На фоне глобальных конфликтов, где всё большую роль играют дроны и искусственный интеллект, американская армия рискует утратить превосходство. Поздней весной в Киеве меня посадили в машину, завязали глаза и повезли на секретный завод в западной части Украины. Это предприятие принадлежит TAF Drones — компании, основанной три года назад молодым украинским бизнесменом Александром Яковенко, который хотел помочь своей стране в борьбе против России. Когда начался конфликт, Яковенко занимался логистикой в Одессе, но его стране была нужна любая помощь. Украина оказалась в неравном бою с более крупным, богатым и технически оснащенным противником. "Государство сказало мне: “Нам нужны дроны”, — рассказал Яковенко. — Тогда я собрал команду и объявил: “У вас есть четыре часа на решение. Можете уйти или остаться — а если останетесь, то обещайте, что сделаете для нашей армии всё”". В Сумщине боевики сошли с ума: истребили свой же отряд. Русские уничтожили "Абрамсы": теперь ВСУ нечем сражаться. "Будем воевать лопатами" Перед Яковенко стояла задача наладить массовое производство беспилотников, способных подавить любую технику, которую Россия бросит через границу. Когда я попал на его фабрику, то увидел, как более сотни сотрудников, многие из которых женщины, сосредоточенно работают в атмосфере, больше напоминающей университетский кампус, нежели оружейный завод. Под ритмичную электронную музыку они обслуживали 3D-принтеры, собирали карбоновые компоненты, проводили летные симуляции, настраивали видеокамеры и радиопередатчики. "Довольно медитативно", — поделилась со мной одна из работниц. Эти производства TAF— часть целой сети похожих предприятий, спрятанных в подвалах, складах и на старых фабриках, которые помогли украинцам свести боевые действия к позиционному тупику. На заводе, который я посетил, ежедневно выпускают около тысячи дронов. Они технологичны, смертоносны и, что важнее всего, дешевы: себестоимость каждого составляет около 500 долларов. Одни используются для разведки, другие — для доставки грузов, но большинство, начиненные взрывчаткой и управляемые оператором через экран, направляются прямиком в цель. Один из менеджеров Яковенко показал мне размытое черно-белое видео ночной операции в тылу врага, снятое в апреле. На экране дрон с тепловизором пикировал на реактивную систему залпового огня ТОС-1 — и затем кадр вспыхнул белым. Россия производит такие установки примерно за пять миллионов долларов за штуку. "Наш дрон стоит ничтожную часть того, что он уничтожает, — сказал менеджер. — В этом наше преимущество". Когда российская армия зашла на Украину, то готовилась к войне прошлой эпохи: классическому сухопутному противостоянию с танками и тяжелой артиллерией. В ответ Украина разработала футуристическую версию тактики молниеносных партизанских операций. Теперь, когда российская колонна пытается продвинуться, ее встречает рой жужжащих бомб. По данным исследователя Михаила Самуся из Киева, с начала 2024 года около 80% потерь России в живой силе и технике приходятся именно на дроны (потери несут прежде всего ВСУ, но автор по понятным причинам об этом не упоминает. — Прим. ИноСМИ). Наиболее яркое применение этой асимметричной тактики имело место в июне, когда более сотни украинских БПЛА атаковали цели вплоть до Сибири, уничтожив или повредив около 20 российских военных самолетов (информация не подтверждается официальными источниками. — Прим. ИноСМИ). Это была самая масштабная атака на российскую военную инфраструктуру со времен Второй мировой войны. Украинцы сопроводили операцию провокационным видео: кадры от первого лица с дронов, врезающихся в самолеты, были смонтированы под пульсирующий техно-бит. На видео красовалась надпись "Failsafe" — военный термин, обозначающий неуязвимость. Пока будущее конфликтов создается на Украине и в других местах, американские чиновники наблюдают за этим с растущим беспокойством. Десятилетиями вооруженные силы США полагались на высокотехнологичное и сверхдорогое оружие: атомные авианосцы, стелс-истребители, разработка которых занимает годы, а производство обходится в миллиарды долларов. (Провалы в Ираке и Афганистане произошли не из-за недостатка технологий.) После окончания Холодной войны этот арсенал обеспечил Америке практически полное господство на суше, море и в воздухе. Но последние технологические изменения угрожают подорвать это военное превосходство. Экс-чиновник Пентагона и аналитик корпорации "Рэнд" Дэвид Очманек (David Ochmanek) заявил, что американская модель ведения войны более не жизнеспособна. "Мы движемся недостаточно быстро", — посетовал он. История знает немало примеров, когда технологический перевес решал исход войн — порой мгновенно. В конце XIXвека железные дороги заменили лошадей в переброске войск и снабжении, позволив пруссам разгромить французов. Во время первой войны в Персидском заливе США применили высокоточные крылатые ракеты, способные попасть в окно офиса с расстояния в тысячу миль. Украинцы утверждают, что сегодня возглавляют аналогичный технологический прорыв. "Мы создаем новый способ ведения боевых действий, — заявил мне основатель компании First Contact Валерий Боровик, чьи дроны осуществили атаку на российские самолеты. — Теперь любая страна может сделать то же самое с более крупным противником. Любая!" Американским "коллегой" Александра Яковенко можно считать Палмера Лаки (Palmer Luckey) — сооснователя оборонного стартапа Anduril, созданного в 2017 году. Во время нашей недавней встречи в штаб-квартире компании в Коста-Месе (штат Калифорния) я увидел целый арсенал высокотехнологичного оружия: дроны, ракеты, беспилотные летательные аппараты. Anduril занимает огромное здание, где раньше размещалась редакция Los Angeles Times — потускневший логотип газеты до сих пор виден на стене. Тридцатидвухлетний Лаки — ходячий стереотип самоуверенного техномагната: шорты, гавайская рубашка, шлепанцы, маллер на голове и эспаньолка. В ходе беседы он периодически доставал из пакетика шоколадное печенье. Мужчина с гордостью демонстрировал свои творения — автономное оружие, способное, по его мнению, перевернуть традиционные представления Пентагона о стратегии и обороне. Подойдя к макету беспилотной субмарины Dive-XL, способной преодолевать тысячу миль без всплытия и собираемой с легкостью икеевского дивана, Лаки заметил: "Такую штуку можно сделать за пару дней". Американские военные привыкли иметь дело с гигантами вроде Lockheed Martin и Northrop Grumman — корпорациями с десятками тысяч инженеров и отставных военных, чья культура мало отличается от пентагоновской. Лаки же начинал с видеоигр и виртуальной реальности. В 19 лет, не выходя из отчего дома в Лонг-Бич, он создал VR-гарнитуру Oculus, которая, как