Добавлен труд Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 36–52

Read post on feeds.feedburner.com

Источник epub pdf Оригинал: 11МбСодержание№ 36. Сентября 3-гоСинодального члена, высокопреосвященнейшего Apceния, митрополита киевского и галицкого, речь по случаю празднования столетнего юбилея храма св. Апостола Андрея Первозванного в Киеве, и принесенного в оный, дара от Царских щедрот, августа 19 дня 1867 года. // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 36. С. 1–5.К. Д. Беседы о сотворении мира и человека. // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 36. С. 6–12.Пасторское служение по воззрениям вселенской Церкви. Времена древнейших Отцов Церкви. (Продолжение) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 36. С. 13–19.Увещание поморян-новоженов-Федосеевцев – в старорусском уезде // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 36. С. 19–28.№ 37. Сентября 10-гоБогданов М, прот. Поучение в день Рождества Пресвятыя Богородицы // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 37. С. 29–36.Докучаев А. Из истории догматов: учение о Боге Слове (Λόγος) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 37. С. 36–49.О народном образовании. Письма к сельскому священнику // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 37. С. 49–56.№ 38. Сентября 17-гоКатехизические поучения. Поучение 3-е. О единстве Божием // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 38. С. 57–63.К. Д. Беседы о сотворении мира и человека // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 38. С. 63–69.Пастырское служение по воззрениям вселенской церкви. (Продолжение) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 38. С. 70–81.Балаковский А. По поводу статьи: «О сглазывании (призорѣ очесъ)» // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 38. С. 81–96.№ 39. Сентября 24-гоКатехизические поучения о Боге // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 39. С. 97–109.О народном образовании // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 39. С. 109–117Поездка в татарские деревни 1865 года. (Из записок миссионера) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 39. С. 118–128А. В. Библиографическая заметка // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 39. С. 129–132№ 40. Октября 1-гоК. Д. Беседы о сотворении мира и человека // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 40. С. 133–137Увещание поморян-новоженов-Федосеевцев, в старорусском уезде. (Продолжение) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 40. С. 137–150Э-ский И.. Библиография // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 40. С. 150–164№ 41. Октября 8-гоТомилин В., священник. Поучение в день Покрова Пресвятой Богородицы // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 41. С. 165–169О народном образовании. Письма к сельскому священнику // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 41. С. 170–178Красовский Петр, свящ. Ответ на передовую статью № 162 «Московских ведомостей» 1867 года // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 41. С. 179–193.Малов Ефим. Поездка в татарские деревни 1865 года. (Окончание) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 41. С. 194–203№ 42. Октября 15-гоО продолжении издания журнала «Руководство для сельских пастырей» в 1868 году // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 42. С. 205–209Пастырское служение по воззрениям Вселенской церкви. (Продолжение) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 42. С. 210–225П. Р. О народном образовании. Письма к сельскому священнику // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 42. С. 226–234.Об отмене воскресных базаров // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 42. С. 234–235.Объявление об издании газеты «Друг народа» В 1868 году // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 42. С. 235–236№ 43. Октября 22-гоКрасовский Петр, свящ. Катехизические поучения о Боге // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 43. С. 237–243Объяснения воскресных Евангелий // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 43. С. 243–250Сахаров Василий, священник. Увещание поморян-новоженов-Федосеевцев в старорусском уезде. (Окончание) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 43. С. 251–259.Озерецкий П. Воззрение древнерусского народа на благочестивых людей и святых угодников // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 43. С. 260–271.Объявления // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 43. С. 272–272№ 44. Октября 29-гоК. Д. Беседы о сотворении мира и человека // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 44. С. 281–290Пастырское служение по воззрениям вселенской. (Продолжение) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 44. С. 291–297С. Ф. В. Опыт приведения в полное сознание убийц увещателем // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 44. С. 298–312.Смирнов Г. Из наблюдений над религиозно-нравственною жизнью нашего простолюдина во время общественных бедствий // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 44. С. 312–318.Объявление конкурса на составление собрания церковных поучений для простого народа // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 44. С. 318–321.Письмо митрополитов Тирского и Сидонского Герасима и Дамасского Герасима о бедствиях, опасностях и нуждах православных христиан, и о приглашении благотворителей к пожертвованиям в пользу страждущих Восточных христиан // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 44. С. 321–331.Кушнерев И. Редактор-Издатель. Объявления // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 44. С. 332–336.№ 45. Ноября 5-гоФлегматов Андрей, свящ. Поучение в неделю XXII по Пятидесятнице // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 45. С. 337–340.Горский Иоанн, священник. Поучение о милосердии // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 45. С. 341–343.К. Д. Беседы о сотворении мира и человека // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 45. С. 344–350.Можаровский Аполлон. Ход миссионерского дела в казанском крае с 1731 года до конца XVIII столетия и его результаты // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 45. С. 350–367.Объявления // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 45. С. 367–376.№ 46. Ноября 12-гоДумитрашков К. Беседы о сотворении мира и человека // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 46. С. 377–376.Пастырское служение по воззрениям Вселенской церкви. Пастырская заботливость о церковной дисциплине. (Продолжение) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 46. С. 387–393.Объяснение воскресных Евангелий // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 46. С. 393–398Озерецкий П. Воззрение древнерусского народа на благочестивых людей и святых угодников. (Окончание) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 46. С. 398–407.От Саввы, епископа Полоцкого и Витебского приглашение к благотворительным приношениям в пользу бедствующих церквей Полоцкой епархии // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 46. С. 408–409.Яхонтов Иоанн, редактор, протоиерей. От редакции журнала: Духовная Беседа с Церковною Летописью // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 46. С. 409–411.Объявление // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 46. С. 412–412.№ 47. Ноября 19-гоКатехизические поучения о боге // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 47. С. 413–425.Благодарственные адресы от киевского епархиального духовенства г. начальнику юго-западного края А.Н. Безаку // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 47. С. 426–432.Флегматов Андрей, свящ. Собеседование с сектатором австрийского священства (первое) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 47. С. 432–440.Ход миссионерского дела в казанском крае с 1731 года до конца XVIII столетия и его результаты. (Продолжение) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 47. С. 441–459Объявление // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 47. С. 460–460№ 48. Ноября 26-гоПастырское служение по воззрениям вселенской церкви. Задачи, необходимые качества, добродетели пастыря. (Продолжение) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 48. С. 461–476.Обучение письму по способу Я. Мессера // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 48. С. 477–485.Покушение пап к подчинению русской церкви своей власти в XV столетии (с 1431-го по 1461-й год) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 48. С. 486–492.Поправки // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 48. С. 492–493.Объявления // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 48. С. 494–500.№ 49. Декабря 3-гоКатехизические поучения о Боге // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 49. С. 501–506.Флоринский Н., свящ. Заметки о проповедничестве сельских пастырей // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 49. С. 507–517.Вотвиновский Евфимий. Слово в день св. апостола Андрея Первозванного (30 ноября) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 49. С. 518–523.Флегматов Андрей, священник. Собеседование с сектантом австрийского священства (второе) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 49. С. 523–529.Пледов Ф., свящ. Покушения пап к подчинению русской церкви своей власти в XV столетии (с 1431-го по 1461 год). (Окончание) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 49. С. 530–535Объявление // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 49. С. 535–536.№ 50. Декабря 10-гоКрасовский Петр, свящ. Катехизические поучения о Боге // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 50. С. 537–549.Какие отличительные пункты учения римско-католического, англиканского и протестантского исповеданий от учения православной церкви // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 50. С. 550–561.Экземплярский И. Обучение письму по способу Я. Мессера. (Окончание) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 50. С. 562–569.Ход миссионерского дела в Казанском крае с 1731 года до конца XVIII столетия и его результаты. (Продолжение) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 50. С. 570–588.№ 51. Декабря 17-гоЕвф. Б. свящ. Поучение по освящении храма // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 51. С. 589–592.Х. О. К статьям: «Пастырское служение по воззрениям вселенской Церкви» // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 51. С. 593–594.Библиографические заметки // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 51. С. 595–611.Думитрашков К. Историческое сведение о жизни и трудах митрополита киевского Евгения (Болховитинова) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 51. С. 612–621.Можаровский Аполлон. Ход миссионерского дела в казанском крае с 1731 года до конца XVIII столетия и его результаты. (Окончание) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 51. С. 622–636.Объявления // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 51. С. 637–640.№ 52. Декабря 24-гоСлово в день Рождества Христова // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 52. С. 641–648.К. Д. Беседа об именах Богоматери, в день собора Пресвятой Богородицы // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 52. С. 649–654.Объяснение воскресных Евангелий // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 52. С. 655–663.С. И. Г. К решению неопределенных вопросов в церковной практике // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 52. С. 664–680.Воскресенский А. Библиографические заметки // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 52. С. 681–692.Объявления // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 52. С. 693–696.№ 36. Сентября 3-гоСинодального члена, высокопреосвященнейшего Apceния, митрополита киевского и галицкого, речь по случаю празднования столетнего юбилея храма св. Апостола Андрея Первозванного в Киеве, и принесенного в оный, дара от Царских щедрот, августа 19 дня 1867 года. // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 36. С. 1–5.Восемнадцать веков пронеслось по лицу земли с того времени, как ведомый Духом Божиим дальний путник, св. апостол Андрей Первозванный в первый раз ступил на сей дивный холм, тогда дикий и пустынный, а теперь так изящно и благовидно обделанный, и окинув богопросвященным своим взором всю страну окрестную, в знамение освящения и благословения Божия, водрузил на нем животворящий Крест Христов, и вместе с тем, в пророческом духе предрек, «яко на сихъ горахъ возсіяетъ благодать Божія и градъ великъ и славенъ имать быти и церкви многи создатися», – и вдохновенное слово первозванного Апостола не осталось бесплодным: оно подобно доброму семени, павшему на землю добрую, в течение веков разботело, прозябло и возросло в древо велие, яко и птицам небесным витати на ветвях его и обитателям земным под его сенью и в зной летний, и в хлад зимний укрываться и покоиться. Взгляните вокруг себя на десно и на шуее, на восток и запад, на юг и север: на этот град подлинно великий и славный, достойно нареченный матерью всех градов русских и украшением всего племени славянского, на эти многочисленные храмы, своими золотыми крестами, подобно звездам небесным сияющие, на эту святую чудотворную лавру, неистощимое сокровище благодати и святыни в своих недрах заключающую, на все грады и веси необъятного отечества нашего, отсюда свет веры и с некогда заимствовавшие, но и доселе еще независтно и неоскудно почерпающие оный, на этот, наконец, храм чудный и благолепный, которого столетнее бытие мы ныне благодарными к Богу молитвами празднуем, на том самом месте, идеже стоясте красные нозе первого благовестника, державною рукою благочестивейшей Монархини Елизаветы I-й воздвигнутый, а достославными приемниками её престола и благочестия Екатериною II, Николаем I-м, и Александром II-м с благочестивейшею супругою Его Государынею Императрицею Мариею Александровной, и с Государем Наследником Цесаревичем Александром Александровичем, и супругою Его Государынею Цесаревною Мариею Феодоровною, неутомимо и заботливо поддержанный и благоукрашенный, и ныне новыми дарами от царских щедрот их снова еще вящше украшаемый, – храм, которому, по величию здания при скромных размерах, по легкости постройки при массивности и грубости материала, по стройности частей и гармонии целого, по изяществу отделки и простоте украшений, с трудом можно найти равного: что иное все это, как не благословенный плод благодатного слова апостольского? Войдя в него, с первого же раза невольно поражаешься совокупностью всего, что в нем взору представляется земного и небесного, а обходя вокруг него, недоумеваешь, где находишься, на земле, или на небе? Скажем ли, на земле? но земля далеко, далеко отстоит от ног наших. Подумаем ли, на небе, но и небо еще не близко к нам, хотя и много к нам приблизилось. Итак, где же, наконец, мы? Очевидно – между небом и землею.Да, возлюбленные о Господе чада и братия, этот во всех отношениях необычайный и дивный храм имеет то высокое преимущество пред многими другими, что, отделяя нас на значительное расстояние от земли и возвышая к небу, поставляет нас действительно между небом и землею, и тем самым, так сказать, наглядно и вещественно напоминает и внушает нам, или говоря точнее, осязательно дает нам понимать и чувствовать, что мы не для земли созданы, а для неба предназначены, что мы на пути к небу, и туда должны устремляться своими мыслями и чаяниями, а на землю нисходить и пребывать на ней, подобно мимо ходящим путникам только для того, чтобы запастись всем нужным для неба; что наше настоящее и постоянное житие, по выражению Апостола, на небесах есть, отонудуже и Спасителя ждем, а на земле только временное и случайное, которым благоразумно пользуясь для стяжания добрых дел, должны мы не прилепляться к земле, а постепенно отрешаться от неё. С этою конечно целью, и первый храм Богу истинному, по указанию самого Бога, построен был на горе Мориаг. С тою же без сомнения целью, и все почти святые мужи, для молитвенного собеседования с Богом обыкновенно употребляли высоты нагорные, или естественные, как Моисей Боговидец – гору Синай, Илия и Елисей – Кармил, и сам Богочеловек Иисус – то Елеон, то – Фавор, или искусственные, как апостолы – сионскую горницу, а пророк Даниил – верхнюю храмину своего дворца Вавилонского, желая таким образом стать, не только духовно, но и телесно, сколько возможно ближе и удобнее к Богу небесному. В той же, конечно, мысли, и с тем же благоговейным чувством и св. апостол Андрей Первозванный, после долгого и, быть может, не безбедного плавания по негостеприимным и бурным водам Понта евксинского и Днепра своенравного, прибыв в страну чуждую и погруженную в язычество, взошел на сей счастливый холм, дабы вознести на нем молитвы к Богу Вышнему, и испросить Его благословение на народ Его не ведующий, и молитва веры была услышана: туземное неверие, подобно тьме ночной, при появлении лучей солнечных, мало помалу, в течение веков, совсем рассеялось; а на месте, освященном стопами апостольскими, явился сей величественный храм, – чудо строительного искусства, образец красоты и совершенства, утонченного вкуса и изящной простоты веков минувших, коих тайна для нашего, в иных отношениях века прогрессивного, как будто затеряна; прекрасный памятник высокого таланта гениального строителя и истинной Царской щедрости и боголюбивой души Храмоздательницы; духовно-материальная лествица, для всех открытая и всем доступная в горния обители. И всем этим мы главным образом обязаны просвещенной ревности по вере наших Царей и Цариц благочестивых.Возблагодарим же, возлюбленные, Бога благодетеля, в царех и царицах нам благодеющего, нашими к Нему усердными молитвами, да воздаст Он им за то по великой своей милости – отшедшим из жизни сей – славу и блаженство вечное, а еще в мире сем подвизающимся – мир и тишину, здравие и спасение, преуспеяние в добре и утешение в скорбях, вообще же благоденствие и долгоденствие.Но не позабудем, братия, и соименного Первозванному попечителя святого храма, столь усердно и ревностно, неусыпно и бдительно, благопотребно и благоуспешно в обновлении и украшении его потрудившегося. Благодать и милость Божия, и наше благословение и благодарное чувство всех, любящих благолепие дома Господня, и благоговейно взирающих на святыню Его, да будут с ним вовеки. Аминь.К. Д. Беседы о сотворении мира и человека. // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 36. С. 6–12.Святой апостол Павел в послании своём к римлянам сказал: невидимая Его (Божия) отъ созданiя мира твореньми помышляема видима суть, и присносущная сила Его и Божество (Рим.1:20). Это значит, что если бы люди умели смотреть на мир Божий с размышлением, то в устройстве его могли бы увидеть явные признаки божественных свойств. Так пророк Божий Давид, исчислив в предначинательном вечернем псалме, только некоторую часть творений Божиих, устроенных на пользу человека, благословил душою своего Господа и видел, что велики дела Его, и что Он все премудро сотворил. О, когда бы и мы имели такой светлый взгляд на мир Божий, как Давид, тогда и мы, смотря на премудрое устройство мира, не только уразумели бы многие божественные свойства, особенно же, всемогущество, премудрость и благую промыслительность, но и почувствовали бы благодеяния Божии к нам, и воспели бы Господу песнь благодарения псаломскими словами: буди слава Господня во вѣки: возвеселится Господь о дѣлѣхъ своихъ, и азъ возвеселюся о Господе. Воспою Господеви въ животѣ моемъ, пою Богу моему дóндеже есмь. (Пс.103:31–35). Но, братия мои, для того, чтобы, в окружающих нас предметах видимого мира, видеть присутствие божественной силы и промыслительности, надобно уметь смотреть на мир Божий не телесными только, но и умственными очима. А не у всякого из нас настолько светел мысленный взор, чтобы видеть Божию силу и премудрость во всем устройстве и чине вселенной. Да и как бы ни был разумен человек, все же он собственным размышлением и познанием не может ни постигнуть, ни доискаться, откуда взялся, и когда настал этот дивный мир Божий; кем и как он создан. Таким образом, самые первые вопросы, возникающие в мысли при взгляде на вселенную, остались бы для нас неразрешимыми, если бы на эти вопросы не было ясных и положительных ответов в откровенном слове Божием, т. е. в Библии. Поэтому, кто желает познать мир и его устройство, для того, чтобы при помощи этого познания прийти к познанию Бога, тот должен знать прежде всего, что говорится в слове Божием о происхождении мира. Умеющий читать, может прочесть повествование о сем на первых страницах св. Библии, в первых главах книги Бытия, написанной Моисеем; а кто неграмотен, тот может слышать чтение этих самых глав Бытия в храме Божием на богослужениях первой седмицы великого поста. Но и читая, или слушая бытописание Моисеево, многие по простоте своего разумения не всё понимают из читанного и слышанного. В облегчение таких, я, при руководстве св. вселенских учителей и других опытных в разумении слова Божия церковных писателей, постараюсь разъяснить вам слово по слову повествование Моисеево о сотворении мира и человека.Но прежде, чем начну изъяснение самого библейского повествования, считаю необходимым отвечать на весьма естественный и очень важный вопрос, который вы можете предложить мне: мы читаем, что первые книги священного писания написаны св. пророком Моисеем; но ведь Моисей, как видно из его же книг, жил спустя очень долгое время по сотворении мира, стало быть, он не был очевидцем сотворения мира, откуда же он узнал историю об этом сотворении? На этот вопрос и нахожу у мудрого истолкователя Божиих дел святого Василия великого вот какой ответ: «Моисей, достигнув восьмидесяти лет, видел Бога, сколько возможно было человеку, или лучше, сколько никому из смертных не случилось видеть. Усты ко устом глаголалъ ему Богъ явѣ, а не гаданiемъ. Поэтому-то, удостоившись, по подобию ангелов, самоличного зрения Божественного, Моисей повествует нам о том, что открыто было ему от Бога. Итак, послушаем истинных глаголов его, реченных по научению Духа Святого, во спасение желающих душеполезного наставления»1.В начале сотвори Бог небо и землю. Так начинается бытописание Моисеево. Из этих слов с первого раза становится понятным, что мир имеет начало, что он сотворен, и сотворен Богом. Один только Бог безначален, самобытен, а все прочие существа видимые и невидимые получили свое начало от Бога, т. е. сотворены Богом. Мир невидимый, духовный, ангельский сотворен Богом прежде, нежели сотворен сей видимый мир, прежде т. е., чем началось время, которым от начала только видимого мира стало исчисляться прошедшее, настоящее и будущее его протяжение и преемство. Итак, по толкованию того же св. Василия великого, «когда Моисей говорит в начале сотворил Бог небо и землю, то сим свидетельством не приписывает ему старейшинства пред всеми сотворенными тварями, но повествует, что эти видимые и чувственные вещи получили бытие свое по создании невидимых духовных тварей»2. Кто же дал им это бытие, которого они не имели и не могли иметь сами по себе? – Бог своею всемогущею творческою силою: в начале, говорится у Моисея, сотвори Богъ. Когда делают что-нибудь люди, то их дела не могут назваться творениями в прямом смысле этого слова. Строишь ли ты дом, делаешь ли другую какую-либо вещь, ты берешь готовый материал в природе, или камень, или дерево, или еще что другое. Но до начала мира не было такого материала для устроения мира. Бог сотворил его Сам. Поэтому-то и не написано сделалъ или составилъ, но – сотворилъ, т. е. привел силою своего всемогущества из не сущаго в сущее, из не бытия в бытие. Помните же после этого, что все, что вы видите на небе и на земле, не могло произойти как-нибудь случайно и не существовало, потому что не могло получить бытия само от себя, но сотворено Богом. Бог и един только Бог мог сотворить вселенную, ибо, для того, чтобы создать всяческая, еже на небеси и яже на земли видимая и невидимая (Кол.1:16), нужно иметь всеблагую волю, которая имела бы силу вся елика восхощетъ сотворить на небеси и на земли (Пс.134:6), нужно значит иметь всемогущество, которое нарицает не сущая, яко сущая (Рим.14:17). А такую благую и всемогущую волю имеет один только истинный Бог, Отец, Сын и Дух Святой, – Троица Святая и животворящая. Итак, на вопрос, откуда взялся мир со всем, что мы видим, и чего даже не видим, отвечай: Бог сотворил мир, потому-то Он и называется в символе веры Творцом неба и земли видимым же всем и невидимым.Что же всеблагой и всемогущий Триединый Бог сотворил в начале? Как всемогущий, Он мог бы проречь слово и стало бы все разом, повелеть – и мир со всем множеством и разнообразием вещей создался бы вдруг; но как Премудрый Создатель, Он благоволил сотворить мир не в одно мгновение, не в один, так сказать, прием, а в известном порядке и постепенности. В этом порядке сотворения первое место занимают, как вы уже слышали, небо и земля: в начале, сказано, сотвори Бог небо и землю. Мы небом называем иногда мысленное место селения Божия, св. ангелов и святых угодников; но здесь идет речь не о сем духовном небе, а о небе вещественном, которое, по выражению пророка Исаии, утверждено над нами яко дым (Ис.51:6), и простерто, по словам псалмопевца, как шатер над нашими головами. Таким образом, небом суть называется все огромное пространство, которое мы видим в безмерную даль над собою, и которое в такую же даль идет вокруг всей земли на необозримое расстояние. Создавши небо, Бог сотворил и землю. Первоначально земля была еще невидима и не устроена. Земля же бе, говорит Моисей, невидима и не устроена. Хоть и было уже сотворено небо, но в нем не было еще света, который, как сейчас узнаем, создан после неба и земли; а без света, конечно, никакая вещь не может быть и видима. Недоступная зрению земля, была притом еще, как сказано, и неустроена. Теперь мы видим на земле горы и долины, моря, озера, реки и источники, обширные земли и малые острова и на них разные растения, животных и людей; но тотчас по сотворении земли, на ней ничего этого еще не было. Вся земля покрыта была непроницаемою бездною вод и тьма бысть вверху бездны. Над этою бездною носился животворящий Дух Божий и вливал в нее живоносную силу; чтобы приготовить ее к будущему произведению из нее всех земнородных тварей. Теперь мы легко различаем на земле четыре главных стихии: землю, воду, огонь и воздух. Все они были в земле и тотчас по сотворении её, но не были еще разделены между собою, потому-то и сказано, что земля еще не была устроена. Но, несмотря на это неустроенное состояние свое, она имела и тогда в себе зародыши всего, что потом должна была известь по слову Творца. А чтобы эти зародыши всех произведений земных не замерли в ней, Бог тотчас сотворил свет. И рече Бог да будет свет и бысть свет. По единому слову всемогущего Творца, первоначальная тьма заменена чудным светом, который, можно думать, в последствии послужил материалом для сотворения солнца и всех светил небесных. И виде Бог свет яко добро. Бог одобряет свет не только по красоте его, но и по той благотворности, какую он имеет на весь видимый мир. Ибо, кому неизвестно, что свет есть источник теплоты, жизни и плодородия на земле. Свет – это благодетельное создание Божие, имеет такое важное значение во вселенной, что именем его мы называем нередко целый мир. И разлучи Бог между светом и тьмою. Где свет, там нет тьмы; потому что природа света и природа тьмы совершенно различны. Ночь и день не бывают разом, но сначала, как мы видели, была тьма и ночь, а потом настал свет и день. И нарече Богъ светъ днем и тьму нарече нощiю. И бысть вечеръ и бысть утро – день единъ. И если после того дни и ночи начали чередоваться, уступая попеременно место одно другому, то все же свет не смешивается со тьмою.Не то же ли разлучение света со тьмою замечаем мы и в духовной нашей природе? Свет есть истина и добро, а тьма – ложь и зло. В чьей душе есть ложь и зло, в той нет ни истины, ни добра, и, напротив, душа, освещенная истиною и согретая добром, чужда тьмы нравственной. Дай же Бог, чтобы мы, помышляя о том, что сам Бог в заключение первого дня творения назвал свет добром, стремились к просвещению душ своих светом божественной истины. «Отец же истинного света, украсивший день небесным светом и просветивший ночь лучами огня... да просветит мысленным и непрестанным светом сердца ваши, в познание истины, и да соблюдет непреткновенною вашу жизнь, подавая вам, да во дни благообразно ходити, да воссияете, как солнце во светлости святых, к похвале нашей в день Господа, Которому слава и держава во веки веков»3. Аминь.К. Д.Пасторское служение по воззрениям вселенской Церкви. Времена древнейших Отцов Церкви. (Продолжение) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 36. С. 13–19.Святой Климент римскийИз первого его послания к коринфянам.Вскоре после кончины святых апостолов Петра и Павла, в коринфской Церкви произошли в высшей степени возмутительные и печальные раздоры. Явилось много недовольных своими пастырями. Эти несогласия опечалили всю Церковь. Тогда еще живо чувствовалось значение слов Апостола, что если страдает один член в теле, то болезнуют и другие; поэтому братия римской церкви по обыкновению церковного общения решились обратиться к коринфянам с посланием, чтобы напомнить им о христианском единении и любви. В это время первенствующим пастырем римской Церкви был Климент, человек, как говорит св. Ириней, «видевший еще святых Апостолов, обращавшийся с ними, в ушах которого еще раздавалась проповедь апостолов и предание находилось еще пред глазами». Незадолго перед этим римская Церковь потерпела страшное гонение; Нерон свирепствовал над нею. Но это не мешало римским христианам с сердечным участием относиться к другим церквам, и римский епископ, еще не успокоившийся после мученической кончины своих братьев по вере, пишет к коринфянам, чтобы обратить их к миру и единомыслию, и усвоению всех благ искупления. – Св. Климент в этом своем первом послании обращается к коринфским христианам, а не исключительно к пастырям; но священные наставления, подаваемые мирянам, еще в большей степени имеют значения и для пастырей, ибо, как солнце превосходит луну силою и блеском своего света, так пастыри должны превосходить мирян светом познания и сиянием чистой добродетельной жизни. Поэтому наставления к коринфским христианам составляют с тем вместе проповедь и к преследуемым в Коринфе пастырям. Это дает замечать св. ученик апостольский, когда смиренно говорит, что он наставляет и увещевает самого себя, обращаясь к коринфянам. «Это я пишу не для того, чтобы напоминать вам о ваших обязанностях, но, чтобы сделать увещание самому себе, ибо мы течем на одном и том же позорище и нам предстоит одинаковая борьба».«Отложим суетные и ничтожные заботы, и устремимся к славному и святому своему призванию. Обратим свое внимание на то, что прекрасно пред очами нашего Творца, что Ему приятно и благоугодно. Научимся размышлять о крови Иисуса Христа и понимать, как дорого Господь ценит ее, пролитую за наши грехи, для нашего спасения, и принесшую всему человечеству благодать покаяния... Последуем славной и святой воле Божией, будем просить, воздевши свои руки, о Божьем милосердии и благости; оставим споры, зависть и суетные дела, приводящие только к смерти, и обратимся единственно к милосердию Божию. Будем всегда помнить тех, которые в совершенстве послужили великой славе Господа. Возьмем в пример Эноха, который в послушании ходил пред Богом и взят на небо без болезни и смерти. Ной был верен Богу в своем служении, и от него началось новое поколение людей, с ним спас Бог и животных, которые послушно вошли с ним в ковчег... Смиримся, братие; отложим всякую гордость, превозношение и гнев, и будем жить по словам св. Писания, ибо, Дух святой говорит: мудрый да не хвалится своею мудростью, сильный своею силою, ни богатый своим богатством; хвалящийся же о Господе да хвалится. Будем всегда сохранять в памяти слова Иисуса, который учит нас справедливости, снисходительности, долготерпению, говоря: будьте милосердны, чтобы и себе заслужить милосердие, прощайте, чтобы и вам прощено было. Как вы поступаете, так будет поступлено в отношении к вам, как даете вы, так воздастся и вам; если судите, то и вы будете судимы; если вы милосердны, то и к вам будут милосердны; какою мерою вы мерите, такою и вам будет отмерено». По этим заповедям и учению будем устраивать свою жизнь, поступая со всяким смирением по святым Его словам. Ибо, слово Божие говорит – «На Кого воззрю, если не на смиренного, кроткого и трепещущего Моих слов»?Пастыри должны быть смиренны. Христос пребывает с теми, которые живут в смирении, а не с теми, которые по гордости превозносятся над стадом. Скипетр величия Божия, Господь наш Иисус Христос явился не в пышности и блеске, несмотря на свое величие, но в смирении и уничижении, как сказал о Нем св. Дух, говоря: «Господи, кто верил проповеди нашей, и пред кем открывалась мышца Иеговы? Ибо, взошел Он, как молодой росток пред ним, и как отпрыск от корня на сухой земле; ни виду в Нем, ни красоты; ибо, мы видели Его, но не было благолепия, и как мы могли возлюбить Его! Ибо, Он был презрен и оставлен людьми, страдалец, и знакомый, с болезнями; и, как человека, отвращающего от себя взоры, мы презирали, и ни во что ставили Его... Не должно пастырям оставлять в пренебрежении волю Божию. Берегитесь, чтобы множество благодеяний Божиих не послужило нам в осуждение, если мы будем жить недостойно их, не исполняя со смирением всего, что угодно Господу. Ибо, Он говорил в одном месте: свет Господень освещает и то, что внутри тела. Будем помнить, как Господь близок к нам, и что от Него не сокрыта ни одна мысль, ни одно слово. Поэтому не будем нерадеть о Его воле... Продадим себя Иисусу Христу, Господу нашему, драгоценная кровь Которого пролита за нас. Будем почитать начальников, поддерживать старость, юность наставлять в страхе Божием и женщин увещевать к добру, чтобы они сохраняли в целомудрии свои нравы, являли себя в кротости, искренности и чистоте, укрощали молчанием язык свой и любили одинаковым образом, не взирая на лица, всякого, боящегося Бога. Детей своих мы должны наставлять в учении Иисуса, должны научить их, как много у Бога может смирения, что такое чистая любовь, и как благодетелен страх Божий, спасающий всех, с чистым сердцем ходящих в нем. Бог проникает в наши мысли и тайные помышления. Его Дух находится в нас, и если Он захочет, то может отнять Его от нас.Поскольку же Бог все видит и слышит, то будем бояться Его и избегать нечистых помыслов и действий, чтобы на грядущем суде защитило нас милосердие Его. Куда мы можем уйти, чтобы сокрыться от всемогущей благодати Божией? Какая страна примет отступившего от Бога? В св. Писании говорится: Куда мне бежать, и где сокрыться от лица Твоего? Взойду на небо, Ты – там; убегу на конец земли, и туда достигает десница Твоя; брошусь в бездну, но и там Дух Твой. Куда же можно убежать, чтобы сокрыться от Того, Кто все обнимает? Поэтому подымем чистые и непорочные руки, с любовью и святостью сердца приступим к своему благому и милосердному Отцу, избравшему нас наследниками своего царства. Ибо, написано: Когда Всевышний разделял народы, когда отделял друг от друга сынов Адама, то положил границы народов по числу ангелов Божиих. Народ израильский есть жребий Господень и наследие Его. И в другом месте говорится: «вот Господь избрал себе народ из язычников, и как человек получает начатки из гумна своего, так Всевышний из своего народа». – поскольку же мы составляем часть святых, то должны всегда делать то, что свято, избегать злословий, порочных и нечестивых сообществ, пьянства, нововведений, постыдных желаний, прелюбодеяния и предосудительной гордости, ибо сказано, Бог гордым противится, смиренным же подает благодать. Будем поэтому искать сообщества с такими, которые достигли благодати Божией, будем в смирении сохранять и защищать согласие; воздержание должно служить для нас украшением, оклеветания и наушничества мы должны издали избегать, будем оправдывать себя делами, а не словами, ибо, сказано: говоривший много не должен ли и слушать?.. Или всегда болтун бывает прав?» ... «Счастлив рожденный женою, кто недолго живет, чтобы ты много не хвалился». В Боге наша похвала, а не в нас самих, ибо, Бог ненавидит тех, которые хвалят самих себя. Пусть другие свидетельствуют о нас, что мы поступаем хорошо, как это было и у отцов наших, которые оправданы. Легкомыслие, дерзость, наглость, своеволие только у тех, которые прокляты Богом; напротив, смирение, уничижение, снисходительность и кротость у тех, над которыми излилось благословение Божие.Пастырский труд и деятельность должны совершаться в порядке. Будем, братья мои, мужественно сражаться по указанию чистых и святых повелений Божиих! Будем представлять себя воинами, которые послушны на войне своему предводителю! Мы видим, как чинно, как усердно и преданно исполняют они все его повеления. Не каждый из них претор, тысяченачальник, стоначальник, пятидесятиначальник и т. д., но каждый должен оставаться в своем ряду, или на своем посту, на котором поставил его царь или предводитель. Великие не могут быть без малых, и малые не могут существовать без великих. Во всех предметах существует род смешения, и чрез это они становится годными к употреблению и полезными. Если мы, например, обратим внимание на свое тело, то увидим, что голова ни к чему не годится без ног, так же, как и ноги без головы; самые незначительные и самые малые члены нашего тела необходимы и полезны для образования целого. Все они способствуют к сохранению целого, и все взаимно подчинены друг другу.Итак, будем сохранять здоровыми тела наши во Иисусе Христе; каждый да подчиняется своему ближнему в том звании, в котором он поставлен благодатью Иисуса. Сильный да не презирает слабого, слабый да почитает сильного; богатый да подает бедному, а бедный да благодарит Бога, что Он даровал ему ближнего, помощью которого может быть уничтожена его нужда. Мудрый да показывает свою мудрость не в словах, но в совершении добрых дел; смиренный не должен сам о себе свидетельствовать, но да предоставляет другим свидетельствовать о себе; целомудренный и невинный не должен гордиться, а должен ждать, что Бог даровал ему благодать к усмирению плотских похотей. Будем, братия мои, помнить из чего мы созданы, что мы пришли в мир сей как бы из мрачного гроба. Творец наш, еще до рождения нашего назначивший и приготовивший нам благодеяния, ввел нас в свою вселенную. Итак, как мы все имеем от Него, то и должны за все благодарить Его. Ему да будет честь во веки веков! Аминь.Так как все это открыто нам, то будем углубляться в тайны божественной воли и всегда поступать сообразно с его повелениями. Будем в надлежащее время исполнять свои обязанности и приносить свои жертвы, ибо, Господь не хотел, чтобы это происходило беспорядочно, и как ни-попало. Он святейшею своею волею определил, когда, где, и как должны быть приносимы жертвы, чтобы все происходило благочестиво, назидательно и было ему приятно и благоугодно. Кто в назначенное время приносит Ему свою жертву, тот угоден Ему и свят; ибо, кто поступает по заповедям Господним, тот не лишится блага. Первосвященник имеет свою должность, священникам указано свое особенное служение, левиты имеют свои обязанности, и мирянин должен исполнять, что требуется от мирянина.Счастливые пастыри! Апостолы наши узнали от Иисуса Христа, Господа нашего, что при избрании епископа будут происходить споры, поэтому они поставили епископов и дьяконов, и вместе с тем, для последующих времён дали наставление, чтобы на место умерших избирали других засвидетельствованных мужей для преемства в служении. Избранные Апостолами, а после них другими славными мужами, с согласия всей Церкви, совершающие свое служение в чистоте нравов, смирении, нестяжательности, представляя добрый пример стаду христову, – таковые, по моему мнению, не должны быть лишаемы своих должностей. В тяжком грехе виновны будем мы, если будем лишать епископства таких мужей, которые с силою и достоинством исполняли своё служение. Счастливы те пастыри, которые окончили своё течение и достигли плодоносного и вечного успокоения, ибо, они уже могут не страшиться, чтобы кто лишил их места, которое они занимают, и переместил их на другое...h6C (Продолжение впредь).Увещание поморян-новоженов-Федосеевцев – в старорусском уезде // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 36. С. 19–28.В старорусском уезде, раскол, под сказанным названием4, глубоко пустил свои корни и широко раскинул свои сети. И не удивительно. Двести с лишком лет тому назад жил Феодосий Косой. Он шел из Москвы в Литву не торопясь, заходил по дороге в различные города (по всей вероятности, и в Старую Руссу, чем объясняется депутация из оной к Зиновию), из Руссы в Литву Косой шел, вероятно, по дороге близ реки Помети, главного гнезда здешнего раскола, и везде учил, что не должно верить проповеди, сказанной не по книге с застежками и ходить в церковь Божию, между тем, как он послаблял грубой, нечистой жизни совращаемых в раскол, их обманам, клевет, лести, воровству (конокрадство – специальность старорусцев) и прочим нравственным порокам. Лжеучение Косого понравилось старорусцам; многие на слово приняли его; остальные впали в сомнение и послали депутацию, из трех клирощан старорусского Спасского монастыря, двух монахов Герасима и Афанасия, и иконописца Феодора, к иноку Зиновию, с вопросом: истинно ли это новое учение? Зиновий объяснил депутации всю нелепость сего лжеучения, но оно уже многими было зело похваляемо, любимо и принято5. Как видите, в главных чертах, лжеучение Феодосия Косого совпадает с лжеучением крестецкого дьячка Феодосия Васильева, именем коего величаются старорусские Федосеевцы. В Старой Руссе успела отстоять свое существование Федосеевская молельня, под именем богадельни, при бывшем здесь военном начальстве. Двуперстным крестом молятся старорусские купцы и мещане, даже православные, и так слагают правую руку умершим. Недавно умер престарелый дьякон кладбищенской церкви, который, будучи сыном протоиерея местного собора, молился Двуперстным крестом и кадил могилы, по желанию поминающих, по течению солнца. Что было в городе, то и в уезде. Староста моей церкви С. М., несомненно православный христианин, уверял меня из рассказов своего отца и деда, что старинные священники, зная древние обычаи, или норовя расколу, молились двуперстным крестом, крестили и венчали по солнцу, троекратно ходили около церкви с крестным ходом в начале пасхальной утрени, к причастию не принуждали, и большею частью служили, как теперь раскольники, утреню и часы с молебном. Также точно говорил о старинных священниках православный старичок приходской деревни Харина, принадлежавшей некогда к косинскому монастырю (ныне село в 5 в. от Руссы) в виде вотчинной деревни6. Сорокалетнее существование военного поселения в здешнем уезде7, принимавшего иногда против раскола строгие меры – вроде ссылки на поселение, подвергая такой мере взыскания даже женщин, сократило и, при добросовестности священников, совсем уничтожило раскол в некоторых приходах. Благословенны таковые, немногие здесь, приходы! В тех же приходах, где раскол был сплошною массою, напр. в селе Л., и, к большему несчастью, сами окружные начальники из военных, под влиянием близких себе раскольниц, смотрели сквозь пальцы на раскол, напр., в с. Б., а более всего, где потворством расколу интересовались священники и умели скрыть свои концы, особенно вдали от окружных комитетов, напр., в с. М., в видах сего потворства расколу, славили без креста, не ходили с крещенской водой по приходу (что вменено было в обязанность положением о военном поселении) и записывали, бывшим на исповеди и у св. причастия, все известное семейство, по уплате денег за отметку одного члена из оного, во всех этих несчастных приходах ныне горе духовенству от раскола, горе тем чувствительнее, что пожинать плоды сего горя пришлось не везде тем самым лицам, которые щедрою рукою сеяли и взращивали семена его.Как бы то ни было, подобно тому, как 1762 год был началом религиозной свободы раскола, временем возвращения в Россию целой массы заграничных раскольников, инициативою сосредоточения раскола в самом сердце России – Москве, ровно чрез сто лет, 1862 год был здесь таким годом, когда раскол, прежде тайный и смиренный, вдруг преобразился в явный и в домогательствах8 дерзкий. Такое публичное оказательство раскола духовенство отметило в исповедных росписях совращением из православия в раскол. Внешние обстоятельства, как нельзя более благоприятствовали духовенству в его отметке. В Старую Руссу, в уезд, приезжал в то время, некто Прох-в, научивший раскольников не прятаться, а сплачиваться в массы записью в раскол и отправлением записей к становым. Преосвященный Евфимий, бывший епископ старорусский, в последствии саратовский, знаток раскола, не напрасно писал в напоминании духовенству саратовской епархии (см. Странник, 1865 г., август) следующие строки: «для охранения православных от совращения в раскол, всеми законными способами не допускайте, священники, кому бы то ни было записывать православных в прошения, или списки желающих отпасть в раскол, имея в виду, что, как по опыту известно, все, записанные в такие прошения или списки, хотя бы не более, как их же собратом крестьянином, считают уже себя раскольниками отписными, и после этого не уступают никаким усилиям обратить их опять на путь правый». Отписка в раскол была здесь тем соблазнительнее, что она однажды дозволена была военным начальством для одних престарелых людей (в этом дозволении заключается вся живучесть здешнего раскола), которых после того ни начальство, ни духовенство не беспокоили уже в религиозном отношении. Этих отписанных людей значилось в исповедных росписях, напр., по моему приходу, до десятка душ обоего пола, как вдруг, с 1862 г., раскол охватил целые деревни, и в количестве душ стал считаться по моему приходу несколькими сотнями, а по уезду, десятками тысяч. На смену Прох-ва, явился из среды крестьян Мартын Кодратьев, прихожанин села Г., где в былое время священники сильно потворствовали расколу, о чем было дело. Со всем мужицким жаром принялся означенный крестьянин за распространение раскола по уезду, и со страстью, если не с искусством, известного пензенского помещика Левина, говорил в моей приходской деревне, Костылеве, собранному народу, так: «последние, братцы, времена, последние. Антихрист при дверях. В церквах стало запустение Данилово. Нет в них закона Божьего. Священство, по средам и пятницам, утром пьют чай и два раза внушают пищу. Погибли, погибли вместе с вождями все церковники. В самом символе веры у них убавлено слово: истинный. А вы знаете, братцы, как худо сказано у святых отцов о тех, которые что-либо прибавят или убавят из Божьего слова». Церковный староста, житель той же деревни, остановил оратора словами: «солгал ты, дядюшка, на православных; есть у них слово: истинный. Вот в кратком православном катехизисе9 написано: Бога истинна от Бога истинна»10. Все улыбнулись. Мартын Кодратьич, узнав, что противник его церковный староста просил вывести его вон из собрания, но собрание предложило удалиться из их деревни самому Мартыну, частью за его корыстолюбие11, а главное, потому, что здесь задумали поставить своего попа, Ивана Евсигнеева, в доме которого издавна существовала потаенная молельня.Мы накинули тень подозрения на справедливость отметок в исповедных росписях по здешним приходам. Во имя истины, не отказываемся войти в некоторые подробности об этом давнем грехе духовенства по отношению к расколу. Всего важнее, писал автор статьи: «положение раскола в олонецком крае»12, принадлежавшем некогда к новгородской области, многие, из проживавших13 без паспорта в раскольнических монастырях девок и женщин, в их приходских церквах, по росписям считались православными, между тем, давно уже в Данилове и Лексе, числились в расколе, а из них грамотные отправляли даже на клиросах службы в раскольнических часовнях, и после смерти похоронялись без отпевания. Священники новгородской области, писал автор статьи: «братья Андрей и Семен Денисовы»14, издавна не исполняли, лежавшей на них обязанности – открывать раскольников и доносить на них. Подобно нижегородскому епископу Питириму, писавшему Петру великому об утайке священниками раскольников15, преосвященный Евфимий, бывший викарий новгородский, убежден был в утайке священниками раскольников по старорусскому уезду, и очень сожалел при обозрениях здешнего духовенства, что по отношению к расколу, лжет неправда себе. В вышеупомянутом напоминании сего преосвященного, духовенству саратовской епархии записаны наставления, здесь говоренные изустно: «блюдитесь, священники, от всего, что может иметь вид потворства расколу, как в действиях ваших, так и в документах ваших, помня, что вам же придется в разных отношениях пожинать то, что таким образом посеете. Тут, по слову Давида, лжет неправда себе». Еще далее: «исправно и добросовестно отмечайте бывших и не бывших у исповеди, что особенно важно там, где есть раскол. За являющимися и не являющимися ко святому причащению, имейте наблюдение, подобное тому, какое имеется относительно приходящих и не приходящих к исповеди». В следствие обзора старорусского уезда, преосвященный Евфимий нарядил формальное дознание о степени справедливости отметок в исповедных росписях по некоторым приходам в здешнем уезде. Неизвестно, чем кончилось это дознание; но оно было несвоевременно. Оно принесло бы несомненную долю пользы, при бывшем здесь военном поселении, когда отметка высылаемых из комитета исповедных списков о прихожанах была бесконтрольна (в копиях с сих списков при моей церкви отметки деланы даже карандашом), и самые списки в копиях только для сведения отсылались чрез благочинного в консисторию. Мало того, что отметка сия была бесконтрольна, она требовалась окружными комитетами в самом исправном виде. Мне откровенно говорил один добросовестный священник прежних времен, что начальники военных поселений любили, чтобы все отчеты их, в том числе и исповедные списки, были чисты, и каждый раз высказывали неудовольствие тем священникам, которые дозволяли себе пеструю, то есть справедливую отметку исповедных списков. В таком случае, перебеленные исповедные списки снова высылались из комитета к священнику; не исполнившие христианского долга призывались (приучались, а в приучении и сила) к исполнению его, делались в списках чистые отметки, и делу конец. Мы написали предыдущие строки не к осуждению своей же братии, а к выставлению дела о расколе в его настоящем виде. «По духу и обстоятельствам нынешнего времени, – писал преосвященный Евфимий в том же напоминании духовенству, – в деле обращения раскольников и охранения православных от совращения в раскол, не ожидайте многого ни от кого, кроме Бога и самих себя». Эти слова покойного, многоуважаемого здесь архипастыря заставили меня серьезно взяться за дело раскола, особенно в виду назначенного увещания раскольников, – и первее всего ознакомиться с архивом моей церкви. Поверка отметок в исповедных списках и росписях в отношении, по крайней мере, главных коноводов раскола в моем приходе, постоянно отмечаемых до 1861 года включительно, наравне со всеми прихожанами, исполнившими долг исповеди и св. причастия или одной исповеди, тогда как сами сии липа и посторонние единогласно отрицают сию отметку, равно самое тщательное разведывание в приходе о несчастных жертвах действительного совращения в раскол, – не оставили во мне никакого сомнения в том, что подобно тому, как центральный статистический комитет министерства внутренних дел, в изданных ими таблицах, подводя итоги численности раскольников в России, пришел к тому убеждению, что старообрядцев официально показывается только десятая часть, старорусское уездное духовенство в десятках тысяч, отмеченных ныне совращенными из православия в раскол, едва насчитает одну десятую сего числа действительно совращенных, вследствие супружества с раскольническими лицами, а остальные девять десятых суть чистые раскольники, прежде потаенные, страха ради иудейска, по их собственным словам, а ныне явные. Церковные документы и ближайшие наблюдения по моему приходу, совершенно подтвердили взгляд на раскол г. Нильского, который в брошюре: «Несколько слов о русском расколе»16, пишет следующее: «в это время, когда светское правительство смотрело на раскол, как на зло общественное, преследовало его всеми мерами, множество раскольников, более слабые духом17, чтобы избежать преследований со стороны власти, притворно выдавали себя за православных и старались быть записанными в исповедные росписи, как будто бывшие у исповеди и у св. причастия, если не за все годы, то по крайней мере за многие, хотя на самом деле никогда не бывали и в церкви18. А православные священники, по разным побуждениям, согласились вносить в число своих православных прихожан, подобных, как их называли прежде, потаенных раскольников, и таким образом часто случалось, что в известном приходе по официальным документам почти не было раскольников, между тем как на деле чисто православные составляли в нем только меньшинство. Подобный порядок вещей имел своего рода выгоды: приходской священник получал от раскольников лишние средства к жизни19, раскольники жили тихо и мирно, начальство епархиальное освобождалось от излишней переписки, правительство имело основание утешаться, что цифра всех раскольников в России не так велика, как ее представляют люди, знакомые с делом. Но при таких мнимых выгодах, в действительности были очень важные невыгоды, от указанного нами порядка вещей. Раскольники, прикрываемые своими священниками, тем с большею свободой распространяли свое учение в массе православного населения20; духовенство теряло уважение не только в глазах заблуждающихся, которым потворствовало21, но и во мнении православных, которые нередко сами делались раскольниками22, правительство вводилось в обман, благодаря которому иногда прибегали к таким мерам против раскола, которые только усиливали его. Но главное зло, от указанного нами порядка вещей, было в будущем, которое для нас стало уже настоящим. При строгом отношении власти к расколу, потаенные раскольники составляли зло, но зло, так сказать, невидимое, или, по крайней мере, закрытое от глаз тех, кому всего более и нужно бы знать его. При перемене обстоятельств, при большей свободе для раскольников, это зло должно было обнаружиться и послужить причиной новых затруднений и для власти, и для раскола. Так и случилось. Ныне, когда благодаря развитию в обществе гуманных идей на раскол стали смотреть снисходительнее, когда, если не приказано, то по крайней мере позволено официально23, не стеснять раскольников в их верованиях и убеждениях, раскольники, так называемые, потаенные, нашли возможным выйти из своего неловкого положения зависимости от православных священников. хотя бы только денежной24, и мало-помалу стали заявлять о своем существовании окончательным разрывом с Церковью и её пастырями. И вот, то и дело слышишь, как в одном месте совратились в раскол сотни, в другом тысячи и т. д. К каким затруднениям подобные известия могут вести власть и самый раскол, понять нетрудно. Но понимая хорошо, что все совращения, о которых говорят и пишут, суть не совращения в собственном смысле, а только гласные заявления раскольников о своем давнем, по скрывавшемся до времени, сектантстве, правительство недоумевает, можно ли дозволить раскольникам совершенную свободу вероисповедания, как того желают литература и общество, видя, что даже незначительное снисхождение к расколу власти сопровождается такими неблагоприятными для православия последствиями. Начальства епархиальные чувствуют себя неловко, вынужденные доносить кому следует, что многие из православных его ведомства оставляют Церковь и переходят в раскол. Священники, в приходах которых происходят указанные совращения, или платятся за свои прежние грехи, получая замечания и выговоры за нерадение в охранении православия, или без вины терпят неприятности, если они недавно поступили на приходы раскольнические, считавшиеся прежде, по милости их предшественников православными25. А раскол, только что начавший надеяться на более миролюбивое к себе отношение власти, рискует снова подвергнуться её немилости за то, что чужие неправды начинают являться на свет Божий26.Справедливость вышесказанного подтвердилась на самых первых шагах по соседним приходам.h6C (Продолжение следует).№ 37. Сентября 10-гоБогданов М, прот. Поучение в день Рождества Пресвятыя Богородицы // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 37. С. 29–36.Блажени слышащіы слово Божіе, и хранящіи е (Лк.11:28).Необходимость слушать и хранить слово Божие возвещал Господь наш Иисус Христос, проповедовали святые Апостолы Его, внушали и внушают святые Отцы и учители Церкви. И собственное размышление убеждает, что читать, слушать и хранить слово Божие так же необходимо для благодатной жизни христианской, как необходимо для жизни естественной есть, пить, дышать воздухом. Однако же, есть много христиан, которые или совсем не читают и не слушают слова Божия, или же читают оное редко и слушают невнимательно, а еще более таких, которые не хранят в своем сердце святого семени слова Божия. Отчего это происходит? Отчего христиане так небрежны, так равнодушны к слову Христову, и добровольно сами себя лишают того блаженства, которое, по слову Христа Спасителя, принадлежит слушающим и хранящим слово Божие?В честь Пресвятыя Владычицы нашея Богородицы и Приснодевы Марии, ублажаемой, яко родила Упостасное Слово, давшее нам слово спасения, разберем, почему многие из христиан невнимательны к слову Божию и пренебрегают обязанностью слушать и читать оное.Не читают и не слушают слова Божия многие потому, что знание истин веры и правил жизни христианской не считают для себя нужным и необходимым. «Мы не священники, – говорят одни, – мы не обязаны и не желаем учить других вере и благочестию, зачем же нам трудиться над приобретением того, что нам не нужно?» «Можно жить, – прибавляют другие, – без знания веры, как и живут многие».Вы не священники, и потому не считаете нужным учиться вере и благочестию? Но познание Бога и Его дел, познание и исполнение закона Господня, не есть обязанность, возлагаемая только на некоторых; это обязанность общая, для всех равно необходимая. Не одни священники, но все мы, если желаем быть христианами не по имени только, а самым делом, должны иметь веру несомненную и любовь крепкую как смерть, к Господу нашему Иисусу Христу, и соблюдать святые Его заповеди, дабы получить живот вечный. Все должны приобрести живое, непоколебимое убеждение в бесконечном преимуществе святой веры нашей пред прочими религиями, и православного вероисповедания пред другими исповеданиями, чтобы не прельщаться тщетною философией и суетной лестью, не влияться всяким ветром учения, и не уклоняться в иное благовествование; чтобы всегда быть готовыми и способными дать ответ всякому вопрошающему нас о словеси упования нашего, и в случае нужды, заграждать уста, которые хулят пресвятое и великое имя Бога нашего, поносят святую веру, унижают православную Церковь. Поэтому то священное богооткровенное писание, полезное для научения, для обличения, для исправления, для наставления в праведности, да совершен будет Божий человек, на всякое дело благое уготован, – дано не одним священникам, но всем христианам, дабы все читали его и умудрялись во спасение.Ты не желаешь быть учителем народа, как священники?.. Никто тебя к сему и не принуждает. Дар учительства дается не всем, и не на всех возлагается долг наставлять других в вере и благочестии; и святой Апостол не желает многих учителей (Иак.3:1). Но ты называешься и желаешь быть учеником Христовым; следовательно, должен учиться тому, чему учит небесный Учитель, учиться столько, сколько нужно, чтобы не напрасно носить великое имя Его ученика. Если же не хочешь учить и вразумлять себя в христианстве, то ты не то, чем были все христиане с самого начала христианства, ты не ученик и не последователь Христов, и небесный Учитель изгладит имя твое из книги живота, как исключаются из школьных записей имена учеников, которые не хотят учиться.Можно, говорят, жить и без религиозных познаний... Можно, если жизнью считать возможность есть, пить и веселиться... Но это жизнь бессловесных животных. Живут, правда, такою жизнью и люди; но о человеке, который только ест, пьет и веселится и ни о чем более не думает, давно уже написано: приложися скотомъ несмысленнымъ и уподобися имъ. Нет, такая жизнь, естественная животным, совершенно несвойственна существу разумному, созданному по образу Божию и по подобию на благие дела, для вечного блаженства. Человек имеет душу, которой необходимо духовное питание, т. е. слово Божие, как нужна пища вещественная для его тела. Он имеет разум, ищущий истины, имеет волю, стремящуюся к добру, и сердце, жаждущее блаженства: всем этим высоким стремлениям нашего бессмертного духа ничто земное удовлетворить не может; им может удовлетворить и действительно удовлетворяет одна святая, богооткровенная вера наша. Она одна питает ум истиною, воле указывает добро в исполнении закона Христова, сердце веселит сладостью словес своих.Можно жить без религиозных познаний... Но невозможно без наставлений веры приготовиться к смерти достойным образом и умереть с надеждой вечно-блаженной жизни, невозможно без утешений веры ожидать христианской кончины живота нашего, безболезненной, непостыдной, мирной; невозможно, наконец, без оправдания верою дать Господу Иисусу Христу добрый ответ на страшном судищи Его.Не слушают и не читают слова Божия еще потому, что на это святое дело не достает будто бы времени. Но не мы для времени, а время создано для нас. Распоряжение временем в нашей воле; следовательно, мы можем уделить на чтение и слушание слова Божия времени, сколько и когда захочем. На все есть время, говорит премудрый. И так если будете распоряжаться временем, не яко не мудри, но якоже премудри (Еф.5:15); то на всякое доброе, нужное и полезное дело достанет у вас времени, и вы найдете возможность и исполнять свои обязанности домашние и общественные, и поучаться закону Господню ночью и днем, в храме Божием и дома; только на худые дела и на безделье не будет у вас времени; ибо, для безделья, и тем более, для худых дел, нам не дано ни одной минуты в жизни, хотя бы она продолжалась тысячу лет. Впрочем, на недостаток времени читать и слушать слово Божие жалуются обыкновенно не те люди, которые действительно много заняты и много трудятся; но те, которые ничего, или почти ничего не делают, или делают то, чего лучше бы никогда не делать, которые не знают, куда девать время; которые тяготятся временем и с утра до вечера, с вечера до утра тратят его, как нечто лишнее и ни к чему не пригодное, которые даже платят деньги, чтобы убить несносное для них время. Вот какие люди жалуются, что у них нет времени читать и слушать слово Божие! Итак, не время, а мы сами виноваты, если у нас не достает времени для чтения и слушания слова Божия, виноваты тем, что не умеем или не хотим распоряжаться временем разумно, или же тратим его на безделье и на дела погибельные.Многие уверяют, что они охотно читали бы и слушали слово Божие, но не могут, потому что оно и по содержанию, и по изложению совершенно для них непонятно. Какая польза, говорят, читать не понимая? Читать, чего не понимаешь, не значит ли напрасно терять время?.. Вы хотите читать и слушать слово с тем, чтобы понимать его... Что же? Удовлетворить этому доброму желанию нетрудно. У вас есть учителя веры – пастыри Церкви; обращайтесь к нам, и они, по долгу своему и по любви к духовным детям, по мере сил своих, позаботятся удовлетворить вашему желанию. Читайте творения отеческие: в них найдете объяснение всего святого Писания; особенно же обращайтесь с молитвой к Виновнику слова Божия Духу святому, и Он – Дух истины, наставит вас на всякую истину; Он отверзет ваш ум разуметь писание, даст силу и способности уразумевать богооткровенные истины, сколько нужно и возможно по человеку. Говорим, сколько возможно, потому что в слове Божьем, как в божественном откровении, есть и не могут не быть истины, для ума нашего совершенно непостижимые, которые должны быть принимаемые верою. Вы жалуетесь ещё, что библейский и церковный язык для вас непонятен. Но что же мешает вам изучить сей язык? Вы охотно учитесь чуждым языкам, тратите на это деньги, время и труд, учитесь им для целей житейских, часто ничтожных... Отчего же не позаботитесь узнать, изучить, усвоить величественный и прекрасный родной наш язык, которым говорили наши предки, которым в своих богослужениях беседует с нами святая наша Церковь? Не ожидайте и не требуйте всего от других, сделайте и со своей стороны хотя немногое, чтобы достигнуть многого, – чтобы иметь возможность понимать церковные чтения и песнопения, и свободно читать святую Библию.