Сейчас странный момент для администрации Трампа и ее сторонников из стана “Великой Америки”. Я говорю даже не о скандале вокруг Джеффри Эпштейна, который заставил как минимум некоторых членов этого странного политического культа усомниться в своей рабской преданности глубоко порочному вождю. Я говорю о недавней смене внешнеполитического курса Трампа, который демонстративно идет наперекор собственным обещаниям. Вместо того, чтобы договориться с президентом России Владимиром Путиным и прекратить конфликт на Украине “за 24 часа”, как он не раз клялся в ходе кампании 2024 года, или навсегда свернуть всю американскую помощь Украине, Трамп пообещал нарастить военную помощь Киеву и даже призвал президента Украины Владимира Зеленского ударить по Москве (впрочем, он взял эти слова обратно после того, как эта история стала достоянием общественности). Трамп не обещает поддержки на уровне администрации Байдена, и есть веские основания сомневаться в долгосрочности нового курса. Однако этот разительный сдвиг восприняли в штыки верные сторонники “Великой Америки”, такие как вечная возмутительница спокойствия в Конгрессе Марджори Тейлор Грин и бывший помощник Трампа Стив Бэннон. Точно так же вместо того, чтобы отстраниться от Европы и резко развернуться в сторону Азии, к чему давно призывают высокопоставленные чиновники вроде замминистра обороны Элбриджа Колби, Трамп неожиданно проявил вновь обретенную симпатию к НАТО. Не отказывается он и от Ближнего Востока: не только позволяет Израилю делать все, что ему заблагорассудится (заметим: как и все его недавние предшественники), но в прошлом месяце даже затеял по просьбе израильтян войну против Ирана, приказав американским войскам бомбить Тегеран в безуспешной попытке ликвидировать его ядерную программу. Неоконсерваторы и ярые трампоненавистники вроде Билла Кристола, разумеется, пришли в экстаз, но бывшие сторонники вроде Такера Карлсона, наоборот, встревожились. Наконец, Трамп недавно разрешил Nvidia возобновить поставки передовых чипов в Китай, отказавшись от прежних попыток подорвать китайские технологические успехи посредством экспортного контроля. Я не говорю, что Трампа как подменили. Он по-прежнему верен своей экономически безграмотной войне пошлин, по-прежнему портит отношения с ключевыми союзниками, необходимыми США в качестве противовеса Китаю, и не оставляет опрометчивых попыток уничтожить некогда ведущую в мире американскую науку и подорвать авторитет ведущих университетов. Лидеры Китая наверняка потирают руки: в эпоху, когда научное и технологическое превосходство стало ключом к мировой власти, администрация Трампа фактически занимается односторонним разоружением. Трамп также продолжает сводить счеты с теми, кого считает личными врагами, неуклонно выказывает признаки спутанного сознания и радостно возглавляет самую коррумпированную администрацию в истории США. В свои преклонные годы он уже не станет другим человеком. Но его последние действия — совсем не та внешняя политика, которую он обещал или которой от него ждали его последователи. Как же можно объяснить эти перемены? Мне приходит на ум как минимум три варианта. Одно из очевидных объяснений — это что внешнеполитический “Пузырь” (выражение помощника президента Обамы Бена Родса стало крылатым для аппаратчиков, которые гнут неизменную линию во внешней политике США, чья бы администрация ни была у власти. — Прим. ИноСМИ) снова подмял всё под себя, вопреки всем попыткам Трампа настоять на своем. Как я утверждал в своей предыдущей книге, внешнеполитическая элита свела на нет большинство начинаний Трампа на первом сроке, поскольку Трамп не понимал, как работает правительство, и не имел ни четкой стратегии борьбы, ни верного круга чиновников, которые бы добросовестно воплощали его планы в жизнь. Таким образом, за исключением торговли, внешняя политика США на первом сроке Трампа почти не изменилась. Верный себе, Трамп “повесил” свои многочисленные неудачи на так называемое “глубинное государство” и поклялся добиться большего, если ему выдастся еще один шанс. На сей раз Трамп попытался победить “Пузырь”, рассадив на ключевые посты в кабинете министров или другие влиятельные должности фотогеничных и верноподданных выдвиженцев вроде министра обороны Пита Хегсета или легко внушаемых оппортунистов вроде госсекретаря Марко Рубио, или директора Национальной разведки Тулси Габбард. Но даже раздача ключевых министерских портфелей послушным лакеям не сработала. Во-первых, Трамп — нерадивый управленец и не в силах давать подчиненным четкие, внятные и последовательные указания. Во-вторых, как многие и опасались, Хегсет сам оказался неквалифицированным и некомпетентным администратором, который допускает одну ошибку за другой, а в его собственной канцелярии, по словам бывшего помощника, царит сущий беспорядок. Рубио же — идеолог с явным неоконсервативным перекосом. Открыто перечить своему боссу он не станет, зато будет подталкивать его в опасном направлении. Более того, чистки среди гражданских чиновников и массовые увольнения приводят лишь к недоукомплектованности штатов ключевых ведомств и снижают эффективность их работы, не меняя при этом мировоззрения оставшихся кадров и не мешая им продвигать политику, которая противоречить замыслам Трампа. Суть в том, что для борьбы с “Пузырем” необходимо назначить на ключевые должности людей умных, опытных и знающих, а затем наладить совместную работу над последовательной стратегией, отражающей в корне иные принципы. У президента уже были две возможности этого добиться, и обе он упустил. Другое, более лестное для американского президента объяснение заключается в том, что Трамп просто-напросто подстраивается под объективную