих страстей мучимы; точно так, как и праведные будут просвещаемы светом и венчаемы различными добродетелями. Ибо Бог по естеству Любовь и есть, и именуется; и ни судимых ненавидит, будучи по естеству свободен от всякой страсти, ни от судимых ненавидим будет праведно. Но каким злым стремлениям мы в веке сем, по собственному избранию, добровольно последовали, с такими соответственно в будущем веке по нужде и против желания нашего, наследуем осуждение. Ибо какой в каждом утвердился здесь залог сердечный (добра или зла), сообразно с сим, Бог, соединяясь со всеми на конце веков, подаёт всякому, как Сам знает, чувство, соответственное его душевному расположению. Таким образом, соединяясь по благодати с праведными, подаёт им выше естественную и недомыслимую сладость; недостойным же, вне благодати соединяясь не по естеству, производит в них невыразимое страдание, по лишению благодати составляемое, как и великий Григорий Богослов говорит: «О, Троица, Которую некогда познают все, одни через осияние, другие же через мучение!»Так я нашёл, и внешним образом изучая содержащееся в Богодухновенных писаниях, и духовно сему научился от Духа, и, по великой любви, не скрыл сего; но к научению вашему написал слышанное мною, и сказанное, и повеленное Господом нашим Иисусом Христом через достопоклоняемого и Святого Его Духа о высоких дарах и дарованиях собезначального Бога и Отца Его, которые через веру во всякое время, даже и доныне, Сам благий и благодетель наш Бог сообщает тем, которые непрестанно с трудом ищут оных.Вот я вам возвестил всё и таланта не скрыл. Теперь пусть каждый из вас изберёт, что хочет; а я от ответственности за вас освободился о Христе Иисусе Господе нашем.Слово 5-еО том, что должно смотреть, имеем ли в себе то, о чем говорится в блаженствах Христовых28: ибо это составляет отпечатление Христовой печати и отличительные черты изображения Его. И о том, что невозможно войти в Царство Небесное тому, в ком не напечатлена печать Христова и кто не носит в себе изображения Его.Все мы, не запечатлённые печатью Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, потщимся принять на себя сию печать. Все мы, не имеющие в себе Его знамения, постараемся ознаменоваться знамением Духа. Ибо смерть не обладает первородными душами, запечатлёнными Кровью Христовой и благодатью Пресвятого Его Духа, и мысленный волк не смеет даже воззреть на печать Архипастыря – Христа, которой Он печатлеет овец Своих. Никак он сего не может, верные, богомудрые братия. Посему постараемся делать и исполнять все, что только Христу благоугодно, дабы, приняв от Него напечатление, прочее время пожить без страха: и не это только, но чтобы принять и милость от рук Его, и сподобиться сделаться достойными разумления Тайн Христовых. Разумления же, говорю, не одним словом и слухом передаваемого, но в самых делах и действии зримого29. А каким образом бывает зримо нам сие разумнее Христовых Таин в самых делах и действии, внимай. Христос и Бог наш повседневно явственно взывает в Евангелии Своем и говорит так: «Блажени нищiи духом: яко тѣхъ есть Царствiе Небесное» (Мф.5:3). Слыша сие, мы должны смотреть и внимательно испытать себя, такие ли мы подлинно нищие, чтобы Царствие Небесное, поистине, было наше, и чтобы в чувстве душевном были мы уверены в стяжании его, и в такой мере обладали богатством его, чтобы несомненно ощущать его внутри себя, и, наслаждаясь тамошними благами, веселиться. А что оно внутрь нас, сказал Тот же Господь (Лк.17:21). Познать же и увериться, имеет ли кто оное внутри себя, можно из того, что таковой не желает ничего видимого и тленного, т.е. вещей и наслаждений мирских настоящей жизни, ни богатства, ни славы, ни сладости, ни другой какой-либо житейской или телесной отрады, а напротив столько удаляется всего этого и, по душевному своему расположению и произволению, так далек от услаждения всем этим, как облеченные властью и честью царскою удаляются живущих в блудилище и как одетые в чистые одеяния и умастившиеся благовонным муром отвращаются от зловония и тины. А кто к одному чему-либо из сказанного преклоняется, тот ни видел, ни обонял оного Небесного Царствия, ни вкусил его радости и сладости. Опять Господь сказал: «Блажени плачущiе: яко тiи утѣшатся» (Мф.5:4). Посмотрим же опять, и испытаем себя, имеем ли плач в себе, и какое, по слову Господню, утешение следует за плачем? Прежде сего Он сказал, что блаженны нищие духом, потому что их есть Царствие Небесное. А нищие духом, как сказано, те, которые не имеют никакого пристрастия к настоящему, чьи помыслы с оным страстно не совокупляются и даже тонко не услаждаются оным. Как же будет плакать, и из-за чего, тот, кто всем миром возгнушался и душевным устроением удаляется от него больше, нежели сколько приближается к нему телом? Кто ничего видимого не желает, тот о чём будет печалиться или радоваться? Как будет плакать тот, кто имеет Небесное Царствие и всякий день о нём веселится: ибо сказано, что плачущiе получат утешение? Но прошу вас, внимайте словам моим, и вы поймёте смысл и сущность того, что желаете знать. Человек верующий, тщательно внимающий заповедям Божиим, когда исполнил всё, что повелено в Божественных заповедях, и к высоте их, то есть к непорочному житию и чистоте, возвысится мыслью своею: тогда, испытывая свою меру (духовного возраста), найдёт себя немощным и не могущим достигнуть такой высоты заповедей, но и совершенно нищим, то есть недостойным к восприятию Бога, и благодарению, и прославлению, как не имеющий ещё ничего своего доброго. А кто в чувстве души так будет думать о себе, тот всячески будет плакать плачем, поистине блаженнейшим, который и утешение принесёт, и душу отделает кроткою. Ибо утешение, порождаемое в душе плачем, есть обручение Царствия Небесного, потому что вера есть уповаемыхъ извѣщенiе по Божественному Павлу (Евр.11:1); а утѣшенiе есть пришествие Божие, которое в плачущих душах бывает через осияние Духа, и подаёт им смиренномудрие, и называется также семенем и талантом; ибо, возрастая и умножаясь в душах подвизающихся, оно приносит Богу святой плод дарований Духа в тридцать, и в шестьдесят, и во сто. Ибо где неложное смирение, там и глубина смиренномудрия, а где смиренномудрие, там и осияние Духа, а где осияние Духа30, там излияние света Божия и Бог в премудрости и разуме тайн Своих; а где сие, там Царство Небесное, и познание Царства, и сокровенные сокровища разума Божия, и вместе с тем и проявление нищеты духовной; а где ощущение духовной нищеты, там и радостотворный плач, там и непрестанно текущие слезы, которые душу, любящую их, очищают и совершенно просвещают. Через сие душа, взирая горе и познавая своего Владыку, начинает тщательно плодоприносить прочие добродетели себе и Христу, как и должно. Ибо, будучи постоянно напаяема и утучняема слезами и угашая всю раздражительную свою часть, она становится кроткой и совершенно неподвижной на гнев, а желает и стремится, алчет и жаждет научиться оправданиям Божиим. Через сие она становится и милостива, и сострадательна; а от всего этого сердце её совершенно очищается, и она достигает видения Бога и чисто созерцает славу Его, как и обетовано.Соделавшие души свои таковыми, поистине, суть миротворцы и именуются сынами Вышнего, которые и знают чисто своего Отца и Владыку и от всей души любят Его, т.е. ради Его терпят всякое страдание и всякую скорбь: досаждение, укоризны, тесноту ради праведной заповеди Его, которую и заповедано нам соблюдать, и с радостью переносят ради имени Его поношение, гонение и всякое злоречие, ложно на них возводимое, радуясь, что всячески сподобились из любви к Нему принять бесчестие от людей.Понимаете ли вы, братия, в чём состоит истинный отпечаток Христовой печати? Познаете ли вы, верные, настоящие черты изображения Его? Одна истинная печать есть осияние Духа, хотя и много видов действий Его и много указаний Его плодов31, которых первый и самый необходимый – есть смирение, как начало и основание, ибо «на кого воззрю», говорит Господь, «токмо на кроткаго и молчаливаго и трепещущаго словесъ моихъ» (Ис.66:2). Второй – плач и излияние слёз, о которых хочу сказать много, и не нахожу слов для выражения того, что желал бы сказать о них. Неизреченное чудо, как слёзы, чувственно текущие из очей, мысленно омывают душу от тины согрешений и, падая на землю, опаляют и смущают бесов и освобождают душу от невидимых греховных уз. О, слёзы, истекающие от Божественного осияния и отверзающие самое небо и ходатайствующие мне Божественное утешение! Часто и много говорю о том же, увлекаемый сладостью и любовью. Ибо где обилие слёз с истинным разумом, там, братья, и озарение Божественным Светом; а где озарение Света, там дарование всех благ и печать Святого Духа, напечатленная в сердце, от которого и все плоды жизни: от того приносится Христу, как плод: кротость, мир, милостыня, сострадание, благость, милосердие, вера, воздержание; от того происходит, чтобы любить врагов и молиться за них, радоваться в искушениях, хвалиться в скорбях, чужие согрешения оплакивать как свои и считать своими, и охотно за братьев полагать душу свою на смерть.Итак, послушайте, молю вас, братья христиане, воспримите и посмотрите, воссиял ли Свет сей в сердцах ваших? Видели ли вы великий Свет разума (духовного)? Посетил ли вас Востокъ с высоты, озаряя вас, во тмѣ и сѣни смертнѣх сѣдящихъ (Лк.1:78–79)? Ибо Бог, ни в чём не оскудевающий, но преисполненный в Себе, не имеет в нас иной нужды, кроме спасения нас самих. Спасение же не может совершиться, если ум наш не изменится силою Божескою, так чтобы ум был обожен, то есть бесстрастен и свят. Ум же обоженный есть тот, который имеет в себе Бога; но сделаться таковым сам собою ум не может. А кто соединился с Богом верою и познал Его исполнением заповедей, тот сподобился, поистине, видеть Его духовными очами32; ибо, через несомненную веру в Христа, Христос живет в нем, и делается ум обожен. Соблюдается же обожение постоянным помышлением о Нем и поучением в законе Его. Ибо от поучения в законе Христовом происходит хранение заповедей Христовых; равно как и от обожения ума происходит то, чтобы мудрствовать по (закону) Христову и исполнять заповеди. Ибо каждое из сих созидает другое и имеет созидается, утверждает оное и от него утверждается.Итак, будем подвизаться, питать в себе Божественный огонь более исполнением заповедей Христовых, через которое Божественный Свет, обыкновенно, более светит и увеличивается. Ибо как с чувственным огнем у нас бывает в мире вещественном, что и малая искра, впавши в вещество, делает великий пожар, и когда прибавляется вещество, то поднимается великое пламя: так и мысленный огонь в (мире) мысленном; и что вещество для огня чувственного, то разумная душа, исполняющая заповеди, для огня Божественного. Ибо само по Себе Божество не видимо, если Оно не соединится с разумною (тварью); и как чувственный огонь в предметах чувственных, так в (тварях) мысленных огонь мысленный. И как чувственный огонь не бывает видим, если не бывает вещества, так и мысленный не бывает видим в разумных (духах), если нет вещества священных заповедей. Ибо, «Любяй мя, говорит Господь, заповеди Мои соблюдает, и Азъ возлюблю его, и явлюся ему Самъ» (Ин.14:21). Сокрыт огонь чувственный прежде, нежели показывается в предметах чувственных: сокрыт Божественный Свет прежде, нежели является в разумных тварях. Непостижимо начало чувственного огня, так как оно сокрыто от чувственных тварей: непостижимо начало мысленного огня, как сокрытое от умных творений. Но чувственный огонь – одного существа с чувственными предметами; а мысленный Огонь – не одного существа с разумными тварями; ибо не тождественно Творческое и сотворённое. И потому мысленный Огонь гораздо более сокрыт от мысленных (творений), нежели чувственный от чувственных.Итак, рассмотрим себя, братья, исследуем себя внимательно и испытаем наши души, есть ли в нас та печать Христова. Из представленных указаний узнаем, есть ли в нас Христос. Если же мы ещё не приняли Христа или печати Его и преждеуказанных свойств в самих себе не видим, но, напротив, если в нас живёт обманчивый мир и мы в нём проводим окаянную жизнь, считая временное за нечто великое, если упадём духом в скорбях, бесчестием и лишениями уязвляемся, а почестями, богатством и наслаждениями услаждаемся и веселимся: то – увы! – погибель, увы! – невежество и помрачение, увы! – бедствие и нечувственность наша, которая нас держат и влекут к земному! Поистине, мы – бедные и окаянные, чуждые вечной жизни и Царствия Небесного, ещё не стяжавшие в себе Христа, но имеем в себе мир сей в нас живущий, так как в нём живём и мудрствуем о земном. А кто таков, тот явный враг Божий, ибо пристрастие к сему миру есть вражда на Бога (Иак.4:4), как и говорит Божественный Апостол: «Не любите мiра, ни яже въ мiре» (1Ин.2:15), потому что никто не может служить Богу и жить по плоти33.Поистине, братия, в мире нет ничего лучшего, как не иметь ничего от мира сего и не желать ничего более необходимой потребности телесной; а необходимой потребностью Писание признаёт следующее: хлеб и воду, одежду и кров34, по Божественному Апостолу: «Имѣюще пищу и одѣянiе, сими довольни будемъ» (1Тим.6:8). Если же нам нужно что-либо и больше сего, всячески подаст нам оное Тот, Кто уповающим на Него и верующим даровал бо́льшее и исполняет «всякое животно благоволенiя» (Пс.114:16). Только оставим всё другое, что относится к временной жизни, т. е. тщетную славу, зависть, раздражение друг на друга, обман, ропот, раздор, ложь, ложную клятву, неправду, излишества, досаждение, клеветы, укоризны, спорливость, оговаривание, оболгание, гордость, ненависть к людям, пронырство и всё другое, чему только диавол научил человеческий род. Ибо ради сего заповедано нам не любить мiра, ни яже в мiре (1Ин.2:15): не для того, чтобы мы безрассудно возненавидели создания Божия, но чтобы отсечь поводы ко греху. Итак, молю вас, будем бегать мира и всего, что ненавистно Богу и вводить в душевную беду; потому что всё, что от мира сего, служит препятствием любить Бога и благоугождать Ему. Ибо кто, любя славу и почести от людей будет считать себя когда-либо последним из всех и худшим, и сделается смирен духом, или сокрушен сердцем, или возможет когда, хотя мало, поплакать? Кто, любя богатство и будучи одержим сребролюбием и любостяжанием, сделается милостив и сострадателен, и не будет ли он свирепее и жесточе всякого зверя? Кто, будучи побеждён тщеславием и одержим самомнением, избавится когда-либо зависти и клеветы? А тот, кто увлекается плотскими страстями и валяется в болоте нечистых наслаждений, сделается ли когда-либо чист сердцем или когда и как узрит сотворившего его Бога? Как будет миротворцем тот, кто сделал себя чуждым Богу и не слышит говорящего: «По Христѣ молимъ, яко Богу молящу нами: примиритеся съ Богомъ» (2Кор.5:20). Ибо всякий сопротивляющийся и противоборствующий Богу преступлением заповедей Его, хотя бы он и всех умиротворил друг с другом, все-таки враг Богу; потому что, и примиряя тех друг с другом, он делает это не так, как Богу угодно. Ибо так как сам он первый враг себе и Богу, то и те сделались врагами Божьими, которые имеют мир через таковых, потому что тот, кто к кому-либо враждебно расположен, никак не умеет правильно посоветовать другим, что угодно и приятно его противнику, и не может научить, как исполнять его волю, так как он сам идёт против его воли.Итак, возлюбленные братия, возненавидим мир и то, что в мире. Ибо что общего у нас с миром и с людьми, живущими в мире? Возлюбим же от души то, что Бог повелевает нам любить: нищету духовную, под именем которой Писание разумеет смирение, непрестанный плач во дни и ночи, от которого для любящих Бога проистекает душевная радость и утешение повсечасное. Через него достигают и кротости все, поистине, подвизающиеся, алчущие и жаждущие правды и постоянно ищущие Царствия Божия, которое превосходит всякий ум человеческий. И не только это, но от ежедневного плача человек делается милостивым, чист сердцем, исполняется мира, бывает миротворцем и мужественным в искушениях. От сего (т.е. плача) происходит, что мы ненавидим злое; от сего же возжигается в душе Божественная ревность, которая не позволяет ей успокоиться отнюдь или со злыми уклониться на злое, но исполняет её мужества и силы, чтобы в напастях терпеть до конца.Потщимся, будем тещи́, пока не достигнем чего-либо непреложного, а не мимотекущего; ибо всё настоящее тлеет и проходит, как сон, и в видимом нет ничего постоянного и твёрдого: солнце, звёзды, небо и земля – всё проходит, а остаётся из всего один человек. Что из видимого может нам принести пользу во время смертной нужды, когда мы отсюда отойдём к тамошнему покою будущего века, а всё видимое останется позади и вскоре пройдёт? Если бы видимое даже не вскоре прошло, то какая нам выгода, когда мы сами отойдём, а тело сие оставим здесь мёртвым? Ибо когда душа оставит своё тело, то она посредством его не может уже ни видеть, ни быть видимою от другого, но с тех пор умом пребывает в одном невидимом и никакого попечения о здешнем не имеет, наследовав там то или другое житие и поприще: или Царство Небесное и вечную славу, или, напротив, геенну и огненную муку; ибо одно из сих получить от Бога в наследие вечное, смотря по тому, что́ заслужила здесь своими делами.Посему молю вас, будем убегать обольщения сей жизни и мнимого веселия её и прибегнем к Единому Спасителю душ – Христу. Постараемся обрести Его вездесущего и, обретши, припадём к ногам Его, обнимем их и облобызаем с теплотою душевною. Ей, молю, потщимся ещё в жизни сей увидеть Его и созерцать Его! Ибо если мы здесь сподобимся увидеть Его в благом чувстве35, то не умрём. Смерть не возобладает нами. Не в будущем только будем ожидать Его лицезрения, но постараемся ныне узреть Его, потому что и Иоанн Богослов говорит так: «вемы же, яко имамы Бога в сердцах наших от Духа, Его же прияхoм от Него» (1Ин.4:13).Все вы, которые делами показали твёрдую и несомненную веру в Него, рассматривая строго и внимательно нами сказанное, смотрите, как бы вам не обмануться мнением, будто имеете в себе Христа, ничего не имея, и не отойти из сей жизни с пустыми руками, и не услышать (о, дабы сего не было!) оный страшный глас: «Возмите от сего лукавого, еже мнится имѣя, и дадите имущему (Мф.25:28–29), более». Тогда восплачете и возрыдаете и будете в скорби на бесконечные веки, чего да не будет. О, если бы мы все сподобились увидеть Христа в настоящей жизни, чтобы и, когда умрем, иметь Его с собою, и в другой жизни быть с Ним, и радоваться с Ним в Его Царствии! Аминь.Слово 6-еО покаянии и умилении, и о том, какими делами можно сие стяжать, и что без слёз никому невозможно достигнуть чистоты и бесстрастия.Отцы и братия! Однажды, когда читались боговдохновенные слова святого отца нашего Симеона Студийского, которые он, движимый Божественным Духом, от высоких своих деяний служил на пользу многих и в которых вместе с другими своими сверхъестественными подвигами написал и сие, – что и сам во всю свою жизнь сохранял неизменно: «Брат! Никогда не причащайся без слёз», – слушатели, слыша это, – ибо много тут было не только мирян, но и монахов из известных и славных по добродетели, – удивились этому слову и, посмотревши друг на друга, улыбаясь, сказали единодушно, как бы в один голос: «Стало быть, мы никогда не будем причащаться, но должны остаться все без причастия». Услышав это, я, бедный и окаянный, вспоминая наедине о них самих, сказавших это, и о словах их, опечалился и горько плакал в болезни сердца моего, говоря в себе: «Действительно ли они так думают об этой вещи и от души считают это невозможным, и потому произнесли эти слова? Или, напротив, почитают делом недостаточным плакать только во время причастия, и потому посмеялись над изречением». Ибо поистине, если кто не имеет этого делания, чтобы плакать пред Христом Богом каждый день и каждую ночь, такой и во время причащения Божественных Таин не в состоянии будет, хотя мало, прослезиться, или поплакать пред Богом, или вызвать каплю слёз; – и разве изредка может это случиться по некоторому непостижимому промыслу или какому-либо особенному (скорбному) обстоятельству. И это мне нисколько не кажется удивительным, когда многие ли и при самом даже исходе души их плакали и прослезились? Полагаю, что немного, и очень немного, и их легко перечесть. Если же считают вовсе невозможным и то, чтобы всякий день со слезами причащаться Божественных Таин: то – увы! – какое невежество, какая бесчувственность, какое безумие, нерадение и окаменение говорящих сие! Ибо если бы они сами себя судили, то не были бы от своих слов осуждены. Если бы пеклись о покаянии, то никогда бы не произнесли, что это невозможно. Если бы они не проходили подвиги бесплодно, то всячески вкусили бы такого блага, такого дара Божия. Если бы в сердце своём стяжали страх Божий, то они засвидетельствовали бы, что не только во время причащения Божественных Таин возможно плакать и слезить, но и на всякий час, если бы можно было.