Военные расходы растут с небывалой скоростью со времен холодной войны. Однако отказ от дипломатии и международной помощи будет иметь свои последствия. ИноСМИ теперь в MAX! Подписывайтесь на главное международное >>> В 1958 году премьер-министр Великобритании Гарольд Макмиллан (Harold Macmillan) заметил: "Лучше разговаривать, чем воевать". Это означает, что переговоры всегда предпочтительнее, чем вооруженный конфликт. Макмиллан был человеком, который хорошо разбирался в вопросах как дипломатии, так и военного дела. Он прошел через испытания Первой мировой войны, где получил тяжелое ранение, и, будучи премьер-министром, ему пришлось столкнуться с ядерными угрозами холодной войны, включая, пожалуй, самую серьезную из них – Карибский кризис. Джон Ф. Кеннеди (John F. Kennedy) был президентом США в период, когда мир находился на грани ядерной войны. Он осознавал важность дипломатических контактов и жестокость военных действий, поскольку в 1943 году получил серьезную травму спины, служа в ВМС США. Эндрю Митчелл (Andrew Mitchell), бывший министр британского правительства, с тревогой отмечает, что опыт и мудрость, накопленные во время войны такими лидерами, как Кеннеди и Макмиллан, оказались забытыми именно тогда, когда они больше всего нужны. "Мир забыл уроки Первой мировой войны, когда были убиты миллионы людей, и поколение наших дедов говорило, что мы не можем допустить, чтобы это повторилось", – сказал он. Согласно одной из научных теорий, войны, определяющие эпоху, повторяются примерно каждые 85 лет. Причина этого явления – забывчивость поколений, которые забывают о трагическом опыте своих предков. Из этого следует, что новая война может начаться в любой момент. Туск обвинил украинцев в диверсии на железной дороге. Но есть нюанс Тем не менее, как отмечает Митчелл, несмотря на все больше доказательств того, что мир движется в неправильном направлении, правительства, похоже,утратили способность "трепать языком". Утрата дипломатического инстинкта проявляется не только в риторике, но и в финансовых бюджетах. Индустриально развитые страны Запада стремительно сокращают инвестиции в "мягкую силу", уменьшая иностранную помощь и сужая дипломатические сети, при этом перенаправляя ресурсы на оборону. Никогда еще с момента окончания холодной войны военные расходы не увеличивались так стремительно, как в 2024 году. Они выросли на 9,4% и достигли самого высокого уровня в мире, зафиксированного Стокгольмским международным институтом исследований проблем мира (SIPRI). В другом докладе, опубликованном Организацией экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), расположенной в Париже, было отмечено, что в том же году среди самых богатых стран, предоставляющих иностранную помощь, произошло 9% сокращение официальной помощи в целях развития (ОПР). ОЭСР прогнозирует, что в этом году сокращение составит не менее 9%, а возможно, даже 17%. "Впервые за почти 30 лет Франция, Германия, Великобритания и США сократили свою ОПР в 2024 году, – говорится в исследовании ОЭСР. – Если они продолжат объявленные сокращения в 2025 году, это будет первый случай в истории, когда все четыре страны одновременно сократят ОПР в течение двух лет подряд". Дипломатический корпус также переживает период сокращения, и президент США Дональд Трамп задал курс, инициировав процесс, в рамках которого были сокращены должности в Госдепартаменте. Глобальные данные о дипломатических сетях являются труднодоступными и быстро устаревают. Один из самых масштабных опросов основан на информации за 2023 год. Однако власти Нидерландов, Великобритании и штаб-квартиры Европейского союза предупредили о возможном сокращении своего дипломатического персонала. Аналитики опасаются, что, пока промышленно развитые страны вместо помощи и дипломатии увеличивают военные расходы, враждебные и ненадежные государства, такие как Россия, Китай и Турция, могут попытаться заполнить пробелы в их сетях влияния. Это может привести к тому, что некогда дружественные страны Африки и Азии начнут воспринимать Запад как угрозу. И это, предупреждают они, грозит сделать мир гораздо более