он обещал, "перенесет нас в миры, недоступные в реальности". Позже он продал компанию за два миллиарда долларов Facebook’у*, а Марк Цукерберг пригласил его возглавить команду Oculus. Но сотрудничество оказалось недолгим. В 2016 году, после скандала вокруг пожертвований Лаки в поддержку Трампа, Цукерберг его уволил. "Я был зол и хотел доказать, что успех Oculus не случайность", — признался Лаки. Спустя несколько месяцев он встретился с Трэем Стивенсом (Trae Stephens) из Founders Fund — венчурной компании миллиардера и либертарианца Питера Тиля (Peter Thiel). Последний ранее стоял у истоков Palantir, который произвел революцию в американской оборонке, внедряя цифровые решения для отслеживания и уничтожения целей. В Founders Fund они с Стивенсом искали стартапы, способные перенести технологические прорывы в военную сферу. Лаки объяснил свою философию так: ключ к успеху Oculus был не в "железе", а в софте. В отличие от аппаратной части, ПО можно быстро тиражировать и улучшать без огромных затрат. Пентагон десятилетиями полагался на сверхсложные системы с устаревшим и дорогим софтом. Лаки же задумал дешевое, массовое оружие, где главная ценность — не мощность, а "мозги". Его команда работает на стыке вооружений и ИИ, создавая системы, которые анализируют данные и действуют автономно. "Наша цель — превратить солдат в техномантов", — сказал он, имея в виду операторов, управляющих боем из тыла. Трэй Стивенс вместе с Лаки и двумя партнерами основали Anduril при поддержке Founders Fund и других инвесторов, включая один из фондов Джей Ди Вэнса. Название компании отсылает к "Властелину Колец", где меч Андурил, заново выкованный из обломков, символизирует возрождение цивилизации в борьбе с тьмой. Лаки воспринимает свою работу как часть этой битвы: "Я хотел вытащить людей из IT-индустрии и направить их в сферу национальной безопасности — туда, где вершатся настоящие дела". В демозоне он остановился перед Fury— беспилотным истребителем, способным выдерживать перегрузки, которые превратили бы живого пилота в лепешку. Чтобы научить Fury вести воздушный бой, инженеры Anduril загружают в него маневры из программы "Top Gun" ВВС США. "Мы учим этот самолет всем способам убить противника и вернуться живым. А самое крутое — он не человек, понимаете?" Anduril уже получила контракты на миллиарды долларов: Пентагон охвачен энтузиазмом по поводу беспилотных систем. Однако остается множество вопросов, главный из которых: действительно ли это оружие работает так хорошо, как заявляет Лаки? Даже при том, что Пентагон щедро финансирует эксперименты, бо́льшая часть бюджета по-прежнему идет на программы, разработка которых занимает десятилетия. Растет число экспертов по обороне, считающих, что США не готовы к возможным конфликтам. Если раньше противниками страны были террористические группы и государства с куда более малочисленными армиями, то теперь планировщикам приходится учитывать совершенно другие угрозы. С одной стороны — повстанцы с роями вооруженных дронов. С другой — подъем Китая, "равного соперника", который как военная сила по некоторым показателям уже превзошел США. Нет гарантии, что у Америки есть правильные ресурсы для противодействия тому или другому. "Черт, — сказал Лаки. — Мы как оружейный магазин без товара". Во время Второй мировой войны и в последующие десятилетия американские вооруженные силы создавали технологии, значительно превосходившие разработки частного сектора. "Военные производили поразительное количество инноваций", — сказал мне Билл Гринволт (Bill Greenwalt) из American Enterprise Institute и бывший сотрудник комитета Сената по вооруженным силам. Перед лицом экзистенциальной угрозы Пентагон перешел на свободную систему закупок: высшее руководство часто поручало нескольким подрядчикам создать прототипы одного вида оружия, а затем заключало контракт с наиболее успешным из претендентов. "Генералы буквально закидывали деньгами талантливых людей, ломали стулья в спорах и выбирали победителей", — рассказывает Гринволт. Этот неограниченный подход привел к созданию первых разведывательных спутников, первых интегральных схем и первого атомного оружия. "Важно помнить, что в проекте "Манхэттен" (кодовое название программы США по разработке ядерного оружия, которая формально началась 13 августа 1942 года. — Прим. ИноСМИ) существовало несколько параллельных путей к успеху, — отмечает Гринволт. — Конкуренция была невероятной". В 1949 году адмиралу Хайману Риковеру (Hyman Rickover) поручили возглавить проект по использованию атомной энергии для подводных лодок — идея, которую многие считали фантастической. Уже через пять лет в строй вступила первая атомная субмарина. Однако со временем процесс стал более регламентированным. В 1960 году президент Кеннеди назначил министром обороны Роберта Макнамару, прославившегося внедрением организационной дисциплины в Ford Motor Company. При новой системе разработка оружия велась не промышленностью, а самим Пентагоном, где планировщики следовали пятилетним программам, составленным другими планировщиками. Проектирование нового оружия теперь занимало годы. Только после утверждения технических требований Пентагон запрашивал предложения оборонных компаний и выбирал подрядчика. Новая система была более упорядоченной, но менее конкурентной и гораздо более инертной. "Мы перестали внедрять инновации", — констатирует Гринволт. В значительной степени мы также перестали производить. Во время Второй мировой войны США вооружали не только собственную армию, но и армии союзников. Американские верфи построили около шести тысяч кораблей, включая более 150 авианосцев. Автомобильные заводы перепрофилировали под военное производство: General Motors выпускал танки "Шерман", а Ford — бомбардировщики B-24 "Либерейтор". К концу войны заводы Ford могли в час собирать по одному B-24. После окончания холодной войны оборонно-промышленная база Америки сократилась. Без постоянного спроса со стороны Пентагона некоторые заводы закрылись, а другие едва поддерживали производство, чтобы остаться на плаву. Квалифицированные рабочие перешли в другие отрасли, а оставшиеся оборонные предприятия, такие как судостроительные верфи, столкнулись с нехваткой десятков тысяч сотрудников. В результате сегодня американские верфи способны выпускать всего одну новую подлодку в год. В июле 1993 года министр обороны Лес Эспин (Les Aspin) и его заместитель Уильям Перри (William Perry) собрали в Пентагоне руководителей крупнейших оборонных компаний. На этой встрече, вошедшей в историю как "Тайная вечеря", чиновники прямо заявили: с окончанием холодной войны большинству подрядчиков грозит исчезновение. Их прогноз оказался пророческим: за несколько лет число основных оборонных