Так, невнимательные к слову Божию объясняют, почему они не читают его и не слушают. Но они указывают только предлоги для своего оправдания, подлинной же, коренной причины своего небрежения к богооткровенному слову не объясняют или потому, что сами её не знают, или же по недостатку искренности. Подлинная причина, почему многие и очень многие христиане не читают и не слушают слова Божия, заключается в холодности к вере, которая для иных едва ли не последнее дело в жизни, о которой они не хотят ни говорить, ни слушать, в крайнем равнодушии к вечному спасению и в совершенном небрежении о душе, в страстной привязанности к миру и к благам земным, против чего восстает слово Божие, и, наконец, в том, что такие люди во всем ищут видимой, осязаемой, материальной пользы. Итак, они не читают и не слушают слова Божия потому, что оно говорит о таких предметах, которые им не по сердцу. Если бы слово Божие говорило не о небесном, а о земном, не о вечном спасении, а о счастье в этом мире, если бы оно не требовало от нас высоких добродетелей и подвижничества христианского, не осуждало наших слабостей, было снисходительно даже к порокам и преступлениям, не преследовало нашего самолюбия и гордости; если бы оно учило наживать деньги, дослуживаться до высоких чинов и отличий ничего не делая, жить весело, в свое удовольствие, – о, тогда священная Библия в каждом доме была бы настольной книгой.Слово Божие, нам данное, есть величайшее благодеяние любви Бога к человеку. Оно дано, да совершен будет Божий человек на всякое благое дело уготован, да вси достигнем в соединение веры и познания Сына Божия, в мужа совершенна, в меру возраста исполнения Христова (Еф.4:13), и будем наследники Божии, сонаследники же Христу в царствии небесном. Оно – хлеб небесный, питающий душу; оно – истина для ума, добро для воли, блаженство для сердца; оно – свет, просвещающий человека и разгоняющий тьму нашего неведения; оно – путь к животу вечному; оно – утешитель наш в бедах и напастях, наставник и руководитель во всех обстоятельствах жизни; оно созидает наше счастье на земле и блаженство на небе. Пожалеем же несчастных бедных братий наших, которые, не читая и не слушая слова Божия, сами себя лишают великого блага, сами уготовляют погибель им. Не будем ревновать лукавствующим, но станем подражать святым Божиим человекам, поучавшимся в законе Господнем день и ночь; станем подражать в усердии, в любви к слову Божию Пресвятой преблагословенной Деве Марии. Она большую часть времени посвящала чтению божественного слова, и всю жизнь хранила его в чистом своем сердце. Будем и мы, подобно преблагословенной Деве Марии, сколько возможно, чаще и внимательнее читать и слушать слово Божие, и слышанное со тщанием слагать в сердце, сохранять в памяти, возобновлять размышлением, и обращать в жизнь и деятельность, да Господь, молитвами Пречистой Матери Своей, сподобит и нас блаженства, которое, по непреложному слову Его, принадлежит слушающим и хранящим слово Божие. Аминь.Протоиерей М. БогдановДокучаев А. Из истории догматов: учение о Боге Слове (Λόγος) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 37. С. 36–49.Западные рационалисты, усиливаясь подорвать богооткровенный характер христианства со всем его учением, стараются представить все исторические данные, которые будто указывают на естественное вырождение христианства из современного ему состояния иудейства и язычества. Между другими доказательствами в пользу своего предзанятого мнения, рационалисты указывают на христианское учение о Слове (Λόγος) Божием, будто заимствованное из дохристианской философии, и искусственно приложенное к лицу Иисуса Христа. Такой взгляд они поставляют в тесной связи с тем мнением своим, будто в учении св. Писания о Триедином Боге видно вообще пантеистическое представление о божестве. В виду этих нападений на богооткровенное учение о Слове Божием, считаем небезынтересным представить исторические данные о несомненно- самостоятельном значении этого учения в христианстве.Учение о Существе, которое служит посредником между Богом и человеком, так ясно и полно открытое в христианском догмате о лице Искупителя Христа Сына Божия, было известно в некоторой степени и древнему миру. Почти во всех ветхозаветных книгах, и даже у всех почти народов древности была мысль о Существе, посредствующем между Богом и миром: таков Оум, или Вишну, у индийцев, Тао – у китайцев, Гом и Гонофер – у персов. Священные писатели ветхого завета ясно раскрыли учение о лице божественного посредника (Дан.7:13; Прит.30:4; Пс.32:6; Иис. Cир. 24 гл.). С течением времени, путем предания, эта мысль о посреднике перешла к халдейским парафрастам, которые в своих таргумах высказывали ясное представление о Слове Божием, как о личности, и отождествляли это Слово с Шехинагом – Богом, открывающимся во всей полноте Его жизни и Существа, и с Мессиею-Примирителем (Шилогом). Вслед за парафрастами, каббалисты также отождествляли Слово, как существо личное, с Мессиею.Ко времени Иисуса Христа, иудеи, прежде склонные к увлечению языческим многобожием, под влиянием александрийской философии увлекались уже другой крайностью, именно, вдавались в отвлеченность и часто представляли божество, как отвлеченное понятие (абстракт), употребляя при этом, для обозначения разнообразных проявлений действия Божия в мире, философские термины – νοῦς, Λόγος, σοφία и проч. В частности, к древнееврейскому представлению о лице Мессии, всегда служившем первым предметом ожиданий богоизбранного народа, мудрецы иудейские, люди с философским направлением ума, прилагали разнообразные понятия платонической философии об уме (νοῦς), Слове (Λόγος) Божием и друг. В это-то время, в первом веке нашей эры, учение о посреднике Божием было так распространено и развито в иудействе, что александрийский ученый иудей Филон (живший приблизительно с 20-го г. до Р. Х. по 60-й нашей эры) нашел нужным поставить себе задачею решение вопроса именно о существе Слова Божия (Λόγος Θεῖος). Филон был замечательным теософом своего времени; в своем систематически полном учении о Логосе, он представил результаты всех тех понятий и представлений, какие были выработаны и высказаны, касательно существования посредника Божественного, как писателями еврейскими, так и философами греческими. Но совершенно напрасно западные рационалисты и пантеисты в учении Филона о Логосе стараются найти прототип христианского учения о Боге Слове, и в частности, образец учения апостола и евангелиста Иоанна Богослова о Слове – Сыне Божием. Филон, при всех достоинствах его системы, далеко еще не дошел до идеи, так ясно открытой в Божественной религии нашей, идеи о личном Существе Слове Божием, Единородном Сыне Божием, истинном Боге и истинном человеке, каким Слово сделалось по воплощении. Учение Филона о Логосе заимствовано им у Платона, по которому Логос есть посредник между верховной, абсолютной идеей и миром явлений, а не личное, самостоятельное существо, каким изображает его евангелие. Как вся философия Платона вращается в мире идей и отвлеченностей, так и Логос его есть та же идея, одно логическое философское понятие без всякой реальной формы. Учение Филона о Логосе тождественно с учением Платона; Логос Филона – это момент раскрытия абсолютного Божества, но только не личного, а какого-то мирового, разлитого по всей вселенной, это – совокупность идей, по которым создан весь мир видимый и невидимый. Хотя Филон часто олицетворяет свой Логос, определяя его собственными именами, свойственными живой личности, но как множество частных мест его системы, так и весь образ мыслей и идей его – все говорит против того, чтобы понимать Логос Филона, как личное существо. По Филону, Логос есть необходимый посредник между Богом, как существом сокрытым и недоведомым, и между миром конечным, ограниченным и далеко несовершенным. Поэтому то Филон полагает, что Бог действовал на мир не прямо и без всякого посредства, а чрез орудную силу свою – Логос. Правда, Филон не называет Логос тварью, как высказал после Арий, но это потому, что Филон вообще, как мистик, не имел ясного представления о творении, и объяснял происхождение мира в духе пантеистическом. Логос у Филона, как посредник между Богом и миром, называется мыслимым миром, миром идей, который и по Платону посредствует между божеством и видимым миром, связью и законом всего в природе, – божественною силою, которая движет и управляет миром, – всеобщим разумом и совестью по отношению к миру нравственному. При пантеистическом взгляде Филона на божество, само собою отрицалось самобытное, личное бытие Логоса, который неизбежно понимаем был только как орудие, сила Божия, проявляющая внешнюю деятельность божества в мире. Иудейский теософ называет Логос то мировою душой во внешней природе, то провидением, то старейшим сыном Божиим по отношению к юнейшему сыну, каким называет Филон мир видимый. В одном месте даже Филон называет Логос – πᾶς ἐν πᾶσι. Все это показывает, что ему была совершенно чужда мысль о личном и предвечном бытии Слова Божия, живого Творца и Спасителя мира. Особенно же чужда была древнему миру тайна воплощения Слова Божия, открытая в лице Господа Спасителя; по мнению самих рационалистов, философия, как продукт естественного развития, не могла допустить, чтобы Слово (Логос) приняло плоть. И действительно, этому Логосу, как понимают его Платон и Филон, не нужно было принимать плоть, потому что он не имеет к миру действительному, и преимущественно к миру нравственному – человеку никакого отношения. Но в христианстве учение о воплощении Бога Слова ради нашего спасения есть основной догмат нашей веры, и христианство впервые принесло миру это спасительное учение о Боге Слове. Таким образом, вопреки мнению рационалистов, пантеистическое учение Филона о Логосе, равно как и других древних мыслителей, никак не могло служить образцом для христианского ясного учения о лице Бога Слова. К сожалению, вслед за Филоном, и наряду с истинным христианским учением о Слове Божием, шло и развивалось ложное пантеистическое учение о Логосе; представителями этого ложного учения являлись в первые века христианства иудействующие, гностики и еретики разного рода.В какой форме впервые появилось в христианстве, неведомое древнему миру учение о личности Бога Слова? Первым, кто раскрыл христианское учение о Слове Божием, был великий апостол и евангелист, провидец Иоанн Креститель, названный так за свое высокое, боговдохновенное учение о Слове Божием. В новом, богооткровенном учении Иоанна о Боге Слове нет ни малейшего заимствования из учения древней философии о Логосе. Иоанн Богослов заимствовал только самое имя, термин – Логос, и это заимствование объясняется чисто историческим поводом: в учении об Иисусе Христе Иоанн прибегнул к употреблению этого имени по той причине, что между читателями его боговдохновенных писаний – малоазийскими учеными иудеями были особенно распространены взгляды Филона и других подобных мыслителей. Другие апостолы, и Сам Господь Иисус Христос имели слушателей более простых, и потому-то они не употребляли имя Слова Божия в учении о лице Богочеловека Искупителя. Но малоазийские иудеи, к которым писал Иоанн Богослов, хорошо знакомы были с воззрениями, усиливавшейся тогда александрийской неоплатонической философии, и Иоанн неизбежно должен был для большей понятности говорить о Христе Богочеловеке, как об уме (νοῦς), или мудрости (σοφία), или, наконец, как о Слове (Λόγος) Божием. Выражение – Логос в этом случае Иоанн предпочел потому вероятно, что оно в значении ума было равносильно названиям νοῦς, или σοφία, а в значении слова выполняло ту, недостающую у других имен, идею, что Бог, Сам по Себе сокрытый, самозаключенный, в этом существе – Логосе открывается, как дух человека открывается во внешней речи слова27. Но, воспользовавшись общеупотребительным в то время термином, Иоанн не принял вместе с ним и самой идеи, которую тогдашние мыслители соединяли обыкновенно с выражением Логос, и под влиянием божественного озарения свыше, представил новое, боговдохновенное учение о Слове (Откр.19:11–13). Из посланий св. апостола Иоанна видно, что он направлял свое учение о. Логосе прямо против заблуждающих, которые, уча о Логосе в духе александрийской философии, искажали христианское учение о лице Бога Слова (См. 1Ин.4:1–3; 2Ин.7:9–10).Учение Иоанна о Слове Божием, не заимствованное из древнего миросозерцания, поставлено у него в очевидной связи с еврейским учением о Мессии, и Иоанн обозначает Мессию, как самого Логоса, сделавшегося телесным. Иудейские каббалисты, хотя и учили о личном соединении Логоса с Мессиею, но они никак не могли выразуметь того, что Логос явится в человеческой личности и будет жить на земле как человек. Они считали синонимическими выражения Мессия, и Слово, но не соединяли Слово с человеческою природою в лице Мессии, о каковом соединении учит Иоанн28. Ученые иудеи останавливались по преимуществу на божественной природе Лица Мессии, не признавая в нем человеческого естества; простой же народ иудейский, напротив, видел в Мессии хотя необыкновенного человека, но не имеющего в себе божеской природы29. Иудеи не могли ясно представить себе отношение в лице Мессии двух естеств, и потому, часто учили о двояком Мессии. Таким образом, одни из иудеев склонялись к антропоморфическому представлению о лице Мессии, а другие ученые, как, напр., Филон, вдавались в отвлеченное, идеалистическое представление о Логосе. Против таких-то крайних и ложных взглядов, господствовавших всюду, и проникавших даже в среду самих христиан, выступил Иоанн со своим новым учением о Слове. Иоанново учение о соединении в лице Логоса истинно божеской природы с истинным человечеством, учение о воплощении Бога Слова занимает правильную средину между крайними представлениями иудеев о Логосе, между идеализмом одних из них и материализмом других.В учении о Слове Божием Иоанн представляет Его живою личностью, истинным Единородным Сыном Божиим и Богочеловеком. Слово по единосущию с Единым Богом есть Сам Бог (Ин.1:1), а по личному бытию своему есть существо, отличное от Бога Отца (Ин.1:2). Слово имеет в Себе два естества божеское и человеческое, которые так соединены в личной ипостаси Его, что оба остаются целы и не слитны. По божественной природе своей Слово предвечно рождается от Отца (Ин.1:14, 18), и есть лицо, совершенно равное Ему по божеству (1Ин.5:7). Слово есть живой посредник между Богом и, с другой стороны, – миром и человеком. Через Слово, в Нем и от Него произошло и происходит все то, что существует во времени (Ин.1:3–5). Как первоначально все сотворено Словом, и без Него ничто не могло явиться к бытию и жизни; так, посредством того же Слова, совершилось восстановление падшего человечества и примирение людей с Богом, – Отцом уверовавших в Бога Слово. Слово нисходило на землю, воспринимало человеческую природу, и через это соединило человека с Богом, так что это соединение наглядно выразилось в Нём самом. В лице Слова, человечество, по принесении очистительной жертвы, видимо возвратилось к Богу. Такова сущность учения Иоаннова о лице Бога Слова.Новейшие рационалисты, усиливаясь найти сходство в учении Иоанна о Слове с учением Филона, говорят, что, подобно Филону, Иоанн представляет Слово Божие в подчинённом отношении к Богу Отцу, и усвояет Слову только относительную, так сказать, божественность. В доказательство на это, они особенно указывают на те места, где Слову усвояется имя Бога – Θεός без члена (как напр. Ин.1:1), как обозначение относительно низшей степени Его божественности по сравнению с Богом Отцом, коему имя ὁ Θεός. Но против этого нужно сказать, что имя Θεός без члена и с членом, равно означает божественное достоинство, и, что, как Бог Отец иногда называется безчленным – Θεός (Ин.1:6, 13:8), так Слово нередко имеется ὁ Θεός (с членом) (1Ин.3:16, 5:20; Лк.1:16–17; Иуд.4). Представляя Слово лицом Божественным, Богом, Иоанн передаёт Ему все те черты Божеского существа, в каких представляется в св. Писании и сам Бог Отец. Слово существует от вечности, как Единородный Сын Божий, предвечно рождающийся от Отца (Ин.1:1, 17:5; Евр.1:10–12), существует вместе с Богом Отцом (Ин.17:6); по достоинству своему Слово совершенно равно Богу Отцу (1Ин.5:17).По отношению к миру, Слово есть Творец его (Ин.1:3; сн. Кол.1:16; Евр.1:2,4,6; Рим.11:36), есть жизнь и свет для человечества. В воззрениях александрийской философии, уже вырождавшей гностицизм, понятия Слова, света, жизни (Λόγος, φῶς, ζωή) означали различные моменты проявления божества, или эоны у гностиков; потому Иоанн, в опровержение этого лжеучения, проникавшего в среду христиан, называет предвечное Слово вместе и светом, и жизнью. Жизнь Слова, по Иоанну, есть безусловное и совершенно полное бытие божества, в противоположность относительному и ограниченному бытию твари. Представляемая отрешённою от Бога тварь, пребывает в смерти и может обладать жизнью только под условием соединения со Словом, источником жизни (1Ин.1:5–17). Поэтому, как Бог Отец именуется единым, имеющим бессмертие (1Тим.6:16), так и Христос называется нашею жизнью (Кол.3:4), Словом жизни (1Ин.1:1). Что касается до названия Слова светом, какое употребил Иоанн Богослов, то в природе нет ничего более аналогичного понятия о божеской субстанции. Филон также сравнивает Бога со светом. И вообще, никакое время, никакой народ не представлял Бога иначе, как светоносным. Если видимый свет есть начало оживляющее, оплодотворяющее, и поддерживающее всё в физической природе, то свет разумный (νοητός) есть начало жизни для мира духовного. Поэтому и сам Иисус Христос называет Себя светом миру (Ин.8:12, 9:5).С особенной полнотой и ясностью св. Иоанн изображает воплощение Бога Слова, для искупительного служения роду человеческому. Будучи истинным Богом, Слово в то же время стало истинным человеком, родившись от Девы Марии. (Ин.1:14). Вочеловечение Слова было не призрак, и не обман, а факт несомненно-действительный, совершившийся на глазах многих очевидцев (1Ин.1:1, 4:3), и только упорные противники истины (гностики) могут не признавать действительного вочеловечения Бога Слова (1Ин.1:1–2). Явившись во плоти, Слово, Само исполненное благодати и истины (Ин.1:14), принесло нам благодать на благодать (ст. 16). Об этом Слове свидетельствовал предтеча Его, Иоанн, что это Агнец Божий, который взял на себя грехи мира (ст. 23). Сообщивши нам свет боговедения (1Ин.1:5–6; Ин.8:12), и указавши истинный путь к вечной жизни (ст. 1–2; Еф.5:8), Бог Слово Своею кровью, пролитою на голгофском Кресте, очищает нас от всякого греха (1Ин.1:7). Но искупительная сила Богочеловека действует только на тех, кои сами ищут прощения своих грехов и живут во свете добродетели (1Ин.1:6–9).Вдохновленный божественным озарением, тайнозритель Иоанн переносится мыслью во времена будущие и предвидит ту царственную славу Искупителя, Коему имя Слово Божие (Откр.19:13), когда Он, по праву, данному Ему Богом Отцом, воссядет на престоле славы Своей и будет судить мир. Этот судия верный и истинный (ст. 11). Он – Царь царей и Господь господствующих (Откр.19:16). В сопровождении воинств небесных, Судия явится на суд, и тогда-то будут преданы вечному наказанию все враги веры Христовой (Откр.21:17–21). Люди же праведные, воспользовавшиеся плодами воплощения Бога Слова, будут жить вечною и блаженнейшею жизнью в общении с самим Богом, источником радости и утешений (Откр.21:1–8).Таково учение Иоанна о лице Бога Слова, учение новое, неизвестное дотоле древнему миру, и не имеющее ни тени сходства с понятиями дохристианской философии о Логосе. Уча О Боге Слове, Иоанн в то же время удерживает везде собственное название Его Христом Господом; в учении о Слове он по преимуществу раскрывает божественное достоинство Христа Господа. Вообще же, в учении Иоанна о Слове представлено вкратце то же самое учение всех евангелистов и апостолов об Иисусе Христе, Спасителе и Судии мира. Но другие апостолы и евангелисты, писавшие по преимуществу о земной жизни и служении Христа человечеству, не именуют Его, подобно Иоанну Богослову, Словом.Учение апостола и евангелиста Иоанна о Боге Слове вполне было понято и усвоено первыми христианами; вслед за первым Богословом, в том же строго христианском духе и смысле учили о Слове достойные ученики его св. Поликарп, Игнатий, и затем Иустин, Ириней, Тертуллиан, Ипполит и другие отцы первых веков. Благодаря им, вопрос о лице Иисуса Христа в связи с полным учением о видах божественной Троицы, к 4-му веку был уже достаточно выяснен, а с этого времени Церковь владела уже всеми духовными силами для победы над различными еретиками, заблуждавшими в учении о Боге Слове.К сожалению, немало нашлось и таких людей, которые, несмотря на ту ясность, с какою Иоанн проповедал о лице Бога Слова, не последовали его учению и продолжали держаться александрийских воззрений в учении о Логосе. Первые – иудействующие, враждебно отнесшиеся к лицу Христа и к обществу Его последователей, продолжали умствовать о Логосе в духе Филона и других иудейских мыслителей. Таковы евионаты, подобно Филону, олицетворявшие Логос, как видимую силу и деятельность Божию; Логос был понимаем не как живая божественная личность, а как свойство Божие, как видимое промышление Божие в жизни мира. Но особенно заблуждали в учении о Слове Божием гностики – эти сильные враги христианства, господствовавшие в первые три века. Гностицизм представлял смесь александрийских воззрений с представлениями восточных религий. Гностики имели пантеистический взгляд на божество и представляли его плиромой или бездной, наполняемой бесчисленным множеством духов-эонов, каковы – мудрость, свет, ум, жизнь, гармония и другие отвлечённые понятия. Сюда же, в число эонов, гностики помещали и Слово (Λόγος), которое, как и все эоны, было принимаемо не за живую личность, как у евангелиста Иоанна, но только за один из моментов, за одну из сторон божественной жизни вообще. Поставляя Логос в числе первых и высших эонов, гностики называли его, то первым истечением божества и первородным сыном его, то внешним откровением божества и непосредственным произведением другого, высшего эона – разума30. Вообще же, по пантеистическому воззрению гностиков, Логос, как только действие, внешнее проявление божества, исчезал в божественной плероме и не имел вовсе личного и самостоятельного бытия. Особенно же гностики искажали христианское учение о воплощении и вочеловечении Бога Слова. Не разумея тайны соединения в Богочеловеке двух естеств, гностики, или совершенно разобщали существо Эона – Логоса от простого человека земного Христа, с которым Логос жил только со времени Его крещения и до начала крестных страданий31, или же признавали только призрачное вочеловечение божественного Логоса в теле небесном, которое только казалось людям обыкновенным телом человека, и которое только призрачно страдало и умерло на кресте. Не признавая воплощения самого Бога Слова для спасения человечества, нравственно падшего в лице прародителей, гностики, разумеется, решительно не могли понимать глубокого значения в судьбах мира и человечества искупительной смерти Богочеловека. Вдаваясь в туманную отвлеченность, гностики, необходимость искупления видели не в нравственной испорченности человечества, а в мировом зле, привнесенном в жизнь людей, отпадшими от Бога эонами. Слову нужно было явиться во Христе для Бога, чтобы сообщить достойнейшим людям (гностикам или пневматикам) утраченное боговедение и открыть им путь для восхождения над чувственным миром прямо в божественную плерому, для бессмертной и блаженной жизни. Таким образом, как все явилось вначале из плеромы божественной, так в неё же все, вместе с Логосом, искупителем мира, должно возвратиться. Такие странные воззрения гностицизма были распространены среди Церкви в первые её века. Между тем, все еретики первых веков христианства, различным образом заблуждавшие в учении о Боге Слове, – все придерживались общих начал пантеистического гностицизма. И только с 7-го века Церковь освободилась от этого упорного врага христианства, когда уже исчезли древние воззрения восточных религий; но после веков схоластики, под знаменем возрождения наук, гностический пантеизм воскрес с новой силой, когда Яков Бем, Спиноза и др. стали во главе пантеистов последних веков. С конца 17 в. в протестантстве особенно усилилось число пантеистов, и оканчивающие пока ряд их Гегель, Фейербах, Баур и др. открыто заявили о своем сродстве с древними гностиками, усиливаясь доказать всеми способами, что христианское учение о Боге Слове есть ничто иное, как древнее пантеистическое представление о Логосе, как о посредствующей силе божественной, проявляющейся в жизни мира и судьбах человека. Но мы видели, что рационалисты в самой истории не могут найти основания для своей лжи, и тем виновнее они в своём упорном сопротивлении вере в Бога Слово.А. ДокучаевО народном образовании. Письма к сельскому священнику // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 37. С. 49–56.Письмо третьеВ своем ответе на мое предыдущее письмо вы, многоуважаемый о. А., заметили, что всего естественнее и справедливее было бы, если бы заботу о распространении народного образования и распределения материальных средств для него приняли на себя земские учреждения, существенная задача которых и состоит в удовлетворении местных земских нужд и потребностей. Замечание ваше совершенно верно, и в этом именно смысле высказываются и высшие правительственные учреждения, ведению которых непосредственно подлежит дело народного образования. Но не забудьте, что земские учреждения составляют еще весьма недавнее явление в нашей общественной жизни, и потому не удивительно, если люди, входящие в состав этих учреждений, еще не успели с надлежащей ясностью и полнотой усвоить себе значение общественной деятельности и более обращают внимание на непосредственные материальные выгоды земства, резко бросающиеся в глаза, нежели на такие потребности, от удовлетворения которых можно ожидать благих последствий только в далеком будущем. Нужны очень высокое образование и долгая общественно-служебная опытность, чтобы оценить великую важность в деле земского благоустройства таких тонких духовных интересов, как народное образование, и обратить на них такое же серьезное внимание, как и на разные улучшения материального быта. Поэтому, ещё только в немногих земствах, отчасти под правительственным влиянием, возникло серьёзное стремление (не говорим о нынешней, формальной стороне дела, которая вероятно устроена уже во всех земствах в виде разных комитетов) позаботиться о распространении народного образования, но Бог знает, когда это прекрасное стремление осуществится практически, а между тем, дело народного образования не может ждать. Притом и в земских учреждениях, как и всяких человеческих учреждениях, господствует тот самый закон инерции, на который мы указали в предыдущем письме, и в силу которого внимание людей обращается более на то, что уже фактически начато, нежели на то, что ещё только проектируется. Поэтому лучше сначала устроить школу, за недостатком собственных средств, при пособии каких-либо частных благотворителей, а потом уже хлопотать о покровительстве и поддержке её земскими учреждениями.Частных благотворителей конечно нелегко отыскать, но можно, действуя с искренней любовью к делу и с известной опытностью. Разумеется, всего естественнее и прямее искать материальных средств для школы в окрестности прихода, между соседними землевладельцами и другими более состоятельными лицами. Но не забудьте, что прежде всего нужно поселить в тех людях, к которым нужда заставит вас обратиться за пособием для устройства школы, твёрдое и ясное убеждение, во-первых, в необходимости распространения образования в народе, во-вторых, в том, что духовенство имеет обязанность, право и способность принять участие в деле народного образования, – а потом уже просить у них материальных средств для осуществления этого великого дела. Относительно первого пункта большинство в настоящее время не сомневается, и во всяком случае никто не рискует высказывать сомнений. Но относительно того, что духовенство имеет право и способно быть проводником народного образования, и доселе в нашем обществе существует немало сомнений, хотя они и редко теперь высказываются в печати, потому что трудно возражать против факта уже существующего и правительственной властью признанного и узаконенного. Всего печальнее то, что этими сомнениями нередко прикрывается или нежелание чем-нибудь пожертвовать в пользу народного образования, или даже различные сомнительного достоинства задние мысли и цели относительно этого великого дела. Поэтому вы, с одной стороны, сознавая, что народное образование составляет ваше призвание и вашу священную обязанность, должны будете многими и материальными, и нравственными своими выгодами жертвовать для честного исполнения этой обязанности, и вместе с тем, с другой стороны, нередко вынуждены будете, может быть к крайнему вашему удивлению и прискорбию, защищать свое право на участие в народном образовании и свою способность быть народным учителем. Такое противоречие весьма странно и весьма тяжело действует на доброго сельского пастыря Церкви, искренно ревнующего о народном образовании; но это нередко встречается в практике, и потому нужно быть готовым к нему и уметь победить его. Отсюда открывается для вас необходимость побеседовать о том, чем обусловлены, и в случае надобности, могут быть доказаны права духовенства на участие в народном образовании и способность его быть хорошим проводником образования. Эти соображения имеют важное практическое значение и должны быть тщательно обсуждаемы и распространены в обществе каждым сельским пастырем Церкви, искренно ревнующим о народном образовании, потому что духовенство только тогда будет находить в своей деятельности для народного образования и нравственную, и материальную поддержку со стороны общества, когда в последнем распространится ясное сознание того, что духовенство обязано и способно быть проводником народного образования.Прежде всего поищем, нет ли положительных условий, которые бы давали пастырям Церкви право не только наравне с другими, но и преимущественно пред другими образованными людьми быть учителями и образователями народа. В минувшую тяжелую эпоху крепостного права, сельские пастыри Церкви, можно сказать были почти единственными непосредственными деятелями в деле народного образования. Справедливо ли после этого, в настоящую лучшую годину народной жизни, при более благоприятных для народного образования обстоятельствах, отстранять их от участия в этом великом деле? Но не будем вызывать из забвения прошедшее: посмотрим, при каких условиях в настоящее время может быть с большим и лучшим успехом ведено дело народного образования. Первой заботой учителей народных, конечно, должно быть распространение грамотности в народе. Во втором моём письме к вам и было указано, что значение грамотности в религиозном отношении служит для крестьян одним из самых сильных побуждений для изучения грамоты, и что сельский священник имеет особенно много случаев и возможности для распространения между крестьянами сознания необходимости знания грамоты. Но грамотность, как мы подробнее объясним в последствии, далеко ещё не есть образование; она служит только одним из средств для получения образования. На чём же должно быть основано собственно образование народа? В этом пункте, мнения людей, высказывающих себя ревнителями народного образования, расходятся: одни говорят, что образование народа должно быть основано на изучении природы и, следовательно, наук естественных; другие утверждают, что основой народного образования должна быть вера или религия. Первые основывают своё мнение на том, что народ есть дитя природы, живёт непосредственною жизнью вместе с природой и всей обстановкой своей жизни побуждается к изучению явлений природы. Но изучение это, доселе было затрудняемо множеством суеверий, укоренившихся в народе ещё в младенческую эпоху его жизни, и оттуда по преданию переходящих от поколения к поколению. Поэтому образование народа должно начаться с разрушения этих, веками установившихся, суеверий и с сообщения народу здравых и согласных с современным состоянием науки понятий о явлениях природы, тем более, что это принесло бы значительную пользу и для развития материального благосостояния народа. Вторые приводят в доказательство своего мнения то, что религия в течение многих веков была для народа единственной образовательной силой и служила центром, в котором сосредоточивалась вся его духовная жизнь. Вследствие этого, в богооткровенном учении народ привык искать объяснение всего непонятного для себя, и самые явления природы всегда рассматривал и доселе рассматривает как проявления высшей божественной силы. Наконец, и самые суеверия народа большей частью находятся в связи с неверным пониманием богооткровенного учения, и, след., для разрушения их, прежде всего необходимо распространение и укрепление в народе вполне сообразных с богооткровенным учением религиозных понятий.Что меня касается, я вполне разделяю последнее мнение и убеждён, что образование народное не только должно быть основано на религии, но и не может быть ни на чём другом основано, потому что никакого другого образования народ не примет. От глубокой веры нельзя сразу перейти к критическому анализу, и попытки заставить народ сделать подобный скачок не только безрассудны, но и бесполезны, потому что всегда будут безуспешны: во всем, равно и в деле образования, должна быть и непременно бывает строгая последовательность. Я не говорю, что не нужно распространять в народе здравых и сообразных с современным состоянием науки понятий о явлениях природы; нет сомнения, что это нужно, но для самой успешности этого дела необходимо, чтобы сообщаемые народу понятия о явлениях природы были основаны на религиозном учении об отношениях Бога к миру и человеку, иначе народ не примет и не усвоит этих понятий. Теперь спрашивается: при указанных нами условиях успешности распространения образования в массах народа, кто может быть лучшим учителем и образователем народным, как не сельский пастырь Церкви? Он и сам получает строго религиозное образование и такое же образование передает и народу. Что же касается до элементарных сведений из разных наук, в том числе и из наук естественных, знакомство с которыми многие считают настоятельною потребностью для народа, то трудно предположить, что сельский пастырь Церкви сам не имел их и не мог сообщить своим ученикам. Из уст пастыря сведения эти скорее и легче могут быть усвоены народом, нежели из разных книжек, издаваемых для народного чтения, потому что слово пастыря всегда имело, и доселе имеет, особенную силу для народа. Да и самые эти книги с большим толком и пользой для народа могут быть читаемы под руководством и при помощи объяснений пастыря. Вообще большая часть крестьян, учеными в собственном смысле считает и доселе только особ духовных; других ученых крестьяне не знают, и при столкновении с ними скорее считают их за начальство, чем за людей, способных сообщать научные сведения. Если, заговорив с крестьянином о каком-нибудь предмете, о котором он прежде говорил со священником, я стал бы излагать сведения, несогласные с теми, которые сообщил священник, то, несмотря ни на какие доводы, крестьянин не поверит мне, и единственным основанием его недоверия будет то, что не так говорил ему батюшка. «Оно как будто выходит и так, а вот батюшка говорил иначе». Если же и удастся возбудить в уме крестьянина сомнение, то за разрешением своих недоумений он пойдёт опять-таки к батюшке. Пользуясь таким авторитетом в народе, и авторитетом именно умственным – научным, духовенство имеет все благоприятные условия с успехом послужить делу народного образования. Поэтому не только несправедливо, но и не практично устранять его от этого дела.До известной степени основательно замечают некоторые, что многие сельские пастыри незнакомы с современными приёмами обучения грамоте и преподавания элементарных предметов знания. Может быть вам и самим приходилось видеть такие приходские школы, в которых священник-учитель в течение нескольких зим бесплодно упражняет своих учеников в складывании: «буки-аз-ба» и проч. Это действительно недостаток, но, во-первых, подобных учителей между сельскими пастырями в настоящее время можно встретить весьма немного, во-вторых, сами они нисколько не виноваты в этом недостатке, потому что они и сами учились по такой же системе, и во время пребывания в школах не могли познакомиться ни с какими другими лучшими методами преподавания. Стало быть, скажете вы, я отношу этот недостаток к тем учебным заведениям, в которых воспитывались такие народные учителя? Да, если это касается прошедшего времени, но замечу со своей стороны: справедливо ли упрекать один род учебных заведений в том, что составляло в прежнее время общий недостаток всех учебных заведений и находилось даже в причинной связи со всем строем общественной жизни? Во всех без исключения школах господствовали система механического заучивания и обязательство к безусловному исполнению приказаний учителя, которое большинством считалось основанием благоустройства общественной жизни. Понятно, что при господстве подобных нравственных начал, или принципов, не могло быть места мысли о том, что учитель обязан приспособляться к степени развития учеников, обязан уметь стать на одну точку зрения с ними и приноровить своё преподавание к их пониманию, сделать своё преподавание занимательным для них, так, чтобы не было резкого перехода от детских игр к школьным занятиям. В духовных школах, естественно, было то же самое, что и в других, и потому сельский пастырь, познакомившись в школе только с одною системою преподавания и не имел возможности и вне школы познакомиться с какою-нибудь другою лучшею системою, вносил эту систему и в свою последующую учительскую деятельность. На каком же основании можно его одного упрекать в том, в чём виновато было всё общество? Потребность распространения образования в массах народа сознана обществом только весьма недавно, и недавно же введены в употребление и улучшенные приемы и методы обучения и преподавания в школах. Духовно-учебные заведения в этом отношении нисколько не отстали от времени и предупредили даже другие учебные заведения: в них открыты педагогические классы с практическим упражнением воспитанников в преподавании элементарных предметов знания, в нарочито для этой цели учреждаемых бесплатных школах для простого народа. Уже и теперь заметны благие последствия этих учреждений, находящихся в связи с общим изменением системы преподавания, а в последствии они будут более и более заметны.№ 38. Сентября 17-гоКатехизические поучения. Поучение 3-е. О единстве Божием // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 38. С. 57–63.Что Бог один, эту истину легко понять всякому. Человек не может иметь двух отцов или двух матерей; в государстве не бывает по два царя, а всегда бывает один; на небе не светят по два солнца, а всегда светит одно; в нашем телесном составе обитает не несколько душ, а обитает одна душа. Если здесь, на земле, так устроено, что для управления многими существами поставляется одно, то скажите, может ли целая вселенная быть управляема в таком стройном порядке не одним Богом?Многобожие нисколько не лучше совершенного безбожия. Боги уже не боги, если их много. И наша участь была бы самая жалкая, если бы она зависела не от одного Бога. При множестве богов, какому из них мы стали бы усерднее молиться, на которого больше надеяться, которому больше угождать? Кто признает многих богов, тот не признает ни одного истинного, потому что признает таких, каких не бывало и быть не может. А единый, истинный Бог, остается для него неизвестным, непризнанным и чуждым, а потому, и с многими богами он становится сущим безбожником.Вера христианская прямо начинается с исповедания единого Бога. В символе веры, который непременно должен быть известен каждому православному христианину, первые слова: Верую во единого Бога. Что Бог один, это открыл людям сам Бог, возвестили пророки, проповедали Апостолы, исповедали все угодники Божии, и эту истину, как непреложную, приняла наша св. Церковь. Аз первый, говорит о Себе Бог через пророка Исаию, и Аз по сих, кроме Мене нет Бога (Ис.44:6). Ты еси Бог един, говорит царь Давид Богу (Пс.85:10). И наша православная Церковь воспевает Богу: «разве Тебе иного не знаем, имя Твое именуем».Но несмотря на то, что наша истинная вера есть вера во единого Бога, некоторые из вас не совсем чисты от порока многобожия. Под видом моления пред иконами, под видом поклонения св. угодникам, часто скрывается язва многобожия. Некоторые христиане, поклоняясь иконам, собственно от их вещества ожидают себе помощи и спасения, оставляя в стороне те живые личности, которые изображаются на иконах; некоторые почитают св. угодников совершенными богами, воздают им истинно-божеские почести и молят их о том, что содержится во власти единого Бога. Что наши св. иконы не боги, в этом может удостоверить нас самое простое рассуждение: как человек может быть зависим от иконы, которая есть дело рук человеческих? Иконы производятся не сами собою, а их пишет иконописец, на дереве или на другом материале, приготовленном также людьми. Икона есть вещь хотя и святая, не имеющая ни разума, ни воли, ни чувства. Очевидно поэтому, что икона – не Бог. Но икона достойна чествования потому, что на ней изображаются те живые личности, которые истинно достойны нашего почтения и поклонения. Этим-то живым личностям мы и воздаём пред их живыми изображениями почтение и поклонение; а собственно изображение, или икона, не может ни чувствовать наших почитаний, ни видеть наших поклонений, ни слышать наших молений, ни распоряжаться нашими судьбами. Что же касается до угодников Божиих, то боготворить их, значит то же самое, что боготворить людей. Ведь святые угодники и по переселении в вечность остаются людьми и в день всеобщего воскресения, по соединении их душ с телами, предстанут вместе с нами на страшный суд, как и все люди. Матерь Божия честнее херувимов и славнее без сравнения серафимов, – а всё-таки она человек, а не Бог. Ангелы святые, хотя суть и бесплотные духи, но все же они – существа сотворённые, и назвать их богами нельзя. Почитаем же мы их и молимся им, как любимцам Божиим; но не они собственно исполняют наши молитвы и прошения, а Бог, по их ходатайству за нас. Грешников Бог не слушает, сказано в свящ. писании; но кто чтит Бога и творит волю Его, того слушает (Ин.9:31). «Моли Бога о нас», – вот с каким прошением должно по чину Церкви обращаться к каждому угоднику Божию. Итак, не оскорбляйте, братия, единого Бога, почитая равновластными с Ним Его св. угодников, и не отвращайте от себя самих св. угодников божескою честью, которая им не принадлежит, и им не угодна. Угодники Божии гнушаются лестью и незаслуженной честью, – лесть и незаслуженная честь дороги только грешникам. Воздавайте всем должное и не боготворите ни священную икону, ни святых угодников, ни святых ангелов, чтобы не опорочить честной православной веры, и вместо ожидаемого спасения, не подпасть отлучению от святой Церкви. Собор святых отцов, имеющий от Бога власть вязать и разрешать человеков, изрекает на всех несчастных многобожников вот какой суд: «Предаем анафеме тех, которые или святому, или ангелу, или иконе, или кресту, или мощам святым… или чему другому… воздают такую честь, которая прилична единому в Троице Богу»32.Есть даже еще из христиан такие люди, которые думают и верят, будто над нами, людьми – Бог, над скотами другой, над чем-нибудь другим еще другой и т. д. Нет, братия, не должно так веровать. Бог один и всеобщ, то есть один над всем существующим на небеси и на земли; Он один и тот же, и над нами, и над растениями, и над скотами, и над зверями, и над птицами, и над рыбами, и над всякой тварью, и над всею вселенною. По словам святых писаний, имя Его чудно по всей земли (Пс.8:10). Его одного славят не одни люди, но и все твари, все видимое и невидимое (Пс.148:1–13). Един Бог и Отец всех, иже над всеми, говорит апостол Павел (Еф.4:6). Во всей вселенной нет другого Бога, кроме единого Духа высочайшего и беспредельного, Которого мы христиане исповедуем. При Существе бесконечном, имеющем неограниченную власть над всем существующим, при всеобщем Виновнике бытия и жизни, невозможно быть другому подобному Богу. Вся необъятная беспредельность уже занята единым Существом, и нет уже ни праздного времени, ни праздного места для другого Бога. Человеку дано чувствовать, и по мере просвещения души познавать это верховное существо – человек может возноситься к Нему умом и сердцем, и Ему молиться; но прочие твари здешнего мира, от природы лишены этого блага – они не могут чувствовать Бога, ни познавать Его, ни молиться Ему: в этом самом и состоит превосходство человека пред всеми тварями здешнего мира. Правда, некоторые из вас, по какому-то суеверному преданию, для домашнего скота и птицы ставят на дворах черепки и чурки, на которые будто бы скотинушка молится, и которые будто хранят её: хуже и бестолковее такого поверья не найдёшь ни у каких неверных. Мало-мальски просвещённые христиане подлинно знают, что скот и птица, и всё на сем свете живое и безжизненное, кроме одного человека, не могут иметь понятия ни о Боге, ни об употреблении икон; зато, сами не понимая и не чувствуя цены своих действий, они точнее нашего исполняют установленный для них творческий закон и неуклонно идут туда, куда влечёт их Владыка вселенной (Пс.118:91).Кто на сем свете вместо законного царя провозглашает царём кого-либо из его подданных, тот становится изменником царю, восстаёт против благосостояния отечества и подлежит извержению от общества; подобно тому и тот, кто вместо единого истинного Бога признаёт богами каких-либо Его тварей, ангела ли, человека ли, икону ли, или кого другого, становится изменником истинному Богу, посягает на мудрый и незаменимый порядок вселенной и заслуживает отлучения от семейства Отца небесного. Возмутившаяся таким образом тварь, не в состоянии на йоту изменить премудрого устройства вселенной; – единый истинный Бог остаётся единым действительным Богом, и ложно признаваемые боги продолжают быть тем же, чем они суть в действительности, – возмутившаяся тварь делает только саму себе несчастною. И все эти моления, жертвы, угождения, обряды, труды, подвиги и лишения, которых требует суетная вера многобожников, – все это лишь ходатайствует им вечное осуждение.Бог один: как близка и успокоительна эта святая истина для человеческого сердца! Сердцу больно, когда оно влечется к многим предметам, – любовь ко многому именно раздирает его на части: только предавшись единому Богу, оно может найти себе невозмутимую радость. Желания наши не насыщаются многим, – чем больше мы имеем, тем большего нам хочется: с единым Богом мы имеем все. Чего-то одного ищет душа наша, о чем-то одном тоскует дух наш, к чему-то одному рвется наше сердце, – едино есть нам на потребу (Лк.10:42). Это сам Дух, ходатайствующий за нас воздыхании неизглаголанными (Рим.8:26), призывает нас к единому Богу.Итак, божескую честь я буду воздавать одному Богу и буду признавать истинным Богом Бога единого. Ко всем святым, от безвестного праведника до высшего херувима и до самой пречистой Богоматери, я буду относиться, как к моим старшим братьям, предупредившим меня в исполнении святой воли Отца небесного: буду чувствовать к ним братскую любовь; буду их помнить, как совершеннейший образец богоугодной жизни; буду оказывать им почтение, как достойнейшим меня; буду прославлять их на земле, как они прославлены на небесах; буду благоговеть к ним, как к святым; буду им молиться о том, чтобы они молились за меня единому Богу; буду чествовать самые их изображения. Но признавать их полными моими естественными владыками, исповедовать их божествами и приписывать им то, чего они в действительности не имеют и иметь не могут, – почту за смертный грех пред Богом и за дело, неприятное самим св. ангелам и угодникам. Один Бог дал мне меня самого: Ему одному я и принадлежу. Бог один над всем; к Нему одному все да обратится. Аминь.К. Д. Беседы о сотворении мира и человека // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 38. С. 63–69.IIПосле первой беседы моей к вам о сотворении неба и земли, некоторые из слушателей моих предлагали мне в домашних беседах вопросы вроде следующих: на чём стоит земля, на столбах ли, как говорится в книге Иова (Иов.38:6), на водах ли, по Псалмопевцу (Пс.23:2), или на ките рыбе, как думают некоторые простолюдины? Какую она имеет фигуру, где конец её, и правда ли, что при конце земли небо сходится с нею? Ответы на все эти, и подобные сим вопросы, принадлежат науке и найдены учёными людьми при помощи собственного размышления и наблюдения. Пророк же Моисей говорит о сотворении мира только то, что, хотя и согласно с разумом и исследованиями науки, но не могло быть ни придумано, ни разъяснено человекам без помощи божественного откровения. Поэтому-то у Моисея и нет ответов на указанные вопросы; поэтому же и я, имея в виду объяснить вам по возможности только библейское повествование о сотворении мира, считаю неуместным здесь, на церковной кафедре, входить в пространные рассуждения науки о предметах, не заключающихся в бытописании Моисеевом. Притом же, так как наши беседы все направлены к вашему душевному назиданию и спасению, то заверяю вас, что, и не зная ответов на все, предложенные выше вопросы, вы можете получать назидание во спасение души своей, слушая и зная только то, что предлагается вам в слове Божием и поясняется в храме Божием на основании того же слова Божия. Впрочем, для удовлетворения непредосудительного любознания вашего, и для предостережения вас от заблуждений и суеверных, или по крайней мере неверных представлений о мире и в частности о земле, скажу вам коротко, что в руце Божии концы земли (Пс.94:4), то есть, что земля, хотя и основана, по псалмопевцу, на водах, но не стоит ни на каких вещественных столбах, тем более не держится на ките, или другом каком-либо животном, которые, как бы ни были велики, – ничтожны, сравнительно с массою земли. Основаяй землю на тверди ея: не преклонится в век века (Пс.103:5), потому что держится особенною силою, данною ей для этого Вседержителем. Она имеет форму круглую, то есть вид громадного шара, как это признано всеми учёными людьми после вековых наблюдений, и, хотя имеет свои пределы, но как шарообразное тело, не имеет определённых концов или краёв. Из этого вы уже и сами можете понять, что земля никакими концами не может сойтись с небом, но небо охватывает её со всех сторон. Кто хочет знать подробнейшее разъяснение этих ответов, тот может получить их, пожалуй, и от меня в домашней беседе со мною. Теперь же, оставив в стороне некоторые недоумения ваши, не важные для вашего назидания и спасения, обращаюсь к продолжению повествования пророка Моисея о сотворении мира.Я сказал, что небо обнимает землю со всех сторон. И действительно, вокруг земли находится прежде всего, так называемая по-учёному, атмосфера, состоящая преимущественно из воздуха и занимающая пространство от самой поверхности земли до 60, а по мнению некоторых до полутораста вёрст вверх. Далее следует безвоздушное пространство, на неизмеренное расстояние. То и другое в священном Писании называется твердию, которая сотворена Богом во второй день мироздания. Вот как повествует об этом Моисей: И рече Бог: да будет твердь посреди воды: и да будет разлучающи посреди воды и воды: и бысть тако. И сотвори Бог твердь: и разлучи Бог между водою, яже бе под твердию, и между водою яже бе над твердию. И нарече Бог твердь, небо: и виде Бог, яко добро. И бысть вечер, и бысть утро, день вторый. Припомните, что в первый день мироздания земля окружена была неизмеримою бездною вод. Эта бездна разделяется теперь твердью, хотя воздух есть очень тонкая жидкость, которую можно ощущать только при движении её, т. е. при ветре и при разных степенях теплоты его, однако, он, по наблюдениям естествоиспытателей, кроме тонкости и расширяемости имеет давление и упругость, следовательно, известную долю твердости, достаточную для разлучения вод земных от вод небесных; поэтому он и называется твердию. Теперь мы замечаем в этой воздушной тверди туманы, водяные пары, иней; видим облака, с которых падают на землю дождь, снег и град; чувствуем веяние ветров, дуновение бурь, холод и стужу, и сверх того, примечаем различные явления света и огня. Некоторые из этих явлений, конечно, образовались после, – по явлении суши на земли и по сотворении светил небесных; но атмосфера между землею и безвоздушным пространством, равно как и вся твердь небесная, сотворены во второй день мироздания. Вода, которая по разлучении её твердью осталась на земли, послужила, как узнаем скоро, для образования на ней разных водных вместилищ, и называется здесь водою, яже под твердию. Но какая это вода, яже над твердию, – мы не знаем, да и знать не можем, потому что она выше нашего наблюдения, по правде сказать, – и не нужного для нас. Помня, что «достоверность священного писания простирается далее пределов нашего разумения»33, будем уверены, что есть действительно кроме земных вод, вода яже превыше небес (Пс.148:4), как свидетельствует пророк Давид, и что здесь у псалмопевца, под именем небес, равно как и у Моисея, разумеется твердь, которую Бог по сотворении нарек небом. Здесь уместно спросить: какое же это небо сотворено во второй день мира, когда мы слышали уже, что небо сотворено еще прежде земли в первый день мира? Разве это другое небо? На этот вопрос св. Василий Великий отвечает так: «мы не только о втором небе уверены, но взыскуем еще и третьего, которое сподобился видеть блаженный (апостол) Павел»34. И хотя название неба в собственном смысле прилично небу, сотворенному в первый день, но это же название дается и тверди небесной (Быт.1:26), по ее сходству с небом»35. Само собою разумеется, что как в сем случае, так и в других, когда говорится во св. Писании о небесах небес по некоторой их множественности, должно разуметь различные степени или высоты одного и того же неба Божия, и если вся твердь не только заключается в пределах первозданного неба, но и по виду своему представляется нам однородною, или по крайней мере сходственною с ним, то не напрасно она и получила от Творца наименование неба, и называется небом во многих других местах священного Писания (Быт.1:21; Пс.106:26; Втор.28:23 и др.). И виде Бог, яко твердь, сотворенная Им добро. И бысть вечер, и бысть утро, день вторый. Бог одобряет твердь, как создание свое, совершенное в своем роде. Мы не знаем всех свойств и совершенств тверди небесной далее границ нашей атмосферы, не умеем даже назвать вещества, из которого она состоит за пределами нашего воздуха, и должны только признавать, что каковы бы ни были вещество и качество тверди, они должны быть добро, то есть соответственны благому намерению Создателя, по которому всякая из сотворенных им вещей должна служить разом и к мудрому устройству вселенной, и к нашему благу, и к проявлению благости, силы и величия Творца. Но твердь воздушная или атмосфера ближайшая к нам подлежит нашему наблюдению, и – по этому, хотя и ограниченному наблюдению мы и сами понимаем, что твердь есть поистине добро. Ибо какое благо для всей земли составляет даже и один известный нам отдел тверди – атмосферный воздух! Им дышат люди и все существа, живущие на земле, им живут и прозябают все растения, и без него ничто – ни человек, ни животное, ни насекомое, ни растение, какое бы то ни было, большое или малое, не могли бы ни жить, ни произрастать на земле. Чтобы это понять без особенных доказательств и опытов науки, стоит припомнить, какие несчастья проходят на земле, когда воздух теряет только свое благорастворение. Людской мор, падеж скота, неурожаи земли – вот следствия неблагорастворения и тлетворности воздуха. Что же было бы, если бы от земли был вовсе отнят воздух? Все живущее и прозябающее на ней подверглось бы неминуемой погибели.Подумайте же внимательнее, какое благо дал нам Господь в воздухе, которым мы дышим и сквозь который видим свет Божий, и какая пагуба постигла бы нас, если бы этот воздух отнят был от нас, или, если бы он, по гневу Божию, возмутился против нас. И потому, когда пользуетесь благорастворением воздуха, то вдыхайте его, и пользуйтесь им, благодаря Создателя за каждое дуновение свое; когда же поднимаются в воздухе тлетворные ветры, заражающие и отравляющие жизнь людей, животных и растений, тогда молитесь ко Господу, чтобы Он «возвел свою тварь к естественному составлению и чину, через естество окаянно превратившуюся, бесчиния ради через естество и некрасоты беззаконного и злого жительства нашего». Ибо, с тех пор, как суете тварь повинуся за повинувшаго грехом человека, – беспорядки в нашей жизни нравственной нередко сопровождаются беспорядками и в вещественной природе, и воздух вместо жизни и освежения приносит изнурение и смерть тлетворным своим дыханием. – Помолимся же ко Господу молитвою Церкви: «Господи, покажи нам обычную великия сия пучины (воздушной) тишину, и надлежащую бурю и смятение воздуха разсеки: заповеждь ветрам временное и согласное дыхание: да станет дух бурный и к тишине мятежная да приложится». Но не ограничимся наблюдением тверди воздушной только в отношении к нашей чувственной природе, при помощи слова Божия и других богооткровений, проразумеем и высшее значение воздушной тверди по отношению к нашей нравственной природе, – к душе нашей. Как в мире вещественном мы усматриваем преемственно день и ночь, так и в мире нравственном день и ночь, хотя и не чередуются, но усматриваются ясно верующими очами. По изображению апостола Павла, вся воздушная твердь наполнена духами злобы поднебесными, которые под начальством воздушного князя тьмы ищут погибели человека. Но отвратим наши взоры от всей этой темной силы, и не убоимся от вещи во тьме преходящия. К одобрению и успокоению нашему, верующий взор усматривает также на тверди небесной светоносный вид креста Христова, явленного на воздухе благоверному царю Константину, в знамение и орудие победы на врагов, видимых и невидимых; на воздухе же душа, мщущая горе защиты от всех врагов, видит с благоговением Пресвятую Владычицу, с Предтечею и множеством ангелов и святых угодников, покрывающую мир честным своим омофором, и молящуюся за нас – видит и успокоивается на той отрадной уверенности, что и по отшествии своем от тела, на пути к небу, в воздушных мытарствах, она не будет оставлена Материю Божиею и святыми ангелами, которые защитят ее от клевет и напастей духов злобы поднебесных. Аминь.Пастырское служение по воззрениям вселенской церкви. (Продолжение) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 38. С. 70–81.К. Д.Из посланий св. Игнатия АнтиохийскогоВ послании св. Игнатия Богоносца к смирнской Церкви, сердцу современного пастыря Церкви представляются следующие наставления, выражающие собою желания и намерения вселенской Церкви: ничего не делайте без епископа. Бегайте разделений, как начала зол. Все последуйте епископу, как Иисус Христос – Отцу, а пресвитерам, как апостолам! Диаконов почитайте, как заповедь Божию. Без епископа никто ничего не делай относящегося до Церкви. Только та Евхаристия должна почитаться истинною, которая совершается епископом, или тем, кому он доверит совершение её. Где является епископ, там да будет и народ, так же, как, где Иисус Христос, там и вселенская Церковь. Не позволительно без епископа ни крестить, ни праздновать вечерю любви; напротив, что одобрит он, то и Богу приятно, чтобы все, что совершается, было твердо и несомненно... Прекрасное дело – знать Бога и епископа. Кто почитает епископа, того почитает Бог; а кто тайно делает что-нибудь без ведома епископа, тот служит диаволу.Представляем и из других посланий св. Игнатия извлечения, прямо или косвенно относящиеся к пастырям. В послании к св. Поликарпу св. Игнатий пишет:Зная благочестивый твой образ мыслей, утвержденный, как бы на скале, я преисполнен благодарности к Богу, что удостоился видеть священное лицо твое, которым желал бы всегда наслаждаться в Боге. Умоляю тебя благодатью, которою ты облечен, ускоряй свое течение и умоляй всех, чтобы спасались. Исполняй служение свое со всяким тщанием плотским и духовным. Старайся о единении, лучше которого ничего нет. Будь снисходителен ко всем, как и Господь к тебе. Ко всем имей терпение в любви, как ты это и делаешь. Будь неутомим в молитве; проси большей премудрости, нежели какую имеешь! Бодрствуй недремлющим умом. Говори с каждым так, как можешь при помощи Божией.Носи немощи всех. Где больше труда, там больше и приобретения.Если ты любишь только хороших учеников, то тебе ещё нет благодарности; лучше старайся упорных приводить к послушанию. Не всякая рана вылечивается одним и тем же пластырем; острые боли утишай прохладительными примочками. Во всем будь мудр, как змея, и незлобив, как голубь. Так как ты вместе и телесен, и духовен, то кротко и дружественно обходись с тем, что является тебе наружно; но молись, чтобы открыто тебе было и сокровенное, чтобы тебе не было ни в чем недостатка, и чтобы ты избыточествовал во всех духовных дарованиях.Обстоятельства времени нуждаются в тебе, как кормчий в ветре, и как обуреваемый ветром, – в пристани.Будь бдителен, как подвижник Божий. Наградой будет нетление и жизнь вечная, в которой и сам ты уверен...Люди, которые кажутся достойными доверия, а учат иначе, не должны смущать тебя. Стой твёрдо, как наковальня, когда по ней бьют. Хорошему борцу свойственно принимать удары, и, однако, побеждать. Но особенно мы должны всё терпеть ради Бога, чтобы и Он потерпел нас. Старайся ещё усерднее, чем теперь ты стараешься! Учись разуметь обстоятельства времени! Ожидай Того, Кто выше всех обстоятельств времени, Кто не во времени – невидимого, но для нас сделавшегося видимым, – неосязаемого, бесстрастного; но для нас подвергшегося страданию, всё ради нас претерпевшего.Вдовицы не должны быть пренебрегаемы; после Господа будь первым их попечителем.Ничего не должно быть без твоей воли; но и ты ничего не делай без воли Божией, чего, впрочем, ты и не делаешь, твёрдо стоя в добре. Богослужебные собрания должны быть чаще. Созывай всех поименно...Избегай постыдных ухищрений; а более беседуй о следующих предметах. Сёстрам моим говори, чтобы они любили Господа и были довольны своими сожителями по плоти и по духу. Напоминай также и братьям моим именем Иисуса Христа, чтобы они любили сожительниц своих, как Господь – Церковь.Если кто может в честь вочеловечившегося Господа пребывать в девственном состоянии, пусть пребывает, но без тщеславия. Если же станет тщеславиться, то погибнет; а если будет почитать себя больше епископа, то пропал совершенно. Те же, которые вступают в брак, должны вступать в союз с согласия епископа, чтобы брак был о Господе, а не по похоти. Всё же да бывает во славу Божию!В послании св. Игнатия к ефесянам находим следующие наставления, которые должны быть усвоены пастырями Церкви:Так как любовь, пишет св. Игнатий, не позволяет мне молчать в отношении к вам, то я и убеждаю вас, чтобы вы поступали по мысли Божией. Ибо, и Иисус Христос, нераздельная наша жизнь есть во всём мысль Отца, как и епископы, поставленные по концам земли, находятся в мысли Иисуса. Поэтому и вам надлежит согласоваться с мыслью епископа, что вы и делаете; ибо, ваше знаменитое, достойное Бога пресвитерство, так согласно с епископом, как струны в цитре. Поэтому-то вашим единомыслием и согласною любовью воспевается Иисус Христос; составляйте же из себя вы все до одного хор, чтобы согласно настроенные в единомыслии, дружно начавши песнь Богу, вы единогласно пели её Отцу через Иисуса Христа, дабы Он услышал вас и по вашим добрым делам признал вас членами своего Сына.Итак, спасительно вам быть в невозмутимом единении между собою, чтобы всегда иметь часть в Боге.Если я в короткое время возымел такое дружество с вашим епископом, не обыкновенное дружество, но духовное, то насколько могу восхвалять вас блаженными, – вас, которые соединены с ним так же, как Церковь с Иисусом Христом, и как Иисус Христос с Отцом, дабы всё согласовалось в единстве. Пусть никто не обольщается! Кто не при жертвеннике, тот лишает себя хлеба Божия. Если молитва двоих имеет великую силу, то сколько сильнее молитва епископа и всей Церкви!Поэтому, кто не ходит в собрание, тот уже возгордился и осудил сам себя; ибо написано: «Бог гордым противится». Будем же жить так, чтобы не противиться епископу, чтобы быть покорными Богу.И чем больше, кто видит епископа молчащим, тем более должен бояться его. Ибо всякого, кого домовладыка посылает для управления своим домом, нам должно принимать так же, как самого пославшего. Очевидно поэтому мы в списке должны созерцать Господа.Учению пресвитеров должна соответствовать их жизнь и учение должно быть чистым, должно быть словом Христовым. Лучше молчать и быть, нежели говорить и не быть. Прекрасное дело, если тот, кто учит, и творит. Один только Учитель, который сказал, и исполнилось. Но то, что Он создал в безмолвии, достойно Отца. Кто усвоил себе слово Иисусово, тот истинно может внимать и Его безмолвию, чтобы быть совершенным, дабы и в слове действовать и в молчании открываться. Ничто не сокрыто от Господа, но и тайны наши недалеки от Него. Посему будем всё делать так, как бы Он сам был в нас, чтобы мы были Его храмом, а Он был в нас Богом нашим, – как Он действительно есть и явится некогда пред лицом нашим; потому мы справедливо и любим Его.Не обольщайтесь, братья мои! Прелюбодеи царства Божия не наследуют. Но если делающие это в отношении к плоти подвергаются смерти; то не гораздо ли более заслуживает её тот, который злым учением растлевает божественную веру, за которую Иисус Христос распят? Такой человек, как скверный, пойдёт в неугасимый огонь, равно как и тот, кто его слушает. Господь для того принял миро на главу Свою, чтобы облагоухать Церковь нетлением. Не намащайтесь же зловонным учением князя мира сего; да не уведёт вас, как свою добычу, от предстоящей жизни. Почему мы не все рассудительны, приняв ведение Божие, которое есть Иисус Христос? Зачем мы безрассудно погибаем, не признавая того дара, который истинно Господь послал?