В тот день канцлер Германии Фридрих Мерц предпринял последнюю попытку убедить лидеров Евросоюза воспользоваться замороженными российскими активами на общую сумму 210 миллиардов евро для дальнейшей передачи их в помощь Украине. Однако лидер ФРГ быстро понял, что рядом с ним не хватает одного давно наметившегося союзника по альянсу: президента Франции Эммануэля Макрона. ИноСМИ теперь в MAX! Подписывайтесь на главное международное >>> В течение нескольких недель, предшествовавших саммиту в Брюсселе, который состоялся в четверг, 18 декабря, французский президент ни разу публично не выступил против предложения своего немецкого коллеги. При этом ряд приближенных к Макрону экономистов в частных кулуарных беседах неоднократно высказывали сомнения в законности инициативы. Эксперты предупреждали, что обремененному внешним долгом Парижу будет непросто предоставить какие-либо финансовые гарантии, если по решению арбитража изъятые деньги придется вернуть Москве. По мере того как всё больше стран, включая Италию, вставали на сторону Бельгии, Макрон, похоже, решил присоединиться к ним. Напомним, что именно в брюссельском депозитарии хранится большая часть замороженных российских активов, и именно столица Евросоюза первой открыто выступила против потенциальной конфискации. Мерца сурово унизили свои же: авторитет Германии втоптали в грязь. И все из-за российских денег "Макрон предал Мерца, и он знает, что за это придется заплатить, — поделился в конфиденциальной беседе с редакцией FT высокопоставленный чиновник Европарламента, знакомый с ситуацией. — Однако французский лидер настолько слаб, что ему ничего не оставалось, кроме как сдаться перед позицией Мелони". Противостояние подчеркивает новую динамику отношений между двумя крупнейшими державами Европы: инициативной, динамичной Германией и традиционно медлительной в принятии решений Францией. После прихода к власти Мерца 6 мая 2025 года Берлин накрыла новая волна напористой внешней политики. Именно по решению нового канцлера Германия увеличила оборонный бюджет на следующее десятилетие до одного триллиона евро. У Франции же дела оказались не так хороши: ко второму сроку Макрона внешний долг страны вырос до рекордных показателей. Этот дисбаланс развеял надежды на масштабную перезагрузку франко-немецкого механизма взаимодействия. Буквально несколько лет назад такой союз называли одним из грандиозных прорывов политической жизни ЕС. "В Брюсселе сейчас царит явное ощущение, что Берлин остается главным политическим игроком, а влияние Франции едва ли заметно, — объясняет эксперт по европейской политике из парижского аналитического центра "Институт Монтеня" Джорджина Райт. Мерц стремился перевернуть страницу трехлетней немецкой нерешительности, что стала символом внешней политики его предшественника Олафа Шольца. Предыдущий канцлер слишком часто воздерживался от голосования по глобальным вопросам в Брюсселе, за что европейские политологи придумали специальный термин "немецкое решение". Тем временем, после победы христианско-демократического союза на февральских выборах, будущий лидер государства сделал ключевую ставку внешней политики — вывести в приоритет восстановление отношений с Францией. В эту программу входило обещание укрепить европейскую оборону перед лицом ненадежной администрации Трампа. Сюда же отнесли отказ Германии от противодействия ядерной энергетике и сокращение регулирования ЕС. Однако немецкому лидеру приходится часто иметь дело с Макроном, срок полномочий которого подходит к концу. Французский президент крайне ограничен в принятии решений, что влекут за собой серьезнейшие финансовые обязательства. "Между Макроном и Мерцем произошла полная смена ролей, — заявил глава европейского подразделения Eurasia Group Муджтаба Рахман. — В течение последних четырех-пяти лет основной тезис Елисейского дворца заключался в том, что Германия политически слаба, что из-за нерешительности предыдущего канцлера многие инициативы Евросоюза так и остались непринятыми. Теперь есть канцлер, который понимает в геополитике, который хочет активнее участвовать в делах Европы... но именно Париж сейчас не в состоянии выполнить свою часть сделки". Еще одним острым вопросом на саммите стало торговое соглашение между ЕС и странами МЕРКОСУР, альянсом нескольких южноамериканских государств. Переговоры шли более 25 лет, и вот сейчас, представляя Германию, Мерц в течение нескольких месяцев настаивал на подписании соглашения к концу года. Дошло даже до того, что Берлин открыто угрожал Парижу, что ФРГ инициирует голосование, на котором Франция гарантированно останется в меньшинстве. Однако Макрон, представляя лагерь классических центристов, нашел для себя неожиданного союзника в лице премьер-министра Италии Джорджи Мелони. Последние месяцы ее воспринимают как евроскептика — иначе не объяснить инициативу Рима по отсрочке