В своё время в революционной России группа прогрессивных философов предложила альтернативу футуризму и коммунизму. ИноСМИ теперь в MAX! Подписывайтесь на главное международное >>> В документальном фильме 2009 года "Сверхсовершенный человек" (Transcendent Man) американский изобретатель и футуролог Рэй Курцвейл (Ray Kurzweil) поделился своими размышлениями о смерти. Несмотря на тот факт, что многие философы и богословы признаю̀т бренность человеческого бытия неизбежным и присущим человеку свойством, Курцвейл никак не захотел с этим соглашаться. "Смерть — это великая трагедия, глубокая утрата, — заявляет он в фильме, терзаемый воспоминаниями о смерти отца в 22 года. — Я её не принимаю". Интересно, что Курцвейл нашёл бы себе союзника в малоизвестном русском философе XIX века Николае Фёдорове, чей посмертно опубликованный труд "Философия общего дела" содержал смелую по тем временам аргументацию в пользу того, что смерть — это не более чем недостаток человеческой конструкции, и его можно исправить с помощью достижений науки и техники. Кроме того, Фёдоров был убежден, что эта цель — исправление конструкции для достижения бессмертия — объединит те социальные группы, которые исторически находились в оппозиции друг к другу из-за взаимного страха смерти. Важная эпоха в освоении космоса. Россия разгадает тайну красной планеты "Наша задача, — писал Фёдоров, — превратить природу, эту слепую силу природы, в инструмент всеобщего воскрешения и стать союзом бессмертных существ". Творчество Фёдорова так и не стало основным течением, однако привело к возникновению недолговечного, фантастического философского движения, известного как космизм. Возникнув во время промышленной революции, эпохи беспрецедентных общественных изменений, это движение, по большому счету, стремилось переосмыслить отношения человечества с технологиями и прогрессом, имея конечной целью регулирование сил природы для достижения единства и бессмертия. Это движение предлагало более духовную альтернативу футуризму и коммунизму. Правда, несмотря на то, что последнее из названных течений — коммунизм — уничтожил космизм прежде, чем тот успел созреть, его принципы стали вновь актуальны в эпоху крупных информационных корпораций. Почему так получилось? Об этом мы узнаем из нижеследующей беседы с выдающимся профессором русистики и славистики Борисом Гройсом (Boris Groys) из Нью-Йоркского университета и редактором новой книги "Русский космизм". В крематорий Чтобы понять русский космизм, необходимо сначала рассмотреть другие движения и идеи, возникшие в тот же период. Более влиятельной, чем "Философия общего дела" Фёдорова, была статья междисциплинарного учёного Александра Чижевского 1931 года "Земля в объятиях Солнца", где человеческая история интерпретировалась как вращение вокруг Солнца. Отталкиваясь от сомнительного утверждения о том, что для движения вокруг Солнца требуется энергия и что энергия в своей простейшей форме исходит из солнечных лучей, Чижевский перечислил некоторые исторические достижения, согласующиеся с астрономическими событиями. Он отметил, например, что появление прогрессивных правительств в Великобритании совпадало с периодами высокой солнечной активности, в то время как консервативные, как правило, появлялись в те времена, когда солнечная активность из-за возникновения солнечных пятен снижалась. Статья Чижевского оказала глубокое влияние на русских художников-авангардистов, таких как художник Казимир Малевич. Малевич помог поставить футуристическую оперу "Победа над Солнцем", возвещавшую о скором угасании нашего светила и погружении мира в хаос. Вместо того чтобы страшиться этого хаоса, авангардисты его приветствовали. "К началу XX века объятие хаоса казалось неизбежным, поскольку никто больше не мог верить в устойчивость божественного или естественного порядка", — объясняет Борис Гройс в своей новой книге. "Сама идея стабильного порядка, будь то религиозного или рационального, казалось, потеряла свою онтологическую гарантию, а это привело к тому, что стало происходить