Посему, желая удостоверить любовь вашу о сем, обращаю слово, как бы к тем самим, которые так сказали, и спрашиваю: скажите мне, добрейшие братия, почему сие невозможно? Потому что, говорят, одни склонны и расположены к умилению, а другие, имея жестокое и окаменелое сердце, не умиляются и тогда, когда их бьют. Будучи же таковыми, как они могут слезить и плакать, и со слезами всегда причащаться? Да и самые священники как могут плакать, совершая Божественную и бескровную службу? Но откуда – скажите, если знаете – происходит самое то, что они жестокосерды, как вы говорите, и не легко приводятся в умиление? Если же не знаете, то не стыдясь снизойдите несколько с вашей высоты и, склонивши благосклонно слух ваш, не считайте недостойным научиться от меня, последнего. Ибо писано: «Аще ли последнему открыется, первый да молчитъ» (1Кор.14:30). Итак, скажите, отчего один бывает жестокосерд, а другой – склонен к умилению? Слушай: от произволенiя: один – доброго, другой же – злого, и от помысловъ: один – злых, другой же не таковых, и от дел: один боголюбивых, другой – от противных. И, если угодно, смотри и найдешь, что от одних этих трех (причин) все от века сделались многие из добрых злыми и из злых добрыми.Начну свыше: отчего ниспал самый денница? Не оттого ли, что сложился с произволением и помыслом лукавым? Отчего Каин сделался братоубийцею? Не оттого ли, что злым произволением предпочел себя Творцу и, последовав злым помыслам, предался зависти и совершил убийство? Отчего Саул искал пленить и умертвить Давида, которого прежде почитал наравне с собою и весьма любил, как благодетеля? От естества ли или от злого произволения? (Явно, что от злого произволения).36 От естества никто не бывает злым, потому что Бог – Творец не злых дел, но весьма добрых; ибо Он благ и сие не положением37 и произволением, но естеством и истиною. Далее – отчего один из разбойников, распятых вместе со Владыкою Иисусом Христом, сказал: «Аще Ты еси Христосъ, спаси Себе и наю; другой же, напротив, ему отвечал: «Ни ли ты боишися Бога, яко мы убо въ правду: достойная по дѣломъ наю воспрiемлева: Сей же ни единаго зла сотвори». (Лк.23:39–41). Отчего, скажи мне, один сказал то, а другой другое, и один был оправдан, другой же – осуждён? Не от произволения ли и помыслов каждый своих, один – благих, другой же – злых? Ибо чрез это один стяжал неверие, а другой веру и сказал: «Помяни мя, Господи, во Царствии Твоём» (Лк.23:42). Но оставим других – их много: вы из того, что хочу сказать, можете уразуметь и научиться, что самовластием произволения каждый делается или умилен и смирен, или жестокосерд и горд. И действительно так.Бывает, что двое отрекаются от мира, одного состояния, одного рода и одного возраста, иногда же и братья, одинаковых мыслей и одних нравов, т. е. лукавые, жестокие, милосердные, самые суровые, плотолюбивые и сребролюбивые, равно соделавшие всякий вид греха и злобы; и потом, когда вступают вместе на поприще подвижничества, один совершает всякую вообще добродетель, горячим произволением отсекая всякое зло; другой же становится хуже, чем был прежде отречения. Отчего же они теперь не равно успевают в добродетели, как прежде возросли во зле? Не оттого ли, что один по благому произволению души терпит всякую скорбь Бога ради, и при этом от самого входа (в монастырь) и отречения (от мира) разумно внимает Божественным Писаниям, и сам своею волею избрал творить добро: подражает житию благоговейнейших мужей и соревнует им в постах, в молитвах, в молениях, в хранении уст, в умилении и слезах, в воздержании от вкусных снедей и безвременных бесед, в удалении от раздражительности, гнева и вопля; болезненно терпит досады, скорби и тесноту, избирает худые и бесчестнейшие из занятий, не прекословить и не ропщет, когда получает приказания, но все усердно исполняет, всегда избирает последнее место, и считает себя худшим всех, и, просто сказать, делает с разумом все, чему научают нас Божественные Писания, чтобы, получив милость и прощение прежних грехов, обрести дерзновение перед Богом. Другой же, по злому произволению души, делая противное всему этому, остался злым, как был и прежде отречения, чтобы не сказать, что он стал еще хуже, чем был.Таким образом не от естества, как думают некоторые, но от произволения всякий человек становится или смирен и склонен к умилению, или жестокосерд, бесчувствен и неспособен к умилению. Ибо когда, скажи мне, умилится душою и источит из глаз слезу тот, кто почти весь день обходит там и здесь, и не печется ни о молитве? ни о хранении уст, ни о чтении и безмолвии, но иногда беседует с братом во время службы и лишает пользы не только себя, но и того, с кем беседует: иногда же осмеивает и порицает благоговейных из братий, иногда же и самого настоятеля? Когда стяжет умиление тот, кто любопытствует о всех монастырских делах, и не только о монастырских, но о жизни каждого из братий, и иногда говорит к некоторым из них: «Вчера я слышал вот что»; иногда же: «Знаете ли, что случилось со смиренным таким-то; слышали ли о беде такого-то?» Когда таковой вспомнит о грехах своих и, поболев сердцем, прольет из глаз своих слезу? Другой же выходит из церкви во время чтения Божественных Писаний, и, садясь поодаль, беседует с некоторыми, так что иногда он, иногда они заводят бесполезные разговоры, говоря, например, так: «Слышали ли вы, что игумен сделал с таким-то братом»; а тот сейчас продолжает: «А что вы скажете, если я вам скажу, что он сделал с таким-то смиренным»? В подобных и худших сего разговорах, занимая других и занимаясь сам таким пустословием, когда он придёт в чувство своих согрешений и восплачет о себе? Кто не внимает Божественным словам, не полагает дверь о устнах своих (Пс.140:3), не отвращает слуха своего от суетных речей, не вспоминает о последнем ответе и страшном суде Христовом, как все мы должны предстать пред Ним, нагие и открытые, и дать отчёт о делах своих: как такой стяжет слезу и тепло восплачет о себе, хотя бы прожил и более ста лет в монашеском образе? Кто присвояет себе первое место на церковной службе и за трапезою и постоянно спорит и скорбит об этом, как такой поскорбит о своей душе и горько восплачет пред Богом? А если кто, будучи силен, крепок и молод, придумывает извинения грехов и, выставляя немощь, равняет себя на службе церковной с давними тружениками из благоговейнейших братий и укосневшими в подвижничестве и говорит: «Разве я уже того-то или того-то, который стоит прислонившись?» Отходит и стоит, равняя себя с ними, будучи недостоин, может быть, и низшего места: таковой когда познает свою немощь и, возстенав от души, умилится сердцем и прослезится очами? Ибо тщеславие, сделавши его рабом лености, уже не позволяет ему перенести что-либо с терпением. Он с тех пор проводит уже всякую службу в унынии и нерадении, занимаясь пустыми разговорами и бабьими баснями со всеми, кто подходит к нему и соглашается слушать его. И таким образом он бесчувственно или, лучше сказать, бессмысленно с духовными и благочестивыми мужами, входя на Божественные службы, выходит оттуда без пользы, не ощущая в себе никакой перемены к лучшему, какая через умиление даруется от Бога подвизающимся, – и думает, что для него довольно – не оставлять только установленных служб, т.е. утрени, вечерни и отправления часов, чтобы стяжать добродетели и достигнуть совершенства совершенных по возрасту Христову. Ибо я знаю некоторых, которые впали в такую прелесть и стараются, чтобы не пасть в какой-либо плотский грех через телесное совокупление с другими, а нисколько не заботятся, как избегать того, что бывает с ними тайно, или о чем размышляют в сокровенности сердца: они думают спастись без всякого другого делания, т.е. без молитвы, хранения уст, бдения, воздержания, нищеты духовной, смирения и любви, а просто одним хождением к службам. Но это не так. Ибо Бог не зрит на лице, ни на внешнее одно благочиние нравов, ни на вопли наши, братия, но на сердце сокрушенное, и смиренное, и безмолвное, и носящее в себе страх Божий. «На кого, говорит Господь, воззрю, токмо на кроткого и молчаливого и трепещущаго словесъ Моихъ». (Ис.66:2).Что же сказать мне о тех, которые, будучи недостойны, приходят к настоятелю и изъявляют ему свои прошения? И те, которые заботятся о благочестии, т.е. одном внешнем, или, лучше сказать, которые прилепились только к приобретениям, славе и настоящей жизни, говорят: «Разве недостойны и мы, честный отче, послужить обители и один тот-то и тот-то достоин такого-то послушания и лучше нас умеет управлять делами? Испытай нас, если хочешь, и найдешь, что мы лучше их можем исполнять монастырские дела и управлять ими». Те же, которые со времени самого отречения своего, под предлогом телесной немощи, предались нерадению и лености, пришедшие из мира вчера и позавчера, и полные бесчисленных пороков, не понудившись к повиновению, не проливши пота и не положивши труда в деле Божием, становятся, как сказано, со много потрудившимися и стоят прислонившись. И если стоящий вблизи скажет кому-либо из таких: «Пойди, брат, на обычное твое место, стой там и пой с братиями, ибо ты можешь», – он отвечает, говоря: «Отсюда мне внятнее слушать и лучше петь, чем с обыкновенного моего места». Если же тот брат опять ему скажет: «Без позволения настоятеля не можешь, брат, стоять здесь», – то, услышав это, он тотчас идет и, под предлогом немощи и нездоровья, упрашивает настоятеля до тех пор, пока не получит желаемого. «Позволь мне, – говорит, – отче, стоять на первом или втором месте, чтобы слышать первого канонарха, рядом с таким-то», равняя себя с теми, которые много потрудились. Когда же исполнится его желание, с тех пор он уже никогда не может стоять на клиросе. Мало-помалу и во всяком другом случае таковой, стараясь быть в числе первых, лицемерно выказывает внешнее благочестие, притворно принимает благоговейный вид38 старается встречать первый приходящих в обитель знакомых кого-либо из братий и знатных людей; и к тем братьям, кого они посещают, приходит чаще, чтобы познакомиться с ними под предлогом пользы от их разговоров и собеседований от Божественного Писания. Потом он начинает обходить монастырь, переходя из келлии в келлию, и говорит каждому: «Поверь мне, брат, я так тебя люблю, что когда тебя не вижу, как будто не живу тот день». Если же брат, к которому он приходит и говорит сие, имеет страх Божий, то отвечает ему так: «Брат мой, да помянет Бог любовь твою; что же ты видишь во мне доброго?» Тот же говорит: «Каких же добрых качеств не достает у тебя? И кто так кроток, благоговеин, мудр, разумен, прямодушен и, что больше всего, столько братолюбив и имеет во всем отеческое милосердие?» Говоря же это, он имеет в виду покушать у него. Духовный брат начинает с ним разговор, по данной ему благодати, о том, что служит к спасению души и, по возможности, отвергая его похвалы, исправляет того брата. Если же тот будет не таков, но, напротив, живший по плоти и не утвержденный, он тотчас кичится внутренно от его похвал и говорит ему в ответ: «Что лучше любви, отче и брате? Поистине нет ничего; и блажен стяжавший её». Скажет что-нибудь и другое, как умеет, похваляя льстеца и поощряя того к новой похвале. Потом, по легкомыслию услаждаясь лестными похвалами, он расслабляется, и если он из числа богатых, то не дает ему и выйти от себя, но просит разделить с ним трапезу и, предлагая ему снеди, взамен принимает похвалы пустые, которые исчезают в воздухе, но душе его не малый причиняют вред. Если же он не из богатых, то после многих и бесполезных разговоров отвечает хвалящему: «Не осуди меня, брат; любовь твоя знает, что у меня нет ничего такого, чтобы прилично угостить тебя. Но так как ты имеешь к нам, смиренным, такое расположение и любовь, то отныне будем сообща и дружелюбно наслаждаться всем, что только Господь пошлет нам на трапезу, и утешаться вместе». С тех пор предаются оба они неутомимому попечению и не перестают изыскивать средства, откуда бы им они ни приходили, чтобы только утвердить покрепче изобилием снедей мнимую любовь. Так-то он под предлогом любви ко всем, или лучше по обольщению, связывает себя со всеми, и иногда приглашает он другого, иногда же из других кто-либо его взаимно, и вот у него не оскудевает обильная трапеза и разнообразие вкусной пищи до пресыщения. И таким образом он начинает жить как свинья, и связывается сластолюбием, и непрестанно служит чреву. Не хочу говорить о том, что хуже того39. И на этих складчинах, каждодневно пресыщаясь, он при наступлении вечера, после повечерия, приходя в келию свою, говорит служащему ему: «Вот, брат, меня мучит жажда: приготовь мне чего-либо теплого, дай пить и утолить жажду». А тот, как привычный к этому делу, оказывается тотчас усердным и самым исполнительным служителем, ибо вместе с ним он и сам угощается, и пьёт, и выпивает больше цельное вино, не смешивая с водою; темнота же способствует скрыть это. А лишь только он выпьет, у него опять возбуждается желание ещё поесть, и увлекаемый приятностью снедей, он мало-помалу пресыщается, не чувствуя того, и чрево его отягощается, становится непокорно и не повинуется советам души. Тогда говорит ему помысл: «Отпусти служителя, стань и сотвори обычную молитву». Другой же помысл возражает ему и говорит: «Куда тебе стоять, пресытившись и обременившись? Поспи немного, помоги естеству, пока переварится пища, а перед службой встанешь; тогда тело будет легче и ты лучше помолишься». Он повинуется этому помыслу, ложится и спит; а если проснется, не встает, но говорит: «Рано, посплю ещё немного». И пока он так откладывает, настает время утрени. И вот он, вставши, идет в церковь, а совесть обличает его в лености и нерадении. А так как он имеет обыкновение часто ходить по кельям друзей и любимых отцов, как мы сказали выше, и до поздней поры с ними сидит, ужинает, пьет и разговаривает: то, приходя в келлию, он уже не только вечернего правила не может исправить, но и на утренней службе бывает совершенно неспособен ни к какому духовному разумению или деланию. Также и в своей келлии, если другой придет известить его, он подобным образом проводит ночь, разбирая и укоряя житье другим. И в таком объедении и пьянстве и неполезных попечениях губит все время своей жизни.Но к чему я это говорю? Чтобы показать вам, братия, что проводящий такую жизнь, никогда не может извести из очей своих слезы. Ибо возможно ли это тому, кто постоянно служит своему чреву и, подобно язычникам, всегда печется лишь о том, что́ завтра есть и что́ пить, и служит, как владыке, услаждению гортани?Положим, что он чужд всего сказанного, и ни к кому другому в келии не ходит, и в своей келлии других не принимает, и не предается насыщению чрева, питию и празднословию, но затворяет дверь и остаётся внутри кельи один: какая ему польза, если делание его не будет духовное и с разумом, если, например, сидит он и прочитывает, заучивая что-нибудь для того, чтобы говорить в собраниях, или при посещении друзей, и через это показаться человеком разумным? Но положим, что и не для этого прочитывает Божественные Писания, а ради пользы и для того, чтобы услышать слово Божие; потом, вставши, становится на молитву, а молитва его пусть будет, если угодно, псалма два, или три, или десять, или сто, и поклонов также пусть кладёт сколько бы то ни было, потом, исполнив всё, ложится, и больше ничего. Какая ему польза, скажи мне, от такого и только такого делания, если в душе его через слёзы покаяния не процветёт и плод молитвы и чтения, то есть: бесстрастие, стяжание смиренномудрия, а вместе и кротости, и разум с премудростью Духа? Ибо всякий по мере того, как он с разумом проходит духовное делание заповедей Божиих, без всякого сомнения приобретает и те плоды подвижнического своего делания. Если же, как он думает, трудится он и подвизается, а тех плодов не будет, то делание его не по Богу, а только по человекоугодию, и он, по справедливости, лишается лучшего.Кто подобно сему проводит всю свою жизнь, возможет ли когда-либо стяжать слёзы или умиление подобно тому, кто с начала своего отречения всего себя предал на терпение всех скорбей по Богу и на злострадание, как мы сказали выше? Или возможет ли он отвергнуть усвоенную им в миру злобу, лукавство и жестокосердие и стяжать смирение? Никогда. Кто так думает, или так учит, тот обольщает себя, кто бы он ни был. Как невозможно железу, неразжженному огнём, блестеть подобно разжженному; или как невозможно иным каким-либо способом привести оное в мягкость ковать, чтобы сделать из него потребное орудие: так нерадивому и ленивому, проводящему такую душевредную жизнь, как изложено в этом слове, невозможно сравниться с тем, кто с начала, через послушание отцам духовным, воспринял благие нравы и проводить жизнь добродетельную, и таким образом насладиться одних с ним даров и дарований Св. Духа. И это справедливо. Ибо один, будучи смирен сердцем, имея смиреннейшие мысли и сокрушенные помыслы, имея ревностное произволение последовать Божественным Писаниям, терпя всякую скорбь и перенося всякое искушение, а сверх того считая себя хуже всех, памятуя свои грехи и прегрешения, повседневно укоряя себя и видя себя грешным, скоро преуспевает; и если не имеет человека, то от Божественной благодати научается тому, что́ служит ко спасению, и мало-помалу изгоняет из души своей усвоенные им в мире зло и лукавство, а вместо оных водворяет добродетели. Другой же, будучи исполнен нечистоты, а вместе и возношения, не хочет смириться под крепкую руку Божию и открыть сердечные свои помыслы отцу духовному, и прилепиться к нему, и сделать, и потерпеть все, что, будучи исполняемо с разумом, приводит к добродетели и к Богу и совершает человека по Богу, и потому становится хуже того, чем был в мире, так как дух мира сего возвращается с семью духами лукавства и вселяется в него. И так один опережает и превосходит пришедшего вместе с ним брата настолько, насколько бегущий свободно опережает связанного узами и оковами железными; а тот остаётся позади и пребывает в прежних грехах, или и худших, не восхотев сам от себя избрать и сотворить благое, чтобы приступить и приняться за подвиги добродетели.Поэтому, как я сказал, умиление есть плод исполнения заповедей, есть и причина плодов, или ещё более, оно производит все добродетели и содействует им, как свидетельствует вообще Богодухновенное Писание. Итак, кто хочет отсечь страсти или стяжать добродетели, тот должен прежде всего старательно взыскать вместе со всеми добродетелями и сие (умиление): а без него он никогда не увидит душу свою чистою; не очистивши же её, никогда не будет иметь и тело своё чистым. Ибо как без воды нельзя вымыть измаранную одежду, так и без слёз нельзя омыть и очистить душу от скверн и нечистот. Не будем же выставлять извинения душевредные и пустые, лучше же сказать, совершенно ложные и ведущие к погибели, но от всей души взыщем сию царицу добродетелей.Ибо вседушно ищущий её находит её, или вернее, она, пришедши, обретает болезненно искавшего её. И хотя бы он имел сердце крепче меди, или железа, или даже алмаза, но лишь придёт умиление, оно становится мягче всякого воска: ибо умиление есть Божественный огонь, который разрушает горы и камни, всё уравнивает и обращает в вертограды и обновляет всё в душах, принимающих оный; ибо оно становится внутри их источником, изливающим воду жизни, которая всегда (бьёт и скачет и изобильно орошает их)40 и как бы с некоего водоёма нистекает на ближних и дальних, и преисполняет души, с верою принимающие слово. Ибо оно причастников своих сперва измывает от нечистоты, потом отмывает страсти и отметает их подобно струпам ран, уничтожая их, т.е. лукавство, зависть, тщеславие и все другое, что сему последует. Этого мало, оно, как пламень обхватывая, постепенно истребляет оные, ежечасно сжигая и испепеляя их, как терние; оно же сперва и рождает в них желание совершенной свободы и очищения (страстей), потом рождает желание благ, отложенных и уготованных Богом для любящих Его. Сие же все соделывает Божественный огонь умиления вместе со слезами или, лучше, посредством слез. Без слез же, как мы сказали, ни одно из сих никогда не было и не будет, ни в нас самих, ни в других. Ибо и из Божественных Писаний никто не докажет, чтобы кто-либо из людей без слез и всегдашнего умиления когда-нибудь очистился, или сделался святым, или принял Святого Духа, или Бога узрел, или ощутил Его посещение внутрь себя, или когда принял Его совершенно обитателем в сердце свое, – если т.е. не предварит покаяние и умиление, если слезы подобно источнику не будут постоянно истекать, и изливаться, и измывать душевную храмину, и орошать, и прохлаждать самую душу, объятую и палимую неприступным огнем.Итак, говорящие, что невозможно всякую ночь и всякий день слезить и плакать, свидетельствуют, что они чужды всякой добродетели. Ибо если святые отцы наши так учат: «Кто хочет отсечь страсти, тот плачем отсекает их, и кто хочет стяжать добродетели, тот плачем приобретает их», то явно, что кто не плачет, тот ни страстей не отсекает, ни добродетелей не исполняет, хотя и думает, что проходит все оные. Ибо, скажи мне: какая польза от орудий какого-либо ремесла, если нет тут художника, который умел бы взяться за дело и сделать нужную вещь? Или какая польза садовнику, если он возделает весь сад и посеет и посадит в нём всякого рода растения, но дождь свыше не оросит их, и они не будут напоены влагою? Решительно никакой. Так, хотя бы кто и проходил иные добродетели и подвизался в них, но никакой не получит пользы без сей святой и блаженной владычицы и совершительницы всех добродетелей. Как царь без воинства бессилен и легко побеждаем, и даже не считается царём, а простым человеком, и наоборот, как многочисленные войска без своего царя или военачальника легко рассеиваются и истребляются противниками: так понимай и о плаче в отношении к прочим добродетелям. Под воинскою силою разумевай все добродетели новоначальных; а царь и военачальник их – блаженное рыдание и плач, которые все воинство располагают в строй и ополчают, возбуждают к усердию и поощряют, укрепляют и научают как, когда и где брать оружие, какое следует; против кого и какого из неприятелей, в какое время выступать; каких посылать соглядатаев, какую держать стражу, что и кому из подсылаемых от неприятеля говорить; ибо иногда можно надеяться победить их всех и словом, (а иногда и тем, чтобы ни вступать с ним даже в объяснение)41 – как устраивать против них засады и подстерегать их, и когда и кого из воинства на сие высылать и в какие места. Всё сие хорошо распределяет тот же плач; без него же всё воинство добродетелей легко побеждается.