опасным. Если рассматривать геополитические приоритеты правительств с точки зрения рыночных отношений, то можно увидеть четкую тенденцию: многие лидеры считают, что пришло время продавать мир и покупать войну. Продажа мира, покупка войны Военные расходы растут во всем мире. По данным SIPRI, в период с 2023 по 2024 год оборонный бюджет Китая, который уступает только бюджету США, увеличился на 7%. В то же время военные расходы России возросли на 38%. В июне страны НАТО, в том числе европейские, выразили опасения, что президент Трамп может выйти из альянса. Чтобы этого не произошло, они договорились установить новую цель: к 2035 году тратить 5% ВВП на оборону и безопасность. Президент США, которому отведена роль "папочки", был вполне доволен тем, что его младшие партнеры по ту сторону Атлантики будут оплачивать их [Америки] услуги. Процесс перевооружения начался задолго до возвращения Трампа в Белый дом. Конфликт на Украине сделал укрепление военной мощи насущной задачей для стран Северной и Восточной Европы, которые чувствуют себя уязвимыми перед лицом российской угрозы. По данным SIPRI, в 2024 году военные расходы в Европе выросли на 17%, достигнув 693 миллиардов долларов. Это произошло еще до того, как Дональд Трамп вернулся к власти и потребовал от НАТО усилить свои позиции. С 2015 года оборонные бюджеты в Европе увеличились на 83%. Одним из аргументов в пользу того, чтобы уделять больше внимания обороне, чем финансированию помощи или дипломатии, является то, что военная мощь служит мощным сдерживающим фактором для потенциальных агрессоров. Как заявила председатель Европейской комиссии Урсула фон дер Ляйен (Ursula von der Leyen), объявив в марте о своем плане перевооружения Европы: "Сейчас настал момент для мира через силу". Некоторые критики фон дер Ляйен утверждают, что гонка вооружений неизбежно ведет к войне. Однако, как отмечает Грег Кеннеди (Greg Kennedy), профессор стратегической внешней политики Королевского колледжа Лондона, история не подтверждает это мнение. "Оружие не убивает. Убивают правительства, – сказал он. – Проблема заключается в том, что существуют правительства, которые не останавливаются перед применением военной силы и не жалеют человеческих жизней, чтобы достичь своих целей". В идеале, по словам Кеннеди, сильная армия должна дополняться так называемой "мягкой силой", которая выражается в надежных дипломатических связях и программах иностранной помощи. Однако,если Европе придетсявыбирать, она должна сначала восстановить свою ослабевшую военную мощь. Он также отметил, что риск для мира заключается в том, как противники Запада, такие как Китай, могут отреагировать на новую гонку вооружений. В настоящее время, когда в мире царит нестабильность и конфликты, немногие серьезные политики в Европе, Великобритании и США сомневаются в необходимости военных расходов. Однако в условиях, когда государственные бюджеты сокращаются, возникает вопрос о том, как обеспечить их финансирование. И здесь курс снова задал второй срок Трампа. Всего через несколько дней после вступления в должность президент США заморозил миллиарды долларов иностранной помощи. А в феврале он объявил о сокращении 90% контрактов Агентства США по международному развитию (USAID). Этот шаг, заявленный как часть борьбы Трампа с так называемым "пробуждением", нанес серьезный удар по гуманитарным неправительственным организациям, многие из которых полагались на американское финансирование для своей деятельности в некоторых из беднейших регионов мира. По оценкам, только сокращение помощи, инициированное Трампом, может привести к 14 миллионам преждевременных смертей в течение следующих пяти лет, треть из которых – дети. Критики Трампа утверждают, что это решение будет иметь долгосрочные последствия даже в таких регионах, как Африка к югу от Сахары, и это произойдет до того, как в силу вступят аналогичные сокращения финансирования со стороны других крупных доноров, таких как Германия и Великобритания. Премьер-министр Великобритании Кир Стармер (Keir Starmer) и его команда тщательно подготовились к возвращению Дональда