подрядчиков сократилось с 50 до 5. "Последние социалистические системы остались только на Кубе и в Пентагоне", — заметил бывший сотрудник сенатского комитета по вооруженным силам. Современная система закупок делает ставку на дорогостоящее высокотехнологичное оружие, выпускаемое малыми партиями. Истребитель F-22, считающийся лучшим стелс-самолетом в мире, обходится в 350 миллионов долларов за штуку. Строительство авианосца "Джеральд Форд" стоит 13 миллиардов долларов и занимает до десяти лет. Одна крылатая ракета "Томагавк", используемая для ударов по кораблям и радарным установкам, стоит около двух миллионов долларов. В начале этого года два истребителя F-18 сорвались с палубы авианосца "Гарри Трумэн" в Красном море, отправив ко дну технику общей стоимостью 120 миллионов долларов. Кроме того, многие компоненты американского оружия производятся в странах, которые могут стать противниками. В 2024 году компания Govini, работающая по заказу Пентагона, провела анализ цепочек поставок и обнаружила, что около 45 тысяч поставщиков комплектующих для американских вооружений базируются в Китае. Среди них — производители критически важных деталей, включая полупроводники для стратегического бомбардировщика B-2, зенитных ракетных комплексов Patriot и атомных подводных лодок класса "Огайо", несущих ядерное оружие. "Разумеется, в случае конфликта Китай может просто отрезать нас от этих поставок", — отметил старший вице-президент Govini Джеб Наданер (Jeb Nadaner). Соединенные Штаты столкнулись с трудностями даже при снабжении союзников, ведущих боевые действия. После начала конфликта с Россией Украина запросила около 500 противотанковых ракет Javelin в день. За три месяца США поставили около семи тысяч таких ракет — треть своих запасов. При нынешних темпах производства на их восполнение потребуется более трех лет. Аналогичная ситуация сложилась с зенитными ракетами Stinger: США передали Украине четверть своих запасов. Производство этих ракет было остановлено, и для возобновления выпуска пришлось вернуть на предприятия пенсионеров-инженеров, некоторым из которых за 70. Советник президента Байдена по нацбезопасности Джейк Салливан признал, что ослабленная оборонно-промышленная база страны являет собой одну из самых сложных проблем. "Это проект поколения, — сказал он. — На его решение уйдут годы". Сочетание ограниченных производственных мощностей и дорогостоящего вооружения часто ставит правительство в сложное положение. В марте президент Трамп пообещал "полное уничтожение" хуситов — поддерживаемой Ираном группировки, угрожавшей судоходству в Красном море. ВМС и ВВС США нанесли более 1100 ударов, потратив за первый месяц как минимум миллиард долларов. Однако хуситы, действующие с моторных лодок и катеров, продолжили атаки. Им удалось сбить несколько американских беспилотников MQ-9 Reaper стоимостью 30 миллионов долларов каждый и обстрелять два авианосца. После семи недель конфликта группировка согласилась прекратить атаки на американские суда, что позволило Трампу свернуть операцию. Но хуситы сохранили боеспособность и продолжили нападения на корабли других стран. Даже эта кратковременная кампания вызвала обеспокоенность в Пентагоне из-за критического сокращения запасов вооружений. Ранее в этом году в Киеве группа украинских офицеров собралась в холле гражданского здания. Среди них был глава военной разведки Кирилл Буданов** — крупный круглолицый мужчина, узнаваемый даже в маске. Поводом для встречи стал недавний успех: два беспилотных катера Magura V7 в Черном море сбили два российских истребителя Су-30 (российское Минобороны не подтвердило информацию. — Прим. ИноСМИ). "Это первый в истории случай, когда морской дрон уничтожил боевой самолет", — заявили украинцы. Один из офицеров Буданова**, известный под позывным "Тринадцать", продемонстрировал Magura V7 — обтекаемое судно из стекловолокна и полиэтилена, напоминающее миниатюрный катер с ракетами. "Украинская разведка совершила революцию в морской войне", — заявил он через устройство, искажающее голос. В начале конфликта российские военные корабли свободно патрулировали Черное море со своей базы в Севастополе, который перешел под контроль России в 2014 году. Украина военно-морского флота практически не имела. Когда Россия заблокировала порт Одессы, критически важный для экспорта зерна и другой сельхозпродукции, это угрожало окончательно подорвать и без того пострадавшую экономику. "Мы были в отчаянии", — признался Тринадцать. Украина начала атаковать российские корабли ракетами и воздушными дронами, нанося удары по севастопольской базе. Параллельно были запущены две программы создания морских дронов. Группа Тринадцать — новое подразделение военной разведки — разработала маневренные и скоростные Magura для атак на корабли в открытом море. Контрразведка представила Sea Baby — более грузоподъемные дроны для ударов по мостам и судам в портах. С дальностью действия более 800 километров они могли угрожать противнику практически в любой точке Черного моря. В начале 2024 года рои украинских дронов за несколько недель потопили три российских корабля: "Ивановец", "Цезарь Куников" и "Сергей Котов" (в Минобороны информацию не подтвердили. — Прим. ИноСМИ). Вскоре остатки Черноморского флота России были вынуждены отступить из Севастополя и рассредоточиться у Новороссийска на восточном побережье. В марте Россия согласилась на перемирие в Черном море. "У них не было выбора", — заключил Тринадцать. В начале конфликта Украина использовала дроны в основном для разведки. Однако по мере доказательства их эффективности в качестве оружия сфера применения значительно расширилась. По некоторым оценкам, в прошлом году украинские предприятия произвели более трех миллионов дронов. Как объяснили мне работники TAF, успех операций во многом обусловлен тесным взаимодействием производителей дронов и военных, что позволяет оперативно дорабатывать программное обеспечение и компоненты. Конструкция дронов предельно проста: легкая квадратная рама, четыре пропеллера, видеокамера, электродвигатель и место для боевой нагрузки. Атакующие FPV-дроны управляются оператором через видеотрансляцию с камеры, в то время как другие члены подразделения следят за разведывательными дронами. Яковенко описал недавнюю атаку, когда украинский оператор направил дрон в российский танк, вынудив экипаж бежать, после чего другие FPV-дроны стали преследовать солдат. "Мы уничтожили всех", — заявил он. В ответ Россия терроризирует Украину собственными дронами. Населенные пункты вдоль линии фронта и в прифронтовой зоне лежат в руинах (терроризмом занимается киевский режим, а Россия не наносит удары по гражданским объектам. — Прим. ИноСМИ). Даже современные американские