Посему, братия, прежде всего и во всём да будет делом нашим покаянiе и соединённый с ним плач и последующие плачу слезы; ибо без покаяния нет плача, и без плача нет слёз; но сии три связаны друг с другом и невозможно одному явиться без другого.Итак, пусть никто не говорит, что невозможно плакать всякий день; ибо кто это говорит, тот утверждает, что невозможно и каяться всякий день, и низвращает всё Божественное Писание, не говорю уже – и самую заповедь Господню: «покайтеся приближи бо ся Царствiе Небесное» (Мф.3:2), и опять: «просите, и дастся вамъ; ищите, и обрящете; толцыте и отверзется вамъ» (Мф.7:7). Ибо если говоришь, что невозможно всякий день каяться, плакать и слезить, то каким образом признаешь ты возможным для человека тленного смиренномудрствовать, всегда радоваться, непрестанно молиться, ещё же и сердце чистое от всех страстей и греховных помыслов стяжать, чтобы узреть Бога? Никаким образом. А в таком случае нельзя тебя считать верным, а должно причислить к неверным; потому что, если Бог сказал, и говорит, и всякий день вопиет, что нам можно достигнуть сего, а ты, напротив, противоречишь Ему, говоря, что это невозможно нам и не по силам, то ты совершенно ничем не различаешься от неверных.Итак, хочешь ли не причащаться без слёз? Исполни то, что ты всякий день поёшь и читаешь; тогда возможешь и это постоянно делать. Что же это? Неужели ты сего не знаешь? Слушай: «не слышателiе бо закона праведни предъ Богомъ, но творцы закона, (сiи) оправдатся» (Рим.2:13). Но чтобы не продлить слова, напомню тебе подлинные слова Давида: «Аще взыду, говорит он, на одръ постели моея; аще дамъ сонъ очима моима, и вѣждома моима дреманiе, и покой скранiама моима, дóндеже обращу мѣсто Господеви, селенiе Богу Iаковлю» (Пс.131:3–5). И опять: «Нѣсть мира въ костѣхъ моихъ отъ лица грѣхъ моихъ. Яко беззаконiя моя превзыдоша главу мою, яко бремя тяжкое отяготѣша на мнѣ. Возсмердѣша и согниша раны моя, от лица безумiя моего. Пострадахъ и слякохся до конца, весь день сѣтуя хождахъ. Озлобленъ быхъ и смирился до зѣла, рыкахъ отъ воздыханiя сердца моего» (Пс.37:4–7, 9). И: «быхъ яко птица, особящаяся на здѣ. Уподобился неясыти пустыннѣй. Зане пепелъ яко хлѣбъ ядяхъ, и питiе мое съ плачемъ растворяхъ» (Пс.101:7–8, 10). «Утрудихся воздыханiемъ моимъ, измыю на всяку нощь ложе мое, слезами моими постелю мою омочу» (Пс.6:7). И св. Иоанн Лествичник говорит: «Жажда и бдение стесняют сердце; от сердечного же стеснения проистекают животные воды» (Степ. 6-я, отд. 13). А если кто хочет знать, что́ он ещё об этом говорит, то пусть сам вникнет в эту книгу – и узнает.Если и ты в продолжение долгого времени всем сердцем со смиренномудрием и верою неотступно будешь исполнять то, что всякий день поешь и читаешь и слушаешь, – аминь, благовествую тебе радость велию: если ты будешь постоянно делать сие, т.е. жаждать, бдеть, даже до смерти несомненно и нелицемерно покоряться и повиноваться настоятелю твоему, терпеть всякую скорбь, досаду, укоризну, клевету, и не только это, но и побои и удары от худших из братий переносить со всяким благодарением и при этом не питать к ним памятозлобия, а молиться за них, – радуйся и веселись радостью неизреченной: потому что не только вечер, и заутра, и полудне, но будешь ли ты есть и пить, часто даже во время беседы, будешь ли петь, читать, молиться, на одре возлежать ли, – сей Божественный и неизреченный дар, пришедши, поженетъ тебя вся дни живота твоего (Пс.22:6), будет и в пути тебе сопутствовать, и на отдыхе пребывать с тобою, (в службе сослужить тебе)42, утешая и увеселяя тебя в тяжести трудов твоих. Тогда ты узнаешь, что св. Симеон сказал очень справедливо и хорошо, что без слез никому не должно причащаться и что это дело возможное и для каждого, поистине, нужное. Не он, но Святой Дух через него изрек и написал сие. Ибо если никто не безгрешен, хотя бы и один день был его жизни, и никто не может иметь чистого сердца, то ясно, что человек не должен даже и одного дня во всей жизни своей провести без покаяния и слез, насколько это ему возможно. Если он и не имеет слез, по крайней мере, должен искать их всею силою и от всей души, иначе он не может сделаться ни безгрешным, ни чистым сердцем. Если же не захочет кто возлегать на земле и бдеть, помышляя множество грехов своих и тяжесть своих согрешений, и не имеет мужества исправить воссмердевшие и согнившие от нерадения и пренебрежения раны страстных пожеланий и предрасположений своих, приведших его в бесчувствие, – которое и есть истинное безумiе – как он приидет в чувство и сознание будущего суда и осуждения грешников и восплачет в болезни сердца своего? Если он не хочет потерпеть, дабы пострадать, и слящися до конца, и весь день светуя ходить, быть озлоблену, и смириться до зела, и рыкать от воздыхания сердца своего (Пс.37:7,9), и быть подобну птице, особящейся на зде, и уподобиться неясыти пустынней (Пс.101:8,7) в том, т.е. чтобы расположением души быть чуждым всех в обители и в мире, и не быть дерзновенным ни с великими, ни с малыми, дабы утруждаться воздыханием (Пс.6:7) и пепел есть подобно хлебу, и питие своё с плачем растворять (Пс.101:10): братия, как и когда такой может измывать на всякую ночь ложе своё или слезами постель свою омокать (Пс.6:7)? Поистине, никогда и никаким образом он не только не увидит всего этого сбывшимся на себе, но даже и во время самой молитвы своей не испытает этого и не сможет уготовить места Господу, ни достойного селения Богу Иаковлю (Пс.131:5), Который есть Христос-Господь, Спаситель и Бог наш. Если же кто сего приличным образом наперёд не уготовит, тот и не причастится со слезами, а потому и не примет достойно и как должно в себя Царя и Бога, хотя бы это делал и однажды в год. «Святая Святым» всякий день повторяют (иереи) и громогласно возвещают другим, – о если бы и себе! – вы же слушаете их возглас. Поэтому кто не свят, тот и недостоин? Нет, не так. Кто не открывает каждодневно тайн сердца своего, кто в них и в соделанном по неведению не приносит должного покаяния, кто не ходит плача и сетуя всегда, и преждесказанного со тщанием не проходит, тот подлинно не достоин. А кто всё это делает и в воздыханиях и слезах совершает течение жизни своей, тот и весьма достоин быть причастником Божественных Тайн, и не только в праздник, но и каждодневно и даже, – хотя и дерзновенно скажу, – с самого начала покаяния и обращения своего. Ибо таковый получил прощение, как решившийся пребыть до конца в этих и подобных им делах, шествуя в смирении и сокрушении сердца; ибо, поступая так и будучи таковым, он, укрепляемый всегда43 причащением Святых Таин, душевно просвещается и быстро возводится к совершенному очищению и святости. Иным же каким-либо образом нельзя омыться или очиститься осквернённому сосуду нашему и освернённой нашей храмине. Кроме сказанного я и в Божественных Писаниях ничего не нашёл и от себя ничего не мог придумать. Ежедневно слышим мы слова Апостола: «да искушаетъ человѣкъ себе, и тако отъ хлѣба да ястъ, и отъ чаши да пiетъ; ядый бо и пiяй недостойнѣ Кровь Господню, судъ себѣ ястъ и пiет». (1Кор.11:28–29). И опять: «иже аще ястъ хлѣбъ сей, или пiетъ чашу Господню недостойнѣ, повиненъ будетъ Тѣлу и Крови Господни… не разсуждая Тѣла Господня» (1Кор.11:27, 29). Если же не показавший достойных покаяния плодов от всего Богодухновенного Писания признаётся недостойным: скажи мне, как он очистится без слёз и, по возможности, достойно причастится Таин? Слёзы суть первый плод покаяния. И как истечение, оскверняющее тело наше, и сладострастное сочетание сердца со всякою страстью приносится от нас диаволу, как некая жертва: так, напротив, от сердца льющиеся слёзы приносятся Владыке, как жертва благоприятная, и очищают стыд сего страстного услаждения. Показывая сие, Давид говорил: «жертва Богу духъ сокрушенъ; сердце сокрушенно и смиренно Богъ не уничижитъ» (Пс.50:19). И справедливо. Ибо душа наша, пришедши в такой навык, ежедневно подобным образом смиряясь, уже не проведёт ни одного дня без слёз, по словам Давида: «измыю на всяку нощь ложе мое, слезами моими постелю мою омочу» (Пс.6:7).Посему, молю вас, отцы и братия мои, со тщанием обучайте каждый душу свою в подобных делах, дабы душа, пришедши в умиление и мало-помалу изменившись, сделалась источником, источающим реки слёз умиления. Если же не потщимся так себя очистить, но будем жить в нерадении, лености и расслаблении, то я, щадя любовь вашу, ничего не скажу обременительного, разве только одно: хотя и случится когда кому-либо со слезами причаститься, т.е. поплакать перед Божественной литургией, или во время литургии, или в самое время Божественного причащения, в прочие же дни и ночи он к сему деланию усердия не прилагает, то никакой ему не будет пользы от того, что однажды поплакал. Ибо одно это не делает нас достойными, как бы тотчас очищая нас, но то, чтобы плакать всякий день и непрестанно до самой смерти, как повелел нам делать Сам Владыка, говоря: «Покайтеся» (Мф.2:3), «просите» и «ищите» и «толцыте» (Мф.7:7). До каких пор? Пока, говорит, «дастся вам», «обрящете» и «отверзется вамъ». Что? Конечно, Царствие Небесное. Ибо в этом состоит покаяние.Таким образом постоянно до самой смерти с трудом и скорбью совершаемое умиление мало-помалу заставляет нас проливать горькие слёзы, которыми стирает и очищает душевную скверну и нечистоту. Потом производит в нас чистое покаяние, а горькие слёзы прелагает в сладкие, и рождает в сердцах наших непрестанную радость, и сподобляет нас видеть незаходимый свет. Если мы, духовные отцы и братия, со всяким тщанием не будем подвизаться достигнуть его (умиления), то никогда совершенно не избавимся от страстей, никогда не стяжем всех добродетелей, никогда не возможем достойно или со слезами по Богу ежедневно причащаться Божественных Таин, или увидеть спребывающий оным Божественный свет, и сердца никогда не будем иметь чистого. Св. Дух никогда ощутительно44 не вселится в нас, и мы не сподобимся увидеть, подобно святым, Бога, как мне кажется, ни здесь, ни там, если отойдем тула нагие45; но, говорить Григорий Богослов, настолько отпадем видения Его, по мере (приносимого) отсюда каждым из нас тупозрения, насколько в настоящей жизни добровольно лишили себя Его света. Но, – о дабы все мы, очищаемые и очищенные, сподобились узреть Его! Ибо для исходящих из сей жизни без сих двух46 неизвестен конечный приговор о них. А не известное не верно, и не надежно, и не удостоверительно. Кто не имеет в сердце извещения от благодати, тот, полагаю, ни от чего другого не стяжет непостыдной и несомненной надежды, а не имеющий надежды, чем иным восхищен будет со святыми в сретенiе Господне на воздусѣ? (1Сол.4:17). Чем светильник наш тогда возжется, угашенный здесь? Где и откуда взять елея? Откуда, и как, и каким огнем возжечь его, дабы мы тогда, уготовившись, светлые, со светлыми светильниками встретили Жениха? Когда мы встанем, как от сна, тотчас, как вы слышали, должны итти навстречу. Когда оная труба прозвучит и возбудит нас, сидящих и спящих во гробах, а души наши, подобно светильникам, еще здесь не будут возжены, но окажутся или вовсе без света, или мало что светясь и, по Евангельской притче, готовые погаснуть: где тогда найдем елея для возжения совсем угасших, или для добавления угасающих по скудости елея? Поистине, ничего нигде не найдем. Посему, потщимся ещё здесь светло украсить души покаянием и слезами, дабы в воскресении нам, светлым, светло встретить Жениха и вместе с Ним войти в Небесное Царство и насладиться вечных благ. О, дабы все мы получили оные в Самом Христе Боге нашем, Которому подобает всякая слава, честь и поклонение с Отцом и Святым Духом ныне и присно и во веки веков, аминь.Слово 7-еОб отвержении и отсечении воли, и о том, как должно проходить подвижническое житие, и что для этого хорошо и полезно иметь опытного наставника, т. е. духовного отца, дабы обучиться многотрудному деланию добродетели и науке монашеского жития. О вере к духовным отцам и о видении света, которым всякая душа, будучи просвещаема, преуспевает в любви Божией.Брат! Если ты живешь при отце, никогда и ни в чем не желай быть противником воспринявшему тебя от пострижения, хотя и увидишь его творящим блуд, или упивающимся и управляющим, по твоему мнению, худо делами обители. Хотя бы он тебя бил, и бесчестил, и причинял тебе много других скорбей, не сиди вместе с досаждающими ему и не иди к беседующим против него. Пребудь с ним до конца, нисколько не любопытствуя о его согрешениях. Все доброе, что́ в нем увидишь, запечатлей в сердце своем и это одно понуждайся помнить; если же увидишь, что он делает или говорит что-либо неприличное и худое, припиши это себе, и считай за свои грехи, и кайся со слезами, почитая самого его, как святого, и призывая молитву его.Если же пребываешь в общежитии, помолись усердно Богу, чтобы Он показал тебе человека, который мог бы хорошо упасти тебя; и кого Бог покажет тебе или тайно Собою, или явно через раба Своего, к тому пойди и, взирая на него и беседуя с ним, почитай его, как Самого Христа; слушай Его, как Самого Бога и научишься полезному. Что он тебе будет говорить, исполняй несомненно, хотя бы повелеваемое казалось тебе противным и, по мнению твоему, вредным.47 Ибо лучше называться учеником ученика, а не жить самочинно и обирать бесполезные плоды своей воли.Итак, если услышишь от него: изыди отъ земли воли твоей и отъ рода мудрования твоего (Быт.12:1); не усумнись и не постыдись, побеждаемый тщеславием. Если он скажет тебе: Иди въ землю послушания, юже ти покажу: поспеши, брат мой, сколько тебе возможно. Не давай сна очам твоим и не преклоняй колен лености или унынию от расслабления. Может быть, там тебе явится Бог, соделает тебя отцом многих чад духовных и дарует землю обетования, которую наследуют одни праведные. Если отец твой возводит тебя на гору (Мф.17:1), восходи усердно, ибо твёрдо знаю, что увидишь Христа, преобразующегося и несравненно светлее солнца сияющего светом Божества; и, может быть, падёшь ниц, не перенося видения того, чего никогда не видал, и свыше услышишь глас Отца и увидишь осеняющий облак и пророков, предстоящих и удостоверяющих, что Он Бог и Господь живых и мёртвых. Если велит следовать за ним, дерзновенно проходи с ним грады и получишь величайшую пользу, если только на него одного будешь смотреть. Если увидишь, что он ест вместе с блудницами, мытарями и грешниками (Мф.9:11), не помышляй ничего страстного и человеческого, но всё бесстрастное и святое, и имей в уме: «быхъ всѣмъ вся, да всех прiобрящу» (1Кор.9:22), видя его снисходящим человеческим страстям. Но, видя своими глазами, и тем отнюдь не верь: ибо и они прельщаются, как я познал делом. Последуя ему и повинуясь тому, что он говорит, не смотри на живущих с тобою и не говори о ком-либо: «Господи, сей же что?» (Ин.21:21). Но себе всегда внимай, имей пред очами твоими смерть и разумно испытывай, какою бы добродетелью тебе прославить Бога. Не превозносись, почитаемый бо́льшими ради учителя своего или если слушают тебя ради имени его; паче же радуйся, если имя твое будет написано на небе смирения (Лк.10:20). Если видишь, что бесы трепещут и тени твоей, приписывай всё это не себе, но молитве отца твоего, и они больше убоятся тебя. Если он велит тебе сесть за трапезу и близ себя, то прими сие с благопризнательностью и соблюдай к нему благоговение и почтение с молчанием; не прикасайся ни к чему из предложенного вам без его благословения и другому ничего не давай или не дерзай предлагать без воли и приказания отца твоего. Если же он позовет тебя после всех, то не говори: «сяду одесную или ошую» (Мф.20:21), зная, что сие уготовано другим, и слыша, что хотя быти первый да будет последним из всех (Мф.20:27), сядь на последнее место, дабы через оное получить первое, и возлюби учителя твоего, как благоразумно доставляющего тебе через малое большое. Не простирай с дерзостью вместе с ним первый руку в солило; ибо, чье это дерзновение, тебе не безызвестно (Мф.26:23). Если он захочет умыть ноги твои, устыдись его, как Господа и учителя, и не соизволяй на это; если же услышишь: «аще не умою ног твоих, не имаши части со Мною» (Ин.13:8), то с усердием и всё тело отдай на омовение, чтобы из совершающегося над тобою уразуметь великую высоту Боготворного смирения; и тогда, если при этом будешь зазирать себя в совести, ты получишь гораздо более пользы, нежели когда бы ты умыл ноги отца твоего. Если, возлегши, он скажет: единъ отъ васъ предастъ Мя (Ин.13:21), или «соблазнъ Ми еси» (Мф.16:23): не скрывай лести, но если совесть тебя в чем-либо обличает, то исповедуй; если же нет, то, павши ниц к ногам его, спроси со слезами: «еда азъ есмь, Господи»? (Мф.26:22). Ибо очень часто согрешаем и по неведению. Припасть же на перси отца твоего тебе не на пользу. Ибо, хотя Иоанн от великой любви к Христу и показал сие дерзновение, как к человеку (Ин.13:25), но вместе со всеми и он получил заповедь: называть себя неключимым рабом, хотя бы и всё сотворил (Лк.7:10). Если увидишь, что наставник твой чудодействует и прославляем, имей веру и возвеселись и благодари Бога, что обрёл такого учителя. Не соблазнись, если увидишь, что завистники бесчестят его или же заушают и влачат, но, как горячий Петр, возьми нож строгого слова (Мф.26:51) и отрежь не ухо только, но и язык покушающегося говорить против отца твоего или укорять его, т.е., не позволяй ни слышать, ни говорить о нём худого. Если же и получишь запрещение, как тот, но всё-таки за великую веру и любовь бо́льшую получишь похвалу. Если же, убоявшись как человек, и скажешь: «не знаю человѣка сего» (Мф.26:72), то после плачь о сем горько, но не предавайся отчаянию, и я твёрдо верую, что он первый привлечёт тебя к себе. Если увидишь, что он распинаем как злодей, и от злых людей подвергается страданиям, то, если можешь, умри вместе с ним; если же нет, то не присоединяйся к злым, как злой и предатель, и не приобщайся к ним (в пролитии) невинной крови, и, как боязливый и малодушный, оставив на краткое время пастыря, сохрани веру к нему. Если он будет разрешен от уз, прииди к нему опять и, как мученика, почти его ещё более. Если же он во время искушений умрёт, то, дерзнув, испроси тело его, и почти его более, чем тогда, когда предстоял ему живому, и, помазав миром, погреби оное благолепно: ибо если и не в третий день, но напоследок со всеми воскреснет. Веруй, что он с дерзновением предстоит пред Богом, хотя ты и положил его тело в гроб, и без сомнения призывай молитву его: он и здесь поможет тебе и сохранит тебя от всех зол, и по исходе твоём из тела он приимет тебя и приготовит тебе вечную обитель.Если, после всего сказанного прежде, он призовет тебя, повелит наедине безмолвствовать и скажет: «сиди здесь неисходно, дондеже облечешься силою свыше» (Лк.24:50): ты послушайся с твёрдым упованием и ненасытною радостью, ибо таковой учитель, брат мой, неложен и истинен. Ибо и ныне низойдёт на тебя таковая же сила Пресвятого Духа, не в виде огня, видимого чувственно, и не с шумом многим и дыханием бурным; – это было тогда ради неверных, – но в виде мысленного света духовно явится тебе со всякою тихостью и радостью; и этот свет есть начаток48 вечного и первого Света, озарение и светлость49 вечного блаженства. Когда сей свет явится, всякий страстный помысл истребляется, всякая страсть душевная отгоняется, всякий недуг телесный получает исцеление. Тогда очи сердца очищаются и видят то, о чём написано в блаженствах. Тогда душа, видя, как в зеркале, и малые свои согрешения, нисходит в бездну смирения и, созерцая величие славы, исполняется всякой радости и веселия и, изумляясь чуду, превышающему чаяние, испускает источники слёз, и таким образом человек тот весь обновляется, познаёт Бога, а прежде от Него познаваем бывает. Одно это заставляет человека презирать всё земное и небесное и радостотворное и соделывает его и другом Божиим, и сыном Вышнего, и Богом, насколько человеку возможно достигнуть сего50.Смотри же, брат, по неосмотрительности51 не последуй худшим. Кто видит, тот различит волка от овцы, и разбойника от пастыря, как и Сам Владыка наш и Бог повелел, сказав: «внемлите отъ лживыхъ пророковъ, иже приходятъ къ вамъ въ одеждахъ овчихъ, внутрь же суть волцы хищницы. Отъ плодовъ ихъ познаете ихъ». (Мф.7:15–16). Ибо как древо познаётся от плода, так человек, каков он, познаётся от слов и дел своих; но теми, впрочем, которые имеют здравый разум и душевные чувства. Обыкновенные же люди этих дел различить не могут, потому что не имеют ни чувства, ни рассуждения духовного. Кто постится по тщеславию, того хвалят; а кто есть со смирением – осуждают. Другой со смирением воздерживается, а его считают лицемером; а кто есть с чревонеистовством, принимают за человека простодушного и безхитростного, с которым и сами вместе, угождая своим страстям, часто пируют. Так же и о тех, которые притворяются юродствующими, некстати говорят смешные и пустые слова и делают неприличные вещи и прочих побуждают к смеху, думают, что они такими ухищрениями, видом и словами как будто стараются скрыть свою добродетель и бесстрастие, и почитают их как бесстрастных и святых; а тех, которые живут благоговейно, добродетельно, и в простоте сердца, и поистине святы, – как обыкновенных людей презирают и проходят. Другие опять многоглаголивого и тщеславного считают учителем мудрым и духовным, а молчаливого и хранящего себя от празднословия – утвердительно называют невеждою и безгласным. Иные от того, кто вещает Святым Духом, отвращаются как от высокоумного и гордого, более уязвляясь его словами, нежели умиляясь; а превозносят похвалами и принимают того, кто от чрева или от книг разглагольствует и лжет на погибель их. Так между ними нет никого, кто бы мог правильно видеть и рассудить вещь, какова она есть.