В послании к магнезийцам св. Игнатий учит, что добрые пастыри должны почитать епископа, если замечают в нем даже какую-либо человеческую слабость.Не следует вам, пишет он, пренебрегать возрастом епископа, а по силе Бога Отца, пребывающей в нем, вы должны оказывать ему всякое почтение и уважение, как заметил во святых пресвитерах, что они не смотрят на видимую молодость епископа, а как богомудрые, повинуются ему, впрочем, не ему, но Иисусу Христу, епископу всех. Поэтому в честь Того, Кто предупредил нас своею любовию, мы должны повиноваться без всякого лицемерия; потому что лицемер обманывает не этого, видимого епископа, но невидимого. В таких вещах нужно обращать внимание не на внешность, но на Бога, знающего тайное.Убеждаю вас, старайтесь делать все в единомыслии Божием, так как епископ председательствует вместо Бога, пресвитеры занимают место собора апостолов, и диаконам, которые искренно любят Его, вверено служение Иисуса Христа, Который был прежде век у Отца, и наконец явился видимо. Поэтому все, вступившие в единение с Богом, уважайте друг друга, и никто не взирай по плоти на своего ближнего, но всегда любите друг друга в Иисусе Христе. Да не будет между вами ничего, что могло бы разделить вас: но будьте в единении с епископом и председящими, во образ и учение нетления.Как Господь без Отца, по своему единению с Ним, ничего не делает ни Сам Собою, ни чрез Апостолов, так и вы ничего не делайте без епископа и пресвитеров. Не думайте, чтобы вышло у вас что-либо разумное, если вы, отделившись, делаете свои особенные собрания; но да будет у вас одна молитва, одно прошение, один ум, одна надежда в любви и святой радости! Един Иисус Христос, и лучше Его нет ничего...Во всем послании святого Игнатия к филадельфийцам повторяется одна и та же мысль, одна и та же забота, чтобы мы находились в единении со своим епископом.Кто всегда принадлежит Богу и Иисусу Христу, тот с епископом, и те, которые покаявшись, придут в единение Церкви, также будут принадлежать Богу, дабы жить сообразно Иисусу Христу. Не обольщайтесь, братья мои! Кто следует за вводящим раскол, тот не наследует царствия Божия; кто держится чуждого учения, тот не имеет участия в страданиях Христовых.Находясь между вами, я громко возвещал, сильным голосом говорил: «Внимайте епископу, пресвитерам и диаконам». Некоторые думали, что я говорил это, предвидя отдаление некоторых; но Тот, за Которого я в узах, свидетель мне, что я знал это не вследствие человеческого соображения, но Дух возвестил мне, говоря так: без епископа ничего не делайте, блюдите тело своё, как храм Божий, любите единение, бегайте разделений, будьте подражателями Иисусу Христу, как и Он – Отцу Своему!Я сделал своё дело, как человек, назначение которого – единение с Богом и ближними. Где разделение и гнев, там Бог не обитает. Но Бог прощает всем кающимся, если они возвращаются к единению Божию и к собору епископа. Верую благодати Иисуса Христа, что Он разрешит вас от всяких уз. Но умоляю вас – ничего не делайте по любопрению, а делайте всё по учению Христову.В послании к траллийцам тот же святой отец так выражает воззрение вселенской Церкви на отношение верных к епископам, пресвитерам и диаконам.Когда вы повинуетесь епископу, как Иисусу Христу, тогда мне кажется вы живете не по человеческому обычаю, а по образу Иисуса Христа, Который умер за вас, чтобы вы, уверовав в смерть Его, избежали смерти. Поэтому необходимо, как вы и поступаете, ничего не делать без епископа. Повинуйтесь также и пресвитерам, как Апостолам Иисуса Христа, Который есть надежда наша, в Котором дай Бог жить нам. И диаконам, служителям таинств Иисуса Христа, все должны всячески угождать, ибо они не служители яств и питий, но слуги Церкви Божией; поэтому-то и им должно беречься от нареканий, как от огня.Все почитайте диаконов как заповедь Иисуса Христа, а епископа, как Иисуса Христа, Сына Божия. Пресвитеров же, как сонм Апостолов, как собрание Божие. Без них нет Церкви. Узы мои, которые ношу ради Иисуса Христа, желая прийти к Богу, умоляют вас: пребывайте в согласии вашем и взаимной молитве. Каждому из вас, особенно же пресвитерам, следует покоить епископа, в честь Отца, Иисуса Христа и Апостолов. Послушайтесь меня с любовью, умоляю вас, чтобы я, написав это, не был свидетелем против вас.Из послания святого Поликарпа к филиппийцамНаставление диаконам. Зная, что «Бог не бывает в посмеянии», мы должны поступать достойно заповеди Его и славы. Диаконы должны быть непорочны пред очами Его правды, как служители Бога и Иисуса Христа, а не человеков. Они не должны быть клеветниками, двоязычниками, сребролюбцами; а должны быть воздержны во всем, милосерды, старательны; должны поступать согласно с истиной Господа, Который сделался служителем всех. Если угодим Ему в нынешнем веке, то получим и будущий, так как Он обещал нам, что воскресит нас из мертвых, и что, если будем жить достойно Его и в Него веровать, будем и царствовать с Ним.Наставление пресвитерам. Пресвитеры должны быть благосерды, милостивы ко всем, обращать заблуждающих, посещать больных, заботиться о вдовах, равно как и о бедных и сиротах, «всегда стараться о добром пред Богом и человеками», воздерживаться от всякого гнева, мщения, заискивания, и несправедливости в суде; удаляться от всякого сребролюбия, не быть легковерными к наговорам на кого-либо, жестокими на суде, зная, что все мы должники греха. И потому, если молим Господа, чтобы Он простил нас, то и мы должны прощать; ибо все мы находимся пред очами Господа и Бога; «каждый из нас должен предстать пред судилище Христово и каждый за себя дать отчёт». Итак, будем служить Ему со страхом и всяким благоговением, как Он заповедал Сам, и благовествовавшие нам Апостолы и пророки, предсказавшие пришествие Господа нашего. Будем ревностны в добре, будем удаляться от соблазнов, от лжебратий, и от тех, которые лицемерно носят имя Господне и вводят в заблуждение людей легкомысленных.Будем непрестанно пребывать в нашей надежде и залоге правды нашей – Иисусе Христе, «Который грехи наши вознёс на Своём теле на древо, Который не сделал греха, и во устах Которого не обрелось лжи», и Который все претерпел ради нас, чтобы нам жить в Нём. Будем подражателями Его терпения; и, если будем страдать за имя Его – прославим Его. Ибо такой образ Он представил нам в самом Себе, и мы уверовали этому.Умоляю всех вас повиноваться Слову правды и оказывать всякое терпение, как вы видели это своими очами не только в блаженном Игнатии, Зосиме и Руфе, но и в других из нас, и в самом Павле и прочих Апостолах. Будьте уверены, что все они не вотще подвязались, но в вере и правде, и пребывают в подобающем им месте у Господа, с Которым и страдали. Ибо они не нынешний век возлюбили, но Того, Кто за нас умер и для нас был воскрешен Богом.Стойте в этих добродетелях и следуйте примеру Господа: будьте тверды и непоколебимы в вере, храните братство во взаимной любви и единении истины, оказывайте друг другу кротость Господа, никого не презирая. Когда можете благотворить, не откладывайте этого, ибо «милостыня избавляет от смерти». Все будьте уступчивы друг другу, чтобы «поведение ваше было безупречно среди язычников», и, чтобы вы получили похвалу за свои добрые дела, и имя Господа не подверглось из-за вас хулению. Горе же тому, кем хулится имя Господне!Я сильно опечалился из-за Валента, который некогда был у вас пресвитером, что он так забыл данный ему сан. Поэтому умоляю вас – берегитесь любостяжания и будьте чисты и правдивы. Воздерживайтесь от всякого порока. Кто сам не может воздержаться от этого, тот как будет проповедовать о том другому? Кто предается любостяжанию, тот оскверняется идолослужением и достоин считаться в ряду язычников. Но кто не знает суда Божия? «Или не знаем, что святые будут судить мир?» как учит Павел. Я весьма скорблю, братия, о Валенте и о его жене: дай Бог им истинно покаяться! А вы будьте благоразумны в этом; и «не почитайте их за врагов», но старайтесь исправить их, как члены страждущие и заблудшие, чтобы здраво было все тело ваше. Поступая так, вы сами себя назидаете.Из сочинения святого ИринеяПротив ересей.Тяжесть наказания, ожидающая худого пресвитера и высокое достоинство истинного пресвитерства. Нужно слушаться тех пресвитеров церковных, которые суть преемники Апостолов и с преемством в епископстве по воле Отца получили несомненно благодатный дар истины, тех же, напротив, которые отпали от преемства, нужно иметь в подозрении, или как еретиков и лжеучителей, или как раскольников, гордецов и самолюбцев, или же как лицемеров, которые действуют ради корысти и суетной славы; ибо все они отпали от истины. И еретики, приносящие к алтарю Божию чуждый огонь, то есть чуждое учение, будут подобно Надаву и Авиуду пожраны небесным огнём. Все же, которые сами восстают против истины и других возбуждают против Церкви Божией, поглощены будут геенной, как поглощены были землёю Корей, Дафан и Авирон. Разделяющие же единство Церкви, получат то же наказание, какое получил Иеровоам. А те, которых многие хотя и признают пресвитерами, но которые работают своим похотям, и в сердцах своих не дают места благочестию, но порицают своих ближних, гордятся и превозносятся своими преимуществами, совершают втайне зло и говорят: никто не видит нас, – будут обличены словом, которое судит не взирая на лица, но проникает в сердце, и услышат слова пророка Даниила: ты – отрасль Ханаана, а не Иуды, красота тебя обольстила и похоть развратила твоё сердце. Нечестивец, состарившийся в грехах! Всё, что доселе совершил ты порочного, придёт теперь разом на тебя. Ты производил неправедные суды, угнетал невинных и оправдывал виновных, между тем как Господь сказал: «невинного и правого да не умертвиши! И об этом Господь также сказал: но если оный злой раб скажет в сердце своем: господин мой еще нескоро придет, и начнет бить рабов и рабынь, есть и пить, и упиваться, то господин этого раба придет в тот день, которого он не знает, и в час, в который он не ожидает, и рассечет его на части, и положит его с неверующими душами. Мы все должны избегать таковых и прилепляться к тем, которые сохраняют учение Апостолов, и при своем пресвитерском сане с здравою речью ведут безупречную жизнь к укреплению и исправлению прочих. Как Моисей, которому вверено было столь великое дело, основываясь на своей доброй совести, оправдывался пред Богом, говоря: «я не требовал от них ничего, ничего не взял и никого не оскорбил»; как Самуил, который столько лет был судьей народа, и без гордости водительствовал Израилем, в конце своей жизни говорил: «от детства своего и до сего дня я жил пред вами. Отвечайте мне пред Богом и помазанным Его, у кого из вас взял я тельца или осла, кому причинил болезнь и угнетение, принимал ли я из руки какого-нибудь человека подарок или обувь; говорите против меня, я отдаю вас Богу». Но так как народ сказал: «ты никого из нас не оскорблял и не угнетал, и не брал ничего из рук какого-нибудь человека», то он призвал Господа в свидетели и сказал: «Господь и помазанник Его суть свидетели мне в этот день, что вы ничего не нашли в руках моих». И они сказали ему: «Они свидетели». Как апостол Павел, который писал к коринфянам: «мы не повреждаем Слова Божия, как многие, но проповедуем искренно, как от Бога, пред Богом, во Христе; мы никого не оскорбили, не обольстили»: так должны стараться говорить и действовать и пресвитеры. Таких пастырей питает Церковь, о них и пророк говорит: и дам тебе князей твоих в мире и правителей в правде!h6C (Продолжение следует).Балаковский А. По поводу статьи: «О сглазывании (призорѣ очесъ)»36 // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 38. С. 81–96.Если на верование в дурное действие на человека чужих глаз, или в способность людей, особенно недоброжелательных, вредить здоровью других посредством простого, недоброго, впрочем, взгляда, смотреть так, как оно отражается в воззрениях и выражается в самой жизни народа, то ему нельзя дать другого названия, кроме темного суеверия. Автор статьи, по поводу которой мы пишем теперь, думая объяснить основу этого верования сближением с некоторыми психологическими предположениями и догадками, не касается своими объяснениями ни тех уродливых форм, в каких оно выражается в народной практике, ни тех странных средств, к каким прибегает народ при лечении приписываемых призоре болезней. Правду сказать, этого и объяснить нельзя с психологической точки зрения, которой держится автор. И лекарства от призора очей, и само верование в призор, по нашему мнению, имеют характер чисто мифологический. К такому взгляду на верование народа в призор приводит нас изучение народной старины, и прежде всего со стороны её понятий о глазе человеческом: пробивающийся сквозь эти понятия смысл очень близко подходит к особенностям, отличающим народные представления о сглаживании.В одной своей статье, помещённой в «Руководстве д. с. п.» (№№ 4 и 8), мы замечали, что по верованию нашей мифической старины свет или солнце были высшей божественной силой, сколько благотворной для человека, столько же, с другой стороны, вредной, опасной, производящей болезни и заразы. Но этот свет, или источник его – солнце, имеет с глазом человеческим некоторое видимое сходство, и в период мифической старины отождествлялся с ним. Без глаза не существует для человека и солнца со светом. Ещё индийские сказания производили глаза человеческие от солнца; почему до сих пор некоторые думают видеть в солнце образ лица. Таким образом, если по народному верованию в призор глазу человеческому приписывается какая-то таинственная сила, способная поражать наше здоровье, то в этом случае на природу глаза перенесено мифическое понятие о существе и действиях солнца, которое, прибавим, даже и называлось оком неба. Известный специалист русской народной словесности профессор Ф. Буслаев говорит: «Язык (первоначальный) переносил значение слова от зрения к свету, и суеверию предоставлялось сближать мнимое (божественное) действие светил с действием глаза. Как солнце могло действовать и благотворно, и вредоносно, так и глаз; на чём и основываются верования в сглаживанье или призор»37. Значит, верованье в глаз обязано своим возникновением самым древним и невежественным временам. Ослепительный взгляд глаз, особенно сильных, заставлял суеверного человека трепетать и смущаться подобно тому, как если бы на нём остановило свой поражающий всемогущий взор божественное око неба. Сильный же, поражающий взгляд, условливается обыкновенно глазам чёрным, обрамлённым густыми чёрными бровями и длинными ресницами; такие брови и ресницы очень благоприятствуют силе и выразительности чёрных глаз. Поэтому высшая, чарующая сила глаз человеческих, какую видела в них мифическая старина, принадлежала, по верованию её, вместе с чёрными глазами и густыми сросшимися бровями. По верованию старины, у кого срослись брови, тот человек необыкновенный, имеет силу властвовать своим духом над людьми, высылая на них из бровей своего гения. То же самое мы усматриваем и в современном народном веровании в глаз. По народному понятию, сглаживают обыкновенно люди чёрные (брюнеты), черноглазые, или с густыми сросшимися бровями. Потому, опасаясь глазу таких людей, суеверный народ не только боится делать им какую-нибудь неприятность, но иногда положительно ухаживает за ними, угощает и дарит их, окружает почетом и уважением, а заочно величает всемогущими колдунами.Впрочем, сходство глаза человеческого с солнцем – не единственная причина народной веры в глаз. Если солнце по некоторому сходству с глазом называлось оком неба, то очи человеческие могли, в свою очередь, казаться совсем не тем, что они на самом деле: мало ли на что похожи глаза человеческие? Мы сами часто сравниваем глаза свои, кроме солнца, с огнём, звёздами, молнией или змеями. Конечно, мы не думаем при этом считать глаза человеческие за те самые предметы, с которыми их сравниваем, т. е. вовсе не мыслим о предметах по их наружному сходству, или по внешним впечатлениям, производимым ими на наши чувства. В старые, мифические времена было не так; там о предметах судили по тому, на что они невидимо были похожи. Глаз человеческий похож на солнце и огонь, и об нём думали, что он всё видит, светит и жжёт, подобно солнцу и огню; недаром сглаживанью приписывает народ болезни, обнаруживающиеся жаром, ознобом, и тому подобными припадками. Глаз, как змей вертится и извивается во все стороны с неуловимой силой и быстротой, и ему приписывали свойства и действия змеи. Его даже называли именем тех предметов, на которые по-видимому походит он. Вследствие этого, в названии глаза до сих пор слышится в некоторых языках имя змеи, как, напр., греческое ὀφθαλμός – ὄφεος θάλαμος – значит прямо гнездилище или место змеи38; также точно в древнеславянском языке слова взор и зрак (глаз, взгляд, вид) смешиваются с понятием света или луча39. Так, на народное верование в призор, на эту страшную, чарующую силу человеческих глаз, нужно, повторяем, смотреть, как на следствие несовершенства мифических понятий о глазе, зависевшего от младенческого приёма старины судить о вещах по внешнему их виду. Взгляд у этого человека огненный, глаза его, как змеи, так и жгут40, так и прядают; так и хватают за сердце – он сглазит меня: мысль лежащая в основе народного верованья в сглаживанье.Всматриваясь в призор далее, и разбирая верование в него до подробностей, мы замечаем, что кроме собственно глаза, в нём действует ещё мысль и слово человека. Глаз глазит не один и не сам по себе, а при участии и посредстве злой мысли или дурного слова. «От слова не придёт» – так обыкновенно начинает русский человек свою речь; когда она заключает в себе какое-нибудь неприятное предположение касательно собеседников; это значит, что от слова может и прийти, по народному верованию; недаром же в рассказ о каких-нибудь страшных вещах, если это случится вечером, народ постоянно вставляет слова: «да будет сказано не к ночи, ко дню». Слову человеческому таким образом усваивается чудесная сила не по одному верованию в призор, а и вообще. Что же это значит? Откуда могло образоваться такое понимание силы слова человеческого? Так ли об нём думала языческо-мифическая старина, каким представляется оно в современном народном веровании в сглаживанье?В мифическо-языческом значении слова человеческого скрывается начало очень многих народных суеверий; верование в призор очес также имеет с мифическим словом внутреннюю связь. Сила слова, или речь человека, пользовалась у наших предков язычников высшим божественным значением. Они никак не могли представить, что словом своим владеют они сами, потому что «вылетит словечко – не поймаешь». Слово, сказанное человеком, хорошее или дурное, приписывалось не его воле, а действию высшей силы41. Оно пользовалось у наших предков язычников высшим, божественным значением; оно было страшным орудием таинственной всемогущей силы, которая выражала в нём свою волю о человеке. Поэтому сказанное слово равнялось, по верованию старины, самому делу, мгновенно вызывая в жизни того, кому сказано, соответствующий факт или случай. Но если слово не согласовалось с затаённой мыслью говорящего, то действие, производимое словом, было прямо противоположно ему и соответствовало характеру мысли. Можно, напр., похвалить человека, внутренне завидуя ему, и от такой похвалы ему не поздоровится. Слово имеет своим источником и творцом мысль; потому, вещая, таинственная сила одинаково принадлежала как слову, так и мысли, или думе. Возникла в вашей душе относительно другого мысль добрая или злая, и в жизни, или в здоровье его, происходила сообразная с вашей мыслью перемена. Так же сильна и действенна была мысль человека и по отношению к самому себе. Пожелали вы чего-нибудь самому себе, и ваше желание должно было исполниться; нашли вы себя слишком счастливым, или здоровым, – сглазите своё счастье и сделаетесь нездоровым, несчастным. Если кто подумает о какой-нибудь болезни, видя её на другом человеке, то она непременно перейдёт и к нему самому. Т. е. когда человек находит себя счастливым или здоровым, его мысль конечно не может не коснуться, хотя слегка, и против воли его, другого, противоположного предмета – несчастья или нездоровья, и вот по силе этой мысли счастье должно его оставить, он должен сделаться нездоровым. Вследствие такого отождествления мысли и слова с делом, по древнему мифическому словоупотреблению, понятия слова, думы и дела смешивались между собою, обозначаясь попеременно то словом говорить, то словом думать, делать, гадать и т. д. Собственно гаданием назывался в старину «сокровен глагол», то есть сокровенное, таинственное слово, равносильное делу. Значит, недаром наши предки называли слово человеческое вещим, то есть мудрым, ведущим настоящее и будущее, равно как вывели из него (собственно от слова реку) понятие высшего определения или судьбы (рок)42.В настоящее время народ придаёт волшебную чародейскую силу только дурному слову, считает зловещею мысль недоброжелательную, злую, а в старину, очевидно, видели неотразимую силу во всяком слове – в добром добрую, посылающую успех и здоровье, и в худом, худую, карающую. При постепенно возвышавшегося в народе умственного образования, потребности жизни его усложнялись, суровый опыт брал своё, и народ отвыкал ждать себе счастья от неведомой волшебной силы, носителями которой, когда-то признавал всех и всё, его окружающее. Таким образом и благодетельная сила слова человеческого всё менее и менее влияла его младенческое воображение. По мере того, как жизнь становилась тяжелее и горе сознавалось глубже, он стал дорожить своим счастьем, своим здоровьем. В возможность счастья от других, особенно от слова, он уже не верил, но не мог не бояться потерять его по воле злых и коварных людей. То же самое замечаем мы и в веровании в призор: народ вовсе не думает видеть носителя счастья своего, или здоровья, в ком-нибудь из людей, не ждет себе существенной пользы от доброго слова своего ближнего, между тем, как злыми, зловещими людьми, которые могут сглазить его, причинить болезнь или неудачу одною недоброжелательною мыслью, он считает многих.На вере в слово, как в орган высшей таинственной силы, возникли и развились всевозможные мифические заговоры и заклинания, в которых предки обращались к слову человеческому, как к всемогущей божественной силе, во всех неблагоприятных случаях жизни. Встретится неудача, схватит болезнь, западёт тоска в ретивое сердце, и вещее слово, в виде заговора или заклинания, употреблялось встарь, как самое надёжное средство против невзгод и горя житейского. Так, слово не только напускало болезни, но и лечило, прогоняло их. Лечение болезней словом посредством заговоров и заклинаний восходит к глубочайшей древности: в устах языческих жрецов и волхвов оно везде является вещим, со свойствами таинственного лекарства против всевозможных зол и несчастий. Вследствие этого, у нас, равно как и у других славянских поселян, понятие врача отождествлялось встарь со значением колдуна, волхва и ведьмы, т. е. когда не было врачей, были мечтатели-волхвы, лечившие по вере в силу слова посредством поэтически-вдохновенных заговоров и заклинаний.Взглянем теперь на верование в призор. Чем лечит народ, приписываемые ему болезни? Наговорами и заклинаниями, наследованными от давно прошедшей мифической старины. Наши знахари, знахарки, шептуны и шептуньи состоят с древними поэтами-волхвами и мечтателями-жрецами в тесной родственной связи; разница между тем и другими только в том, что древние фанатики-заклинатели лечили болезни заговорами и заклятиями своего собственного произведения, тогда как наши шептуны и шептуньи, ничего не производя в этом роде, с бесстрастной холодностью повторяют искаженные речи своих прародителей, с полной впрочем уверенностью, что эти речи насколько для них непонятны, настолько же сильны и могучи: «слова заговора крепки и лепки, ключ им в небесной высоте, а замок в морской глубине». Чем дальше, тем больше старые мифические заговоры теряют для народа свой смысл и отступают от первоначальной буквы; но, судя по тому, как народ дорожит сохранившимися у него в том или другом виде чародейскими заклятиями, и с каким благоговением к ним относился, нельзя сказать, чтобы он не давал им прежнего, языческого значения. Доказательством тому же могут служить, между прочим, и мелкие народные клятвы, запечатленные характером языческого верования в силу слова. «Лопни мои глаза и утроба»; «чтобы мне детей не видать»; «чтобы с места не сойти»; «пусть разразит меня гром»; «пострел тя пострели»; «лихоманка тя возьми»; «волосатик тя изныряй»; «провались ты пропастью» – все эти, и подобные, клятвы и заклятия постоянно слышатся между простолюдинами, которые боятся их, считают страшными, – значит верят в силу слов, в них заключающихся, по крайней мере наполовину против того, как верили предки язычники. В народных заговорах, клятвах и заклятиях ещё живо слышится наша языческая старина, которая заговаривалась и клялась, по вере в силу слова, всеми предметами жизни и природы: целебными травами, кораблями, бывшими у неё в употреблении, щитами и копьями, при посредстве коих совершались грабежи и разбои, и, наконец, самыми болезнями и бедствиями, долженствовавшими поражать клятвопреступников43.Таким образом, принимая во внимание мифическое значение слова человеческого, и первоначальный смысл заговоров и заклятий, мы не можем считать пустым и ничего не значащим того обстоятельства, что в лечении от глазу народ прибегает к нашептываниям. Употребление нашептываний, или заговоров, наговоров и заклинаний над больными от призора, красноречивее всяких доказательств свидетельствует о мифическо-языческом происхождении верования в сглаживанье. В этих нашептываниях слово человеческое представляется вещим, животворным, как будто имеет внутреннюю таинственную связь с тем недугом, против которого заправляется. По верованию языческой старины, между словом и болезнями действительно существовала внутренняя таинственная связь; это потому, что слово, как мы сказали, было орудием и органом высшей таинственной силы, которая одинаково действовала и в болезнях. Предки язычники смотрели на поражавшие их болезни, как на разумные и духовные существа, олицетворяли их, подобно тому, как народ олицетворяет до сих пор падучую, черную немощь, лихорадку, оспу и самую смерть. Но, наказывая людей во имя злой таинственной силы, живущей в них, болезни не могли иметь безграничной воли над человеком, потому что он и сам не чужд был этой силы и имел у себя хорошие средства против них, средства духовного свойства, каковы и самые болезни. Эти средства заключались в могучей силе слова, в заговорах и заклинаниях, или, как ныне говорят – в нашептываниях. На народном лечении болезней, происходящих от сглаза, мы и теперь можем наблюдать способ употребления слова человеческого как лекарства. Относясь к этим болезням духовно, как к существам разумным, и олицетворяя их, народ в заговорах и заклинаниях отговаривает или заговаривает их, заклинает, умоляет, стращает их, говорит им, чтобы они пощадили больного, оставили его, бежали бы в горы, леса и пустыни. Более чем вероятно, что народ, обращающийся в болезнях от глазу к заклинаниям и заговорам, или наговорам, не всегда соединяет с ними смысл означенного воззрения на болезни, но это значит только то, что в памяти его с течением времени смысл языческих верований затемнился и удержалась только их внешняя форма, или мертвая буква, да и та в искаженном и неполном виде.Кроме нашептываний или точнее – заговоров, наговоров, заклинаний, которыми суеверный народ думает прогонять олицетворяемые им болезни, для излечения от глазу он употребляет в частности опрыскивание холодной водой, равно как угольки и кусочки сухой глины от печки: к этим-то собственно вещам и обращается он со своим таинственным словом в нашептываниях или наговорах. Что значит эта вода, и эти кусочки углей и глины печной? Какое отношение могут иметь предметы эти к верованию в глаз?Спрыскивание больных от глазу объясняется очень просто. Спрыскивание, равно как и купание в воде, имело в мифические времена значение таинственного лекарства, потому что воде приписывалась очистительная и живительная сила, избавляющая от всех болезней; вода – символ этой силы. Припомните, как легко и удобно в народном эпосе разные существа принимают посредством купания совершенно другой, прекраснейший вид. В некоторых сёлах до сих пор лечат больных умыванием или окачиванием из родников, исстари слывущих за целебные и освященные44. Что касается того обстоятельства, что при воде, которою спрыскивают, непременно употребляются куски угля и печной глины, об этом заметить нужно следующее. В народных сказаниях уголь и печка испокон веку употреблялись в значении домашнего благополучия и довольства: горячая, натопленная печка (разумеется с углями) казалась нашим предкам самым дорогим и важным предметом в первые времена по обращении их от кочевой к оседлой жизни – спасая от двух сильнейших врагов: голода и холода. Впоследствии народ понял нелепость первобытной безусловной надежды на горячую печку, как на залог домашнего счастья, и стал придавать этому наивному верованию насмешливый, иронический смысл: «разживайся угольком да глинкой», – острит он насчет молодых людей, вступающих в семейную жизнь без всяких средств. Однако, уголек и печка до сих пор как будто не совсем утратили свое прежнее, мифическое значение; по крайней мере, когда они вместе с водой, назначаемой для спрыскивания от глазу, являются около больного и удостаиваются заклинаний и наговоров, нам невольно приходит на мысль прежнее, языческое почитание домашнего очага. Таким образом, употреблению при лечении призора углей с глиной не может быть другого объяснения, кроме того, какое дается языческим взглядом на печку: все это – остатки мифического чествования домашней печки с огнем, в которой видели в старину представительницу и защитницу всех интересов домашней жизни45. Народ до сих пор любит лечиться лежаньем на печке. Можно прибавить к этому разве еще то, что означенный смысл приобрела печка в глазах язычников не сама по себе, а по своему отношению к духовному божеству каждого дома – так называемому домовому. Объяснимся.Автор разбираемой нами статьи замечает, что «при совершении нашептыванья стараются спрыснуть больного в лице неожиданно, нечаянно, да еще, если больной ходит, на пороге, при проходе чрез ту или другую дверь»; но он находит «трудным добраться до начала» этого, равно как и всех других мер и обрядов, употребляемых народом при лечении от глазу. Мы, со своей стороны, говорим, что порог имеет здесь также значение мифологическое: на нём, или под ним, жил, по верованиям старины, домовой, подобно тому, как дворнику или сторожевой собаке обыкновенно указывается место при входе в дом, при дверях и воротах; недаром касательно порога остаются у нас некоторые странные мнения и обычаи: сажать на порог, первого вошедшего в дом на святки славельщика, или находить неприличным, даже вредным, через порог или на пороге здороваться46. Но кроме порога, для домового отведено было в суеверные времена ещё другое место; это печка. Домашняя печка считалась местоприсутствием силы домового пената, как алтарь и жертвенник его. На основании сербской пословицы: «кто не видал ещё ни церкви, ни алтаря, тот кланяется и печи», можно предполагать чествование домового духа у всех славянских племён. В нашем народе этот пенат, по-видимому, утратил свой первоначальный типический характер; впрочем, главные свойства его, как силы вещей, дающей советы и заботящейся о здоровье и благосостоянии всего дома, приписываются ему до сих пор. Как престол и жертвенник домового, домашняя печка естественно должна была представляться предкам обладающей теми же силами и качествами, как и домовой, и стало быть глина и угол, о которых мы говорили, в качестве принадлежностей печки приобретают при лечении призора значение самого домового, то есть заключают в себе силу вещую, дающую советы в интересах семьи и заботящуюся о благополучии всего дома, – силу, к которой значит очень полезно обратиться в случае болезни того или другого члена семейства.Впрочем, как не сильны и не многочисленны были средства, которыми располагал человек в суеверные времена при лечении призора, – все эти чародейские наговоры и заклятия, и вся сила домовых пенатов не обеспечивали предков-язычников от забот об изыскании мер к предохранению себя от действий дурного глаза47. Главная из таких предохранительных мер состояла в так называемых наузах, волшебных повязках или чародейских узлах. Всякий из русских людей знает, что крестьяне, из желания предохранить свой скот от зверей, болезней и всех неприязненных влияний, навязывают на него нечто вроде ошейников, по местам известных под именем вязла; к ним привешивается сумка с неизвестным корешком, или составом, добываемым около знахарей: этот обычай одного происхождения с чародейскими наузами или узлами, которые носились нашими предками во времена языческие. Так, в одной болгарской рукописи, осуждаются женщины, употребляющие наузы на скот, на зверя и на детей. Благотворная сила этих чародейских узлов не ограничивалась одним предохранением от порчи и глазу, а имела, по мнению старины, самое широкое применение. Сообщаясь узлам от наговоров, с которыми они завязывались, чародейская сила узлов спасала от стрел, луков и от всякого неприятельского оружия. Вот один заговор, в котором наузам приписывается важное значение. «Завяжу я, раб такой-то, по пяти узлов всякому стрельцу немирному, неверному, на пищалях, луках и всяком ратном оружии. Вы, узлы, заградите стрельцам все пути и дороги, замкните все пищали, опутайте все луки, повяжите все ратные оружия. В моих узлах сила могуча, сила могуча змеиная сокрыта, от змея двунадесятьглавого, того змея страшного. В моих узлах зашиты злою мачехою змеиные головы»48. Кто не знаком с содержанием узлов, которые носят на себе наши простолюдины, кому не приводилось от них слышать о действии этих узлов, тот может составить об этом некоторое понятие по приведённому заговору. Уже из него открывается, что узлам, или наузам, младенческая фантазия давала чародейскую силу просто потому, что они вязались или свивались; как будто если мы желаем связать или парализовать какую-нибудь враждебную нам силу, то стоит только с этой мыслью завязать узел. Смысл, носимых народом в настоящее время, обыкновенно на шее, сумок и узелков, так или иначе, сводится им к этой именно мысли. Далее: на эти узелки, приготовляемые ворожеями и знахарками, точно так же, как на древние наузы, наговаривают, и заключаются в них разные травы, корешки, волчья и медвежья шерсть, часть змеиной шкуры и пр., – всем этим современные наузы позаимствовались от наузов мифических. Наконец, если подробнее расспросить нынешних почитателей наузов о пользе, какой они ждут от них, те ответят нам, что в их амулетках заключается чудесная предохранительная сила от зверей, недоброжелателей, разных болезней, а главное – от порчи колдунов и от лихого глаза.Мы не желаем вдаваться в более мелкие подробности, касательно занимающего нас вопроса. То, что мы сказали, надеемся достаточно убеждает читателей в невежественности народного верования в сглаживанье. Но мы имели в виду не убеждать только в этом своих читателей, а расположить их к тому, чтобы они старались сколько можно ослаблять в народной жизни нелепое и вредное суеверие. Мы знаем, что большинство наших читателей стоит лицом к лицу с нашим суеверным народом, и потому, им удобнее, чем кому другому, это делать. Разумеем сельских священников. Суеверие, подобное нами раскрытому, не делает чести тому, в чьей голове гнездится; голова и сердце христианина должны быть открыты только для христианской истины. Но когда суеверие такого свойства, что неминуемо должно вызывать ненормальные и уродливые явления в жизни, – оно вдвойне вредно и заслуживает самого неумолимого преследования. Верование в глаз именно таково. Автор статьи, давший нам повод взяться за перо, уже указал на вред, происходящий от чрезмерной преданности народа верованию в глаз, в практическом отношении; сюда относятся: ложное понимание причин болезней, случающихся с детьми и взрослыми, предпочтение действительным лекарствам знахарских зелий и снадобий, небрежность народа в уходе за детьми и прочее. Мы, с своей стороны считаем нужным заметить ещё о следующем печальном факте в народной жизни, обязанном тому же верованию. Из боязни призора и по случаю родин, в семействах крестьян делаются такого рода распоряжения относительно новорожденных и родильниц, от которых тем и другим приходится терпеть чрезвычайно много зла; именно: родильницу с младенцем запирают в удалённую от людских жилищ и крайне неудобную баню, где она, предоставленная самой себе (периодические посещения невежественной и дряхлой бабки более вредны ей, чем полезны, особенно в зимнее время), осуждена бывает, как отверженная, в духоте и темноте, вместе с младенцем, простонать целых трое суток, чтобы потом осмелиться показаться на глаза лукавым людям. А младенца, прежде этого срока и крестить нельзя: если он слаб родился, то вне бани не вынесет гнету человеческого, а здоровый, полный, и вовсе должен оставаться в бане до трёх дней, чтобы не сглазили ни его, ни родильницу. Желательно было бы, чтобы кто-нибудь сказал, что это обстоятельство не имеет влияния на огромную смертность у нас детей в первом периоде.А. Балаховский№ 39. Сентября 24-гоКатехизические поучения о Боге // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 39. С. 97–109.Поучение 4-е. О самобытности и неизменяемости БожиейМы знаем и веруем, что истинный Бог есть единый Дух, высочайший и беспредельный, но здесь ещё не конец учению о Боге: священное писание открывает в Боге некоторые другие свойства, о которых необходимо знать христианину. Если вера обязывает нас любить и почитать Бога, то она со своей стороны предварительно показывает нам в Боге такие свойства, которые достаточны возбудить в нас к Нему любовь и почтение. Иначе мы не могли бы ни любить Бога, ни почитать Его. Чувства наши свободны и не терпят насилия: мы можем любить только то, что заслуживает нашу любовь, и чувствовать почтение только к тому, что, по нашему убеждению, заслуживает почтение. Поэтому, чем точнее, обширнее и увереннее мы будем познавать Бога, и чем живее будем созерцать Его совершенства, тем прочнее будут и возбуждаемые при этом наши чувства. Познанию Бога и Сам Иисус Христос приписывает спасительную силу: се есть живот вечный, говорит Он, обращаясь к Отцу небесному, да знают Тебе единаго истиннаго Бога и Его же послал еси Иисус Христа (Ин.17:3).Самая лучшая есть вера разумная, а не слепая: и самая истиннейшая религия есть та, которая не отрицает и не исключает употребления здравого разума. Если мы будем принимать всякое учение только на веру, то мы легко можем увлечься, обмануться и принять ложь за истину; а с другой стороны, если мы будем гадать о предметах, превосходящих наше разумение, одним нашим разумом, то можем впасть в величайшие заблуждения: путь к истине открыт только для веры, действующей совместно с разумом. Разум есть величайший дар Божий, которому несвойственно оставаться праздным, особенно когда дело идёт о вечной участи человека. Разум должен покориться вере, не до такой степени, чтобы быть ею подавленным и лишиться своей естественной самодеятельности; границы употребления разума в делах веры – не мудрствовати паче, еже подобает мудрствовати (Рим.12:3). И глава нашей веры Иисус Христос находит употребление разума уместным в искании св. истины и в толковании свящ. писания: испытайте писания, говорил Он, неверующим в Него иудеям, и та суть, свидетельствующая о Мне (Ин.5:39). Во многих местах св. Писания даже требуется благоразумная разборчивость со стороны разума, когда нам предлагается то или другое учение даже во имя Божие: не всякому духу (т. е. учению) веруйте, говорит св. апостол Иоанн; но искушайте духи, аще от Бога суть (1Ин.4:1). В том-то и состоит превосходство нашей христианской веры пред всеми другими верами, из того-то и выказывается её непреложная истинность, что она, проповедуя истины, часто превосходящие силы человеческого разумения, вместе с тем нисколько не противоречит человеческому разуму. Да вера и не может быть инаковою, коль скоро она действительно имеет Божественное происхождение, – потому что Виновник откровения и человеческого разума есть один и тот же Бог: истинно-Божественное откровение удовлетворяет и нашей потребности в вере, и естественным требованиям нашего разума. Итак, если мы в исследованиях о Боге дадим место нашему разуму, то не только не погрешим против святой веры, но и поможем ей распространиться в человечестве.Известно, что для нашего существования каждое мгновение необходимы посторонние предметы: без пищи, например, мы померли бы с голоду, без питья погибли бы от жажды, без воздуха задохлись бы, без солнца замерли бы, без земли исчезли бы и т. п. Всё бесчисленное множество тварей, не только окружающих нас, но и самых отдаленных, решительно необходимы для нас, равно как и мы, вероятно, необходимы для всех других тварей. Без такой взаимной зависимости мы не можем даже и подумать о жизни, и нам естественно спросить: как существует Бог?Если мастеру несвойственно стоять неподвижно и безжизненно наряду с вещью своего произведения, тем более несвойственно Творцу вселенной жить также, как живут Его твари. Первое, что составляет неизмеримую даль между Богом и всеми Его тварями, это – Его существование самим Собою и Его беспредельная независимость. Бог не нуждается ни в пище, ни в одежде, ни в доме, потому что дух бестелесный не ест, не пьет, не зябнет, не греется и не имеет членов для одеяния или прикрытия. Бог не нуждается ни в помощнике, ни в хранителе, ни в промыслителе, потому что, будучи высшим Существом, напротив, сам всему помогает, все хранит, о всем промышляет, все держит. Он не имеет нужды ни в чем постороннем, потому что все, что не Бог, есть Его же собственное дело и произведение, которым Он собственно для Себя не пользуется. Он один есть Бог и нет другого равного или подобного Ему существа: от кого же Ему зависеть? в ком или в чем Ему нуждаться? В свящ. писании говорится: не от рук человеческих угождения приемлет, требуя, что, Сам дал всем живот и дыхание и вся (Деян.17:25). Для существования Божия все равно, была ли бы вселенная, или бы вовсе её не было; было ли бы что-нибудь кроме Его, или кроме Его одного вовсе бы ничего не было. Он существовал и до вселенной точно также, как ныне существует со вселенной: без вселенной Он не имел никакого недостатка в Своем существовании, и со вселенной к Нему не превзошло никакого избытка. По словам блаженного Августина, «Бог существует так, что сравнительно с Ним все прочие существа как бы не существуют»49. У тварей все, потребное для их существования, заключается вне их существа; но у Бога не так: все, потребное для существования Бога, в Нем самом и содержится. Таким образом, Бог сам есть постоянная причина и всегдашнее средство Своего существования: Он сам Себя живит и сам Собою существует.Чтобы лучше понять эту истину, вообразим себе Существо, над всем существующим высочайшее и во всех отношениях беспредельное. Все твари не могут жить друг без друга потому, что они все сотворены одним Богом и для одной цели: все ограничены, и все потому имеют существование заимствованное, а не самостоятельное; все они составляют собою необъятную машину, называемую миром или вселенной, в которой все сцеплено между собою, все живёт взаимной помощью под управлением премудрого Художника-Бога. Но как мастер никогда не бывает частью той машины, которую он сам производит: так точно и Бог не может быть в ряду своих тварей, от них чем-либо заимствоваться и от них получать в Свою пользу какое-либо пособие. Если Бог превыше всего, стало быть ни от кого и ни в чём не зависит; если Он не имеет Себе ни конца, ни пределов, стало быть сам для Себя составляет всё: если всё постороннее существует по одном Боге, стало быть Он сам существует по Себе самом.Взаимная зависимость тварей сопровождается их переменчивостью. Подействовать на что-либо для твари значит – самой измениться и в другой произвести какую-либо перемену. При непрестанном взаимодействии тварей и их переменчивость непрестанна. С каждым вздохом, от каждого биения сердца, мы уже не то, что были прежде. Не говоря о теле, которого перемены очевидны, и самая душа наша беспрерывно изменяется в своих состояниях; так, изменяются наши мысли, наши желания, наши склонности, наш нрав, наши чувства, наши радости и печали. Во всём сотворённом нет ничего неизменного. День сменяется ночью, лето зимой, год другим годом, века другими веками. Люди, и всё живущее, одни умирают, другие рождаются; царства одни падают, другие вновь возникают; сменяются поколения, исчезают народы. Весь видимый мир живёт одними изменениями и превращениями. Самые ангелы небесные изменяются, усовершаясь в добре и служении Богу. Но не таков сам Бог. Он всегда один и тот же; Он во все веки одинаков. Он не может быть ни худшим, ни лучшим, потому что вечно хорош беспредельно. Как Существо, не имеющее ни конца, ни границ, ни пределов, Он не растёт и не умаляется. Бог не переменяет Себе место, потому что существом Его всё исполнено. Течение времени не существует для Бога и не изменяет Его, потому что Он не временен, а вечен. У Бога нет перемены ни в мыслях, ни в желаниях, ни в делах: Он всегда одинаково премудр, всегда одинаково желает одного добра, всегда делает одно добро, всегда одинаково свят. Существу, во всех отношениях бесконечному и беспредельному, невозможно сделаться не тем, чем Оно было прежде; а потому, мы веруем и убеждены, что Бог неизменяем. Вся яко риза обетшают, – говорит святой Давид к Богу, и яко одежду свиеши я, и изменятся: Ты же тойжде еси (Пс.101:27–28). У Бога нет изменения и ни тени перемены, – говорит святой апостол Иаков (Иак.1:17).Чтобы лучше понять неизменяемость Божества, Бога в этом отношении можно уподобить в некоторой степени солнцу. Это нам только так кажется, будто солнце ходит вокруг земли, а в самом-то деле, земля, с несколькими, подобными ей шарообразными огромными планетами, обращается вокруг солнца, которое, находясь неподвижно на одном месте, всё освещает, всё согревает, всё оживляет. Подобно тому и Бог, существо всюду сущее, всё исполняющее, и во всём действующее, всегда один и тот же без всякой перемены, всегда одинаков, несмотря на то, что всё, Им оживляемое и поддерживаемое, беспрерывно изменяется. Солнце было бы всегда одинаково, было бы всегда также светло и горячо, хотя бы и нечего было ему освещать и согревать: подобно тому, и Бог всегда одинаков, до тварей Своих, и при тварях; твари нисколько не переменили Его против того, каков Он был до них. Долгота вечности не старит Бога, подобно тому, как солнце не стареется, хотя освещает и согревает мир наш несколько тысяч лет. Каков Бог был прежде, таков Он и теперь, таковым будет и после во веки веков.Итак, Бог самобытен, независим и неизменен. Вне Бога всё непрочно, всё изменчиво, всё коловратно. И только в едином Боге заключается наше негиблющее благо, только надежда на единого Бога неизменна. Бог благих наших не требует (Пс.15:2), и ни в чём постороннем не нуждается, сам будучи всем для всех. Если вы поставили свечу к святой иконе, или другой какой дар принесли Богу, то не думайте, будто вы уже одолжаете всем этим Бога. Бог нисколько не нуждается в наших дарах и жертвах, которые, как и мы сами, принадлежат Ему и без наших приношений. Дары и жертвы, приносимые нами Богу, нужны не Ему, а нам же самим; вся их польза для нас и ценность перед Богом зависят от той любви и от того усердия к Богу, с какими делаются Ему наши приношения; а за любовь и усердие Бог всегда отвечает нам Своим милосердием. Аминь.Поучение 5-е. О вечности БожиейИз последовательности перемен, совершающихся беспрерывно во всём сотворённом, образуется время; временем ограничивается существование каждого отдельного творения и определяется взаимная преемственность сотворённого. Чтобы быть времени, необходима вечность; чтобы существовать чему-либо временному, необходимо вечное существо. Наше, напр., существование началось с нашего рождения; наши предки таким же образом получили начало своему существованию от своих предков, наконец, и весь человеческий род должен же когда-нибудь начаться, и откуда-нибудь произойти. Начальность всех отдельных частей вселенной ведёт к тому, что и целая вселенная когда-либо началась. Там, где оканчивается предел всему начинающемуся, мы, по необходимости, должны допустить бытие такого существа, от которого бы всё могло начаться, и которое бы само уже не имело себе никакого начала. Это самое существо, и вера, и разум указывают нам в Боге, как в существе высочайшем и беспредельном. Если всё существующее получило своё начало от высочайшего и беспредельного Бога, то сам Бог уже не может иметь начала бытию Своему, потому что нет и не могло быть другого, высшего, сравнительно с Ним, существа, от которого бы Бог мог получить Себе начало. Таким образом, Бог никем не сотворён, ни от кого не произошёл. В какую даль времени ни простирайте свои мысли, нигде не найдёте Богу начала; и это значит, что Он существует от вечности. Св. царь Давид говорит, обращаясь к Богу: прежде даже горам не быти и создатися земли и вселенной, от века и до века Ты еси (Пс.89:2). И Сам Бог говорит о Себе через Исаию пророка: прежде Мене не бысть ин Бог и после Мне не будет (Ис.43:10).Будучи вечен по безначальности, Бог вечен и по бесконечности, то есть, не имея начала бытию Своему, Бог не имеет ему и конца. Как начало предполагает конец, так и безначальность ведёт к бесконечности, то есть всё, имеющее начало, неизбежно должно иметь и конец, равно как, то, что не имеет начала, не может иметь и конца. И точно, все предметы сотворённые, следовательно, получившие начало, оканчиваются; они начинаются потому, что им есть от кого начаться при появлении в бытие, а оканчиваются потому, что им есть куда деваться при прекращении своего существования. Но Богу неоткуда было бы произойти, чтобы начать Своё существование, и некуда было бы деваться, чтобы прекратить бытие Своё. Для прекращения Своего существования Богу необходимо было бы измениться, умалиться, сократиться, но куда может деваться это Существо, которому нет ни границ, ни пределов? Потому-то и говорится в свящ. писании, что, как прежде не было, кроме исповедуемого нами иного Бога, так не будет и после никогда (Ис.43:10); что Он существует не только от века, но и до века (Пс.89:2); что он живёт во веки (Втор.32:40). В началах Ты, Господи, основал еси землю, говорится в псалмах Давидовых, и дела руку Твоею суть небеса. Та погибнут, Ты же пребываеши; и вся яко риза обетшают… Ты же тайжде еси, и лета Твоя не оскудеют (Пс.101:26–28). Правда, конца своему существованию не имеют и некоторые сотворенные существа, несмотря на то, что они имеют себе начало, каковы: ангелы и наши человеческие души; но такая бесконечность их всё же зависит от того, что те и другие произошли из вечного существа. Божественного (Быт.2:7), те и другие суть причастницы Божественного естества (2Пет.1:4).Вечность столь же не похожа на время, как и сам Бог, обладающий вечностью, не похож на Своих временных тварей. Время всё идёт, оставляя за собою следы смерти и разрушения, а вечность неподвижна. Время имеет продолжительность, измеряясь часами, днями, годами, столетиями, тысячелетиями и т. д.; но вечность не имеет никакой продолжительности, – для неё нет ни счёта, ни измерения. Время основывается на изменениях тварей, существующих во множестве; а вечность, принадлежащая единому Богу, постоянна и неизменна. Время слагается из прошедшего, настоящего и будущего; но вечность не имеет никакой последовательности и разделения, также, как и сам вечный Бог есть существо чисто-духовное, не имеющее никаких частей, – есть простейшая беспредельная единица. Так как в нас и около нас все беспрестанно изменяется, – оттого мы редко чувствуем продолжение своей жизни и последовательность времени: но Бог всегда один и тот же, в Нем нет никаких перемен, – у Него не из чего выйти разности между прошедшим, настоящим и будущим. А потому, у Бога нет ни старого, ни нового, ни прошедшего, ни будущего; ни прежнего, ни последнего; ни предыдущего, ни последующего; ни раннего, ни позднего, – у Него вечное теперь. Бог никогда не был молодым, – потому что не начинался и не возрастал, и никогда не будет старым, – потому что никогда не разрушится, не обветшает и не скончается; а всегда одинаково равен Самому Себе. Для Бога нет ничего такого, что было и что будет, – для Него все есть. Для Бога все настоящее, и то, что было до всех времен, и то, что будет после всех времен. Аз есмь сый (Исх.3:4), говорит Бог через пророка Моисея о Себе Самом, то есть пребывающий постоянно и в одном настоящем неизменном положении. Таким образом, тысяча лет тому назад прошли для нас и для наших предков, но для Бога они еще идут; и тысяча лет вперед еще не наступили для нас и для наших потомков, но у Бога они уже идут; потому что в эти тысяча лет назад и вперед в Боге не произошло и не произойдет никакой перемены, и Он в продолжении их оставался и останется совершенно тем же, чем и теперь есть. И в Священном Писании говорится: един день пред Господом яко тысяща лет, и тысяща лет яко день един (2Пет.3:8). Бог не чувствует продолжения бытия Своего: что для нас тварей настоящий миг, то для Бога вся беспредельная вечность. Таким образом, вечность Божия не есть протяжение бытия, а есть безначальная и бесконечная единица настоящего, неподвижная, неизменная, постоянная, покоящаяся в себе самой.Такая вечность только и может принадлежать единому Богу. Существа, отдельные от Бога, составляют раздельное множество; где множество, там изменения, различия, последовательность, преемственность и течение времени; но вечность, как безначальная и бесконечная единица настоящего, возможна только для единого Существа, во всех отношениях неограниченного, пред которым всё постороннее множество ничтожно. Стало быть, всё время, сколь бы оно продолжительно ни было, есть ничто в сравнении с вечностью. Вечность можно уподобить в некоторой степени кольцу, в окружности которого нет ни начала, ни середины, ни конца. Ангелы и души наши не вечны, а только бессмертны: имея начало бытию своему, они не могут разрушиться единственно по сродству своему с существом Божественным.Итак, один Бог вечен, – не имеет ни начала, ни конца Своей жизни; для Него нет ни прошедшего, ни будущего, а одно, вечное настоящее. Между тем, всё сотворенное подлежит времени, которое, разрушая одно, созидает другое, и наоборот, созидая одно, разрушает другое. Вся жизнь отдельного человека слагается из самых кратчайших моментов времени, из которых каждый приближает его к смерти. Из всего краткого времени, которое достаётся на долю каждого из нас, прошедшее наше невозвратимо, настоящее мгновенно и неуловимо, будущее неизвестно, – подлинно известна в нём одна неизбежная смерть. Вся наша здешняя жизнь – короткий сон, утренняя роса, пар, исчезающий в воздухе: колыбель наша смежна с нашей могилой. Всё на сем временном свете, по словам премудрого Соломона, есть суета и крушение духа (Еккл.1:14), и на все сотворенное, как будто положена Творцом печать первобытного ничтожества.Братия! Мы, как жители здешнего мира и творения равные всем прочим, связаны временем, подвержены его непрерывным переменам, и осуждены на суету и крушение духа; но мы должны помнить, что в нас есть богоподобная душа, которой назначено участие и в вечности. Иисус Христос разрушил то средостение между миром и Богом, между временем и вечностью, которое воздвигли наши грехи, – Иисус Христос указал человеческому роду великое назначение и открыл путь к вечности. По учению Спасителя, временная жизнь наша есть не иное что, как приготовление к вечности: таким образом, в самом нашем видимом ничтожестве уже кроется зародыш жизни полной, постоянной, существенной, нескончаемой. На сем свете мы странники и пришельцы, – изгнанники из отечества, осужденные на срочные труды за наши грехи: истинное отечество наше на небесах в вечности. Не имеем здесь постоянного града, но ищем будущего, – говорит святой апостол Павел (Евр.13:14). Вознестись умом к вечности, уже значит – сделать шаг к вечности. По мере удаления нашей души от здешнего коловратного мира и от его обманчивых, непостоянных и скоротечных благ, мы удаляемся от разрушительного действия времени; приближаясь к Богу посильным исполнением Его святой воли, мы приближаемся к вечной жизни, к её постоянным и не гибнущим благам: в том и другом случае мы искупаем время, которого дние, по словам свящ. писания, лукави суть (Еф.5:16), – то есть, как будто выплачиваем наложенный на нас оброк, для выкупа утраченной вечности. Необъятная вечность есть постоянная и исключительная принадлежность единого Бога, и мы можем участвовать в ней по мере нашей ограниченной приемлемости, не нарушая ни её целости, ни её единства, подобно тому, как пользуясь солнечной теплотой, мы отнюдь не сокращаем теплотворности солнца. Для такого участия в вечности необходимо соединение человека с Богом – чистого с чистым, святого с святым, праведного с праведным. Как невинный младенец, будучи вполне предан своим родителям, не тужит о прошедшем, не страшится будущего, и беззаботен, и доволен настоящим; подобно тому и душа человеческая, в объятиях Отца небесного, предавшие Ему себя и свою участь, не имеет никаких ни забот, ни беспокойств, ни страхов, ни печалей, и по мере своей приемлемости наслаждается божественным покоем. Таким образом одни праведники, возложившие все свои упования на Бога, постоянные среди перемен и, так сказать, вечные среди времени, могут назваться людьми самыми благополучнейшими на сем и на том свете; а нераскаянные грешники, разрывающие все связи с Отцом небесным, и здесь и там суть самые несчастнейшие и злополучнейшие люди. Аминь.О народном образовании // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 39. С. 109–117Письма к сельскому священнику. Письмо четвёртоеВам может быть приходилось уже, многоуважаемый о. А., и без сомнения ещё придётся, слышать от людей, искренне или мнимо ревнующих о народном образовании, упрёк духовенству в односторонности его собственного образования и жизненного направления. На этой предполагаемой односторонности образования и направления духовенства, главным образом основывается мнение о его неспособности быть руководителем и проводником народного образования. Действительно, как мы говорили ещё в первом письме, одностороннее развитие составляет большой недостаток, и не может доставить человеку истинного образования. Но понятие об односторонности образования духовенства употребляется обыкновенно в неверном смысле. Судя по учебным программам духовных школ, даваемое в них образование страдает не односторонностью, а, напротив, излишней многосторонностью, против которой в настоящее время и принимаются духовно-учебным начальством известные меры. Образование в духовно-учебных заведениях, как известно, основано на классицизме, к усилению которого также принимаются меры; а классицизм и в настоящее время, как и прежде, большинством компетентных судей в деле педагогики признается одной из лучших и необходимых основ общечеловеческого (гуманистического) образования. Конечно, в устройстве духовно-учебных заведений, как и во всех человеческих учреждениях, есть недостатки как в педагогическом, так и в других отношениях. Некоторые из этих недостатков действительно обусловливают известную степень односторонности воспитания. Между такими недостатками я особенно могу указать один, именно – недостаточное разграничение классов низших с преобладанием общечеловеческого образования, от классов высших с преобладанием специально-богословского образования. Вследствие этого недостаточного разграничения, воспитанник с малолетства бывает, как бы обхвачен со всех сторон специально-богословским направлением и с малых лет привыкает смотреть на всё, что не входит в состав специально-богословских наук, как на нечто второстепенное, само по себе не имеющее значения, но важное настолько, насколько оно содействует богословскому образованию. Недостаток этот парализует и значение классицизма в духовно-учебных заведениях, потому что, наравне с другими предметами небогословскими, и изучение классических языков и литератур представляется в глазах воспитанников делом неважным, второстепенным, между тем, как всякий научный предмет только тогда может принести всю свою пользу воспитаннику, т. е. действовать на него образующим и развивающим образом, когда в глазах его предмет этот является заключающим свое достоинство в себе самом, а не в отношениях его к какому-нибудь другому предмету. Но недостатки в устройстве духовно-учебных заведений – дело совсем другое: они могут быть исправлены сообразно с потребностями настоящего времени, к чему и принимаются деятельные меры. Самые же основы духовного образования, как мы видели, нисколько не односторонни, напротив, весьма близки к идеалу общечеловеческого образования. В доказательство этого можно привести между прочим тот факт, что из духовно-учебных заведений выходили не только специалисты-богословы, но и математики, техники, литераторы, юристы, нередко даже государственные люди; особенно филология, науки исторические и философские имеют много достойных уважения представителей из воспитанников духовно-учебных заведений. Такое разнообразие специальных способностей возможно только при том условии, если первоначальное образование воспитанников будет строго общечеловеческое, равномерно развивающее все стороны духовной жизни человека, а не какое-либо односторонне-специальное, развивающее одну сторону на счет всех других. Спрашивается: почему же из духовно-учебных заведений не могут выходить хорошие учители и образователи народа? – тем более, что для этого и не нужно никаких особенных специальных способностей, а нужно только быть вообще образованным и честным человеком.Никто не будет спорить против того, что прекрасно было бы, если бы были устроены специальные педагогические институты для приготовления народных учителей, и заведены в селениях школы, учителя которых получали бы достаточное содержание и занимались бы исключительно своим делом. Но это потребует много времени, а народное образование не может ждать, и много денежных средств, которых взять не откуда, а цель всё-таки будет не вполне достигнута, потому что хорошим учителем может быть только человек хорошо образованный, а такой никогда не согласится быть сельским учителем, так как обеспечение и положение сельского учителя в самом счастливом случае всё-таки далеко ниже будет обеспечения и положения, доставляемого другими должностями, доступными людям образованным. Значит, всё-таки придётся делать народными учителями людей полуобразованных, которые, во всяком случае по образованию, будут ниже сельских пастырей Церкви. Поэтому, гораздо практичнее оказать содействие последним для устройства школ, и вообще для более успешного ведения дела народного образования. Средств больших для этого не потребовалось бы, а цель была бы вполне достигнута. Начало народному образованию уже положено духовенством, и начало, нужно заметить, обширное и прочное; нужно только дать ему средства развиться и окрепнуть, а что легче: продолжать ли начатое, или начать снова? Полагаю, что первое, тем более, что и странно как-то разрушать уже начатое и начинать снова то же самое.При изложении мыслей, доказывающих право и способность сельских пастырей быть руководителями и проводниками народного образования, я старался быть кратким. Ваше собственное размышление, многоуважаемый о. А., дополнить то, что недосказано и не вполне выяснено мной, и дай Бог, чтобы вам удалось поселить в людях образованных, близких к вашему приходу, и по своему состоянию имеющих средства оказать пособие при устройстве школы, ясное убеждение в том, что пастыри Церкви преимущественно пред другими образованными людьми имеют право и способность принять на себя священную обязанность быть образователями народа. Это необходимо для процветания школы и вообще всего дела народного образования; как необходимо для этого распространение между крестьянами убеждения в необходимости грамотности и образования. При этом считаю нужным обратить ваше внимание ещё на следующее обстоятельство, которое нередко служит поводом к отказу частных лиц от пожертвований для народного образования. Мне самому случалось слышать от людей образованных, и не отчуждавших себя от народной жизни, такие рассуждения, что приходские общины сами на свои средства должны содержать как школу, так и другие приходские благотворительные учреждения, если в них действительно есть потребность. В доказательство справедливости такого взгляда ссылаются обыкновенно на пример других образованных стран, особенно Англии. В опровержение подобных рассуждений нужно указывать на то, что пример Англии и других подобных стран нисколько не применим в данном случае, потому что там были совершенно иные исторические условия развития народного и государственного. Притом, народное образование и общинное самоуправление представляют в Англии явления, существующие уже в течение многих веков, выработанные и определённые постепенным историческим развитием, а у нас оба эти явления находятся ещё при первом своём начале: странно было бы при начале известного дела действовать так, как можно действовать только при давнем многовековом существовании этого дела. И в Англии, равно как и во всех образованных странах, начало народному образованию положено энергией и самоотвержением отдельных лиц, выше своих современников стоявших, умственным и нравственным развитием. И у нас со временем, когда разовьётся и окрепнет учреждение приходских попечительств, и вообще получит дальнейшее развитие общинное самоуправление, школы и все вообще приходские благотворительные учреждения будут устраиваться и поддерживаться средствами общины. А теперь всякое доброе дело, направленное к народной пользе, ещё требует содействия частных благотворителей.