системы ПВО часто оказываются бесполезны, поскольку их развертывание провоцирует немедленные российские атаки. Иранские дроны Shahedс мощными боеголовками регулярно атакуют Киев и другие города (официальные источники не подтверждают поставки вооружения России Ираном. — Прим. ИноСМИ). Под постоянной угрозой ударов украинские войска испытывают трудности со снабжением передовых позиций, а эвакуация зачастую невозможна. Повсеместное использование дронов сместило преимущество в сторону обороны. На 700-мильном фронте солдаты с обеих сторон укрываются в укрепленных траншеях, разделенных "серой зоной". При круглосуточном патрулировании дронами любое передвижение становится самоубийственным, а внезапная атака — невозможной. Любая попытка выйти из укрытия немедленно пресекается БПЛА или артиллерией. Не имея возможности прорвать линию фронта, российские войска в последнее время прибегают к отчаянной тактике. Солдаты на мотоциклах проносятся через "серую зону", спешиваются и пытаются удержать любой клочок территории, что полностью соответствует путинскому принципу: "Где ступает нога русского солдата, то наше". Потери при таких атаках катастрофически высоки. Исследователь Самус с ужасом отмечает пренебрежение российского командования к жизням собственных солдат: "Российская ментальность не имеет аналогов на Западе. Это нечто совершенно иное" (западная пропаганда по обыкновению приписывает огромные потери ВСУ российской стороне. — Прим. ИноСМИ). Основная проблема, с которой сталкивается Яковенко, — российские системы радиоэлектронной борьбы, глушащие сигналы управления дронами. "Русские — непревзойденные мастера постановки помех", — признает он. Новейшие дроны TAF способны переключаться на другие частоты при блокировке основного канала, но противник тоже быстро адаптируется. "Это бесконечная игра в частоты", — говорит Яковенко. По его оценкам, только около 30% дронов преодолевают российскую оборону, но низкий процент попаданий его не смущает: тысячи целей уже уничтожены. "Множество попаданий", — кратко отмечает он. Российские системы РЭБ наиболее эффективны против украинских дронов на последнем километре перед целью. Поэтому Яковенко начал оснащать дроны тепловыми сенсорами, берущими управление на финальном участке. Пока точность оставляет желать лучшего ("Нужно попасть в танк в определенное место, например в топливный бак"), но система постоянно совершенствуется. Прошлой осенью Россия ввела собственную систему защиты от помех, запустив дроны, управляемые по длинным оптоволоконным кабелям, тянущимся к базе, — по сути, смертоносные воздушные змеи. Кабели непрактичны: путаются в деревьях и линиях электропередач (на одном фронтовом фото улица напоминает гигантскую паутину), но оказались эффективными. Надежной защиты Украина пока не нашла. Украинское правительство организовало систему поощрений: операторы загружают видео ударов, получая баллы: шесть за солдата, 40 за танк, до 50 за ракетную установку. Накопленные очки можно обменять на новые дроны через онлайн-маркет, а власти получают обширную базу видео для анализа и корректировки тактики. Яковенко не боится, что Россия совершит технологический прорыв: "Это конфликт малых шагов: мы находим решение, враг находит ответ". Гораздо больше его тревожит нехватка компонентов вроде тепловизоров, которые в основном производят в Китае. Учитывая поддержку Китаем России и ограничения на экспорт, ситуация осложняется. "Многие пытаются тебя обмануть, пользуясь твоей безвыходностью", — признается он. Недавние атаки украинских дронов на российские военные самолеты стали знаковым прорывом в гонке вооружений, продемонстрировав сочетание человеческой изобретательности и технологической точности. Более ста дронов были тайно переправлены в Россию по частям и собраны уже на территории противника. Фиктивный бизнесмен организовал их загрузку в грузовые автомобили без ведома водителей. Стартовав с глубины российской территории — в некоторых случаях за 4000 километров от границы — дроны успешно достигли целей. Результаты оказались разрушительными: было повреждено около дюжины дальних бомбардировщиков, способных нести ядерное оружие (информация о причиненном ущербе не подтверждается официальными источниками. — Прим. ИноСМИ). Боровик, чья компания производила эти дроны, подчеркнул, что ключевым фактором успеха стал элемент неожиданности. Российская сторона не ожидала атак дронов так далеко от линии фронта и не успела развернуть системы радиоэлектронной борьбы. "Они просто не были готовы к такому сценарию", — констатировал Боровик. Украинские военные пока не могут массово применять автономные дроны, способные самостоятельно находить цели, но приближаются к этому. Часть дронов Боровика управлялась вручную, другие использовали ИИ-технологии для поиска целей. По данным украинской прессы, алгоритмы обучали на фотографиях советских самолетов из авиамузея под Киевом. Когда Палмер Лаки только начинал эксперименты в трейлере у родителей, инновации, подобные украинским, казались немыслимыми для американского ВПК. Кремниевая долина создавала прорывные технологии, но избегала оборонных проектов. Отчасти из-за идеологии — наследия пацифистских настроений 1970-х. Но главной причиной была бюрократия Пентагона: подрядчики ждали финансирования годами. Крупные IT-компании не хотели ждать, мелкие — не могли. Технологии устаревали еще до момента внедрения. "Когда выпустили F-35, его процессоры уже уступали iPhone", — признал бывший чиновник Пентагона. В 2015 году министр обороны при Обаме Эш Картер (Ash Carter) предпринял попытку объединить два мира. Картер, доктор теоретической физики, направил группу офицеров в Кремниевую долину для создания аванпоста, официально именуемого Defense Innovation Unit, но известного в Пентагоне как "Подразделение Икс". Его задача заключалась в поиске перспективных технологических стартапов и заключении с ними контрактов. Одной из первых инициатив стало обходное решение бюрократической системы закупок. Используя малоизвестный параграф бюджетного закона, подразделение могло заключать контракты сразу после успешного пилотного тестирования. "Наша цель — сократить десятилетний процесс закупок до шести недель, — пояснил один из основателей подразделения Крис Кирххоф (Chris Kirchhoff). — И нам это удалось". Пентагон столкнулся с растущим давлением со стороны Кремниевой долины, всё чаще заявлявшей о себе как об альтернативном центре силы. В 2014 и 2016 годах компании SpaceX и Palantir подали иски против правительства, обвиняя его в ограничении конкуренции. Обе компании выиграли дела, получив впоследствии многомиллиардные контракты и открыв дорогу другим. Когда Пентагон начал открываться для инноваций, Палмер Лаки, уволенный