Во Львове зарезали сотрудника ТЦК. Этот случай показывает, как мобилизация раскалывает украинское общество и насколько система достигла своих пределов. ИноСМИ теперь в MAX! Подписывайтесь на главное международное >>> В суде Григорий Кедрук выглядит неприметным, опрятным представителем среднего класса. 30-летний IT-предприниматель и выпускник авиационного института — человек, которого вряд ли можно связать с насильственным преступлением. Однако он подозревается в том, что 3 декабря во Львове зарезал сотрудника ТЦК. Трамп зажал Украину в тиски. На принятие решения у нее есть "считанные дни" На первом судебном заседании он заявил, что страдает от провалов в памяти. Он помнит только, что мужчины в форме избили его. Затем он очнулся дома со следами слезоточивого газа на лице. Однако Григорий Кедрук признает, что нож, которым было совершено преступление, принадлежит ему. На вопрос, нанес ли он удар, он отвечает: "По-видимому, да". В ТЦК инцидент описывают иначе. Согласно версии ведомства, вечером 3 декабря во время проверки документов мужчина начал конфликт, ранил ножом сотрудника Юрия Бондаренко, распылил газ в лицо двум другим солдатам, а затем скрылся. Бондаренко скончался на следующее утро в больнице. Бондаренко сражался на фронте и был ранен. После этого он продолжал служить в ТЦК, что является обычной практикой на Украине для солдат с боевым опытом, которые имеют ограниченную боеспособность. "Его смерть показывает, что в стране создается обстановка, в которой солдаты должны противостоять не только врагу, но и недоверию и агрессии со стороны своих сограждан", — заявило командование "Оперативной группы Запад", дислоцированной во Львове. Между долгом и неприятием Это уже второй инцидент такого рода со смертельным исходом. В начале года в Полтаве сотрудник ТЦК погиб при исполнении служебных обязанностей. Однако есть и много случаев без летального исхода: в социальных сетях регулярно появляются видео, на которых призывники, а иногда и простые прохожие, вступают в конфликт с сотрудниками в форме. Летят кулаки, в ход идут палки, а также перцовые баллончики. Для Сергея Кусана, руководителя Украинского центра безопасности и сотрудничества, инцидент во Львове является симптоматическим. Он свидетельствует о растущем давлении в связи с призывом на фронт. "Мобилизация по своей сути является принудительной и противоречит человеческой природе. Поэтому с каждым годом конфликта становится все труднее мобилизовать новых солдат", — говорит Кусан. Однако это, конечно, не оправдывает подобные действия. Военный эксперт не исключает, что отдельные сотрудники ТЦК превышают свои полномочия, вплоть до применения силы при доставке людей в военкоматы. В то же время он указывает на российскую пропаганду, которая на протяжении многих лет систематически искажала образ военного комиссара. "Каждый месяц мы регистрируем более 100 тысяч негативных комментариев о мобилизации в социальных сетях. Они разжигают гнев и усиливают отдельные проявления негатива", — считает Кусан. "В результате в какой-то момент создается впечатление, что сопротивление сотруднику ТЦК является социально приемлемым. Те, кто так поступают, чувствуют свою правоту". После нападения со смертельным исходом во Львове даже нашлись голоса, оправдывающие действия подозреваемого: по их мнению, он нанес удар непреднамеренно, в ситуации предполагаемого произвола, из рефлекса самозащиты. На фронте такие объяснения вызвали возмущение. "Речь здесь не идет о проблемах мобилизации или правах человека. Военнослужащий украинских вооруженных сил был зарезан на улице — не российским солдатом, а украинцем, уклоняющимся от выполнения своего долга", — говорит Александр Мороз, офицер 28-й бригады. "Если мы начнем терпеть такие действия, что останется от армии и государства?" Модель мобилизации на пределе Дебаты также поднимают фундаментальный вопрос: насколько устойчива украинская система мобилизации и кто несет ответственность за ее слабости? По мнению Татьяны Трощинской, руководителя отдела стратегического анализа Национальной общественной телерадиокомпании Украины, часть ответственности лежит на политическом руководстве, в том числе на Владимире Зеленском. "Правительство ушло в тень и передало ТЦК задачи, которые на самом деле не входят в их прямую компетенцию", — пишет она в Facebook*. "Поэтому оно несет ответственность за то, что не было сделано: за отсутствие открытого диалога с обществом, за уклонение от неудобных тем и за вытекающую из этого инфантилизацию". По ее мнению, главнокомандующий должен быть не на стороне аудитории, а на стороне армии. Аналогично высказывается Игорь Луженко, бывший депутат, а ныне военнослужащий. "Полный хаос в руководстве — и это как раз в самом важном для страны вопросе", — говорит он. "Сотрудников ТЦК сделали козлами отпущения. Государство объявило их теми, кто должен отвечать за все — полная ерунда". Военный омбудсмен Ольга Решетилова также критикует систему мобилизации. На самом деле такие задачи — уведомление о явке, принуждение — относятся к компетенции исполнительной власти, муниципалитетов и правоохранительных органов. "Но эти институты фактически уклонились от своих обязанностей", — объясняет Решетилова. Реформа мобилизации неизбежна, но пока не предвидится. Есть ли альтернатива? Параллельно с мобилизацией в конце 2023 года была введена система набора. Она должна смягчить давление обязательной службы по призыву: призывники могут добровольно записаться, пройти отбор и сами решить, в каком подразделении они хотят служить — без необходимости ждать, когда их заберут без предупреждения. Однако этого подхода далеко не достаточно, подчеркивает Сергей Кусан. "Добровольцы, как правило, более мотивированы и лучше подготовлены психологически. Но набор является дополнением, а не заменой мобилизации". Армия просто не может покрыть свои потребности в личном составе таким образом. Кроме того, взгляд на Россию показывает, насколько исходные условия разные. Российские войска, ведущие боевые действия на Украине, почти полностью состоят из военнослужащих по контракту. Их ежемесячные зарплаты сопоставимы с зарплатами украинских солдат — около двух тысяч евро. Но решающим фактором, вероятно, является и дополнительный финансовый стимул: россияне получают единовременную государственную выплату в размере около четырех тысяч евро, а также региональные бонусные выплаты, которые могут составлять от 10 до 30 тысяч евро. "Россия может платить огромные суммы", — считает Кусан. "Украина не располагает такими ресурсами". Европейские партнеры до сих пор не проявили готовности разделить эту финансовую нагрузку, хотя Киев неоднократно поднимал этот вопрос. Это еще больше усиливает давление на украинскую систему мобилизации. *Принадлежит компании Meta, которая запрещена в России как экстремистская