Поистине редки, и особенно ныне, умеющие мудро пасти и врачевать словесные души. Пост, бдение и образ благочестия, может быть, многие притворно имеют, а может быть стяжали и самым делом; ещё больше таких, которые могут говорить многое от персей и легко учить словами; но весьма мало найдётся таких, которые плачем отсекли страсти и стяжали неотъемлемо главнейшие добродетели. Главнейшими же добродетелями называем смиренiе, которое убивает страсти и подаёт небесное и ангельское бесстрастие, и любовь, которая никогда не останавливается и не отпадает, но постоянно стремится вперёд, желанием воспринимает желание и рачением рачение; от любви же рождается совершенное рассужденiе, которое руководит и себя и последующих ему и беспрепятственно переводит через мысленное море. О нём и ты должен просить Бога даровать тебе оное, особенно же ныне, чтобы ты мог богоугодно рассудить о себе и так сотворить; и потщись стяжать оное, как Самого Христа, Который и в нынешнем веке споспешествовал бы тебе, и в будущем даровал бы тебе изобильно наслаждение Своим осиянием. Не последуй вместо пастыря волку, и не входи в недугующее стадо, и не оставайся также один наедине, чтобы волк, губящий души, не похитил тебя, или чтобы ты, возболев недугом к недугу, не умер душевно, или чтобы, будучи один, ты не пал и о тебе не пришлось бы сказать: «Горе и увы, ибо горе единому, егда падетъ» (Еккл.4:10). Имеющий же доброго учителя и совершенно предавшийся ему не позаботится ни о чём этом, но, без попечения пожив, спасётся о Христе Иисус Господь нашем, Ему же слава во веки. Аминь.Слово 8-еО том, что пастырю словесного стада Христова должно сперва рассмотреть и испытать внимательно самого себя; ибо он должен научиться воле Божией и постоянно исполнять её, а потом исполнению оной научить других, чтобы слово его учительства, как деятельное, было удобоприемлемо для слышащих. В противном случае он должен позаботиться о своём спасении, чтобы не быть виновным в своей собственной погибели и в погибели находящихся под его управлением.Господь и Бог наш Иисус Христос ублажает не того, кто только учит, но кто сам прежде исполнил то, что́ говорит. Блажен, иже сотворитъ и научитъ, сей велiй наречется в Царствiи Небесномъ. (Мф.5:19). Святые отцы наши, церковные светила и учители ничего не написали и ничему не учили, в чём прежде сами не потрудились и чего, потрудившись, не совершили. Внимая такому учителю, и ученики усердно подражают ему, и не столько от его слов получают пользу, сколько возбуждаются его добрыми делами и понуждаются делать то же самое. А нам, братия, горе, что мы, монахи, дошли до такой дерзости и омрачения, что покушаемся пасти овец Христовых без Христа. Увы мне, смиренному и окаянному! Ради наслаждения и отрады телесной, ради приобретения денег и чести от людей, мы всяким образом стараемся достигнуть сана апостольского и золотом покупаем власть оных, ни Бога не боясь, ни видящих нас не стыдясь. Никто не смеет ни на престол царский воссесть, если царь того не захочет, ни принять звание учителя или ритора, будучи невеждою, ни читать что-либо в собрании народном, если кто не грамотен; а мы домогаемся сана апостольского, или и принимаем оный, не принявши ещё благодати Апостолов, ни видевши в себе возделанными плодов её. Можем ли мы, братия, обнять мыслию, как велика эта дерзость? Скажите мне, возлюбленные, если бы великий сей и многолюдный город (Константинополь) упрашивал кого-нибудь, говоря: «Не хочешь ли, мы тебя сделаем препоситом и протовестарием царским (великим сановником и приближенным к царю вельможею), а ты иди один во дворец и, вшедши, походатайствуй о нас пред царем и попроси его сделать нам то и то»? Между тем как тот никогда не входил во дворец, и неизвестен и незнаком ни самому царю, ни находящимся во дворце. Ужели бы посмел он когда-либо решиться на это или принять тот сан? Всячески должно согласиться, что он никогда не посмел бы того сделать, и даже укорил бы предлагающих ему это, как беснующихся и безумных, и посмеялся бы над ними, и самый сан отверг бы как причину не чести, а бесчестия и казни. Если же считаем невозможным поступать так в человеческих делах, то не считаете ли страшным, и не страшно ли на самом деле, братия, принять дерзостно апостольский сан, и приблизиться к неприступному свету. и быть ходатаями между Богом и людьми? Неужели, по нашему мнению, принять на себя это дело – вещь маловажная и ничтожная? Увы, братия! Мне страшно, что мы дошли до всесовершенного помрачения и потому не понимаем, на какие дерзаем дела. Ибо, если бы понимали, то никогда не дошли бы до такой дерзости и бесстрашия – смеяться над Божественными предметами и большую честь и страх сохранять к земному царю, нежели к бессмертному Царю Христу. Посему не перестанем испытывать себя и тех, кто недостойно покушается восходить на таковое начальство, всяким образом отвращать и удалять от подобного предприятия и, сколько в силе нашей, постараемся останавливать их в безрассудном стремлении, чтобы и тех избавить от наказания, и самим пожить в безопасности.Если же кто, внимательно испытуя себя, найдёт, что он свободен от всякого славолюбия, и не имеет даже и следа сладострастия и похоти телесной, и сердцем всесовершенно чист от сребролюбия и памятозлобия, имеет совершенную кротость и безгневие, и таковую любовь к Богу, что от одного слышания имени Христова тотчас возжигается любовью и испускает слезы, и, кроме того, плачет о ближних и чужие согрешения вменяет как свои, и себя от души считает грешнее всех, и, наконец, если видит в себе изобильную благодать Святого Духа, которая просвещает и как солнце освещает внутренность сердца его52; если усматривает, что в нём явно совершается чудо купины, потому что горит, соединившись с неприступным огнём, а не сгорает, так как душа его свободна от всякой страсти: ещё же, если так смиряется, что считает себя недостаточным и недостойным, зная немощь человеческого естества, уповает же на благодать свыше и на укрепление от неё и, будучи побуждаем горячестию оной, от усердия решается на сие дело, отвергая всякий человеческий помысл и с готовностью положить самую душу свою ради единой заповеди Божьей и любви к ближнему; и кроме всего сказанного, если имеет ум, обнажённый от всякого мирского помышления, облечённый же в световидную ризу смирения, так что даже тонко, сердцем, не предпочитает содействующих ему и не отвращается от сопротивляющихся, но совершенно равен ко всем благостью, и простотой, и незлобием сердца своего: то даже и тогда да не дерзает принимать начальство без совета духовного отца своего, но должен смириться и с его благословения и по его повелению решиться на сие, и принимать начальство единственно ради спасения братий, и то, если знает, что духовный отец его причастник того же Духа и сподоблен того же разума и дара, чтобы он возвестил ему не противное воле Божией, но угодное Богу и полезное душе его, соответственно собственной духовной мере и дарованиям своим, дабы не оказалось, что (принимающий начальство) повинуется человеку, а не Богу, и не лишился бы славы и данного ему Божественного дарования. Ибо, если найдёт благого споспешника и духовного советника, то дело сие будет для него тверже и мысль смиреннее. Если такой, видя, видит, то, поистине, не только всё это, но много больше сего найдёт и сам собою познает и, лучше сказать, научится от Солнца правды, если когда-либо воззрел на сие Солнце.Если же таково вступление в начальство, и столь неудобно и трудно разуметь, по Богу ли оно: то гораздо важнее ведение дел и управление, терпение в искушениях и тончайшее рассуждение в духовных бранях.Итак, рассматривая, рассмотри сердце твоё, отец духовный, паче же всегда омывай мысленное твоё око, чтобы оно было чисто, а не мутно, через что будешь видеть и своё сердце и мудро рассуждать о делах врученных тебе овец, или лучше – отцев и братий твоих, и как должно управлять ими: ибо сие собрание, по слову Писания, есть тело, а глава оного есть настоятель. И как из всех членов тела каждый имеет одно свое действие, т.е. нога, чтобы ходить, рука, чтобы держать и работать, глава же есть состав всего тела, так как она имеет в себе и все чувства и ум и самое слово: так и братия в обители, не всякий все исполняет, но, обыкновенно, каждый имеет какое-либо особенное дело и послушание, а посему едва найдешь и одну или две добродетели вместе в одном послушнике, – и нисколько не удивительно, ибо они уди отъ части (1Кор.12:27). От настоятеля же требуется, чтобы он имел в себе все добродетели и не только душевные, но также и телесные, и ещё более вместе с добродетелями и таинственные и великие дарования. Ибо, как голова мужа, хотя бы она по внешнему устройству и благолепию имела красивый и почтенный вид, но если в ней недостает ума и целых и неповрежденных чувств, ни к чему не пригодна и без чести для всякого: так и настоятель должен украшать и сиять не только телесными и душевными добродетелями, но ещё более изобиловать духовными дарованиями.Иное есть добродетель и иное – дарование, а именно: добродетели исправляются собственным тщанием и снискиваются свойственными им трудами; духовные же дарования суть дары, подаваемые подвизающимся от Бога. Например: пост и воздержание – добродетель, потому что оными подавляется сладострастие и угашается телесное разжжение, и это есть дело нашего произволения; а совершать это без скорби и без труда и достигнуть чистоты и совершенного бесстрастия, это есть дар Божий и высочайшее дарование. Или: побеждать гнев и раздражительность есть дело чудного подвига и великого труда, а достигнуть того, чтобы сии страсти не возбуждались и снискать тишину сердца и совершенную кротость есть действие Единого Бога и измѣненiе Его десницы. Или еще: расточить и раздать бедным все имущество и сделаться самому нищим, просящим милостыню, есть дело нашего произволения; а ничего не желать, но с радостию и веселием претерпевать искусительный огнь нищеты, есть некоторое таинственное и Божественное действие. Так, всякое доброе и благое делание, совершаемое по заповеди Господа, называется добродетелью. Но как земледелец только трудится, пашет, копает и бросает семена в землю, а чтобы они взошли и дали плод, поздний или ранний, это Божий дар. То же самое найдешь и в духовном: от нас зависит совершать всякое дело и с великим трудом и страданием бросать семена добродетелей, Бога же Единого дар и милость – ниспослать дождь Своего человеколюбия и благодати и бесплодную землю сердец наших сделать плодоносною, так чтобы семя слова, падшее в души наши, приняло влагу Божественной благости, прозябло, и возрасло, и разрослось в великое древо, т.е. достигло в мужеское совершенство меры возраста исполнения Христова (Еф.4:13).Итак, подобает тебе, пастырю овец Христовых, как главе всего тела, находящегося под твоим управлением Израильского сонма, стяжать всякую добродетель и телесную, и духовную, чтобы братия, взирая на тебя, как на первообраз добра, напечатлели и в себе образ добродетелей и поистине царственный. Пусть пастырская труба твоя никогда не перестанет звучать: но одним предвещай меч, грядущий на непокорных и непреклонных, чтобы в случае преслушания ты избавил, по крайней мере, свою душу от страшного гнева Божия; других же вразумляй, учи, умоляй, иногда же, нуждающихся и в обличении и запрещении, благовременно и безвременно обличай и запрещай, и останавливай их наклонность к злу, как тебе заповедует Божественный Апостол (2Тим.4:2).Пусть будет отверсто сердце твоё равно для всех твоих братьев и любовь твоя ко всему братству твоему да будет равна; а честь каждому из них ты должен воздавать по достоинству и величию добродетели, не предпочитая духовному и добродетельному даже того, кто у тебя первый в служебных делах твоей паствы. Ибо служащие носят на себе сан семи диаконов, о которых написано в Апостольских Деяниях; они же – и служебные духи, в служение посылаемые (Евр.1:14), и служба, как те, искренно, верно и без всякого скверного прибытка, по справедливости получать и здесь и там великую награду; пребывающие же в молитве, безмолвии и служении слова, с терпением проходя высокие подвиги иночества, носят на себе вместе с тобою сан самих Апостолов верховных. Имей их сотрудниками в благовестии духовного твоего учительства, и они будут воспринимать на себя тяготу братьев и облегчать тебя в трудах твоих. Они должны быть у тебя отличены как драгоценные камни пред грудою простых камней.Да не будет тебе в сем деле телесного покоя и никакого наслаждения; ночи, равно как и дни, истощатся тобою в попечении о вверенных тебе душах, чтобы ни одна из них не была похищена зверем, или пожрана медведем похоти, или поглощена змеем гнева, или растерзана коршунами помыслов возношения, чтобы таким образом единого единая душа, расточившись в многообразные (страсти), не сделалась многочастною. Но сохрани Архипастырю Христу Богу стадо твое целым и многочисленным, чтобы всё было плодоносно, исполнено добродетелей, просвещено Божественным разумом, а кра́стово, или ухорѣзно, или хромо отнюдь ничего не приноси (Лев.22:22–23). Ибо таким образом многих спасёшь, соделывая их совершенными в совершенных делах и не чуждыми ни одной из добродетелей; приводя Христу твоему всех целомудрыми, чистыми от скверных дел, и сам сподобишься свыше великих воздаяний, водворяясь вместе с Апостолами и Пастырями Христовыми и царствуя с Самим Сыном Божиим в бесконечные веки.Житие твое пусть будет непогрешительным правилом для братий и отцов твоих, чтобы по нем исправлялись уклонения иных. Не будь веществолюбив, ни славолюбив, ни сластолюбив, ни любитель трапезы или вина, ни празднослов или кощун, ни сребролюбец, ни гневлив, ни тщеславен, ни досадитель, ни злопамятен, не воздавай злом за зло: но напротив будь нестяжателен, ненавидя славу, всякое житейское наслаждение и успокоение плоти, смирен, уничижен, склонен к умилению, благ, кроток, безгневен, не сребролюбив, не любопытен, безмолвен, скромен, терпелив, верен, воздержен, не многопопечителен,53 бодр, тщателен, ревностен; заботься о вверенных тебе душах, как о своих членах, и, если бы потребовалось, ежедневно полагай за них душу свою. Ничего другого из вещей мира сего не предпочитай их любви, ибо так как ты пред прочими избран пасти словесную паству твоего Владыки и Бога, то тебе подобает, по слову Его (Мк.9:35), быть последним их всех мудрованием и смирением твоим по Богу, чтобы ты, как сильный, носил немощи немощных (Рим.15:1) и, как врач, врачевал страсти и недуги душевно недугующих и, как пастырь, заблуждающих обращал, здравствующих делал многоплодными в добродетелях, зараженных же и неисцельных отсекал от словесного твоего стада, чтобы они болезни своей не передали и здоровым из словесных твоих овец. Старайся приращать паству Владыки твоего. Не уклоняйся к роскоши или наслаждениям телесным. Не расточай вотще волну и тукъ овец Христовых, собирая достояние обители более для собственного наслаждения, нежели для братии твоей. Не делай и не приобретай вещей, нужных для обители ради человеческой славы. Не люби делать частые выезды на дорогих лошаках, в сопровождении и предшествии многих; довольно тебе выходить однажды в месяц для совершения самых нужных дел и потребностей твоей паствы; остальное исполнять проходящие назначенные послушания, охраняя тебя от молвы, когда ты будешь упражняться в назидании словом и постоянном попечении – с молитвою о братии54.Да не будет у тебя трапеза многоценная, а у чад твоих простая, без приправы и самая ничтожная; но кроме какой-либо немощи, или приема друзей, которые одного с тобою образа мыслей и жизни, пусть келарем твоим приготовляется заодно для тебя и для чад твоих общая трапеза: или вареная овощь и семена, или рыба однажды в неделю, в воскресный день и Господский праздник. Не устремляйся с раздражительностью, гневом и криком на твоих чад и братьев, кроме какого-нибудь дела, причиняющего душевный вред, но кротким словом и речью научай их, как подобает каждому ходить и жить посреди братства. Юных и неутверждённых научай, чтобы они скромным обращением берегли себя и прочих братьев, и для других не были бы преткновением своею походкою, дерзостью и неприличными поступками юности. Проведших долгое время в подвижничестве научай словом разума терпению искушений, находящих от врага, смирению, сокрушению сердца, умилению, слезам, тщательной и неопустимой молитве, блаженному плачу и тому, чтобы они, вообще, словом и делом служили назиданием для прочих. Иереев научай благоговению, безмолвию, поучению в Божественных Писаниях, точному знанию Апостольских правил и преданий, правости догматов, чистоте сердца, постоянной молитве и умилению, предстоянию пред Божественным престолом со страхом Божиим и трепетом, таинствам священнодействия, откровению Божиих таин: потому что им, по слову Господню, дается разуметь тайны Царствия Небесного (Мф.13:11), чтобы они, имея в себе слово жизни, были для всего братства и для посторонних Божественною солью и светом. Если же тебе когда-нибудь нужно против бесчинствующих подвинуться благословным гневом, с жезлом и палицею, чтобы пресечь какое-либо зло и остановить в них губительную заразу, чтобы злое дело и злая воля не простерлись ещё далее: то и сие не признано неприличным Апостолами в их постановлениях и богоносными отцами нашими. Ибо всякое побуждение и всякое дело наше, которое преграждает и удаляет зло, содействует же правде, и добродетели, похвально и богоугодно и приятно всем праведным: это доказывает Сам Иисус, Который бил бичом упорных иудеев, соделавших дом молитвы домом купли, и опроверг столы торжников (Мф.21:12)55. Ради одной человеческой похвалы не презирай под видом кротости даже незначительного какого-нибудь дела, совершаемого против заповеди Божией к низвращению Апостольских правил и постановлений и к нарушению Евангельского жития и монашеского порядка. Но, подражая твоему Иисусу и Богу, с запрещением и бесстрастным гневом воздай должное за нарушение заповедей Божиих и Апостольских правил.Сверх всего этого, строго блюди за откровением помыслов каждого и знай верно, кто из братий должен стоять вместе с молящимися и причащающимися, а кто подлежит отлучению и требует покаяния со слезами и должен стоять с кающимися, чтобы неведением или ведением ты, по пристрастию, не сделал из церкви Божией, вместо святого храма, пещеры разбойников или блудилища, и избежал за сие страшного суда гнева Божия. Знай, что самовидцы Слова и ученики Его каждому из вышеозначенных справедливо назначали приличное место, и ты должен тщательно держаться в особенности чтения их преданий и постановлений, чтобы знать, какие суть сокровенные таинства верующих во Христа, и чтобы не погрешить, делая то, что не соответствует Богопочтению. По слову Писания, благоговейны сотвориши сынов твоих духовных и научи их благоветь перед священными Божественными местами, а также и сосудами освященного храма Божия и пред службою Его, потому что писано: «Блаженъ мужъ, иже боится всѣхъ за благоговѣнiе» (Прит.28:14). Знай, что употреблять эти сосуды и их касаться, от Святых Отцов и Апостолов разрешено одним только посвященным и очистившимся посредством подвигов и многих слез покаяния, и причащающимся Пречистых Таин Христовых, освященным и благоговейнейшим монахам. Вход в Божественный алтарь не дозволяй всем хотящим, но только, как сказано, одним священнодействующим и освященным благоговейнейшим из твоих братий и отцов: прочим же из братий, живущим бесчинно, (внимай тому, что тебе говорю), запрети вход (в Божественный алтарь); ибо, знай верно, что многие за презрение к святыне были отсекаемы от настоящей жизни; и если ты по своему пренебрежению попустишь сему быть, то от твоих рук всячески взыщется кровь отсекаемых за сие от настоящей жизни.Все это и еще многое ты должен, о пастырь овец Христовых, знать в точности и тщательно исполнять к хранению твоей паствы. Посему, если ты познал, что достиг такого совершенства и сподобился таких дарований, что одним сияющим от себя светом добрых дел и Божественною премудростию и разумом просвещаются все, приближающиеся к тебе, свои и чужие: то смело паси овец Христовых разумным словом благодати, деятельно тебе дарованной, по уставу и закону, свыше тебе преподанному. Паси агнцев Его на спасительных пажитях Его заповедей, пока они возрастут и достигнут в меру возраста исполнения Христова (Еф.4:13): и ты будешь сопрестольником и сообитателем Его Апостолов. В противном же случае уединись в самом себе, если сколько-нибудь слушаешь меня, заботящегося о твоем спасении; ибо Богъ нашъ огнь поядаяй есть (Евр.12:29). Ему же подобает всякая слава, честь и поклонение во веки. Аминь.Слово 9-еО причастии Святого Духа. О том, что дела добродетели иначе не могут быть несомненными, как только через пришествие Духа, без Которого никто не совершает добродетелей и не может назидать других или принимать открываемые ему помыслы. Каков должен быть наставник и иерей, принявший свыше власть вязать и решить. О равенстве во всём и тождестве Триипостасного Божества.