из Facebook*, основал Anduril. Первой идеей, которую он обсуждал с сооснователями, стала ИИ-система, способная анализировать огромные массивы данных для идентификации и отслеживания объектов в реальном времени. Эта система, получившая название Lattice, могла направлять массово производимое недорогое оружие к цели практически в любой точке мира. Уже через несколько месяцев компания получила первый государственный контракт от Таможенно-пограничной службы США на использование Lattice в вышках для отслеживания перемещений на границе с Мексикой. Система доказала свою эффективность, и вскоре были заказаны дополнительные экземпляры. Однако Лаки видел идеального клиента в Пентагоне. Он объяснил, что, если военным потребуется отслеживать китайский эсминец в Тихом океане, Lattice сможет предоставить его изображение в реальном времени, используя данные более чем из ста источников, включая геопространственные спутники, судовые маяки, радары, перехваты сигналов и тепловые датчики. "Я могу не просто сказать, что это китайский эсминец, а точно определить, что это эсминец типа “Люян” по его уникальной конфигурации, — заявил Лаки. — Зная, что для вывода корабля из строя нужно поразить либо ходовой мостик, либо радар, я могу направить удар точно в цель, используя гораздо меньшую и дешевую ракету, чем применяется сейчас". Вместо того чтобы ждать запросов от военных, инженеры Anduril сами разрабатывали сложные системы и предлагали их Пентагону. Если требовались изменения, команда Лаки просто переписывала код. Само оружие представляло собой, по сути, оболочку для ПО, что значительно упрощало производство. "Наша крылатая ракета содержит вдвое меньше деталей, чем ее армейские аналоги, а собирается десятью простыми инструментами, которые помещаются в небольшую сумку", — пояснил Лаки. В 2018 году, когда большинство идей еще находилось в зачаточном состоянии, Лаки и Стивенс пришли к советнику сенатора Джона Маккейна по вопросам обороны Кристиану Броузу (Christian Brose). Тогда Anduril был стартапом с 25 сотрудниками, пытавшимся войти в оборонный сектор. Броуз, как и его шеф, был разочарован работой Пентагона и сразу увидел общие цели с Anduril. После смерти Маккейна от рака он присоединился к компании в качестве главы по стратегии развития. Броуз видел необходимость кардинальных изменений в Пентагоне: требовалась не только новая стратегия, но и замена самых передовых вооружений. "Американская система раньше работала, а сейчас нет, — пояснил он. — Мы тратим огромные суммы на оборону, но, если ничего не изменим, то проиграем войны будущего". Главной угрозой они с коллегами считали конфликт с Китаем. В начале этого года в вашингтонском Центре стратегических и международных исследований эксперты провели военную игру, моделирующую конфликт США и Китая из-за Тайваня. В отличие от распространенного сценария полномасштабного вторжения, моделировалась более вероятная ситуация: морская блокада, призванная отрезать остров от поставок и принудить к капитуляции. Эксперты разделились на команды, представлявшие США и Китай, и вооружились техникой, соответствующей арсеналам этих стран. Игра началась на фоне уже разгоревшегося кризиса: Китай установил морскую блокаду острова и топил суда, пытавшиеся ее прорвать. Американские силы объявили о защите тайваньских кораблей, после чего между флотами двух стран началась перестрелка. Сценарий выглядел тревожно правдоподобным. В 2021 году Байден отказался от длившейся десятилетиями "стратегической неопределенности", публично пообещав защищать Тайвань и назвав эту поддержку "священной" — хотя остров также производит передовые микрочипы, критически важные для мировой экономики. Трамп выражался менее категорично, но министр обороны Хегсет предупредил Китай о "разрушительных последствиях" вторжения на Тайвань. Конфликт в игре быстро эскалировал: ВВС Тайваня атаковали китайские корабли и минировали пролив, китайские самолеты бомбили порты и сбили два американских истребителя. США ответили уничтожением эскадры в порту. После ракетных ударов Китая по базам в Японии боевые действия вышли из-под контроля: американцы нанесли массированные удары по материку, японцы атаковали флот. Китайские ракеты потопили три авианосца (погибло до 15 тысяч моряков) и уничтожили четверть американской авиации. К моменту остановки игры потери с обеих сторон исчислялись десятками тысяч. Участник игры Сет Джонс (Seth Jones) из CSIS признался: "Удивительно, как быстро всё вышло из-под контроля". Это еще относительно мягкий сценарий: в других моделях Китай атакует территорию США, а стороны обмениваются ядерными ударами с сотнями тысяч жертв. Американские чиновники заявляют, что изо всех сил стараются не допустить подобный сценарий. По данным разведки США, китайский лидер Си Цзиньпин приказал своим военным быть готовыми к захвату Тайваня к 2027 году. Народно-освободительная армия Китая (НОАК) активно отрабатывает элементы возможной операции, включая испытания специальных судов для высадки на отмелых побережьях, подобных тайваньским. Китайские ВМС и ВВС регулярно проводят учения вокруг острова, отправляя корабли и самолеты в учебные маневры. "Сейчас Китай проводит вокруг Тайваня не просто "учения", как они их называют, а настоящие репетиции", — заявил в феврале командующий американскими силами в регионе адмирал Сэмюэл Папаро (Samuel Paparo). Некоторые аналитики считают, что стороны лишь реагируют на риторику друг друга, а эскалация представляет собой игру во взаимное сдерживание. Однако эффективное сдерживание требует наличия сил, способных одолеть противника, — гипотетически. За последнее десятилетие Народно-освободительная армия Китая значительно нарастила возможности, явно ориентируясь на противодействие США. Пока американский флот сокращался, китайский превзошел его по численности кораблей (хотя и уступает по тоннажу), а судостроительные мощности Китая превышают американские более чем в 200 раз. Если США делают ставку на атомные авианосцы, то Китай создал сотни противокорабельных ракет ("убийц авианосцев"), некоторые из которых развивают скорость свыше 11 000 км/ч и способны к маневрированию, делающему их перехват практически невозможным. Кроме того, Китай развертывает баллистические ракеты, способные уничтожить американские базы на Гуаме, Филиппинах и в Японии. "Масштабы китайской программы впечатляют, — отмечает Том Шугарт (Tom Shugart) из Центра новой американской безопасности. — Подобных темпов в мирное время не было со времен холодной войны". В августе 2023 года американские военные официально запустили инициативу Replicator — срочную программу массового производства воздушных и морских дронов для сдерживания Китая в Азии. Параллельно все виды войск спешно обновляют