Впрочем, устрояя таким образом школу, на свои ли собственные средства, или частными благотворительными пожертвованиями, или при содействии земских учреждений, вообще без значительных, по крайней мере на первое время, материальных пожертвований со стороны крестьян, всякий ревнитель народного образования всё-таки должен иметь в виду, что школа только тогда получит верное обеспечение дальнейшего существования, когда сами крестьяне будут оказывать ей материальную поддержку, след., когда они усвоят себе убеждение в необходимости грамотности и образования. Поэтому каждый ревнитель народного образования должен пользоваться всеми удобными случаями для распространения и укрепления между крестьянами этого убеждения. Само собою понятно, что всего скорее и сильнее школа может привлечь к себе сочувствие и поддержку тех, для кого она устроена, в том случае, если внутренние достоинства её будут соответствовать благолепию внешнего устройства. Встречаются иногда в селениях школы, говоря относительно, прекрасно устроенные и почти вовсе не имеющие учеников; напротив, есть школы, устроенные и содержимые на самые скудные средства, и несмотря на то переполненные учениками. Поэтому весьма важно определить, чем возбуждается сочувствие крестьян к школе и чем привлекаются ученики в неё?Общий закон: чем выше человек по развитию и образованию, тем слабее действуют на него непосредственные впечатления, и тем более он способен к рефлексу, к отвлеченному созерцанию непосредственно данных явлений, к обобщению и идеальному пониманию их. Наоборот, чем слабее человек развит, и чем меньше образован, тем сильнее поражается он непосредственными фактами, и тем меньше способен отвлекаться от них и понимать их в идее. Например, сколько бы врач, положим, во время какой-нибудь эпидемии ни убеждал крестьян предпочесть рациональные медицинские средства бесполезным знахарским нашептываниям, убеждения его большею частью остаются совершенно бесполезными. Но, если ему, хотя раз удастся быстро и сильно подействовать своим лекарством на болезнь и произвести очевидное изменение в состоянии больного, он непременно приобретёт авторитет между крестьянами и ослабит влияние знахарей. Точно так и в деле распространения грамотности и образования: теоретические рассуждения слабо действуют на крестьян, а непосредственные факты сильно поражают их и действуют на них весьма убедительно. На основании этого закона, привлечь сочувствие крестьян к школе всего лучше можно по возможности быстрым достижением первоначальной цели школьного обучения, именно возможно быстрым обучением детей грамоте. Дальнейшие цели школьного учения: развитие в учащихся способности мышления и нравственных достоинств, равно и ознакомление их с различными, необходимыми для жизни, предметами знания – с трудом могут быть поняты и оценены людьми малообразованными. Но знание грамоты составляет такое наглядное и очевидное доказательство выгодности школьного обучения, которое может возбудить сочувствие к школе и в самом малообразованном человеке. Поэтому я с особенною настойчивостью рекомендую вам, как только удастся устроить школу, обратить особенное внимание на то, чтобы родители тех детей, которые поступят в вашу школу, как можно скорее увидали благие плоды школьного образования. Для достижения этой цели могу вам порекомендовать, между прочим, следующий способ. Когда вы несколько ознакомитесь со способностями учеников, поступивших в вашу школу, то выберите из них более способных и займитесь с особенным усердием обучением их грамоте, потому что выучить скоро грамоте всех учеников, особенно если их сразу поступит много в школу, невозможно одному учителю; занятие с остальными, менее способными учениками можете поручить кому-либо из членов причта. Но при этом выборе действуйте с крайней осторожностью, чтобы другие ученики не имели ни малейшего повода заметить ваше предпочтение некоторым из них, иначе непременно возникнут между учениками с одной стороны недовольство и зависть, с другой – стремление подделываться к вам: недостатки, так часто и сильно вредящие успеху нравственного развития учеников в больших казенных школах. Если вам удастся таким образом по возможности скоро обучить нескольких более способных учеников грамоте, то будущий успех вашей школы будет достаточно обеспечен. С одной стороны, родители этих немногих счастливцев сделаются ревностными сторонниками вашей школы и защитниками её в обществе крестьян; с другой – в остальных учениках, менее успевших, явится соревнование – стремление сравняться со своими более успевшими товарищами. Соревнование вообще полезно возбуждать между учениками, потому что оно возбуждает стремление к большим и большим успехам, между тем как зависть бесплодна, потому что завидующий стремится не к улучшению своего состояния, а к ослаблению и подрыву успехов того, на кого обращена зависть. Одним из сильных средств возбудить между крестьянами сочувствие к школе, служит обучение крестьянских мальчиков церковному пению, что не особенно трудно, при содействии всех членов причта. Чтобы возбуждать между последними ревность к этому делу, нужно представить им, что стройное хоровое пение усилит в народе любовь к храму Божию.Поездка в татарские деревни 1865 года. (Из записок миссионера) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 39. С. 118–12810-го июня, в 2 часа пополудни, я, с знакомцем своим Сагидом50, выехал из Казани. Сагид прочитал вскоре по выезде из города суру 67-ю или «табарак» и сказал мне, что кто читает эту суру Корана, с того не потребуют отчета могильные ангелы. Я заметил ему, что мусульмане всегда будут бессильны прогнать от себя ужас могильный без благодатных таинств христианства. Только истинный христианин не страшится ангелов тьмы и духов злобы поднебесной: сподобившись таин Христовых, он находит в смерти приобретение. Мусульманин, напротив, никогда не освободится от страха, который ожидает его за гробом, сколько бы ни прочитал молитв, как предохранительных талисманов, потому что средства эти не имеют в себе действительной силы успокоить смущенный дух мусульман.– А что, Сагид, – спросил я своего приятеля, – учил ли ты значение Гафтияка? Ты прошлый год обещался со смыслом учиться читать. Знаешь ли ты смысл прочитанной суры «табарак»?– Нет, не знаю. Значенье надобно знать тому, кто не хочет веровать Корану, или кто хочет спорить, а я верю и не спорю; мне значение знать и не надобно.– Как не надобно? Всякому следует знать смысл законной книги, чтобы читать с толком, тем более это необходимо лицам духовным. Ты также муэдзин. Не всегда же люди только спорят, бывают случаи, когда просто и спокойно мы говорим о предметах веры. Вот, например, какой-нибудь русский мужичок, знающий говорить по-татарски, спросил тебя, что это у вас, мусульман, за сура «табарак» и что там говорится? Что бы ты, Сагид, сказал ему?– Темный человек, руссак, так не спросит: он не умеет спросить так, – отвечал Сагид.– Ну а если бы спросил? – Сагид молчал. Впрочем, чтобы еще более оправдать себя, Сагид рассказал еще следующий факт, подтверждающий на его взгляд ненадобность углубляться в смысл Корана.В деревне Сарда, недалеко от Улуяза, один мусульманин 30 лет учил Коран и все хотел понять в нем. Однажды, к этому ученому мусульманину приходит другой, учившийся всего только три года, и спросил первого: что в мусульманстве фарз51 и что сюннет52. Ученый мусульманин совершенно перемешал вещи: то, что в Исламе фарз, он назвал суннетом, а что суннет – фарзом! Вот тебе и ученый мусульманин, добавил Сагид. Учившийся три года мусульманин должен был сказать тому, кто учился 30 лет: что он нехорошо и незаконно делает, начиная читать книгу, не сказавши прежде «аузю билляги... и без «бисмилляги» ... Без этих присловий мусульманину позволяется только сказать «салям» человеку встречному. Ответить на приветствие, для мусульманина уже фарз. Впрочем, я заметил Сагиду, что рассказ его ещё далеко не доказывает ненадобности знать значение читаемого в Коране. Не знаю, насколько подействовали слова мои на Сагида, но только дорогой он уже проговаривался, что и ему бы не худо, хотя немного поучаться узнавать значение читаемого в Коране. Из тех отрывков, которые распевал из Корана Сагид дорогой, я заметил также ещё то, что мусульманских мальчиков ещё с детства заставляют заучивать наизусть более или менее важные стихи. Так и Сагид знает довольно отрывочных мест из Корана, хотя не знает их смысла. Нынешней дорогой он пел, например, между прочим, место из Корана, где Мухаммед говорит: «Сделай, о Господи наш, чтобы мы были преданы Твоей воле (мусульмане), чтобы наше потомство было предано Твоей воле (мусульманское). Наставь нас священным обрядам и удостой обратить на нас Твои взоры; ибо Ты любишь благоволить к покаянию и милосердию. Восстав посреди их посланника, взятого из них же, чтобы он прочел им повесть Твоих чудес, научил их книге и мудрости, которая сделала бы их чистыми» (сур. II, 122–123). И этого места даже Сагид не умел перевести, хотя оно для мусульман очень важно, потому что Мухаммед в 123 стихе имеет в виду себя самого.«Сколько, по-вашему, было прежде книг», – спросил меня Сагид после довольно продолжительной паузы. Вопрос этот был для меня очень неопределен. Я ещё собирался расспросить, о каком времени и о каких книгах спрашивает меня Сагид, как он уже поспешил вывести меня из затруднения. «По-нашему, – сказал он, – было сперва 105 книг пророческих, а после с этих книг сколько написали люди, не знаю», – добавил он. При этом я вспомнил, что мусульмане приписывают на основании слов Корана, каждому народу, каждой эпохе, какого-либо пророка53, который приносил от Бога книгу, одну или даже многие. Но только Сагид прибавил одну книгу к числу пророческих; Тадж-удин в книге «Рисаляи-газизя» (стр. 70) говорит, что всех «книг, ниспосланных с неба, 104».– Были ли все эти 105 книг, о которых говоришь ты, Сагид, никто из учёных достоверно ничего не знает. До нас дошли несомненно верными только писания пророка Моисея, Давида и других пророков, или вообще Ветхий Завет и Новый Завет Господа нашего Иисуса Христа. Мы знаем также содержание Корана, который вы считаете божественной книгой.– Корана мы не называем книгой, – заметил Сагид, – Коран мы называем Кораном, а книга – китаб есть вообще произведение людей, тогда как Коран есть слово Божие, а не человеческое, присовокупил Сагид.Я хотел несколько разъяснить Сагиду, что его замечание несправедливо.– Послушай, Сагид, ведь ты не назовёшь Корана, который ты теперь читаешь, доскою. Книгой мы называем вообще листы с исписанными или печатанными словами, собранные и связанные вместе и, пожалуй, обложенные кожаными или другими какими-либо корешками. «Коран» есть уже имя или название этой книги. Так же точно, как и все мы вообще называемся людьми, напр., ты человек, и я человек, но у каждого из нас есть собственное имя, которым мы отличаемся, между прочим, от других. Так различаются по названиям и книги: одну мы называем Таурят (пятокнижие, или Закон Моисеев), другую – Забур (псалтирь), третью – Евангелие, или, по-вашему, Инджиль.Сагид, видимо, начинал понимать мои слова.– Впрочем, надобно сказать тебе, Сагид, и то, что в самом Коране во многих местах Коран называется книгой, именно «китаб», или просто, или же с прибавлением какого-либо эпитета. Так, например, в начале II Суры Коран называется книгою: «вот книга (китаб), в которой нет сомнения, она руководство для богобоязненных (Сур. I, I)». Коран называется матерью книг и часто «ясной книгой» (китаб мубин), см. напр. Сур. X, 62; XI, 8; и др.Не доезжая до села Высокой Горы, мы остановились ненадолго в лесочке. Здесь Сагид спрашивал меня о значении самых обыкновенных арабских слов. Вот где, между прочим, еще слабая сторона мусульманства. Муллы, изучая сами с великим трудом арабский язык Корана, не настаивают на том, чтобы прихожане их разумели смысл Корана. Таким образом, масса народа понимает только то, что Бог един, Мухаммед Его пророк, что надобно совершать ежедневно пять молитвословий, подавать милостыню, держать уразу (пост), соблюдать омовения и т. п. Но какой смысл ежедневных молитвословий, как и что говорится в Коране о едином Боге и других предметах верования, мусульманин не знает, да ему и знать нет большой надобности. Очевидно после этого, что православно-христианский миссионер всегда найдет доступ, при благоразумии, к татарским мусульманам. Они охотно будут слушать священные книги ветхого и нового завета, только бы чтение, или вообще передача им священных истин происходила на живом татарско-народном языке. А кто из мусульман будет что-либо возражать, того можно просить, чтобы он свои слова подтвердил стихами Корана; цитованные стихи следует просить перевести по-татарски. Если окажется, что мусульманин не знает своего Корана, то и указать ему на это незнание, вследствие которого он не может и не должен говорить, а должен лучше слушать людей знающих.Когда мы проезжали мимо одного хлебного магазина, Сагид рассказал мне, будто брат Моисея Аарон, или Гарун, как называл его Сагид, провалился сквозь землю за то, что не давал закята (десятины, законной милостыни). Очевидно, что Сагид смешал Аарона с Каруном или Кореем, которого поглотила земля.Я передал ему библейскую историю о Корее11-го числа (в пятницу) я был уже в Улуязе. Когда я вышел утром на улицу, многие мальчики подбежали ко мне и встретили меня радостной улыбкой. Некоторые, побольше возрастом, спросили меня, здоров ли я?– Не забыли ли вы меня? – спросил я детей.– Нет, мы не забыли, – отвечали они.– А не забыли ли того, о чем я читал вам прошлого года?– Нет, не забыли.– Что же, напр., помнишь ты? – спросил я мальчика Галея.– О большой лодке (ковчеге) помню; о голубе, которого пускал Ной в окошко.Я похвалил и поласкал его.– Будешь нам ещё читать? – спросили мальчики.– Буду, – сказал я.После обеда татары отправлялись в рощу «на джиин». Гулянье на джиин ныне продолжалось недолго, да и отправлялись туда не очень многие. Вообще джиин праздновался ныне, по словам самих татар, хуже прошлых годов. Гостей, как в Улуязе, так и в других деревнях было немного. «Год ныне тяжёлый», – говорят мусульмане.Вечером того же числа я читал из книги Бытия (на народном татарском языке) первые главы, на дворе Сагида, собравшимся женщинам. Я прочитал не очень много. Сагид подошел ко мне и сказал, что мать муллы, старушка, прислала свою внучку за мною, чтобы я пришел почитать ей что-либо. Я пришел в дом муллы. Старушка, его мать, встретила меня, спросила, откуда я, и просила немного почитать. Я прочитал главы две из Премудрости Иисуса сына Сарахова. Мать муллы не интересовалась более. Здесь же была жена муллы и ещё сестра, а также зять муллы, тоже мулла из деревни Убря. Все три женщины оказались грамотными и даже сейчас же достали одну книгу, читали её, и в некоторых местах пели. Мать муллы спросила меня: какую веру хвалят книги? Я сказал, что все книги хвалят веру христианскую. Но мать муллы говорила, что мне бы следовало принять веру мусульманскую, надеть белую чалму и ходить в мечеть подобно её сыну, улязскому указному мулле Мухаммеду Фарса, и другому сыну её, мулле деревни Трюкляр. На это я отвечал, что знаю веру мусульманскую и сознаю, что она хуже христианской, что если бы она была лучше, то не только я, но и другие люди приняли бы её. Но теперь я никогда не приму ислама, потому что он не совсем хорош… Старуха как будто немного обиделась; она не стала расспрашивать, что же именно нехорошего в исламе, а только сказала, что и мусульманская вера также хороша.12 числа, утром, во время чая, один из гостей, казанский татарин, обратился ко мне и сказал: «Обрежь половину своей бороды, да и усы также подрежь; будет лучше».– Совершенно нет никакой надобности обрезывать, – заметил я, – Если я обрежу бороду и усы, то они опять подрастут.При этом Сагид вступил в разговор, сказав, что им Мухаммед-пророк заповедал брить голову во избежание нечистоты, а что подрезывать бороду и усы – это для них, мусульман, сюннет. Я заметил, что закон этот у нас не считается непременно необходимым для всех и каждого, потому что касается внешности человека или обрядности. Борода одна, длинна ли она, или коротка, не оправдает человека пред Богом.– Нет, – вмешался в разговор один пылкий юноша из деревни Большой Атни, – Наш закон не велит пускать длинную бороду; кто пускает, тот нашей веры не держит.– Да разве вера мусульманская в бороде заключается, именно в известной мере её длинноты?– Конечно так, – отвечал юноша.Между тем, рядом с ним сидящий мусульманин Хаким, человек более прислушивающийся, чем говорящий, тихонько внушал юноше помолчать. Наступило небольшое молчание. В это время алдермышский Бикчентай обратился ко мне со своим старым вопросом:– А что Адам крещеный был, или татарин?Я напомнил ему, что Адам не был крещен, потому что крещение установлено Иисусом Христом, и что Адам не был и татарином, или мусульманином, потому что ислам также явился после Мухаммеда. Сагид постарался втянуть в ислам и Адама. «Когда Бог сотворил для Адама из ребра его жену, – говорил Сагид, – и когда Адам хотел приблизиться к ней, то ангел не допустил Адама до известного времени. Ангел этот научил Адама салятам, или молитвам (разумеется, мусульманским), и тогда уже Адам приблизился к жене своей». Я отвечал Сагиду, что ничего подобного нет в книге Бытия, которую написал Моисей, пророк Божий.– Вы приводите в доказательство своих слов большею частью какие-то неизвестные предания, или рассказы (хыкаяты). Подобным рассказам верить нельзя, – сказал я Сагиду, – А я говорю вам то, что написано пророком Божиим Моисеем, и чему надобно верить без всякого сомнения.Среди мусульман распространено много нелепых слухов в ущерб, так сказать, христианской религии и в пользу мусульманства. Среди тёмного народа слухи эти, или небывалые истории, имеют очень значительный успех: их передают одни татары другим и на них думают иногда утвердить правоту своей веры. Так, напр., кроме убеждений мусульман в том, что русским книгам есть конец, а мусульманским и конца нет, и что русские, дойдя до конца своих книг, переходят на книги татарские, мусульмане почти столько же убеждены в другом нелепом предположении. Именно, они думают, что все русские, знающие татарский и арабский языки, тайно придерживаются мусульманства. Но кроме этих слухов между ними распространены и другие. Так, например, Сагид передавал мне следующее: «Священник села Морков (царевококшайского уезда) приглашал однажды крещеных и некрещеных черемис в Церковь и делал им разные увещания. Черемисы отвечали священнику, что они веруют в одного Бога и дождя от Него же себе просят. После этого священник, будто, сказал им, что он увещевает их только по приказанию начальства, а что для него самого все равно, как бы черемисы ни жили, как бы ни веровали. Спустя немного времени после этого явился к некрещеным черемисам исправник, родом из касимовских татар. Он собрал всех черемис, говорил им, почему они остаются без веры, и начал даже их притеснять, чтобы они приняли русскую веру. Черемисы, напротив, говорили исправнику, что они русской веры принимать не желают, а скорее согласятся принять веру мусульманскую. Исправник подал на черемис жалобу Царю. Царь призвал будто бы исправника к себе и спрашивал его, какую он держит веру? – Татарскую, отвечал исправник. – А какая вера лучше, спросил Царь. – Татарская, отвечал опять тот. – Зачем же ты черемис принуждаешь принять веру худшую! Царь разгневался, отдал исправника под суд и сослал в Сибирь, вот, – добавлял Сагид, – и Царь велит держать такую веру, какую кто считает лучше». Благо, я читал довольно большое дело казанской духовной консистории о царевококшайских некрещеных черемисах, и знал, как оно происходило. Я передал все, что знал Сагиду и другим, бывшим в избе Сагида мусульманам, чтобы они не искажали истины и не приспособляли обстоятельств, не имеющих родства с исламом, в свою пользу.Результаты этого дела, которого подробности излагать здесь считаю неуместным, показывают, что оно кончилось решительно не так, как выдают мусульмане. Исправник не был вызываем к царю, и не был сослан в Сибирь; крещеные черемисы вовсе не изъявляли желания перейти в мусульманство, а остались в православно-христианской вере. Так, священник села Алат Воскресенский доносил преосвященнейшему Филарету, архиепископу казанскому, что «крещеные черемисы приходской деревни его (47 чел.), участвовавшие на сборище, увещеваемы были, и по признании в отступлении их от правоверия и уклонения к идолослужению, в которое вовлечены были многолюдством и примером других, обещались впредь в подобное идолослужение более не уклоняться, держась постоянно православного исповедания»54. В другой раз (24 октября 1828 г.) о. Воскресенский писал, что «черемисы никакого упорства со стороны своей к исповеданию истинного правоверия не обнаружили, тем более, что все таинства, принятые Церковью, исполняются ими неопустительно, исключая св. причастия, к коему допустить, по грубости их и не просвещению, страшно (?), и что в подобное идолослужение более впредь уклоняться не намерены, держась постоянно православного исповедания»55.Священник Кольвицкий, в ноябре 1828 года, также рапортовал, что «черемисы по многократном моем увещании наконец признались, что они таковой идоложертвенный обряд делали по своему неведению, и, узнав от меня, что таковое идоложертвенное моление противно православной Церкви, обещаются оное оставить и повиноваться «советам пастырей»56. Обо всем этом преосвященный Филарет доносил и Святейшему Правительствующему Синоду. Я рассказал потом своим собеседникам, что некоторые из главных двигателей простодушной массы черемисской, по наказании, сосланы были в Сибирь (напр., Григорий Иванов из дер. Торьял), другие, по наказании, оставлены на местах жительства, третьи понесли другие наказания, соразмерные с их виновностью. Выслушавши мой рассказ, мусульмане увидели, что их доказательства и примеры не только не состоятельны, но и их самих ставят в неловкое положение.В то же время мне привелось услышать от казанца мусульманина другой рассказ, который мы помещаем для того, чтобы наши миссионеры видели, как хитро муллы поддерживают в грубой массе убеждение о превосходстве мусульманства пред христианством. Известно, что масса народная всегда тверже соблюдает обрядовую сторону религии. А так как в мусульманстве обрядность составляет такую важность, что из-за неё иногда мусульманин оставляет внутреннюю сторону религии, то понятна будет для всякого радость мусульманина, если бы кто-либо похвалил его веру, видя исправное исполнение им обрядовой стороны. Известно, напр., что, если у мусульманина замарана чем-нибудь одежда, так он не может уже идти даже и на молитву, не переменивши одежды. Чистота одежды есть одно из условий молитвы у мусульман. Молитва в одежде нечистой допускается в том только случае, когда человек не найдет средств уничтожить нечистоту, или же, когда эта нечистота слишком незначительна, напр., величиною с мелкую серебряную монету и не более золотника весом. После этого понятно, какое высокое значение в глазах простого татарина имеет омовение и чистота одежды. Равным образом отсюда же можно заключить и о том, какого понятия мусульмане о молитве русских, которые не совершают омовений и не наблюдают особенной чистоты в одежде. Нечего уже и говорить о том, что простой народ привык сводить, или относить, нарушение человеком обрядов религии к недостаткам или несовершенству самой религии. «Какая же у вас вера, – говорили мне мусульмане, – когда вы, не омывшись от своих нечистот, ходите в церковь на молитву? Наша вера так чиста: мы себя купаем (омываем), одежду надеваем хорошую, чистую… Не в чистом белье мы не пойдём в мечеть». При этом Сагид рассказал мне целый анекдот о чистоте муллы и нечистоте русского священника в подтверждение преимущества мусульманской веры. Миссионер имеет дело в деревнях, не с великими знаменитостями учёного мира, не с высокими принципами или идеями, добытыми великими умами путём развития, или общечеловеческого образования: нет, он имеет дело с тёмными предрассудками массы народной, которую он старается просветить, и среди которой, вместо этих предрассудков усиливается возжечь свет истины Христовой. Поэтому всякий предрассудок народный, всякую небылицу ему следует терпеливо выслушать и потом дать благоразумный ответ. Иначе, если миссионер не выслушает и самого простого рассказа, то будьте уверены, что этот рассказ долго ещё будет иметь силу и живучесть в том народе, среди которого он передаётся, и составляет, так сказать, ходячую общеизвестность. Поэтому-то и я не оставил Сагидова рассказа без надлежащего опровержения.h6C (Окончание впредь).А. В. Библиографическая заметка // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 39. С. 129–132Вечерние беседы с крестьянами. И. И. Белюстина – книжка вторая (община; общественные должности; клятва и присяга; своя и чужая собственность; правда и ложь жизни).СПб. 1867 г. цен. 50 к. весов. за 1 ф.При разборе первой книжки «Вечерних бесед с крестьянами», после должной оценки их, высказано было желание, чтобы скорее вышли следующие выпуски этих бесед. Желание это отчасти удовлетворено: перед нами вторая книжка.Вторая книжка «Вечерних бесед с крестьянами», как и первая, содержит в себе пять бесед, предметы которых перечислены в оглавлении. Интересно было содержание первых бесед, вторые пять бесед ещё интереснее. В особенности две первые беседы касаются таких сторон народной жизни, которые стоят в непосредственной связи с новым устройством быта крестьян, или лучше, – которые составляют выражение, осуществление в жизни мудрых распоряжений правительства касательно нового устройства народного быта. Довольно указать подробное содержание этих бесед, чтобы видеть, как оно близко к новой жизни народа. Например, вторая беседа об общественных должностях в частности заключает в себе следующие пункты: «выборные чины в крестьянстве, – они, божьи слуги; отсюда их обязанности; каковы они у нас в большинстве; мироеды (отлично изображены); отчего в крестьянстве дурно идут мирские выборы, и что сделать, чтобы они шли лучше; кто ответствен за дурные выборы; ответственность должностных чинов; нелепость оправданий их. Земство; самоуправление; земские учреждения; свобода выборов, и как целесообразно пользоваться этой свободой?» Нет нужды и говорить, что подобные беседы прочтутся с полным вниманием и благодарностью автору за то, что он раскрывает перед своими читателями картину того, что совершается воочию их.Порядок изложения новых пяти бесед тот же самый, какой был в первых, т. е., после раскрытия, на основании св. Писания, общей мысли, напр., смысла и значения клятвы и присяги (см. бесед. 3), автор изображает, как разумеется клятва и присяга в действительной жизни, какие бывают злоупотребления клятвою и присягою, и что ожидает клятвопреступников. Касательно характера изложения, нужно заметить, что автор владеет удивительным уменьем представлять дело так наглядно, так живо и живописно, что, как будто изображаемое видишь перед своими глазами (см., напр., изображение горланов, мироедов и т. п.). Самая теоретическая часть в этих пяти беседах представлена так просто (этого недоставало, по замечанию редакции, в некоторых из первых бесед), что не утомляет внимания ни читателя, ни слушателя. В подтверждение своего суждения о достоинстве рассматриваемой книжки, мы должны бы представить несколько выдержек из той или другой беседы; но, правду сказать, мы затрудняемся выбором; потому что всё одинаково хорошо, полно силы, убедительности, любви и сочувствия к изображаемым предметам. Вот выдержка из четвёртой беседы, взятая без всякого выбора: дело о том – от чего у одного всё спорится, а у другого всё из рук вываливается, хотя бы оба работали поровну, или даже последний работал усильнее первого (стр. 97). «От того так бывает, – говорит автор, – что работа первого идёт под благословением Божиим, а работа второго совершается без него. Ведь, казалось бы, совсем нехитрая вещь додуматься до этого, а, между тем, как немногие додумываются, даже из тех горьких тружеников, которые бьются-бьются, и все не в радость себе!.. Да что говорить о других, мы-то, друзья, крепко ли помним об этом? Мы-то всегда ли имеем впереди всего мысль и заботу о Божием благословении на всякое свое начинание и дело? Всегда имеем – нечего сказать!.. От того-то, видно так и бывает, что, не говоря уже о мелких трудах и поделках, пред самыми трудными работами, каковы: сев, покос и т. п., работами, от успеха которых зависит весь ход нашего хозяйства, значит – нашей жизни, мы и в мысли не держим – общей, усиленной молитвой призвать на них благословение Отца небесного. И ещё как сбудется над нами слово псалмопевца: «напрасно трудились; напрасно рано вставали, поздно ложились и ели хлеб в изнурении», как после тяжких работ, придётся голодать и нам самим, и скоту, так иной и вспомнит об Отце небесном, что вот-де, если б не прогневали Его, так и не терпели бы такой беды. А как, по неизреченному милосердию Отца небесного, пройдёт все благополучно, – «случится хороший урожай в поле», конечно, в житнице добра много, и «ешь, пей, веселись» (Лк.12:16–20); а об Отце небесном иной и не вздумает совсем; а воздать Ему благодарение и славу многим и на мысль не придёт. Так или нет, друзья, ведётся у нас это дело? Конечно, так. Да, из всех тех, которых Господь ущедряет своим благодатным благословением, едва ли найдутся многие, к которым бы не относилось горько-обличительное слово пророка: «как будто бы ты своею мудростью и разумом приобрёл себе богатство и в сокровищницы свои набрал всякого имущества! Ты возмечтал, что богатство своё собрал большим умом своим; и сердце твоё возгордилось большим богатством твоим» (Иез.27:4–5). Так, успех всякого дела мы относим лишь к себе – к своему умению, к своей способности, к своему труду; а между тем, подумайте: в обработку своей доли земли мы вложили и труд, и уменье, и всё, что были в силах вложить; и всё шло прекрасно; полчаса градовой тучи – и соломины не осталось на наших полях; чернеет одна взборождённая земля; что же уменье-то наше не отвело этой беды? Подумайте, да и поймите, что не ваша мудрость, и не ваше уменье могут наполнять ваши житницы и кладовые, а Отец Небесный; что от Него, и только от Него исходит всякое даяние доброе».По этой одной выдержке, на которую похожи все беседы, о достоинстве рассматриваемых бесед, о доступности их для понимания, об их общедоступности. Напрасно только автор не избегает, хотя и очень редко встречающихся, выражений, вроде следующих: «тяготение (стр. 3)», «отталкивающая сила, притягивающая сила (стр. 10)»; «деревенныя деньги (не понимаем, что это за деньги, или это опечатка?)». Такие выражения пестрят без нужды простую речь и не всегда понятны для малообразованных слушателей. Напрасно также приводят в доказательство своих мыслей такие примеры, которые мало известны, и потому не убедительны. Так, на странице 151-й, автор говорит о каком-то фарисее, с которым он вёл какую-то переписку. Кому какая нужда, с кем автор ведёт переписку, кто этот безымянный фарисей, какие фарисейские книжки издал он? Пример тогда убедителен, когда указываемое лицо авторитетно, более или менее известно по своим высоким или низким нравственным качествам, потому и указывается, или в образец для подражания его добродетелям, или для избежания свойственных ему пороков. Здесь нет ни того, ни другого. Нужно бы по крайней мере поименовать те зловредные книжки, о которых говорит здесь автор; но он верно опасался возбудить любопытство к прочтению их. А если так, то лучше уж было и вовсе не упоминать об них.В заключение всего не можем не повторить прежнего желания о скорейшем выходе в свет следующих книжек «Вечерних бесед с крестьянами».А. В.№ 40. Октября 1-гоК. Д. Беседы о сотворении мира и человека // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 40. С. 133–137IIIМы узнали, что Бог в первый день сотворил неизмеримое небо просторное над нами, по словам псалмопевца, как шатёр (Пс.103:2), и создал землю огромную по величине и тяжести, и утверждённую на самой себе; узнали также, что во второй день миробытия Всемогущий сотворил твердь, и в ней распростёр над землёю воздух, необходимый для нашего дыхания и для жизни всех животных и растений, и приготовил место для светил небесных. Теперь послушаем, как Бог в третий день мироздания отделял сушу от воды, для того, чтобы землю сделать способной к разным произращениям и к населению живыми существами, а воду, необходимую для жизни растений, животных и человека соделал безопасной для них от потопления в ней.И рече Бог, повествует Моисей, да соберется вода, яже под небесем, в собрание едино, и да явится суша: и бысть тако: и собрася вода, яже под небесем, в собрания своя, и явися суша. И нарече Бог сушу, землю: и собрания вод нарече моря: и виде Бог, яко добро (Быт.1:9,10).Из предыдущего повествования Моисеева мы видели, что земля, погружённая сначала в бездны водные, – и по разделении этих бездн твердью небесною, оставалась ещё вся под водою. Так оно и следовало быть: воздух легче воды, и потому он стал над водою, которая под небесами; вода легче земли, и потому она покрывала землю, а земля, как самая тяжелейшая из этих стихий, находилась под водами. Но Творцу угодно было создать землю для того, чтобы на ней впоследствии сотворить и поселять животных и человека, не могущих жить в воде. Поэтому Господь, приготовляя место для будущих живых и разумных тварей на земле, благоволил собрать воду в собрание единое, да явится суша. Таким образом, в третий день мироздания, по слову Господню образовались все обширные материки, или твёрдые земли, все большие и малые острова на морях и океанах. Понятно, что тогда же, когда явилась суша со своими возвышенностями и низменностями, – тогда же воды иные стали на горах в виде озёр, иные пошли посреди гор в виде рек и ручьёв, а иные остались в недрах земных в виде водных жил, ключей и источников. И хотя воды разделены были на большие и малые собрания, однако, все они в совокупности, по своей природе и взаимной связи, составляли единое собрание вод. Внутренность земли вся проникнута водяными жилами, а поверхность её, как мы видим и теперь, вся покрыта, как будто непрерывною сетью, ручьями, из недр земных текущими в реки, реками, впадающими в моря; ибо, как заметил ещё Екклесиаст, вси потоци идут в море (Еккл.1:7): из морей же в свою очередь вода поднимается парами, собирается в облаках, и ниспадает опять на землю в виде росы или дождя, инея, града или снега. Так-то по премудрому устроению Божьему земная поверхность, образовавшая сушу, не предоставлена совершенному засыханию, но получила от Бога сама в себе достаточно средств для своего орошения водами, частью подземными, частью надземными, и частью, падающими с неба. И нарече Бог сушу землю. Земля сотворена, как вы знаете уже, в первый день мира, но там разумеется под именем земли вся совокупность земли, со всеми её стихиями и составными частями; здесь же наречена Богом землею та составная часть её, которую и мы по преимуществу зовём землею. Ибо камни, металлы, минералы, и прочие ископаемые вещества, входящие в состав земли, имеют каждое особенное название, а составные её части, способные к произращению растений, как то: глина, чернозём и проч. называются преимущественно землею. И собрания вод нарече Бог моря. Частнейшие же имена океанам и морям, равно как и рекам и озёрам, даны уже впоследствии людьми.В тот же день миротворения, как явилась суша, Бог повелел земле произвести все растения. И рече Бог: да прорастит земля былие травное, сеющее семя по роду и по подобию, и древо плодовитое творящее плод, емуже семя его в нем по роду на земли: и бысть тако (Быт.1:11). Все, что растёт теперь на земле само по себе, или при содействии человека, от малейшей травки и полевого цветка до огромнейших деревьев, изнесла земля из недр своих по всемогущему повелению Творца. И изнесе земля, говорят Моисей, былие травное; сеющее семя по роду и по подобию, и древо плодовитое творящее плод, ему же семя его в нём по роду на земли (12). Господь дал земной суще однажды повеление произращать растения, каждое по роду и виду своему, – и земля осталась навсегда послушной этому божественному повелению. Прекрасна Божия земля со своими травами и цветами, со своими кустарниками и деревьями. Поля, луга, огороды, сады и леса – всё это так хорошо, что мы легче можем чувствовать, нежели выразить доброту их. Благодарение Богу, даровавшему нам в растениях земных добро!Пусть не смущается кто-либо из вас, что между растениями встречаются, хоть и изредка, вредные и ядовитые. Когда Творец велел земле произрастить растения, тогда она не была ещё повинна воздыханию за грех человека, не была проклята в делах человека, и не произращала ему ни терния, ни волчцов, ни других бесполезных, и тем более вредных растений – или лучше из всех растений, существующих на земле, ни одно не предназначалось во вред человеку и животным. Только яд греха, вкушенный человеком от древа познания добра и зла, отравил для него и некоторые растения. Но Господь, мудро направляющий и самое зло в мире к благой цели, предотвратил и в сем случае пагубность ядовитых растений. Ибо животных он одарил природным чутьём, по которому они избегают употребления в пищу ядовитых растений, и человека вразумил не только отличать вредные растения от полезных, но даже извлекать и из ядовитых пользу. Если хотите знать, какая польза от ядовитых растений, то спросите у людей, занимающихся врачебным искусством, – и они вам скажут, что из ядовитых растений делаются очень многие лекарства. А кто не знает врачебного употребления ядовитых растений, тот, конечно, не станет ни сам употреблять их, ни другим предлагать в пищу. Для того Господь и дал нам разум, чтобы мы умели остерегаться того, что может сделать нам вред.Возблагодарим Бога и за те растения, которые служат в пользу нам и животным, и за те, которые ядовиты и существуют на земле, без сомнения с полезными, хоть и не вовсе известными нам целями, но остаются безвредными для нас по Божьему вразумлению. И если, по замечанию псалмопевца, возрадуются поля и вся, яже на них, возрадуются вся древа дубравная от лица Господня, яко грядет судити землю, судити вселенней в правду и людем истиною своею (Пс.95:11–13), то позаботимся, чтобы и мы могли возрадоваться в великий день суда Господня, а для сего, поучаясь из видимой природы, и преимущественно из царства растений, приносящего в свое время плод свой, потщимся и сами приносить плоды добрых дел в благоугождение Господу. Аминь.К. Д.Увещание поморян-новоженов-Федосеевцев, в старорусском уезде. (Продолжение) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 40. С. 137–150Когда увещателя буквально прочитывали указ о назначении троекратного увещания совратившимся из православия в раскол, и проверяли именные списки таковых, для исключения из сего числа умерших, которых раскольники сами погребали57 на своевольно открываемых ими кладбищах; тогда поименованные крестьяне отрицали своё недавнее совращение из православия и называли себя истинными христианами, древними старообрядцами (староверы, по мнению их, одни евреи), т. е. просто раскольниками, и отзывались о незаписанных соседях: «Разве мы одни такие, мы все, вся деревня, такие». Спешим оговориться, что, зная склонность раскольников к обманам всякого рода (они даже Бога обмануть считают возможным, и не грехом; повторяя крещение над возрастным, и называя крещёного, особенно перед смертью, другим именем, они думают, что грешил, напр., Пётр, а ответит Богу новокрещённый, стало быть невинный, Иван. Это не шутка, а, любезная всем раскольникам уверенность) и к лицемерию, свойственному людям сожжённой совести (пред чужими священниками страшно лицемерили мои раскольники, и после меня пеняли за то, что я сейчас же разоблачал их лицемерие), притом, имея в виду широкие надежды раскола в будущем, на основании слов протопопа Аввакума, смешиваемого с богоглаголивым пророком Аввакумом: «Сам Христос всех никониан под начало им (раскольникам) отдаст, – дайте-ка срок»58, – на основании такой предосторожности мы не придавали было вероятия в соседних приходах словам увещаемых: «не мы одни такие, а все, сюда пришедшие (их собиралось более званных), одного поля с нами ягода». Но против этого недоверия были сами священники, сознававшиеся в нечистоте списков и в желании отчисления в раскол, так называемых, совратившихся в оный из православия, – и сами собравшиеся, которые говорили увещателям: «Вы не спрашивайте, кто из нас принадлежит к другой половине, т. е. к расколу, а всматривайтесь в стриженую верхушку головы». В самом деле, если стриженные маковки, чего не делают православные, принять за норму отчисления в раскол, включая сюда малолетних подростков, то цифра раскольников еще увеличится на одну треть против настоящей. Костылевский учитель Елисей Степанов, объяснив пострижение маковки видимым знаком принадлежности к расколу, прочитал нам, подходящее по его мнению место, из какого-то писания: «бороду и усы храни, а волосы на голове крати, сокращай, подстригай», – и противопоставил сие известному слову о брадобритии и о виленских мучениках за брадобритие: «взирайте часто на икону страшного второго пришествия и видите праведные, в десной стране Христа стоящие, вси (следовательно, и праведный отрок Иаков Боровицкий) имущи брады; на шуея же стране – брадобритенники… котки… и псы»59. Еще объясняли нам необходимость пострига маковки тем, что без него, т. е. без убеждения в расколе, не похоронят раскольники умершего и не будут его поминать. Некоторые сравнивали постриг в раскол даже с производством нашим, по-простонародному – пострижением, в чин церковный и т. п.Высказанный нами взгляд на раскол в старорусском уезде, освобождает нас от подробностей увещания, так называемых совращенных из православия в раскол, которых в действительности самое незначительное меньшинство, и которых, особенно женщин, как слабых духом, искусно скрывали от увещателей под разными предлогами, истые раскольники, оправдывавшие сие совращение чрез брачное сожитие пословицею: «куда игла, туда и нитка». Притом же, деревни, при густом населении уезда, сменялись одна за другою с такою быстротой, что не было никакой возможности записывать поместно свои наблюдения. По необходимости мы ограничиваемся отметкой выдающихся мнений старорусского раскола (а не раскола вообще) и наших увещаний в духе любви и мира. Не излишне при сем заметить, что здешний раскол тяготеет к Питеру, откуда сюда щепочки-весточки летят, а не к Москве, так что рассказы увещателей о принятии единоверия в Москве передовыми лицами раскола, не оказывали на здешних раскольников никакого влияния. При увещаниях, после чтения указа, начинали свою речь увещатели или увещеваемые. Ведь Денисовы однажды навсегда научили раскольников опытности при увещаниях, имеющих вид допроса, по крайней мере на взгляд народа, – научили, как отвечать на вопросы, как вести собственную речь и просить оставить их в покое.На вопрос увещателей: что заставляет вас, братия, удаляться от святой Церкви и православного общества после того, как вы несколько лет принадлежали к нашей Церкви и обществу, и жить своею отдельной жизнью, увещаемые в одном месте ответили: точно, мы поступали двоедушно, перекрещены родителями в малолетстве, а на возрасте отплачивались за исповедь, как будто бывшие на исповеди. Правила Кормчей, составляющей любимое наше чтение, повелевают дать злато, и тем избежать муки; а нас, при военном положении, мучили принуждением к исповеди. Давали мы злато, дабы ваша милость (священники) не гневались на нас. Если это вина пред Богом, то мы полагаем, не виноваты давшие, а виноваты принявшие. Ныне же не то время. Отступнического двоедушия мы теперь не делаем, пожизненных за то поклонов не несём и живём себе в покое: дай Бог здоровья доброму нашему начальству. В другом месте на тот же вопрос ответили: мы опасаемся, как и прежде тихомолком опасались, общения с нынешнею православною Церковью не потому, что гнушаемся церковных собраний, отметаем священный сан, ненавидим церковные священнодействия, – нет, не потому, а потому, что новшеств, Никоном внесенных, в исправленные им книги, опасаемся и предпочитаем им древлецерковные заповедания: двоеперстие, посолонное хождение, дониконианские книги, а паче всего с новоположенными клятвами и порицаниями60 на древлецерковные содержания согласиться ужасаемся. В Красном Лугу, где народ поначитаннее и запасливее книгами, щеголяли увещеваемые подобным славянизмом древних Выговцев. Правда, где-то написано, что раскол всегда и везде одинаков, и высказывается не только в одних и тех же мыслях, но даже в словах и выражениях. Там же, где раскол представлял собою сплошную массу или имел у себя влиятельных лиц – в персонах наставников, сотских и т. п., самый приезд увещателей был каким-то особенным удивлением для раскольников, считавших себя, вот четыре года, свободными от духовной власти. Старинный увещатель иеромонах Неофит предвидел, что, когда раскольники увидят себя от духовной власти отрешенных, и по желанию светских сторонников раскола, которых ныне немало, исключительно под гражданским ведомством содержащихся (к сему, конечно, клонились все современные списки, желавших отпасть в раскол), – в таком случае подается к духовным презрение61. Чутье Неофита сбывается в очию. В самом деле, Неофит получал разъездные деньги из двойного оклада раскольников, а мы, выезжающие увещатели, ездили на своих лошадях. На дороге в село Б., с маловозрастным проводником из деревни Скопина (название происходит от бывшего здесь лжеучения скопцов), я сбился с дороги, и пока прямиком попадал на путь и вел лошадь под повод, в это время перечувствовал все невзгоды сельской жизни и страхования вроде тех, какие бывали в старину, напр., олонецкие раскольники ранили протопопа Льва, который, исполняя волю своего архипастыря, хотел было увещевать их62. Обеспеченный в разъездах, Неофит может быть не испытал такого к себе презрения, как мы в Чижове. Здесь, увещеваемый (в его доме) сотский Егор Кириллов, поглаживавший себе усы и бороду и посматривавший в зеркало, с забытой учтивостью говорил увещателям: «Ваше дело уговаривать меня и других, а не расспрашивать о моей и других вере. Я сам допрашивал всех, кто какой веры, и списки об этом давно отправил к становому; мы теперь не ваши; вам до нас нет никакого дела; грейтесь и убирайтесь; как мы к вам не ходим, так и вам сюда не за чем ездить». С каких сторон мы ни улаживали разговора, как необходимого предисловия к делу, неумолимый сотский не принял спокойного вида и старался покрыть смехом нашу поездку в сию деревню. Где-то заговорили мы о благословении, принимаемом от священников православными. Раскольники ответили, что они не лишены сего, – сами себя благословляют, когда молятся. В Новилках – расколоучитель Евсевий Алексеев принял от меня благословение, с условием, чтобы я благословил его двуперстным сложением руки (чем молись, тем и благословись) и с произнесением Иисусовой молитвы. Во внимание к болезненному состоянию, я исполнил его желание и едва оторвал свою руку от его целующих уст. Вот лучшее доказательство того, что раскол есть религиозная община, по-своему спасающая свою душу от мнимых ересей церковных, а не что-либо мирское, как думает Щапов63. Также заговорили мы о необходимости святого причащения. Это сознание есть у раскольников. Они сами говорят, что не взойдёт трава на земле, если мы отринем необходимость причащения. Но, по их мнению, за неимением истинного причастия, потому что православные (раскольники избегают этого слова в приложении к себе) впали в ересь принятием Никоновских нововведений, и через это лишились Божественной благодати, а у них, при присутствующей будто бы благодати через сохранение дониконианских книг и обрядов, отсутствует священство, – по сей необходимости, причастие заменяется простой пищей и питием с Иисусовой молитвою. В таком смысле некоторые говорят с благоговением к причащению, а другие с лукавой улыбкой и вопросом к увещателям: «Откуда вы-то берёте причастие? с неба?.. Нет, вы сами делаете его, – берёте от просвирни просфоры, а из лавки – вино». Такое неведение здешнего народа о святейшем из таинств церковных, о которых пропускают учители в школах и не внушают родители домашним, было причиною того, что в моей церкви один возрастной, не бывший у исповеди, преспокойно подошёл к причастию, но был остановлен. В Старой Руссе, в великую субботу, я был однажды очевидцем самопричащения раскольника. Пред образом Спасителя он зажёг свечу, на столе устроил плат, и на нем поставил сосуд с вином и водою, и вложил комканий, прочел из Евангелия о тайной вечери, покадил с Иисусовой молитвой весь дом, провозгласил прощение, и так себя причастил. Если православные, продолжали увещеваемые, могут похвалиться истинным причастием, преподаваемым в церкви, то они живут не лучше нас, держатся обычаев, соблазняющих истинно благочестивого человека, не соблюдают св. постов, не воздерживаются от вина, табака, чаю, кофе, матерного слова. Мы невольно соглашались, что такие отзывы против некоторых сторон практической жизни нашего православного общества, точно не лишены справедливости; но вместе с тем объяснили, что совесть каждого из нас должна смущаться более собственными грехами, чем чужими. При сем я рассказал один случай со мною в Старой Руссе. Был я в великом посту на крестинах у склонного к расколу купца И. И. П., и, когда хотел идти домой, хозяин сказал: не смею просить вас к вечернему грибному ужину; рыбного нет; разве попрошу вас чайком. Между тем, дьячок, ранее сего разговора бывший на кухне, узнал, что готовится ужин рыбный. За чайком мы скоро дождались рыбного ужина. Тут хозяин пустился в объяснение своего двоедушия ради, немощных совестью, гостей; но все-таки не следовало бы ему упрекать священника в том, в чем первее всего сам был виноват. Нет ничего труднее, братья, как избегать ошибок в суждении о поступках ближнего. Ваши причащающиеся православные, вели свою речь увещеваемые, не лучше нас исполняют седьмую заповедь Божию; незаконнорожденные дети, неверность мужей и жен, – все это водится у вас. Правда, сказали мы; но этой грязи, полагаем, более у вас, чем у нас. В 1838 году, по распоряжению олонецкого губернатора, произведено было медицинское освидетельствование сорока молодых девок в раскольническом монастыре – Лексе, – и из сорока девок оказалась только одна невинная девка, да кроме сего, открылось существование заразительной, любострастной болезни64. Как было прежде в расколе, так и теперь у вас, – где старые девки, там и детки; доказательства налицо по каждому приходу. Как вы хотите, братия, настаивали увещатели, крайне сожалея уклонения некоторых наших православных от правил строго-христианской нравственности, мы все-таки не завидуем вашему поведению. Тем более не завидуем, что у вас, что деревня, то вера, – единый хитон Христов, то есть учение Христово, раздробляется на мелкие части, и ваши коноводы, по-видимому, учат вас грешить, когда говорят: не согрешишь – не покаешься: не покаешься – не спасёшься65. Сам Аввакум писал: если вы будете друг друга гнушаться, то пропадёте, как черви капустные66. Вы гнушаетесь даже друг друга в пище и питии, не говоря о нас – православных. Не так поступал уважаемый вами Андрей Денисьевич. Раз, на дороге в Киев, он остановился в степи безводной для отдыха в жаркий день августа. Вдруг, какой-то проезжий попросил у него пить. Андрей велел своему послушнику Мануилу напоить его, по слову Апостола: аще любве не имам, ничтоже есмь, – притом, напоить водою с уксусом из той самой чаши, из которой сам пил, и после из этой же чаши сам напился. Так поступал всегда рассудительный Андрей и велел поступать будущему роду67. Но вы, этот род, не так поступаете между собою, не сдерживаете своей ненависти к нам – православным. Отделяясь друг от друга на мельчайшие секты, вы хотя ищете истины, но не найдёте её, потому что не там ищете. Истина в единой, святой, соборной и апостольской, – иначе – православной Церкви, имеющей существовать до скончания века. Св. Церкви – благодать Святого Духа, наставника истины, здесь отправляется правильное Богослужение законными лицами, в освящённом месте, в законное время, с колокольным звоном. Здесь все спасительные таинства: крещение – дверь спасения, миропомазание – печать спасения, покаяние – опять дверь спасения – для возрастных, причащение – живое воспоминание Спасителя и тесный союз с Ним верующих, – священство – непрерывный ток Христовой благодати до наших времён; брак – благословенное супружество во образе союза Иисуса Христа с Церковью, и елеосвящение – исцеление больных и приготовление умирающих к вечности. А ваше старообрядческое общество без церкви, освящённых лиц, и без таинств, извините за сравнение, подобно обшарпанной, но не лишённой ещё жизни, курице. Посудите сами, как могут крестить младенцев ваши простецы-наставники, когда положено заклинать диавола спасительным страданием Господа нашего Иисуса Христа и честным Его телом, и кровью, чего у них (наставников) нет; куда они запишут крещённых младенцев за неимением метрических книг? Ваши списки, посылаемые становым, вовсе не метрики. Ваши наставники ещё хуже поступают, перекрещивая возрастных; сам Андрей Денисов говорит: «Если кто дерзнёт повторить крещение, хотя бы в православной Церкви совершённое, будет на нём суд Божий»68. Далее, вы, братия, хулите на Духа Святого, когда полагаете в миропомазании наложение печати антихристовой. Мы говорим при этом таинстве: «печать дара Духа Святого», а не антихристова. Лучшие люди раскола, более вас читавшие, толкуют, что лицо антихриста еще не явилось в мир, следовательно, нет его печати ни у одного из нас и из вас. О безуспешности вашей исповеди у простеца-наставника вот что написано в книге: «Истиннодревняя и истинноправославная Христова Церковь»: «аще кто Богу согрешит, не могу аз, препростый, простити его, но, аще кто Божий чин имеяй, священничь. Аще кто, без повеления местнаго епископа, дерзнет приимати помышления и исповеди, сицевый – по правилом – казнь да прииметь: ибо не точию себе погуби, но, и елицы у него исповедашася, не исповедани суть: и, елицехъ связа или разреши, не исправлени суть»69. Без святого причащения вы, братия, как сами несколько сознаете, живете не жильцы и умрете (чего не дай Бог) без надежды живота вечного, о чем можете прочитать в Евангелии от Ин.6:53 и в последовании ко святому причащению. Ясная заповедь Христова понятна всякому ребенку: приимите, ядите; сие есть Тело Мое; пийте от нея (чаши) вси, сия есть Кровь Моя нового завета; сие (т. е. литургию, на которой совершается таинство причащения), творите в Мое воспоминание. Что до брака, то ваши Федосеевцы, как беспоповцы преображенского кладбища, отвергают его, как повод ко греху, и считают девство обязательным для всех и каждого. Это крайность. Другие из вас, поморяне и новожены, как покровцы, полагают брак необходимым до скончания века и говорят, что девство и супружество – это два крыла, которыми земная церковь, как птица, возлетает к небесному жениху – Христу70. Это учение, вполне истинное, осуществляется незаконно – через сводные браки. Без священства тайна брака не совершится, хотя бы были налицо брачующиеся, благословенные родителями, взаимное согласие на брак, посторонние свидетели, и исполнены молитвословные обряды. Вы неправильно ставите Бога в зависимость от своей воли и полагаете, будто сводные браки невидимо совершает сам Бог. Названия «сводня» гнушается всякая порядочная женщина. Кроме священнословия, совокупляющиеся, говорит греческий царь Алексей Комнин, на грех сходятся71. Стало быть, сводные браки – грех, беззаконие, а совершитель их – греховодник, беззаконник, преступник. Что сводные браки не признаются правительством, в этом вы можете удостовериться в любом волостном правлении, и это вы сами ясно можете видеть из того, что, как таковые, браки, так и дети от них, не записываются в метрики законными. Дети от сводных браков суть незаконнорожденные. Сколько вы ни кормите таких детей коровьим безгрешным молоком, все-таки они, как плод своеволия, тем паче в беззакониях зачаты и в грехах рожденные. Не говорите по-пустому, что если сводный брак есть грех, то грех нужды ради «достойный всепрощения». При близости приходского священника нужды нет никакой. Кто может покрестить, ответили увещеваемые, т. е. совершить одно таинство, тот может и свести на брак (без венцов они не употребляют слова венчать). То-то не может, сказали мы. Ещё Заяцевский пожелал, для совершения брака иметь священника72. Принятие брака от священника, было бы сноснее сводного разврата для родительского сердца старообрядцев, и притом, надежнее, для законного рождения и воспитания самых детей. Кто порукою, что в сводном браке легкомысленный и развратный мужчина не покинет своей женщины и прижитых от неё детей? Порукою тут, по пословице, волк. За принятием священнословного брака, сами собою уничтожились бы смешные названия в составе вашего общества: старожены, поновинки, новожены, девкожены, тайножены и многожены. В этом случае, мог бы исчезнуть дурной здешний обычай – увозить девиц перед браком. Истребилась бы, наконец, из вашего сознания мучительная уверенность родителей, что ваши дети суть плод семени диавола. Дети от истинных церковных браков суть благословенный Богом плод чрева – дар Божий. Великой милости Божией, представительства на земле Иисуса Христа и св. Апостолов, вы лишаетесь, братья, через отвержение досточтимого священства: архиерея, священника и диакона. Вы имели бы истинное понятие, например, о священнике, если бы прочитали или прослушали его ставленную граммату. Вы узнали бы, что священник – Божией благодатью есть священное лицо, совершитель таинств, пастырь и учитель прихожан, ответчик пред Богом за всякого пасомого. От истинного понятия о священнике вы перейдёте к понятию об епархиальном архиерее, как об ангеле своей епархии73. По крайней мере, вы не будете смотреть, под влиянием бывшего военного начальства, на архиерея, как на генерала, а на священника, как на полковника. Вы знаете, что Христова Церковь не от мира сего, и в ней нет земных чинов. Священство, снабжаемое грамматами к месту служения, одевается в ангельское облачение в служении Богу. А ваши самозванцы наставники не имеют ни грамоты, ни облачения для отправления Богослужения. Большая разница у нас с вами в приготовлении умирающих к вечности. У нас исповедь, причащение и соборование для больных, а ваша-то исповедь, как выше объяснено, даже не исповедь. Итак, вы живете и умираете без благодати Божией, без таинств, и не пользуетесь благодатью Божией и таинствами, находящимися в православной Церкви, единственно по сомнению. Пора положить конец этим сомнениям, увеличиваемым даже до нелепости. Так, мы слышали, иные из вас видят поклонение диаволу в последнем церковном песнопении в начале всенощного бдения: «Приидите, поклонимся и припадем Ему». Напрасно вы так полагаете. Это песнопение не есть четвертое, а по уставу, особое от предыдущего троекратного, песнопение в честь Спасителя, о котором писали закон и пророки. Подобно и при крещении не зааминивается четырехкратно младенец, как говорите вы. А вот как: три раза произносят слово «аминь» восприемники, при троекратном погружении крещаемого в воду, а священник, особо от сего, возглашает в знак вечности крещения: «ныне и присно и во веки веков, аминь».h6C (Окончание впредь).Э-ский И.. Библиография // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 40. С. 150–164Уроки по закону Божию. Составил священник города Елабуги, Спасского собора, Василий Люперсольский. С. Петербург. Издание товарищества «Общественная Польза». 1866 года. Цена 25 к. без пересылки.Книга и по названию, и по содержанию своему заслуживает внимания; и нам совсем непонятно, почему это до сих пор не было заявления о ней в нашей духовной литературе, особенно столичной, где вновь выходящие книги сейчас же под рукою.Книга достойна внимания уже по тому одному, что автор, в уроках своих по закону Божию, не держится общепринятого порядка и плана преподавания оного, а по-своему располагает предметы, входящие в состав его. Так, первые уроки он посвящает не изучению молитв и начальным рассказам из священной истории, как привыкли обыкновенно делать, а прежде всего знакомит детей с основами и высокими религиозными истинами о бытии Бога, о том, что Бог есть Дух вечный, вездесущий, всеведущий, всемогущий и благий; объясняет значение имен: Творец, Вседержитель и Промыслитель, Иисус Христос, Спаситель, Искупитель, и излагает догматическое учение о Пресвятой Троице. После приходит уже к кратким рассказам из священной истории Ветхого и Нового Завета, делая уместные указания на общеупотребительные молитвы – «Отче наш», «Богородице Дево радуйся», и на «Десятословие»; передавая их речью более понятной. Далее – предлагает несколько уроков, содержанием которых служат сведения, имеющие целью знакомить детей с церковностью, содействовать развитию религиозности, – это сведения: о жизни Пресвятой Богородицы, об ангелах, о пророках, апостолах, святителях, мучениках, преподобных и праведных, в частности о жизни некоторых апостолов, пророков, святителей и проч., о святых иконах. Наконец, в последнем уроке представляет несколько общих сведений о христианском храме, о его принадлежностях и богослужении, праздниках и постах; и в заключение делает общий краткий вывод из всего сказанного, применительно к членам Символа веры. Вот общий план и общее содержание, разбираемых нами уроков по закону Божию. Попытка автора возможно упростить и сократить преподавание закона Божия, уклониться от соблюдения излишней формальности и систематичности в распределении предметов оного, сама по себе очень хороша. Видно, что автор вдумывался в дело, с любовью отнёсся к нему и приложил немало труда. Но, как всякая попытка, труд его, при несомненных достоинствах, имеет немало недостатков, недосмотров. Укажем на те и другие.Автор говорит в предисловии к своим урокам, что он «предлагает их не с мыслью, как окончательную выработку или результат руководств по закону Божию в отношении их развития, изложения и метода, но только, можно сказать, как более или менее правильное определение и указание нужных и полезных предметов для чтения и размышления, с обучающимися закону Божию». С этой стороны мы и начнём рассмотрение предлагаемых уроков. Ни в каком случае мы не согласны признать тот порядок и то распределение предметов закона Божия, какого держится автор в своих уроках, и какой указан нами выше, правильными и вполне удовлетворительными. Прекрасна, например, мысль автора – на первых порах преподавания Закона Божия постепенно вести детей к пониманию духа религии, пользуясь теми детскими религиозными понятиями, с какими вышли они из родительского дома, тем религиозным их чувством, какое пробуждено, и успели развить в них родители и родные; но выполнение её неудовлетворительно, потому что очень трудно: во-1-х, дети являются в школу не с одинаковой степенью внимания, а, во-2-х, самый предмет, при передаче его требует необыкновенного умения со стороны преподавателя, какое даётся немногим избранным. У автора, например, первые четыре урока посвящены уяснению таких основных истин веры, после действительного знакомства с которыми дети могут выслушивать и понимать полный катехизис, и заметно, что автор употребил много усилия к тому, чтобы изложить их общедоступно, общепонятно; он уместно и довольно искусно обращается и к сравнениям, и к примерам, прибегает к уместным нравственным выводам: но при всем том, чрез меру налегает на смысл детей, насилует, их еще непривычное внимание, оставляя или забывая присущую детскому сердцу веру, которая вместе с волей непременно должна участвовать в деле восприятия животворных истин; оттого и выходят сухо и неудобопонятно, особенно во втором уроке, где он усиливается объяснить детям, что такое образ и подобие Божие. Объяснения его сами по себе хороши, но не для малолетних детей, только что поступивших в школу; вот, для примера, несколько строк из 2-го урока: «По жизни своей, которая есть выражение различных способностей души, человек также выражает в себе иногда подобие Божие». (стр. 7). Понятна эта мысль для детей? Нет; если уже преподавание Закона Божия для детей начинать с того, чтоб мало-помалу знакомить их с духом религии, то совсем не приходится на первых порах брать предметом изъяснения такие высокие, и ни для какого ума человеческого непостижимые истины, что Бог есть Дух, вечный, вездесущий, всеведущий и т. п., потому что в этом случае неизбежны сухие логические изложения и определения; как и видим у автора разбираемых уроков по закону Божию. На первых порах достаточно ограничиться развитием нравственного чувства детей в духе христианской религии, развитием в них наклонности к добру, и чувства непосредственной зависимости от Бога, – что составляет самую прочную и лучшую основу истинной религиозности; и знание религиозное, знание основных истин веры, можно отложить на будущее время. Поэтому, основательно поступают те преподаватели, которые начинают преподавание закона Божия или с самых употребительных молитв, или же с кратких и назидательных рассказов из священной истории. Это легче и для преподавателя, и удобопонятнее для детей, так как при этом делается непосредственное обращение к их чувствам.