К началу лета над Европой нависла перспектива трансатлантического развода, а будущее Украины, НАТО и торговли оставалось неясным. Сегодня, в предвкушении каникул на пляже, европейские лидеры наверняка вздохнули с облегчением. Президент США — тот самый, что назвал НАТО устаревшей, пообещал завершить украинский конфликт за 24 часа и провозгласил ЕС врагом — вместо всего этого встал на их сторону. По крайней мере, пока. Но чтобы утихомирить Дональда Трампа и унять его аппетиты, Европе пришлось уступить и заплатить — как минимум трижды. Сперва за НАТО, пообещав дополнительные расходы на оборону и безопасность в сотни миллиардов долларов. Затем за Украину, взяв на себя обязательство раскошелиться за необходимое Киеву оружие. А на этой неделе — еще и за торговлю: США в одностороннем порядке повысили пошлины, несмотря на обещания Европы закупить американские энергоносители и вооружения на сумму свыше 1,3 триллиона долларов и инвестировать в американскую экономику. Европейские переговорщики могут возразить, что для ряда других стран американские пошлины оказались еще выше, что европейские производственные стандарты и требования безопасности остались в силе, что американские энергоносители — привлекательная альтернатива российским, что закупки оружия уже внесены в планы НАТО, что европейские инвестиции в американскую экономику США продолжились бы в любом случае, и что общие цифры закупок ЕС — это лишь планка, к которой стоит стремиться. Если Трамп не передумает, Европа заплатит весьма приемлемую цену за стабильную торговлю, а оставшиеся “серые зоны”, включая сталь и фармацевтику, избегнут карательных пошлин. Но Европа не может замолчать тот факт, что администрация Трампа заставила ее подчиниться силой. Ведущий блок свободной торговли в мире не смог за себя постоять. Председатель европейской комиссии Урсула фон дер Ляйен даже пустилась в рассуждения о вине Европы, попугайничая за Трампом и его лживой риторикой о том, что торговля — это игра в “кто кого”. Европейским странам в совокупности не хватает экономической силы, военной мощи и единого мировоззрения, чтобы отстаивать свои ценности и интересы сообща. Европа не может вести торговую войну с США, потому что разобщена. Она ей не по карману из-за слабости. Европа не может играть по трамповским правилам “искусства сделки”: для этого пришлось бы примешать к технократическому процессу, для которого и создавался ЕС, геополитику, жесткую силу и эгоизм. Америка это знала и так. А остальной мир понял окончательно. Европа вздохнула с облегчением, но это облегчение — плод бессилия и унижения. Если взглянуть на это с психологической стороны, заставит ли это вымученное умиротворение Европу ощутить себя, наконец, геополитической сверхдержавой и вести себя подобающим образом или же, напротив, усугубит европейский раскол и зависимость? Признаки не слишком обнадеживающие. Европейские страны стремятся нарастить расходы на оборону и безопасность, но стимулирование общих государственных закупок — это максимум, на что она может рассчитывать. Прошло три с половиной года вооруженного конфликта, а Европа до сих пор не способна производить ключевое вооружение для Украины. Во влиятельных докладах активно педалируется углубление внутреннего рынка Европы как движущая геополитическая сила в энергетике, обороне, коммуникациях и финансах, однако пока что это начинание так и не получило должной политической поддержки. Борьба с промышленным спадом все чаще возвращает нас к прошлому, когда государственная поддержка подрывала панъевропейскую рыночную интеграцию. Мобилизация общих европейских фондов — быть может, простейший путь вперед — по-прежнему остается табу, как в очередной раз наглядно продемонстрировали недавние обсуждения следующего бюджета ЕС. Главным событием года в европейской политике стало возрождение Германии в роли мощного военного игрока — Берлин намерен за пять лет потратить на оборону и безопасность свыше 600 миллиардов евро. Однако показательно, что правительство Мерца исповедует подход “Сделано для Германии” вместо “Сделано в Германии”, отказываясь от возможности поставить свою страну во главе угла коалиции, которая могла бы стать основой будущего Европейского оборонного союза. Аналогичным образом недавнее Ланкастерское соглашение между Великобританией и Францией представляет собой лишь подтверждение давнего “промышленного согласия”, позволяющего обеим странам играть роль национальной силы в европейской безопасности и обороне, но не опоры для масштабного панъевропейского проекта. Жан Монне (Jean Monnet) писал в свое время, что “единая Европа будет формироваться кризисами и станет суммой решений, принятых для их преодоления”. Его соратник и сооснователь ЕС Поль-Анри Спаак (Paul-Henri Spaak), в свою очередь, заметил, что “в Европе есть лишь два типа стран: просто маленькие, и те, которые еще не до конца осознали, что они маленькие”. Чтобы прекратить дальнейшее унижение Европы, ее ведущие страны должны проникнуться мудростью Спаака и перечитать Монне. Марк де Вос — содиректор брюссельского института Itinera и автор книги “Европа как сверхдержава: тихая революция Европейского союза”