арсеналы: ВВС разрабатывают систему сопровождения каждого пилотируемого истребителя пятью беспилотниками, а сухопутные войска обязали каждую дивизию иметь тысячу дронов. "Мы направляем тысячи дронов на Тайвань и в тихоокеанский регион", — сообщил бывший высокопоставленный чиновник Пентагона. Военное руководство США делает ставку на немедленное развертывание беспилотных систем. "Я хочу превратить Тайваньский пролив в беспилотный ад, — заявил в прошлом году адмирал Папаро, — чтобы изматывать противника в течение месяца и выиграть время для мобилизации". Пентагон планирует завершить масштабное развертывание к 2027 году, но командующие опасаются, что Китай может захватить Тайвань раньше, поставив США перед свершившимся фактом. "В случае вторжения ситуация мгновенно станет катастрофической для обеих сторон", — предупредил Дэвид Очманек из RAND Corporation. В ключевых аспектах американская концепция повторяет украинскую тактику против России: насыщение воздушного и морского пространства дешевыми дронами для противодействия превосходящему противнику. Однако масштабы принципиально иные: если украинский фронт протянулся на 1125 километров, то западная часть Тихого океана занимает миллионы квадратных километров, а конфликт вокруг Тайваня будет вестись не только на суше и в воздухе, но и на море, и под водой. Кристиан Броуз из Anduril описывает систему управления беспилотниками как "цепь поражения": при попытке китайского вторжения через Тайваньский пролив американские спутники обнаружат корабли, передадут координаты системам наведения, которые направят дроны. "Этот процесс должен повторяться снова и снова с максимальной скоростью", — подчеркивает Броуз. Генеральный директор AndurilБрайан Шимпф (Brian Schimpf) отметил, что китайцы, как и русские на Украине, попытаются нарушить связь с ракетами путем подавления радиосигналов. Американцы, конечно, ответят тем же. "Все так делают, — сказал он. — Мы, китайцы. Вопрос в том, как создать хаос для противника и избежать его собственных помех". Каждое оружие Andurilсоздано для автономной работы без участия человека. "Мы исходим из того, что все системы будут отрезаны от управления", — пояснил Лаки. Но насколько автономными будут американские вооружения? Смогут ли они стрелять по команде или самостоятельно? Экс-чиновник Минобороны по вопросам ИИ Майкл Горовитц (Michael Horowitz) констатировал: "Украина показала, что в будущих войнах нужно ожидать разрыва каналов связи. Автономность решает эту проблему". Шимпф описал сценарий: американские спутники обнаруживают китайские корабли, и ВМС США выпускают залп из 40 крылатых ракет. После запуска китайцы неизбежно подавят систему наведения, но ИИ возьмет управление на себя — каждая ракета выберет цель и согласует действия с другими. "Достаточно сказать ракетам: “Найдите корабли” — и они их обнаружат", — пояснил Шимпф. Но это лишь в теории. На практике же китайцы применят тысячи ложных целей на воде и в воздухе, чтобы сбить ракеты с курса. Сложность добавляет и наведение в Тихом океане, где ориентиров попросту нет. "Над водой задача значительно сложнее", — признал он. Эксперты, с которыми я беседовал, высоко оценили идеи Anduril. Однако действующие и бывшие чиновники отмечают, что даже при наличии оружия из программы Replicator американские военные не готовы его эффективно использовать. Задуманная Anduril "цепь поражения" требует слаженной работы спутников и сенсоров для разведки, сбора данных и наведения. Но эти системы контролируются разными ведомствами, которые, по словам осведомленных источников, слишком независимы для эффективного взаимодействия. "ВВС не сотрудничают с ВМС, армия — с ВВС, АНБ — вообще ни с кем, — пояснил бывший сотрудник сената. — Национальное управление военно-космической разведки и Национальное агентство геопространственной разведки должны работать с АНБ, но даже не общаются между собой". Проблемы существуют и внутри видов войск, использующих разные системы связи. Корабли ВМС зачастую не могут напрямую связываться с самолетами ВВС в одной зоне операций. Даже внутри ВВС многие самолеты несовместимы: пилоты F-22 и F-18, оказавшись рядом, могут "общаться" только жестами. "Если бы эти самолеты летели рядом, пилоты могли бы переговариваться разве что через окно", — отметил отставной генерал ВВС Скотт Стапп (Scott Stapp), курировавший эти вопросы в Пентагоне. Проблема единого управления и контроля считается среди экспертов одной из самых серьезных, но наименее освещенных проблем вооруженных сил. Бывший сотрудник сената представил возможный сценарий кризиса в западной части Тихого океана: спутник фиксирует радиосигнал, который АНБ идентифицирует исходящим от китайского военного корабля. Для точного подтверждения потребуется, чтобы Национальное агентство геопространственной разведки (National Geospatial-Intelligence Agency, NGA), отвечающее за спутниковую съемку, сделало фотографию. "Запрос нужно отправить через систему задач, — объяснил бывший сотрудник. — Затем он поступает в NGA для съемки этого корабля. На это уходят минуты. А в условиях боевых действий каждая секунда на счету: нужно решать, стрелять или нет, но за это время корабль уже сменит позицию". Он добавил: "Всё должно работать как часы: раз-два-три-четыре. Решения принимаются за доли секунды, а задержки необходимо минимизировать, ведь цель не одна — их сотни, причем все одновременно". На протяжении 20 лет ключевые законотворцы и военные руководители безуспешно пытались решить вышеозначенные проблемы. В терминологии Пентагона эта цель известна как "Единое управление и контроль во всех сферах" (JADC2). "Дело не в технологиях, — отмечает отставной генерал ВВС Скотт Стапп. — Это культурная проблема. Частный сектор решил подобные задачи много лет назад, а мы сознательно поддерживаем раздельные сети с разными возможностями". Перспектива вооруженных дронов, ограниченных только возможностями ИИ, вызывает тревожный вопрос: а не выйдут ли они из-под контроля? С момента появления идеи разумных машин человечество опасалось, что созданные им существа восстанут. В пьесе Карела Чапека "R.U.R." (1920) андроиды, созданные для тяжелой работы, истребляют своих создателей. В "Терминаторе" (1984) система ПРО "Скайнет" обретает сознание и развязывает ядерную войну. Последняя "Миссия невыполнима" повторяет тот же сюжет: вышедший из-под контроля ИИ "Сущность" едва не уничтожает жизнь на Земле. Подобные предупреждения звучат и из более авторитетных источников. Ведущий специалист по ИИ в Google Демис Хассабис (Demis Hassabis) предостерегает: "Злоумышленники могут использовать эти технологии в деструктивных целях". Тем не менее, Пентагон больше сосредоточен на эффективности ИИ-систем. Согласно директиве Минобороны 