Дальнейшее распределение и указание предметов, входящих в состав Закона Божия, неполно. После краткой священной истории Ветхого и Нового Завета, помещены у автора сведения, которые имеют целью знакомить с церковностью, содействовать развитию религиозности. Сведения (в уроках 26–30) сами по себе очень интересны и уместны, но заметно отсутствие самых необходимых сведений из церковной истории вообще и русской в особенности. Краткие, ограниченные, скудные сведения, сообщенные автором в одном только уроке о христианском храме, его принадлежностях, о богослужении, праздниках и постах. Есть ли какая-нибудь возможность в одном уроке передать всё это? И на каком основании автору угодно было урок, состоящий из самых общих сухих понятий и определений – по вышеуказанному предмету – озаглавить так: «Несколько подробностей о христианском храме и т. п.». Что же после этого не подробности, что общее? Урок его, ни более, ни менее, как голый, сухой перечень тех предметов, о которых действительно следует сообщить детям сведения подробные, так как они имеют целью расположить детей к усердному и неопустительному хождению в церковь и благоговейному, разумному стоянию в ней, с пониманием того, что совершается, читается и поётся при богослужении. Заключительный урок, как общий короткий вывод из всех уроков по Закону Божию, при несовершенных достоинствах своих, наглядно показывает и недосмотры, допущенные автором. Из перечня пунктов, которые вытекают, как результат всего, что объяснено в разбираемых уроках, видно, что многое опущено автором: многие истины и догматические, и нравственные, или совершенно опущены, или мало уяснены; особенно истины нравственные, так что, хотя автор и делает оговорку, что «содержание его уроков, почти то же самое, что содержание краткой священной истории и краткого катехизиса, с тем различием, что входящие в священную историю и катехизис предметы, частью определены и выяснены по возможности до общедоступного понимания, и частью добавлены другими сведениями и т. д.» – но и катехизические уроки его неполны. Символ веры ещё достаточно уяснён, а десять заповедей почти нетронуты; равным образом, общеупотребительные молитвы только переданы на русском языке, а не уяснены.Приём автора при изложении уроков бесспорно хорош. После каждого урока он предлагает ряд вопросов, которыми исчерпывается всё содержание его, и посредством которых удобно узнать, с должным ли вниманием слушали ученики урок, поняли ли они его, и можно приучить их рассказывать прочитанное или слышанное сначала по частям, а потом и весь урок в известном порядке. Изложение уроков кратко, связно, довольно просто, но местами только встречается речь книжная вроде следующей (стр. 125): «Дети, кто из вас не предавался приятному впечатлению при простом, но гармоническом звуке колокола». Но при краткости и простоте изложения, уроки лишены назидательности, чувства, тёплого одушевления. Автор преследует одно знание: а этого, как известно, в деле преподавания Закона Божия мало, что высказал и автор разбираемых уроков в предисловии своём. Особенно сухость эта заметна в священной истории, где рассказы, хотя в общих чертах, а по местам вроде конспекта, обнимают и всё содержание библейского повествования, но читаются скучно, неохотно, потому что не проникнуты никаким чувством, не оживлены никакою мыслью. Если только автор, предлагая разбираемые уроки, имел в виду представить общие очерки их – род конспекта, плана и границ для каждого урока, а не опыты уроков в школе, то ещё цель достигается, и уроки его имеют неотъемлемые достоинства, потому что распределены равномерно, и по объёму содержания своего умеренны, как раз достаточны для одного класса, исключая немногих, и каждый урок имеет законченность, представляя с тем вместе знать и последующий за ним.Итак, по нашему понятию, разбираемые уроки по Закону Божию заслуживают внимания, как попытка упростить и сократить преподавание оного, попытка, хоть не совсем удачная, но представляющая возможность улучшения, достойная подражания относительно метода изложения уроков, но отнюдь не распределения предметов, входящих в состав Закона Божия, и подтверждающая ту общеизвестную истину, что немногим избранным даётся уменье в немногих словах сказать многое, как это видим в Начатках православного христианского учения – высокопреосвященного Филарета митрополита Московского, где, при необыкновенной краткости изложения, есть строгая логичность в изложении священной истории и выбор таких событий, которые могут показать развитие чаяния Спасителя и утвердить веру в Спасителя пришедшего, наглядна нравственная мысль, проникающая все рассказы, и удержана полнота содержания, обнимающая всю область веры и нравственности христианской.Впрочем, делая не совсем одобрительный отзыв о разбираемых уроках по Закону Божию, мы не можем отрицать их пригодности для преподавателей в сельских школах, по неимению подобных руководств. Книжка о В. Люперсольского единственная в своём роде, потому что первая из всех, доселе выходивших по Закону Божию, вмещает в себе, хоть неполно, почти все предметы оного; а прежние издания ограничивались исключительно, или священной историей Ветхого и Нового Завета, или объяснением богослужения православной Церкви. С этой стороны она заслуживает внимания даже в экономическом отношении; преподаватель может советовать её школьникам для чтения, и отчасти, для повторения уроков по Закону Божию; и её одной будет достаточно, не будет им надобности покупать и ту, и другую, и даже третью книжки – все необходимые для изучения Закона Божия; и цена, пригодной в этом отношении книжки, умеренная и даже дешёвая, сравнительно с тем, как продаются у нас книжки по Закону Божию.Географические очерки России. Составил А. Сергеев. Выпуски I, II и III-й. С. Петербург. Издание товарищества «Общественная польза.» 1866 года74.Обращая внимание читателей наших на означенную книгу, мы имеем в виду то, что предмет содержания её входит в круг их занятий в сельских народных школах; она может быть для них пригодной. «Как, неужели вы находите нужным преподавание географии для сельских мальчиков, – говорил не так давно один, из глубоко сочувствующих делу народного образования, – ведь это роскошь, и времени на это не достанет, интереса никакого, да едва ли и польза будет». Может быть, придётся заочно услышать подобное замечание и от некоторых из читателей наших. Мы, с своей стороны, по этому поводу выскажем следующие замечания. Конечно, если ограничивать народное образование уменьем читать, писать и считать, да знанием молитв, основных истин веры и нравственности христианской: то и толковать нечего о географии или какой-либо русской истории. Но, давши человеку средства к образованию, и возможность самообразования (уменье читать и писать иначе не понимаем, как приготовительные средства к образованию человека), едва ли разумно и законно на том остановиться, не позаботиться о возможном развитии его сознания, возможном просветлении взгляда его на мир Божий, – одним словом, давши средства, едва ли благоразумно не указать, как пользоваться ими, куда приложить их. В этом отношении, совершенно необходимо сообщать школьникам сведения географические и исторические, чтобы заинтересовать их, и возбуждать желание продолжать занятия школьные и по выходе из школы, и читать что-либо дельное, душеполезное, а не то, что попадается под руку, глупая ли сказка, грязная ли, бесполезная ли повесть. Едва ли разумно делать дело наполовину: собирать детей в школу, учить их два-три года, и в заключение выпустить их с теми же невежественными и суеверными понятиями об устройстве земли, о положении других стран света, о других народах, с какими они поступили в школу, с разными предрассудками и нелепыми мнениями, вроде следующих: например – будто земля стоит на трёх китах, будто есть люди, друг друга пожирающие, имеющие рот между плеч, а глаза на груди, есть люди мохнатые до пояса, есть такие, которые замерзают на зиму и оттаивают на лето и т. п. По нашему понятию, преподавание географии, особенно географии России, в сельских школах, конечно с уменьем, не только уместно, но и необходимо, лишь бы программа её была удобоисполнима для целей в области простонародного воспитания и соответствовала основам и составу образования простолюдинов, и, наконец – главное – лишь бы совместна была со степенью понимания и существенными нуждами сельского населения; и времени, каким обыкновенно привыкли ограничивать школьное учение, будет достаточно даже без особенного умения располагать им. Всё будет уместно, хорошо и полезно, лишь бы сам учитель знал своё дело как следует, да был убеждён, что, сообщаемые им сведения, принесут известную долю пользы. Вот, в недавнее время, в журнале министерства народного просвещения напечатаны отзывы некоторых земских собраний по вопросу о народном образовании; многие из нас заявили желание поднять народное образование до уровня того знания, какое получается в приходских и уездных училищах75, и заявили желание препоручить народные школы духовенству, чтоб учителями были священники семинарии. Что мы скажем на этот раз, способны ли мы удовлетворительно исполнять, возлагаемые на нас обязанности, положим, относительно преподавания географии? Несомненно, способны; но признаемся, что с теми географическими сведениями, какие вынесли мы из училища, особенно после того, как в течении шестилетнего семинарского курса успели перезабыть все, нам преподавать географию школьникам нелегко. Знание у нас есть; мы можем припомнить все, что было в нашем учебнике когда-то; но нужна в то же время поддержка, нужен руководитель, который указывал бы, где, и как приложить свои познания, в какой форме, каким методом изложить их, а чего не знаем, или же позабыли, то и подсказывал бы. Пишем правду, не желая унижать или оскорблять кого-либо; что делать неладно и давно уже учили мы географию. Этому горю нашему могут значительно пособить, указанные нами географические очерки России А. Сергеева.Пред нами три выпуска этих очерков; берем географическую карту России, и, читая очерки, постоянно следим по ней. Без карты чтение малополезно, и даже скучно, утомительно, потому что при нем требуется исключительная и усиленная деятельность только памяти, – а карта, как известно, облегчает труд запоминания.Читаем первый выпуск. На первом плане очерк Сибири; автор, сделав общие понятия о Сибири, идет по ней и обозревает все замечательное в ней, от крайних западных пределов ее – от Уральского хребта до Петропавловского порта, и от Таймыра до Амура, не стесняясь ни учебной системой, ни научным порядком каким-либо. Передав краткие статистические сведения о степени населенности Сибири, переходит к климату ее – к сибирской стуже, сибирской зиме, и делит Сибирь на Западную низменную, и Восточную – более возвышенную; затем идет по рекам; касается городов, построенных на них, а равным образом народов, населяющих города, и прибрежья рек и их притоков, ведет речь о нравах и промыслах этих народов, подходят к Забайкалью, а за ним знакомит с Амурским краем и с полуостровом Камчаткой. Второй очерк состоит из сведений о бывших русских владениях в Америке. А в третьем, знакомит нас с Заволжьем, т. е. со всем тем, что лежит за Волгой на юг от реки Самары до Каспия. Из этого очерка мы узнаём, что весь этот край, по народной молве, был прежде дном морским, что с XIII столетия обитателями заволжских степей были монголы-татарские племена, которые после падения Золотой Орды разбрелись по различным местам, а край этот заселен был малороссами и немцами, вызванными из-за границы. В этом очерке знакомимся также с тем, какие есть в заволжском крае реки, степи, горы; каковы обитатели его, как живут, чем промышляют, и какую веру держат, какие там есть города. В четвёртом очерке сообщаются сведения о степях между Доном и Волгой. Пятый состоит из описания Валдайской возвышенности – это на Северо-Западе России, там, откуда текут большие реки: Западная Двина, Днепр и Волга. В этом описании автор, коснувшись вопросов, до сих пор ещё нерешённых в географии России, именно относительно названия и границ этой местности, знакомит нас с общей отличительной чертой этой страны – изобилием воды – рек и озёр, богатых рыбой, а также с городами её. В последнем очерке первого выпуска сообщаются весьма интересные сведения о Белоруссии и Полесье; и прежде всего, сведения исторические о Белоруссии – древнем достоянии Рюрикова дома; затем, сведения этнографические о быте, языке белорусов, сведения географические – о климате, обилии вод, лесов с жителями их; о городах белорусских, переполненных еврейским населением, о главных реках белорусского края с их притоками; наконец, этнографические и географические сведения о стране, захватывающей собой южные части Минской и Гродненской губерний и северные части волынской, киевской, известной под именем Полесья, стране очень замечательной в гидрографическом отношении.Читаем второй выпуск. В первом очерке рассматриваются: Остзейский край, то есть восточный край побережья Балтийского моря от реки Нарвы и Чудского озера, почти до Палангена, пограничного места с Пруссией, отдельно три части балтийского побережья – губернии: Эстляндская, Лифляндская и Курляндская, народы, населяющие этот край, реки, протекающие по нему, города, устроенные в нём, и порты Балтийского моря; Литовский край, обнимающий бассейн Немана и состоящий из трёх губерний: ковенской, виленской и гродненской. Второй очерк представляет нам географические и этнографические сведения о Польше, Волыни и Подолии. Из чего мы узнаём народонаселение Польши, реки, города её, местоположение Волыни и Подолии, реки, орошающие их, замечательные города, нравы и быт русинов – народа, населяющего всю область Днестра от австрийской границы до Чёрного моря. В третьем очерке имеем сведения о Малороссах и Малороссии – собственно о четырёх средних днепровских губерниях: киевской, черниговской, полтавской, харьковской и отчасти курской, заселённой малороссами в её западных и южных частях; прежде всего, сведения исторические, затем этнографические, касающиеся быта, нравов и занятий малоросса, географические – о главных реках с их притоками, о славных и древних городах. Содержанием четвёртого очерка служат: сведения о Новороссии, то есть о побережьях Чёрного и Азовского морей, собственно о губерниях: херсонской, екатеринославской и области бессарабской; описание степей Новороссии, разноплеменные населения её, рек, вливающихся в пределы её из Малороссии и Полянских равнин, знаменитых днепровских порогов и городов, лежащих на берегах Днепра, описание границ Бессарабии, разнообразные населения её. Пятый очерк посвящен описанию Ногайских степей с их кочевниками, и Тавриды с её городами, живописными горами, степями и долинами, с её восхитительным южным берегом Крыма. Шестой очерк, служащий продолжением четверти, помещенной в 1-м выпуске, посвящен описанию Кавказского края, страны, в высшей степени интересной по природе своей, ещё не бывшей под влиянием силы и ума человеческого, и по своим первобытным обитателям, сохранившей доселе патриархальную простоту свою, и Закавказья. Здесь мы встречаем описание кавказских гор с дорогами, проходящими через них, и страной, лежащей в центре кавказского хребта и народами, населяющими её, с жителями главного гребня кавказских гор, описание Грузии – с народами, населяющими её, реками и горами, описание Сванетии – глубокого ущелья с её жителями, Имеретии, Гурии, Абхазии и т. д.С постепенно возрастающим интересом и удовольствием, читаем третий и последний выпуск. Здесь, на первых же порах, автор ведёт нас из Закавказья на Север Европейской России, обширный, но безлюдный край, превышающий величиной своей все первоклассные государства Западной Европы, и имеющий жителей вдвое менее, чем Париж, – и из первого очерка узнаем мы историю заселения этого края и перехода его в состав Московского государства, историю того, как через Белое море Россия вступала в торговые сношения с Западной Европой, узнаем, что Ледовитое море очень негостеприимно и вечно покрыто льдами: то плавающими, то неподвижными, и потому, торгового значения не может иметь никакого, что север России довольно богат речными системами и первое место между ними принадлежит системе Северной Двины. Во втором очерке мы узнаем, что это за страна великих озёр, обнимающая огромное пространство, заключающееся между Белым и Балтийским морями, Северным океаном и бассейном Западной Двины; узнаем, что отличительные черты этого края: изобилие болот, озёр и рек, соединённых каналами густых лесов, идущих широкой полосой по Финляндии, олонецкой, новгородской губерниям; сырой климат, почти бесплодная почва и редкое население; узнаем, какие в этой стране есть озёра, реки, города. Третий очерк, под названием Поволожье, представляет: описание системы величайшей европейской реки Волги, проходящей на протяжении 3295 вёрст, и орошающей девять губерний с многолюдными торговыми древними и красивыми городами её, описание природы волжских губерний и племён, населяющих их. Четвёртый очерк посвящён описанию величайшего волжского притока – Камы, текущей на протяжении двух тысяч вёрст, с притоками своими, Вяткой и Белой. Здесь, как и в предыдущих очерках, описаны города, лежащие на берегах указанных рек, народы, населяющие область их, с указанием их быта, промысла и нравов. Пятый и последний очерк посвящён рассмотрению области Оки, после Камы, величайшего волжского притока, орошающего самые богатые и населённые части России, с её притоками, с городами, расположенными на берегах её и берегах притоков.Мы не без цели, хоть очень кратко, указали содержание географических очерков России г. Сергеева. Теперь читатель сам может судить, каково умение автора в небольших и довольно сжатых очерках обнять всю географию и, отчасти, этнографию России. Чего ни коснитесь, чтобы ни заинтересовало вас, на всё найдёте ответ удовлетворительный. Да, если бы сельские учителя могли и успевали передать своим ученикам хоть половину тех сведений, какие найдут в разбираемых очерках; они бы сделали много относительно просветления взгляда своих питомцев на свою родную землю. И мы уверены, что сами учителя прочтут эти очерки не без удовольствия и пользы; а равным образом они могут рекомендовать их своим школьникам, как чтение приятное и полезное; потому что изложены очерки оживлённо, чему много способствуют уместные выдержки из описаний наших русских путешественников по России, и народные предания изложены наглядно, чему много способствуют весьма интересные подробности в описаниях природы известной страны и характера её обитателей.К своему слову о географических очерках России А. Сергеева, не лишним считаем прибавить и то, что они учебным комитетом министерства народного просвещения признаны полезным пособием при обучении географии.И. Э-ский№ 41. Октября 8-гоТомилин В., священник. Поучение в день Покрова Пресвятой Богородицы // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 41. С. 165–169Некогда во Влахернской Константинопольской церкви, во время всенощного богослужения, Пресвятая Богородица явилась на воздухе, окружённая множеством ангелов и святых Божиих мужей; в руках своих она держала светлое покрывало, или омофор, коим осеняла всех, молившихся в церкви. Пресвятую Деву сподобились узреть в таком виде только два праведных мужа: св. Андрей, Христа ради юродивый, и друг его Епифаний. «Видишь ли, брате, чудо?» – спрашивал Андрей Епифания. – «Вижу, – отвечал тот, – и ужасаюся». Святая Церковь почитает память этого события празднеством, наименовав его покровом Пресвятой Богородицы.Почти около тысячи лет прошло с тех пор, как избранники Божии видели во Влахернской церкви Богородицу, державшую пречистый омофор, как видимое знамение её заступления за всех христиан, искавших у неё защиты и помощи. Но перестала ли Богородица покровительствовать православным христианам? Нет; Она и ныне есть вечная заступница во всех бедах наших и напастях; Она и ныне спасает нас от всех врагов наших, видимых и невидимых.Кому из нас не случалось терпеть горя, несчастий, лишений и скорбей? Кому из нас не досаждают враги? И знатный вельможа, и последний земледелец – оба несут, свойственные им, тяжёлые кресты. И богач также вздыхает, как обливается слезами нищий с сумою и посохом. Всё здесь изменчиво, обманчиво, непостоянно. То самое, что определено служить нашим выгодам, то, из чего мы черпаем удовольствия и радости жизни, обращается нам во вред и отравляет жизнь. Не видим ли, что по несколько лет сряду небо стоит, как будто медное, земля раскалена, как железо, и вместо пшеницы в поле стоит и сушит твоё сердце высохшая трава, никуда негодная? Трудовые благоприобретения не погибают ли часто в один час от одного несчастного случая, или от огня, или от рук злодеев? Овцы и волы, и прочие домашние животные, составляющие всё наше богатство, не падают ли жертвою неизлечимых заразительных болезней? Сам ты ныне здоров и весел, а завтра лежишь на одре болезненном. Не успел оправиться от своей болезни, как плачешь над могилой близких твоему сердцу. Вверяешь тайну грусти другу-приятелю и думаешь: он тебя ободрит, утешит; а он в глаза только утешил, а там обманул тебя, насмеялся над тобою, слукавил, очернил тебя, и за твою же хлеб-соль изрыл тебе яму. И можно ли исчислить все бедствия и несчастья, на которые обречён здесь человек так или иначе, заслуженно или незаслуженно. Справедливо сказал Апостол: беды от разбойник, беды от сродник, беды от язык, беды во градах, беды в пустыне, беды в море, беды во лжебратии (1Кор.1:26). Кому же поведать скорбь, где и у кого найти отраду и успокоение от всех треволнений жизни, как не у Пресвятой Богородицы? Сама Она испытала на земле столько скорбей, как никто более, а потому, всегда готова подать помощь тому, кто призывает Её в молитвах с верой и надеждой. Святая Церковь, называя Богородицу радостью всех скорбящих и заступницею всех обидимых, представляет нам на это множество примеров, подобных тому, какой я представил вам в начале моей беседы, и перечислять их ныне, значило бы заняться исключительно историей чудотворений Пресвятой Богородицы.Так, бр., верна и сильна помощь Божией Матери против всех превратностей судьбы нашей, против треволнений жизни; но также сильно Её заступление и против греховных обольщений, против козней диавола. Если справедливо жизнь наша есть море, гонимое волнами различных бед и напастей, так это именно можно сказать о духовной жизни каждого земного странника, ищущего тихого пристанища в стране небожителей. Всматриваясь ближе и пристальнее в нравственную жизнь человека, ищущего благ духовных, небесных, без преувеличения можно сказать, что вся она, от колыбели до гроба, есть непрерывная цепь грехов и прегрешений, вольных и невольных. Напрасно любвеобильный Отец наш влагает в душу нашу чувство истины, добра и красоты; напрасно Он, тотчас с появлением нашим в мир сей, освящает это чувство благодатью Святого своего Духа и даёт нам свои силы ходить во свете Его заповедей. Мы, как бы наперекор любви и благости Божьей, постоянно ходим в похотях плоти, в похотях очей и гордости житейскою. Напрасно чадолюбивая мать наша св. Церковь старается насадить в сердцах наших семена добра и страха Божия. Увы, как бы наперекор её внушениям и наставлениям, вырастают плевелы нечестия и греха. И старший и малый, и бедный и богатый, и образованный и неграмотный – все согрешают, все одинаково оплакивают свою виновность пред правосудием Божиим и в глубинах совести предощущают мучения ада в будущей жизни. Кто чист будет от скверны? Никтоже, аще и един день житие его на земли (Иов.14:4–5), свидетельствует один из величайших ветхозаветных праведников Иов многострадальный. На непрерывную борьбу духа с плотью, на то, что последняя берёт перевес над первым, жаловался один из таких апостолов, который восхищен был до третьего неба и слышал там неизреченные глаголы. Вижду ин закон во удех моих, говорит этот богомудрый учитель языков, противувоюющ закону ума моего, и пленяющь мя законом греховным, сущим во удех моих (Рим.7:23). При такой естественной склонности нашей ко греху, сколько пагубных стрел пускает в нас злейший и опаснейший враг нашего спасения – диавол! Как существо бестелесное, как дух, обладающий тонким, хитрым и лукавым умом, закрепшим во зле искони, он и старается вредить человеку свойственными ему путями: то возбуждает в уме его гордость, зависть, злобу и недоброжелательство; то, под видом невинных развлечений и провождения времени, в дружеских шумных беседах располагает нас к грубым, чувственным удовольствиям – к пьянству и к злосогласию; то разжигает сердце нечистыми мыслями и желаниями, и если не оскверняет нас днём – в бодрственном нашем состоянии, посреди занятий, то нападает на нас ночью – в состоянии сна. Справедливо сказал Апостол: что диавол, яко лев рыкая, ходит, иский кого поглотити (1Пет.5:8). Где же и у кого найдём облегчение от грехов и беззаконий, покров и защиту от нападения супостата нашего – диавола, как не у Богородицы? Сама она взошла на высоту богоподобной святости и стала превыше херувимов и серафимов, сколько обитающей в ней благодатью Св. Духа, столько же и путём неусыпного наблюдения над собой, и потому знает, как трудно бороться с искушениями плоти, мира и диавола. А зная это, Она всегда готова подать помощь тому, кто в молитве просит Её облегчить скорбь души, оплакивающей грехопадения. Св. Церковь наша, называя Богородицу споборницей всех борющихся со страстьми и прилогами вражьими, представляет нам на это бесчисленное множество примеров.Братия и други моя! Всякий раз, когда мы подвергаемся несчастиям, всякий час и всякую минуту, когда нападает на нас диавол и смущают нас нечистые помыслы, во всяком, говорю, неблагополучии и искушении, будем молиться Пресвятой Богородице, и верьте, Она спасёт нас и от бедствий наших, и от грехов наших, и от будущих истязаний за них в вечности.Пресвятая Владычице наша Богородице! Ты видишь наши болезни, скорби, злострадания и немощи; Ты видишь искушения, соблазны мира, сети диавола, нас уловляющие, и наше поползновение на всякий грех; души наши в опасности на каждом шагу; Тебя просим и Тебе молимся: покрой нас от всякого зла честным Твоим омофором. Аминь.Священник В. ТомилинО народном образовании. Письма к сельскому священнику // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 41. С. 170–178Письмо пятоеВо всякой школе стремление учеников к посещению школы и любовь к учению соразмерны с легкостью и интересностью самого учения. За исключением тех немногих случаев, когда дитя, или от природы одарено слишком слабыми умственными способностями, или способности его, вследствие дурного предыдущего – дошкольного воспитания остались совершенно не развитыми, во всех других случаях обнаружения лености детей к учению, главным образом виновато бывает неуменье учителя сделать преподаваемый им предмет интересным для учеников. Возьмите любого ленивого, но, не лишенного способностей, мальчика: есть же что-нибудь, что его интересует, и он с охотой и усердием трудится над тем, что его интересует; но не любит скучного и безынтересного труда; пусть учитель постарается сделать для него учение столько же интересным, сколько интересны для него, положим, какие-нибудь игры, и он будет учиться с таким же усердием и охотой, с каким прежде играл. Поэтому, главная задача не только народного, но и всякого вообще учителя должна состоять в том, чтобы сделать преподаваемые им предметы знания интересными для учеников и через это возбудить в них самостоятельное стремление к изучению этих предметов, без всякого внешнего принуждения. Но особенно такой образ действий необходим для народного учителя, потому что грамотность и посещение школы у нас необязательны для крестьян, и народные сельские школы не представляют того сильного побуждения к занятиям, какое в средних и высших учебных заведениях представляют известные гражданские права, соединённые с успехами в науках. Поэтому, в сельских народных школах привлечь учеников к занятиям можно только под тем условием, если школьные занятия будут для них интересны. Чем же можно сделать их интересными для крестьянских детей.Кроме исчисленных в первом письме побуждений, посредством которых можно распространить между крестьянами стремление к грамотности и образованию, в этом отношении играет весьма важную роль выбор системы обучения грамоте. Чем проще и легче будет избранная система, тем охотнее будут учиться ученики, и тем скорее можно выучить их грамоте, что, как мы указали в конце предыдущего письма, также имеет большое значение для процветания школы, особенно на первых порах. – Старая, общеупотребительная у нас в прежнее время, система обучения грамоте, основанная на механическом заучивании сначала звуков и форм букв, потом разнообразных сочетаний их в слоги, весьма неудобна, потому что при ней ученик выучивается грамоте только по привычке к известным сочетаниям букв между собою, без всякого понимания законов, управляющих этими сочетаниями. Понятно, что такая привычка может быть приобретена с большим трудом и только в долгое время, так как нужно приучиться ко множеству разнообразных сочетаний букв между собою. С этой целью старые азбуки тотчас после алфавита наполнялись огромным количеством, так называемых складов, или разнообразных сочетаний букв между собою, которые все нужно было заучить механически, чтобы потом быть в состоянии разбирать слова. После изучения разнообразных сочетаний букв в отдельности, нужно было ещё долго приучаться к соединению нескольких отдельных сочетаний букв в слово, и все-таки ученик, после продолжительного и тяжёлого, и притом совершенно механического, след., весьма утомительного и скучного труда, рисковал встретить при чтении какое-нибудь такое сочетание букв, к какому он доселе ещё не приучился, и, след., вновь оказаться безграмотным. Такая система очевидно не могла возбуждать в учениках любви к школьным занятиям, напротив, должна возбуждать в них отвращение к школе и к учению. Оттого-то и встречаются такие селения, в которых приходские школы существуют уже в течении нескольких лет и, однако, с трудом можно отыскать 2–3 грамотных крестьянских детей, чтобы в случае нужды можно было выставить их на вид, как результаты школьных занятий.Если вы хотите, многоуважаемый о. А., как можно скорее привлечь к своей школе и сочувствию родителей, и особенно любовь учеников, то введите у себя в употребление новую систему обучения грамоте. Первый ввёл её у нас Золотов, и все новейшие азбуки и руководства к обучению грамоте большею частью представляют только видоизменение его системы. Поэтому лучше всего изучить систему Золотова и непосредственно применить её к делу, а там уже самое дело укажет, какие нужно сделать в ней изменения, сообразно с различными практическими условиями. Сущность этой системы состоит в анализе слов, т. е., разложения их на слоги и слова; след., она совершенно противоположна старой системе, которая начинала заучиванием звуков и форм букв, и затем, через продолжительное заучивание разнообразных сочетаний букв в слоги, постепенно восходила до соединения этих отдельных сочетаний букв, т. е. слогов в слова. Понятно, что система Золотова гораздо легче и скорее ведёт к цели, т. е. к чтению, чем старая фонетическая система. Большое превосходство этой системы пред старой состоит уже в том, что здесь ученик начинает своё ученье не с отвлечённых, не представляющих никакого смысла и значения, и заучиваемых совершенно механически звуков и форм букв, а с известных слов, заключающих в себе определенное понятие. Здесь сразу устраняется та, лишенная всякого участия рассудка и соображения, машинальность учения, которою именно отличалось самое начало учения грамоте по старой системе. Разумеется, сначала должны быть избираемы такие слова, которые, с одной стороны выражали бы понятие самое простое и вполне знакомое ученикам, с другой – имели бы самый простой грамматический состав, то есть состояли бы из двух простых слогов, имеющих по одной согласной и одной гласной. Такими именно словами начинает свой лепет малое бедное дитя, и замечательно, что оно начинает учиться говорить не с букв и слогов, как бы следовало ожидать, судя по старой системе обучения грамоте, а со слов, выражающих известное определенное понятие; следственно новая система подражает самой природе. Затем, самый механизм разложения данного слова на его составные элементы, и обратного сложения слова из его составных частей, существенно облегчается в новой системе введением подвижного алфавита, при помощи которого ученик наглядно приучается к составлению и разбору слова. Из этого алфавита ученик, подражая тому, как данное слово напечатано в азбуке, выбирает буквы и сам составляет слово; затем, снова подражая тому, как это сделано в печатной азбуке, разлагает это слово на два слога, а каждый из слогов на две буквы и потом все это повторяет опять по руководству печатной азбуки в обратном порядке, то есть из двух букв составляет слог, а из двух слогов целое слово. При этих манипуляциях, ученик, при помощи объяснений учителя, в каждом данном случае усвояет и самый закон, управляющий сочетанием из двух букв в один слог, так и двух слогов к одному слову. Таким образом он избегает необходимости заучивать в отдельности каждый слог, состоящий из двух букв: согласной (в начале) и гласной (в конце); потому что, освоившись раз с тем, как составляется из подобных букв слог, он потом сумеет составить подобный слог из каких угодно двух букв: согласной и гласной. Таким образом выигрывается много времени и уничтожается самая продолжительная и утомительная часть обучения грамоте по старой системе; сверх того, при этих разнообразных манипуляциях то с разложением слов на их составные части, то с составлением слов из этих частей, в памяти ученика, весьма сильно, и вместе с тем весьма скоро, запечатлеваются как формы букв, так и их сочетания в слоги и слова. Наконец, при этой системе обучения грамоте, самый процесс учения приобретает в глазах ученика значительный интерес, потому что он работает здесь до известной степени самостоятельно, каждый раз понимает, что делает, а не просто механически заучивает какие-то, не имеющие для него никакого смысла, звуки и формы, как это было при старой системе, и кроме того начинает прямо с разбора слов, т. е. некоторым образом прямо с чтения, тогда как этим уже оканчивалось обучение грамоте по старой системе. Интерес этот ещё более возрастает, когда в конце урока, разложивши и сложивши наперед, указанным способом, несколько слов, состоящих из двух самых простых слогов, ученик составит из этих слов целую фразу и над ней повторит указанные приемы разложения и сложения; в этом случае он уже действительно будет читать, т. е. разбирать целую фразу, выражающую известную определённую мысль. В следующие затем уроки можно будет постепенно переходить к более и более сложным словам, пока, наконец, ученик практически, наглядно и самостоятельно познакомится со всевозможными сочетаниями букв в слоги и слова. Вместе с чтением можно упражнять учеников и в письме; это даже полезно для того, чтобы лучше запечатлевались в памяти учеников формы букв и сочетания их. Разумеется, со временем всё-таки нужно будет механическим упражнением приучать учеников к красивому письму. По указанному способу, разумеется, нужно начинать учить учеников чтению по гражданской печати, что, впрочем, необходимо было и по старой системе. Но я советую вам как можно скорее переходить к чтению церковной печати, потому что в глазах крестьян уменье читать церковные книги имеет весьма важное значение, и без этого грамотности они не могут представить.Я постарался кратко изложить достоинства наглядной системы обучения грамоте, которую ввёл у нас в употребление Золотов. Из этого изложения вы видите, что система эта требует и от самого учителя некоторого навыка; иначе она не принесёт той пользы, какую должна принесть. Вы, многоуважаемый о. А., уже знакомы с этой системой, и вам самим небольшого труда стоит приобрести надлежащий такт в употреблении её. Но из моего описания вы также можете усмотреть, что по этой системе один учитель может учить только небольшое число учеников, примерно 5–6 и не более 10 человек. Поэтому вам необходимо будет привлечь и других членов причта к школьным занятиям, тем более, что по всей справедливости, причт должен разделять труды священника по образованию народа. В этом случае вам нужно будет сначала познакомить с изложенной системой обучения грамоте тех членов причта, которые примут участие в школьных занятиях. Всего лучше, впрочем, было бы, если бы вы со временем из самых учеников приготовили себе помощников для обучения детей грамоте; этим и ваш собственный труд значительно облегчился бы, и вы возбудили бы сильный интерес к школе и между учениками, и родителями их.Важное значение, для возбуждения в учениках охоты к учению и любви к школе, имеет способ обращения учителя с учениками. Само собой, понятно, что, чем ласковее учитель обращается с учениками, чем внимательнее к их занятиям, чем деликатнее возбуждает слабо успевающих и одобряет более успешных, тем охотнее посещают ученики школу, и тем усерднее учатся. Из времени нашего собственного пребывания в школе, вы вероятно помните, что чем ласковее и деликатнее обращался с вами учитель, тем охотнее вы посещали его класс, и тем больше пользы вы нашли из его уроков. Может быть с внешней – формальной стороны классы некоторых учителей, сурово обращавшихся с учениками, были исправнее. Но разве внешняя исправность составляет цель воспитания? – да и она далеко не часто достигается суровым обращением. А подумайте, как вредно действует беспричинная и бестактная суровость учителя, выражающаяся в беспрерывном крике и жестоких наказаниях, на умственное и нравственное развитие учеников! Если во время вашего пребывания в школе был хотя один подобный учитель, то припомните, как тупела ваша умственная восприимчивость во время его уроков, как вы, несмотря на все напряжение своего внимания, под влиянием страха, не могли ничего усвоить и запомнить из его объяснений, и как, отлично выученный накануне урок, опять под влиянием страха, не могли безошибочно рассказать учителю, и таким образом, бесполезно потерявши время и силы, все-таки подвергались незаслуженному вами наказанию, которое делало вас ещё более робким и ещё сильнее притупляло ваши способности. Припомните далее, как после бесполезных усилий смягчить учителя усердием к занятиям, в душу вашу закрадывалась, наконец, лукавая мысль о необходимости обманывать его и подделываться к нему, заслужить его снисхождение какими-нибудь окольными путями, даже нечестивыми, даже клеветой на товарищей и т. п. Припомните всё это, и вы поймёте, почему я так боюсь, чтобы и в народные школы не проникли эти гибельные недостатки воспитания, и так настоятельно рекомендую вам особенную ласковость и деликатность обращения с учениками. Ничто так сильно не действует на умственное и нравственное развитие учеников, и так не поощряет их к занятиям, как полное любви отеческое обращение с ними учителя. Внушайте это и вашим сотрудникам по школе, чтобы в деятельности всех учителей была полнейшая гармония, которая также составляет существенное условие успешности преподавания и процветания школы. Может быть, вам возразят, что родители ваших учеников сами люди грубые, привыкшие уважать только физическую силу, и такое же воспитание дали и своим детям, что ученики ваши, с малолетства привыкшие к грубому обращению, и теперь везде вне школы встречают такое же обращение; след., деликатность в обращении с ними не только бесполезна, но иногда может быть и вредна, потому что может подорвать в них уважение к учителю. Отвечайте, что эти грубые люди всё же люди, и след., не лишены общечеловеческих чувств и нравственных достоинств, только эти чувства и достоинства сокрыты в них под грубой наружной формой, подобно тому, как нежное зерно сокрыто бывает внутри грубой наружной коры. Призвание народного учителя и состоит в том, чтобы смягчить и облагородить нравы простого народа, освободить его нравственные достоинства из-под грубой формы, которая скрывает их; а этого ничем нельзя легче достигнуть, как деликатным обращением. Впрочем, замечу здесь кстати, что сколько нехороша грубость и суровость в обращении с простым народом, столько же нехороша и утончённая деликатность, обыкновенно выражающая снисходительное пренебрежение к нему. В обращении с простым народом должна господствовать деликатная простота, которая даётся только высокому образованию, и главное – высокому нравственному развитию человека.Говоря против грубого и сурового обращения с учениками, я, впрочем, не исключаю в необходимых случаях строгости в обращении с ними. Только она должна быть с тактом, к делу, благоразумна, и главное – справедлива. Если ученик совершил известный проступок, то наперёд основательно разузнайте, действительно ли он совершил его и обличите его, и потом уже строго взыщите с него за этот проступок. Справедливая строгость не только не вредна, напротив, очень благоприятно действует на нравственное развитие учеников, возбуждая в них чувство справедливости и законности, и никогда не подрывает в них любви и уважения к учителю. Но при этом нужно с особенным вниманием заботиться о том, чтобы в строгости нисколько не выражалось чувство личной злобы или гнева; строгость должна быть обращена не на лицо, а на проступок, и потому должна быть соединена с известной степенью отеческой нежности к совершившему проступок, и с сожалением о том, что он совершил такой дурной проступок.Красовский Петр, свящ. Ответ на передовую статью № 162 «Московских ведомостей» 1867 года // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 41. С. 179–193.Упомянутая в заглавии передовая статья «Московских ведомостей», рассуждая о реформах нашей отечественной Церкви, упоминает о множестве отступлений её от правил древней вселенской Церкви, и в этих отступлениях находит все причины неблагоустройства нашей Церкви. Правда, в нашей Церкви немало таких отступлений, которые были вызываемы последовательно ходом событий и духом того или другого времени; некоторые отступления, действительно, прямо клонились ко вреду для церковного благоустройства, но нельзя сказать того же самого о всех церковных порядках и обычаях, какие перечисляет передовая статья «Московских ведомостей». Именно, мы не можем согласиться с мнением, выраженным в этой статье, будто для церковного благоустройства, необходимо восстановить следующие обычаи: 1) не считать безбрачного состояния, или, точнее, не считать монашества непременным условием епископского сана; 2) не считать брачного состояния таковым же условием двух низших священнослужительских степеней, священнического и диаконского; 3) не допускать до священнического сана лиц ниже тридцатилетнего возраста, и 4) предоставить прихожанам право непосредственно избирать для себя священников.Соблюдение правила, чтобы епископский сан был возлагаем исключительно на монашествующие лица, отнюдь не составляет уклонения нашей отечественной Церкви от древних церковных обычаев, а, напротив, есть точное их исполнение. Шестой вселенский собор предписывает в 12 правиле: «аще и речено есть не пустити жен епископом, но на лучшее поспешение промышляюще, поставляемому епископом уже к тому не жити с женою заповедуем»; а в толковании этого правила присовокупляется: «апостольское убо пятое правило ни епископу, ни пресвитеру, ни диакону своея жены пу от сана; се же правило не прощает по поставлении епископства жить епископом с своими женами». Итак, доступ к епископству исключительно монашествующих лиц утверждён не нашей русской Церковью, а Церковью древнею, современною Шестому Вселенскому Собору. Правда, до Шестого Вселенского Собора Церковь возлагала епископский сан на достойных людей независимо от их брачного или безбрачного состояния; и даже с непременным условием, чтобы женатые епископы продолжали сожительство с своими женами; но Шестой Вселенский Собор изменил это правило. Конечно, столь важное изменение предшествовавших постановлений произведено Шестым Вселенским Собором вовсе не потому, чтобы Собор почитал брак гнусным, или чтобы не уважал предшествовавших ему постановлений: «не на отвержение же ни на развращение апостольским прежде взаконенным правилом сие творя», сказано в дальнейшем развитии 12 правила Собора, «но на спасение и на лучшее поспешение людям промышляя, и ни дая никоего же порока на священническое строение». Шестой Вселенский Собор, при таком изменении прежних церковных постановлений, мог руководствоваться, кроме просвещения свыше, и естественными соображениями: так, епископские обязанности с течением времени постепенно умножались и усложнялись, и стали, наконец, несовместными с семейными заботами лица, носящего епископский сан; таким образом, к епископу уже обязательно стали относиться слова апостола Павла: «неоженивыйся печется о господних, како угодити Господеви: а оженивыйся печется о мирских, како угодити жене» (1Кор.7:32–33). Кроме обширных и многосложных служебных епископских обязанностей, ясно определившийся сан епископский, и его высокое значение, потребовали от епископов и высших духовно-нравственных совершенств, – нравственного отрешения от мирских пристрастий и всех, расслабляющих душу, земных благ – совершенств, свойственных монашествующим, а не мирским лицам. Такому определению относительно епископского сана благоприятствовало то, что век, современный шестому вселенскому собору, был обилен отшельниками мира, имеющими все условия для достойного прохождения святительской должности, – и серьёзно вдумываясь в утверждённое Собором правило, каждый благонамеренный христианин легко убедится, что этот канон Вселенского Собора непогрешим в своём принципе. Русская Церковь никогда не имела, и теперь не имеет, никаких уважительных и основательных причин отступать от 12 правила шестого вселенского собора, так как и в наши времена существуют причины, побудившие Собор к постановлению этого правила, т. е. и теперь у нас епископский сан сопряжён с многосложными обязанностями, несовместимыми с семейным состоянием, и, имея высокое значение, требует от лица, им облечённого, высших и особенных духовно-нравственных совершенств; а эти причины, очевидно, будут существовать дотоле, доколе будет существовать христианская православная Церковь. Уклонение от соборного постановления могло бы быть позволительным только в том случае, если бы достойного и способного к епископству монашества было недостаточно для занятия епископских вакансий, чего отнюдь не замечается в нашей отечественной Церкви. Передовая статья «Московских Ведомостей» в своих предположениях опирается главным образом на то обстоятельство, что монашество, при существующих теперь условиях возведения в епископский сан, как будто овладевшее монополией последнего, сделалось предметом честолюбивых и властолюбивых исканий в существенный вред как епископству, так и самому монашеству. Ни слова о том, что злоупотребления вкрадывались и вкрадываются в предметы самые достоуважаемые и священные, всё существующее подвержено большим или меньшим, тем или другим злоупотреблениям со стороны человека. Статья «Московских Ведомостей» должна была ратовать против злоупотреблений, а не против самого принципа возведения в епископский сан исключительно из монашества, тем более, что злоупотребления этого предмета, благодарение Богу, ещё не достигли такой всеобщности, чтобы стоило из-за них нарушать самый принцип. Можно изменить к лучшему систему избрания в епископский сан из монашества, но данный принцип навсегда остаётся состоятельным и незаменимым, монашество содержит в себе достаточно годных элементов для потребностей Церкви.2) Безбрачное состояние и высшие духовно-нравственные совершенства, обязательные для высшей степени церковной иерархии, не могут быть, по самым простым соображениям, обязательными для низших её степеней. Круг заведования приходом неизмеримо меньше круга заведования целой епархией, как совокупностью всех паств и всех пастырей; при избрании лиц на пастырские должности, высшие совершенства должны, естественно, принадлежать высшим должностям, низшие – должностям низшим. Да и самый образ служения непосредственно в среде христианского мира отнюдь не требует от священнослужителей безбрачия и отречения от мира. По всем этим соображениям, Церковь как древняя, так и наша отечественная, постоянно и неизменно хранит вполне целесообразный обычай возлагать священнический и диаконский сан на людей предварительно женатых, с требованием от них общего всем христианам безукоризненного, и частного собственно для них образцового благочестия; но при всем том она никогда не затворяет безусловно дверей священства от лиц высших призваний и высших духовных совершенств, – именно Церковь допускает к священству и лица безбрачные, только с условием, чтобы они оставались в девстве до конца, или своей жизни, или своей службы. Если священнослужители последней категории чрезвычайно редки в нашей отечественной Церкви, из этого ещё не следует, будто наша Церковь расходится в принципе по этому предмету с Церковью древнею, а следует только то, что наша Церковь, при производстве в священнослужение, предпочитает лица первой категории, лицам второй, то есть, покуда существует достаточное количество достойных кандидатов священства из желающих принять предварительный брак, Церковь их-то покуда исключительно и принимает. Наша Церковь, как учреждение в своей мере самостоятельное, руководствуется в данном предмете собственными своими, нужно сказать, мудрыми соображениями. Всякому понятно, что чистая нравственность священнослужителей должна быть главным предметом забот Церкви: чем более Церковь будет иметь гарантии чистой нравственности своих служителей, тем прочнее её благоустройство. Брак, как известно, есть самый надёжный оплот хорошей нравственности, не только как нормальное удовлетворение физических потребностей человека, но и как источник тихих радостей, благородных привязанностей, истинной гуманности, сердечности высших отношений, благой энергии и тому подобное: этим-то самым оплотом и старается Церковь оградить нравственность своих служителей. Таким образом, предварительный брак при вступлении в священство, по распоряжению Церкви, употребляется не как безусловная принадлежность священства, а как мера предосторожности относительно образа жизни возводимых на священнослужительские должности, – и мера, как показывает опыт, самая практичная. Церковь не отвергает в принципе от священства и безбрачные лица, достойные священства, но её принцип так мало осуществляется на деле лишь потому, что желающих священствовать с последними условиями или нет вовсе, или слишком мало. Истинные девственники обыкновенно избирают, соответственную их склонностям отшельническую жизнь, и на долю белого священства остаются только люди, чувствующие склонность к брачной жизни. Конечно, нашлось бы немало охотников к священству из людей, избегающих брака не по призванию к девству, а единственно по внешним удобствам бессемейной жизни; но из этих людей вышли бы самые плохие священнослужители, – им-то предусмотрительная Церковь и преградила доступ к священству. Во всяком случае, при существующих в нашей Церкви условиях производства на священнослужительские должности, было бы очень опасно допускать к священству людей неженатых, тем более, если брак в священстве безусловно не допускается: в наше время, по особым обстоятельствам, о которых мы будем говорить ниже, поступают в священство не сорока или пятидесятилетние лица, но молодые люди от 20 до 28, много-много до 30 лет; а это такой возраст, в котором человек не может сам за себя ручаться в будущей бесстрастности. Поэтому, Церковь, по свойственной ей мудрости, хорошее верное предпочитает лучшему сомнительному, подобно тому, как, по словам апостола Павла, «лучше есть женитися, нежели разжизатися» (1Кор.7:9). И передовая статья «Московских Ведомостей» домогается допустить к священству безбрачные лица не из интересов лучшей нравственности священнослужителей, а в интересах численного сокращения духовного сословия, которое, дескать, при своей безмерной многочисленности, происходящей от обязательной семейности его членов, становится в тягость государству, Церкви и самому. Но с одной стороны, и без помощи искусственного безбрачия, с многочисленностью детей духовенства, как и всякого другого сословия, можно таким образом сделать, чтобы государство извлекло из него свою пользу во благо общества, нисколько не сталкиваясь со специальными интересами сословия; а с другой стороны, православная Церковь, освящающая брачное сожительство и молящаяся о супружеском чадородии, никак не может стать во враждебные отношения к размножению человеческого рода.3) Передовая статья «Московских ведомостей» упрекает существующие распорядки нашей отечественной Церкви тем, что ими нарушаются правила древней Церкви, запрещающие возлагать священнический сан на лица, не достигшие 30-летнего возраста, и что таким образом допускаются к священству люди, не испытанные жизнью. Упрек, по-видимому, основательный. Действительно, древняя Церковь назначает для вступления в священнический сан границу 30-летнего возраста; так, 14-е правило шестого сселенского Собора прямо предписывает, чтобы священники не были поставляемы ниже 30-летнего, а диаконы ниже 25-летнего возраста. «Аще и зело нецыи обретаются достойни», присовокупляется в толковании на это правило, «но никтоже прежде уреченнаго времени коемуждо чину степень получить; на аще кто или пресвитером прежде 30 лет станет, или диаконом прежде 25 лет…, вси сии извержению повинни бывают». Однако же, при этом нужно знать, что Церковь Христова, хотя и есть Божественное учреждение, но, поставленная в связи со всеми изменчивостями социального положения своих служителей и других внешних условий своего существования, в каждый период времени имеет те или другие нравственные и материальные нужды, неудовлетворение которых было иногда пагубно высшим интересам веры и православия. Все внутренние государственные преобразования, видоизменяемые историческими событиями, имеют неотразимые влияния на внешний строй церковной жизни, который должен, вследствие этих причин, подвергаться своим изменениям, в противном случае, неминуемо должен произойти несчастный разлад между Церковью и государством. Церковь в этом отношении почти по необходимости подчиняется, не теряя, впрочем, своей самостоятельности, историческому ходу государства, в среде которого она существует. Государственное и церковное благоустройство немыслимо без мирного взаимодействия государства и Церкви. Всё это мы говорим к тому, что 14-е правило шестого вселенского собора, при настоящих условиях нашей государственной и церковной жизни, не может быть исполняемо нашей Церковью без ущерба её высшим интересам. Причиной тому наши духовно-учебные заведения, которых воспитанники оканчивают курс образования и становятся готовыми к занятию священнослужительских должностей в возрасте от 20 до 25 лет. Можно было бы, по-видимому, или начинать учебное воспитание для данной цели не с детского, а с юношеского, примерно, 20-летнего возраста, или распространять учебный курс годов на 20 непрерывного учения, чтобы таким образом окончание всего курса совпадало с 30-летним возрастом воспитанников, приготовляемых к священству; но первый способ, оставляя детский наиболее восприимчивый возраст без образования, дал бы пищу лишь одному более или менее закоренелому невежеству; а второй способ, превышая материальные средства нашей Церкви, заставил бы большую часть воспитанников совершеннолетних и восчувствовавших естественную независимость, бросив учение неоконченным, разойтись по разным, любым себе родам самостоятельной жизни и деятельности, и быть потерянными для церковной службы; да кроме того, Церковь при том и другом способе всё-таки не имела бы кандидатов священства, испытанных жизнью. Даже учреждение особых специально-богословских училищ не было бы в состоянии удовлетворить потребности 30-летнего возраста для священнического сана; потому что из испытанных жизнью, то есть из определивших для себя иной род жизни и деятельности, очень немногие могли бы изъявлять желание на вторичное воспитание в этих училищах, а воспитанники прочих учебных заведений все-таки были бы очень молоды и не испытаны жизнью. Всего удобнее можно было бы достигнуть этого посредством восстановления древнего церковного обычая – начинать служение Церкви с низшей степени клира, то есть с причетнической должности: на этой должности, приготовленные к священнослужению люди, приобретали бы жизненную опытность и выслуживали бы до законного возраста, чтобы потом поступить в диаконы не моложе 25 лет и во священники не моложе 30 лет. Но эта мера, при настоящих условиях быта духовенства, была бы несостоятельною и непрактичною: причетническая служба в нашей Церкви так низка и непривлекательна в гражданском и экономическом отношениях, что редкие, из приготовленных к священству и, следовательно, из кончивших курс среднего учебного заведения, решались бы поступить на эту службу добровольно, тем более, что многие поприща светской службы, нуждающиеся в образованных людях и обещающие сравнительно большие гражданские и экономические выгоды, составляли бы в этом отношении непобедимую конкуренцию, и наша отечественная Церковь, расточающая почти все свои материальные средства на приготовление кандидатов к священнослужению, на деле не имела бы приготовленных священнослужителей. Вот на этом-то основании наша отечественная Церковь изменила постановления древней Церкви и открыла доступ к священству для возраста младшего, чем 30-летний, и конечно, решилась на это изменение не потому, чтобы не уважала древних постановлений и не считала их для себя нисколько не обязательными, а потому, что вызвана к тому современными обстоятельствами и неотложными потребностями; цель и оправдание её уклонений от древних канонов, те же, с какими шестой вселенский собор, 12-м правилом изменяя существовавшие до него постановления, – «не на отвержение и развращение прежде узаконенным правилам сие творя, но на спасение и на лучшее поспешение людем промышляя». Авторитет древности не должен лишать самодеятельности Церкви и быть причиной каких-либо вредных последствий; он сохраняется не буквальным исполнением всех без исключения обычаев древности и рабским бессознательным подражанием, а энергичным стремлением, к указанным древностью высоким целям, с употреблением средств, сообразных с тем или другим временем, с той или другой местностью.Опыт жизни (или, что тоже, житейская мудрость), о котором говорят, и которого желает для священников передовая статья «Московских Ведомостей», кажется, зависит не столько от количества прожитых годов, сколько от того, кто как относится к жизни, – от внимательности, от восприимчивости явлений жизни, от установившихся взглядов на жизнь, от принятых убеждений и т. п. И нельзя сказать, чтобы жизнь и её опыт в этом смысле были недоступны учебным заведениям. Вообще молодость ранее 30-летнего возраста и учебно-воспитательная жизнь не служат ещё непременными жертвами опрометчивости, увлечений, ошибок, заблуждений и всего подобного, – каковы явления столь же часто встречаются в зрелом возрасте и в среде самостоятельной жизни. Юристы, медики, военные офицеры и другие прямо поступают на соответственную общественную службу из специально-приготовительных учебных заведений, и никто не ропщет против таких порядков; на молодых людей гораздо ранее 30-летнего возраста нередко возлагаются высокие должности; почему же священнический сан, и именно он один, не должен быть возлагаем на достойных молодых людей, достаточно и специально приготовленных к исполнению обязанностей этого сана? Недостаток житейской опытности может восполняться для молодых кандидатов священства готовностью к предстоящей службе, специальным знанием своего дела, приемлемостью помазующего духа откровения, энергией, и другими качествами, делающими прохождение обязанностей многоплодным, а главное, божественной благодатию восполняющею недостаточного.4) Статья «Московских ведомостей» заявляет желание, чтобы священники поступали в приходы по непосредственному выбору со стороны прихожан, как это делалось в первенствующие века христианства. Выбор прихожанами для себя священников – дело, по-видимому, хорошее, потому что в священники поступили бы в таком случае, по-видимому, люди исключительно достойные священства, и притом, пользовались бы любовью и доверием своих пасомых; но главная причина, почему в наши времена нельзя восстановить этого обычая древней Церкви, заключается опять в духовно-учебных заведениях, из которых исключительно выходят, приготовленные к священству кандидаты. В самом деле, каким образом прихожане могут избирать для себя священников при существующих у нас условиях поступления в священство? Чтобы избрать достойного священника, нужно наперед не только знать его лично, но и удостовериться в его достоинствах; какими же путями прихожане могут знать лично воспитанников духовно-учебных заведений и удостовериться в их качествах? Это затруднение никакими средствами неотстранимо, и избрание прихожанами для себя священников, в этом отношении логически невозможно. Есть возможность избирать священников, прослуживших некоторое время в этом сане и публично отрекомендовавших себя с хорошей стороны; но это было бы только перемещением служащего священника, а не поставлением его вновь. В первенствующие века христианства представлялось для этого то удобство, что прихожане избирали для себя священников из своей собственной среды: избираем мог быть всякий христианин, отличающийся благочестием и прилежанием к слову Божию, – избрание прихожанами для себя священников было не только уместно, но нормально; но неотразимый ход событий, и сменяющих друг друга потребностей, совершенно изменил условия священнического производства, так как в настоящее время благо Церкви и государства потребовало от священников не одного специально-богословского образования, но и образования общего, для успешной борьбы то с учёным неверием, то с невежественными суевериями. Мы далеки от того, чтобы отстаивать наследственность и кастовые свойства священнического звания; но, тем не менее, не желаем допустить, чтобы в священнический сан возводились лица непременно из самих прихожан, не получившие в известной степени научного образования, общего и специального, и, следовательно, не приготовленные надлежащим образом к этому сану. Перед нашими глазами несколько опытов такого производства священников, – это многие священники единоверческих Церквей, избранные прихожанами из своей собственной среды: прихожане-единоверцы самоуслаждаются таким к себе снисхождением, сравнительно с прихожанами православными, по чувству своего тщеславия, правду сказать, вовсе здесь неуместного, а в сущности, их священники «из своего брата» не пользуются в приходе ни умственным, ни нравственным авторитетом, – и дело веры находится у них в полном застое, если не сказать что-либо худшее. Думаем, что истинно интересующиеся благоустройством отечественной Церкви, не пожелают, чтобы такие печальные явления получили печальнейшую всеобщность.Можно сказать положительно, что в наше время нельзя ожидать от избрания прихожанами для себя священников, какого-либо успеха делу религии, кроме разве одного вреда. Известно, что каждый человек более сочувствует другому человеку одних с ним мнений и образа жизни: поэтому суеверия народные инстинктивно ищут себе в окружающей среде не разубеждения, а подтверждения; безнравственность ищет себе не обличений и угроз, а извинений и потачек и т. п. И ежели прихожанам доставить право избирать для себя священников по своему произволу и вкусу, то сельские приходы, естественно, будут обходить научно-образованных кандидатов священства, как людей им чуждых по убеждениям и по образу жизни, а будут избирать в священники преимущественно таких людей, которые разделяют с простым народом все его суеверия и предрассудки: многие примеры избрания священников к единоверческим церквам служат тому фактическим и неопроверженным доказательством. Результаты таких избраний были бы неисчислимо вредны, как для дела веры, так и для самого народа; словом, в этом случае слепцов водили бы слепцы, по слову Спасителя. Мрак народного невежества и грубых пороков не рассеивался бы, а только бы сгущался. Не менее печальными явлениями сопровождалось бы такое избрание священников и для городских приходов. Нигилизм, вольнодумство и антирелигиозные стремления – эта болезнь нашего века, очень широко распространившаяся, а также разнузданные нравы городской жизни, заразили бы этим путём через своих представителей, как приходских членов, так и самую церковную жизнь, – и стадо Христово наполнилось бы хищными волками. Это ли благоустройство отечественной Церкви, о котором заботится передовая статья «Московских Ведомостей»?