Трампа. Они разработали стратегию, которая учитывает личные интересы американского лидера, а не опирается на ценности, которые он, вероятно, не разделяет. В преддверии визита в Белый дом Стармер и его команда тщательно спланировали, как польстить Трампу. Они решили предоставить ему беспрецедентную возможность совершить второй государственный визит в Великобританию. Стараясь не допустить серьезного разрыва в отношениях между США и Украиной, Стармер также хотел продемонстрировать, что Лондон серьезно относится к заявлению Трампа о том, что Европа, включая Великобританию, должна сама оплачивать расходы на оборону. Накануне своей февральской поездки в Вашингтон, Стармер объявил о намерении увеличить расходы на оборону, как того требует Трамп от своих союзников. Он также заявил, что частично покроет эти расходы, сократив бюджет Великобритании на иностранную помощь с 0,5% до 0,3% валового национального дохода (ВНД). Для такого левоцентристского лидера, как Стармер, чьи предшественники в Лейбористской партии, Гордон Браун и Тони Блэр, отстаивали моральное обязательство тратить значительные средства на зарубежное развитие, это стало болезненным изменением курса. "Мне очень жаль, что приходится делать такое заявление, – пояснил он. – Однако в условиях современного мира, который стал более опасным, первостепенное значение приобретает защита и национальная безопасность нашей страны". Правительство США приветствовало решение Стармера, расценив его как "решительный шаг со стороны надежного партнера". Однако Стармер вернулся домой, чтобы разжечь политический бунт. Министр международной помощи Аннелиза Доддс (Anneliese Dodds) подала в отставку. Она предупредила Стармера, что его решение может "лишить отчаявшихся людей продовольствия и медицинской помощи, что нанесет серьезный ущерб репутации Великобритании". Она посетовала, что Великобритания, похоже, "идет по стопам президента Трампа в сокращении финансирования USAID". Легкие цели В последующие месяцы другие крупные европейские правительства также провели аналогичные подсчеты. Некоторые из них даже ссылались на Великобританию как на пример того, что времена изменились. Для правительств, которые испытывают финансовые трудности в эпоху, когда господствует национализм, подобный тому, что был в США при Трампе, сокращение иностранной помощи стало легким способом сэкономить средства. По словам Митчелла, бывшего члена кабинета министров британского правительства, отвечавшего за эту политику, Великобритания когда-то была мировым лидером в области внешней помощи и образцом для гуманитарных организаций. Она законодательно закрепила свою обязанность выделять 0,7% ВНД на ОПР. "Но теперь в Германии ссылаются на опыт Великобритании, говоря: “Раз британцы сокращают финансирование на развитие, то и мы можем поступить так же”". В период с 2025 по 2026 год оборонный бюджет Швеции должен увеличиться на 18%. Правительство назвало этот инвестиционный план "историческим". "Сейчас ситуация с безопасностью серьезнее, чем когда-либо за последние несколько десятилетий, – заявило Министерство обороны Швеции, – и Россия представляет собой многомерную угрозу". Однако, к 2026 году бюджет Швеции на международное сотрудничество в области развития, который в прошлом году составлял около 4,5 миллиардов евро, сократится до 4 миллиардов. В начале этого года во Франции, стране с высокой долговой нагрузкой, было объявлено о планах сократить бюджет на оборону примерно на треть. Однако из-за затянувшегося политического кризиса, который до сих пор не позволяет стране принять бюджет, решения о расходах были отложены. Несмотря на общее сокращение государственных финансов, расходы на оборону должны были значительно увеличиться. В Финляндии, которая имеет общую границу с Россией протяженностью 800 миль (около 1,3 тысяч километров), также произошло сокращение бюджета на развитие. При этом расходы на оборону остались без изменений. Министр развития Финляндии Вилле Тавио (Ville Tavio) из ультраправой популистской партии "Финны" заявляет, что сокращения предоставили возможность полностью пересмотреть концепцию