постоянное замещение, устаревание и, в конечном счёте, уничтожение старых вещей, традиций и привычного образа жизни. Это подрывало устоявшуюся веру в “традиционный мировой порядок”. Технологическое развитие, подчинённое логике прогресса, представляло собой проявление силы хаоса, не терпящей никакого стабильного порядка. Будущее стало восприниматься как враг — враг прошлого и настоящего. Именно в силу этого футуристы прославляли будущее, так как оно обещало исчезновение всего, что было, и всего, что есть". Такое же мнение можно найти и в трудах поэта-анархиста и футуриста Александра Святогора (настоящее имя Александр Фёдорович Агиенко (1889–1937) — российский и советский поэт, публицист, деятель анархического движения в России, создатель биокосмизма. — Прим. ИноСМИ). Он сравнивал прогресс с внезапным извержением вулкана — бурным взрывом, который уничтожает всё на своём пути, но при этом удобряет почву для поддержания новой жизни. В своём эссе "Доктрина отцов и анархо-биокосмизм" он отвергает идею Фёдорова о том, что наука и техника являются средствами восстановления — восстановления и сохранения того, что было утрачено. Вместо этого Святогор утверждал, что будущие поколения "будут своими руками, подобно скульпторам глину, месить дух и материю мира, чтобы создать совершенно новый космос". Святогор также с удовольствием отмечал — и это мы подчеркнем особо, — что критики называли его интеллектуальную группу "Креаторием" по созвучию с "крематорием". "Вероятно, они правы, придя к такому выводу, — писал он. — Действительно, нужно сжечь много, если не всё". Космизм от Сталина до Маска Фёдоров и Святогор представляют две стороны космизма, у которого, как пишет Гройс, никогда не было единого учения. Сторонники Фёдорова рассматривали технологию как "силу, которая разрушит “старый мир” и откроет путь к построению нового мира с нуля", в то время как второй надеялся, что технология станет "мощной мессианской силой", которая сможет передавать знания из одного поколения в другое. Космисты, верившие в технологию как в мессианскую силу, конфликтовали не только с лагерем Святогора, но и с коммунистами, чья руководящая идеология марксизма-ленинизма основывалась на разрушении старых социальных систем ради установления нового мирового порядка. Философия Фёдорова была особенно непримирима с концепцией "нового советского человека" — кампанией советского правительства, направленной на физическое и духовное перевоспитание своих граждан с целью превращения их в более послушных и готовых к самопожертвованию людей. Хотя некоторые космисты и поддерживали коммунизм, они вместе с тем выступали против идеи стоить социалистическую утопию за счет поколений, которые не смогут ощутить ее преимущества, — а эта позиция приводила их к противоречиям с Иосифом Сталиным и его чистками. Впоследствии интерес к русскому космизму быстро угас. Несмотря на это, в XXI веке движение обрело новую жизнь. Более того, сегодня оно может быть даже более актуальным, чем в начале XX века. Например, общий призыв Фёдорова и Святогора к колонизации космоса с целью обеспечения выживания человечества здесь прослеживается параллель с обещанием Илона Маска переселить людей на Марс. Из-за изменения климата двойственное и в целом враждебное отношение космизма к окружающему миру также должно показаться нам близким. "Любить природу в наше время модно, — сказал Гройс в интервью Big Think, — но природа нас не любит. Это какая-то однобокая любовь. Одна из центральных идей космизма заключается в том, что человек может выжить только в искусственных условиях, если для защиты себя он создаст искусственный мир". И всё же труды Николая Фёдорова служат напоминанием о том, что нельзя допускать, чтобы научно-технический прогресс осуществлялся за чей-либо счёт. Люди должны возвысить мироздание во всей его полноте, связав воедино прошлое, настоящее и будущее. "Интересоваться прошлым — значит интересоваться собой, — подчеркивает Гройс, — поскольку всё вокруг, включая нас, в конечном итоге становится частью прошлого".