В первенствующие века Церкви, духовные интересы были господствующими в христианском обществе. Пред интересами веры умолкали тогда личные мнения и пристрастия, и преклонялись все эгоистические, как народные, так и единичные стремления. На священников смотрели тогда, как на посланников свыше, а потому, не могли относиться к священству равнодушно и легкомысленно. В священники избирались люди не по происхождению и не по внешнему их образованию, а по внутренним их достоинствам, выражавшимся нередко явным присутствием в них Св. Духа, – и избрание священников было большею частью беспристрастно и безошибочно. Но ныне религиозное чувство христианского общества видимо охладело, и внешнее состояние религии много и во многом изменилось; ныне, христиане в большинстве своем водятся уже не столько побуждениями веры, сколько побуждениями чисто-житейскими и земными: потому-то вековая зависимость священнослужителя от прихожан не только по избранию, но и по средствам жизни, до того унизила священство в самом себе и профанировала его в глазах народа, что у нас образовалась даже пословица: «кто ни поп, так батька». Очень недавно миновало в нашей отечественной церкви то время, когда священники поставлялись в приходы по приговорам, или, по так называемым одобрениям от прихожан, каковой порядок производства местами и доселе ещё соблюдается для причетнических должностей: этот-то самый порядок и поддерживал главным образом профанацию и низкий уровень священства. Для снискания от прихожан одобрений, искатели священства почти не нуждались в особенных достоинствах, которые оставались как будто в стороне; а требовалось от них в сельских приходах обильное угощение прихожан водкой, а в городских – протекции, просьбы, низкопоклонство и разного рода низости. Правда, недавно организованные в нашем отечестве приходские попечительства могли бы относиться, как можно надеяться, к делу избрания священников более добросовестным образом; но кроме того, что приходские попечительства открыты далеко не повсеместно, эти учреждения всё-таки лишены средств знать лично и верно судить о достоинстве кандидатов священства. Ужели же для благоустройства отечественной Церкви нужно восстанавливать те причины, которые клонятся к унижению и профанизации священства, и, стало быть, к прямому вреду для церкви? Конечно, было бы очень желательно заменить, укоренившуюся у нас систему искания священства, системой его избрания, но только не со стороны прихожан, а со стороны епархиального собора, разумея под последним именем епархиального архиерея и консистории; и это тем более было бы практично, что духовно-учебные заведения – эти рассадники священства, вступили теперь в органическую связь с епархиальною жизнью.Едва ли кто будет спорить в том, что наша отечественная Церковь имеет нужду во многих и многих улучшениях, тем не менее, по изложенным нами выше причинам, желательно, чтобы святительский сан был исключительным достоянием призванного и достойного монашества; чтобы священнический и диаконский саны были возлагаемы на лица предварительно женатые; чтобы, хорошо подготовленные кандидаты священства, вступали в священство независимо от своих лет, и чтобы право прихожан на избрание для себя священников было ограждено от злоупотреблений приличными ограничениями.Свящ. Пётр КрасовскийСело Монастырский ВатрасМалов Ефим. Поездка в татарские деревни 1865 года. (Окончание) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 41. С. 194–203В полдень, 12 же числа, я отправился к знакомому Сидтыку, дом которого находится прямо против Сагидова дома, на другой стороне улицы. Сидтык – человек бедный, а потому, гостей у него было только двое: его двоюродный брат Хысами с женой из деревни Большой Атни. Когда я сидел у Сидтыка, пришли некоторые женщины и сели на лавку. Через несколько времени Сидтык передал мне, что женщинам желательно послушать чтения. Я, между тем, пришел без книг. И надобно заметить, что ныне я не без цели оставлял книги в доме Сагида, без книг отправлялся ходить по улице, или заходил к знакомым: мне желательно было узнать, насколько силы в затронутом стремлении мусульман и мусульманок, к слушанию слова Божия? Не есть ли это одно простое любопытство посмотреть, как по-татарски читает русский? Поэтому и в настоящем случае я думал, что, если я скажу, что со мной нет теперь книг, так мои слушательницы оставят дом Сагида. Но я крепко ошибся. Меня просили сходить за книгами. Я думал усилить испытание: я не пошел за книгами, отговорившись, что утомился немного. Между тем, женщин не убавлялось, а прибавлялось. Все они подождали немного, а потом сами обратились ко мне с прошениями, чтобы я хотя немного почитал им, потому что немного уже вздохнул. С радостью я отправился за книгами. Какая-то женщина кричала вслед, чтобы я захватил «об Иосифе». Кроме книг я взял с собой еще рукопись, в которой, между прочим, помещены в переводе на татарском народном языке «призывание Иисусом Христом к Себе грешного человека» и «Молебный плач грешного человека к Сыну Божию» св. Тихона Задонского чудотворца. Когда я читал первое, некоторые женщины спрашивали: кто это говорит: «Вспомни человек! для тебя Я то, и то сделал?»– Это говорит грешному человеку Иисус Христос, Которого вы называете Гайса пягамбарь.Женщины сделались ещё внимательнее. Я кончил. В избу взошли два мусульманина: Гиззетулла с братом Ибатуллой, а за ними ещё третий – Омар. «Почитай об Иосифе», – сказала Серви-Зямаль. Я начал читать по книге Бытия и прочитал всю историю Иосифа. Ближайшими моими слушательницами были ещё и другие женщины. Когда я кончил чтение, женщины начали говорить, что я читаю, без сомнения, сколько для их пользы, столько же и для своей, сколько им желаю спасения, столько же и себе, иначе, зачем же ему и читать, – говорили они. Подобные слова женщин много мыслей пробудили в душе моей… Конечно, думал я, отрадно было бы, чтобы слово Божие укреплялось среди моих слушателей, и приносило плод, при содействии всесильной благодати Божией; и я бьюсь не так, чтобы только бить воздух; но в то же время прошу Господа, чтобы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным (1Кор.9:26–27).Было ещё довольно времени до вечера, когда я вышел из дома Сидтыка. Поздно я пришёл в Улуяз к Сагиду.13-е число (воскресенье). Около обеда я ходил взглянуть на улуязский ключ. Вода в ключе очень недурна. Ключ образовался просто из колодца. На конце деревни, на берегу, довольно далеко от крутизны оврага, был колодец. В одну весну отмыло водой берег и завалило колодезь. Лет 5 или 6 тому назад очистили место, запустили срубы, и устроили таким образом ключ. Когда я был на ключе с двумя мальчиками, прибежали другие и говорили, чтобы я шёл в улицу читать. Я отправился. Мальчики привели меня к одному дому, около которого сидели на лавочке человек пять мужчин. Я взял книгу Премудрости Иисуса сына Сирахова, и прочитал им с 33–41 глав. В числе этих пяти мужчин были двое из деревни Малого Сулабаша. Во время моего чтения, отцы постоянно говорили: «Как хорошо, точно наш манер!» После я узнал от них, что мулла деревни М. Сулабаша Габаш, старик лет 90, очень строго наблюдает за своими прихожанами. Сроду Габаш не пил вина и ни под каким видом не соглашается, чтобы в деревне был кабак или лавочка с винами. Во время месяца рамадана (или месяца поста) Габаш проводит половину этого месяца в деревне Тюнтярь (Вятской губернии) у знаменитого мусульманского святоши Гали. В Малом Сулабаше одна мечеть.К вечеру Сагид проводил почти всех своих гостей. Все они звали меня к себе, но особенно звал меня к себе муж Хусни-Замалы Сагди-Сайдаш из деревни Битяман. Я благодарил всех за расположенность. Вскоре по отъезде гостей, я опять отправился на ключ. Но повторилась та же история, с тем только различием, что теперь звали меня женщины. Возвратившись с ключа, я звал тех женщин и девушек, которые желали слушать чтение, к Сагиду на двор. Они пошли. Но я ещё более порадовался, что и Сагид сам пожелал слушать, да без меня ещё пришли к Сагиду какие-то женщины. В это время народу на дворе сгруппировалось около меня очень много. Я уселся на траву читать из книги Премудрости. На голове у меня была шляпа. Сагид стоял недалеко от меня и сказал, чтобы я скинул шляпу. Я исполнил его желание. В это время я прочитал 40–44 главы. Мужчин было с Сагидом, кажется, всего четверо. Большинство было женщин, в числе которых было довольно старушек. Одна старушка сидела против меня и сначала слушала довольно внимательно. Потом я замечал, что чтение моё начинало её убаюкивать, и она, сидя, заснула. Я прервал чтение и сказал прочим, что заснувшая старушка, вероятно, много хлопотала днём и хочет отдохнуть. Женщины разбудили её и сказали, чтобы она шла домой. Очнувшись, старушка эта слушала уже до конца чтения и не дремала. После прочтения главы я спрашивал слушателей: «Не будет ли?» – «Читай, читай ещё», – говорил пожилой мусульманин Яхья, усевшийся сбоку меня. Я продолжал. Тот же Яхья прогнал со двора Сагида одну женщину, у которой расплакался малютка на руках и препятствовал слушать чтение. Прочитавши четыре главы, я просил себе отдыха. Слушатели разошлись со двора.Поздним вечером я отправился с братом Сядыка Хысамеддином в деревню Большую Атню, и прибыл туда ночью. Утром Хисами с женой рассказывали домашним своим о чтениях в Улуязе: Домашние (два отставных солдата и сестра Хысамеддина) пожелали, чтобы я что-нибудь прочитал: Хысами слушал в Улуязе историю об Иосифе, которую просил почитать и в своём доме. Я почитал немного, потому что торопился в Нурму. Проводить меня до Нурмы вызвался Хысами (Нурма от Большой Атни, версты 4). Дорогой, Хысами сказал мне, как бы меня татары не испугались в Нурме?– Отчего же они будут пугаться? В Улуязе ведь не боятся?– Да у них ведь икон-то нет в переднем углу; они их держат наверху (Хысами знал, что я иду посмотреть, как живут крещёные татары в Нурме и не пожелает ли кто-либо из них отдать детей в нашу казанскую школу).– Ты скажи им, чтобы они не боялись: я их за это судить не буду, я не чиновник; я желал бы только почитать им свои книги.– У тебя там есть знакомые? – спросил меня Хисами.– Знакомых нет, но я думаю, что всякий добрый человек есть уже мой знакомый. А у тебя есть? – спросил и я. Ответ был положительный. – Так пойдем к твоим знакомым.Мы продолжали идти. В стороне осталась небольшая татарская деревня Сакяныш. Я оглянулся назад: пред взором моим была деревня Большая Атня с двумя хорошими мечетями, зеленые минареты которых стрелой торчали в небо.– В Нурме татары совершают бяшь уакыт намаз (пять ежедневных мусульманских молитвословий).Я принял эти слова Хысами к сведению. Мне припомнились еще в то же время слова одного причетника села Сунгур (к приходу коего принадлежит и деревня Нурма). Прошлой зимой, в 20-х числах ноября, я был в селе Каймарах (недалеко от Казани) и встретился там с сунгурским причетником. Разговорились..., и я узнал, что у них в приходе имеются крещеные татары.– Как поживают ваши приходские крещеные татары, – спросил я причетника.– Плохо, – отвечал он. – Они только крестятся, венчаются и погребаются священником, прочих треб не исправляют, а ходят большею частью в мечеть, в деревню Большую Атню.Приходская церковь от Нурмы в 16 верстах. Других сведений причетник никаких не передал.Мы подходили с Хысамеддином к Нурме. Указывая на одну хорошую избу, он сказал мне, что в ней живет Халид, у которого много татарских книг, что дети Халида учились по татарским книгам. В средине деревни мы увидели одну женщину, которая торопилась уйти с той стороны, куда мы направлялись. Хысами звал ее слушать чтение. Татарка недоверчиво стала подходить к нам, и расспрашивала обо мне у Хисамеддина. Оказалось, что она боялась меня почему-то. К несчастию, знакомых лиц Хысамеддина не было дома. Мы взошли в соседний дом Халида. Здесь были одни татарки. Напрасно Хысами уверял их, что мне ничего не нужно, напрасно собственным опытом подтверждал, что книги у меня хорошие; татарки робели, одна даже была, точно в засаде, за печкой, и рада была, что получила как-то минуту уйти на двор. О чтении нечего было и думать, и мы вышли.– К Халиду разве зайти, – сказал я.– Едва ли он дома, – отвечал мне Хысами. Но в избе, откуда мы сейчас вышли, была девочка, внучка Халидова; она шла теперь за нами и передала, что Халид дома. Мы вошли. Старик Халид Хамидов встретил нас. Хысами передал Халиду, кто я такой. После этого, я уже не держал более Хысамеддина и проводил его за ворота Халидова дома. Мы сели с Халидом у ворот на лавке. Халид расспросил меня, где я живу, и чем занимаюсь. Я удовлетворил его вопросам.– Теперь что ли сходить к десятнику, чтобы согнать ребятишек читать, или немного погодя? – спросил меня Халид. Это меня озадачило.– Нет, – говорю я, – этого совершенно не надо: в десятнике я не имею нужды; я только спрашиваю, не пожелает ли из вашей деревни кто-либо учиться, так чтобы на зиму приезжал в Казань. Летом у нас ученья нет. До зимы, осенью, родители могли бы побывать у меня в Казани, познакомиться со мной, незнакомому человеку доверяться никто не будет.– Справедливо, – заметил Халид. Мы вошли в избу; я расспросил Халида о семействе. Старший его сын (грамотный) женат на татарке из деревни Шишиак, где также есть крещеные татары. Неженатый другой сын, по имени Муфти, учился пять зим в татарской мусульманской школе деревни Большой Атни. Сноха Халидова также грамотница и учит мальчиков деревни Нурмы. После таких сведений я уже ясно видел, как трудно найти охотников ехать в Казань; когда у них есть татарская грамота под руками; я видел, как дом Халидов совершает пагубную пропаганду мусульманскую в Нурме. Сноха Халида поинтересовалась моими книгами. Я вынул из шкафа книгу Премудрости Иисуса сына Сирахова и начал читать с 3-й главы: женщина поглядывала мне в книгу, но не видала знакомых ей букв татарских. Халид и Муфти также слушали. Я прочитал немного (3–8 главы). Халид сказал только, после чтения моего, что всё надобно знать и татарский язык, и русский, иначе как ответ давать на том свете… Я не знаю, как это Халид привязал последнюю половину своей речи к первой. Дети Халида показывали мне свои татарские мелкие книги. Мне предложили хлеба и луку, когда я отказался от яиц, по причине текущего поста. Закусивши, я собрался идти в Улуяз. На прощание я передал Халиду, что зимой у нас учились в Казани около 20 мальчиков из крещёных татар, что на будущую зиму из Улуяза просятся учиться в Казань два мальчика, и один из Буинского уезда из магометан.– Я слышал, что и у вас здесь есть крещёные татары, – сказал я вопросительно и смотрел на Халида. Мой Халид смутился немного… – Есть здесь в Нурме крещёные татары? – спросил я.– Есть немного, – проговорил сквозь зубы Халид.Теперь я видел, что таким вопросом я поставил Халида в затруднительное положение. Но, ничего не сделав, я не хотел более и расспрашивать Халида о жизни крещёных татар: сам Халид был жалким представителем новокрещёных татар Нурмы. «Как бы своими вопросами только не запугать Халида, так что на будущее время доступ к этим жалким отступникам от христианства сделается ещё труднее», – подумал я. Я расстался с Халидом; просил его быть знакомым, и побывать у меня в Казани. До Улуяза от Нурмы вёрст десяток, и я отказался ехать на лошади, что предлагал мне Атинский Хысамеддин, и отправился пешком. День был хороший: – «Как много значит предварительное знакомство для миссионера, – рассуждал я дорогою, – Будь я знаком в Нурме с кем-либо, такого грустного и неудачного посещения, пожалуй, не было бы; подозрение уступило бы место доверию. А то крещеные татары, быть может вообразили, что я какой-либо чиновник. А так как за ними есть грешок не держать веры христианской, ходить в мечеть, исполнять бишь намаз и припрятать иконы наверх, то они и побаиваются каждого русского. Да будет в будущем воля Божия!» – подумал я, оглянувшись ещё раз на деревню Нурму. Мне попалась на дороге татарка. Она шла с малюткой сыном.– Все ли у вас крещены? – спросил я, когда узнал, что татарка эта из деревни Нурмы.– Все, – отвечала она.– А хороший человек у вас, богатый старик Халид?– Хороший, – отвечала женщина.– А зачем же он мне сказал ложь? Я сейчас от него, и он сказал мне, что крещены76 редкие, то есть крещеных очень немного?– Быть может; моё дело бабье, я не знаю.Я сейчас же понял, что таким скорым обличением Халида я повредил своим дальнейшим исследованиям; женщина догадалась и больше не отвечала на мои вопросы. Она только выпросила милостыню для своего сына и отправилась домой; я также пошел своей дорогой. По сторонам вдали от меня виднелись, не в дальнем одна от другой расстояния, татарские деревни с мечетями, и напрасно взор мой искал здесь, поблизости, храма Божия!.. Я прошел две русские деревни – Малые и Большие Починки – и часам к 4 вечера явился в Улуяз.В Улуязе обступили меня женщины и расспрашивали: не устал ли я, и не голоден ли? Надобно заметить, что редким мусульманам приходится узнать, что такое христианский пост. Привыкши считать постом одно только дневное воздержание от пищи и пития, и разрешая ночью на всё, не только относительно пищи, но даже и относительно других, дозволенных Кораном удовольствий, магометане не могли надивиться тому, что я не отъедаюсь, так сказать, ночью; да днем употребляю пищи немного, на их взгляд. Между тем, надобно сознаться, что я вовсе не постился. Правда, я не дозволял себе есть говядины, молока и т. п. вещей, не дозволенных на время поста св. Церковью, но я досыта употреблял соленой рыбы, икры, белого хлеба с чаем и т. п. И при всем этом, магометане удивлялись, почему я мало употребляю пищи. Я передал им немного слов о христианском посте. Напившись чаю, я вышел на улицу и сел на бревна. На улице играли мальчики в какую-то игру.– Что так стоишь, – оказала мне одна женщина, – ты бы почитал мне.Я отвечал, что немного устал, что мне хочется посмотреть на детскую игру, и что со мною нет книг. Женщина более не просила. Но вот, понемногу, с того и другого конца улицы, начали собираться женщины и мужчины. Все садились на бревна и смотрели на детскую игру. Пришедшие тоже просили почитать. Я медлил. Раздался азан, или приглашение к вечерней молитве. В мечети было только четыре человека. Немного погодя, меня опять просили читать. «Что так сидишь; народ есть, читай», – говорил Яхья. Я сходил за букварем и начал было читать историю, но ребята криком своим не давали ни мне читать, ни прочим слушать. Я просил переменить место, и мы отправились в узкий проулок, что против мечети. Какой-то мусульманин вынес из своей избы небольшую скамеечку, усадил меня на нее, и я прочитал неспешно из краткой священной истории, по букварю, до истории судей и царей еврейских (стр. 19–27). Слушателей было очень много, более 30 человек. Я был утешен за все неудачи в деревне. «Приезжай опять к нам, – говорили и мужчины, и женщины, когда узнали, что наутро я отправляюсь в Казань. «Если Богу угодно будет, и если желаете, то приеду, только прошу не забывать того, что вам читал я». Мне пожелали счастливого пути, а я благодарил за усердие к слушанию божественных книг. Мы расстались. Это был последний урок… Бог знает, когда он преподастся в Улуязе ещё!..КазаньЕвфимий Малов№ 42. Октября 15-гоО продолжении издания журнала «Руководство для сельских пастырей» в 1868 году // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 42. С. 205–209Журнал «Руководство для сельских пастырей», издаваемый по благословению Святейшего Синода при киевской духовной семинарии, продолжится и в следующем 1868 году, и начнёт с 1-го января девятый свой год.В этом журнале, специально предназначенном для сельских пастырей, будет помещаемо всё, что может и должно быть интересным для нашего сельского духовенства. Избрав однажды особенную цель – способствовать сельским пастырям в их высоком служении строителей таин Божиих, и в многотрудной обязанности учителей народных, а также быть органом их деятельности, их желаний и потребностей, «Руководство для сельских пастырей» будет иметь в виду эту цель неизменно; потому, и в следующем году оно будет издаваться по той же программе и в том же направлении, каких держалось до сих пор.В состав «Руководства для сельских пастырей», по программе утверждённой Святейшим Синодом будут входить:I. Поучения к простому народу разного содержания: догматического, нравственного, обрядового и проч., а также извлечения и выписки из творений св. отцов, в которых говорится о священстве, и которых нет в большей части сельских церковных библиотек.II. Исследования о разных церковных и духовно-нравственных предметах, приспособительные к потребностям сельского священника, как в церковной проповеди, так и в частных его беседах с прихожанами.III. Произведения проповеднической литературы прежнего времени, преимущественно те, которые отличаются своего рода современностью, простотой и общепонятностью.IV. Оригинальные статьи по части отечественной истории, а также материалы, относящиеся к ней, с надлежащей их обработкой. Из материалов избираются исключительно те, которые по содержанию своему могут иметь какое-либо отношение к потребностям священника или его паствы.V. Замечания и наставления, пригодные сельскому священнику в важных случаях его пастырской жизни и деятельности. И, во 1-х, замечания касательно отправления богослужения, благочиния церковного, совершения таинств, обращения с прихожанами, отношения к иноверцам и т. п. Во 2-х, заметки о характеристических чертах простого народа, и о том, как пользоваться ими для успешного действования на нравственность прихожан. В 3-х, сведения о благочестивых местных обычаях и учреждениях, а также о предрассудках, суевериях, противных духу православной веры и Церкви, с указанием, когда нужно, исторического происхождения тех и других. В 4-х, заметки касательно обучения в сельских школах детей прихожан, материалы для уроков в церковно-приходских школах, и соображения о первоначальном воспитании детей священно и церковно-служительских. В 5-х, библиографические статьи, о вновь выходящих книгах, особенно пригодных сельскому священнику, и заметки по поводу журнальных статей, касающихся сельского духовенства, в каком бы то ни было отношении.Сверх того, иногда сообщаются: 1) общие замечательные известия, касающиеся русской Церкви, и в частности – сведения о достойных внимания распоряжениях, учреждениях и церковных событиях в разных епархиях. Эти сведения будут извлекаемы частью из Епархиальных Ведомостей, преимущественно же из корреспонденций иноепархиальных сотрудников редакции. 2) Сведения о положении единоверцев наших в Австрии и Турции, и, наконец, 3) известия и суждения о замечательных религиозных явлениях и переменах в католическом и протестантском обществах.Само собою разумеется, что невозможно дать в один год полный объем всем указанным отделам, в журнале, выходящем еженедельно, без определенных рубрик. Развитие того или другого отдела указывается современными потребностями пастырей и пасомых; поэтому главное внимание будет обращено на решение таких вопросов, которые вызываются текущими обстоятельствами; впрочем, для того, чтобы журнал наш мог доставить сельским пастырям руководительное и образовательное чтение не для одного только года, но и на будущее время, в нём не будут оставлены без внимания и другие задачи его, обозначенные в программе.Статьи посторонних сотрудников, соответствующие цели и характеру издания, будут помещены с благодарностью и вознаграждением. Редакция, на основании цензурных правил, покорнейше просит г. г. сотрудников переписывать свои статьи разборчиво и с полями для отметок цензуры.«Руководство для сельских пастырей» выходит еженедельно отдельными номерами, в 8-ю долю листа, в объёме от одного до двух с половиной печатных листов. Годовое издание составит три тома, каждый приблизительно от 25-ти до 35-ти печатных листов, с особым оглавлением и особенною нумерацией страниц.Подписная цена на месяц 4 руб., с доставкой на дом и пересылкой во все места внутри России 5 рублей серебром. Плата за журнал по официальным требованиям, как-то: от консисторий, духовных правлений и благочинных, может быть, по примеру прежних годов, рассрочена до сентября 1868-го года.В редакции находятся также экземпляры «Руководства для сельских пастырей» за 1861, 1863, 1864, 1865, 1866 и 1867-й годы. (Экземпляров за 1860 и 1862 годы в продаже не имеется). Желающие могут получать оные в бумажном переплёте, по обыкновенной цене, с пересылкой 5 р. серебром. Подписчикам рекомендуем обращаться с своими требованиями в редакцию «Руководство для сельских пастырей» в Киеве.Редакция «Руководства для сельских пастырей», заботясь об улучшении своего издания по внутреннему его содержанию, в то же время употребляет зависящие от неё меры к своевременной и аккуратной высылке подписчикам №№ журнала; г. г. же подписчиков, живущих вдали от почтовых контор, покорнейше просит, чтобы они в адресах своих означали губернию, уезд, и село, куда следует высылать журнал, и разборчиво прописывали звание и фамилию получателя. В случае неполучения подписчиками каких-нибудь №№ журнала, редакция покорнейше просит обращаться к ней со своими требованиями, которые немедленно будут удовлетворяемы, по примеру прежних годов, если только, по справке с почтовым ведомством, окажется, что вторично требуемые №№ действительно не досланы.Пастырское служение по воззрениям Вселенской церкви. (Продолжение) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 42. С. 210–225Из посланий святого Киприана. Высокое воззрение на пастырей1. Пастырь должен быть свят.Давно уже небесный голос и закон Господень указали нам, каковыми свойствами должны обладать все, служащие алтарю, и приносящие божественные жертвы: «священники, приближающиеся к Иегове, должны освятить себя, чтобы не поразил их Иегова». И в другом месте: «когда они приступают к жертвеннику для служения в святилище, то не должны иметь на себе какого-либо греха, чтобы не умереть им». И ещё: «человек, имеющий на себе нечистоту, да не приступает приносить дары Господу». И, так как все это нам возвещено и известно, то мы обязаны со всею покорностью следовать божественным заповедям; никакое человеческое снисхождение и пристрастие не должно иметь здесь места, и не может что-либо позволять против закона и предписаний божественных. Ибо, не следует нам забывать того, что Господь говорил иудеям через пророков, когда с неудовольствием указывал им, что они оставили божественную заповедь и следуют человеческим учениям: «этот народ, – говорит Он, – устами почитает Меня, но сердце его далеко от Меня, и всё благоговение их пред Мною есть выученная заповедь человеков». То же самое повторяет Господь и в Евангелии, где говорит: «оставляете заповедь Божию и держитесь преданий человеческих». Итак, если мы это хорошо усвоим себе, то будем избирать и поставлять себе только беспорочных пастырей, и именно таких, которые, свято и достойно принося жертвы Богу за благополучие народа, заслуживают того, что Бог внимает их молитвам, как написано: «Бог не слушает грешников, но кто чтит Бога и исполняет его волю, того Он слушает. Итак, после добросовестного исследования и со всякою заботливостью нужно избирать только таких, о которых можно думать, что Бог будет слушать их».2. Почтение к пастырямКак могут избежать божественного наказания те люди, которые позволяют себе выражения, упомянутые Господом в пятой главе Матфея (Мф.5), не только против братьев, но и против пастырей, которых Господь почтил такою честью, что поражал внезапною смертью всякого, кто отказывал в послушании пастырям и судьям? Во Второзаконии Господь Бог говорит: «если кто поступит так дерзко, что не послушает священника, стоящего в служении пред Господом, Богом твоим, или судью, то такой должен умереть, а весь народ услышит и убоится, и не будет впредь поступать дерзко». И Самуилу Бог сказал: «не тебя отвергли иудеи, но Меня». В Евангелии Господь говорит: «слушающий вас Меня слушает, и пославшего Меня». Так Господь говорит и десяти прокажённым, которых Он исцелил: «идите и покажитесь священнику». Даже во время своих страданий, когда слуга первосвященника ударил Его в ланиту и спросил: «так ли отвечаешь первосвященнику?» Господь не сказал ни одного слова оскорбительного для первосвященника, ни одним звуком не оскорбил чести священства, но засвидетельствовал только свою невинность, говоря: «если я несправедливо поступил, то докажи это; а если справедливо, то за что бьёшь Меня?» Так же, впоследствии, по свидетельству Деяний Апостольских, поступил и святой апостол Павел, когда ему сказали: «первосвященника ли Божия поносишь?» После распятия Господа, ветхозаветные священники сделались уже богоубийцами, нечестивцами, мужами крови, потеряли уже священническое уважение и достоинство, и тем не менее апостол Павел уважает и одно имя, он почитал даже образ священства, и сказал: «я не знал, братия, что он первосвященник; ибо написано: начальствующего в народе твоём не злословь!» Имея так много и таких великих примеров, в которых засвидетельствовано Богом священническое достоинство и сила служения, что нужно думать о тех, которые становятся врагами священников, предводителями восстаний против вселенской Церкви и не страшатся никаких представлений, никаких угроз Господа, не боятся даже строгости будущего суда. Несомненно, все ереси и расколы происходят оттого, что не слушаются священника Божия и не почитают епископа, который в Церкви поставлен как представитель Христа и облечён властью священника и судии. Если бы в Церкви слушались епископа, то никто не восставал бы против священства, никто не отвергал бы избранных Богом и народом соепископов предстоятелей Церкви, никто не отделился бы от единой Церкви Христовой, никто из упрямства и гордости не стал бы выковывать новых ересей, разве был бы так безбожно дерзок и так неразумен, что думал бы, что священники достигают своей власти без божественного определения, тогда как Господь в Евангелии говорит: «не две ли птицы ценятся единым ассарием? и ни едина из них падёт на землю без воли Отца вашего?» (Мф.10:29) Но, если же сообразно с этим изречением, самое маловажное не совершается без воли Божией, то как же некоторые могут думать, что великие и важнейшие события в Церкви происходят без ведома или допущения Божия, и что исполнители Его служения, священники, поставлены без Его воли? Это значит, не иметь живой веры, не воздавать должной чести Богу, по воле и хотению которого, как мы веруем и знаем, всё управляется. Правда, есть некоторые, сделавшиеся епископами не по воле Божией, но это те, которые находятся вне Церкви, которые достигли епископства против евангельских постановлений и предписаний, о них Господь говорит у пророка: «они сами сделали себе царя, а не через Меня» (Ос.8:4). И в другом месте: «Жертвы их будут как хлеб печалующихся; всякий, кто будет есть от него осквернится» (Ос.9:4). У пророка Исаии Господь говорит: «горе вам, вероломные дети, предпринимающие дела, которые не от Меня, и заключающие такие союзы, которые не по Духу Моему: вы накопляете грехи на грехи» (Ис.30:1). Впрочем, (говорю, будучи вызван на это, говорю со скорбью, поневоле), когда епископ поставляется на место умершего, и, избранный в мирное время голосом всего народа, во время гонения осеняется божественною помощью; когда, будучи тесно связан со всеми товарищами и уже заслуживший одобрение от своего народа в продолжении долгих лет епископства, он в спокойное время заботится о благочинии, а в мятежное время терпит изгнание за своё епископство; когда его, столько раз требованного на растерзание львам, в цирке, в амфитеатре, почтенного свидетельством божественного благоволения, в эти самые дни, как я пишу это письмо, по случаю жертвоприношений, которые нарочитым указом повелено народу праздновать торжественно, толпа своим криком снова требует в цирк ко льву; когда и на такого, возлюбленные братья, нападают ещё какие-нибудь отчаянные и потерянные люди, поставленные вне Церкви: то явно, кто здесь нападает, именно не Христос, поставляющий священников и покровительствующий им, но враг Христа и противник Его Церкви; он преследует своими ковами предстоятеля Церкви для того, чтобы, по низвержении правителя, неудержимее и насильственнее приступить к разрушению Церкви.3. Пастырь должен быть свободен от треволнений мира сегоОдно только спокойствие верно, одна только безопасность крепка, когда человек, освободясь от бурь беспокойного житейского моря, утвердит своё пребывание в спасительной пристани; когда он от земли возносит взоры к небу; когда, приблизившись по возможности к Богу своим сердцем, ниже себя считает всё то, что другим в круге вещей человеческих кажется высоким и величественным. Конечно, кто выше века сего, тот ничего уже не может от него ни желать, ни требовать. О, какая твёрдая, какая непоколебимая защита, какая небесная помощь для обладания вечными благами заключается в том, чтоб быть свободным от сетей лукавого мира, чистым от земного тления, способным обитать в свете бессмертия! В этом состоянии мы ясно можем видеть, с какою хитростью прежде нападал на нас непримиримый враг нашего спасения. Как скоро мы знаем и осуждаем то, чем были, то в этом самом имеем сильнейшее побуждение стремиться к тому, чем имеем быть. Чтобы достигнуть этой высочайшей силы и достоинства, не нужно ни денег, ни заискиваний, ни тяжелых трудов. Это незаслуженный дар Божий, приобретаемый без особенных трудов. Как солнце само собою светит, ручей сам собою течет, дождь сам собою орошает: так сам собою изливается небесный Дух: как скоро душа, взирая на небо, познает своего Творца; то, вознесшись превыше земли и всего земного величия, начинает быть тем, чем себя почитает.Ты же, запечатленный уже знамением небесного воина, облеченный во всеоружие благодати, соблюдай ненарушимо правила своего звания исполнением святых добродетелей. Занимайся тщательнее либо молитвою, либо чтением: и, то сам будешь с Богом беседовать, то Бог будет беседовать с тобою. Да наставит Он тебя в Своих заповедях, да направляет стези твои: кого Он обогатит, того никто не сделает бедным, и кого однажды насытило небо, тот уже не будет страдать от недостатка. Ты тотчас возгнушаешься расцвеченными золотом сводами, и стенами, покрытыми дорогим мрамором, когда узнаешь, что больше всего нужно украшать себя самого; что лучший для тебя дом есть тот, в котором, как в храме, обитает Господь, в котором устроил Свое жилище Дух Святой. Украсим этот дом яркими красками невинности и осветим светом правды. Он никогда не развалится от ветхости; живописные краски, или позолота, слинявши на стенах, никогда не обезобразят его. Все обманчивое тленно, и нельзя быть твердо уверенным в обладании того, чем нельзя обладать постоянно. Напротив, оный внутренний дом всегда сохраняет свою живую красоту, свою неизменную прелесть, и свой постоянный блеск, он не может ни обветшать, ни разрушаться, и при воскресении тела будет ещё блистательнее и совершеннее.Вот в кратких словах то, о чем я хотел побеседовать с тобою. Знаю, что сердце доброе и терпеливое, ум твердый, вера крепкая услаждаются слышанием спасительных истин; знаю и то, что для твоего слуха ничто столько не приятно, как то, что приятно Богу; однако, сократим беседу и продолжим её в другой раз. И как теперь праздник и время свободное, то весь остаток дня до самого вечера проведём в веселии; не останемся ни на одну минуту без участия в небесных наслаждениях, да огласится наше веселие трезвенным псалмопением; и как у тебя память твердая, голос звучный, то начни сам это пение, по обычаю. Тем приятнее будут песни духовные, ежели, внимая им духовно, будем находить в них благочестивое удовольствие и для слуха телесного.4. Пастырь должен всецело принадлежать алтарюСильно огорчены были и я, и находившиеся здесь мои сосвященники, когда мы узнали, возлюбленнейшие братья, что брат наш Геминий Виктор, умирая, духовным своим завещанием назначил пресвитера Фавстина опекуном, между тем, как уже прежде постановлено было собором епископов, чтобы никто не избирал себе опекуна или душеприказчика из клириков или служителей Божиих; потому что каждый из них, удостоившись Божия священства, и будучи поставлен на служение Церкви, должен служить только алтарю и жертвам, заниматься только молитвами и молениями. В Писании сказано: «никакой воин не связывает себя делами житейскими, чтобы угодить военачальнику». Если это сказано обо всех, то тем более не должны связываться мирскими хлопотами и узами те, которые, занимаясь делами Божиими и духовными, не могут оставлять Церкви для занятий земными и мирскими делами.Пример такого чиноположения и порядка, ещё в Ветхом Завете представляли левиты: в то время, как одиннадцать колен разделяли страну и брали в ней участки, колено Левино, предназначенное для занятий при храме, алтаре и божественных службах, не должно было участвовать в этом разделе; но, предоставляя другим возделывание земли, оно должно было служить только Богу, на пищу же и одежду получать от одиннадцати колен десятину его плодов, производимых землёю. Всё это было сделано по воле и распоряжению Божию с тем, чтобы лица, занятые божественными службами, не были ничем развлекаемы, и не были в необходимости думать и хлопотать о делах мирских.По тем же причинам, такой же порядок соблюдается клиром и ныне: избираемые в Церкви Божией в духовный сан, не должны ничем отвлекаться от божественного служения, не должны связываться хлопотами и занятиями мирскими; но, как братья, живущие приношениями, как бы десятинами от плодов, они должны быть неотступно у алтаря и священнослужений, трудиться денно и нощно для дел небесных и духовных.Посему то, епископы, наши предшественники, по благочестивом размышлении и с спасительною предусмотрительностью постановили, чтобы никто из братьев, умирая, не назначал клирика опекуном или душеприказчиком, а, если бы кто это сделал, то не должно быть ни приношения за него, ни совершаться торжественная жертва о его упокоении. Ибо, тот не заслуживает поминовения у алтаря Божия в молитвах священников, кто хотел отвлечь от алтаря священников и служителей Церкви.Поэтому, Виктор, который, вопреки недавно сделанному соборному постановлению, дерзнул назначить опекуном пресвитера Фавстина, не заслуживает, чтобы о упокоении его было у вас приношение, или, чтобы в Церкви была совершаема о нём общественная молитва: да будет соблюдено соборное постановление, сделанное по благочестию и по необходимости; и вместе с тем, да будет подан пример и прочим братьям, чтобы никто не отвлекал к мирским занятиям священников и служителей Божиих, служащих Божию алтарю и Церкви. Если рассматриваемый ныне поступок будет наказан, то можно надеяться, что впредь так не будут обращаться с лицами духовными.5. Пастыри призываются Богом на свое служениеДумать, что пастыри поставляются на свое служение без ведома божественного, – значит не веровать в Бога и идти против Христа и Его Евангелия. Он говорит: «не две ли птицы ценятся единым ассарием? и ни одна из них не падет на землю без Отца вашего»; Его величие и истина утверждают, что ничто и самомалейшее не бывает без ведения и допущения Божия. Или верить, что поставляемые суть недостойны и законопреступны, не есть ли это – верить, что не от Бога и не через Бога поставляются священники Его в Церкви?6. Избранию и посвящению на пастырство должно предшествовать строгое испытаниеСв. Киприан показывает это не только ясными указаниями на существующий обычай, но и изображением знаменитых мужей, призванных к священнослужению. В этом смысле он пишет к клиру и народу о посвящении Аврелия в чтецы.При посвящении клириков, мы обыкновенно предварительно советуемся с вами и общим голосом обсуждаем нравы и заслуги каждого. Но нет нужды ожидать свидетельств человеческих там, где есть уже указания божественные.Брат наш Аврелий, благородный юноша, одобрен уже Господом и возлюблен Богом; немного ему лет, но преуспел он в похвале доблести и веры; меньший по своему возрасту, но больший по чести, он два раза подвизался здесь на поприще; дважды исповедник, и дважды славный победитель в своём исповедничестве. Раз победив, и подвергшись за то изгнанию, потом он снова ратовал в сильнейшей брани и победоносно восторжествовал над страданиями. Сколько раз задумывал противник вызывать на бой рабов Божиих, столько раз этот быстрый и крепкий воин сражался и побеждал. Мало было того, чтобы сразиться ему пред очами немногих, когда сделался изгнанником; – он удостоился с необыкновенным мужеством сражаться и на торжище; дабы, победив городское начальство, победить и проконсула, и после изгнания превозмог мучения. Я не знаю, что более должен восхвалять в нём, славные ли раны его, или непорочность нравов, то ли, что он знаменит достоинством доблести, или – что он достохвален за удивительную скромность? Он так высок по достоинству и так покорён по смирению, что кажется Промысл сохранил его для того, чтобы представить другим пример церковного благочиния, пример того, как служители Божии должны побеждать в исповедничестве доблестью и после исповедничества отличаться нравами. Он заслуживал высшей степени и больших преимуществ церковного посвящения не по летам своим, но по заслугам, однако, заблагорассуждено, чтобы он начал с должности чтеца: тому, чей голос со славою исповедал Господа, наиболее прилично возглашать божественное чтение при торжественном богослужении; – после возвышенных слов, провозвестивших мученичество за Христа, читать Христово евангелие, которое производит мучеников, – после позорного столба подойти к аналою; там быть позорищем множеству язычников, здесь быть созерцаемому братьями; там с удивлением быть выслушану, стоящим вокруг народом, здесь, с радостью быть слышиму братством.Итак, знайте, возлюбленнейшие братья, что-его-то посвятил я, с пребывавшими здесь своими сослужителями. И я знаю, что вы охотно принимаете таковых и желаете, чтобы как можно более было посвящаемо их в нашей Церкви. А так как веселье всегда поспешно и радость нетерпелива, то он и читал нам в день недельный, то есть, он предвозвестил мир, приступив к чтению.Участите же ваши моления, и споспешествуйте мне в молитвах, да милосердие Божие, благопоспешествующее вам, в скором времени возвратит своему народу священника невредимым, и вместе со священником мученика-чтеца.Подобное писал св. отец и по поводу посвящения в чтецы Целерина.Необходимо, возлюбленнейшие братья, признавать и принимать к сердцу божественные благодеяния, которыми Господь в наше время удостоил прославить и почтить Церковь свою, оставляя в живых добрых своих исповедников и славных мучеников, чтобы они, торжественно исповедавшие Христа, украсили потом клир Христов служением Церкви.Посему, радуйтесь и ликуйте с нами: я, и бывшие здесь мои сослужители, уведомляем вас, что брат наш Целерин, славный доблестями и нравами, сопричислен к нашему клиру не по человеческому выбору, но по божественному удостоению. Сначала он не решался принять на себя служение Церкви, но сам Господь в ночном видении своим убеждением и увещанием побудил его не отвергать нашего совета, да и нехорошо и неприлично было оставаться без церковной почести тому, кого Господь почтил таким достоинством небесной славы.Целерин был первым в настоящей нашей брани; с победным знамением он предшествовал всем христианским воинам. В первом жару преследования он сразился с самым главным виновником нападения и, победивший противника неотразимой твёрдостью своего сопротивления, проложил другим путь к победе; а сам стяжал победу нелёгкими и немалочисленными ранами, но восторжествовал чудесно в продолжительной борьбе, при постоянно продолжавшихся и усиливаемых казнях. В темнице, под стражею, девятнадцать дней провёл он в узах и железах. Но, когда тело находилось в оковах, дух пребыл свободным и разрешённым; плоть истаевала от продолжительного голода и жажды, но душу, которая живёт верою и добродетелью, Бог насыщал духовною пищей. Среди истязаний, он был сильнее своих истязаний, – заключённый, более заключающих, – поверженный, выше стоящих, – связанный, крепче связывающих, – осуждённый, величественнее судящих; и, хотя ноги его были в узах, но змий попран, сотрен и побежден. Ещё и теперь на славном его теле сияют светлые знаки язв, ещё и теперь следы их видно на его жилах и членах, измождённых продолжительным страданием. Братство должно услышать много великого и дивного о его доблестях и достоинствах. И, если бы кто, подобно Фоме, не веровал слуху, того может удостоверять зрение: каждый может видеть то, о чём слышит. В этом служителе Божием слава ран соделала победу и воспоминание о ней сохраняет видимые и теперь рубцы.Впрочем, это поле чести было неново, и путь по нему не неизвестен для нашего возлюбленнейшего Целерина. Он пошёл по следам своих родственников, и честью, по божественному удостоению, совершенно равняется со своими предками и родственниками. Давно уже украшена венцом мученичества бабка его; дяди его по отцу и по матери – Лаврентий и Игнатий – некогда по званию мирские воины, но истинные и духовные воины Божии, низложив диавола исповеданием Христа, славным страданием заслужили от Господа пальмы и венцы. Мы всегда, как и вы знаете, приносим о них жертвы, когда только ежегодным воспоминанием празднуем страдания и дни мучеников. Итак, не мог быть недостойным их, и меньшим от них, тот, кого достойное семейство и благородный род так воодушевляли домашними примерами доблести и веры. Если и по временному состоянию почтенно и славно быть знатного рода, то во сколько больше похвалы и чести быть знаменитым небесною славою. Я не знаю, кого мне назвать более блаженным, их ли, за столь славного потомка, или его, за знатное происхождение.Когда этот Целерин пришел к нам, возлюбленные братья, с таким удостоением от Господа, прославленный свидетельством и удивлением даже самого своего гонителя, то, что же мы должны были сделать, как не возвесть его на амвон, т. е. на церковное судилище, чтобы, поставленный на возвышенном месте, и при таковом своем почете видимый всему народу, он читал заповеди и Евангелие Господа, которым так твердо и неуклонно следует, чтобы голос, исповедавший Господа, ежедневно слышался в глаголах Господних? Пусть он увидит, есть ли в Церкви высшая степень, на которой можно бы принести столько пользы. Исповедник наиболее приносит пользы братьям тогда, когда, слыша из уст его чтение Евангелия, всяк слышащий станет подражать вере чтеца.Целерина надлежало соединить в чтении с Аврелием, с которым он соединен и божественною честью, с которым связан всеми украшениями доблести и похвалы. Оба они равны: сколько высоки по славе, столько уничижены по скромности, сколько возвышены по избранию божественной благодати, столько покорны по миролюбию и скромности; они, и в войне, и в мире представляют собою каждому образцы доблестей и нравов, заслуживая похвалу – там твердостью, здесь скромностью.О таковых служителях радуется Господь, и славится в таких исповедниках, которые своим учением и жизнью возвещают Его славу, так, что научают тем и других благочинию. Поэтому Господь благоволил надолго оставить их здесь, в Церкви. Поэтому избавил их от неминуемой смерти, как бы воскресив их, и сохранил невредимыми, чтобы братья, не видя ничего возвышеннее по достоинству, ничего уничиженнее по смирению, шли по следам их.Впрочем, знайте, что они только на время сделаны чтецами. Как светильник ставим на свещнике, чтобы он светил вокруг всем, так надлежало и славные лица возвесть на возвышенное место, откуда, созерцаемые всем обстоящим братством, они возбуждали бы в видящих стремление к славе. Впрочем, мы уже предназначили им пресвитерское достоинство, и потому, они должны быть почтены одинаково с пресвитерами пресвитерским жалованьем, и при ежемесячном разделе получать части в равном с ними количестве, как имеющие с достижением более зрелых лет восседать с нами, хоть, на самом деле, ни в каком отношении не может быть слишком молод по возрасту тот, кто усовершил свой возраст достижением славы.Представим ещё одно письмо о том же предмете.Надобно известить вас, возлюбленнейшие братья, о том, что не только радует всех, но и относится к величайшей чести Церкви. Итак, знайте: Бог удостоил наставить нас своим внушением, чтобы сопричислен был к карфагенскому духовенству пресвитер Нумидик и в клире заседал с нами.Нумидиан, знаменитый славным своим исповедничеством, своими добродетелями и особенною верою, предпослав себе многочисленный сонм мучеников, воспринявших, по его убеждению, смерть от камней и огней, радостно взирал, как любимая им жена его была вместе с прочими сожжена, или правильнее, сохранена для лучшей жизни. Сам же, полусожженный, забросанный камнями, сочтенный за мёртвого, после того, как дочь его, движимая любовью к отцу, отыскала труп его, найденный полуживым, вырытый и приведенный в чувство, поневоле отстал от предпосланных себе своих спутников. Сохранён же он, по нашему мнению, для того, чтобы Господь присоединил его к нашему клиру и восполнил достохвальными священниками убыль, произведенную отпадением некоторых наших пресвитеров.Если будет угодно Богу, то он за своё благочестие возведётся на высшую степень, когда мы возвратимся к своей Церкви. Примем с благодарностью этот дар Божий в надежде, что Господь, по милосердию Своему, дарует нам больше подобных украшений, и, что, восстановив крепость Своей Церкви, Он будет содействовать процветанию столь кротких и смиренных мужей в нашем почтенном собрании.Извлекаем ещё из одного письма относящееся сюда следующее местоНарод, повинующийся божественным заповедям и боящийся Бога, имеет власть избирать священников достойных и низлагать недостойных. Богом, мы знаем, поставлено, чтобы священник был избираем в присутствии народа, пред глазами всех, и, чтобы его достоинство и способность были подтверждаемы общественным судом и свидетельством. Это подтверждается в книге Числ (Чис.20:25–26), где Господь повелевает Моисею: «возьми Аарона и Елеазара, сына его, и возведи их на гору Ор пред всем сонмом. Там сними с Аарона одежды его и облеки в них Елеазара сына его, и пусть Аарон отойдёт и умрёт там». Пред всем сонмом повелевает Господь поставить священника, то есть учить, и показывает, что поставление священника не иначе должно быть совершаемо, как с ведома предстоящего народа, чтобы присутствующие могли и открыть преступления злых, и возвестить заслуги добрых, и чтобы таким образом поставление было справедливо и законно, как основанное на общем приговоре и суде. То же, по общественному наставлению, было наблюдаемо и впоследствии; в Деяниях Апостольских читаем, что Пётр, когда надлежало избрать Апостола на место Иуды, обратился с речью к народу. «Пётр стоял посреди учеников, – говорит история, – было же собрание человек около ста двадцати». То же, как замечаем, соблюдали Апостолы и при поставлении не только епископов и священников, но и диаконов, о чём и повествуется в тех же Деяниях Апостольских, где говорится: «созвав множество учеников, сказали» и так далее. Так внимательно и осторожно, при собрании всего народа, было совершаемо это дело для того, чтобы кто-либо недостойный не поступал на служение алтарю и на священническое место. Конечно, иногда избираются и недостойные, однако же не по воле Божией, а по человеческому предубеждению: но что следствия такого незаконного и неправедного избрания неприятны Богу, – об этом Он сам свидетельствует через пророка Осию: «они сами себе поставили царя, а не через Меня». Поэтому, тщательно надобно хранить и соблюдать то, что по божественному преданию и апостольскому примеру и соблюдается у нас, и почти во всех странах: для правильного поставления, все ближайшие епископы должны собраться в ту паству, для которой поставляется предстоятель, и избрать епископа в присутствии народа, вполне знающего жизнь и ознакомившегося с делами избираемого через свое обращение с ним.h6C (Продолжение впредь).П. Р. О народном образовании. Письма к сельскому священнику // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 42. С. 226–234.Письмо шестоеМожет быть, вам, многоуважаемый о. А., случалось встречать людей, которые во время своего пребывания в школах приобрели значительную массу сведений, и несмотря на то, вышли из школы, можно сказать, совершенно необразованными, т. е. неспособными здраво рассуждать о явлениях природы и жизни общественной, неспособными отличать добро от зла, ложь от истины. Такое странное явление зависит от того, что сведения приобретались этими людьми совершенно машинально, без всякой потребности знания, без всякого самостоятельного стремления к приобретению сведений. Понятно, что, приобретённые таким образом сведения, остаются в подобных людях совершенно мёртвым материалом, из которого они не могут сделать никакого употребления на пользу свою и ближних. Если же к этому ещё присоединяется низкая степень нравственного развития, то подобные люди, из собранных ими сведений делают дурное употребление во вред ближним, и нередко даже самим себе, и в таком случае лучше было бы, если бы они ничему не учились.Сказанное нами о приобретении сведений, вполне применяется и к грамотности. Как сведения, так и грамотность сами по себе не составляют ещё образования. Грамотность даёт человеку возможность читать книги, что конечно составляет одно из сильных средств для приобретения образования. Но если грамотностью будет владеть человек слабо развитый и умственно и нравственно, то в самом счастливом случае он будет читать всякие книги без разбора и без пользы, ради самого процесса чтения, иногда же может случиться и то, что он выберет для чтения дурные книги, которые принесут ему вред. Далее, грамотность дает владеющему ею значительное превосходство в практической жизни над безграмотными. Но и в этом случае человек неразвитой умственно и нравственно, или не сумеет сделать никакого употребления из своей грамотности, или даже употребит ее во вред ближним, а нередко и себе, и в таком случае, разумеется, лучше было бы, если бы он был вовсе безграмотный. В прежнее время, когда образование народа ограничивали узкими пределами знания грамоты, народ большею частью и видел именно таких грамотеев, которые злоупотребляли своим превосходством над безграмотными и действовали во вред народу. Отсюда то печальное предубеждение против грамотности, которое и доселе служит немалым препятствием для ревнителей народного образования. Настоящим образователям народа дан в этом поучительный урок не ограничивать свою деятельность одним только распространением грамотности в народе, но параллельно с этим распространять в массах народа и образование.Под образованием я понимаю систематическое и равномерное развитие всех духовных способностей человека: ума, сердца и воли. Хотя человек, по учению Церкви, родится в первородном грехе, но во время крещения он омывается от этого греха и, после крещения, и обыкновенно, соединяемого с ним таинства миропомазания, является свободным от всякой скверны греховной, совершенно чистым, освященным благодатью Духа Святого, следовательно, наклонным только к истине и добру. Поэтому все злое и ложное, что является в нём впоследствии, должно быть рассматриваемо как результат дурного воспитания. Отсюда вытекает первая забота воспитателя: устранять от своего воспитанника все дурные примеры и тщательно наблюдать за тем, чтобы он не приобрёл никаких дурных привычек и наклонностей. В этом отношении вам, многоуважаемый о. А., предстоит забота не только о том, чтобы ученики ваши не видели дурных примеров и не приобретали дурных привычек во время пребывания своего в школе (хотя и об этом нужно тщательно заботиться), сколько о том, чтобы и того и другого они избегали вне школы, в своей семейной жизни. Как известно, крестьяне живут большею частью очень тесно, так что всё семейство, состоящее из нескольких членов взрослых и малолетних, помещаются в одном жилье. Понятно, что при таких условиях жизни младшие члены семейства весьма быстро усвояют себе все дурные привычки и наклонности старших, а у крестьян, при слабом их развитии умственном и нравственном, нет недостатка в дурных и грубых, даже безнравственных привычках. Поэтому, пользуйтесь всяким удобным случаем, чтобы внушать старшим по возрасту крестьянам, живущим вместе с малолетними и имеющим на них влияние, как гибельно действуют на детей дурные примеры старших. Объясняйте им, что дети, имея очень слабый рассудок, вместе с тем обладают чрезвычайно сильной переимчивостью и, не имея ещё способности оценить достоинство известного поступка, приучаются совершать его совершенно машинально, считая в простоте душевной всё, что делают старшие, безусловно достойным подражания. Таким образом дети совершенно невинно, не понимая, что делают, приучаются ко многим дурным и безнравственным поступкам, от которых впоследствии, выросши, они уже не имеют сил избавиться, хотя бы и сознавали, что эти поступки дурны, потому что в нежной детской душе всякая привычка напечатывается весьма сильно и оставляет глубокие следы на всю жизнь. Как можно чаще делайте эти мысли предметом и церковных проповедей (нравственное развитие человека – предмет достойный церковного собеседования), и частных собеседований с прихожанами, как во время совершения различных треб и таинств, особенно над детьми, так и при обыкновенных житейских столкновениях с прихожанами.Но не допускать в детях дурных привычек и наклонностей – это только отрицательная сторона воспитания, которой ни в каком случае не должна ограничиваться деятельность воспитателя вообще, и в частности, образователя народа. Нужно ещё заботиться о правильном развитии тех духовных способностей, которыми Бог одарил человека, и это составляет главную, положительную задачу воспитания. Вы сами вероятно заметили уже, что в детях весьма рано обнаруживается любознательность или потребность знания. С самых малых лет они начинают беспокоить родителей и вообще старших возрастом людей своими вопросами: что это такое? от чего это зависит? как это происходит? и т. п. Но в малообразованных семействах эта любознательность рано заглушается в детях отчасти грубым отказом родителей постоянно отвечать на докучливые вопросы детей, отчасти передачей детям тех суеверных представлений о причинах явлений в мире вещественном и нравственном, которые самими родителями без всякого критического размышления были приняты по традиции от предков, и таким же образом, в виде неопровержимых истин передаются ими детям. Постарайтесь в этом отношении исправить невольную ошибку малообразованных родителей и развивайте в ваших учениках потребность знания, потому что эта потребность и составляет то, что преимущественно возвышает человека над всеми животными. Всмотритесь в жизнь животных, и вы увидите, что они живут исключительно традицией: что умеют делать родители, то они передают и детям; дети, не имея совершенно никакой потребности знания, вполне удовлетворяются тем, чему они механически научились от родителей, и в наследство следующим поколениям передают только то, что они сами получили по наследству от предыдущих поколений, не прибавляя к этому ничего нового. Таким образом, в мире животных не совершается никакого прогресса, и они всегда остаются на одной и той же степени развития. Напротив, в роде человеческом, дети, получив в наследие от родителей известную сумму сведений, по чувству врожденной потребности знания не удовлетворяются этими сведениями, расширяют их, исправляют ошибки отцов, увеличивают и улучшают полученный от них умственный материал и передают в наследство следующим поколениям не только то, что получено ими по наследству от предыдущих поколений, но и то, что вновь приобретено ими. Таким образом, совершается прогрессивное развитие рода человеческого, которое даёт ему возможность побеждать природу, и господствовать над нею и над миром животных. Всмотритесь далее в жизнь низших малообразованных классов общества: там вы увидите почти совершенную неподвижность развития, почти полное ограничение знаний теми, какие переходят по преданию от предков к потомкам. Чтобы и эту, отставшую часть рода человеческого, вовлечь в общий поток человеческого развития, необходимо возбудить и развить в молодом поколении крестьян потребность знания. Для развития этой потребности всего более приспособлен сократовский метод преподавания77. Это метод разговорный, состоящий из вопросов и ответов. Например, учитель спрашивает ученика о каком угодно предмете. В своём ответе ученик излагает своё понятие об этом предмете. Если это понятие ложно, то учитель новым вопросом старается возбудить в уме ученика сомнение в справедливости его понятия и понемногу наводить его на истину. Ученик, смущённый возникшим в уме его сомнением в справедливости его понятия о предмете, делает новый ответ, который несколько противоречит первому. Учитель в новом вопросе старается возбуждать в уме ученика сознание высказанного им противоречия и снова понемногу наводить его на истину, и, таким образом, путём дальнейших вопросов и ответов, ученик, сам того не замечая, приводится к необходимости усвоить себе изложенное учителем верное понятие о предмете и притом так, что он думает, будто сам, своим умом дошёл до этого понятия, будто он и всегда имел это самое понятие о предмете: старое ложное понятие совершенно вытирается из его ума, исчезает без следа. И обратно, ученик может спросить о чём-нибудь учителя и последний своими ответами достигает той же самой цели. Метод этот труден и требует от учителя большого терпения и довольно обширных сведений в опытной психологии и логике, но зато верно достигает цели. При помощи его не только развивается любознательность в учениках, но и способность самостоятельно мыслить о предметах, не придерживаясь исключительно традиционных понятий, что также составляет одну из важнейших обязанностей народного учителя. Притом, при помощи этого метода разнообразные сведения приобретаются учениками не как нечто внешнее, полученное ими извне от учителя, а как нечто, их собственным умом добытое, как бы изначала существовавшее в их уме. Вследствие этого, сведения, приобретённые таким путём учениками, делаются их прочным умственным достоянием и никогда не забываются.Систематическое изложение элементарных предметов знания в самой школе в виде классных уроков, конечно имеет важное значение для развития умственных способностей учеников. Оно может приучать учеников к мышлению последовательному и систематическому, и к цельности представлений о предметах. Но необходимо при этом постоянно иметь в виду, что школьные уроки имеют значение не столько для приобретения учениками известной суммы сведений, которая, сообразно с учебными программами сельских приходских школ может быть только весьма ограничена, сколько для развития в учениках способности понимания и здравого рассуждения о предметах. Поэтому никогда не следует удовлетворяться одним только механическим усвоением со стороны учеников сведений, сообщённых им учителем, и точным повторением того, что учитель изложил во время урока. Напротив, всегда нужно добиваться от учеников таких ответов, в которых бы выражалось сознательное усвоение ими сведений, сообщённых учителем, так, чтобы заметно было, что ученик сначала размышляет, а потом уже отвечает. Учитель не должен увлекаться той мыслью, будто не беда, если ученик чего-нибудь на первых порах не поймёт и заучит механически, потому что со временем, когда у него разовьётся способность понимания, он поймёт, заученное прежде механически. Мысль ложная, хотя и успокоительная для учителя: прежде, чем разовьётся понимание ученика, он успеет совершенно забыть заученное механически, что вообще легко и скоро забывается, и таким образом труд его будет совершенно бесполезен, и кроме того, как очень утомительный и скучный подорвет в нем охоту к занятиям. Основное правило педагогики: преподавать ученикам нужно только то, что доступно их пониманию. На основании этого правила, между прочим, начинать преподавание в сельских приходских школах всего естественнее с Закона Божия и вообще с религиозного учения, отчасти потому, что религиозное учение всего доступнее нежному детскому сердцу, отчасти потому, что религия, как мы уже не раз говорили, доселе служила единственной образовательной силой для простого народа, в которой сосредоточивалась вся его духовная жизнь. На крестьянина всего поразительнее может подействовать, если его сын, учащийся в школе, будет в состоянии понимать и по возможности изъяснять то, что читается и поётся в Церкви, и вообще, что входит в состав церковных богослужений, равно, как и основные пункты христианского вероучения и нравоучения. Всё это доселе было темно и непонятно для простого народа и возможность понимания этих священных предметов всего сильнее может убедить крестьян в великой важности образования. Начавши с предметов религиозных, можно, так сказать мало-помалу втянуть учеников в область знания и потом перейти и к другим предметам.Нравственное развитие простого народа, внушение ему священного чувства любви к ближним и стремления к добродетели, всегда было и будет прямой и главнейшей обязанностью сельских пастырей Церкви, и нам нет нужды говорить о точном исполнении этой обязанности, потому что к этому направлено всё образование сельских пастырей. Мы можем только сказать несколько слов о том, что должен делать школьный учитель, для развития в своих учениках нравственных достоинств. В этом отношении прежде всего необходимо, чтобы во всех поступках самого учителя выражалось нравственное чувство, чтобы его обращение с учениками всегда было ровное и справедливое, исполненное любви и нравственных достоинств. Ничто так благотворно не действует на нравственное развитие учеников, как пример учителя. Затем нужно приучать учеников к серьёзному труду и не допускать в них легкомысленного отношения к своим занятиям. Человек, привыкший серьёзно относиться к своим занятиям и к своей деятельности, никогда не сделается безнравственным. На основании этого именно правила, из школы ученики обыкновенно выходят тем нравственнее, чем добросовестнее исполняли свои обязанности учителя, чем серьёзнее были учебные занятия в школе, и чем меньше они ограничивались одной внешней исправностью. Развивая умственные способности учеников и приучая их к самостоятельному размышлению о внешних предметах, необходимо вместе с тем упражнять их в размышлении о своей собственной жизни и деятельности, в анализе своих мыслей и поступков. Привычка постоянно разбирать свои мысли и поступки служит одной из главных основ человеческой нравственности. Наконец, учитель, желающий содействовать нравственному развитию своих учеников, не должен ограничиваться одним только наблюдением за внешним поведением учеников во время уроков, когда они ведут себя индифферентно, применяясь к общим правилам школьной дисциплины, и ни в чем не обнаруживая своих внутренних наклонностей. Наблюдать за учениками нужно в то время, когда они, в свободные от занятий часы, находятся все вместе и занимаются какими-нибудь игрушками. Здесь, не стесняемые никакими дисциплинарными правилами, они свободно обнаруживают свои внутренние наклонности, и потому здесь представляется множество случаев изучить нравственное состояние учеников и направить надлежащим образом их нравственное развитие. Но при этом учитель должен заботиться о том, чтобы ученики не боялись его и вели себя при нём совершенно свободно. Конечно, такая деятельность – дело нелёгкое и требует от учителя много терпения и такта. Но зачем же, многоуважаемый о. А., и принимать на себя священную обязанность народного образователя тому, кто тяготится совершенно точным и честным исполнением её?