Как светильник, хотя бы он был со светильнею и полон елея или иного удобовозжигаемого вещества, однако, если не прикоснётся к огню и не зажжётся, будет темень: так и душа. Богъ огнь есть (Евр.12:29), и так именуется во всём Богодухновенном Писании. Душа же каждого из нас – светильник. Итак, хотя бы она, по нашему мнению, украшалась и всеми добродетелями, но если не прикоснулась к сему Огню, то есть, не сделалась причастницею Божественного существа и света, то она ещё не возжена и темна, и дела её сомнительны; ибо необходимо, чтобы Свет сей всё обличил и сделал явным. У кого же светильник души ещё не таков, то есть, не причастен Божественному Огню, тот нуждается в наставнике, или лучше светильнике, который бы освещал, а вместе и рассуждал о действиях его, и через исповедание сострадал ему в открываемых согрешениях его и исправлял то, в чём он повсечасно согрешает. Ибо, как невозможно, чтобы ходящий ночью не претыкался, так невозможно не согрешать тому, кто ещё не взирает на Божественный Свет, как говорит Христос: «аще кто ходитъ во дни, не поткнется: яко свѣтъ мiра сего видитъ; аще же кто ходитъ в нощи, поткнется, яко нѣсть свѣта въ немъ» (Ин.11:9–10); сказав же «в нём», Господь указал на Божественный и невещественный Свет, ибо чувственного никто не может иметь в себе. И, как ходящий во тьме никакой не получает пользы, хотя бы он и держал много прекрасных, но потухших свечей, ибо он ни самого себя, ни другого кого-либо не видит: так и полагающий, что имеет в себе, – если бы это было возможно, – и все добродетели, но не имеющий света Святого Духа не может хорошо видеть своих дел, ни быть совершенно уверен, угодны ли они Богу, а также и других не может наставить или научить воле Божией, ни принять чужие помыслы, пока не стяжет освящающего в нём света, хотя бы от людей поставлен был и патриархом. Ибо Христос говорит: «ходите, дóндеже светъ имате, да тма васъ не иметъ: и ходяй во тмѣ не вѣсть, камо идет» (Ин.12:35). Итак, если он не знает, куда сам идёт, как он другим покажет путь? И какая польза, если на подсвечнике поставят светильник потухший, лишённый огня, который бы горел и светил? Не так подобает делать: но как же? Как сказал Сам Высший над всеми Бог: «никтоже, свѣтильника вжегъ, в скровѣ полагаетъ, ни подъ спудомъ, но на свѣщницѣ да входящiе свѣтъ видятъ» (Лк.11:33). Сказав сие, Он присовокупляет и признаки того, кто уже сделался светильником и имеет в себе свет, говоря так: «свѣтильникъ тѣлу есть око» (Лк.11:34). Какое око Он под сим разумеет? Конечно – ум, который никогда не будет прост, пока не увидит простый свет. Свет же простый есть Христос. А кто постоянно имеет свет Его, сияющий в его мысли, об том говорится, что он имеет умъ Христовъ. Итак, когда сие твое око будет просто, то и всё бестелесное тело души твоей будет светло; когда же ум будет лукав, то есть помрачён и погашён, то и сие твое тело будет темно. «Блюди убо, еда свѣтъ, иже в тебѣ, тма есть» (Лк.11:35). Смотри, говорит, не думаешь ли иметь то, чего не приобрёл. Видите ли, как и Сам Владыка беседует к вам вместе с нами, рабами Своими? Смотри, говорит, чтобы ты не ошибся, полагая, что в тебе свет, когда это не свет, но тьма. Видите ли, что и мы вещаем к вам, братьям нашим, то же самое, что и Владыка, и не говорим ничего извращённого или худого? Ибо мы говорим: «Смотрите, братья, чтобы когда-нибудь, думая быть в Боге и полагая иметь сообщение с Ним, вы не оказались вне Его и отлученными от Него за то, что ещё здесь не видите света Его. Ибо, если бы Он коснулся светильников ваших, то есть ваших душ, то ясно воссиял бы в вас, как сказал Сам Бог и Господь наш Иисус Христос: «Аще бо тѣло твое все свѣтло, не имый нѣкiя части темны, будетъ свѣтло все, якоже, егда свѣтильникъ блистанiемъ просвѣщаетъ тя» (Лк.11:36). Какое другое свидетельство, большее сего, привести к удостоверению вашему? Если же не поверишь Владыке, то как, скажи, будешь иметь веру мне, подобному тебе рабу?»Но что́ сказать тем, которые любят быть важными лицами и хотят быть поставленными в иереи, архиереи и игумены, и воспринимать чужие помыслы, и говорят, что они достойны власти вязать и решить, когда вижу, что они не знают ничего из необходимых и Божественных предметов, не учат сему других и не вводят в свет разума? Что иное, как не то, что говорит Христос фарисеям и законникам: «яко взясте ключь разумѣнiя; сами не внидосте, и входящимъ возбранисте». (Лк.11:52). А что иное есть ключ разумения, как не благодать Святого Духа, через веру даруемая, которая через просвещение открывает в нас истинный разум и познание и отверзает затворенный и покровенный наш ум, как я часто многими притчами и гаданиями, (иногда) же ясными словами говорил вам и теперь опять скажу56.Не будем обольщать самих себя и не соблудим в делах наших, ходя вслед похотей плоти нашей, поставляя самих себя учителями и восходя на игуменство, священство и архиерейство, с презрением Бога и своего спасения. Ибо, когда Иисус сказал Никодиму: «Аще кто не родится свыше, не можетъ видети Царствiя Божия», а Никодим отвечал ему: «како может человѣкъ родитися старъ сый? Еда можетъ второе внити во утробу матере своея и родитися?», то Иисус укорил его и сказал: «ты еси учитель Израилев,ъ и сихъ ли не вѣси?» (Ин.3:3, 4, 10), хотя он еще вовсе не веровал и не знал благодати. Сколь же великого осуждения достойны мы, учители по благодати и не ведущие благодати,57 столько насладившиеся учения и всякий день поучаемые Апостолами, (Пророками) Учителями, Самим Господом и слышащие свидетельства их? Ибо если мы не знаем, каким образом нам должно проводить жизнь и в каких добродетелях прежде всего воспитывать себя, чтобы представлять самих себя рабами правдѣ, как перед Господом, а не перед людьми, предстоящими и обещавшимися служить непорочно Богу (живому),58 не ведаем и того, какими и каковыми мы сперва должны быть, чтобы начальствовать над другими: то как, скажи мне, вручена нам будет стража Владычного стада и попечение о нем? Как оное упасем по воле Архипастыря – Иисуса Христа и изведем на пажити вечно живые? Но, о нечувствие наше и презрение Бога и всего Божественного! Ибо, заткнувши уши, как аспид, как будто оглохши и онемевши подобно мертвым, и ослепшие душевными чувствами, ни чувством не ощущаем того, что говорится, ни того, что есть христианство, не понимаем, ни тайны промысла Божия, но разумеем и не знаем в точности таинств христиан, а других поучаем о свете разума, даже ещё более, – бесстыдно покушаемся показывать прочим и самый свет разума. Разум сей не есть свет; но свет сей есть разум, ибо «изъ Того, и Тѣмъ, и в Немъ всяческая» (Рим.11:36). Отрицаясь же Его зрения, мы явно показываем, что мы ни рождены,59 ни произошли в свет, сходящий свыше, но ещё в чреве носимые младенцы или, лучше сказать, выкидыши, а домогаемся священных мест и восходим на Апостольские престолы. А что всего хуже, не страшась Бога, большею частью деньгами, покупаем священство; и никогда не бывши овцами, желаем, подобно пастырям, пасти царское стадо, и это для того только, чтобы, на подобие зверей, наполнить чрево свое и совершить всё, чего требует порочное желание и похотение и вожделение дольнего. Таковы ли, братия, были сначала Апостолы? Таковы ли преемники Апостолов? Таковы ли наши отцы и учители? Увы! Какая страшная дерзость таковых! Они, взирая к одному ковчежцу, не только через тленные деньги становятся предателями и святотатцами, но ещё осмеливаются прикасаться и к самому Божественному богатству, и потому не стыдятся говорить: «Наше есть вязать и решить, и сию власть мы приняли в настоящей жизни свыше». О бесстыдство, чтобы не сказать, крайнее безумие! От кого, скажи мне, и за что получил ты свыше власть сию? За то ли, что, оставив всё, последовал Христу? За то ли, что презрел земную славу? За то ли, что стал смирен духом? За то ли, что, продав всё, раздал бедным? За то ли, что погубил душу твою, то есть, умертвил её для мира и не обрёл её ни в одной плотской похоти? Или и ты, как древле ученики Христовы, слышал от Него, дунувшего на тебя и сказавшего: «прiимите Духъ Святъ. Имже отпустите грѣхи, отпустятся имъ; и имже держите, держатся» (Ин.20:22–23)? Но ты говоришь, что власть эта принадлежит иереям. Знаю и я, что это подлинно так. Но не всем равно, так называемым, иереям, а тем, которые согласно с волею Божиею священнодействуют Евангелие в духе смирения, проводят непорочную жизнь, которые сперва себя представили Господу, и внутри храма тела своего духовно приносят жертву совершенную, святую, благоугодную, чистое служение своё (Рим.12:1), которые приняты и поставлены на горнем жертвеннике, и Архиереем – Христом принесены, как совершенное приношение, Богу и Отцу и искуплены (и силою Духа Святого претворены и изменены)60 и преображены во Христа, нас ради умершаго и воскресшего во славе Божества; которые, в совершенном смирении, ночь и день каются и плачут и молятся со слезами не только о себе; но и о вверенной им пастве и о всех в мире Святых Божиих Церквах. И не это только, но горько плачут пред Богом и о чужих грехах; ничего сверх необходимости не употребляют, телу нисколько не угождают и о наслаждении телесном ни мало не пекутся, но, как писано, «Духомъ ходят и похоти плотскiя не совершают» (Гал.5:16); кроме сего, в деле правды и заповедей Божиих не оказывают предпочтения ни нищему, ни богатому, ни начальнику, ни подчиненному, ни даже тому, кто увенчан диадемой; и ни под предлогом милости, ни ради даров, ни из страха или любви, ни ради другой какой-либо вещи или побуждения не уступают и не нарушают заповеди Превышнего Бога. Таковым принадлежит власть вязать и решить, священнодействовать и учить, а не тем, которые только от людей получают избрание и рукоположение. «Никтоже сам себѣ прiемлетъ честь, но званный отъ Бога» (Евр.5:4). Не сказал святой Апостол: «получивший избрание от людей», но «отъ Бога» на сие предустановленный и рукоположенный. Ибо (поставляемые) от людей и людьми суть тати и разбойники, как сказал Господь: «Азъ есмь дверь. Вси, елико ихъ прiиде, и приходят не Мною, но прелазяще инудѣ, татiе суть и разбойницы» (Ин.10:9, 8:1).Не обольщайтесь, братия: пребывающий во тьме находится вне двери; кто и думает, что вошел, но если не светом вошел, и тот находится вне ограды. Ибо, если Христос есть свет мира и дверь (Ин.10:9, 8:12), то всячески дверь световидная (а не просто только дверь)61, и вошедший в неё, вошёл в свет мира. Ключ же сей двери есть Святой Дух. «Прiимите, говорит Господь, Духъ святъ. Имже отпустите грѣхи, отпустятся имъ; а имже держите, держатся» (Ин.20:22–23). Дом же есть Отец, ибо «въ дому Отца Моего обители многи суть» (Ин.14:2). Вникни же внимательно в смысл этих слов. Итак, если ключ сей не отверзет, – «сему сказано, дверникъ отверзаетъ» (Ин.10:3) – то дверь сия не отверзается. Если же дверь сия не отворится, то никто не войдёт в дом Отца, как говорит Христос: «никто же прiидет к Отцу, токмо Мною» (Ин.14:6). А что Дух Святой сперва отверзает ум наш, научая нас об Отце и Сыне, Он опять сказал: «егда же прiидет Онъ, Духъ истины, Иже отъ Отца исходитъ, Той свидетельствуетъ о Мнѣ, и наставитъ вы на всяку истину» (Ин.16:13; Ин.15:26). Видишь ли, как Духом, или, точнее, в Духе Отец и Сын познаются нераздельно. И опять: «Аще бо не иду Азъ, Утѣшитель, говорит, не прiидетъ къ вамъ. Егда же прiидет Онъ, воспомянетъ вамъ вся» (Ин.16:7, 13; Ин.14:26). И опять: «Аще любите Мя, заповѣди Моя соблюдите. И Азъ умолю Отца, и иного Утѣшителя дастъ вамъ, да будетъ съ вами въ вѣкъ, Духъ истины» (Ин.14:15–17). И немного спустя: «въ тот день, то есть, когда Дух Святой придет к вам, уразумѣете вы, яко Азъ во Отце Моемъ, и вы во Мнѣ, и Азъ въ васъ» (Ин.14:20). И опять: «Иоаннъ убо крестилъ есть водою, вы же имате креститися Духомъ Святымъ» (Деян.1:5); и справедливо. Ибо, если кто Духом Святым не крестится, то он не может быть ни сыном Божиим, ни сонаследником Христовым. Но и Петру говорит Господь: «Дамъ ти ключи Царства Небеснаго» (Мф.16:19), поистине, не медные или железные ключи, но ключи, соответственные оному дому. Каков же оный дом, услышь от Павла, в послании к Тимофею: «Завѣщаваю ти предъ Богомъ, оживляющимъ всяческая, и Христомъ Иисусомъ»; и немного спустя: «Блаженный и единъ сильный, Царь царствующих и Господь господствующихъ, единъ имѣяй безсмертiе, и во свѣте живый неприступнѣмъ» (1Тим.6:13, 15–16). Ибо, если сей дом есть неприступный свет, то очевидно, что и дверь сего дома также есть свет неприступный. Если же ты скажешь, что одно приступно, а другое неприступно, то неприступное истребить приступное; и ключ тот никогда не мог бы отворить, если бы и он не был неприступен и того же естества; иначе он будет сожжён дверью или дверь домом, и дом будет равно для всех неприступен; паче же, если Святая Троица разделится на приступное и неприступное, и большее и меньшее, то и вера наша разорится.Смотрите же, чтобы, слыша сие и принимая уподобление от чувственных домов и дверей, вы не составили в уме своем какой-либо телесный образ, и чтобы душа ваша не впала в недоумение и в хулу; но все боголепно и добро рассматривая в себе, если можете, по слову разума и закону, найдете, что объяснено все правильно; если же уразуметь сие так боголепно не можете, то примите сие одною верою и отнюдь не пожелайте много испытывать. Ибо ключом называем Духа Святого потому, что от Него и в Нем сперва осияваемся в уме и, будучи очищаемы, просвещаемся светом разума, крещаемся свыше, возрождаемся и становимся чадами Божиими, как говорит Павел: «Самъ Духъ ходатайствуетъ о насъ воздыханiи неизглаголанными» (Рим.8:26); и опять: «Посла Богъ Духа Сына Своего въ сердца наша, вопiюща: Авва Отче!» (Гал.4:6). Итак, Он (Дух Святой) показывает нам дверь, потому, что Он есть свет; дверь же сия, (Сын Божий) показывает нам, что и Живущий внутри дома также есть Свет неприступный. Не иной же есть Бог, живущий (в доме) и иной Свет – Дом Его, так же, как не иной есть Бог и иной Свет – Божества Его: но Он Единый есть Дом и Живущий в Доме, так же, как Он же есть и Свет и Бог. Богословски же и Сын называется Домом, как и Отец, ибо Он говорит: «Ты, Отче, во Мнѣ, и Азъ в Тебѣ, и Азъ в нихъ, да и тiи в насъ едино будутъ» (Ин.17:21,23). И Дух таким же образом: ибо сказано: «вселюся въ нихъ и похожду» (2Кор.6:16) «Аз и Отец прiидемъ, и обитель у него сотворимъ» (Ин.14:23), то есть, через Св. Духа, как Павел говорит, Дух есть Господь (1Кор.12:4–5). Не то, что Святой Дух есть Сын: отступи от хулы сей: но то сие значит, что Сын Божий зрится и усматривается в Святом Духе. Итак, если Св. Дух есть Господь, и Отец в Нём, и Он в нас, то также опять мы в Нём, и Он с Богом Отцом и Бог в Нём.Если нужно сказать что-либо с большею точностью, то выходит: где что-либо говорится об одном Лице, в том же усматривается и два62; ибо сии Три (Лица) суть в торжестве и познаются в едином существе и естестве и царстве. Итак, что́ говорится об одном, сие по естеству усматривается и в прочих, кроме сего: Отец и Сын и Святой Дух, то есть, кроме того: рождать и рождаться и исходить; ибо одни сии (свойства) беспрекословно последует Св. Троице ипостасно и по естеству63. Изменения же или переставления или перемены в Них имён невозможно нам помыслить или сказать. Ибо в сих именах познаются три Лица, и в этом ни Сына нельзя поставить прежде Отца, ни Духа Святого прежде Сына; но говори совокупно так: Отец, Сын и Святой Дух, не допуская в Них какого-либо рассечения относительно времени, даже до малейшего мгновения, потому что вместе со Отцом есть64 и Сын рождённый и Дух исходящий. Во всём же другом одно и то же название или уподобление усматривается и в каждом из Трёх. Например: если скажешь Свет, то и каждое из Них есть Свет. Равным образом, каждое из сих (Лиц) – Сын и Дух и Отец есть вечная Жизнь, и Три сии – единая Жизнь. Также Бог и Отец есть Дух, и Господь есть Дух, и Дух Святой есть Бог. Каждое из сих (Лиц) есть Дух, и вместе Три сии (Лица) суть единый Дух. И Отец есть Бог, и Сын есть Бог, и Святой Дух есть Бог; каждое из сих (Лиц) есть Бог, и вместе Три Сии – Единый Бог. Каждое (из Трёх Лиц) есть Господь, и Три Сии – Единый Господь, сущий над всеми Бог. Бог есть Создатель всего. Каждое (из Трёх Лиц) есть Создатель всего, и Сии (Три) – Единый Бог, Творец всех. Говорит же и Ветхое Писание: «В началѣ сотвори Богъ небо и землю» (Быт.1:1) «И рече Богъ: да будетъ свѣтъ: и бысть свѣтъ» (Быт.1:3). Это слово должно разуметь об Отце. И Давид говорит: «Словомъ Господнимъ небеса утвердишася» (Пс. 32:6): сие, как мы познали, сказано о Сыне; «и Духомъ устъ Его вся сила ихъ» (там же); а это мы относим к Святому Духу. И Иоанн, сын громов, говорит в Евангелии: «Въ началѣ бѣ Слово, и Слово бѣ къ Богу» т. е. Отцу, «и Богъ бѣ Слово» т. е. Сын; «Вся тѣмъ быша, и безъ Него ничтоже бысть, еже бысть» (Ин.1:1, 3).Итак, научитесь всему этому, именующиеся чадами Божиими, молю вас, считающие себя христианами, учащие иных пустым словом и думающие начальствовать, – но ложно. Священники и иноки, вопросите старцев и архиереев ваших, соберитесь вкупе и с любовию Божиею, и постарайтесь сперва делом научиться сему и испытать сие, а потом возжелайте еще когда-либо и увидеть (сие) и, на самом деле,65 быть богоподобными; а не только об одном внешнем образе66 и об одежде пекитесь; и тогда уже принимайте апостольский сан, чтобы не услышать вам, еще не разумеющим тайн Божиих и безрассудно устремляющимся на начальство над другими: «Горе, иже мудри в себѣ самихъ, и предъ собою разумни. Горе полагающимъ тму свѣтъ и свѣтъ тму» (Ис.5:20–21). Итак, молю вас, братия о Христе, в созидании добродетелей положите сперва основанием благо смирения, потом через подвиги благочестия воздвигайте дом разумения тайн Божиих и освящайтесь Божественным светом, и очищенным оком сердца узрите Бога, сколь возможно нам, человекам, и через сие тайно научитесь совершеннейшим тайнам Царствия Небесного; и тогда уже, от сего разума, даруемого свыше Отцом светов, выходите на слово учительства и научайте ближних наших, что есть воля Божiя благая и угодная и совершенная (Рим.12:2), да учением нашим приведём люди избранны (Тит.2:14) Богу, рукоположившему нас Духом Своим Святым в учители Церкви Своей, чтобы нам не быть изверженными из чертога Христова, как презрителям и не имеющим брачной одежды, но, напротив, как мудрым домоправителям, право правящим слово учения к братиям нашим, а прежде сего хорошо устроившим собственную нашу жизнь, невозбранно войти туда со светлостью жития и разума небесного, световидными и исполненными Святого Духа, и чтобы нам царствовать вместе со Христом, наследуя с Ним Царство Бога и Отца в Святом Духе, вечно живом и бессмертном Источнике и Жизни, Которому подобает всякая слава, честь и поклонение ныне и всегда и во веки веков. Аминь.Слово 10-еО покаянии и начале монашеского жития, и о том, как человек, преуспевая постепенно на пути добродетели исполнением заповедей, достигает совершенства.