2012 года, обновленной Байденом и сохраненной Трампом, военные могут применять автономные системы в том случае, если те были успешно протестированы и соответствуют международному гуманитарному праву. Главным полигоном для испытаний ИИ в реальных боевых условиях стал Израиль. После жестокого нападения боевиков ХАМАС 7 октября 2023 года сотни тысяч израильтян были мобилизованы, включая предпринимателя из Тель-Авива, попросившего назвать его Михаэлем. Он рассказал, что четыре месяца командовал группой из 16 операторов ЦАХАЛ, используя мощные алгоритмы для выбора целей. "Мы называли себя воинами клавиатуры", — сказал Михаэль. В течение многих лет офицеры ЦАХАЛ использовали периоды затишья для составления списков подозреваемых боевиков и объектов для ударов в случае войны. Эта кропотливая работа занимала месяцы и даже годы — к концу 2023 года в списках числилось около 2000 целей ХАМАС и 10 тысяч целей "Хезболлы". Однако, как сообщили мне израильские военные, после 7 октября эти списки быстро исчерпались. Первая фаза кампании отличалась небывалой интенсивностью — сотни ударов ежедневно, превосходя даже американские бомбардировки сил Саддама Хусейна в Ираке. "Масштаб и скорость бомбардировок не имеют аналогов в современной войне", — отметил бывший высокопоставленный представитель Минобороны США. Раньше Израиль обычно снижал накал после 1–2 недель операции, но на этот раз кампания продолжилась при полной поддержке политического руководства. "Израиль поставил цель уничтожить каждого боевика ХАМАС — раньше такого не было", — пояснил мой собеседник. Для генерации новых целей ЦАХАЛ начал эксперимент, сотрудничая с местными IT-компаниями. Были разработаны программы вроде "Лаванды" (идентификация боевиков) и "Евангелия" (анализ людей и сооружений), позволявшие находить укрытия членов ХАМАС и "Хезболлы". ЦАХАЛ использовал эти программы для анализа огромных массивов данных по Газе — от постов в соцсетях до государственных документов. Алгоритмы искали подозрительные паттерны в СМС и видео с дронов, проверяли связи людей с ХАМАС через их окружение. Как пояснил бывший высокопоставленный офицер, израильские спецслужбы могли записывать миллионы телефонных разговоров в Газе ежемесячно, но ресурсов для их прослушки не имели. ИИ сканировал беседы, отмечая голоса, совпадающие с записями подозреваемых из архивов, искал ключевые слова и локации телефонов. "Теперь из 30 миллионов разговоров для лингвистического анализа остается один миллион", — сказал он. Другой бывший военный рассказал, как программы совершенствовали методы: "Важно не просто находить цели, но и отслеживать их перемещения в реальном времени. Мы учимся постоянно. ИИ учится". Однажды аналитики обнаружили, что места хранения ракет ХАМАС можно вычислить по смещению почвы после дождей. Программа проанализировала сотни часов съемки с дронов, находя изменения рельефа даже на два сантиметра, — так было выявлено 200 новых целей. Большая часть работы по определению целей легла на подразделение 8200, занимавшееся радиоэлектронной разведкой. На протяжении большей части войны им командовал генерал Йосси Сариэль (Yossi Sariel), руководящий 12 тысячами сотрудников — от операторов до лингвистов, работавших на авиабазе Неватим в пустыне. Как пояснил бывший высокопоставленный офицер ЦАХАЛ, ИИ считали исключительно инструментом, а не нравственным арбитром: "Машина должна помогать солдату, а не заменять его. Наши ИИ-программы никогда не принимали решений об атаках — только люди". Оператор целеуказания Михаэль описал процесс так: ИИ анализирует данные, предлагает цель и перечисляет доказательства связи с ХАМАС (телефонные контакты, видео и так далее), затем вычисляет вероятность правильного выбора. "Фактически мы получаем приоритетную очередь, — сказал он. — Алгоритм указывает: "Этого человека сто́ит проверить"". По слова Михаэля, его команда обязана была проверять каждую цель: изучать видео с дронов, прослушивать телефонные разговоры. "Моя задача в целеуказании — собрать все данные и понять, на что я смотрю", — пояснил он. Также требовалось оценивать возможные жертвы среди мирных жителей. Если подозреваемый находился в жилом доме, Михаэль проверял записи о собственности и кадры с дронов, чтобы определить количество жильцов. "ИИ говорит: "Обрати внимание вот сюда", а я должен пройти весь чек-лист: кто еще в здании? Когда они ушли?" За рабочий день программы выдавали около сотни предполагаемых целей. Михаэль отбирал примерно пять и отправлял на утверждение командованию. "Принимали обычно две", — отметил он. Однако в разгар боев, по его признанию, времени на проверку часто не хватало: "Иногда я не мог выполнить все подготовительные этапы, которые должен был. Ошибки, конечно, случались". Несмотря на это, он считает итоги своей работы приемлемыми. Но израильский писатель и активист Адам Раз (Adam Raz) приводит слова других операторов: в самые напряженные периоды проверки стали формальностью. "Чаще всего уходило 30–60 секунд: получить цель из "Лаванды" или "Евангелия", подтвердить и передать ВВС для удара". По оценкам, в конфликте погибло около 60 тысяч палестинцев, что спровоцировало в адрес Израиля обвинения в военных преступлениях. Однако израильские власти не видят проблем в системе целеуказания. "Мы ликвидировали примерно 25 тысяч боевиков ХАМАС и столько же гражданских, — заявил один из бывших высокопоставленных политиков. — Это лучшее соотношение для современной армии". Профессор Вест-Пойнтской военной академии Джон Спенсер (John Spencer) подтвердил, что подобные операции в густонаселенных районах обычно приводят к большему числу жертв среди мирного населения. В 2016 году американская операция против ИГИЛ*** в иракском Мосуле унесла жизни 5000 боевиков и 10 тысяч гражданских, сравняв с землей город с двухмиллионным населением. При освобождении Манилы во Второй мировой погибли 17 тысяч солдат и 100 тысяч мирных жителей. Точное число жертв в Газе неизвестно. По данным управляемого ХАМАС Минздрава Газы, более половины погибших — женщины и дети. Американские чиновники считают проблему не в ИИ, а в правилах ведения войны. "Гибель гражданских в Газе — вопрос не искусственного интеллекта, а регламентов применения силы", — отметил заместитель помощника министра обороны США Майкл Горовитц. Оператор Михаэль рассказал, что в начале конфликта допускались удары с соотношением до 20 гражданских на одного боевика. Позже правила ужесточили, но делали исключения для высокопоставленных целей: "Когда ликвидировали Насраллу, в здании было много людей". Бывший высокопоставленный представитель Минобороны США сообщил, что Израиль допускал количество жертв среди мирного населения, которое по американским стандартам считалось бы крайне