П. Р.Об отмене воскресных базаров // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 42. С. 234–235.К Его Высокопреосвященству, Высокопреосвященнейшему Арсению, Митрополиту киевскому и галицкому, от 19 августа сего 1867 года – № 4313, последовало от Г. Товарища Обер-Прокурора Святейшего Синода отношение:Высокопреосвященнейший ВладыкоМилостивый Государь и АрхипастырьПо поводу, поступивших в Святейший Синод от преосвященных разных епархий представлений, о необходимости перенести, существующие во многих местностях нашей Империи воскресные базары, на дни будничные, а равно и вследствие многочисленных ходатайств о том же от частных лиц и целых обществ, Г. Синодальный Обер-Прокурор, от 5 мая, минувшего года, № 2681, относился к Г. Министру Внутренних дел с просьбою, сделать распоряжение о повсеместной отмене этого обычая, в высшей степени вредного для народной нравственности.Г. Статс-Секретарь Валуев отозвался на сие, что он находит, заслуживающими особого уважения те данные и соображения, на основании коих Г. Обер-Прокурор признает необходимою отмену воскресных базаров, и, что по сему со стороны Министерства Внутренних Дел будут неопустительно приняты меры к тому, чтобы не было разрешаемо базаров в воскресные дни вновь, и, чтобы немедленно были прекращаемы и те из существующих уже воскресных базаров, о закрытии которых будут сделаны заявления со стороны подлежащих обществ и властей. Независимо от сего, дабы иметь возможность достигнуть отмены базаров в воскресные дни, в виде общей меры, он, Г. Министр, отнесся к Начальникам губерний о доставлении ему заключения по этому делу, для соответственных затем распоряжений со стороны Министерства. О таком отзыве Г. Министра Внутренних Дел, предложенном уже Святейшему Синоду, и имею честь уведомить и Ваше Высокопреосвященство, и при сем препроводить, для Вашего, Милостивый Государь и Архипастырь, сведения, и соображений в потребных случаях, – копию с вышеупомянутого отношения Г. Обер-Прокурора по настоящему делу.Испрашивая святых молитв Ваших, с отличным почтением и совершенною преданностью имею честь быть Вашего Высокопреосвященства, Милостивого Государя и Архипастыря, покорный слуга Юрий Толстой.На сем отношении 24 августа сего же года последовала такая резолюция Его Высокопреосвященства: «В Консисторию к сведению и надлежащему распоряжению о возобновлении с моей стороны немедленного ходатайства пред Начальником Губернии о закрытии воскресных базаров во всех тех местах, о которых были прошения прихожан и священников, а для указания другим средства достигнуть той же цели, если только они желают, опубликовать сей циркуляр в Епархиальных Ведомостях и Руководстве для сельских пастырей.Объявление об издании газеты «Друг народа» В 1868 году // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 42. С. 235–236Газета «Друг народа» в 1868 году будет заключать, как и прежде, следующие отделы: правительственные распоряжения и узаконения, статьи духовного содержания, сведения, относящиеся к разным наукам, рассказы из народного быта, и вести из разных мест России, а также и из-за границы. Как и прежде газета будет издаваться для того, чтобы по мере возможности способствовать к распространению в народе полезных сведений, необходимых для улучшения его быта, и вместе служить тому теплому религиозному чувству, которым всегда отличался русский православный народ. Для достижения этой цели редакция употребит все старание, чтобы улучшить свое издание и сделать его полезным, как для юго-западного края, так равно и для других местностей России, притом, как в школе, так и в хижине крестьянина, и вообще для каждого грамотного человека. Газета будет выходить два раза в месяц в один печатный лист большого формата.Подписка принимается в Киеве, при редакции газеты «Друг народа», в здании киевской 1-й гимназии.Цена издания газеты один рубль без пересылки и рубль двадцать коп. с почтовой пересылкой и доставкой на дом.При газете «Друг народа» в 1868 году будет выходить: Сборник статей для народного чтения.Редакция газеты «Друг народа», желая доставить народу возможность познакомиться с сочинениями замечательнейших русских писателей, и в то же время дать место лучшим статьям своих сотрудников, в 1868 году будет издавать при газете: Сборник статей для народного чтения. В состав сборника войдут:1. Избранные места из лучших сочинений русских писателей духовных и светских.2. Статьи, относящиеся к разным наукам: сельскому хозяйству, истории, землеописанию и проч.3. Повести, рассказы, народные предания и песни.Сборник будет выходить выпусками два раза в год: в январе и июле месяцах. Каждый выпуск будет заключать от восьми до десяти печатных листов.Цена сборника, вместе с годовым изданием газеты «Друг народа», два рубля с пересылкой и доставкой на дом, и один рубль восемьдесят коп. без пересылки; отдельно от газеты: без пересылки восемьдесят коп. с пересылкой и доставкой на дом один рубль.При редакции газеты «Друг народа» можно получать газету «Друг народа» на 1867 г., по объявленной цене: по 1 р. 20 к. с пересылкой и по рублю без пересылки.№ 43. Октября 22-гоКрасовский Петр, свящ. Катехизические поучения о Боге // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 43. С. 237–243Поучение 6-е. О вездеприсутствии БожиемВсякая вещь на свете имеет своё место, так, что мы не можем даже и вообразить никакого предмета без занимаемого им места. Поэтому, рассуждая о Боге, нам очень естественно спросить: где Бог?Кто спрашивает: «где Бог», тот имеет о Боге неправильное понятие; и кто отыскивает Ему место, тот ошибается. Место вообще есть предел, который ограниченные существа полагают друг другу взаимным прикосновением. Я имею себе место, потому что окружён со всех сторон другими существами и предметами, которые уже не то, что я; с другой стороны, существо моё со всех сторон оканчивается, отделяется от прочих существ, и таким образом производит себе место. Следовательно, пространство или место возможно только при множестве существ, ограничивающих друг друга и определяющих взаимную величину; где нет множества, там нет ни пространства, ни места, – потому что в этом случае нечему окружать, нечему ограничивать, нечему измерять, нечему быть вместилищем и вместимым. Но мы уже знаем и веруем, что Бог есть существо во всех отношениях неограниченное и беспредельное: стало быть, Он не может подлежать никакому измерению, не может быть ограничен пределами какого-либо пространства, и не может иметь определённого места. Отсюда, после вечности Божества открывается в Нём другое подобное свойство – вездеприсутствие: то есть, как Бог не имеет Себе ни начала, ни конца в отношении времени, также точно не имеет ни начала, ни конца в отношении места; как Он всегда существует, также точно и везде существует.И в Священном Писании говорится, что величию Божию несть конца (Пс.144:3); что вместилище Божества столь же бесконечно велико, сколь бесконечно велик сам Бог: коль велик дом Божий, и пространно место селения Его! Велико, и не имать конца, высоко, и безмерно (Вар.3:24–25). По словам того же Священного Писания, Бог наполняет небо и землю (Иер.23:24), небо, и небо небесе недостаточны для Его помещения (3Цар.8:27). Святой царь Давид, поражённый при созерцании божественного вездеприсутствия, следующим образом описывает его, обращаясь к Богу: камо пойду от Духа Твоего, и от лица Твоего камо бежу? Аще взыду на небо, Ты тамо еси: аще сниду во ад, тамо еси: аще возму криле мои рано, и вселюся в последних моря, и тамо бо рука Твоя наставит мя, и удержит мя десница Твоя (Пс.138:7–10). Таким образом, и откровение, и здравый разум единогласно представляют истинного Бога неизмеримого вездесущим, то есть, все наполняющим, везде пребывающим и всюду присущим.Явление вселенной нисколько не могло ограничить Божественного существа, несмотря на свое неизмеримое пространство и на бесчисленное множество существ, ее составляющих. Потому уже вселенная не могла положить собою предела существу Божию и стеснить Его, что она воззвана Богом в бытие из ничего. Вселенная явилась там, где ее не было: стало быть, она столько же заняла собою места, сколько было и при ее ничтожестве. И в свящ. Писании говорится, что Бог творит всю землю, аки ничтоже (Ис.40:23). Вселенная есть порождение Божественной мысли (Правосл. испов. вопр. 18); и как мысль, напр., человеческая нисколько не убавляет человеческого существа, так и вселенная не может потеснить или ограничить Творца вездесущего.Вездеприсутствие Божества нисколько не похоже на пространство, также, как Его вечность нисколько не похожа на время. Всякое пространство измеряется в длину, ширину и глубину; но существо Божественное не имеет ничего подобного и не подлежит никакому измерению. В существе Божественном нет ни середины, ни сторон; ни низу, ни верху; ни предыдущего, ни последующего. Божественный Дух, наполняющий малейшую былинку, тот же самый наполняет и всю землю, и всю поднебесную, и весь свет; Он тот же самый и далее всего света в бесконечность. Он не инаков на земле, каков и на небе; не инаков во вселенной, каков и за вселенной. «Надобно знать, – говорит св. Иоанн Дамаскин, – что Бог не имеет частей, весь находится везде и всецело, – не частью какою в известной части пребывает, разделяясь подобно телам, но весь во всем и весь выше всего»78. По словам святителя Кирилла Иерусалимского, «Бог во всем и вне всего»79. В Боге нет ничего отдаленного. – Он вечно присущ всему, и все вечно присуще Богу. Пред Богом нет ничего такого, что было бы для Него там: пред Ним все здесь. Существо Божественное, не имеющее ни составов, ни частей, не имеет никакого протяжения: все Его беспредельное вездеприсутствие есть неизмеримая единица присущего, ни с чем нераздельная, и ни с чем неслитная, сосредоточенная в себе самой.Многие из нас думают, что Бог имеет определенное место на небесах; и действительно, такое мнение о Боге подтверждается многими местами из священного Писания. Что же это такое, – священное Писание определяет место Богу на небесах, и вместе с тем, оно же, совершенно ясно приписывает Богу неизмеримое вездеприсутствие? Это не значит, будто Бог занимает одно только небо и присутствует в нем исключительно, а значит то, что, присутствуя на небе, Бог присутствует и во всех других местах вселенной: небо, и небо небесе не довлеют Ти, говорил Богу премудрый Соломон (3Цар.8:27). Под именем неба, в котором, по словам священного Писания, обитает Бог, разумеется не то видимое небо, которое над нами, и не такое небо, которое занимало бы особенное место во вселенной и отделялось бы от нас каким-либо пространством, а разумеется благоволительное присутствие Божества, которое нисколько не препятствует Его существенному вездеприсутствию. Небо, в котором живет Бог, находится в душе каждого человека, как сказал Спаситель: не скажут (о царствии Божием): вот, оно здесь, или: вот, там; ибо царствие Божие внутрь вас (Лк.17:21). Это небо поселяется в каждом угоднике Божием, как Спаситель же сказал: кто любит Меня, тот соблюдет слово Мое; и Отец Мой возлюбит его, и Мы прийдем к нему, и обитель у него сотворим (Ин.14:23). Это же небо всегда готово вселиться в каждую, даже грешную человеческую душу, как Дух Божий открыл св. апостолу Иоанну: се, стою у двери, и стучу. Если кто услышит глас Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с Ним, и он со Мною (Откр.3:20). Очевидно, это небо не есть для Бога какое-либо определенное помещение, – не оно вмещает Бога, а Бог приносит это небо вместе с Собою всюду, где Он присутствует. По словам св. апостола Павла, это небо-жилище Божие во всякое время недалеко от каждого из нас (Деян.17:27). Это небо находится везде, где исполняется св. воля Божия, и где присутствие Божества производит райские радости.Итак, Бог везде находится, и на земле, и на небе, и в солнце, и в луне, и в звездах, и во всем видимом и невидимом. Кто говорит, что до Бога высоко или далеко, тот говорит ложь: Бог во всякое время и в нас, и при нас, и около нас. И пресмыкающийся в земле червячок столь же не лишен животворного присутствия Божества, сколько не лишен его человек – владыка видимой твари; сколько не лишено его солнце, освещающее всю поднебесную. В одно и то же время Бог присутствует и в ангелах, и во всем здешнем свете, и в преисподних ада. Но и вся вселенная не может вместить Божественного существа, – Ему нет конца и выше вселенной, и ниже вселенной, и по всем сторонам вселенной. Будучи бестелесен и единичен, Бог пребывает существом Своим всюду в бесконечность. Весь свет, и все величайшее и малейшее на свете, Бог окружает, наполняет и проникает, ни с чем не смешиваясь, и ни от чего не отделяясь. Вездесущию Божию нет ни начала, ни конца; нет ни перерыва, ни изъятия; нет ни меры, ни пределов.Не думайте же, братия, будто, построив Богу храм и освятив его, мы готовим жилище Богу и поселяем Бога в храме. Священное Писание говорит об этом так: Всевышний не в рукотворенных храмах живёт… Какой дом созиждете Мне, говорит Господь, или какое место для покоя Моего? Не мои ли руки сотворили всё сие? (Деян.7:48–50). Стало быть, и наши христианские православные храмы, сколь они ни святы, отнюдь не служат особыми жилищами Богу и не умаляют его естественного вездеприсутствия. Цель существования наших храмов: общие молитвы христиан, общественное богослужение, приношение Богу бескровной жертвы и совершение освящающих таинств. В рукотворенных храмах христианских собираются верующие во имя Иисуса Христа; а об таких собраниях сам Иисус Христос говорит так: где двое или трое собраны во имя Моё, там Я посреди их (Мф.18:20). Стало быть, в наших рукотворенных храмах заключается храм нерукотворенный, духовный, – в них Бог присутствует особенным, непостижимым для нас образом, и это присутствие нисколько не ограничивает вездеприсутствия Божия.Разбойники и злодеи укрываются от взоров человеческих, заключая себя в пещеры и дремучие леса, чтобы избежать человеческого правосудия и наказания за свои злодеяния; но думают ли они, что неразлучно с ними находится свидетель – сам Бог, грозный Судия всякого злодеяния? Воры избирают темноту и ночи для своей кражи; но думают ли они, что на них, и в них устремлён всепроницающий взор всевышнего Мстителя за обиду? Распутные скрываются в потаённые места для совершения гнусного порока; но ожидают ли они, чтобы порок их совершался в присутствии самого Бога? Те, которые стыдятся людей, почему не стыдятся Бога-Вседержителя, и в Его присутствии делают то, о чем не могут даже говорить без стыда перед людьми?Братия! Мы должны вести жизнь свою так, как следует вести себя в присутствии Божием. В противном случае мы или не веруем, или веруем худо в вездеприсутствие Божие. Аминь.Свящ. Петр КрасовскийОбъяснения воскресных Евангелий80 // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 43. С. 243–250Объяснение Евангелия в неделю 23-ю(Лк.8:26–39).Я буду каждый раз рассказывать и пояснять вам то, что читается по воскресным дням из святого Евангелия на обедни. Сегодня, для первого раза, прежде чем стану пояснять вам ныне читанное Евангелие, скажу несколько слов о том, что за книга святое Евангелие, которую читают на обедни, и почему нужно слушать чтение из этой священной книги с особенным вниманием и благоговением.Святое Евангелие – это божественная книга, в которой ученики Господа нашего Иисуса Христа вписали то, как Он, Спаситель наш, жил на земле, что говорил, чему, и как учил, что делал, как страдал, умер, воскрес и вознёсся на небо для нашего спасения. Мы называемся христианами, сынами Церкви Христовой, – почему так? Потому что Христос, Сын Божий, спас нас от греха, смерти и диавола, принял нас, как отец своих детей; потому ещё, что во святом крещении мы дали обет жить так, как Он велит, Господь наш. Всё это мы можем знать из святого Евангелия; обо всём этом там говорится; значит, кто хочет быть истинным христианином, сыном Церкви, тот должен внимательно, с благоговением слушать чтение святого Евангелия, – оттуда он узнает всё необходимое для его спасения. Так ходите же по воскресным дням каждый раз в церковь Божию неопустительно, и прислушивайтесь внимательно к тому, что читает дьякон или священник из святого Евангелия, – а я здесь буду пояснять то, что читалось в церкви.О чём сегодня читалось? О том, как Спаситель изгнал бесов из одного человека.Во святом Евангелии благовествуется вот как: и приплыли в страну гадаринскую, лежащую против Галилеи. Когда же вышел Он (Иисус Христос) на берег, встретил Его один человек из города, одержимый бесами с давнего времени и проч. (в русском переводе до 40-го стиха 8 главы Евангелия от Луки). Заметили, что говорится? Спаситель с учениками своими приплыл в страну гадаринскую, лежащую против Галилеи (а где такая страна? Далеко от нас, в ту сторону, где солнце восходит зимою, за морем, в земле, которая зовётся Палестиною, – вот как будете учиться со временем, узнаете, где какая земля есть). Вышел Спаситель на берег, а навстречу Ему шёл один человек, в котором бесы были, нечистая сила сидела – и давно уже так; он и одежды не носил, и дома не жил, а на кладбище в гробах. Как же это так? Ведь в могиле, в гробе нельзя жить? Да, у нас нельзя, а в той стороне, где жил Спаситель, можно было. Гробы не зарывались в землю, как у нас, – а в горах и земле делались большие пещеры, ямы, – в них-то и складывались гробы, и туда заходить можно было всякому, кто не боялся мёртвых; сюда заходил, и здесь-то жил тот бесноватый человек, который шёл навстречу Спасителю. Увидал он Спасителя, закричал, упал пред Ним и сказал громко: что Тебе до меня, Иисус, Сын Бога Всевышнего? Умоляю Тебя, не мучь меня. Это говорила в нём так сила нечистая, потому что Господь велел ей выйти из сего человека; уже очень долго мучила она его; его уж и цепями связывали, чтоб уберечь от нечистой силы, но не помогало ничто; цепи он разрывал и бежал в пустыню, потому что бесы хотели этого, – они гнали его. Господь спросил его – как тебе имя? Легион, сказал он; потому что много бесов было в том человеке. Что значит легион? Легионом называлось у древних народов то, что у нас зовётся полком солдат; в полку солдат много, так и в легионе бесов было много. Бесы, когда услышали, что Спаситель велит им идти вон из человека, стали просить Его, чтоб Он не велел им идти в бездну, т. е. в глубину вод, в глубину морскую, а позволил им войти в свиней. Спаситель позволил, так как тут же на горе паслось большое стадо свиней. Как только бесы вошли в свиней, стадо бросилось с крутизны в озеро и потонуло. Пастухи побежали в город и селения, и рассказали там обо всем. Народ собрался посмотреть, что такое сделалось, и увидел, что человек, в котором были бесы, сидел у ног Иисуса Христа, одетый и в здравом уме, и все ужаснулись. Страшно стало народу; но он, вместо того, чтоб умолять Господа о помиловании, стал просить, чтобы Господь ушел из их земли. Господь вошел в лодку и отплыл. Какой народ нерассудительный! Ясно видели все, что пред ними не простой человек, потому что слышали о Его чудесах, и могли понять, что тот, кто может сделать все, есть Бог, но не покаялись, не обратились к Нему с просьбою пощадить их, возвратить им их стадо; Господь конечно мог сделать это. Нет, и видели, и слышали Господа, и не приняли Его. Знал Господь наперед, что так поступят они и наказал их, и не услышали они Его божественного слова. Тот же, из которого Господь изгнал бесов, напротив, умолял Его дозволить ему быть при Нем; но Иисус отпустил его и сказал: возвратись в дом свой и расскажи, что сотворил тебе Бог, т. е. не ходи за мною, а иди, и еще расскажи людям обо всем, что Я сотворил тебе; может быть после твоих рассказов они обратятся ко Мне, познают Меня. Так милосерд Господь, так хочет нашего спасения, так призывает нас к Себе. Не приняли Его, сказали – «иди от нас», и Он все-таки желает, чтобы люди образумились, и отсылает к ним исцеленного, чтобы рассказал им о Его чуде. Исцеленный послушался Господа, пошел и проповедовал по всему городу, что сотворил ему Иисус.Что мы должны особенно твёрдо помнить из нынешнего Евангелия? Что должны принять к сердцу? То, что если нечистая сила и вселяется в кого, то за нечестие какое-либо, и потому, что Господь допускает это, а бесы сами по себе бессильны, не могут делать нам никакого вреда. Поэтому, как бы ни была велика диавольская сила, не только не должны мы бояться её, но и мужественно бороться с ней, – с нами крестная сила, с нами, и за нас Иисус Христос – Победитель диавола.Примечание. Каждый раз после объяснения Евангелия необходимо делать повторение объяснённого, как для того, чтобы видеть, понято ли объяснение, так и для того, чтобы снова разъяснить непонятное. Всего лучше употреблять при этом метод катехизический, и нужно стараться о том, чтобы вопросы были кратки – без лишних слов и перифразов, просты – заключали, по возможности, одну мысль и требовали одного ответа, а не многих, определённы, то есть выражены так, чтобы на них возможен был только тот, а не другой ответ, прямой и правильный; если это не всегда возможно для отдельно стоящего вопроса, то возможно для ряда вопросов, следующих друг за другом, – ясны, то есть такие, которые могут быть поняты учениками; наконец нужно стараться о том, чтобы вопросы были сосредоточены на самых жизненных сторонах предмета, связаны между собою, – строго направлены к одной цели, и исчерпывали всё содержание евангельского чтения.Вот вопросы, которые хорошо предлагать школьникам, с целью узнать, насколько они поняли содержание настоящего евангельского чтения и уяснить то, чего не поняли.Куда приплыл Спаситель? – Кто шёл Ему навстречу, как вышел Он на берег? – Как и где жил бесноватый? – Что он кричал, когда увидел Иисуса Христа? – Почему он так кричал? – О чем спросил его Иисус Христос? – Что значит легион? – О чем молили бесы Иисуса Христа, и исполнил ли Он их просьбу? – Что сказал народ, когда узнал обо всем случившемся? – О чем просил Спасителя исцеленный? – Что сказал ему Господь? – Почему Он не взял его с Собою? – Что мы должны особенно твердо помнить из нынешнего Евангелия?Объяснение Евангелия в неделю 24-ю(Лк.8:41–56).О чем сегодня читалось из святого Евангелия? О том, как исцелилась женщина кровоточивая, и как Спаситель воскресил дочь одного из начальников синагоги по имени Иаира.Припомните, что говорилось вам в прошлое воскресенье; говорилось о том, что жители гадаринской страны не приняли Спасителя и просили поскорей оставить их, что Спаситель сел в лодку и отплыл назад. Сегодня и читалось о том, что было там, куда прибыл Спаситель. Народ там с нетерпением ждал Спасителя и радостно принял Его. В это самое время пришел один человек, – звали его Иаиром, – был он начальником синагоги, то есть такого места, куда еврейский народ собирался Богу молиться; пришел, и упал к ногам Иисуса Христа, стал умолять Его прийти к нему в дом. Зачем? Была у него одна единственная дочь двенадцати лет, и та умирала. Отец умолял Спасителя пойти к нему в дом и не дать ей умереть. Спаситель пошел, и народу за ним шло много, теснили Его, всякому хотелось поближе быть около Него, послушать, посмотреть Его. В толпе этой была одна больная женщина – кровоточивая, больна была двенадцать лет, лечилась долго, издержала все, что имела; растратила, то на лекарства, то на лекарей, – но не вылечилась; год от году становилось ей хуже. Потеряла она уже и веру, чтобы лекаря и лекарства помогли ей, оставалась одна надежда, – не исцелит ли ее Господь. И вот, в тесноте этой, никто и не заметил того, как она прикоснулась к одежде Спасителя – и вдруг болезнь её прошла, кровь перестала идти. Спаситель спросил: кто прикоснулся ко Мне? Все стали говорить, что никто не прикасался, а апостол Петр и другие ученики Иисуса Христа говорили: «Наставник, народу много, теснятся, напирают, и Ты говоришь, что прикоснулся кто-то к Тебе». Нет, сказал Спаситель, кто-то прикоснулся, потому что чувствовал Я, как сила вышла из Меня. Женщина увидела, что скрываться уже нечего, со страхом подошла к Спасителю, упала пред Ним, и пред всеми рассказала, что прикоснулась она и получила исцеление. Дерзай, дщерь, сказал Спаситель, то есть и бойся, дочь, – вера твоя спасла тебя; иди с миром.Не забывайте, что все это случилось по дороге, как шёл Спаситель в дом Иаира; не успел Он и дойти до дому начальника синагоги, как приходит кто-то оттуда и говорит Иаиру: «не зови учителя, не утруждай Его напрасно, дочь твоя умерла». Господь услышал это и говорит отцу: не бойся, только веруй и спасена будет. Как же случилось? Пришли в дом, и Спаситель позволил войти туда только трем ученикам Своим – Петру, Иакову и Иоанну, да отцу с матерью умершей девицы. Все плакали, а Спаситель сказал: не плачьте, – она не умерла, но спит. Не поверили этому – стали даже насмехаться над Ним, потому что хорошо знали, что она умерла. Но Спаситель выслал всех вон, и взяв за руку умершую, возгласил: девица, встань! И ожила девица, тотчас встала – и Он велел дать ей поесть чего-нибудь, чтобы все видели и знали, что она живая; ведь мёртвый есть не станет. Так воскресил Господь мёртвую. А после никому не велел и сказывать об этом.Что мы особенно должны помнить из этого евангельского рассказа? То, что нужно иметь крепкую, твёрдую веру в Господа Иисуса Христа, и тогда не страшны ни болезнь, ни самая смерть; не смерти нужно бояться, а того, чтобы не пришла она невзначай, чтобы не умереть без покаяния; умереть-то все умрём, и все воскреснем, только худо будет тому, кто умер без покаяния, без веры в Господа Иисуса Христа.Примечание: Вопросы, какие полезно предлагать школьникам после объяснения ныне читанного евангелия – с целью узнать, поняли ли они его до конца, и если нет, то уяснить, растолковать непонятноеКто пришёл к Иисусу Христу, и о чём просил Его? – Кто шёл за Иисусом Христом, когда Он шёл к Иаиру? – Какая женщина прикоснулась к Нему и зачем она сделала это? – Узнал ли об этом Господь? – Что Он сказал исцелённой, когда она созналась в том, что прикоснулась к Нему? – Что сказал Иаиру посланный из его дому? – Что сказал Господь, чтобы его успокоить? – Что Он сделал, когда пришли в дом Иаира? – За что Он выслал всех вон? – Как воскресил мёртвую? – Зачем велел дать ей есть? – Что мы должны особенно твёрдо помнить из нынешнего евангелия?Сахаров Василий, священник. Увещание поморян-новоженов-Федосеевцев в старорусском уезде. (Окончание) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 43. С. 251–259.Главные сомнения наши, говорили увещеваемые, о богослужебных книгах церковных, исправленных Никоном патриархом, о троеперстии, противосолонном хождении, пятипросфории, о клятвах на древнее благочестие. Вот что скажем мы, увещатели.О книгах. Современный наш знаток раскола, бывший рижский архиепископ (Ригу раскольники знают) Платон в «Страннике»81, – книге, которую вы можете видеть у нас, на пользу душевную вот что пишет: когда в нашем отечестве не было еще типографий и книгопечатания, тогда богослужебные и другие книги распространялись в нем посредством обыкновенной переписки. Но писцы могут ошибаться, в особенности тогда, как пишут поспешно и не поверяют написанного. Так писали в старину наши скорописцы, занимавшиеся перепиской, как ремеслом, и спешившие продавать написанные ими книги, чтобы поскорее получить с их деньги. Поэтому в старинные богослужебные русские книги вошло много ошибок от переписчиков. Эти ошибки в последствии увеличились еще разными погрешностями от неблагоразумных поправок и прибавлений, допущенных теми, коим поручено было наблюдать за изданием книг, но из коих многие, по тогдашнему времени, были малообразованы и не искусны в вере. Поэтому более просвещенные русские иерархи давно видели необходимость надлежаще исправить богослужебные книги и, по возможности, исправлять оные; преимущественно же заботились о сем русские патриархи, а в особенности Филарет, родоначальник нашей царской фамилии, и великий по деяниям Никон. При этом, сии патриархи показали большую осмотрительность и братское общение с восточными патриархами. Зная, что русские богослужебные книги переведены с греческих, и не полагаясь на одно свое мнение в исправлении сих книг, они все недоумения, случавшиеся в этом деле, сообщали на разрешение греческим патриархам, и поступали согласно с их отзывами. Патриарх Никон к самому исправлению богослужебных книг приступил не иначе, как по совещанию с восточными патриархами. С своей стороны восточные патриархи принимали в исправлении богослужебных русских книг самое искреннее участие и оказывали всевозможное содействие: прислали Никону греческий список никео-цареградского символа веры и убедительно просили его ни в чем не разнствовать от уставов Церкви. Константинопольский патриарх Паисий дозволил взять в Москву из восточных монастырей 500 древнейших богослужебных и учительных книг, да около 200 рукописей, для сличения с ними славянских переводов. Наконец, на московском соборе 1666–1667 годов, на котором присутствовали антиохийский патриарх Макарий и александрийский патриарх Паисий, 7 греческих митрополитов, два архиепископа и несколько других духовных лиц с востока, – на этом соборе вместе с русскими архипастырями единогласно одобрены книги, исправленные при Никоне. Вот ещё подходящий пример. В первые времена христианства, порядок совершения литургии не был изложен письменно, как теперь мы его имеем, а сохранялся и передавался из поколения в поколение посредством устного предания или наставления. Сущность обедни и главные части её во всех церквах были одни и те же, но выражения или слова молитв и некоторые частные обряды были различны. Поэтому, в то время литургия совершалась различно во всех православных церквах. Но, несмотря на это внешнее различие, древние христиане имели единство веры и сохраняли между собою братское единодушие. Вот на что обратите внимание ваше, братия, и посмотрите, как неосновательно уклоняетесь вы от единства православной Церкви потому только, что православная Церковь совершает богослужение не по старым книгам, а по новым, хотя в новых книгах содержится то же самое, что и в старых, но в них исправлены только вкравшиеся ошибки. Тем более нам следует бросить всякие прекословия и войти в братское единодушие, что спасительны и старые книги, по которым спаслись многие российские чудотворцы, святители Христовы: Димитрий Ростовский, Митрофаний Воронежский и Тихон Задонский.О Троеперстии.В истории исправления богослужебных книг при Никоне патриархе, у вышесказанного архиепископа Платона написано, что «греческие патриархи, на московском соборе 1666–1667 годов, торжественно засвидетельствовали (без всякого подкупа, как вы напрасно думаете), что православные греки издревле творят на себе крестное знамение тремя перстами правой руки». По примеру греков поступаем и мы, православные, помня, что крест Христов был трехсоставный – из кедра, певга и кипариса. Но при этом не чуждаемся и вашего, братия, двоеперстия, как православного. Еще патриарх Иоаким прямо сказал Никите и другим передовым лицам раскола: креститися, кто как хочет, двумя перстами или тремя, – сие все едино, токмо бы знамение креста вообразити, – мы о том не истязуем82. Так говорил патриарх Иоаким; подобно ему рассуждал недавний митрополит петербургский Григорий83: «общество единоверцев, с того самого времени, как соединилось с православным обществом, составляющим Церковь, господствующую в России, не составляет какого-либо отдельного, иного общества от общества, составляющего господствующую в России Церковь, но есть общество, составляющее с господствующей в России Церковью совершенно одно. Если бы эти два общества составляли две различные Церкви, то они имели бы иной символ веры, иное Евангелие, иной Апостол и прочее, или разумели их как-нибудь не так, как разумеет Церковь православная. Но у них все одно с Церковью православною, а потому, они суть не две, а одна и та же Церковь. Правда, единоверцы имеют у себя по обрядам некоторые обрядовые разности от господствующей в России Церкви православной. Например, единоверцы для крестного знамения употребляют двуперстное сложение, а православные – треперстное. Есть ли тут разнство веры? Нет. Православные своим перстосложением исповедуют св. Троицу, а единоверцы – два естества в Иисусе Христе. В обряде разность есть, но в вере нет, ибо православно и то, и другое. Православно исповедание Св. Троицы, православно исповедание и двух естеств в Иисусе Христе. Исповедующие св. Троицу, исповедуют и два естества в Иисусе Христе; равно и, исповедующие два естества в Иисусе Христе, исповедуют и св. Троицу. Православны те и другие. Ещё пример. Совершая освящение единоверческой Церкви и литургисая в ней по старопечатным, заметьте, книгам, столповым хождением, и соблюдением других старообрядческих обрядов, православные архиереи снисходительно и в духе кротости употребляют двуперстное сложение для крестного знамения84. Чего же вам более?О противосолонном хождении.Тот же митрополит Григорий (там же, далее) пишет «во святом крещении православные обходят купель, идя противу течения солнца, а единоверцы – по течению солнца, разумея под солнцем, солнце правды, Иисуса Христа. В обряде разность есть, но вера одна. Православные так обходят купель потому, что Господь сказал: приидите ко Мне все. А кто идёт ко Христу, тот Христов. Единоверцы обходят купель по течению солнца потому, что Господь сказал: иже хощет по Мне идти, да возьмёт крест свой и по Мне грядёт. А кто идёт по Христе, тот Христов. Итак, те и другие поступают так потому, что того требует Христос и, следовательно, поступают православно, и равно, те и другие постоянно остаются со Христом. Никто из них не идёт прочь от Христа. Святая Церковь, принимая то и другое хождение вокруг купели, не полагает строгого различия между ними и узаконяет вообще: «та же, т. е. после миропомазания, творит священник с восприемником и младенцем круга образ, т. е. круговое хождение, как знак вечности»85.О пятипросфории.Известный вам Семен Денисов, прося о своём освобождении императора Петра Великого, в дверях, двуперстным крестным знамением показал себе быти древняго благочестия ревнителя непреклонна. Самодержец, похвалив крестное знамение, рече: добре крестишься, – и продолжал: ныне вы (старообрядцы) содержите семь просфор, а я обрёл зело древнюю книгу, в которой предписывается только пять. Семен отвечал: доколе за ваше царское величество особливая просфора приносима бяше, дотоле литургия на седми просфорах совершалась непременно»86. А так как теперь в церквах за царствующий дом не полагается особой просфоры о здравии и за упокой, – и это по смирению царствующих лиц, то и приносится ныне пять просфор.О клятвах на древнее благочестие.Проклятие, положенное московскими соборами 1666–1667 годов, относится только к тем людям раскола, а вовсе не к древнему благочестию, которые, особенно в начале, производили смуты и раздоры церковные, не признавали из-за разности обрядов русской Церкви православную, поносили её неподобными опознаниями, и вовсе не стремились к миру с Церковью87. На таких людей, для вразумления их, конечно и следовало наложить проклятие. На вас же, если вы ищете истины – мира с Церковью, означенное проклятие не простирается. Вы сделаете значительный шаг к примирению с нами, если убедитесь, как и следует, в том, что русская Церковь как до Никона, так и после Никона была и есть православна и свята, – именно потому, что и старые, и новые обряды выражают одну истинную веру и, посему, при должном понимании дела, одинаково спасительны.Подобным образом, при взаимном доверии и спокойствии, мы можем помириться с вами, братия, в остальных прекословных предметах: о кресте четвероконечном, об аллилуиа, о печати на просфорах. Теперь последнее слово к вам. К удовольствию нашему, мы ближе познакомились с вами, – узнали, что спасение души для вас предмет дорогой. Простая, незатейливая жизнь ваша близка к природе. Ваша трезвость, ибо многие из вас вина не пивали, похвальна. Ваше строгое соблюдение св. постов любезно нам. Ваше удаление от табака мы одобряем. Ваше воздержание от чая и кофе мы хвалим. Ваше крестное знамение мы приемлем. Всё это доброе видя в вас, и отрицая ваше двоедушие и лицемерие, подчас вами употребляемое в дело, мы, служители любви и мира, первые подаём вам братскую руку. Общая матерь наша, св. Церковь, которой вы сыны, а не пасынки, давно ждёт не дождётся вас с материнскими объятиями.В таком духе производилось увещание в трёх соседних приходах – увещание, не имевшее не только питиримовских, но и неофитовских успехов, и не удивительно. Раскол здесь (о нём только мы и пишем, а не вообще о расколе) на первых порах своеволия – и с ним трудно иметь дело. Я, впрочем, утешен был обращением к Церкви двух, совратившихся из православия в раскол, женщин: деревни Чиркина – вдовы Дарьи Даниловой, и деревни Новинок – вдовы Евдокии Косминой. Первая встретилась со мною (а я её на сей раз не заметил) у самой деревни Костылева, куда она шла исправиться по-старообрядчески, и что же? Сама совесть возвратила её в Церковь, привела к исповеди и св. причащению, и к благодарному молебну пред местною явленной иконою – Одигитрии. Другая обратилась по случаю болезни, и раскаивалась в совращении в раскол по настоянию своего мужа, ныне умершего. Итак, капля в море утешительна. И за такие примеры обращения, обращённым достаётся от истых исчадий раскола, которые, по нашему глубокому убеждению, столько же далеки от единения с Церковью во дни наши, сколько в истекшие дни двух столетий. Любой здешний раскольник (от малолетства) скажет вам упорную фразеологию Ковылина: рече мне отец мой при смерти своей (это главное) и приказал: как де ты научен, в том и стой, – рече: аще он (отец) будет во аде, то и я с ним, аще в царствии, то и я с ним; того ради я учения его не отстану и не изменю»88. Старорусская мещанка П. Шлопова мне говорила: приди сам Христос в костюме священника, он не пустит Его в свой дом и не послушает Его слов. Старорусский купец А. Зеремский, высказывая уверенность в погибели православных и спасении старообрядцев, – сказал мне без сожаления о первых: долго Христу махнуть рукой: идите от Мене проклятии… Заметьте, что это он говорил в великом посту за чайком с медом. Тогда же случилось, что он заметил какую-то неправильность мужика, мерявшего овес; выбежал на двор, отсквернословил мужика, прогнал его с кулаками, и преспокойно возвратился домой, для продолжения разговора со мною. Мы полагаем, что такой грубый и надменный раскольник сам собою всего менее способен познать евангельскую истину и чистоту православного учения. Он не только не держится за здравый смысл учения Господа нашего Иисуса Христа, открытый в Евангелии, и в чистоте хранимый Церковью, но прямо отвергает его в пользу отеческих преданий. Так веровать приказал мне отец мой при смерти своей: весь религиозный авторитет раскольника. Притом же, положительная натура простого русского человека, мало способна к скорой перемене религиозных убеждений, к безусловному принятию, по его мнению, прибавок и убавок в вероучении. Мы рады бы верить заключению о расколе автора статьи – «споры беспоповцев о браке»89: «беспоповцы, при известных благоприятных обстоятельствах (да скоро ли они будут), обратятся в лоно православной Церкви; и это не пустая мечта!» Utinam, utinam.По нашему мнению, средством к ослаблению раскола и сближению его с православием, кроме заведения при церквах библиотек старинных книг и рукописей, уважаемых раскольниками (в нашем благочинии, говорят, есть одна такая библиотека), может быть изустная проповедь священника. Проповедью Андрей Денисов отстоял самостоятельное существование раскола и сближение его с Церковью, достигаемое челобитными и бунтами отодвинул на задний план. Этим же, единственно верным орудием, православный священник может ослабить в своём приходе раскол и постепенно сближать его с Церковью. Поговаривают мои, и соседние раскольники о желании выстроить единоверческую Церковь в деревнях Костылеве или Скопине: дай Бог! Они даже приглашали меня перейти в предполагаемую церковь. Иные желают устройства в здешнем погосте Рдийске, около которого кругом озеро, православного монастыря, сего немолчного колокола православия. Наконец, иные желают почаще слышать пастырские послания, вроде послания – об истинности православной Церкви – архиепископа Платона, мною читанного народу.Священник Василий СахаровСело МарковоОзерецкий П. Воззрение древнерусского народа на благочестивых людей и святых угодников // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 43. С. 260–271.В воззрении древнерусского народа на благочестивых людей преобладает точка зрения почти исключительно жизненно-практическая, натурально-бытовая. Вся деятельность их, и самые чудеса, большею частью представляются под углом материальной пользы. Святые угодники Божия и при жизни своей на земле, и по переселении своём на небо, по древнерусскому воззрению прежде всего и больше всего трудятся над материальным благосостоянием народа, над устройством его быта и внешней практической жизни. Такое утилитарное направление в древнерусском воззрении на святых обусловливалось, с одной стороны историческими обстоятельствами жизни русского народа, с другой – низким уровнем его духовно-нравственного развития, его общим непосредственно-натуральным миросозерцанием... Было в древней России много разных сборников, трактующих о природе, были, например, и аристотелевы врата, и зодии, и рафли, и космографы, луцидариусы и географии, громовники, бестиарии, травники, зелейники и проч., но они не давали народу истинного естествознания, и не могли подавить в народе тот суеверный страх пред природой, который так естественен в человеке грубом и неразвитом; природа и при них представлялась народному воображению полною чудес и мифов: каждое явление её и предмет чудился суеверному воображению живым, одушевленным существом, что сказалось в тысяче разнообразных примет, в заговорах и песнях, что запечатлелось в самом языке и преданиях. «Не собранные с нивы колосья, просят хозяина: возьми и нас с собою». «Сено, скошенное с собственного луга, стонет под гнетом чужого, захваченного с соседнего участка», – «изгородь, поставленная в землю верхними концами, упрашивает поставить её вниз концами», и проч., и проч.90... При таком взгляде на природу, неудивительно, что в древней Руси народ верил в баснословную силу камней, трав, цветов, видел чудеса на деревьях, рассказывал про чудовищных змей на севере и в низовьях Волги, про каменных людей и каменных девок близ Самары, и с суеверным страхом смотрел на разные явления природы, – неудивительно, что ему повсюду мерещились «небылинныя зраки», особенно в лесу, которого в XV и XVI веке было множество во всей России, когда, по судебникам, та деревня, от которой лес стоял хотя одною верстою дальше десяти, признавалась уже безлесною, стоящею в полех, а в северо-восточной России необозримые пространства непрерывно были покрыты дремучими и неизведанными лесами с целыми стадами диких зверей, где не только деревни, но и города стояли большею частью в лесах, как видно из рукописных жизнеописаний северо-восточных святых XV и XVI века. В этой лесной глуши, обусловливавшей собою обилие рек, озер, болот и мхов, по древнему русскому преданию, люди много страдали от лесных и водяных демонов, напускаемых будто на людей волхвами. И эта вера в старину разделялась не одним простым народом, но и духовенством, священниками. Рассказывали, что лесные и водяные духи «по захождении солнечном» являлись будто бы в домах, то в виде «пламени синего и сильного вихря», то «зверским образом, мохнатыми, с хвостами и когтями, кликами человечьим гласом, яко всем людям слышати», и уносили девиц в воду, в лес, на холмы, – иногда же им сами матери как-то отдавали своих детей еще «на рождении», а иногда «поп крестил кого либо пьяный, и половины св. крещения не исполнил», и оттого дети делались «полоняниками» тех «чернородных демонов»91. Или просто, на закате солнца, собирая стадо, рассеявшееся по лесу, пастух «видал пред собою яко человека привидением, в сером одеянии, с колокольчиком в руке, в он же бряцаше», и на зов этот шел, и попадался в руки лесному демону92. Недаром в старину, каждый бортник, входя в свой бортный лес, или в зеленую дубраву, со страхом читал заговор: «в мою бы зелену дубраву не входил ни зверь, ни лих человек, ни леший (лесной), ни водяной, ни вихрь». Недаром охотник говорил в заговоре: «встаю я засветло, иду в чисто поле к лесу дремучему, а из леса дремучего бегут ко мне навстречу 20 сатанаилов, двадцать леших». Недаром там же мать в заговоре «отводила от своего милого дитятки черта страшного, лешего одноглазого, злого водяного»93. При такой настроенности к чудесному, создавшей фантастические – «небылинныя зраки» лѣсных и водяных демонов, русский народ в старину испытывал много и положительных бед, и несчастий, – его материальная, бытовая жизнь представляла столько неожиданных и страшных превратностей, столько неотразимо-подчиняющих стихийных условий и влияний! Можно сказать, что он не столько жил, сколько страдал от разрушительных и зловредных действий природы, от климата, от зверей, от физических болезней, и проч., и проч. ... Разрабатывая огромные пространства Северо-востока, древний русский человек должен был проторгаться сквозь непроходимые леса и болота, где на каждом шагу спотыкался и изнемогал в борьбе с природой и зверями, утопал в больших озерах и реках; – в древних уставных грамотах постоянно говорится: «а кто в деревнях в воде утонет, или кого в лесу деревом заразит (убьет), или с дерева убьется, или зверь съест, или гром убьет, или кто с студени умрет, или кого возом сотрет, или кто водою к деревням приплывет убитый человек», и проч., и проч.94 … Но, расчистив себе в лесу поляну, распахавши пашню, поставив избу, деревню, город, древне-русский человек далеко еще не обеспечивал своего быта, потому что ничего не мог сделать против сурового климата, «почти во всякое лето, – как свидетельствуют исторические акты, – побивавшего морозом его посевы», и так уничтожавшего главный источник его насущного хлеба... Вот историческая почва, послужившая основою к жизненно-практическому воззрению на святых в древней России! Низкая степень духовно-нравственного развития древнерусского человека, его крайняя беспомощность и бессилие среди враждебных внешних влияний – естественно расположили его воспользоваться сказаниями о чудесах святых и заставить их служить его житейским целям и нуждам, – древнерусский человек ввел святых угодников в борьбу со стихиями природы и «небылинными зраками» суеверно-настроенного воображения, и выработал таким образом исключительный взгляд на них, как на устроителей его быта и практической жизни, в руках которых находятся все блага жизни и власть над всеми явлениями и силами природы, – сообразно этому, самое почитание святых он хотел измерять степенью приносимой им материальной пользы. Посмотрим, как это древнерусское утилитарное воззрение на местных святых подвижников запечатлелось в исторических фактах и памятниках.Мы сказали, что в древней России, по верованию народа, люди много терпели от лесных и водяных демонов. Заговоры и заклинания не приносили пользы... Но вот, по сказанию легенд, навстречу лесным и водяным демонам, с крестом в руках и псаломскими песнями идёт святой старец-пустынник, – он безбоязненно вторгается в самые глухие лесные чащи и дебри, неутомимо проходит дрязги и болота, и поселяется на какой-нибудь поляне, со всех сторон окруженной озёрами и едва проходимыми трясинами, ставит тут, между дерев, маленькую келью, водружает крест, вешает небольшой колокол, и начинает святой подвиг спасения и покровительства окрестных жителей от тёмной силы лесных и водяных демонов. Его уединенное пение священных песней и удар колокола далеко и таинственно разносятся по лесной глуши и наводят удивление на всех, кому приходится услышать этот звон и пение прежде, чем откроют место святого подвижника; открыть же это место нелегко было, если его, как передают, наприм., почти все жизнеописатели святого Антония Сийского, составляли «непроходимые дебри и леса темные, и чащи и дрязги великие, и мхи и блата непостоянные, в них же жили давние звери, медведи и волки, олени и зайцы, и лисицы, множество их, яко скота было, озера имеют многие окрест себя и зело глубоки. И от создания мира никто же жил из человек на месте том, дóндеже преподобный вселися»95. Или – в рукописании святого Кирилла Белозерского о первоначальном поселении его говорится: «Место оно, идеже вселися святый, бор беша велий и чаща. Никому же от человек ту живущу. Место бо мало и кругло, но зело красно, всюду яко стеною окружено водами»96... Отсюда несколько понятны и объяснимы те замечания, какие попадаются, наприм., в жизнеописании св. Антония Сийского, что окрестные жители, занимавшиеся рыбной ловлей в озерах, окружавших первоначальное место поселения святого, будто «задолго время, и преже многих лет, до пришествия блаженнаго, звон велий слышаша от места того, а иногда пение. Сие же не единому, но и многим, окрест леса того живущим, звони и гласы слышахуся и видения многа являхуся. Тем же и мнози прихождаху во время звона и видений, хотяху увидети, откуду звони и песни суть, но токмо издалеча ушесы слышаху сия, очима же ничтоже можаху видети, близ пришедше ничтоже обретаху, но токмо дивящеся отхождаху в домы своя, в сердцах своих назнаменующе видения сия, ожидаху сбывающагося времени, друг другу поведающе, и непросту вещь сию быти разумеваху»97. Или – в жизнеописании Кирилла Белозерского, что, по сказанию туземных жителей, будто «за несколько лет пред поселением в этом месте святаго, звон слышашеся от места того, таже яко певци поюще бяху на месте том, сия же не единому Исаии слышахуся, но и многим окрест места того живущим, тем же прихождаху мнози хотящу увидети, откуду звони и пении, но сия ушесы слышаху, очима же ничтоже можаху видети, но токмо дивляхуся и не просту вещь познаваху»98… Очень вероятно, что какой-нибудь зверолов, охотясь по лесу, случайно проходил на близком расстоянии от места поселения святого подвижника и с удивлением слышал, раздающийся по лесу звон и сладкогласное пение. «Человек некто именем Селища, – читаем мы в одном рукописном сборнике, – стар сы, Изборьскаго града, поведа сицеву весть, глаголя: некогда ми, рече, ходящу со отцем моим на ловы зверины в пустыню яже бысть около святаго места печерскаго: бе бо тогда пустыня велика и лес прилежаше в том месте, и случися нам придти к потоку, на край горы, и слышахом во время часа церковнаго пения гласы прекрасно поющих и благочинны, гласы убо слышахом, а поющих не видехом»99… Но в очень любопытных чертах передается об этом звоне и пении в статье «о явлении преподобнаго Сергиа на месте нарицаемаго града свиажска еще не бывшу сущу». Когда царь Иван Васильевич с воеводами, говорится в означенной статье, начал строить город Свияжск, «старейшины и сотники горния черемисы» пришли к нему с дарами, и между прочим «сказаху и се царю и воеводам, что де поставления убо града сего, рекше за пять лет, царю нашему уже умершу и месту сему пусту сущу. Слышахом ту часто по русски звонящи, церковный звон, нам же в страсе бывшим и чудящимся и послаша неких юнош легких многажды доскочити до места того и видеть, что есть бывающее и слышаху гласи прекрасно поющих. И яко во время церковнаго пения, а не бе видети никого же, но токмо видеша стара каратуна, вашего рекше кологера, ходяща со крестом, и вся страны благословляюща и водою кропяща. Место размериваша, идеже поставити град, посланнии же наши жива яти его покушахуся, но он невидим бываше от них»100.Но, как бы то ни было, только с того времени, как в лесной глуши поселился святой отшельник, лесные и водяные демоны, или бесы, по сказанию легенд, удалялись отсюда в более пустынные леса и не могли по-прежнему вредить окрестным жителям. «Прежде место сие, на нём же обитель твоя, – говорит жизнеописатель св. Антония Сийского, – никтоже знаящие, и никем же именовано бысть, точию зверем и бесом жилище тогда обреташеся. Ныне же, егда благоволил Бог призрети на нас, тогда обитель твоя тобою красуется и твоим именем именуется, и оттоле обычай от всех человек именоватися Живоначальныя Троицы Антониева пустыня, от неяже пустыни святыми ти молитвами беси далече прогнани и безвестни быша»101... Теперь люди всяких чинов и всякого возраста с отрадной уверенностью обращаются к святому пустынножителю, и молят его об избавлении от лесных и водяных демонов, а святой угодник Божий, и по переселении своем на небо не перестает оказывать своей чудодейственной помощи всем, обращающимся к нему с верою и обетами... В одной легенде XVII в. передается следующее: «чудо преподобнаго Никодима Кожеезерскаго о некоем отроце пастыре, тако избави его от леснаго демона», записанное со слов этого самого пастуха: «было в лето 7196 (1688) марта 15-й день сотворилось чудо сие так: на Онеге реке есть село кожеезерскаго монастыря, именуемо Кирнешки, и в том селе, по обычаю, в то лето пасся скот; пастух был из того села именем Григорий, сын Васильев. В один день, пас он по обычаю, день преклонился к вечеру, и было поздно; пастух тот, Григорий, отошел за реку Кирнешку собрать скот, и как-то потерял дорогу, сам не знал, куда шел, и вдруг, видит перед собой как будто человека привидением, в сером одеянии и колоколец мал у него в руке, колокольцем он звонит, а сам идет вперед его и пастуха Григория зовет за собой, а этот шел за ним, и немного опомнившись, начал многих святых призывать себе на помощь, призывал и преподобного отца Никодима (кожеезерского). А родители между тем, плакали, и тоже молились преподобному, обеты полагали, чтобы идти в обитель и молебствовать. И вскоре потом, тому бедному пастуху в лесу предстал преподобный. Григорий чувственно видит, как бы некий старец последует за ним. Когда Григорий пел под деревом песни, видит он – старец зовет его к себе и велит ему перекреститься знамением честного креста. И когда он знаменовался крестом, тогда демон лесной невидим был, а старец оный приближался к нему; когда же забывался, тогда опять демон показывался, и так он долго страдал, но святой не оставлял его, шел за ним, и пришел к реке, называемой Сыртуга, и оттуда пришел на реку Кирнешку в верхотину, и тут видит храмину, а в ней мечтается ему, как бы дерево великое и малое, и некоего старца знакомого ему, лежащего на вершине деревьев, и юношей некиих, знаемых ему, одни спят, а другие приносят ему есть, а иные одежду и обувь снимают с него. И того же месяца в 18 день, милостью всещедрого Бога и молитвами преподобного, поутру, пастух увидел себя в селе Кирнешках у монастырского двора: увидели его тут служители, стоит Григорий – руки к сердцу согнул, дрожит весь, руки и ноги избиты сильно и кровь течёт из ран, – и так приняли его, и хвалу воздали Богу, и преподобному Никодиму благодарение. Сия вся, – замечает повествователь, – сам вышеупомянутый пастух о себе нам поведал, мы сия слышавшие предали писанию во славу Христу Богу и Никодиму Чудотворцу»102. Весьма характеристична там же повесть XVII века о жене Соломонии, долго страдавшей от лесных и водяных демонов, которые являлись ей в разных чудовищных образах, и уносили ее то в воду, то в лес и горы. По молитве к Богородице, Устюжские Чудотворцы Прокопий и Иоанн, наконец, явились к страдалице и вынули из неё множество бесов. Чудотворец Прокопий каким-то таинственным копийцем разрезал бок несчастной и, вынимая из него беса, отдавал его Иоанну, который, принявши каждого, давил о помост церковный103...Считая одних святых живыми деятелями против лесных и водяных демонов, других древнерусский народ представлял поборниками против стихий природы и всяких физических бедствий. В этом отношении народное религиозное сознание сближало их с жизнью природы, усвояло им действие производительных сил её и непосредственное влияние на материальный быт человека. В рукописном житии св. Антония Сийского читаем: «Бысть сице: от сотворения мира, в лето 7180, от дождевныя мокроты и от всяких бурь и от облачныя толстоты на многа солнца не видети, и земным плодом замедление бысть велие, и ржавые плоды от того дождя и бури излегли и не исправилися, и цвету в них не бысть, яко протягнулись июля месяца до 7-го числа, и иному всякому плоду не растущу, человеком же и всякому роду зело о сем скорбящим, паче же в скудости пребывающим. Но человеколюбивый Господь Бог, нехотя своего создания до конца погубити, но полезное о всех промышляя, посылает милостивым явлением заступника нашей стране и общаго предстателя, преподобнаго и богоноснаго отца нашего Антония чудотворца Сийскаго»104... Пертоминские чудотворцы Вассиан и Иона, во время голода, когда монастырские служители (трудники) роптали на игумена за неплатеж заработанных ими денег, заставили море извергнуть на берег большого кита, и все «дившася зело о несбыточном том чудеси и прославиша Бога и преподобных похвалиша, и измеривше же зверя того глаголемаго кита, обретоша саженей осемь великих, и приемши орудие, рассекоша зверя онаго на части и обретоша жиру 230 п., цены же собраша сребра на нем яко до 300 гривен и темо промыслом Божиим и молитв ради преподобных Вассиана и Ионы от скудости богатство прияша и наемников мзду даша довольну»105. А новгородцы особенно чествовали епископа Иону за то, что во все время его святительства земля давала хороший урожай и не посещало страну ни одно тяжелое физическое бедствие. «К сему преподобному, – говорили новгородцы, – простирали свою любовь не только московские великие князья, но тверские и литовские, смоленские и немецкие… Земля была очень плодоносна, больше, чем в прежние времена, и изобилием кипела вся страна новгородская и псковская. Большой был урожай на всякие овощи и приплод в скотах. Таково было благословение Божие над Новгородом молитвами Ионы»106. Подобные сказания о явлении святых находим в рукописном житии Прокопия Устюжского «об огненной туче и буре», и в рукописном житии Иринарха Соловецкого «о туче снежной велией и о мразе от Яковых до Ильина дня», и друг. Отсюда, поставляя в зависимость от святых благотворные действия и явления природы, а также и физические бедствия, древнерусский народ считал их прямыми и непосредственными деятелями тех событий и происшествий, которые случались в дни их памяти. Потому летописцы тщательно отмечают в своих сказаниях, на память какого святого случилось то или другое обстоятельство и происшествие. Вот князь Андрей, ополчившись, призвал к себе на помощь святого Феодора, помолился Богу, по вере его Бог и святой Феодор сохранили его невредимым, и – летописец замечает: а была память святаго Феодора в этот день107. Вот татары отступили от пределов новгородских, и – летописец замечает: а совершилось это отступление на память святителя Кирилла Александрийского108. Даже весь годовой оборот времени древнерусский человек больше измерял святцами или днями памяти святых. Так появились – «Герасим-грачевник» (т. е., будто на день св. Герасима грачи необходимо должны были прилетать и всегда будто прилетали), «Агаф и Руфь – путь рушится», «Евдокея – зима на лето поворачивает», «Егорий – ленивая соха выезжает», «Алексей Божий человек – с гор воды», «Сорок мучеников – жаворонки прилетают», и проч., и проч.П. Озерецкийh6C (Окончание будет).Объявления // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 43. С. 272–272IОб издании ежемесячного журнала «Душеполезное Чтение» в 1868 годуИздание журнала «Душеполезное Чтение», при помощи Божией, будет продолжаемо в 1868 году на прежних основаниях. Редакция постарается остаться верною своей первоначальной задаче – служить духовному и нравственному наставлению христиан, удовлетворять потребности общеназидательного и общепонятного духовного чтения.В состав журнала будут входить по-прежнему:1. Труды, относящиеся к изучению св. Писания. По этой части редакция будет продолжать, начатый ею в 1866 году, труд истолкования церковных чтений из Св. Писания, известных под именем паремий.2. Статьи догматического и нравоучительного содержания в форме поучений, рассуждений, писем, разговоров. При сем не будут упускаемы из виду современные явления в общественной жизни, согласные или несогласные с учением и установлениями православной Церкви. Иногда обсуждению этих явлений будут посвящаемы особые статьи.3) Рассказы из общей церковной истории и из истории русской Церкви.4) Воспоминания о лицах, замечательных по заслугам для Церкви и по духовно-нравственной жизни, и рассказы из народного быта.5) Статьи, относящиеся к православному Богослужению.6) Очерки из священной географии.7) Общепонятное и духовно-поучительное изложение сведений из наук естественных.8) Описание путешествий ко святым местам.9) Миссионерские записки.10) Сведения и суждения о расколе.11) Разные известия и заметки.Цена годовому изданию в Москве: 3 руб. сер.; с доставкой на дом 3 р. 50 к.; с пересылкой иногородним 3 руб. 50 коп. сер.; по той же цене продолжается подписка на издание за 1867 год.Оставшиеся неразобранными полные экземпляры «Душеполезного Чтения» за 1861, 1862, 1863, 1864 и 1865 годы отпускаются по два рубля с пересылкой, а за 1866 год, по 2 р. 50 к. с пересылкой.Подписка на «Душеполезное Чтение» принимается:В Москве: в доме редактора, священника Николаевской, в Толмачах, церкви, Василия Нечаева.IIОб издании Домашней беседы В 1868 годуДесятилетнее существование журнала, ничем не обеспеченного, никогда не имевшего обязательных сотрудников, всегда остававшегося верным, однажды принятому направлению, не уступавшего ни одной йоты враждебным отношениям к евангельской истине и русской правде, не картавившего на честной службе закону, долгу и совести, составляет не совсем обыкновенное явление в наше время. Довольно, в этот немалый период времени, сошло со сцены изданий, из которых каждое считало своим долгом с ожесточением бросаться на Домашнюю Беседу и её редактора; довольно было ему скорбей и утеснений с разных сторон – и всё то, по милости Божией, прошло и обратилось нам в пользу, а недругам и зложелателям нашим в стыдение лица. С искренним благодарением Господу Богу, озираешься теперь на пройденное поприще, и видишь ясно, что недаром были подъемлемы труды, не постыдилось и упование наше на то, что весь этот наносный туман, вся эта изгарь исчезнет, и ярко воссияет солнце правды евангельской. В самом деле, давно ли было то время, когда никто не дерзал и заикнуться о Православии, когда над ним глумились и издевались, во имя измышленной «веры сознания»? А теперь все поняли, что оно есть единственное связующее звено, без которого ничто не может быть прочно ни в политическом, ни в гражданственном, ни в семейственном быту России. Давно ли Домашняя Беседа служила лозунгом пошлости, отсталости, обскурантизма, и какого-то мракобесия? А теперь на страницах почти каждой газеты и каждого журнала нет-нет, да и нападешь на многое такое, что ставилось «убогой газетке»109 в суд и осуждение. Как же не возблагодарить Бога, как не порадоваться такому ощутительному повороту, с мертвящей безверием зимы на оживляющую теплотой веры весну и многообещающее лето!..Не всякому читателю известно, каких огромных трудов стоит ведение и поддержание журнала, определившего для себя строгую и серьезную программу. Но всякий вправе требовать от издателя, чтобы он, не жалея сил и здоровья, трудился для него по пословице: взялся за гуж, не говори, что не дюж. Хорошо понимая это, мы и трудились до изнеможения сил, и будем трудиться впредь, прося у всех молитвенного содействия и помощи. Есть, по милости Божией, люди, которые облегчают носимое нами тяжелое иго: они вполне известны только нам, как бескорыстные труженики, а читатели видят одни лишь плоды их разумного делания. Увидят и впредь; ибо, задача этих людей – не искание своих сил, а только служение истинным пользам ближнего. Пред сонмом читателей «Домашней Беседы», склоняю до земли, рано поседевшую мою голову, и благодарю, сердечно благодарю не обязательных, но постоянно обязывающих меня сотрудников моих!..С обновленными силами и с тем же запасом усердия к делу нашему вступаем мы в одиннадцатое лето существования Домашней Беседы. Благословите же, отцы и братья, на предстоящий нам подвиг, и если что не допишем или перепишем, чтите, исправливая, Бога деля, а не клените!Домашняя Беседа и в 1868 году будет продолжаться по указанию той же программы и на тех же условиях подписки.