Человек, презревший все видимое и самую свою душу для того, чтобы, по заповеди Господней, мог показать истинное покаяние и приступить к сему делу, не может сам собою сему научиться, но приходит с большим страхом и трепетом к искусному и опытному мужу, повинуется ему со всяким вниманием и от него наставляется и обучается духовному деланию подвигов добродетели и тому, что должно творить кающемуся. Со страхом же и трепетом, говорю, чтобы не обмануться в достижении такового блага и, как неискусному делателю заповедей, не быть осуждену в вечный огонь. Ибо, принимая слова наставника, как исходящие из уст Божиих и как причину жизни и смерти, если, то есть, их хранить или презирать, он с точностью соблюдает их. И таким образом, (чтобы говоря много не продлить моего слова), таковой начинает и, водимый несомненною верою в обетования Божии, преуспевает о Боге ежедневно и, подвигаясь по пути, возрастает духовным возрастом и становится мужем совершенным о Христе Боге нашем. А какие это обетования Господа нашего Иисуса Сына Божия, слушай с разумом, что Он нам говорит: «Аминь глаголю вамъ, яко радость будетъ на небеси о единомъ грешницѣ кающемся» (Лк.15:7), и опять: «грядущаго ко Мнѣ, то есть, таковым путём, не изжену вонъ» (Ин.6:37), и ещё: «Аще кто жаждетъ, да прiидетъ ко Мнѣ и пiетъ» (Ин.7:37); и: «вѣруяй въ Мя имать животъ вѣчный» (Ин.6:47); и в другом месте: «приближитеся Богу, и приблизится вамъ» (Иак.4:8); «прiидите ко Мнѣ вси труждающiеся и обремененнiи, и Азъ упокою вы» (Мф.11:28). И ещё в другом месте: «имѣяй заповѣди Мои и соблюдаяй ихъ, той есть любяй Меня: а любяй Меня, возлюбленъ будетъ Отцемъ Моимъ: и Аз и Отец Духом прiидемъ, и обитель у него сотворимъ» (Ин.14:21, 23); «аще вы», говорит Господь, «лукави человеки суще, умѣете даянiя блага даяти чадамъ вашимъ, кольми паче Отецъ вашъ Небесный дастъ Духа Святаго просящимъ у Него» (Мф.7:11; Лк.11:13). Несомненною верою уповая на таковые обещания и обетования Божии, человек, как мы сказали, с большим усердием и неудержимым стремлением совершает67 все заповеди Его. Первая же заповедь сия есть: «Покайтеся, приближи бо ся Царствiе Небесное» (Мф.3:2); и опять: «просите и дастся вамъ; ищите и обрящете; толцыте и отверзется вам. Всякъ бо просяй прiемлетъ, и ищай обрѣтаетъ, и толкующему отверзется» (Мф.7:7–8). Желая же научить нас, как должно просить, – какими словами и какими делами, Бог говорит: «Иже аще хощетъ въ васъ вящщiй быти, да будетъ вамъ слуга; и иже аще хощетъ въ васъ быти первый, буди вамъ рабъ». (Мф.20:26–27) «Всяк возносяйся, смирится, смиряяй же себя, вознесется». (Лк.18:14). Кто содержит всё это и сему подобное в мысли, и упражняется в этом день и ночь, и рассматривает сие умственно и чувственно, и тщательно исполняет, тот мало-помалу удаляется памятования о мире сем и житейских вещах, имениях, сродниках и близких и в той же мере соединяется с духовным. Преуспевая же таким образом на всякий день, он ощущает, как постепенно отступают помыслы прежде принятых залогов сердечных, потом как и самые залоги сии умаляются и сердце, смягчаясь, приходит в смирение; и как оно вновь порождает помыслы, производящие смиренномудрие. Но и при таком чувстве едва-едва достигает умиления и слез; и ежели достигнет, то многими скорбями, и чем более сердце смиряется, тем больше умиляется. Ибо смирение порождает плач, а плач питает породившее его и способствует оному возрастать. Сие же делание, совершаемое исполнением заповедей, отмывает – о, чудо! – всякую нечистоту от души и отгоняет всякую страсть и всякое злое пожелание, то есть телесное и житейское. И таким образом человек тот душою делается свободен и от желания всего земного и от страха за повреждение своего тела, подобно, как если кто совлекает с себя срачицу и совершенно обнажается. И действительно, оно так. Ибо, во-первых, душа совлекается нечувствия, которое Божественный Апостол называет покрывалом, лежащим на сердцах неверных иудеев; и не только тогда они, но и ныне всякий, кто заповедей новой благодати не исполняет со всею силою и горящим сердцем, имеет такое покрывало, лежащее на умственной силе души его, и не может вознестись на высоту познания Сына Божия. Потом, как совлекший с себя одежду видит раны на теле своём, так и сей ясно видит тогда страсти в душе своей, то есть: славолюбие, памятозлобие, ненависть к братьям, зависть, ревность, прекословие, возношение и прочие другие. Прилагая к сим ранам заповеди как лекарства, а искушения – как прижигания, смиряясь, плача и тепло прося Божией помощи, видит явно приходящую благодать Святого Духа, которая истребляет и уничтожает одну по одной все страсти, пока не соделает душу от всех их совершенно свободною; ибо пришествие Утешителя сподобляет её свободы не отчасти, но всесовершенно и чисто, и с поименованными страстями оно отгоняет и всякое уныние, всякое нерадение, всякую леность и неведение, забвение и чревобесие и всякое сластолюбие. И таким образом восстановляет и обновляет человека душевно и вместе телесно до такой степени, что таковой, по-видимому, бывает обложен не тленным и тяжким телом, но духовным и невещественным и способным к восхищению. И благодать Духа совершает в нём не это только, но и не допускает таковому видеть что-либо из чувственных вещей; а устрояет так, что он, и видя, пребывает чувством, как человек не видящий. Ибо когда ум совокупится с духовным, он становится совершенно вне чувственных вещей, хотя, по-видимому, и взирает на чувственное. Пребывая же таковым, как и святой Павел говорит: «наше житiе на небесѣхъ есть» (Флп.3:20), «не смотряющимъ намъ видимыхъ, но невидимыхъ» (2Кор.4:18), он осиявается и просвещается, и на всякий день возрастает духовным возрастом, отлагая младенческий смысл и восходя к мужескому совершенству. Таким образом, по мере возраста своего, обновляется в душевных силах и действиях и становится мужественнее и крепче в делании заповедей Божиих. Исполняя оные всякий день, соразмерно с деланием их, ещё более очищается, светлеет, просвещается и сподобляется видеть откровения великих тайн, глубины которых никогда не видел, и даже видеть не может, никто из тех, кто не подвизался вознестись до той же чистоты. Тайны же, говорю, всеми видимые, но не постигаемые. Ибо таковой получает и ум, просвещаемый новотворящим Духом, так же новые очи и уши, и посему видит не так, как человек, чувственное чувственно, но как соделавшийся выше человека взирает на чувственное и телесное духовно и как на изображение невидимого, и на внешние их образы взирает, как на неимеющие образа и вида. Слышит же он (т.е. внимает) не (всем) человеческим речам или словам68, но только живому слову, когда оно произнесено будет, хотя и голосом человеческим; ибо только это, как знаемое и возлюбленное, душа та принимает внутрь посредством слуха и дозволяет сему вход; и внутрь вошедшее радостно приветствует, как сказал Господь: «овцы Моя гласа Моего слушаютъ» (Ин.10:27), а гласа чужого не послушают. Все же прочие слова людские он слышит, но не принимает и отнюдь не попускает входить им внутрь и, отвращаясь от них, отгоняет их тщетными. Иногда же он пришествия и шума их даже и не ощущает, но если и слышит, то такое к ним внутреннее расположение имеет, яко глухъ не слышай. Когда же он бывает таковым, тогда вселяется в него Бог, и даётся ему всё, чего бы ни желал, и даже гораздо больше того, чего бы он желал. Ибо Бог, как всякое благо, исполняет всякого блага ту душу, в которую вселится, насколько может вместить наше естество, так как для всякого созданного естества Бог невместим и нестерпим. Говорю же о тех благах «ихже око не видѣ, и ухо не слыша, и на сердце человѣку не взыдоша» (1Кор.2:9), т. е. если он не таков. А такового человека Бог, вселившись в него, научает о будущем и настоящем не словом, но делом и опытом и самым действием69. Открывая умственные очи его, Бог показывает ему, сколько хочет и сколько тому полезно; а кроме этого ничего не позволяет ему ни испытывать, ни изыскивать, ни исследовать с любопытством. Ибо дерзновенно он никогда не может взирать на то, что открывает и показывает ему Бог; но проникая в глубину богатства, премудрости и разума Божия, он тотчас погружается во мрак70 и ужасается, видя себя, каков он, и каких (тайн) сподобился быть зрителем. Удивляясь и ужасаясь о величестве человеколюбия Божия и от души считая себя недостойным видения таковых благ, он не хочет ни воззреть к ним прямо, ни уразуметь, но объятый страхом, трепетом и благоговением, вопиет: «Кто есмь азъ, Господи, и что домъ мой (2Цар.7:18), что вверил мне, недостойному, таковые тайны и, сверх всякого чаяния, сотворил меня не только зрителем, но и причастником и сообщником столь великих благ?»71 Таковой, став превыше всей твари, не хочет обращаться назад и любопытствовать о твари. Стяжав Владыку Ангелов, он не хочет испытывать о существе и естестве служащих Ему Ангелов, ибо знает, что не угодно Богу, чтобы человек с любопытством исследовал то, что выше человека. Если нам повелено и Божественное Писание не испытывать сверх меры, то тем более не подобает нам любопытствовать о том, о чем не писано. Таковой видит Бога, сколько возможно человеку видеть и сколько Самому Богу угодно. Он тщится непрестанно зреть Его и молится, чтобы и по кончине всегда Его видеть; будучи доволен одним видением Оного, ни в чём ином не нуждается. Посему-то он и не желает оставить Владыку и Бога, от Которого исполняется светом, от Которого имеет и наслаждение бессмертною жизнью, а взирать к своим братьям – рабам. Таковой, будучи видим, т.е. осияваем свыше от Бога, и сам, взирая на всепревосходящую славу Его, не может даже и помыслить когда-либо, чтобы другие видели его, каков он и в каковой славе. Ибо всякая святая душа избавлена от всякого славолюбия, так как она, будучи одеяна в светлейшую и царскую ризу Духа и исполнена превосходящей славы Божией, не только не желает человеческой славы, но даже отвращается и от воздаваемой ему другими. Будучи видима Богом и сама также взирая на Него, никак и никогда не пожелает взирать на кого-либо другого из людей, или кем-либо иным быть видимою.Итак, молю вас, братия о Христе, потщимся одними словами уразуметь неизреченное, что равно неудобно и для учащих о сем и для слушающих, ибо ни учащие о духовных и Божественных предметах не могут с точностью, посредством сравнений, дать достаточные объяснения и самую истину их представить в действительности, ни учащиеся – научиться от одних слов силе объясняемого, – но постараемся деланием, подвигами и трудом постигнуть это и дойти до видения сего, чтобы таким образом тайно научиться и словам о таковых (вещах), и чтобы Бог прославился в нас, достигших таковой меры, и таким разумением мы прославили бы Его, и Он прославил бы нас в Самом Христе Боге нашем, Которому подобает всякая слава, честь и поклонение, с Отцом и Пресвятым и Животворящим Его Духом, ныне и присно и во веки веков. Аминь.Слово 11-еО покаянии и о том, что одного раздаяния имущества и отвержения вещей недостаточно к очищению души, если не стяжем и плача. Об изгнании Адама и о том, что если бы он покаялся по преступлении, то не был бы изгнан из рая, и какое благо соделало ему покаяние по изгнании. И о том, как подобает клясться тому, кто поистине кается.Братия и отцы! Добро есть покаяние и происходящая от него польза. Зная сие, предведущий все Господь и Бог наш Иисус Христос сказал: «Покайтесь, приближи бо ся Царствiе Небесное» (Мф.3:2). Хотите ли узнать, как невозможно нам спастись без покаяния, без покаяния от души, и такого, какого от нас требует слово Божие? Услышьте самого Апостола, вопиющего: «Всякъ грѣхъ кромѣ тѣла есть, а блудяй, во свое тѣло согрѣшаетъ» (1Кор.6:18), и опять: «Всѣмъ явитися намъ подобаетъ предъ судищемъ Христовымъ, да прiиметъ кийждо, яже с тѣломъ содѣла, или блага, или зла» (2Кор.5:10). Вследствие сего кто-нибудь, может быть, скажет: «Благодарю Бога, что я не осквернил ни одного члена тела моего ни в каком греховном деле», – чего сказать, по крайней мере, не могу я, делатель всякого беззакония, – и этим, как бы, утешается, что он чист от плотского греха. Но сему противное говорит Владыка, возвещая притчу о пяти юродивых девах (Мф.25:1–12) и объявляя всем нам и решительно говоря, что никакой пользы не получаем от телесной чистоты, если в нас нет и прочих добродетелей. Ибо юродивые девы, хотя и имели в сосудах своих часть елея, т.е. некоторые добродетели и внешние дела, и сделались причастницами некоторых дарований, и потому светильники их до известного времени горели: однако за нерадение, неразумение и уныние их, они были осуждены в кромешный огонь, потому что не попеклись о таившихся внутри их страстях, возбуждаемых лукавыми, и не познали их достоверно; но от вражиих действий растлевался разум их через принятие помыслов, через обольщение и побеждение от них и тайное сообщение с ними, т.е. завистью, ревностью, распрями, спорливостью, ненавистью, гневом, огорчением, памятозлобием, лицемерием, раздражительностью, гордостью, тщеславием, человекоугодием, самоугодием, сребролюбием, похотью плотскою, помыслами сладострастия, неверием, бесстрашием, боязнью, леностью, печалью, прекословием, расслаблением, сном, мнением о своей правде, возношением, кичливостью, ненасытностью, похотливостью, лихоимством, безнадежием и прочими тонкими действиями злобы. Согласно со Владыкой возвещает нам и блаженный Апостол Павел, говоря: «миръ гоните и святыню со всѣми, ихже кромѣ никтоже узритъ Господа» (Евр.12:14). Почему же сказал он: гоните (т.е. ищите)? Потому что невозможно нам в один час сделаться и быть святыми; ибо подобает начать с малого и, преуспевая, восходить до святости и чистоты, и хотя бы мы пробыли в жизни сей и тысячу лет, никогда не сможет достигнуть совершенства сего; но как полагающие ежедневно начало должны всегда подвизаться о сем. И сие объяснил он опять, говоря: «гоню же аще и постигну, о немже и постиженъ быхъ отъ Христа (Флп.3:12). Посему молю вас, внимайте тому, что я говорю, и прiидите, поклонимся и припадемъ благому и человеколюбивому Богу нашему. Предваримъ лицо Его во исповѣданiи. И восплачемся пред Ним, сотворшимъ насъ. Яко Тот есть Богъ нашъ, и мы людiе пажити Его, и овцы руки Его. (Пс.94:6–7). И Он не отвратит лица Своего от нас; только покаемся от всей души и отвергнем не дела только злые наши, но истребим и самые лукавые и нечистые наши помыслы сердечные, как написано: «расторгните сердца ваша, а не ризы ваши» (Иоил.2:13). Ибо какая польза, скажи мне, если всё наше имущество раздадим нищим, но не воздержимся от зла и не возненавидим греха? Что в том, если мы не совершаем плотского греха самим делом, а мысленно сочетаемся с постыдными и нечистыми помыслами и творим грех скрыто, и нами господствуют и обладают неудержимые душевные страсти? Вместе с имуществом отвергнем, молю вас, и обычное рабство исчисленным грехам и не остановимся на этом, но с тщанием омоем скверну их слезами покаяния. Ибо если царь, украшенный царскою диадемою и багряницей, обладающий несметными сокровищами злата и серебра и сидящий на высоком и превознесённом престоле, вздумает взять откуда-либо грязи и сажи, и вымажет руки свои, всё лицо своё, и закроет все органы чувств, так что ему нельзя будет ни видеть, ни слышать, ни обонять, и если потом, обдумавшись и стараясь избавиться от этой нечистоты, не войдёт тотчас в ложницу свою и не отмоет грязь и сажу обильною водою, и таким образом не сядет опять на престол царский чистый, как прежде, но вместо того расточит только все сокровища свои убогим и раздаст им всё своё движимое и недвижимое имущество, то никакой от этого не получить себе пользы, не отмыв сажу и грязь водою; но будет даже посмешищем для видящих его, являясь там, и сям, и среди синклита, как страшилище. Так и всякий другой, хотя бы роздал всё имущество своё убогим и воспринял всякую нищету и нестяжательность, но если не удалится от зла, и не очистит души своей покаянием и слезами, не получит никакой для себя пользы. Ибо всякий человек, согрешивший подобно мне, осуждённому, и закрывший нечистотою сластей свои душевные чувства, хотя бы он и всё имущество своё роздал нищим и оставил всякую славу санов, и великолепие домов, и конские табуны, стада, и рабов, и самых друзей своих и всех сродников и, принявши монашеский образ, сделался нищим и нестяжательным, однако, нуждается в слезах покаяния, как необходимых для вечной жизни, чтобы отмыть нечистоту своих грехов, и особенно если он, подобно мне, имеет сажу и нечистоту многих своих зол не только на лице и на руках, но даже и на всём теле. Одного раздаяния имущества недостаточно, братия, ко очищению души, если не будем при этом от души плакать и слезить; и думаю, если я со всяким тщанием не очищу себя слезами от скверны грехов моих, но отойду из жизни сей осквернённый, то, по справедливости, останусь поруган пред Богом и Ангелами Его, и ввержен буду с бесами в вечный огонь. Ей, поистине, это так, братия. «Ничто же бо внесохомъ в мiръ сей» (1Тим.6:7), чтобы, согрешивши, дать что-либо Богу, как выкуп за грехи, и что даст человек Богу, говорит Апостол, да воздастся ему (Рим.11:35)? Вот справедливое суждение, вот правильное и истинное смирение! Так и Святый Дух, чрез пророка Давида, говорит: «Не прiиму отъ дому твоего тельцовъ, ниже отъ стадъ твоихъ козловъ, яко Мои суть вси» и проч. (Пс.49:9). И опять: «Аще бы восхотѣлъ еси жертвы, далъ быхъ убо: всесожженiя не благоволиши. Жертва Богу духъ сокрушенъ: сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижитъ». (Пс.50:18–19). Зная сие, и Господь сказал: «Да не мните, яко прiидохъ разорити законъ, или пророки: не прiидохъ разорити, но исполнити» (Мф.5:17). Ибо закон не мог земными врачеваниями, т.е. телесными очищениями,72 дарами, жертвами, всесожжениями и прочими исцелить душу от невидимого недуга греховных страстей. Писание говорит: «Се Агнецъ Божiй, вземляй грѣхи мiра» (Ин.1:29) и опять; «законъ Духа жизни, т.е. Евангелие, свободилъ ны есть отъ закона грѣховнаго и смерти» (Рим.8:2). Но хотите ли узнать, как Христос исполняетъ (т.е. дополняет) Закон и Пророков? Закон говорит: не убiеши. Христос: не гневайся. Закон: не прелюбы сотвориши. Христос: не вожделей. Закон: не во лжу кленишеся. Христос: не кленися всяко (Мф.5:21–22, 27–28, 33–34). Как убьет не раздражающийся? Как сотворить прелюбодеяние не вожделеющий? Таким образом Спаситель законом Духа Своего отсекает в душе самые корни грехов. Исполнение же закона в том и состоит, чтобы человек был и жил в одних заповедях Его, и соблюдал, и исполнял одни Его повеления. Ибо все заповеди Христовы дарованы нам в противоположность каждому греху, и в них одних должен жить и действовать всякий, кто хочет получить вечную жизнь: а во всем прочем быть без действия, подобно мертвецу. «Аще пребудете во Мнѣ, говорит Господь, и глаголы Мои въ васъ пребудут: егоже аще хощете, просите, и будетъ вамъ» (Ин.15:7).Последуем сему глаголу с усердием, пока достигнем места, где Сам Христос. Ибо туда Он влечёт последующих Ему и, как Великий Архиерей, вводит их в Святая Святых, куда и Сам нас ради взошёл предтечею нашим (Евр.6:20), как и Сам говорит: «Азъ есмь путь и истина и животъ: никтоже прiидетъ ко Отцу, токмо Мною». (Ин.14:6). И опять: «Отче, ихже далъ еси Мне, хощу, да идеже есмь Аз, и тiи будутъ со Мною, да видятъ славу Мою, юже далъ еси Мне». (Ин.17:24). Распнёмся вместе с Ним через терпение всех постигающих нас искушений, умертвим себя вместе с Ним сластям сей жизни, чтобы вместе с Ним мы и живы были. Пойдём вместе с Ним с очищенными мыслями по пути, возводящему на небеса; ибо когда мы будем шествовать в пути заповедей Господа и Бога нашего и Ему последуем безвозвратно, то враг ничем не сможет повредить нам, особенно если будем ходить вкупе с наставником и добрыми спутниками. Убоимся примера смоковницы, проклятой за бесплодие, и принесём Христу достойные плоды покаянием. Не допустим угаснуть горящего светильника, воздремав от душевного нерадения, и не уподобимся юродивым девам, блуждая во время купли в обольщениях жизни сей; но по силам умножим талант благодати добрыми делами. Ибо всем возможно, братия, не только монахам, но и мирским, всегда и непрестанно каяться, плакать и молиться Богу, и через такие дела стяжать и все прочие добродетели. А что это истинно, подтверждает и златоглаголивый Иоанн, великий столп и учитель Церкви, говоря о Давиде, при объяснении 50-го Псалма: Возможно имеющему жену, детей, рабынь, множество рабов и большое имущество, и знатному в мире не только ежедневно плакать, молиться и каяться, но и достигнуть, если хочет, в совершенство добродетели, принять Духа Святого, быть другом Божиим и удостоиться видения Его. Таковы были и жившие прежде пришествия Христова, т. е. Авраам, Исаак, Иаков, Лот, живший в Содоме, и – оставляю многих других – Моисей и Давид; в новой же благодати и по явлении Бога и Спаса нашего, рыбарь и неученый Петр, с тещею и иными, проповедовавший явившегося Бога. Кто мог бы исчислить других, которых более капель дождевых и более звёзд небесных: царей, князей и вельмож (не говорю уже о бедных и имевших только насущное пропитание), – которые имели в своём владении города, дома, церковные здания, щедро воздвигнутые ими, приюты для престарелых и для странников, сохраняющиеся и существующие доныне, и которые приобрели всё это в жизни своей, и благочестиво употребляли, не как свою собственность, но как рабы, управляя по воле Владыки тем, что дано им было от Него, требующiи мiра сего, по слову Павла (1Кор.7:31), яко не требующе (пользуясь миром, но не злоупотребляя им); а потому и в настоящей жизни были возвеличены и прославлены, и ныне и в бесконечные веки, и ещё более будут возвеличены и прославлены в Царствии Божием. Если бы мы не были ленивы, и нерадивы, и презрители заповедей Божиих, но тщательны, бодры и внимательны, то не имели бы никакой надобности ни в отречении, ни в пострижениях, ни в бегстве из мира. Чтобы убедиться в этом, слушай.