Очень многие европейские лидеры сегодня просто не в состоянии делать хоть что-либо. Наверное, сложнее всех британскому премьер-министру Киру Стармеру и французскому президенту Эммануэлю Макрону, однако их коллеги от Гааги до Варшавы и от Берлина до Мадрида находятся в одной лодке, поскольку им приходится руководить странами, которые становятся все более неуправляемыми. ИноСМИ теперь в MAX! Подписывайтесь на главное международное >>> Значительная часть европейского континента сегодня страдает от пагубного сочетания проблем, таких как бюджетная нагрузка, медлительность администрации, активная оппозиция радикального толка и разногласия, часто перетекающие на улицы. Во Франции профсоюзы намерены в четверг полностью остановить страну в знак протеста против попыток урезать расходы на общественные нужды. Бессилие власти становится нормой, и такое затруднительное положение вызывает еще большую тревогу ввиду того, какими неортодоксальными методами президент Дональд Трамп пытается разрешить тупиковую ситуацию в Вашингтоне, издавая множество указов на грани конституционных ограничений. "Евровидению" — капут: все больше стран хотят отправить артистов в Москву Европейские правительства цепляются за съеживающийся политический центр и уже не делают вид, что все нормально. На смену приходит молчаливое признание того, что паралич и хаос — это надолго. Но уже очень скоро это может перерасти в панику, поскольку по данным опросов, крайне правые усиливают свои позиции в преддверии выборов в Германии, Франции и Британии. Рынки облигаций в двух последних странах реагируют на такое напряжение, и доходность долгосрочных долговых обязательств резко увеличивается. Эти предупредительные сигналы указывают на то, что терпение инвесторов не бесконечно. Но даже если не учитывать финансовые угрозы, политическая нестабильность и инерция, сигнализирующие избирателям, что нынешние структуры власти недееспособны, чреваты неизбежными опасностями. Внутри стран складывается парадоксальная ситуация. Беспорядки, провоцируемые крайне левыми и крайне правыми, еще шире открывают для них двери к высоким государственным постам. Тем временем ослабевший континент становится еще более уязвимым для капризов и прихотей глобальных режимов и сильных мира сего, использующих эти недостатки, например, для российского президента Владимира Путина, для Дональда Трампа и для Китая под руководством Си Цзиньпина. "Я смотрю на это весьма пессимистично, — заявил Джованни Орсина, возглавляющий кафедру политологии в римском Университете социальных исследований имени Гвидо Карли. — Мир изменился, а Европа осталась тем кубиком, который не подходит ни к какому отверстию". Кризис управления в Европе имеет общие темы. Чаще всего он отражает ослабление единодушия в вопросе о том, как распределять доходы от слабого экономического роста. Этот кризис усугубляют своими спорами крайне левые и крайне правые, винящие во всем либо богачей, либо иммигрантов. Стареющее население усиливает нагрузку на бюджет и вносит возрастное измерение в существующие разногласия. Хотя в настоящее время Франция и Великобритания находятся в центре внимания, любая нация, которая полагается на государственные пенсии, не в последнюю очередь Германия с Испанией, сталкивается с трудным выбором. История Европы, конечно же, является болезненным путеводителем по основным угрозам. Много говорят о межвоенном периоде, когда хаос в Италии и Германии породил фашизм, за которым последовали Португалия и Испания. Между тем, обреченная Третья Французская республика и продолжительные экономические потрясения в Британии сделали эти две страны слишком эгоцентричными, и они не смогли оценить опасности со стороны нацистского режима, который как зловонный гнойник вызревал в Берлине. Если взглянуть на сегодняшний день, то Франция является самым ярким примером политической нестабильности и застоя. Ее пятый за два года премьер-министр Себастьян Лекорню будет вынужден пойти на реальные уступки левым, чтобы добиться утверждения бюджета и сохранить власть. Побитому Макрону остается руководить страной на посту президента менее двух лет, и крайне правое "Национальное объединение" как никогда уверено в себе, осознавая, что его время вот-вот настанет. "Европа живет с наследием 15 лет потрясений, от кризиса еврозоны до пандемии и вооруженного конфликта на Украине. Результатом является парламентская раздробленность, поляризация партий и усиливающееся непостоянство электората. Когда эта динамика сочетается с финансовыми ограничениями во многих странах, правительствам становится все труднее осуществлять значительные изменения", — говорит старший аналитик по вопросам геоэкономики Антонио Баррозу. Между тем, в Британии у Стармера все больше проблем. Власть, которой он обладал в прошлом году, завоевав большое парламентское большинство, постепенно ослабла из-за непопулярного бюджета, рыночных колебаний и вынужденной отставки ключевых союзников. Сегодня, когда вновь возникают опасения по поводу инфляции, его правящая Лейбористская партия открыто взбунтовалась, а после самой крупной