помощи. Вместо того чтобы финансировать гуманитарные программы, он предлагает дать частному сектору возможность вкладывать средства в создание рабочих мест в более бедных странах. По его мнению, это поможет остановить нелегальную миграцию молодых людей в Европу. "Если у людей не будет возможности работать, то страны станут нестабильными, а молодежь может стать более радикальной. Некоторые из них попытаются уехать в Европу, – сказал он. – Мы получим огромную выгоду, если сможем помочь развивающимся странам провести индустриализацию и обеспечить их необходимыми рабочими местами". Не все страны сокращают расходы. Ирландия планирует увеличить свой бюджет ОПР, а Дания обязалась продолжать тратить 0,7% своего ВНД на иностранную помощь, одновременно увеличивая инвестиции в оборону. Однако в последние годы Ирландия демонстрирует впечатляющий экономический рост, а Дания планирует покрыть свои основные расходы, повысив пенсионный возраст до 70 лет. Тем не менее, эти страны не являются мировыми гигантами, способными в одиночку поддерживать статус Европы как сверхдержавы "мягкой силы". Сокращения персонала Отказ от иностранной помощи является частью более широкого процесса отхода от традиционной дипломатии. Некоторые богатые западные страны сократили свой дипломатический корпус и даже закрыли посольства и представительства. И снова Америка Трампа представляет собой самый яркий пример. В июле Госдепартамент США уволил более 1300 сотрудников, в том числе сотрудников дипломатической службы и госслужащих. В глазах европейских чиновников, наблюдающих за ситуацией со стороны, администрация Трампа, похоже, просто не заботится о поддержании устоявшихся отношений с остальным миром. По данным системы отслеживания послов, созданной Американской ассоциацией дипломатической службы, на 23 октября 85 из 195 должностей американских послов оставались вакантными. Отчасти это связано с задержками в процессе утверждения кандидатур в Сенате США. Однако, несмотря на девять месяцев пребывания у власти, администрация Трампа не представила кандидатов более чем на 60 свободных должностей. Из-за этого система работает на пределе своих возможностей, а некоторые высокопоставленные чиновники совмещают несколько должностей одновременно. Например, госсекретарь США Марко Рубио (Marco Rubio) продолжает работать советником Трампа по национальной безопасности (и ему также поручено возглавить Национальный архив). Поскольку ключевые должности остаются вакантными, Трамп обратился к своим сторонникам. Вместо того, чтобы полагаться на некогда мощный дипломатический потенциал Америки, президент решил воспользоваться услугами своего друга Стива Уиткоффа (Steve Witkoff) – юриста и инвестора в недвижимость. Он отправил его провести переговоры с Путиным и назначил его своим посланником на Ближнем Востоке. В Брюсселе официальные лица ЕС были потрясены тем, что Уиткофф не мог понять всех тонкостей российско-украинского конфликта. Высокопоставленный европейский чиновник, пожелавший остаться неназванным, чтобы открыто говорить о дипломатических вопросах, отметил, что у них нет уверенности в том, что Уиткофф способен надежно и точно передавать сообщения между Москвой и Вашингтоном. Именно поэтому европейские лидеры стремятся как можно чаще общаться с Трампом напрямую, в присутствии как можно большего числа людей, заявил высокопоставленный европейский чиновник. И пока мы наблюдаем за стремительным сокращением дипломатического корпуса Вашингтона, другие западные правительства также следуют примеру Трампа, но делают это более скрытно. Британским дипломатам грозит сокращение штата на 15–25%. В то же время Нидерланды уменьшают бюджет своих зарубежных миссий на 10% (одновременно увеличивая расходы на оборону) и планируют закрыть как минимум пять посольств и консульств, за которыми, вероятно, последуют и другие. Даже флагманское внешнеполитическое ведомство ЕС – Европейская служба внешних связей (EEAS), возглавляемая бывшим премьер-министром Эстонии Кайей Каллас (Kaja Kallas), ярой русофобкой, – сокращает сеть своих зарубежных представительств. Изменения, о которых издание