Бог сначала сотворил человека царём над всем, что на земле, да и над самым тем, что на своде небесном: ибо солнце, луна и звёзды произведены всячески ради человека. Что же? Будучи Царём сего и всего видимого, терпел ли он от этого ущерб в добродетели? Нисколько. Напротив, если бы он продолжал благодарить Бога, сотворившего его и давшего ему всё, то оказался бы благоискусным. Ибо если бы он не преступил заповедь Владыки, то не потерял бы сие царство и не лишился бы славы Божией. А так как он это сделал, то, по справедливости, был извержен и изгнан, пожил и умер. Скажу тебе нечто, о чём ясно, кажется, никто не говорил, а говорилось только прикровенно. Что такое? Послушай. Божественное Писание говорит: «Призва Господь Адама, т. е. по преступлении, и рече ему: Адаме, гдѣ еси?» (Быт.3:9). Для чего это говорит Творец всего? Всячески желая привести его в сознание и призывая его к покаянию. «Адам! Где ты?» – говорит Господь. «Посмотри на себя, пойми своё обнажение; смотри, какой одежды, какой славы ты лишился. Адам! Где ты?» Как бы умоляя его и говоря: «Приди в себя, несчастный, выйди оттуда, где ты скрылся: от Меня ли думаешь скрыться? Скажи: я согрешил». Но он не говорит сего: паче же я, окаянный, сего не говорю; ибо это моя страсть. Но что же? «Гласъ, говорит, слышахъ Тебе ходяща въ раи, и убояхся, яко нагъ есмь, и скрыхся». Что же Бог? «Кто возвѣсти тебѣ, говорит Он, яко нагъ еси, аще не бы отъ древа, его же заповѣдахъ тебѣ сего единого не ясти, отъ него ялъ еси» (Быт.3:10–11)? Видишь ли, возлюбленный, долготерпение Божие? Ибо когда Он сказал: «Адам, где ты?» – а тот не исповедал тотчас греха своего, но сказал: «Я слышал голос Твой и понял, что я наг, и скрылся»: то Бог не прогневался, не отвратился тотчас, но удостоивает его второго ответа и говорит: «Кто возвестил тебе, что ты наг, если бы ты не ел от древа, о котором Я дал тебе заповедь от него одного не есть?» Разумей глубину слов Премудрости Божией. Он говорит: «Для чего ты говоришь, что ты наг, а грех свой скрываешь? Разве ты думаешь, что Я вижу только тело твое, а сердца и помышлений твоих не вижу?» Ибо Адам, в обольщении своем, надеялся, что Бог не знал греха его, и говорил в себе, как бы так: «Если скажу, что я наг, то Бог, не зная (случившегося), спросит: «Отчего ты наг? Тогда я могу отказаться и сказать: не знаю, и могу скрыть от него (сделанное мною) и получить опять первую одежду; если же нет, то, по крайней мере, Он меня не выгонит и не извергнет отсюда». Когда он помышлял сие – как делают многие и ныне, и первый я сам, скрывая грехи свои – Бог, не желая увеличить осуждения его, говорит: «Откуда разумел ты, что ты наг, аще не бы отъ древа, егоже заповѣдахъ тебѣ сего единаго не ясти, отъ него ялъ еси (Быт.3:11)». Как бы говоря: «Неужели ты думаешь скрыться от Меня? Разве я не знаю, что ты сделал? Что ты не говоришь: я согрешил? Скажи, окаянный: «Ей, поистине, Владыка, я преступил заповедь Твою, согрешил, послушав совета жены; весьма согрешил, исполнив слово её и преслушав Твое. Помилуй меня!» Но он этого не говорит, не смиряется, не преклоняется. Непреклоннее железа выя сердца его, какова и у меня, окаянного. А если бы он сказал сие, то он остался бы в раю; и через одно тогдашнее слово: «согрешил», избавился бы всего круговорота бесчисленных зол, которые претерпел, быв изгнан и проведя столько веков, находясь в аде. Это то самое обещал я сказать. Послушай, что за сим следует, и увидишь, что слово сие истинно и нет в нем никакой лжи. Бог сказал Адаму: «въ онъ же аще день снѣсте отъ древа, егоже заповѣдахъ вам сего единаго не ясти, смертiю умрете» (Быт.2:17, 3:11), конечно душевною, что и случилось в тот же самый час, и таким образом он был обнажен от бессмертной одежды. Более ничего Бог не предрек, и ничего более не случилось. Ибо Бог предведал, что Адам согрешит, и хотел простить его кающегося, и потому, как сказано, никакого наказания более не назначил ему вперед. А тот, напротив, не сознался в своем грехе и не покаялся, даже будучи обличаем от Бога, ибо он сказал: «жена, юже далъ еси со мною, та ми даде отъ древа, и ядохъ» (Быт.3:12). – «Которую ты мне дал!» – О несмысленная душа, которая говорит Богу, как бы так: «Ты согрешил; жена, которую Ты мне дал, она меня прельстила». – Подобное и ныне бывает со мною, уничиженным и окаянным: никогда не хочу смириться и сказать от души, что я виновен в своей погибели, но говорю: такой-то побудил меня сделать и сказать так-то; такой-то советовал мне сделать то и то. О окаянная душа, изрекающая слова, исполненные греха! О бесстыднейшие и скверные слова души бесстыдной и безумной! Итак, когда Адам это сказал, тогда говорит ему Бог: «въ потѣ лица твоего снѣси хлѣбъ твой; тернiя и волчцы возраститъ тебѣ земля; и наконец: земля еси, и въ землю отыдеши» (Быт.3:18–19). Я тебе говорил, чтобы ты покаялся, и был опять в прежнем состоянии. А так как ты столь непреклонен, то отойди теперь от Меня, и, ко вразумлению твоему, тебе довольно будет отступления твоего, потому что ты – земля, и в землю возвратишься».Итак, понял ли ты теперь, что Адам, по преступлении, за то, что не покаялся и не сказал: «Я согрешил», изгоняется и осуждается пребывать в труде и поте и возвратиться в землю, из которой он взят был. Это явно из следующего. Оставив его, Господь после того приходит к Еве, желая показать, что, по справедливости, и она будет вместе изгнана, если не захочет покаяться. «Увы», – говорит Бог, – «что сие сотворила еси?» – чтобы, по крайней мере, она сказала: «Я согрешила». Ибо, скажи мне, что иное могло побудить Бога говорить ей эти слова, если не то именно, чтобы она сказала: «В безумии моем, Владыка, я, уничиженная и окаянная, сделала сие, преслушавши Тебя, Владыку моего, помилуй меня»? Но она не сказала сего. Что же? «Змiй, – говорит, – прельсти меня» (Быт.3:13). О нечувствие! Зачем же ты беседовала со змием, говорившим с тобою против Владыки, и предпочла его Богу, сотворившему тебя, и сочла совет его превосходнейшим и более истинным, чем заповедь Божию? Но так как она не захотела сказать: «Я согрешила», они извергаются из своего блаженства, изгоняются из рая и наслаждения, паче же удаляются от Бога.Усмотри глубину таинств человеколюбивого Бога и пойми и узнай из этого, что если бы они покаялись, то не были бы изгнаны, не были бы осуждены, не были бы приговорены возвратиться в землю, из которой были взяты. А как это? Послушай. Когда они были изгнаны и тотчас же подверглись страданиям и трудам телесным, начали алкать, жаждать, зябнуть и дрожать и терпеть то, что и мы сами ныне претерпеваем, и ещё больше, так как они первые восчувствовали сие злополучие и изгнание, а сверх того и своё злое мудрование и неизреченное Божие милосердие: тогда-то они, ходя и сидя вне рая, раскаивались, плакали, рыдали, били лицо, рвали на себе волосы, оплакивая упорство своего сердца и делали это не один день, или два дня, или десять дней, но, поверьте мне, во всю свою жизнь. И можно ли им было не плакать всегда и неумолчно, при воспоминании кроткого оного Владыки, несказанной той сладости, неизреченной красоты тех цветов, жизни беззаботной и безтрудной, восхождения и нисхождения к ним Ангелов? Ибо как рабы, избранные каким-либо из князей настоящего века в личное ему услужение, пока они строго хранят страх, почтение и рабскую преданность своему владыке, и любят его и товарищей своих, то пользуются и дерзновением к нему, и его благоволением, и любовью, во всяком покое и во всегдашнем изобилии и наслаждении; а когда, увлекшись гордостью, вознесут выю на своего владыку и возгордятся пред товарищами своими, то лишаются дерзновения к нему и его любви и благоволения, ссылаются на заточение в далекую страну и подвергаются, по его повелению, бесчисленным испытаниям, и тогда-то, трудясь и изнемогая, они все более и более будут ощущать лишение счастья, которым пользовались, и тех благ, которые потеряли: подобным же образом пострадали и первозданные, находившиеся в раю и наслаждавшиеся тамошними благами, когда отпали от оных и были изгнаны: восчувствовав лишение свое, всегда рыдали, всегда плакали, преклоняя милосердие своего Владыки.Что же Великий в милости и Медленный в наказании? Так как Он увидел их смирившимися, то произнесенного приговора не отменяет уже, – сделав сие к нашему вразумлению, и чтобы никто не превозносился на Творца всех, – но, предведая еще прежде, как Бог, и падение человека, и раскаяние его, прежде чем все сотворил, – Он предопределил все: и время, и год, и как, и когда, неизреченными и неизследимыми всякому дыханию судьбами, воззовёт его от изгнания. Если бы сии судьбы и открылись кому-либо, и восхотели бы написать сие, то не достало бы ни времени, ни бумаги, ни чернил73. Как Бог, умилосердившись, предопределил и предрёк, так и сотворил: ради тех, которых за бесстыдство и за нераскаянное сердце и произволение изгнал из рая. Когда они как должно покаялись, достойно смирились, плакали и рыдали, Сам Единый от Единого, Единородный Сын и Слово пребезначального Отца, сошёл, как вы все знаете, и не только сделался, подобно им, человеком, но восхотел умереть, как они, избрав насильственную и поносную смерть, и сошёл во ад, откуда и извёл их. Итак, кто столь много пострадал за них, – как ежедневно слышим, – для того, чтобы воззвать их от оного долгого изгнания, неужели не простил бы их, если бы они покаялись в раю? И как бы не простил их, когда Он по естеству человеколюбец, и для того и сотворил человека, чтобы он в раю наслаждался Его благами и славил своего Благодетеля? Ей, братия, думаю, поистине, это было бы так. А чтобы ты уразумел и прочее, и ещё более поверил сему слову, послушай следующее.Если бы они покаялись, находясь ещё в раю, то получили бы опять тот самый рай, – и больше ничего. А так как они были изгнаны за нераскаяние, потом же, покаявшись, много плакали и скорбели, – чего, как я сказал, они не пострадали бы, если бы в раю покаялись: – то за сии страдания, подвиги, труды и доброе покаяние их Владыка Бог, хотя почтить и прославить их, и даже заставить их забыть все те бедствия, – что творит? – Смотри величие человеколюбия: Он сходит в ад и, восставив их, вводит их опять в рай, только не откуда они ниспадали, но в самое небо небес; и воссев одесную Бога, пребезначального Отца Своего, Владыка, – скажи мне, что́ творит для него (Адама), по естеству – раба Своего, по благодати же – Отца Своего? Знаешь ли, на каковую высоту возвел его Владыка ради его покаяния, смирения, рыданий и плача? О крепость покаяния и слез! О пучина неизреченного человеколюбия и неизследимой милости, братия! Бог почтил и прославил не только его, но, подобно ему, и все семя его; т.е. нас – сынов его, подражающих его исповеданию, покаянию, плачу, слезам и прочему, о чем я прежде сказал, а также и всех, которые доныне так творят или после будут творить, будут ли то мирские или монахи. «Аминь», сказал Бог истинный: «Никогда не оставлю их, но соделаю их братиями Моими, и друзьями, и отцами, и матерями, и сродниками и сонаследниками Моими (Мк.3:35); и прославил, и прославлю их и на небе горе́ и долу на земле; и жизни, и веселию, и славе их никогда не будет конца».Скажи мне, брат, какую пользу принесло первозданным беструдное и беспопечительное пребывание в раю, когда они вознерадели, неверием своим показали презрение к Богу и преступили Его заповедь? Ибо если бы они верили Ему, то Ева не сочла бы змея, а Адам не сочел бы Еву достовернее Его, но сохранили бы заповедь не вкушать от того древа; вкусившие же и не покаявшись, они были изгнаны. Но не приобрели ли они еще чего-либо через изгнание? Поистине, они получили от сего величайшую пользу74, и сие совершилось ко спасению всех нас. Ибо Владыка наш, сошедши свыше, Своею смертью умертвил обладавшую нами смерть, совершенно уничтожив осуждение за преступление праотцев, и возрождая и воссозидая нас в святом крещении, и совершенно избавляя нас от оного (преступления), дарует нам в мире сем совершенную свободу и избавляет нас от насилия врага; почтил нас первоначальным самовластием и подал нам ещё против него крепость, чтобы хотящие побеждали его удобнее, чем все бывшие прежде пришествия Христова святые; умирая же они не низводятся, подобно тем, во ад, но возводятся на небо и в тамошнее блаженство и наслаждение, ныне отчасти, по воскресении же из мёртвых сподобятся всецело причастия вечной радости.Итак, пусть не извиняют себя ищущие извинения и пусть не говорят, что Адамово преступление насильственно действует на нас и привлекает нас ко греху. Ибо кто так мыслит или говорит, тот полагает, что пришествие нашего Владыки и Бога было бесполезно и вотще; а это есть мнение еретиков, а не верующих. Ибо для чего снизошёл Он? Или для чего вкусил смерти? Именно для того, чтобы уничтожить осуждение за грех и освободить род наш от рабства и насильственного действия противника и врага. Ибо в том состоит истинное самовластие, чтобы каким бы то ни было образом не быть обладаемым от кого-нибудь другого. Происходя от согрешившего, мы – грешники, от преступника – преступники, от раба греха мы и сами сделались рабами греха; от проклятого и мёртвого – прокляты и мертвы; как тот подпал действию совета лукавого, и поработился ему, и потерял самовластие, так и мы, как чада его, подпали вражию действию и насилию и были обладаемы им. Бог же, сошедши, воплотился и родился (человеком), как мы, но без греха, и разрушил грех. Освятив зачатие и рождение, и возрастая мало-помалу, благословил всякий возраст и начал проповедь тогда, когда соделался совершенным мужем, уча нас, чтобы мы ни в чем не нарушали постепенности и будучи еще юны, а не мужи мудростию, не ставили себя выше седых разумов и добродетелию. Воспринял все наше на Себя и, сохранив все заповеди Бога и Отца Своего, разрушил преступление и освободил преступников от осуждения. Восприняв образ раба, стал рабом и возвел нас, рабов, на достоинство владык, даровав нам опять господство над бывшим недавно75, нашим властелином: свидетели тому святые, которые и по смерти прогоняют и его и служителей его, как немощных. Распявшись, Он был ради нас клятва (Гал.3:13): ибо проклятъ, говорит Писание, всякъ висяй на древѣ (Втор.21:23), и сим разрушил всю клятву Адамову. Умер – и смертию Своею убил смерть, Воскрес – и истребил силу и действие врага, имевшего над нами власть через смерть и грех. Ибо, вложив в смертоносный яд и отраву греха неизреченную силу Божества Своего и животворящее действие Своей плоти, Он совершенно избавил весь род наш от действия вражия. Святым же крещением и причащением Пречистых Своих Таинств Тела и честной Своей Крови очищая и ожитворяя нас, делает нас святыми и безгрешными. И опять предоставляет нам пользоваться самовластием, чтобы мы служили Владыке не по насилию, но по произволению; и как сначала Адам в раю был свободен и без греха и насилия, самовластною же волею послушал врага и, прельстившись, преступил заповедь Божию: так и мы, возрождаемые святым крещением, избавляемся от рабства и становимся самовластными; и если мы сами по своей воле не послушаем врага, то иначе он на нас действовать не может. Ибо если прежде закона и пришествия Христова и без всех сих пособий многие и бесчисленные благоугодили Богу и оказались непорочными, из которых праведного Еноха восхитил и почтил преложением, Илию же в огненной колеснице взял на небо: то что́ будем ответствовать мы, которые (по благодати и стольких и таковых благодеяниях, по истреблении смерти и греха),76 по возрождении крещением, и при охранении святыми Ангелами, и по осенении и наитии Святого Духа, не оказываемся даже равными бывшим прежде благодати, но вознерадели, презрели заповеди Божии и преступили их? А что мы за грехи свои будем наказаны более согрешивших в ветхом законе, объяснил святой Павел, сказав: «аще глаголанное Ангелы слово бысть извѣстно, и всяко преступленiе и ослушанiе праведное прiятъ мздовоздаянiе: како мы убѣжим о толицѣмъ нерадившие спасенiи» (Евр.2:2–3)?Итак, пусть каждый из нас, падающих в какой-либо грех, обвиняет и порицает не Адама, но самого себя, и пусть, подобно ему, каждый из нас покажет достойное покаяние, если хочет получить вечную жизнь в Господе, плача с болезнованием души своей и вопия в отчаянии к Вседержителю Господу: «Ты видишь, Господи, и нет ничего, чего бы Ты не видел. Я – дело рук Твоих, а заповедей Твоих не сохранил, но в безумии совершил всякое зло. Ты, Господи, благ; я же не ведал Тебя, а ныне услышал о Тебе – и ужаснулся; и что сотворить, не знаю. Я уразумел суд Твой; и благословенного ответа77 не нашлось в устах моих. Ибо я на земле не сделал ничего, что могло бы загладить и одно праздное слово уст моих: потому что если человек сотворит всякую правду, он сотворит её, как раб и должник, и не найдёт ничего, чем мог бы искупить и один грех свой. У Тебя Единого милость. Грех есть смерть; и может ли быть, чтобы кто через него умер, и сам собою восстал? Отнюдь нет. Ты один, умерши, воскрес; потому что беззакония Ты не сотворилъ и не обрѣтеся лесть во устѣхъ Твоих (Ис.53:9; 1Пет.2:22); а кто во грехах умрёт и не раскается, тому никакой не будет пользы.78 Так и я, Владыко Вседержитель, каюсь, соделав злые дела, покаяние же сие не послужит мне в оправдание. Ибо покаяние есть познание (только) греха. И ныне видишь, Всевидче Господи, что мне не осталось никакого средства ко спасению, но ад пожрал меня живого. Ты же Единый можешь возвести меня и исцелить болезнь сердца моего, потому что сильна рука Твоя во всём и достигает до глубины бездн, и действует всё манием Твоим. Сказать: «Помилуй меня», не смею, ибо я недостоин сего, но, поистине, достоин всякой муки. Ты же, Господи, всё ведаешь; и как ведаешь человеколюбие Твоё, сотвори со мною, недостойным и самой жизни».Поистине, братия, (таков) будет (всякий),79 кто пред Господом Богом Вседержителем согрешил, и в сердце своём воспринял страх суда и чувство, что Бог отвратился от него. Ибо страх Божий и чувство праведного Его воздаяния так истаивает плоть и сокрушает кости, как искусственно спускаемый камень выдавливает и совершенно выжимает растоптанный в точиле виноград. Ибо люди сперва топчут виноград, а потом выжимают его посредством камня, и таким образом лишают его всякой влажности. Если же человек войдёт в страх Божий, то самый страх Божий заставляет его быть всем в попрание; а когда сотрёт и совершенно сокрушит гордое и тщеславное его плотское мудрование, тогда святое смирение, сей мысленный легчайший и благий камень, снисшед свыше и иссушив всякую влагу плотских наслаждений и страстей, представляет сокрушенную им душу уже не непотребною, но, поливая её рекою слёз, творит то, что из неё источается живая вода, исцеляет греховные язвы, отмывает гной и струпы их и делает того человека всего чистейшим снега. Только пусть приступит к Богу не с сомнением в сердце и не с двоедушием. Сомнение сердца состоит в том, чтобы думать и помышлять в себе: «Помилует ли Бог или нет»? Это «или нет» есть от неверия. Если же не веруешь, что Он хочет тебя помиловать даже более, нежели сколько ты ожидаешь, то что и приступаешь к Нему с молитвою? Двоедушие же – не предавать себя совершенно на смерть ради Небесного Царствия, но заботиться о плотской своей жизни. Ибо болезненно кающийся должен остерегаться только того, чтобы не лишить себя жизни самовольно и не сделаться самоубийцею, то есть, чтобы не броситься в стремнину, или не удавиться, или не сделать с собою чего-нибудь подобного. О прочем же, чем обыкновенно питается и живёт тело, пусть не печётся, по Священному Писанию: «ищите прежде Царствiя Божiя и правды Его, и сiе вся, то есть, нужное для потребности тела, приложатся вамъ» (Мф.6:33). Ибо проходящий подвижническую жизнь и живущий по Евангелию может питаться всякий день одним хлебом с водою, и жить, и быть более здоровым, чем наслаждающиеся роскошными трапезами. Потому и Павел, зная это, сказал и всегда говорит: «Имѣюще пищу и одѣянiе, сими доволни будемъ» (1Тим.6:8); и опять: «в себѣ осужденiе смерти имѣхомъ, да не надѣющеся будемъ на ся, но на Бога, возставляющаго мертвыя» (2Кор.1:9).Вот, братия возлюбленные, мы сказали, как должно приступать к Богу и какое показать Ему покаяние. Итак, не отступим от Него до последнего нашего издыхания и не забудем сего доброго совета. Если мы, с содействием Божиим, сделаем сие и долгое время пробудем в сем деле покаяния, то сами мы, мало-помалу, уразумеем другие бо́льшие тайны, будучи научаемы оным от благодати свыше, и даруется нам не только источник слёз, но и освобождение от всех страстей через таковое делание. Ибо, если человек постоянно ищет покаяния и умиления, и старается дознать, что помогает и содействует к тому, чтобы рыдать, плакать и умиляться, и со тщанием оное совершает, и ни в чём себя не предпочитает и, вообще, не исполняет плотской воли, то это скоро приводит его в преуспеяние и в чистоту и бесстрастие, и соделывает его причастником Духа Святого (и не сие только, но делает его равным великим отцам Антонию, Савве, Евфимию)80, если он возлюбит покаяние и умиление. Если же кто этого не захочет и не будет всегда пешись о стяжании означенных дел, таковой пусть не хулит и не говорит, что сие невозможно. Пусть также не говорит, что покаялся, и тому уже столько-то лет; пусть не высчитывает мне раздаяние и расточение богатства и злата и не говорит: «От имущества моего я одел столько-то нагих, напитал алчущих, напоил жаждущих; я расточил все свое достояние, пришел в сию гору, вошел в эту пещеру; поклонился Гробу Господню, всходил на гору Елеонскую, и ныне вступил в сей монастырь и постригся»; или: «И давно уже постригшись, сижу в келлии один, исполняя постольку-то молитв: этим спасусь, сего мне и довольно». Не обольщай себя, брат, кто бы ты ни был. Не утешай себя пустыми мыслями, поступая безумно. Все это хорошо и очень хорошо; но знай, возлюбленный, верно, что это только семя. Скажу тебе, как бы, в сравнение. Ты очистил ниву, вспахал ее дважды и трижды и посеял на ней. Видел ли ты, что семя взошло из недр земли? Видел ли, что оно выросло? Видел ли, что образовались колосья? Видел ли, что побелели твои душевные нивы и готовы к жатве? Сорвал ли ты с них колосья? Стер ли их руками и увидал ли чистым плод трудов твоих? Увидав же оный, напитался ли ты в сытость и воспринял ли силу? Итак, если знаешь сие, то поклоняюсь ногам твоим, целую их и лобызаю их следы, ибо я не достоин лобызать лицо твое. Радуйся и веселись, собирая с радостью то, что посеял с великим трудом и страданием. Если же ты даже не понимаешь и самого того, что я говорю, и не увидал еще, посеяно ли что из лучших плодов на земле твоей, т.е., на ниве сердца твоего: то скажи мне, какую получил ты пользу, обошедши концы земли и достигши до отдалённых морей? Отнюдь никакой. Ибо если буду миловать весь мир из того, что не моё, или хотя бы и из моего, а самого себя оставлю нагим и убогим, и в такой нищете (духовных) благ умру и предстану страшному суду Христову – то какая мне польза? Нам должно выйти из жизни сей и из тела облечёнными и украшенными, если хотим возлечь на браке Царском вместе с друзьями Царевыми. Что же такое, во что я и все мы должны облечься, чтобы не явиться тогда нагими (2Кор.5:3)? Это, братия, Христос и Бог. И опять: если обойду всю поднебесную, как один дом, и не оставлю ни одной страны или города или церкви, куда бы я не зашёл поклониться и помолиться, и всё там хорошо и тщательно узнаю, а Царствия Небесного лишусь – то не лучше ли мне было бы не родиться, не являться на земле, не дышать сим воздухом и глазами своими не видеть солнца? Ей, поистине, гораздо бы лучше было для меня. Что же мне делать, чтобы не лишиться сего? Совершить все дела покаяния и принять Духа Святого. Ибо, Он есть семя Христа, и через Него мы, убогие и смертные, становимся Его сродниками, и если сие семя падёт на добрую землю, то приносит плод в тридцать и в шестьдесят и во сто. И это самое есть Царствие Небесное. Всё же другое, без этого, не принесёт никакой пользы. Если мы, братия, самих себя не помилуем и не стяжем, через покаяние, душ наших очищенными и исполненными света, то все другие дела не принесут нам никакой пользы, как говорит Господь наш и Бог: «кая бо польза человѣку, аще мiр весь прiобрящетъ, душу же свою отщетитъ? Или что дастъ человекъ измѣну за душу свою» (Мф.16:26). И опять: иже аще погубит душу свою Мене ради, т. е., умертвив её миру и тому, что в мире, обрящетъ ю (Мф.16:25); а кто обретёт её в какой-либо плотской воле, тот погубит её. Если мы таким образом не погубим душ наших за Христа, и опять не обретём их, ожив во Христе в вечную жизнь, то какая нам польза от всего прочего? Поистине, ничто не принесёт нам пользы, возлюбленные рабы Христовы, и не избавит нас от вечного огня. Посему, оставив всё и всех, будем внимать только самим себе и тому, что в себе, пока не будет побеждено в нас худшее и не покорится лучшему мудрованию81, и, таким образом, насладившись мира духовного, не освободимся от стужения плотского и земного мудрования и не войдём в пристанище блаженного нашего покоя.