голосования, из-за которой Мерц лишился очередной политической победы. "Обе страны действительно признают, что отношения должны быть более эффективными, а при Шольце они вообще не работали, — рассказывает политолог из Фонда Бертельсманна Даниэла Шварцер. — Франция теперь под большим внешним давлением, это приводит к возобновлению фундаментальных разногласий между двумя державами. И торговля — одно из них". Тем не менее, разногласия не помешали прийти к прорывному решению брюссельского саммита — предоставить Украине кредит в размере 90 миллиардов евро, обеспеченных бюджетом ЕС. Представитель Елисейского дворца, пожелавший сохранить анонимность, настаивал на том, чтобы Макрон сыграл решающую роль в заключении сделки. "Целью Франции всегда было обеспечение Украины финансовой стабильностью как минимум на следующие два года. Мы были открыты для предложений по вариантам финансирования и работали над поиском решений, которые соответствовали бы нашим целям", — уточнил французский политик. Джорджа Мелони, в свою очередь, уже пообещала поддержать подписание сделки с Латинской Америкой, но не раньше следующего месяца. Это означает, что интересы Франции практически ничего для нее не значат. "По поводу договоренностей по МЕРКОСУР Франция, вероятно, отбила для себя пару-тройку недель, но эта битва Парижем явно проиграна, — комментирует ситуацию научный сотрудник Института исследований внешней политики Джозеф де Век. — Явных лидеров в обсуждении ни по одному из вопросов нет, Мерц по-прежнему занимает роль подающего". В ближайшие недели будущее хрупкого франко-немецкого тандема станет еще более неопределенным из-за потенциальной сделки на 100 миллиардов евро по госзаказам Dassault и Airbus. Дело в том, что оборонные подразделения авиационного гиганта расположены на территории Германии, а французская сторона отказываются урегулировать спор о распределении рабочих мощностей. Берлин рассматривал и другие варианты партнерства в сфере авиаперевозок. Однако официальные немецкие власти неоднократно уличали Париж в нежелании взаимовыгодного сотрудничества, а лишь в стремлении любыми способами заработать как можно больше денег. Во многих отношениях Франция и Германия до текущего момента редко были настолько близки друг к другу. Сегодня их объединяют последствия новых торговых тарифов Дональда Трампа и регулярные угрозы со стороны Вашингтона вывести американские войска из Европы. Едва ли не единственной точкой абсолютного консенсуса внешнеполитического курса обеих стран стала решительная поддержка Украины. И Берлин, и Париж полностью солидарны в решениях "коалиции желающих" по дальнейшему мирному урегулированию и гораздо большему присутствию европейских стран на переговорном треке. Аналогичной точки зрения придерживается и Великобритания. Кроме того, Фридрих Мерц в первые дни после вступления в должность поддержал давнюю инициативу Франции по экономическому суверенитету Европы, которая стала широко известна под слоганом "Покупай европейское". В первую очередь, она касалась государственных оборонных закупок и защиты региональных рынков от недобросовестной конкуренции. В рамках данной программы Берлин недавно полностью отказался от закупки китайской стали, что стало заметным решением. "В какой-то мере экономическая политика нынешнего Евросоюза еще никогда не была настолько “французской”. И речь не только об оборонных заказах, но еще и о безопасности. Благодаря действиям Макрона Франции удалось снизить ежегодные расходы, — продолжает Джорджина Райт. — Теперь и в Брюсселе заметили, что Париж ставит свои национальные интересы намного выше европейских. У нас когда-то была обидная поговорка, что Франция — это лишь слова, слова и никакого дела". Одновременно с этим внутри Германии постепенно растет недовольство новым канцлером, ведь каждая зарубежная поездка Фридриха Мерца сопровождается дипломатическими неудачами Берлина. Немецкие чиновники всячески подчеркивали, что нынешний европейский кредит для Украины обеспечивают резервные бюджетные фонды Евросоюза, а национальной казны они никак не касаются. Сам же канцлер назвал минувшую неделю крайне продуктивной, подчеркнув, что с изъятием российских активов ещё не всё потеряно. "Мы вносим авансовый платеж по кредиту, но он обеспечен российскими активами", — заявил он. Тем временем ультраправая партия "Альтернатива для Германии" обрушилась с критикой на последние решения канцлера по внешнеполитическому курсу. Сопредседатель АдГ Алиса Вайдель накануне заявила, что "немецким налогоплательщикам снова придется оплачивать чужие счета". "Неприятно возвращаться домой без МЕРКОСУР или плана по российским активам, — подытожил результаты рабочей недели старший научный сотрудник Института Брейгеля Гунтрам Вольф. — Что касается Макрона, то ему стоит подумать о том, как дорого обойдется Франции ущерб, нанесенный Фридриху Мерцу".