реальность. Так, он выяснил, что его предполагаемая дружба с Путиным не дает ему особого влияния на российского лидера, и что Путин не намерен прекращать боевые действия только потому, что этого захотел Трамп. Трамп, может, и не разделяет точку зрения бывшего президента Джо Байдена, что Путин — злодей, которого необходимо решительно разгромить, но он прекрасно понял, что российский президент не станет вести серьезные переговоры, доколе он неколебимо уверен в своей победе, и потому сблизился с Байденом. Возобновление американской помощи Украине призвано надавить на Путина, чтобы тот заключил соглашение, хотя обещанный объем помощи едва ли этого достигнет. И все же в этой трактовке недавняя смена курса Трампа — знак того, что он учится и мотает на ус, а не доказательство неизбывного влияния “глубинного государства”. Похожие выводы можно сделать и о Ближнем Востоке. Как и Байден, Трамп никогда не собирался всерьез давить на Израиль, поэтому геноцид в Газе продолжает бушевать — при деятельной поддержке США. Иран никогда не собирался идти навстречу Трампу и Рубио и отказываться от своего потенциала по обогащению урана. Поэтому, когда дипломатия зашла в тупик, премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху сумел убедить Трампа, что авиаудары смогут раз и навсегда положить конец ядерной программе Ирана и закрепить региональное господство Израиля. Однако война не достигла этих целей, а Израиль по-прежнему слишком мал и на роль настоящего гегемона не годится. Но в этой, безусловно, благосклонной трактовке выходит, что Трамп прагматично корректировал политику США по мере развития событий в регионе, а также сопротивлялся призывам к затяжной воздушной кампании или наращиванию контингента. Что же касается Китая, то, возможно, президент и его советники осознали, что полномасштабная экономическая война с Пекином лишь нанесет колоссальный ущерб экономике США, не остановив при этом технологического прогресса Китая. Если так, то снятие эмбарго на экспорт чипов Nvidia и переговоры о некоем временном торговом соглашении вполне разумны. Хотелось бы верить, что это объяснение правдиво и что Трамп адаптируется к постоянно меняющимся обстоятельствам — но оно подразумевает последовательность и стратегическое мышление, а они, откровенно говоря, не просматриваются. Помощь Израилю в истреблении жителей Газы и разрешение бомбить хуситов, Ливан и Сирию по своему усмотрению никоим образом не укрепят безопасность США и Израиля, а бомбардировки Ирана, наоборот, убедят его лидеров поскорее обзавестись ядерной бомбой вместо того, чтобы оставаться латентной ядерной державой. Отправка дополнительных комплексов Patriot или другого оружия на Украину не переломит ситуации на поле боя и не изменит расчетов Путина. Кроме того, администрация не предложила взаимоприемлемого политического решения, но и не умыла руки, расписавшись в своем бессилии. (Трамп рассматривал последний вариант ранее в этом году, но в итоге его забраковал.) Да, Белый дом Трампа пересматривает политику в свете текущих событий (как и любая другая), но нужно очень пристально вглядываться, чтобы усмотреть за его противоречивыми ответными мерами сколь-либо продуманную стратегию. Наконец, остается третий вариант: недавние перемены во внешней политике Трампа продиктованы не чем иным, как его самолюбием. Он поставляет больше оружия Украине не потому, что вновь обрел желание отстаивать независимость этой страны, а потому, что Путин выставляет его в дурном свете. Он решил, что с НАТО все в порядке, когда генеральный секретарь альянса Марк Рютте осыпал его лестью, достойной средневекового царедворца. Он ввязался в бессмысленную войну на Ближнем Востоке, потому что, взрывая все подряд, создавал видимость своего могущества, не считаясь с реальными результатами. Свистопляска с пошлинами также полностью вписывается в это объяснение: они ему нравятся, потому что приковывают к нему всеобщее внимание. Поэтому они то повышаются, то понижаются, то отменяются, то вводятся заново — и каждый раз СМИ закатывают истерику и бросаются его обсуждать с пеной у рта. Некоторые обозреватели вроде Джанана Ганеша из Financial Times находят отсутствие у Трампа последовательного и целостного мировоззрения вкупе с болезненной озабоченностью собственным имиджем более утешительным, чем доктринерский радикализм, бытующий в кругах “Великой Америки”, поскольку отсутствие у американского президента полноценных политических убеждений или хотя бы стойких предпочтений (кроме зацикленности на пошлинах и торговом дефиците) позволяет ему легко менять курс по мере необходимости. Я в этом не столь уверен. Поскольку Трамп патологически не способен отделить национальные интересы от своих личных, хронически не разбирается в людях и до прискорбного падок на лесть, внешняя политика США при нем оказывается как никогда прежде непредсказуемой, внутренне противоречивой и пагубной. Вашингтону это еще могло сойти с рук, когда он был столицей единственной сверхдержавы (но и тогда он бы изрядно поплатился за свои многочисленные глупости), но сегодняшняя мировая ситуация ошибок не прощает. В эпоху, когда США сталкиваются с самым грозным соперником за всю свою великодержавную историю, импульсивный и непредсказуемый лидер, раздающий приказы подчиненным, выбранным за личную преданность, а не профессионализм, — никак не приведет их к успеху. Американцам остается лишь надеяться, что канцлер Германии Отто фон Бисмарк был прав, когда, как ему приписывают, сказал: “Провидение благоволит дуракам, пьяницам и американцам”. Америке бы это ой как не повредило. Стивен Уолт — обозреватель журнала Foreign Policy и профессор международных отношений Гарвардского университета