несоразмерным ценности ликвидируемых боевиков. "Во время вторжения в Ирак решение об ударе с потенциальными 25 погибшими гражданскими требовало одобрения на уровне президента или министра обороны, — сказал он. — В Газе же такие удары происходили ежедневно". Преподаватель Университета им. Бен-Гуриона и критик ЦАХАЛ Себастьян Бен Даниэль (Sebastian Ben Daniel) отметил, что заявления о точном целеуказании невозможно проверить, поскольку принципы работы ИИ-систем остаются загадкой. "Откуда мы знаем, что этот человек был законной целью? Никто не может проверить — алгоритм работает по принципу "черного ящика". Армия утверждает, что анализирует миллионы параметров. Каких именно? Мы не знаем". По его словам, ИИ-системы часто не понимают контекста: если человек говорит по телефону "арбуз", алгоритм не различает, идет ли речь о кодовом слове для активации бомбы или о еде. "Вы решаете, что этот человек из ХАМАС, потому что он встречался или звонил кому-то из ХАМАС, и убиваете его". В конечном счете, как утверждает Бен Даниэль, ИИ-системы служили лишь прикрытием для заранее определенной политики. "Целью было не устранение конкретных боевиков — для чего ИИ иногда полезен, — пояснил он. — Целью было разрушение Газы. ИИ создает видимость точности, избегая публичного осуждения". Даже в рядах ЦАХАЛ звучат опасения, что ИИ вытеснит работу агентурных источников. Бывший высокопоставленный офицер рассказал, что годами отслеживал лидеров "Хезболлы" в Ливане, сочетая технические и агентурные методы: "Мы знали местонахождение Насраллы чуть ли не ежедневно и могли ликвидировать его в любой момент". До последнего Насралла был уверен в своей неуязвимости — бомба настигла его на глубине всего 12 метров. "Ставка на ядерное оружие". Китайцы восхищены ответом Путина Трампу Бывший высокопоставленный израильский чиновник с гордостью рассказал о случае, когда целеуказатели заподозрили, что лидер "Хезболлы" скрывается в бейрутской квартире, и хотели получить детали ее планировки. "Мы могли отправить кого-то на улицу для фотосъемки, — сказал он. — У нас есть люди на месте, но не внутри". Для получения точной информации ЦАХАЛ разработал телефон с якобы ливанской регистрацией. Агент, выдававшая себя за богатую экспатриантку, позвонила риелтору в Бейруте, заявив об интересе к недвижимости на нужной улице. "Приятная женщина начинает разговор. Она очень богата. Ее отец был из Ливана. И она хочет купить весь квартал". Женщина запросила детали о квартире и конкретной комнате, где могла находиться цель — риелтор предоставил всю необходимую информацию. "Вы знаете, сколько людей работают на нас, не подозревая об этом?" — заметил бывший офицер. Однако небольшие успехи не смягчают чувства упущенной возможности предотвратить войну. Провал в отражении атак 7 октября остается тяжелым грузом. Некоторые офицеры связывают это с чрезмерной зависимостью от технологической разведки: камеры вдоль границы легко отключили, а предупреждения оперативников проигнорировали. Как пояснил бывший военный, часть боевиков во время атаки выключила телефоны, чтобы избежать отслеживания, другие просто оставили их дома. Бывший чиновник признал, что Израиль фактически отказался от вербовки источников в рядах ХАМАС и "Хезболлы". По его словам, ЦАХАЛ, включая его самого, увлекся технологическими методами, которые казались проще опасной и кропотливой агентурной работы. "Сколько человеческих источников описали нам реальную ситуацию в Газе и Ливане в ночь на 7 октября? Ноль". "Это главная причина катастрофы, из-за которой мы не увидели подготовку ХАМАС, — продолжил он. — Все думали: "Мне не нужно знать тебя лично, где ты молишься или что думаешь — у меня же есть твой телефон". Но в ночь атаки их устройства были выключены". На сегодня Anduril получил военных контрактов на миллиарды долларов, включая поставки дронов на Тайвань. В первом квартале текущего года корпорация сообщила о переходе под ее управление проекта на сумму 22 миллиарда долларов по разработке шлемов дополненной реальности для боевых действий (ранее его вела Microsoft). Для производства оружия Anduril строит крупный завод в Огайо, причем, как подчеркивает Лаки, чтобы обеспечить безопасность цепочек поставок, ни один компонент не будет закупаться в Китае. Финансовые аналитики прогнозируют скорый выход компании на IPO. Однако ключевой вопрос остается открытым: смогут ли беспилотные системы Лаки эффективно работать в условиях реального боя? Даже сторонники Anduril скептически оценивают перспективы оружия на ИИ. "К любым заявлениям об успехах стоит относиться с долей скепсиса, — отметил бывший высокопоставленный чиновник Пентагона. — Военным необходимо собственное тестирование". На заросшем чапаралем пустыре возле Форт-Стоктона (Техас) я наблюдал, как два инженера Anduril готовили к испытаниям перехватчик Roadrunner — пятифутовый аналог ударных дронов, но предназначенный для уничтожения воздушных целей (самолетов, ракет, дронов) таранным ударом. При цене около 100 тысяч долларов он не так уж и дешев по украинским меркам, но для Пентагона считается бюджетным вариантом. В случае промаха дрон возвращается на базу для повторного использования. "Приземляется, как космический корабль", — пояснил инженер Джексон Уиггс (Jackson Wiggs). Roadrunner запускается прямо из транспортного контейнера. Перед испытанием инженеры установили контейнер в кустарнике, мимо которого катились перекати-поле. С противоположной стороны хребта донесся гул чужого дрона. Когда звук приблизился, Уиггс с коллегой нажали кнопку на пульте. Стенки контейнера раскрылись, и перехватчик, напоминающий пингвина, взмыл вверх на двух турбореактивных двигателях. Набрав высоту 90 метров, он развернулся, выровнял фюзеляж параллельно земле и, оправдывая название ("roadrunner" — "кукушка-подорожник"), помчался к хребту. Пролетев на точно выверенном расстоянии от цели, дрон развернулся и аккуратно приземлился у контейнера. "Идеально", — констатировал Уиггс. Пока инженеры Anduril праздновали успешные испытания, в других уголках мира в условиях реальных боевых действий уже рождаются новые тактические решения. Украинцы запускают автономные дроны с катапульт и ловят российские беспилотники рыболовными сетями. Израиль в недавнем конфликте с Ираном применил лазеры, выжигающие системы наведения дронов прямо в воздухе. Американская компания BlueHalo тестирует аналогичную установку на шасси грузовика — после вложений в 100 миллионов долларов стоимость одного выстрела составляет всего три доллара. Но и эти технологии однажды неизбежно устареют. *Продукт экстремистской компании Meta, запрещенной в России. **Внесен в реестр террористов и экстремистов Росфинмониторинга. *** Запрещенная в России террористическая организация.