Politico сообщило в мае, как ожидается, приведут к сокращению 10 делегаций ЕС и увольнению от 100 до 150 местных сотрудников. "Европейская дипломатия становится менее значимой на фоне растущих приоритетов, таких как пограничный контроль и оборона, на которые выделяются значительные бюджетные средства", – заявил один из чиновников ЕС. Он отметил, что Европейский союз не "сокращает" свою дипломатию, а "перераспределяет ресурсы" на другие направления. В частной беседе дипломаты и другие официальные лица в Европе выражают глубокую обеспокоенность тем, что дипломатические возможности сокращаются, в то время как военные бюджеты стремительно растут. "Нам всем следует беспокоиться об этом", – сказал один из них. Трепать языком или вести военные действия? Бывший член кабинета министров британского правительства Эндрю Митчелл предупредил, что ускоренный переход от помощи к вооружениям рискует обернуться катастрофой. "В то время, когда вам действительно нужна международная система,… мы наблюдаем массовый всплеск узкого национализма, подобного которому, по утверждению некоторых, не наблюдалось с 1914 года", – сказал он. Митчелл, занимавший пост министра международного развития Великобритании до потери власти Консервативной партией в прошлом году, заявил, что сокращение помощи на оборону было "ужасной, ужасной ошибкой". Он утверждал, что "мягкая сила" гораздо дешевле и зачастую эффективнее "жесткой силы" как таковой. "Развитие часто является обратной стороной медали обороны, – сказал Митчелл. – Оно помогает предотвращать войны, прекращать военные действия и восстанавливать страны после них". Многие послы, официальные лица, дипломаты и аналитики, опрошенные для этой статьи, согласны с этим. Прагматическая цель дипломатических сетей и программ развития – создание альянсов, на которые можно положиться в трудные времена. "Любой военный вам скажет, что ответ на международные кризисы и угрозы – это не только военные действия, – заявила Ким Даррок (Kim Darroch), занимавшая пост посла Великобритании в США и советника по национальной безопасности Великобритании. –Речь идет и о дипломатии, и о наличии комплексной стратегии, которая учитывает как международную стратегию, так и военные меры реагирования, по мере необходимости". Хаджа Лахбиб (Hadja Lahbib), еврокомиссар, ответственная за масштабную программу гуманитарной помощи ЕС, утверждает, что сокращение помощи для финансирования военных бюджетов – это "совершенно" ложная экономия. "Сейчас 300 миллионов человек зависят от гуманитарной помощи. У нас все больше войн", – заявила она. Вся многосторонняя система помощи, по ее словам, находится под угрозой из-за политических нападок и сокращения финансирования. Она опасается, что крах этой системы может привести к новой волне нестабильности и массовой миграции. "Эта связь кажется не совсем справедливой, но если мы не будем помогать людям в их нынешнем положении, они, вероятно, будут вынуждены искать другой способ выжить, – сказала Лахбиб. – Отчаянные люди часто склонны к насилию, поскольку они стремятся сохранить свою жизнь и обеспечить безопасность своей семьи". Страны, которые сокращают свои программы помощи, также сталкиваются с долгосрочными политическими последствиями. По словам Сиприена Фабра (Cyprien Fabre), политолога, изучающего мир и нестабильность в ОЭСР, когда богатое правительство закрывает свое посольство или сокращает помощь стране, нуждающейся в поддержке, эти отношения могут быть испорчены, возможно, на долгое время. "Страны помнят, кто остался, а кто ушел", – сказал он. Освобождение поля боя открывает пространство для конкурентов. По словам Фабра, Турция значительно расширила свое дипломатическое присутствие в Африке, увеличив количество посольств с 12 в 2002 году до 44 в 2022 году. Россия и Китай также извлекают выгоду из того, что Европа уходит с континента. "В мировом воинственном нарративе единственными атрибутами силы являются тяжелые пушки и большие красные кнопки", – сказал Фабр. "Политики склонны видеть “слабость” в “мягкой силе”, – добавил он. – Но когда она исчезает, понимаешь, что это не так".