Блажен, кто с верой внимает сим словам и неуклонно следует им, тайно наученный сему верному образцу покаяния и учению, которые прежде исполнены делом и тогда уже преданы писанию; таковой, как обретший великие блага, превосходящие ум и слово и мысль, ублажит окаянную мою руку, написавшую сие, и прославит Милосердного и Многомилостивого Господа, Который моим скверным языком и нечистыми и скверными устами моими предал сие писанию, в образец обращения и покаяния и в указание незаблудного и истинного пути для тех, кто от всей души хочет спастись и имеет наследовать Царство Небесное.Итак, молю вас, братия о Христе, отвергнем от себя далеко всякое пристрастие, всякое попечение настоящей жизни. Возненавидим все удовольствия плотские, наслаждение телесное, отраду и праздность, которыми худшее в нас укрепляется против лучшаго. Придите, возымеем чистую веру к Богу и к нашим отцам и учителям по Боге. Стяжем сокрушенное сердце, смиренное мудрование души и сердца. Очищенные покаянием и слезами от всякой скверны и нечистоты греховной да сподобимся и мы скоро достигнуть некогда меры духовного возраста и узреть и насладиться ещё в сей жизни неизреченными благами Божественного света, хотя и несовершенно, но отчасти и сколько можем вместить, по мере очищения нашего; ибо так и самих себя соединим с Богом, и Бог соединится с нами, и для приближающихся будем светом и солью, в великую пользу, о Христе Иисус Господь нашем. Ему же подобает всякая слава, честь и поклонение с Отцом и Пресвятым и Животворящим Его Духом. Ныне и присно и во веки веков. Аминь.Слово 12-еО том, что душа через веру и исполнение заповедей Христовых очищается, облекается с высоты силой Пресвятого Духа и сподобляется видеть Бога; и о том, что хотящим получить Божия блага должно с радостью терпеть всякую скорбь, злострастие и искушения, и что каждый должен испытывать себя, достоин ли он войти в Царствие Божие.Дивные видения зрит ум, верой соединившийся с Богом, и деянием познавший Его, и видением сподобившийся зреть Его. Он весь просвещается и становится световидным; понять же или выразить сего не может; потому что самый тот ум есть свет, и видит, что всё – свет, и свет тот – живой, и видящему жизнь подает. Видит себя совершенно соединённым с тем Светом и, видя, скрывается сам в себе; и есть, как и был; усматривает Свет тот в душе и изумляется и, изумляясь, видит, что оный далеко; обратившись же, опять обретается посреди сего Света, и что сказать, и как постигнуть видимое им, таковой совершенно не находит ни слов, ни мыслей.Слыша сии таинства, кто не подивившись, не притечёт ко Христу? Кто не возжелает увидеть Божия чудодействия и не возлюбит туне Дающего сии дары и чудные дарования? Потщимся, возлюбленные братия, обрести Христа и увидеть Его, Каков Он красотою и сладостью. Он говорит: «Имѣяй заповѣди Моя и соблюдаяй ихъ, той есть любяй Мя, а любяй Меня, возлюбленъ будетъ Отцемъ Моимъ, и Азъ возлюблю его, и явлюся ему Самъ». И опять: «Аще кто любитъ Меня, слово Мое соблюдетъ, и Отецъ Мой возлюбитъ его, и къ нему Духом прiидемъ, и обитель у него сотворимъ» (Ин.14:21, 23). Таковой облёкся свыше в силу Пресвятого Духа, являемую не в виде огня чувственного и не с шумом многим и дыханием бурным, – что было тогда ради неверных82, – но зримую духовно, в виде мысленного Света, со всякою тихостью и душевным веселием. Сей свет есть начаток83 вечного и первого Света, озарение и светлость вечного блаженства. Когда сей свет явится, всякий страстный помысел истребляется, всякая страсть душевная отгоняется, всякий недуг телесный получает исцеление. Тогда очи сердца очищаются и видят то, о чём написано в блаженствах. Тогда душа, видя как в зеркале и малые свои согрешения, нисходит в бездну смирения и, созерцая величие той славы, исполняется всякой радости и веселия и, изумляясь чуду, превышающему чаяние, испускает источники слёз и, таким образом, человек тот весь обновляется, познаёт Бога, а прежде – от Него познаваем бывает. Одна сия84 заставляет человека презирать всё земное и небесное, настоящее и вместе будущее, скорбное и радостотворное, и соделывает его и другом Божиим, и сыном Вышнего, и богом, насколько человеку возможно достигнуть сего. О величие даров Божиих! Люди, едва не все, слабых и бедных, как бы, гнушаются: царь земной не хочет их видеть, князья отвращаются от них, богатые презирают и, встречаясь, проходят мимо, как будто они – ничто, и сообщаются с ними, никто не почитает блаженством. Бог же, оставив крепких, мудрых и богатых мира сего, по великой Своей и неизреченной благости избрал то, что в нем немощно и безумно и худородно (1Кор.1:26–28). Кто может за одно это достойно благодарить Бога? Тот, Кому служат бесчисленные и неисчетные Силы, Носяй всяческая глаголомъ силы Своея (Евр.1:3), Имеющий нестерпимое для всех великолепие славы Своей, не отказался быть и Отцом, и Братом, и Другом сих отверженных, и даже восхотел воплотиться, чтобы быть во всем нам подобным, кроме греха, и сделать нас причастниками Своей славы и царствия. О богатство великой Его благости! О неизреченное снисхождение нашего Владыки и Бога! Что же не прибегаем мы, братия, к благоутробному Богу, столь возлюбившему нас? Что не предаем душ наших на смерть за Христа и Бога, ради нас умершего? Не видим ли мы много людей, которые из желания чего-либо временного переносят многие труды и страдания, предпринимают дальние путешествия, и не это только, но оставляют жену, детей и всякую иную славу и наслаждение, и выше всего другого ставят одно то, к чему стремятся, лишь бы достигнуть желаемого? Если же некоторые люди полагают все тщание и самую душу свою из-за временного и тленного: то не предадим ли мы душ и тел наших за Царя царствующих, и Господа господствующих, и Создателя и Владыку всех? Ибо Сам Он говорит: Иже погубитъ душу свою, т. е. умертвит ее для мира и не обретет ее ни в одной плотской воле Мене ради и Евангелiя, той спасетъ ю. А кто обретёт душу свою в каком-либо грехе, погубит её (Мк.8:35). Куда убежим мы, братия, от лица Его или где скроемся? Если взойдём на небо – найдём, что Он там. Если сойдём в ад – Он и там: если на край моря – не убежим от руки Его, но десница Его удержит и тела наши (Пс.138:7–10). Не можем мы, братия, сопротивиться Господу или бежать от лица Его: приидите же и предадим себя в рабы Богу, ради нас облекшемуся в рабский образ и умершему за нас; приидите и смиримся под крепкую руку Его, Которая источает всем жизнь вечную и ищущим изобильно подает оную Духом. Взыщем Христа, в Которого облеклись через Божественное крещение и Которого опять совлеклись через злые дела; ибо, освятившись, когда не чувствовали сего, будучи ещё младенцами по возрасту и смыслу, – мы осквернили себя в юности, не говорю уже о том, что и ежедневно оскверняем души и тела наши преступлением заповедей. Посему, восстанем опять через спасительное покаяние, делая и исполняя всё, что только благоугодно Христу, дабы, приняв от Него напечатление, пожить нам потом без страха, и не это только, но чтобы ещё получить от руки Его милость и сподобиться разумения Таин Христовых. Ибо, если хотим получить, чего желаем и вожделеем, т. е. блага Божия, и чтобы сделаться из людей земными Ангелами, возлюбим скорбь телесную, облобызаем злострадание – искушения же будем любить как источник всякого блага. Что прекраснее души скорбящей с разумом? Ибо, претерпевая всё, она наследует радость. Что мужественнее сокрушенного и смиренного сердца, которое без труда обращает в бегство полки бесов и совершенно прогоняет их? Что славнее нищеты духовной? Она вводит в Царствие Небесное; а с этим может ли что сравниться или в нынешнем, или в будущем веке? А если и о себе не иметь никаких земных попечений, но весь ум иметь во Христе, то знаешь ли каких вечных благ это бывает источником и какого ангельского жительства? А если ещё презирать и всё временное, и даже самые необходимые потребности тела, чтобы об этом ни с кем не спорить, но в незыблемом спокойствии душевном соблюдать ненарушенными мир и любовь: знаешь ли каких воздаяний, каких венцов и почестей достойно? Поистине, заповедь сия выше естества, а воздаяние выше слова. Для таковых всем вместо всего будет Христос. Слыша о Христе, не останавливай внимания на одном этом слове и краткости выражения, но представь славу Божества, превышающую и ум и мысль, непостижимую Его державу, неисчерпаемые милости, безмерное богатство, которые Он изобильно и щедро даёт им; и это служит им вместо всего, как принявшим в себя Его Самого, Виновника и Подателя всякого блага. Ибо кто сподобился увидеть Его и зреть на Него, тот не возжелает ничего иного, но, преисполнившись Божественною любовью, не может уже более любить кого-либо другого на земле.Поистине, братия, нет ничего выше в мире, как не иметь ничего от мира сего и не желать ничего более, кроме необходимой потребности телесной, и не домогаться покоя и наслаждений его, но как писано: духом ходить и похоти плотские не совершать (Гал.5:16). Необходимою же потребностью Писание признает следующее: хлеб и воду, одежду и кровь85, по Божественному Апостолу: «имѣюще пищу и одѣянiе, сими довольни будемъ» (1Тим.6:8). А когда нам нужно будет что-либо и кроме сего, тогда Тот, Кто и бо́льшее даровал и исполняет «всяко животное благоволенiя» (Пс.144:16), всячески оное подаст нам, уповающим на Него и верующим в Него. Только оставим всё прочее, что́ от временной жизни, то есть суетную славу, зависть, раздражение друг на друга, обман, ропот, распри и всё, что́ Богу ненавистно и что повреждает душу. Возжелаем же от души того, что́ Бог повелевает нам любить: нищеты духовной, под именем которой Писание разумеет смирение, и непрестанного плача днём и ночью, от которого проистекает для любящих Бога душевная радость и повсечасное утешение. Через плач же даруется и кротость, когда истинно подвизаемся, алчем и жаждем правды и постоянно ищем Царствия Божия, превосходящего всякий человеческий ум. И не это только, но и быть милостивым, чистым сердцем, исполненным мира, миротворцем и мужественным в искушениях, – всё это достигается тем же, чтобы плакать всякий день; от этого же происходит и ненависть ко злу и возжигается в душе Божественная ревность, которая никогда не позволяет ей ослабеть86 или со злыми уклониться на зло, но исполняет её мужества и силы, чтобы в напастях претерпевать до конца.Итак, возлюбленные братья, будем бегать мира и того, что́ в мире. Что общего у нас с миром и с людьми, живущими в мире? Будем подвизаться и стремиться, пока достигнем чего-либо непреложного, а не мимотекущего; ибо всё настоящее тлеет и проходит, как сон, и в видимом нет ничего постоянного и твёрдого: солнце, звёзды, небо и земля – всё проходит, а человек один из всего остаётся. Что из видимого может нам принести пользу во время смертной нужды, когда мы будем отходить отсюда к тамошнему покою в будущем веке, видимое же останется позади и скоро пройдёт? Но если бы видимое и не скоро прошло, какая нам польза, когда мы отойдём, а здесь оставим только одно мёртвое тело? Ибо когда душа оставит своё тело, она уже не может посредством его ни видеть, ни быть видимой от другого, но с тех пор пребывает умом в одном невидимом и никакого попечения не имеет о здешнем, наследовав то или другое пребывание и поприще: или Царство Небесное и вечную славу, или, напротив, геенну и огненное мучение, ибо она получит от Бога в вечное наследие одно из сих, по достоинству дел, здесь ею совершенных.Молю вас, будем ради сего убегать мира. Будем убегать обольщения сей жизни и мнимого её веселия и прибегнем к Единому Спасителю душ – Христу. Потщимся обрести Его, Вездесущего, и, обретши, припадём к ногам Его, обнимем их и облобызаем с теплотою души. Ей, молю вас, потщимся, ещё находясь в сей жизни, увидеть и узреть Его. Если мы сподобимся увидеть Его здравым чувством ещё здесь, то не умрём. Смерть не возобладает нами. Не в будущем только будем чаять увидеть Его, но потщимся узреть Его ещё ныне, как и Иоанн Богослов говорит: «вемы же, яко имамы Бога в сердцах наших отъ Духа, егоже далъ есть нам» (1Ин.3:24).Итак, все вы, которые делами показали крепкую и твёрдую веру в Него, рассматривая внимательно и верно всё, выше нами сказанное, смотрите, чтобы вам не обмануться мнением, что имеете Христа в себе, ничего не имея, и чтобы нечаянно не выйти из сей жизни с пустыми руками и не услышать – (о, дабы сего не было!) – страшный тот глас: «Возмите, еже мнится имѣя сей лукавый, и дадите имущему более» (Мф.25:28–29). Тогда восплачете и возрыдаете, и будете в скорби на бесконечные веки. О, дабы не услышать сего гласа и не пострадать сего нам, отрекшимся всего мира и того, что́ в мире, и прибегшим ко Христу; но сохранив заповеди Божия, да очистим сердца наши слезами и покаянием, дабы и здесь узреть Божественный Свет – Самого Христа, и стяжать Его пребывающем в нас, и питающим, и животворящим наши души Пресвятым Своим Духом, и дарующим нам вкушать неизреченной сладости оных благ Царствия Своего, которого да сподобимся все мы достигнуть в Самом Христе, Господе нашем, Ему же слава и держава со Отцом и Святым Духом, ныне и присно и во веки веков. Аминь.* * *Примечания1В слав.: перстного человека с мудрованием его видимыми совлекшись. В греч. рук.: μετὰ τοῦ φρονήματος αὐτοῦ διὰ τῶν φαινομένων ἀπεκδυσάμενος.2Под чем должно разуметь келейное правило, также и полунощницу, которая, как видно, тогда не читалась в церкви.3В слав.: боголюбно. В греч.: φιλαγάθως.4Здесь, вероятно, разумеются употребляемые у нас молитвы утренние и на сон грядущим, которые на Востоке в общих церковных последованиях и теперь не находятся.5В слав.: не дадеся неким.6В греческой рукописи на полях отмечено: οὗτος ἦν αὐτός – это он был сам.7Симеон, старец Студийский, который был духовным отцом и наставником Симеона Нового Богослова.8В слав.: Точию единым Святым Духом чистым сердцем. По греч.: μόνοις διὰ τοῦ ἁγίου πνεύματος τοῖς καθαροῖς τῇ καρδίᾳ.9В конце слова помещаем другой, более пространный сего места (от: «Потрудился сей святой»… до: «упокою вы»), сделанный нами по греческой рукописи и по старинному славянскому переводу, который в издании 1852 помещён под строкою стр. 27–31.10В греч. рукописи и старом слав. переводе прибавлен: «Как, по словам святого Симеона, узрим Бога, живущего в нас подобно свету? Никак, братия! Пусть никто не обольщает вас. Но ты считаешь безумным блаженного Симеона и стыдишься подражать его делам? Подражай Христу Богу!»11В греческой рукописи и старом славянском переводе прибавлено: «Сие и отец наш, т. е. блаженный Симеон слышал за нас, или лучше, ради нас».12Добавлено с греческой рукописи.13Заключения сего в славянском нет; оно прибавлено с греческой Синодальной рукописи.14В стар. слав. якоже приемлет кто. В греч. δεξαμενή τις. Существительное δεξαμενή (купель, водоем) старинный славянский переводчик вероятно не понял и принял за причастие.15В стар. слав.: от восприятия. В греч. ἀπὸ τῆς δεξαμενῆς.16В стар. слав. речь: лжесловец и торнословец игумен. В греч.:κομπολόγον με καὶ τορνολόγον ἡγούμενος. Причастие ἡγούμενος принято слав: переводчиком за существительное.17В стар. слав.: невозможно быть кому таковые добродетели. В греч.: τοιοῦτον ἄρτι.18Добавлено с греч. и слав. рук.19В слав.: малу твою дверь.20Добавлено с греч. рукописи.21Это место дополнено с греческой рукописи, в которой на поле кроме того прибавлено: «во всем этом он сам себя скрывает: ибо он сам это и делает, и написал, и поведал о сем».22В слав: основание.23В слав. разумно.24Это место дополнено с греч. рукописи.25В слав. время (по греч. χρόνον) уже исполнил, и дважды (по греч: δύο) и трижды (по греч: τρεῖς) сие творя. Χρόνος в новом греческом языке означает год.26В слав.: с премудростью лучшею (т.е. когда человек горняя мудрствует, а не земная).27Преподобный Авва Исаия говорит: «Тогда Бог, отъяв светлость у пламени, оставит в оном огне только жгущую силу и мрак, для большого наказания нечестивых и грешных». (Преп. Аввы Исаии духовно-нравственные слова. Москва, 1860. Слово 29-е; гл. 7-я; стр. 319).28В слав.: имамы ли в себе блаженства Христова. По греч.: τὰ τῶν μακαρισμῶν.29В слав.: делом и деянием зримого. По греч.: ἔργῳ καὶ πράξει θεωρουμένης.30Слов: «а где осияние Духа» в слав. переводе нет. Они прибавлены с греческого.31В слав: добродетелей.32В слав.: видети Его всяко зрением сподобися.33В слав. по человеку.34В слав. покрывало.35В слав.: благоощутне.36Добавлено с греческой рукописи.37θέσει.38В слав.: притворяет благочинну одежду. По греч.: προσποιεῖται κοσμίαν καταστολήν.39В слав: ленюся бо рещи, и подчревным.40Прибавлено с греч. рукоп.41Добавлено с греч.42Добавлено с греч. рук.43В греч. рук.: ежедневно.44В слав.: разумно.45В греч. рук.: слепые.46Т.е. без одного из двух: без покаяния умилительного или просвещения духовного.47В греч. рук. на поле написано примечание: «Противным и вредным он называет здесь то, что противно телесному здоровью или ревностному желанию подвигов и тщанию о них, как и в другом месте написано: когда увидишь юного летящим, возьми его за ногу и привлеки на землю».48По греч. προοίμιον – предначинание, введение.49По греч. ἀπαύγασμα καὶ λαμπηδόν – отблеск и сияние.50В греч. рук. здесь вставлено следующее: «Сие написал я любви твоей, чтобы ты, имея на письме то, что желал однажды слышать от моего окаянства, теперь мог читать оное, когда ни захочешь. Если ты поверишь, что сие промыслительно и на пользу через нас заповедует тебе Пресвятой Дух, то совершится по порядку всё, как мы сказали; а тому, чего мы не сказали, – ибо есть многое и ещё, – научит тебя Христос Сам Собою. Если же покажется тебе это невероятным и не угодным, то прости мне, советующему то, что я узнал; а ты последуй всему лучшему, как знаешь».51По слав.: невозбранно. По греч.: ἀβουλήτως.52В слав.: яко солнце совершающу внутренняя сердца его.53В слав. «непечалован». В греч. рукоп.: ἐμμέριμνος – заботлив.54В старом слав. переводе: «Твоим послушанием пусть будет душевное попечение о братиях. Послушания же монастырские давай благоговейным и богобоязненным братиям, которых испытывай во всех послушаниях, по преданию Преподобного отца нашего Феодора Студита».55В стар. слав. перевод: «Вещи монастырские сохраняй тщательно, как посвящённые Богу, потому что и о самой малой отдашь отчёт Богу. Родителям же твоим и сродникам, если они бедны, можешь помогать, как и прочим бедным, подавай им только то, что необходимо для их жизни».56Дополнено с греч. рук.57В греч.: неведущие тайн благодати.58С греч.59В переводе Ст. Паисия: рабы себе творим ниже рожденны; а в греч. рук. δήλους ἑαυτοὺς ποιοῦμεν…. В рукописи, с которой переводил старец, вероятно, поставлено было (вместо δήλους) δούλους, что не представляет столь ясного смысла.60Прибавлено из греч. рук.61Прибавлено из греческих рук.62Дух Святой в Писании обычно называется или Дух Божий, или Дух Христов. Где говорится о Сыне, всегда выражаются так: Сын Божий. Об Отце же: благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа.63В слав: естественне же и по естеству. По греч. φυσικῶς τε καὶ κατ᾽ ἰδιότητα.64В слав: абие есть.65В слав.: искусом.66В слав.: о скинии единей. По греч.: σκηνῇ.67В греч. рук. прибавлено: неленостно, ἀόκνως.68В слав.: слышит же, не якоже бы кто рекл, человек глас или гласы.69По слав.: вещию.70В слав.: помрачается; по греч.: ἰλιγγιᾷ.71В слав.: толиких величий. В греч.: τοιούτων με ἀγαθῶν.72Со слав.: оправданиями.73В греч. рук. в подстрочной выноске прибавлено: Весь мир не вместил бы сих книг.74В слав.: Ничтоже ли паки от изгнания израстиша? В греч. рук: От изгнания же опять не потерпели никакого вреда (ἐβλάβησαν). В рукоп. Паисия (Величковского), вероятно, читалось ἐβλάστησαν.75В слав. прежде мала; въ греч.: πρώην.76Дополнено с греч. рук.77В греч. рук.: «и слова оправдания» (καὶ λόγος ἀπολογίας).78В греч. рук.: τίς δὲ ἀποθανεῖται ἐν ἁμαρτίαις καὶ οὐ μεταμεληθήσεται; ἔσται δὲ αὐτῷ οὐδὲν ὄφελος.79Дополнено с греч. рук.80Дополнено с греч. рук.81В слав.: помыслу.82В слав. Апостолов ради. В греч. διὰ τοὺς ἀπίστους. Сравни выше, слово 7-е, стр. 109.83По греч. προοίμιον – предначинание, введение.84В рукоп. Паисия (Величковского) сделано примечание: т. е. сила Св. Духа.85В слав. покрывало.86В греч. ἠρεμῆσαι. В слав. переводе: опустети.Источник: Преподобного отца нашего Симеона Нового Богослова игумена обители св. Маманта Двенадцать слов : В рус. пер. с еллино-греч. - 2-е изд. Козел. Введ. Оптиной Пустыни - Сергиев Посад : тип. Св.-Тр. Сергиевой Лавры, 1911 (обл. 1912). - 178, II, [1] с.