за всю историю демонстрации крайне правых в центре Лондона популистская Партия реформ во главе с Найджелом Фараджем лидирует по опросам общественного мнения и демонстрирует политический динамизм. По сравнению с Британией и Францией у Германии намного меньше долгов. Но коалиция канцлера Фридриха Мерца, сформированная после невыразительной победы на февральских выборах и заставившая его восстановить альянс с социал-демократами, уже пошла трещинами. Состав Бундестага настолько неустойчив, что Мерц смог добиться жизненно важного увеличения расходов на оборону только за счет ослабления долгового тормоза страны, использовав законодателей предыдущего созыва до того, как новый состав парламента вступил в свои права. Крайне правая АдГ в настоящее время является главной оппозиционной партией Германии, и сегодня идет ноздря в ноздрю с ХДС Мерца, имея все шансы победить на следующих выборах. "Политики попадают в западню, бездумно повторяя повестку популистов вместо того, чтобы сосредоточиться на необходимых реформах, — сказал главный экономист немецкого банка LBBW и бывший старший аналитик S&P Global Ratings Мориц Крамер. — Пространство для маневра сужается, а проблемы нарастают". В Испании возглавляемая социалистами коалиция премьер-министра Педро Санчеса удерживает власть только благодаря скандальному альянсу с каталонскими сепаратистами. Соседняя Португалия трижды проводила выборы за три года. Среди самых крупных стран Европы Италия может показаться исключением, поскольку Джорджа Мелони недавно стала рекордсменом по длительности пребывания на посту премьер-министра после ухода Сильвио Берлускони в 2011 году. Тем не менее, руки у нее связаны конкурирующими требованиями ее коалиции, огромной задолженностью и недостатками политической системы, в которой сосуществуют две одинаково влиятельные палаты парламента. Возможно, именно риск дестабилизации дисциплинирует ее альянс. В других странах Европы множество тупиковых политических ситуаций. Премьер-министр Нидерландов Дик Схоф в конце августа выжил, получив вотум доверия, но в следующем месяце ему предстоят внеочередные выборы. Бельгии понадобилось более полугода после общенационального голосования, чтобы создать коалицию, которая появилась там в январе. И это гораздо лучше прошлого раза, когда ожидание продлилось 500 дней. Дальше на востоке премьерство Дональда Туска на втором году было пущено под откос шокирующей победой аутсайдера-националиста, ставшего президентом. Теперь он может накладывать вето на попытки сократить один из самых больших бюджетных дефицитов в ЕС, потому что большинство в правительстве недостаточно велико. Румыния выходит из своего худшего политического кризиса со времен краха коммунизма. Там в прошлом году из ниоткуда появился маргинальный кандидат и выиграл первый тур президентских выборов на фоне подозрений в поддержке со стороны России. Региональные организации могут ослаблять внутреннюю неразбериху в основном благодаря тому, что они не подотчетны непосредственно избирателям. Европейский центральный банк, например, может претендовать на некоторый успех в обеспечении стабильности цен после исключительной волатильности. Но ЕС, где этот банк работает, по самой своей природе является клубом наций, и у него есть свои собственные проблемы. Хотя его законы и строгие правила ранее помогали смазывать колеса европейского роста, но процессы принятия решений там часто затягиваются и зависят от консенсуса. Между тем, блок также стал объектом критики националистических движений, о чем свидетельствует выход из него Великобритании. Такое коллективное бессилие, взращенное раздробленными демократиями, дает великолепные возможности Путину, чьи недавние нападения с применением дронов на Польшу подчеркивают его желание проверить своих соседей на слабость (Министерство обороны России сразу же предложило Польше провести консультации с целью разобраться в произошедшем, но польская сторона отказалась — прим. ИноСМИ). Тем временем, Китай тоже пытается ослабить их единство, стремясь к созданию альянсов с такими странами как Испания. А торговая сделка Трампа с ЕС подчеркнула, что он смотрит на континент по-деловому, возможно, видя в нем ресурс, который надо прибрать к рукам. Политики сегодня готовятся к общерегиональной встрече Европейского политического сообщества, назначенной на начало октября, и многих из них успокаивает то, что у них еще есть запас времени. Крупнейшим странам Европы осталось больше года до всеобщих выборов, а у Великобритании и Германии это время может продлиться до 2029 года, если их правительства сумеют продержаться. Но их лидеры все больше напоминают конституционных монархов, председательствующих на церемониях, но лишенных возможности править. Помощь в подготовке статьи оказали Виктория Дендрину (Viktoria Dendrinou), Петр Сколимовский (Piotr Skolimowski), Андра Тиму (Andra Timu), София Хорта и Коста (Sofia Horta e Costa), Камиль Ковальче (Kamil Kowalcze), Аня Нуссбаум (Ania Nussbaum), Эндрю Аткинсон (Andrew Atkinson), Даша Афанасьева (Dasha Afanasieva) и Уильям Хоробин (William Horobin).