"Ну, мы пошли, счастливо оставаться" — вот, пожалуй, лучшее резюме высказываний Дональда Трампа по Украине на уходящей неделе. Американский президент внезапно заявил, что Киев сможет отбить у России все утерянные территории, но при поддержке Европы. Ничего удивительного в этом нет. Это означает конец всем несбыточным надеждам переубедить Трампа и привлечь США к защите Украины. Однако по сути это ничего не меняет и, при верных выводах, может даже внести некоторую ясность. ИноСМИ теперь в MAX! Подписывайтесь на главное международное >>> Заявления Трампа — не что, иное, как попытка гарантировать, что его решение отстраниться от Киева никак не отразится на нем самом — что бы ни случилось дальше. Ведь если, как он утверждает, Украина и Европа достаточно сильны, чтобы одолеть Россию самостоятельно, то какой с него спрос, если они провалятся? "Рашагейт" развалился: вот что стало со лжецами из американских спецслужб Трамп уже давно свернул основную часть помощи Украине, превратив США в наблюдателя и торговца оружием в крупнейшем европейском конфликте с 1945 года. Это плохо, но до тех пор, пока он не отстранился, было еще хуже, потому что Путин водил 47-го президента США за нос. Россия уже извлекла огромную выгоду за счет Украины и НАТО, ничего при этом не уступив сама. Трамп поддержал путинскую трактовку причин спецоперации и объяснение того, по чьей вине она продолжается. Он безо всяких переговоров сделал принципиальное заявление, что Украина никогда не вступит в НАТО. Он урезал Киеву финансирование и военную помощь и на короткое время перекрыл ему разведданные. Путин смог выбить "ослепленные" ВСУ из-под Курска, лишив Киев еще одного козыря, который обошелся украинцам такой дорогой ценой. Более того, Трамп даже устроил Путину горячий прием на Аляске, разостлав для него красную дорожку. Риск для Путина крылся в том, что, отказав Трампу после всего этого и не согласившись даже на строго деловую сделку, он навлечет на себя суровую расплату. Но не стоило и беспокоиться. Теперь стало совершенно очевидно, что Кремлю сойдет с рук и это — если не брать в расчет словесных выпадов. От таких невиданных уступок Путин только обнаглеет еще больше — о чем уже свидетельствуют участившиеся вторжения в воздушное пространство НАТО ("Наглеет" не Путин, а Зеленский и его прихвостни, требующие от США ракеты "Томагавк" для ударов вглубь России. К тому же, Москва не имеет никакого отношения к вторжению в воздушное пространство стран НАТО — прим. ИноСМИ). В призывах Трампа к союзникам пресекать любые дальнейшие действия был бы резон с точки сдерживания дальнейшей эскалации, если бы он четко ясно дал понять, что США полностью их поддержат в и оградят от любых последствий. Этого он не сделал. И все же если в выступлении Трампа в ООН и прозвучало какое-то утешение для Киева, так это что его заигрывания с Путиным, которые обернулись катастрофой как для Европы, так и для Украины, отныне закончились. Теперь они обе могут рассчитывать, что предательства на этом закончатся, и выстраивать стратегию, опираясь исключительно на собственные силы. Наконец, остается шанс, сколь угодно призрачный, что либо европейские лидеры, либо республиканцы в Конгрессе, либо и те и другие вместе смогут надавить на Трампа, и он накажет Путина — хотя никто не должен на это рассчитывать. Есть еще несколько выводов, которые можно сделать — или убедиться в своей правоте. Первый — что Европе крайне важно найти способ воспользоваться всеми замороженными активами России сполна. В противном случае будет политически невозможно заполнить финансовую пустоту, образовавшуюся с уходом Трампа. Как я уже писал ранее, предлагается вполне жизнеспособный план, и готовность совершить решительный шаг крепнет — так, последней о своей принципиальной поддержке заявила Германия. Еще важнее — что уход Трампа должен подчеркнуть тот факт, что США перестали быть сильнейшим военным союзником Европы в обороне от путинской России. На сегодняшний день эти лавры перешли к Украине. Она не только имеет под ружьем свыше 700 000 мужчин и женщин, но и располагает крупнейшей на континенте армией и самой передовой индустрией беспилотников в мире, способной в режиме реального времени адаптироваться к российским контрмерам в конфликте, изменившем наши представления о боевых действиях до неузнаваемости. Кроме того, у Украины есть рентабельные мощности по производству оружия, которых так не хватает Европе. И она готова воевать — в отличие от немалой части Европы, десятилетиями свято верившей, что споры между странами должны разрешаться по закону, а не силой оружия. Одно то, что НАТО не смогла дешево и эффективно остановить вторжения российских беспилотников в воздушное пространство Польши, Румынии и Дании, ясно показывает, что североатлантический альянс пока не готов противостоять российской угрозе (Россия не имеет отношения к вторжению в воздушное пространство НАТО — прим. ИноСМИ). Я не убежден, что Украина сможет победить без помощи США — не говоря уже о том, чтобы вернуть себе всю утраченную территорию. Никто не знает наверняка. Но перспективы отнюдь не такие безнадежные, как некоторые предполагают. Для военной интеграции не обязательно отправлять европейские войска в подкрепление фронтовым бригадам ВСУ. Украине и Европе по-прежнему понадобятся американские ракеты Patriot, средства сбора разведданных и другая техника, которую могут предоставить лишь США, — не говоря уже об их ядерном зонтике. Развод нам не по карману, и осыпáть Трампа лестью за его предательство по-прежнему придется. Что должно измениться, так это отношение Европы к Украине: мы должны осознать, что она не только потребитель, но и поставщик оборонных услуг. Европейская оружейная промышленность должна теснее сплотиться с украинской — прежде всего по части беспилотников и обратной связи в режиме реального времени с передовой, благодаря которой киевские производители постоянно адаптируются. В противном случае беспилотник разработки Франции или Германии устареет к моменту производства и развертывания. Мы уже видим первые шаги в этом направлении: Великобритания, Дания и другие страны развивают партнерские отношения с Украиной в области производства беспилотников, но этот процесс необходимо ускорить, углубить и привлечь к нему внимание широкой общественности. Марк Чемпион — обозреватель Bloomberg, освещает события в Европе, России и на Ближнем Востоке. Бывший глава стамбульского бюро The Wall Street Journal