Для не получавших доселе, повторяем эти условия. За годовое издание без пересылки платится четыре рубля; с доставкою в Петербурге четыре рубля пятьдесят копеек; с пересылкой по всей Империи – пять рублей.Подписка принимается в Петербурге, преимущественно в конторе Редакции, у Измайловского моста, в доме г-жи Ждановой. В Москве, в книжном магазине А. Н. Осрапонтова, на Никольской улице, а также у всех книгопродавцев, как столичных, так и провинциальных.Всякий книгопродавец, принимающий у себя подписку на Домашнюю Беседу, пользуется двадцатью пятью коп. с каждого экземпляра всех годов, кроме 1858 года, а сверх того, пересылку денег по почте относит на счет Редакции.В Конторе Редакции находятся полные, отброшюрованные экземпляры прежних годов, уступаемые по уменьшенной цене.Выписывающие журнал за все годы включительно платять двадцать рублей с пересылкой.Редакция честь имеет предварить всех, имеющих с нею какие бы то ни было сношения по делам журнала:1. Статей, неудобных к напечатанию, на свой счёт она не пересылает, а сдаёт их в контору, где они и хранятся в течении года, а потом уничтожаются.2. Никаких посторонних поручений Редакция на себя не принимает.3. Пожертвования на какое-либо богоугодное дело принимает только те, о которых заявляет, что будет принимать.4. Переписки ни с кем не заводит, и в случаях особенной надобности ограничивается печатными отзывами.5. Полугодовую подписку, или, точнее, рассрочку, допускает, но с покорнейшею просьбой уплачивать за второе полугодие своевременно, именно к 1-му июля.Редактор-издатель Виктор АскоченскийIII«Киевский народный календарь» на 1868 годВ состав этого календаря входят подробные святцы православной церкви, проклеенные белыми листами бумаги, с означением восхождения и захождения солнца, святцы римско-католической Церкви, еврейские праздники, и более двадцати обыкновенных календарных статей. Кроме того, в нём заключаются следующие статьи: указание праздников и служб с изображениями праздничных икон; указатель святых мест Киева и окрестностей с тремя новыми видами церквей; описание пути в Иерусалим; рассказы из Русской Истории по летописи преподобного Нестора; объяснение, почему всё держится на земле; советы родителям, и преимущественно матерям, с объяснением, как нужно ухаживать за детьми, как кормить детей, и как наблюдать за детьми, чтобы они не приобретали дурных привычек; хозяйственные сведения: о посадке плодовых деревьев, отваре сена для корма телят, молочность коров; способ обеспечения соломенных крыш от пожаров, приготовление вкусного и питательного хлеба; средство предупреждать ржавчину на железных и стальных вещах, о разведении огородины, и предсказание погоды. К Календарю приложен снимок с иконы: Собор преподобных Печерских, карта Европейской России, и таблица для переложения моргов на десятины и сажени. Календарь украшен 45-ю рисунками и политипажами и будет заключать до десяти печатных листов.Цена прежняя, пятнадцать копеек, с пересылкой двадцать копеек. Выписывающие разом сто экземпляров, пользуются уступкой десяти процентов, выписывающие разом тысячу экземпляров, получают двадцать процентов уступки. Тот же календарь на дешёвой бумаге пятьдесят пять копеек, с пересылкой шестьдесят копеек; для заграничных подписчиков один гульден. С требованиями обращаться в Киев, в редакцию «Киевского Народного Календаря» при киевской 1-й гимназии.В книжном складе при редакции «Киевского Народного Календаря» можно приобретать следующие книги:С пересыл.Р.К.Библия большого формата в кожаном переплёте350с кожаным корешком–55Новый завет в коленкорес футляром–65Новый завет в 24-ю долюв коленкоре–30Новый завет в 24-ю долюв каленкоре и в футл.–40Новый завет на славянском языке–45Евангелие в 24-ю долю в переплете–15Евангелие без переплета–10Псалтырь крупной печати на русском языке–35Псалтырь мелкой печати на русском языке–25Псалтырь крупной печати на славянском языке–60Часослов на славянском языке–40Чтение из Ветхого завета–20Краткая священная история–6О святых днях, недельных и годовых праздниках–17Сокращенный молитвослов–15Перевод на русский язык употребительнейших молитв–20Указатель святых мест города Киева–5Молитвы утренние и вечерние–5Сборник церковного песнопения на русском языке–25Церковный устав–25Духовный алфавит–30Пение Божественной литургии–25Сборник молитв в переплете–25Учение Господа нашего Иисуса Христа о молитве и о путях блаженства–8Воскресение Христово–12Руководство к пониманию Богослужения священника Лебедева–55Книга Экклезиаст перев. с еврейск. на русск.–6Христианское препровождение времени–5Полный Молитвослов180Начатки христианск. учения–12Христос, грешную душу к себе призывающий, и воздыхание грешные души ко Христу–2Молишься ли ты?–616 кратких размышлений–3Чудный сон–2Пастухи и овцы–2Воскресный сон–3К чему ведет пьянство–2Слепой Вартимей–5Веришь ли, что ты грешник?–2О конце добрых дел–2Христианские нравоучения, почерпнутые из сочинений Тихона Задонского–3Взирай на Иисуса–2Святая Земля во времена земной жизни Господа нашего Иисуса Христа–12О святых таинствах в православной Церкви и об отношении к ним православных–20Объяснение обрядов при совершении Святых таинств в православной Церкви–15Объяснение православного богослужения: Всенощного бдения (воскресного), литургий: Святителя Василия Великого, Иоанна Златоустого и Григория Двоеслова, с предварительным описанием храма и его принадлежностей. Кроме того, в этом сочинении помещены: 1) Святцы. 2) Указатель евангельских чтений на литургии во все воскресные дни года. 3) Словарь не совсем понятных слов, встречающихся при Богослужении. 4) Уяснение выражений псалтыри, каждодневно слышимых во время Богослужения. 5) Краткая славянская Грамматика; и 6) каждодневные молитвы с присоединением Символа веры и десяти заповедей закона Божия–20Жития Святых Царя Давида–28Бориса и Глеба–7Алексия человека Божия–9Священномученика Макария–10Феодосия Печерского–12Михаила и Феодора–8Феодора и Иоанна–8Димитрия Ростовского–12То же на русском языке–22Благоверной Евдокии–12Убиение Димитрия Царевича–8Сказание о подвигах св. Благоверного Великого Князя Владимира Равноапостольного–12Иконы на бумаге:большие–50средние–25малые–10Портрет Государя Императора, гравированный на стали в одной из лучших заграничных типографий–15Картина в память освобождения крестьян1–Стенный календарь–15Адрес календарь1Книга Наума о великом Божием мире М. Максимовича–12Букварь русско-славянский–6О стародавних людях М. Максимовича–6Материалы для историй учебных заведений черниговской дирекции–40Арифметика для первоначальных училищ, Домбровского–6Три сказки и одна побасенка М. Максимовича–6О шелководстве–10О земле и о небе, Иванова–15Таблица для первоначального обучения чтению и письму–33О лечении простыми средствами–40Детский мир и Хрестоматия для чтения в двух частях120Жизнеописание Плутарха, перевод с греческого–65Повесть об освобождении Москвы в 1612 г. и об избрании Царя Михаила–12Русская летопись для первоначального чтения Соловьева–50Братское слово Южно-Русса–2Стихотворения Слепушкина–12Механик самоучка Иван Петрович Кулибин–12О Владимире Мономахе–15Край крещеного света: мерзлая пустыня или повесть о диких народах, кочующих в полуночной стороне России–12Дремучие леса, или рассказ о народах, населяющих русские леса–12Степи, или рассказ о народах, кочующих по степям с полуденной стороны России–10Русские горы и Кавказские горцы–10Букварь Максимовича–4Письма о князьях Острожских–30Рассказ из естественной истории о землетрясениях–20Описание западной Сибири–75Рассказ из Русской истории. Великий князь Ярослав первый–17О русских людях–8О русской земле–10Правда об унии–20Летопись достопамятных событий из русской истории–3Инструкция церковным старостам–22Продаются в пользу Свято-Владимирского братства следующие книги:Книга Наума–12Южнорусская правда–6Арифметика грамматика Березницкого–6Краткая Русская грамматика Березницкого–7Редактор А. Андрияшев№ 44. Октября 29-гоК. Д. Беседы о сотворении мира и человека // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 44. С. 281–290IVМы уяснили себе по возможности учение слова Божия о сотворении Богом трех составных стихий земных, то есть земли, воды и воздуха, но не беседовали еще о четвертой земной стихии – огне. У пророка Моисея действительно в описании первых дней творения как будто нет и намека на сотворение Богом огня, а между тем, если вникнуть в смысл его слов повнимательнее, то не трудно приметить, что он только не назвал огня, а говорил о нем немало. Так, Моисей изображает, в первых стихах книги Бытия, землю в неустроенном состоянии; этим он дает разуметь, что земля не была еще сплочена в нынешний твердый состав, и находилась в жидком, и как некоторые не без основания думают, расплавленном состоянии. Повествуя о бездне, бывшей вверху земли, он представляет ее взору нашему также жидкою; а расплавленность и жидкость веществ возможна только при существовании и действии огня. Потом, когда Моисей повествует о сотворении света, то сим самым дает разуметь и о существовании огня; ибо, свет без огня невозможен. И только свет и теплота огня по повелению Божию могли разделять воды, яже над землею и воды, яже под небесем; только теплота огня могла, не противореча законам естества, установленным самим Богом, послужить земле, при образовании в недрах ее вместилищем для вод, посредством внутреннего действия в ней огня на возвышение и понижение почвы; только при свете и теплоте могла осушиться земля и произвести растения. Но если и теперь мы не видим, чтобы огонь горел сам по себе, без всякого материала для горения, то тем более не было этого, пока Господу не угодно было сосредоточить огонь в известных местах неизмеримого мира. Это сосредоточение огня около вод, яже превыше небес, в светила небесные последовало, по всемогущему повелению Творца, в четвертый день мироздания. Ибо, по толкованию святого Василия великого, «как иное есть огонь и иное светильник: огонь имеет силу освещать, светильник же сотворен для требующих света; так и чистейшему оному свету, (сотворенному в первый день мира), ныне, т. е. в четвертый день, светила устроены как бы вместилищами»110.После вековых наблюдений над небесными светилами, люди, посвящавшие свои труды изучению звёздного неба, привели свои наблюдения в науку, которая дознала, что все небесные светила имеют правильное мировое движение и взаимную связь между собою, и изучила их положение, вид, свойства, и даже расстояние и размеры многих из них. По точным исчислениям, по заключениям и выводам этой науки о светилах небесных оказывается, что одни из них светят собственным светом, а другие отражают только, как зеркало, их свет; одни главные и неподвижные, а другие зависят от главных и совершают вокруг них путь. Первые называются неподвижными звёздами, а вторые – планетами. Солнце принадлежит к числу неподвижных звёзд и одно только из всех их подлежит измерению при современных способах науки о светилах небесных. По этому наблюдению и измерению оказывается, что солнце составляет средоточие так называемой солнечной системы, то есть известного порядка планет, похожих на нашу землю, зависящих от него, получающих от него свет и теплоту, и движущихся вокруг него по неизменным законам взаимного притяжения и отталкивания. К этой солнечной системе принадлежит и земля наша, и если бы нам возможно было посмотреть на землю, хоть, например, с той звезды, которую мы обыкновенно называем вечернею и утреннею, то она показалась бы нам звездою почти такой же величины, в какой представляется нашему взору эта вечерняя, или, что то же, утренняя звезда. Понятно становится, что земля, на которой мы живём, принадлежит также к солнечной системе, а эта система со всеми планетами, зависящими от солнца, несмотря на то, что занимает огромнейшее пространство (около 5600 миллионов вёрст в поперечнике), есть не более, как одна точка, в сравнении со всем неизмеримым пространством звездного неба. Каждая неподвижная звезда есть также солнце, занимающее, как подобно думать, с планетами, зависящими от нее, столько же, или и более, пространства, как и солнце с планетами, относящимися к нему. И если простому нашему взгляду на небо, со многочисленными его звездами, оно кажется неизмеримо великим, то еще более громадным и безмерным представляется оно очам тех, которые смотрят на небо в изобретённые для рассматривания светил небесных увеличительные стекла. Такие люди видят, что млечный путь, являющийся взору нашему белою полосою на южном небе, весь состоит из отдельных звезд, и затем усматривают еще туманные пятна, которые также состоят из бесчисленных куч звезд. Все эти неисчислимые мириады звезд имеют между собою связь, и совершая куда-то неведомое нам общее движение, в то же время движутся иные вокруг себя, иные вокруг светил, от которых зависят. Это последнее движение, исчисленное и измеренное в нашей солнечной системе, превышает способ нашего измерения и счисления в отдаленнейших пространствах звездного неба.Но пророк Моисей, повествуя о сотворении светил небесных, вовсе не имел намерения дать нам сведение об устройстве и движении звезд; он смотрит на них так, как они представляются простому взору с земли, и описывает их свойства и действия только касающиеся земли, и потому-то обращает внимание на два светила небесные, имеющие преимущественное и ближайшее отношение к земле, т. е. на солнце и на луну; о прочих же звездах упоминает только затем, чтобы обозначить время их сотворения. Вот как начинается у пророка Моисея повествование о сотворении светил небесных: и рече Бог, да будут светила на тверди небесней, освещати землю, и разлучати между днем и между нощию: и да будут в знамения, и во времена, и во дни, и в лета. И да будут в просвещение на тверди небесной, яко светити по земли: и бысть тако (Быт.1:14–15). Видите ли, что Моисей, прежде чем поименовал какое-либо из светил небесных, указывает цель их сотворения по отношению к земле. Все они, по его указанию, предназначены, во-первых, освещать землю и разлучать между днём и ночью, во-вторых – служить для людей знамениями различных перемен в мире, и в-третьих – способствовать к распределению времён; вообще же они предназначаются для светлости тверди небесной и освещения земли. Но так как все эти цели достигаются на земле преимущественно при помощи солнца и луны, то Моисей и обращает только на них особенное внимание. И сотвори Бог, – говорит он, – два светила великая: светило великое в начале дня, и светило меньшее в начале ночи и звезды (–16). Нет надобности и пояснять, что земля освещается преимущественно солнцем, и отчасти, луной; легко также понять, что по наблюдениям над солнцем и луной люди издавна примечают многие признаки хорошей и дурной погоды, времён благоприятных или неблагоприятных. Сверх сего, иногда, по особенному Божьему усмотрению, в светилах небесных являются знамения чудес домостроительства Божия. Так, например, знамение звезды на востоке было провозвестником Рождества Христова, знамение солнечного затмения сопровождало смерть Сына Божия на кресте, и, наконец, некогда солнце и луна дадут знамение кончины мира; ибо тогда, по глаголу Господню, страхования и знамения велия с небесе будут (Лк.21:11) и будут знамения в солнце и луне и звездах (Лк.21:25). Верно также и то, что солнце и луна служат во времена, и во дни, и в лета. Моисей не входит в подробное разъяснение этого, но люди, в продолжении веков наблюдавшие эти светила и отношение их к земле, пришли, согласно с указанием Моисея, к следующим соображениям и выводам: солнце, освещающее землю днем, по-видимому восходит, совершает дневной путь и заходит каждодневно. Но на самом деле оно не имеет движения вокруг земли, потому что оно есть светило самостоятельное, и если взять во внимание, что величина его массы превосходит величину массы земли почти миллион четыреста тысяч раз (1395321 раза) и – отдаленность от земли более чем на сто миллионов верст (20666800 г. м.), то легко понять, что нельзя допустить, чтобы такое громадное светило двигалось около ничтожной в сравнении с ним земли, и в одни сутки пробегало вокруг неё огромнейшее расстояние. Ещё несообразнее было бы заключить, что и все неподвижные звезды, находящиеся от нас в безмерном расстоянии, движутся вокруг земли, потому что и они кажутся нам движущимися вместе со всем небом от востока к западу, и иные заходящими, а иные восходящими. И как солнце кажется маленьким потому, что чрезвычайно далеко от нас, так точно и движущимся кажется потому, что мы сами, не замечая того, движемся вместе с землёю. Так, плывущему или едущему быстро, предметы, находящиеся на судне или на повозке и движущиеся вместе с ними, кажутся неподвижными, а берега или окрестности того места, где он плывет, или едет, представляются движущимися и бегущими. Итак, несомненно, что земля наша движется, и именно: она имеет двоякое движение: одно вокруг себя, как кубарь, или колесо вокруг своей оси, а другое вокруг солнца. От первого движения земли происходят день и ночь, от второго разные времена года. Обещая вам уяснить дома это дело обстоятельнее, считаю необходимым, для уяснения библейского повествования показать теперь же хоть главные основания его. Земля на пути своем вокруг солнца ворочается вокруг себя к востоку. Когда она поворачивается тою стороною, на которой мы живём, к солнцу, тогда оно становится видимым для нас, и мы имеем день, а когда земля отворачивается от солнца, тогда у нас ночь. Таким образом, нам только кажется, что солнце восходит и заходит, на самом же деле мы сами с землёю то поворачиваемся к солнцу, то отворачиваемся от него, не замечая того по своей малости сравнительно с землёю, и по непрерывности и быстроте круговращения. Этот поворот земли вокруг самой себя совершается раз в сутки, и от разного положения нашего на ней к солнцу происходят для нас разные перемены дня и ночи, измеряемые у нас 24 часами и называемые вечером, ночью, утром и днём. Другое, совместное с первым движением земли, есть круговое – около солнца. Не изменяя своего направления, по которому ворочается вокруг себя, земля во время этого движения становится к солнцу разными боками, от чего в разных местах её происходят попеременно весна, лето, осень и зима, как раз в год, т. е. в продолжение того времени, в которое она совершает путь свой около солнца.Не думайте, что это удостоверение науки не согласно с выражениями священного писания о кажущейся неподвижности земли. Правда, в слове Божием говорится, что Господь утвердил вселенную, яже не подвижется, и что земля основана на тверди ея и не преклонится во век века (Пс.74:4, 103:5). Но сими выражениями даётся только то понятие, что земля, как и вся вселенная, не колеблется в своих основаниях, но следует неуклонно по указанному ей Богом пути, не совращаясь от него и не останавливаясь ни на одно мгновение, и несмотря на необычайную скорость своего движения, совершает оное так равномерно и спокойно, что для нас это движение вместе с нею вовсе незаметно и нечувствительно. И хотя бывают случаи, что Господь призирает на землю и творит ю трястися (Пс.103:32), хотя подвигается иногда и трепетна бывает земля, и основания гор приходят в смятение (Пс.17:8); но эти возмущения земли происходят только в слоях её, и в одной какой-либо местности, вся же земля не сотрясается ими, не сбивается с своего пути и не уклоняется от своего вековечного движения. Ибо, если и местные землетрясения, вследствие возмущения почвы подземными огнями, сопровождаются нередко разрушением целых городов и опустошением целых областей, если вследствие землетрясений прелагаются горы в сердца морская (Пс.17:8), то при сотрясении всей земли в своих основаниях, т. е. при уклонении её от правильного движения, а тем более при внезапной остановке её, последовало бы на ней неминуемое разрушение и гибель. Так, на быстро, но равномерно едущей повозке, человек сидит спокойно и можно сказать неподвижно, но при внезапном повороте, а тем более при внезапной остановке её на всем бегу, седоку угрожает непременно опасность свалиться с неё и разбиться. Так-то земля, неуклонная в течении своём, совершает двойственное движение и становится в разные положения к солнцу, а вследствие этого, солнце, согласно с повествованием Моисея, служит человеку в показание дней, времён года и самых годов. Луна также служит к указанию времён, именуемых у нас месяцами. Она, как светило несравненно меньшее не только солнца, но и земли, и только по сравнению её с видимой величиной звёзд, названное у Моисея великим, сопутствует земле и совершает вокруг вся движение. Только это движение определяется не ежедневным восходом и заходом луны, зависящим также от суточного движения земли, а так называемыми новолунием, полнолунием и ущербом луны, совершающимися попеременно каждый месяц, и по мере отдаления её от земли и приближения к ней, делающими её видимою или невидимою для нас. Итак, смотря на то, какой вид и какое назначение имеют солнце и луна по отношению к нам, Моисей говорит: и положи я Бог на тверди небесней, яко светити на землю, и владети днем и нощию, и разлучати между светом и между тмою: и виде Бог, яко добро. И бысть вечер, и бысть утро, день четвертый (Быт.1:17–19).Зрелище неба внушает всякому человеку невольно чувство изумления и благоговения. Прекрасно небо ночью, когда на нём горят разнообразными огнями бесчисленные звёзды и тихо светит месяц. Глядя на Божие небо, и не умея ни исчислить звёзд его, ни измерить пространства его, в благоговении припоминаешь псаломский стих: небеса поведают славу Божию, творение же руку Его возвещает твердь (Пс.18:1–2). Душе верующей становится легко, когда она в образе светил небесных, по указанию Апостола, усматривает будущую славу праведников на небе. Там каждому из них предлежит особенная слава: ина слава солнцу, и ина слава луне, и ина слава звёздам: звезда бо от звезды разнствует во славе. Такожде и воскресение мёртвых (1Кор.15:41–42). Но вот луна зашла, звёзды меркнут, восток светлеет и – является солнце. Оно, по живописному изображению Давидову, яко жених исходяй от чертога своего, возрадуется яко исполин тещи путь. От края небесе исход его, и сретение его до края небесе (Пс.18:6–7). Так-то, и при простом взгляде на великое небо Божие со множеством светил его, оно представляется нам прекрасным и благодетельным. А что же, если бы мы знали лучше дивное устройство светил небесных, законы их движения, влияние их одно на другое, их вид, свойства и взаимные расстояния, что если бы мы могли прозреть их не частное, по отношению к нам, но всеобщее мировое назначение? Тогда ещё более изумились бы мы доброте Божьего творения, совершенного в четвёртый день мира!Но, несмотря на всю неизмеримую обширность небесного свода, несмотря на всю громадность светил небесных, на их неизъяснимо мудрое устройство и изумительное величие, – всё это дивное украшение небес в конце мира, как и всё тайное, должно обветшать как риза и измениться (Пс.102:27). Нынешнее небо вместе с землёю мимо идут (Мф.24:35); ибо нынешняя небеса и земля огню блюдома. Небеса убо с шумом мимо идут, стихии же сжигаемы разорятся (2Пет.3:7,10). Но мы нова небесе и новы земли по обетованию Господню чаем, в нихже правда живёт (–13) и уверены, что по кончине мира будет небо ново и земля нова (Ис.65:17). О дай-то, Господи, узреть нам некогда, по переселении в вечность, это новое небо и в нём поселиться на веки с Богом и святыми Его, в них же правда живёт. Аминь.К. Д.Пастырское служение по воззрениям вселенской. (Продолжение) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 44. С. 291–2977. Несчастья народа ради худых пастырейДа не обольщает себя, пишет св. Киприан, народ мыслью, будто он свободен от участия в грехах, имея сообщение со священником грешником. Угрозою, возвещенною через пророка Осию: «жертвы их, как хлеб печалующихся; все ядущие от него осквернятся», божественный суд научает и показывает, что всячески становятся причастными греху все, которые осквернились жертвою нечистого и неправильного священника. То же самое показано и в книге Числ, когда Корей, Дафан и Авирон, восставши на священника Аарона, присвоили себе право приносить жертвы: и тогда Бог через Моисея повелел народу отделиться от них, чтобы, связавшись с нечестивыми, он сам не заразился тем же нечестием: «отступите, – сказал Моисей, – от шатров нечестивых людей сих и не прикасайтесь ни к чему, что принадлежит им, чтобы не погибнуть им во всех грехах их». Итак, народ, повинующийся божественным заповедям и боящийся Бога, должен отделиться от грешника-предстоятеля и не участвовать в жертвоприношении святотатственного священника.8. Пастырь должен быть непреодолимСвятый Киприан пишет об этом к папе Корнилию. Если вместо еретиков поставить современное просвещение, то послание Киприана представится написанным для нашего времени.Все прощаю, пишет святой отец, многое покрываю любовью из желания собрать братство. Я не исследую полным и строгим судом того, что сделано против Бога, и почти погрешаю сам, отпуская преступнику более надлежащего. Я принимаю с распростертыми и полными объятиями возвращающихся с покаянием, исповедующих грех свой со смиренным и чистосердечным молением. Если же есть такие, которые думают, что можно им войти в Церковь не чрез моление, но чрез угрозы, или надеются открыть себе доступ в нее не слезами и умилостивлением, но насилием, то пусть они знают за верное, что для таких заключена Церковь Господня, и, что необходимый и крепкий стан Христов, под защитой Господа, не уступает никаким угрозам. Можно убить, но нельзя победить священника Божия, держащегося Евангелия и сохраняющего заповеди Христовы. Пример доблести и веры представляет нам Захария, первосвященник Божий: после того, как не могли устрашить его угрозами и бросанием камней, его убили в храме Божием; а перед тем, он громогласно говорил тоже, что в слух всех говорят и мы против еретиков: «так говорит Бог: зачем вы нарушили заповеди Иеговы? не будет вам успеха. За то, что вы оставили Иегову, и Он оставит вас»! Если некоторые безрассудные и нечестивые люди оставляют небесные и спасительные пути Господни, и, если, не поступающие свято, оставляются Духом Святым, то не должны же мы поэтому забывать божественное предание и приписывать более значения преступлениям беснующихся, чем суду священников, или полагать, что большую имеют силу в нападениях человеческие покушения, чем в защите божественное покровительство.Неужели, возлюбленнейший брат, нужно глубоко унизить кафолическую Церковь, чистое и непорочное величие собирающегося в церкви народа, достоинство и власть священническую из-за того, что поставленные вне Церкви высказывают желание судить предстоятеля церкви, еретики христианина, больные здорового, раненные неповрежденного, падшие стоящего, виновные судию, святотатцы священника? Что же остается после этого, как не то, чтобы Церковь уступила капитолию, и, чтобы по удалении священников и ниспровержении алтаря Господня, в священное и достопочтенное собрание нашего клира вошли кумиры и идолы со своими жертвенниками? а между тем, Новациану дан будет в руки обильный и плодовитый материал смеяться над нами, и кричать против нас, если, приносивших жертвы и публично отвергшихся Христа, мы не только станем упрашивать и принимать, без принесения ими покаяния, но и допустим их владычествовать, убоявшись угроз их! Если они желают мира, пусть обезоружат себя. Если хотят загладить грех, то зачем угрожают? А если и вперёд будут угрожать, то пусть знают, что они не устрашат священников Божиих. И антихрист, когда придёт, не вторгнется в Церковь посредством своих угроз, и не уступят его оружию и насилию потому только, что он, противящимся ему, будет грозить смертью. Думая устрашить нас, еретики только вооружают нас и вместо того, чтобы вынудить мир у нас, только возбуждают и восстановляют нас, делая для братьев самый мир хуже гонения.Впрочем, мы не желаем, чтобы они выполнили преступным делом то, что говорят в безумии; не желаем, чтобы грешили и делом те, которые грешат вероломными и жестокими словами. Мы, напротив, просим и молим Бога, которого они непрестанно вызывают и оскорбляют, да смягчит сердца их, чтобы они, отложивши безумие, возросли до высшего познания, и чтобы сердца, покрытые тьмою преступлений, узнали свет покаяния, и вместо того, чтобы угрожать священнику пролитием крови, пусть лучше просят, чтобы предстоятели церковные вознесли за них свои молитвы к Богу.Если же они будут упорствовать в своём безумии и закоснеют в своих коварствах и отцеубийственных угрозах, то нет ни одного священника Божия столь слабого, столь низкого и презренного, столь обессиленного немощью человеческою, который не был бы укреплён свыше, против врагов, нападающих на Бога, – нет, говорю, такого, которого слабость и твёрдость не получила бы воодушевления от божественной помощи. Впрочем, от кого, или, когда мы ни претерпели бы смерть – это ничего не значит для нас: Господь за нашу смерть и нашу кровь не оставит нас не награждёнными. И если что мы горько оплакиваем – так это поражение тех, которых так ослепил диавол, что они, не помышляя о вечных геенских муках, стараются предупредить пришествие, приближающегося уже антихриста.9. Нужно пребывать в единении с епископомАпостол Пётр говорит от имени Церкви, научая и показывая, что, хотя бы упрямая и гордая толпа непослушных и отделилась от Церкви, однако, Церковь не отступит от Христа – а её составляет народ, приверженный к священнику, и стадо, послушное своему пастырю. Итак, знай, что епископ – в Церкви, и Церковь – в епископе, и кто не с епископом, тот и не в Церкви. Потому напрасно льстят себя те, кои, не имея мира со священниками, думают своею вкрадчивостью расположить некоторых к тайному общению с собою: Церковь кафолическая одна – она не должна быть ни рассеиваема, ни разделяема, но должна быть совершенно сплочена и скреплена связью священников, взаимно к себе привязанных.Итак, любезный брат, если ты помыслишь о величии Бога, поставляющего священников, и подумаешь сколько-нибудь о Христе, лично, по своему усмотрению и мановению, управляющем как самими начальниками, так и Церковью с начальниками; если в дознании невинности священников будешь руководствоваться не человеческою ненавистью, а судом Божиим; если станешь, хотя поздно, раскаиваться в своём безрассудстве, в своей гордости и надменности, и окажешь совершенно полное удовлетворение Богу и Христу Его, которому я служу, и которому чистыми и нескверными устами непрестанно возношу жертвы, как во время гонения, так и во время мира, то нам можно будет рассудить об общении с тобою.10. Нужно почитать епископаОб этом святой Киприан пишет к Рогациану по поводу оскорбления одним диаконом епископа.Весьма глубоко, любезный брат, поразило меня и товарищей моих письмо твоё, в котором ты жалуешься на своего диакона, забывшего о твоём священническом звании и о служебной своей обязанности, и огорчившего тебя ругательствами и неправдами.Между тем, ты поступил с ним почтительно в отношении к нам, и сообразно твоему смирению, признав за лучшее, не жаловаться нам на него, хотя сам ты мог, по власти епископской и по важности кафедры, наказать его немедленно. Ты мог бы при этом быть уверенным, что все твои сослужители одобрят все, что ты ни сделал бы с этим буйным диаконом по святительской власти, имея, касательно подобных людей, божественные законы. Так Господь Бог говорит во Втор.17:12–13: «если какой человек поступит так дерзко, что не послушает священника, стоящего в служении пред Господом Богом твоим, или судии: тот должен умереть; и весь народ услышит и убоится, и не будет впредь поступать дерзко». А что эти божественные слова, исполненные божественного величия, произнесены с тем, чтобы священники Божии были почитаемы и отмщеваемы, видно из того, что Корей, Дафан и Авирон, служившие Аарону, как только дерзнули восстать на него, гордиться пред ним, и считать себя равными начальствующему первосвященнику, немедленно были поглощены и пожраны разверзшейся землёю, и внезапно была наказана святотатственная их дерзость. И не одни они, но и прочие вместе: пятьдесят человек, участвовавшие в их возмущении, были пожраны нисшедшим от Бога огнём, чтобы стало очевидным, что священники Божии отмщеваются Богом, который их поставляет. В книге Царств также говорится, что, когда иудейский народ оказал презрение священнику Самуилу за его старость, как теперь (диакон) тебе, Бог в гневе сказал: «не тебя они презрели, но Меня», и в наказание им за это воздвиг им царя Саула с тем, чтобы тот, угнетая их тяжкими неправдами, смирял и уничижил разными озлоблениями и наказаниями гордый народ; и всё это было за презрение к священнику Его. То же свидетельствует и Соломон, изученный Св. Духом: давая наставление о священническом достоинстве и власти, он говорит: «всею душою бойся Бога, и священников Его почитай». И снова: «всею душою твоею почитай Бога, почитай также и Его священников». Помня эти заповеди, блаженный апостол Павел, как читаем в Деяниях Апостольских, когда ему сказали: «первосвященника ли Божия поносишь»? отвечал: «я не знал, братия, что он первосвященник; ибо написано: начальствующего в народе твоём не злословь». Сам Господь наш, Судия и Бог Иисус Христос даже до дня своих страданий оказывал почтение архиереям и священникам, хотя они не имели ни страха Божия, ни познания Христа. Ибо, очистивши прокажённого, Он сказал ему: «пойди покажи себя священнику и принеси дар». По смирению, которое внушал и нам, Он всё ещё называл иереем того, кого знал, как святотатца. Также, когда во время страданий Его ударили в ланиту и сказали: «так ли отвечаешь архиерею»? Он не сказал ничего оскорбительного для лица архиерея, но только, защищая свою невинность, отвечал: «если я сказал худо, покажи, что худо, а если хорошо, что ты бьёшь Меня»? Во всех случаях поступал так терпеливо для того, чтобы и нам подать пример кротости и терпения. Будучи почтителен к священникам лживым, Он этим учил нас оказывать истинным священникам законное и полное уважение.Поэтому диакон, о котором ты пишешь, должен раскаяться в своей дерзости, признать достоинство священства и полным смирением загладить вину свою пред епископом, своим начальником. Ибо усилия еретиков и зломыслящих раскольников начинаются обыкновенно с самоугоджения, соединённого с надменным и гордым презрением к предстоятелю. Так совершается отступление от Церкви и осквернение алтаря, так нарушается мир Христов, чиноположение и единство божественное.Если этот диакон и впредь будет огорчать тебя и оскорблять своими бесчинствами, то употреби над ним власть своего сана, низложив его или усмирив. Апостол Павел, пиша к Тимофею, сказал: «никто да не пренебрегает юностью твоею»; тем более должны сказать о тебе твои сослужители: «никто да не пренебрегает твоею старостью»!А как ты писал, что к диакону пристал ещё кто-то и сделался сообщником его гордости и дерзости; то и сего, а также и всех других, если есть такие, восставшие на священника Божия, нужно или отлучить, или усмирить. Мы же увещеваем и просим: пусть они лучше познают свой грех, пусть загладят свою вину, признав за нами наше право; потому что мы желаем и стараемся скорее милосердием и терпением побеждать оскорбления и обиды каждого, чем наказывать, употребив епископское полномочие.h6C (Продолжение будет).С. Ф. В. Опыт приведения в полное сознание убийц увещателем // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 44. С. 298–312.К числу случайных обязанностей духовного пастыря относится должность увещателя. Обязанность эта возлагается на нас, священников, как гражданскою, так и церковною властью. Как много иногда помогает делу обращения преступника на путь чистосердечного признания опытный и ревностный увещатель, – этого, я думаю, не станут отвергать благонамеренные гг. судебные следователи, и все места, и лица, которым приходится бороться с крайним запирательством и восстанавливать нарушенные права и силу закона. Побольше бы только этих опытных и дельных увещателей, да не ограничивались бы они подчас одною официальностью. Но и при надлежащем усердии и сметливости, скоро ли приобретёшь этот вожделенный опыт и такт, не будучи знаком с теми пастырскими приемами увещаний и действий, какие выработаны опытнейшими увещателями и оказываются удачными и благоплодными? А где, и как ознакомишься с этими приемами? Заявлены ли они в нашей духовной литературе? Насколько мне известно, нет и нет: – увещательская практика наша застенчиво кроется под спудом. Не пора ли бы ей показаться на свет Божий? Делая подобный вызов, я, ещё недавний увещатель, решаюсь предать гласности, хотя и неискусною рукою, скромный опыт моих посильных увещаний и действий, вызванных двумя, разновременно совершенными в нашей местности, убийствами, и окончившихся, с Божиею помощью, полным сознанием убийц. Прежде всего, скажу, к чести нашего уединённого края, что в нём очень редки случаи предумышленного разбойнического смертоубийства. Поэтому легко себе представить: как взволновалось наше народонаселение, когда в одно, не очень-то прекрасное зимнее утро, в поле, на самой дороге, в расстоянии какой-нибудь версты от деревни, оказалось мёртвое тело женщины той деревни, с страшно разбитым виском, с разлетевшимся по снегу мозгом и брызгами крови, и с окровавленным орудием ужасной смерти – большим троегранным сосновым поленом. Убитая была мелочная торговка, имевшая деньжонки, которые так часто играют трагическую роль в истории смертоубийств. Подозрение в убийстве тотчас пало на двух однодеревенских крестьянских парней, загулявших в ту ночь в беседке: у одного, оказались на полушубке кровавые знаки, а у другого, некоторые из вещей, везенных несчастною на саночках. Оба молодца, заподозренные таким образом, арестованы. Составилась комиссия для производства следствия, приглашён и я, для увещания запиравшихся арестантов.Входя в комнату заседания, я тронут был молодостью и жалким положением арестантов: это были ещё юноши годов 18-ти, много, что 19-ти, одеты в рубища, – мрачные, унылые и с обычными кандалами.– Здравствуйте, ребята! Как вы ещё молоды, а в каком страшном преступлении заподозрены! Как это случилось с вами такое несчастье?– Несчастье, батюшка, – отвечают арестанты. – Ведь про нас, бывало, никто худого не скажет, а теперь, хоть мы и знать ничего не знаем и ведать не ведаем, а несчастье и бесчестие сошлись.– Да, мне искренне жаль вас, жаль, если вы безвинно страдаете, потому что честь, что и говорить, всякому дорога. Вот и св. апостол Павел сказал о себе: добрее мне паче умерети, нежели похвалу мою кто да испразднит (1Кор.9:15). Ещё более жаль, если вы действительно совершили смертоубийство, в котором обвиняетесь. А ведь улик против вас, друзья мои, слышал я, много, и они неопровержимы. Что если вы в самом деле допустили очернить неповинную совесть свою и возмутить блаженное спокойствие её таким страшным злодеянием? И хотелось бы не верить этому, но как-то верится. Поэтому, не лучше ли, не утомляя и не раздражая судей проволочкою дела, чистосердечно раскаяться. Ведь закон, при явных уликах, не уважит ваше запирательство. Он постановит свой приговор о вас, как об убийцах, основавшись на одних этих уликах, и ещё, пожалуй, усугубит его за вашу упрямую нераскаянность и закоснелость. Или действительно вы невинны и страдаете напрасно?– Невиноваты, батюшка, напрасно страдаем, видит Бог, напрасно; должно быть плохо молились Богу, да редко ходили в церковь Божию, а в эту беседку часто.– Если вы точно правы, то дай вам Бог оправдаться, и я готов помогать вам в том, верьте мне, да и судьям ведь вы не враги и лиходеи, за невинность и они заступятся, должны заступиться, на то они и судьи, чтоб невинного оправдать, но, чтоб уж и виноватого обвинить и наказать по делу. Иначе, что же это будет в обществе людском? Безнаказанность повела бы к пролитию крови человеческой, христианской на каждом шагу, как мясники проливают кровь животных. Вот и убийцы этой несчастной Н..., дай ей Бог царство небесное, а им повиниться в убийстве её! – и убийцы, говорю, эти, что если бы паче чаяния провернулись без должного наказания, чего, впрочем, быть никак не может? Осмелившись раз, они не дрогнули бы совершить другое, и третье смертоубийство, и, чего доброго, сделались бы со временем отъявленными головорезами, на беду людскую и на погибель свою собственную, не временную только, но вечную во аде, где, сказано, червь не умирает и огонь не угасает (Мк.9:44), где будет плач и скрежет зубов (Мф.22:13). Ведь сколько не беззаконствуй, сколько ни провертывайся без наказания, а придёт пора, за всё ответишь, за всё будешь наказан, если не людьми, то самим Богом, отмстителем злых. Ведь от Него, да от ангелов-хранителей наших, и своей совести, не то что от людей, не скроешься ни за горами, ни за морями, ни в самой воде и земле, ни даже в преисподней. Господь взыщет рано или поздно напрасно пролитой крови, от обагренных ею злодейских рук, – взыщет со всею строгостью грозного и неумолимого Судии! Ведь Он дал жизнь человеку – этот драгоценнейший дар. Так Он только один вправе и взять её, когда захочет, и никто другой, не только из людей, но и ангелов. Слыхали ли вы из священной истории, как убил Каин Авеля? Каин убил Авеля совершенно тайно, один на один, в поле. И что ж вы думаете? Так Каин и остался безнаказанным? Так его никто и не видал? Нет. Его видел всеведущий и вездесущий Бог; пролитая дымящаяся кровь человеческая сама вопияла к небу об отмщении. И убийца был наказан, и как ещё наказан? Он во всю жизнь свою беспрестанно стонал и трясся всем телом, скитался по белу свету, бегая ни единому же гонящу (Прит.28:1), и ища себе покоя, и нигде не находя его; боялся лицем со стороны всякого встречного, и всякий боялся его, как страшилища, как изверга, как отверженника людского, на мрачном и страшном челе которого написано было, и всякому видно, кто он такой. Вот и следы запекшейся крови на твоей шубе К., – это тоже своего рода письмена твоей тяжкой вины. Эта неповинная кровь запятнала видно не столько твою шубу, сколько сердце, совесть, – душу твою, с которой не очистить тебе этого гнусного пятна ничем иным, как только чистосердечным признанием и терпеливым перенесением заслуженного наказания. Но ты боишься наказания? Что же делать! Надо было бояться преступления, а когда оно совершено, то бояться наказания уж нечего. Без понесения должного наказания совесть твоя никогда не успокоится, вечно будет терзать тебя, потому что так уж положил Творец небесный и праведный Судия наш, чтобы всякое преступление, учиненное кем бы то ни было, рано или поздно вознаграждено и удовлетворено было соответственным страданием и терпением. Ведь страдала убиваемая женщина. О! она невыразимо страдала телом и душою. Так пускай же пострадает и убийца ее так, или иначе. Только тогда спадет с него тяжесть ответственности, пропадет страх наказания и умиротворится мятущаяся совесть его; только тогда он почувствует себя оправданным и возвратившим потерянные права человеческие. Когда вот ты повинишься в своем преступлении, да вытерпишь с благодушием наказание, какое наложит закон, тогда самым делом, собственным опытом убедишься в истине настоящих слов моих и скажешь: «да, батюшка правду говорил мне и желал одного добра». Потрудитесь, гг. (обращаюсь к судьям), прочитать о подсудимых несовершеннолетних статью закона, или вот я сам прочитаю, слушайте: «Уменьшающим вину и строгость наказания обстоятельством признаются и малолетство, и несовершеннолетие подсудимого (Улож. о наказ. статьи 136 и 139. Изд. 1866 г.). Видите? А добровольное признание в вине!!! Думаете, оно сгубит вас? Нет, не сгубит, а, напротив, спасет вас, в нем и спасение ваше, потому что оно само по себе, независимо от других смягчающих обстоятельств, также уменьшает наказание. Вот прямая статья закона: «Наказание, определенное в законе за какое-либо преступление, или проступок, может быть смягчаемо не только в мере и степени, … но даже и в размере, выходящем из пределов судебной власти, когда преступник, явившийся сам собою в суд с повинною, или даже взятый к допросу по подозрению... учинит полное чистосердечное признание в своём преступлении, и укажет всех своих сообщников» (там же ст. 153-я пунк. 1-й). Слышали?– Слышать-то слышали, батюшка, да не в чем нам признаваться, мы не виноваты, – ответил с крайним упорством один из арестантов, который, впрочем, как оказалось впоследствии, не участвовал в убийстве, а только, вместо настоящего-то убийцы, товарища своего, не убоялся обокрасть убитую, так как был вор и мот уже по ремеслу, хотя и смотрел мальчиком.Видя, что от него толку не добьёшься, хотя судьи были противоположного мнения, я настоял, чтоб его вывели и оставили одного товарища его, который после разных спросов и расспросов, по-видимому, вовсе не подходящих к делу, но достаточно изобличивших его пылкий решительный характер, казался мне более податливым, и вовсе не так испорченным нравственно, тем более, что, поддаваясь влиянию моих увещаний, он невольно принимал подчас какое-то мрачно-тоскливое выражение лица, склонял голову на грудь, даже украдкой вздыхал. Как только упрямец был выведен, я и говорю оставшемуся со мною: «Ну же, братцы, вы не по летам крепки, упорны, да и неразумны. Я от всего сердца желаю, и стараюсь помочь вашему горю и сделать добро, а вы отвергаете мое старание. Какие неблагодарные! Бог с вами!»Не теряя, однако, надежды на признание со стороны менее упрямого преступника, я продолжал убеждать его к сознанию и раскаянию.– Не теряю, друг мой, надежды на твое раскаяние, – говорил я между прочим, – случается, что чувство раскаяния пробуждается иногда поздненько; всё-таки лучше раскаяться поздно, чем никогда. Нераскаянность – это дьявольское свойство. Зачем же уподобляться дьяволу, и через то отдаваться ему – исконному человекоубийце – заживо? Ты одно знай, что не было и нет на свете ни одного столь тяжкого злодеяния, которое бы превышало бесконечное милосердие Божие, которого бы не простил Господь под условием чистосердечного раскаяния. Уж на что было ужаснее преступление Иуды предателя, вероломно предавшего божественного Учителя и Господа Иисуса Христа на поноснейшую смерть крестную. Но если бы и этот сын погибели с отчаяния не удавился, а с твёрдым упованием на милосердие проданного им Спасителя покаялся и попросил у Него прощения, вероятно, прощён бы был и спасся. И многие из покаявшихся убийц и разбойников спаслись, даже почитаются в числе великих святых, например, св. царь и пророк Давид, совершивший убийство над одним человеком только для того, чтобы жениться на его жене; преподобный отец наш Моисей Мурин, бывший разбойником (Прол. Авг. 28 ч.), свят. страстотерпец Варвар, бывший также разбойником (Там же мая 6 ч.). Есть в Прологе сказание ещё о разбойнике спасшемся (Март. 27 ч.) и ещё о разбойнике, который не стыдился и не боялся исповедовать злодеяния свои пред всеми (мая 7 ч.). А упоминаемый в Евангелии благоразумный разбойник, распятый вместе со Христом Спасителем нашим? Он в едином часе спасся и первый отворил царство небесное, за то только, что, уже вися на кресте, воззвал ко Господу с полнейшим раскаянием и верою: помяни мя, Господи, егда приидеши во царствии Твоем. Днесь со Мною будеши в раи, сказал ему Господь. Вот как велико милосердие Божие, и как спасительно чистосердечное раскаяние и величайших грешников. Последуй же и ты примеру их! А то смотри, чтобы не уйти тебе за Иудою предателем; смотри, чтобы не поразил тебя Господь своим праведным судом ещё прежде суда человеческого. Он сказал в св. Евангелии, что вси приемший нож, ножем погибнут (Мф.26:52). Чтобы яснее видеть, как ненавистно в очах Божьих упорное запирательство, я приведу тебе пример из свящ. книги Деяний Апостольских. Некто Анания, с женою своею Сапфирой, утаили перед апост. Петром часть цены за проданную землю. Апостол Христос провидел обман и обличил его, сказав: Анания! ты не человеком солгал еси, но Богу (Деян.5:4). И Анания тотчас упал мёртвый, а потом и жена его. Смотри же, друг мой, чтобы и тебе не последовала жалкая участь Анании и Сапфиры, которые поражены внезапною смертью за то только, что утаили некоторую часть цены собственного же имущества. А ведь ты запираешься в ужасном преступлении – в смертоубийстве. Смерть грешников люта, говорит слово Божие (Пс.33:22).Когда я говорил таким образом, преступник крепко стал задумываться, печалиться и вздыхать и, как после открыл мне, тогда же хотел повиниться, но на беду взошли к нам следователи, и слово признания до поры до времени замерло на устах его. Так мы в тот день и не добились от него никакого толку.На другой день, то был день воскресный, мне привелось служить раннюю литургию. Помолившись об обращении преступника, и вынув из особой просфоры частицу о здравии и спасении его, я взял с собою Евангелие в русском переводе и пошел в арестантскую. Прихожу и узнаю, что К. мой сидит отдельно от прочих в особой темной камере. Тем лучше, думаю себе, наедине скорее он признается. Вытребовав свечу и войдя к нему, говорю: «Здравствуй, К., с праздником воскресения Христова поздравляю тебя. Я прямо от ранней обедни, которую служил о здравии и спасении православных, молился и о здравии твоём. Вот и заздравная просфора с вынутой частицей. Перекрестись да скушай её с благоговением. Да что ты, смотрю я, какой печальный, мрачный? Ныне праздник, надо веселиться».– Как мне, батюшка, веселиться? Видишь, куда засадили, какая темь, и свету-то Божьего не видно. Да хоть бы словечко с кем молвить. Ведь один одинёшенек. Спасибо, что ты вот пришёл.– Ты бы помолился Господу Богу, Владычице Пресвятой Богородице, ангелу-хранителю своему, тому святому, которого имя носишь, и всем святым. В твоей каморке, я вижу, и образок святой есть. Ты молился ли сегодня?– Как же молился, да нет, тоска одолевает, молитва на ум не идёт.– Как же, братец, в тоске-то да в скорби тяжкой и молиться-то. Вот что сказал Господь Бог в писании Своём: призови Мя, сказал, в день скорби твоея, и изму тя, и прославиши Мя (Ис.49:15). Но уж если молитва не идёт тебе на ум, так послушай со вниманием, что я почитаю тебе из этой книжки. Это, заметь, книга всем книгам, это – св. Евангелие. Я нарочно взял его с собой. Оно, наперёд скажу, облегчит твою скорбь, и хоть и слёзы вызовет из твоих очей, но эти слёзы будут радостные. Ты рад им будешь. Дал бы Бог всякому из нас поплакать такими слезами. Кстати, мне пришла теперь на память история про одного спасшегося слезами разбойника. Я расскажу тебе её коротенько. Послушай. – В давнюю пору, в одной стране появился разбойник, который своими злодеяниями наводил на всех ужас, так что никто не мог поймать его и предать в руки правосудия. Чтобы положить конец злодеяниям и успокоить страну, царь оной принуждён был объявить разбойнику прощение, только бы он прекратил разбой. Поверив цареву слову, разбойник бросил своё гнусное ремесло и вскоре смертельно заболел. Прощённый царём земным, он страшится теперь прещения Царя небесного, и, однако, не отчаивается в милости Его, а горько, неутешно оплакивает свои беззакония, надеясь омыть их слезами покаянными, и, наконец, умирает. Что же видит во сне, в час смерти его, лечивший его врач? К постели умирающего, видит он, явились во множестве демоны с хартиями, исписанными злодеяниями его. Тотчас явились и два ангела с весами правосудия. Но им нечего было положить на весы, – у умершего не оказалось добрых дел. Поэтому положены были на весы одни демонские хартии, и, понятное дело, перетянули в свою сторону. Обрадовались демоны, а ангелы восскорбели. Но вот попадается на глаза ангелов принадлежавший погибающему платок, весь мокрый от слез, которые отирал он им. Они тотчас положили его на весы, и, что ты думаешь? демонское рукописание перетянуто чудным платком и разлетелось, как прах, вместе и с писавшими. Слезы спасли разбойника. Вот как сильны они! Это я рассказал тебе из Пролога (окт. 17). А теперь почитаю из св. Евангелия вот хоть о страшном суде, а потом, пожалуй, о страдании и смерти Иисуса Христа.И я стал читать с нужными пояснениями и обращениями к лицу преступника, который слушал меня с полным вниманием. Дочитавшись до слов, которые скажет Господь праведникам: в темнице бех, и приидосте ко Мне (Мф.25:36), я сказал: «Вот видишь, К., ты может быть думаешь, что я и вчера увещевал тебя, и сегодня пришёл не с доброй целью, чтобы, выпытав у тебя признание, сгубить тебя, а самому выслужиться пред начальством? Нет. Я пришёл сюда, чтобы в лице твоём посетить самого Господа, который посещение заключённых в темницах, – хоть бы они были величайшие преступники – относит к Себе самому и считает одним из тех христианских дел милосердия, которые обещает царство небесное. Значит, я увещеваю тебя повиниться единственно с той целью, чтобы спасти тебя от всей строгости суда Христова, а спасая тебя, чтобы и самому мне спастись. Ведь и я, брат, грешный человек. А в слове Божием прямо сказано, что обративый грешника от заблуждения пути его, спасёт душу от смерти и покрыет множество грехов (Иак.5:20). Так вот, единственно желая тебе и себе спасения душевного, я и стараюсь привести тебя в полное сознание в твоём преступлении.Сознайся же, брат, прошу и молю тебя, ей, сознайся. И что тебя так долго удерживает от признания? Боязнь ли наказания? Но я вчера уже говорил тебе, что признание только уменьшит его, также, как запирательство увеличит. Чувство ли стыда и тяжести преступления? Если чувствуешь тяжесть своего преступления, если оно давит твою совесть, то только признайся, и тебе тотчас будет легче, точно гора свалится с твоих плеч. Так бывает всегда с чистосердечно раскаивающимися, и это, я думаю, ты сам испытал на себе, если бывал на исповеди и искренне раскаивался в своих грехах. Если же тебе стыдно, то надобно стыдиться грешить, а уж каяться во грехах нечего стыдиться. Лучше претерпеть стыд теперь пред лицом нескольких людей, которые, впрочем, только бы пожалели о твоём злодействе да порадовались твоему признанию, нежели пред лицом целого света на страшном суде. Господь сказал: аще кто постыдится Мене и моих словес в роде сем прелюбодейнем и грешнем, и Сын человеческий постыдится его, егда приидет во славе Отца Своего со ангелы святыми (Мк.8:38). Или тебя тревожит сомнение насчёт того, простит ли тебя убитая? В случае дальнейшего запирательства с твоей стороны, она и с того света не даст тебе покоя нигде, но во сне и наяву будет преследовать тебя укоризнами: за что ты так безжалостно погубил её. Какое зло она сделала тебе? Чем ты попользовался из оставшегося трудового её имущества? Но как только повинишься, она простит тебя. Уж если сам жизнодавец Бог обещается простить тебя, то как не простит тебя, убитая тобою, которой последовала такая смерть всё-таки не без попущения Божия, и которой уж не ожить до всеобщего воскресения мёртвых. Нет, она с радостью простит тебя. Только молись об упокоении души её во всю жизнь свою. Итак, я не вижу никакой причины запираться тебе в своём преступлении. Одолей же себя, одолей ложный стыд и страх, одолей человекоубийцу-диавола: это он не даёт тебе сознаться, – покайся, повинись… Что медлишь? Скажи: виноват, виноват…При сих словах преступник, у которого и прежде начинали появляться слёзы на глазах, горько заплакал, а с ним и я, и наконец произнёс: «Виноват, батюшка, моё дело, мой грех. Я убил тетку Н. Прости меня, Господи! Прости, тетка Н! Простите, добрые люди!.. И хоть бы поживился чем, а то решительно ничем… Так ни за что, ни про что пролил кровь…»– Как же было дело? Ты мне всё уж расскажи откровенно.– Да как?.. Я, что и она же, был в тот день на базаре. Исправив свои нужды, я пошёл уж в сумерки домой и перед Ч. догоняю тетку Н: она везёт саночки со своим товаром. Слово за слово, мы и разговорились о том да о другом. «Ты, чай, К., – говорит мне, усмехаясь, тетка Н., – порядком поиздержался о святках на этих девок-то? Ты ведь, я знаю, лютенек!» «Да, – говорю, – тетка Н., не без того. Вот и тебе никак позадолжал. Уж потерпи маленько, поработаю, отдам с поклоном. Сказал я это, а сам я подумал, – словно окаянный шепнул мне: «а что, если я порешу её? Ведь она теперь, надо быть, с деньгами, нас только двое, темно, никто не увидит… В самом деле...» И с этою проклятою, неотвязчивою думою, которая не давала мне покою, на выходе из Ч. я взял из поленницы полено и говорю тетке Н.: «Это, мол, на всякий случай… для обороны от волков, которые здесь, знаешь, пошаливают». А уж до волков ли тут? Так и вышли мы в поле, и идем да разговариваем. А я, поддакивать-то поддакиваю, а всё втихомолку думаю свое, как бы того… Никто на грех-то не повстречался, ни нагнал, ни обогнал вовремя-то… И вот я изловчился, да и шасть… потом, как она упала без крику, и без стону, я ещё… и делу конец. Между тем только бы мне к кошельку-то, или к саночкам-то, вдруг слышу кто-то словно на тройке, аль на паре катит ко мне, и с колокольчиком, и со страху бежать изо всей силы, и только поуспокоился уж у полевых ворот, где остановился за вереей, посмотрел, послушал: нет ни тройки, ни колокольчика, всё тихо и спокойно. Постоял, постоял, да и побрел, только не к убитой, – её мне стало теперь боязно, да и жаль, – ах, как жаль, – и побрел домой, а из дому с горя – в беседку. Вот, батюшка, я всё тебе рассказал, как Богу, ничего не утаил.– Так у тебя не было преднамеренного, заранее обдуманного умысла убить её?– Нет, батюшка, нет. У меня ведь такая решительная натура: что пришло в голову, худо ли, добро ли, то, нисколько не раздумывая, чтобы тотчас же и сделать.– А что ж товарищ-то твой?– Он нисколько не виноват в убийстве; он только, видно, пообокрал убитую-то мною. Он ведь украсть-то охотник и мастер. Это знает вся деревня. А шел-то он с базару после меня.– Ну, так теперь, К., пойдем к судьям. Да смотри – винись им во всем, без всякой утайки, как мне повинился!– Не скрою ничего, на то уж пошел. Только ты все ли по правде говорил мне?– Все по сущей правде. Это ты дознаешь после самым делом.Перед судьями преступник признался чистосердечно. Слава Тебе, Господи!В таком же помнится духе, я увещевал несколько лет тому назад одну молодую женщину, отравившую ядом нелюбимого мужа своего и двоих малюток-детей от первой жены его: он вдовцом уже вступил с нею в брак и притом в пожилых летах. После долгих и, казалось, напрасных увещаний, я пошел уже тогда домой. Только, сходя с лестницы, слышу кто-то за мной торопливо идет и зовет: батюшка, батюшка! Смотрю: это преступница. «Что тебе нужно, голубушка», – говорю ей! «Да что мне делать-то? Я боюсь их… А ты такой ласковый. Правду ли ты говоришь, что мне большого наказания не будет, если я повинюсь?» «Неужто я, будучи священником, стану тебя обманывать?» – «Так я повинюсь?» – «И давно пора. Поди, и повинись во всем!» – «Нет уж, и ты пойдешь со мной: с тобой вместе, ты заступишься!» «Ну пойдем, пойдем». Взошли к судьям, и она пред ними созналась во всем.Так-то мне на своем коротком веку вот уж двоих убийц помог Бог привести в полное сознание. Только эти убийцы еще были, так сказать, новички, с ними справиться конечно было легче, чем с убийцами по ремеслу, которых увещевать мне не приводилось. Потому-то, крайне хотелось бы позаимствоваться практикою опытнейших увещателей, к которым я и взываю этим моим писаньем.Что же касается причин успеха моих увещаний по делу приведения в сознание помянутых убийц, то я поставляю их прежде всего, разумеется, в помощи Божией и в молитвенном призывании оной, а затем в том, что я всегда стараюсь действовать как адвокат, в интересе подсудимого, отношусь к нему с полнейшим участием и любовью, без всяких обманчивых уловок и обещаний, знакомлюсь с его характером, привычками, образом жизни, чтобы проникнуть таким образом в самые причины и побуждения преступления, и сообразно с этим действовать, – вообще стараюсь всегда приобрести полнейшее к себе доверие преступника и войти с ним в самые искренние отношения.С. Ф. В.Смирнов Г. Из наблюдений над религиозно-нравственною жизнью нашего простолюдина во время общественных бедствий // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 44. С. 312–318.В какой мере, и в какой степени наш простолюдин во время общественных бедствий становится набожным, строго нравственным, это известно каждому, кто мало-мальски наблюдал за ним. Жизнь его, на этот раз и, по преимуществу в своем религиозно-нравственном проявлении, принимает совершенно иной строй, иной смысл, иной характер, является в ином виде и в ином лучшем свете, нежели в обыкновенное благополучное время. Не лишённый в своей обыденной жизни поверий, суеверий и предрассудков, простолюдин, при общественных бедствиях совершенно преобразовывается в нового человека, сообразно смыслу и требованиям чистой христианской жизни, истинной веры и нравственности.Замечательно, что побуждением перемены жизни к лучшему во время общественных бедствий, служит не страх или опасение за будущее, но сознание своего христианского долга – быть добрым.И в самом деле, нужно подивиться тому истинно-христианскому терпению, с каким простолюдин совершенно без ропота, предавая все воле Божией, переносит те или другие бедствия. «Что же делать, – говорит он обыкновенно, – воля Божия, насланье Божье, не угодили и не умолили, за грешные наши дела значит такая напасть». Нужно подивиться тому твердому и спокойно-ясному, в смысле и значении чисто верующей и уповающей души, воззрению на те же самые бедствия, в которых он видит выражение кары Божьего правосудия, грозно и строго наказывающего его за жизнь неистовую, позорную. Нужно подивиться, наконец, тому редко устойчивому хладнокровию к медицинским пособиям, хладнокровию, которое проистекает не из предубеждения, по крайней мере в большинстве случаев, к последним, а из того убеждения, что если Господу Богу угодно сократить дни его, простолюдина, то значит бесполезно, даже грешно, прибегать к людским пособиям. Очевидно, что в основе таких убеждений лежит взгляд на жизнь, озаряемый верою и упованием на правосудие Божие, неизреченную милость и благость Божию.Пишущему эти строки не раз доводилось видеть, с каким спокойствием, под влиянием подобных убеждений и воззрений на жизнь, умирали многие простолюдины, и как устойчивы они были в своих верованиях и надеждах только на помощь Божию, но не на людские пособия. «Лучше умру, – говорил один старик, – а не стану принимать ваших пособий (лекарств), – предлагаемых ему родственниками. – Я довольно пожил на свете, а потому, мне, как старику, непригоже, грешно бояться смерти. Если не от холеры, то от другой болезни нужно же умирать. Да опричь того, в ваших снадобьях водка есть, а мне ее даже на дух не надо, одной капли не надо. Позаботьтесь о лекарствиях для моей души, поминайте меня».«Легче и лучше для меня будет, – говорил другой, – ежели вы станете за меня молиться, да помин по моей душе творить. Не лекарь, а священник мне нужен, с своим духовным лекарством. Со мною смертная болезнь – это я знаю; потому подмога докторская не пойдет мне впрок; а нужно о душе позаботиться, исповедаться и причаститься надо, чтобы, то есть, не загубить себя на веки вечные».Как слабый смертный, простолюдин не прочь прибегать и к медицинским пособиям, но как верующий, он прежде всего старается обращаться к духовным пособиям и таким обращением умиротворить и религиозное сознание, и тревоги своей совести. Где же и в чем это обращение к духовным пособиям находит себе выражение? Ближайшим образом, разумеется, в молитве, посте, молебнах, и разного рода обетах. Так, например, лишь только появилась холера111 в окрестных селах известной нам местности, крестьяне, один по одному, а иногда и в довольно большом числе, начали приходить к священнику за советами, что им делать, если смерть их застигнет вдруг, нечаянно, совершенно врасплох, без всякого духовного напутствия. Помнится, нам при этом один довольно характерный случай, указать на который считаем нелишним. В очень позднее время ночи приходит к священнику один средних лет крестьянин с сильно озабоченным лицом, на котором нельзя было не заметить особенного выражения, ясно свидетельствующего о его тяжёлом душевном состоянии. «Не погневайся, батюшка, – говорит он, – на меня, что я в такую позднюю пору обеспокоил тебя. Невмоготу мне пришло, право слово… Сердце всё выболело, изныло, в раздумье тяжком, всё больше о грехах своих великих, сил больше не хватает бороться с этим раздумьем невыносимым. Ишь люди-то начали умирать, почитай, что на ходу, в поле, за работой. Божье насланье, холера появилась, по грехам нашим. Не сплю уже вот несколько ночей, всё думаю, как бы, то есть, врасплох не умереть. А знамо дело, мы люди как люди, в миру живём, каждый день грешим, потому, много соблазнов, устоять супротив них очень трудно без приготовления-то, без напутствия-то, так сказать, своей души, умирать-то и боязно. Хочу, батюшка, поговеть, исповедаться и причаститься. Да у нас, опричь того, – продолжал крестьянин, немного помолчав, – многие в селе поговаривают, надо, говорят, батюшку просить, нельзя ли эту недельку послужить, а мы, говорят, говеть будем, оно всё лучше, исповедавшись и причастившись всякую напасть встречать».Нужно заметить, что всё это говорилось искренне, задушевно, во имя религиозно-нравственных убеждений, религиозно-нравственного сознания. Черта, замечательная в нашем простолюдине! Приведённые нами слова простолюдина о том, что крестьяне желают говеть, в самом деле сбылись. На другой же день крестьяне решились говеть. Заявив об этом священнику, они с первым благовестом колокола густой толпою поспешили в храм просить Господа о предотвращении належащих бедствий. Кроме того, народ не ограничивался тем, что усердно посещал храм Божий, и не менее усердно постился, и молился; подобное выражение религиозного чувства для него казалось как будто не вполне достаточным и действительным для умилостивления правды, а не гнева Божия; для народа нужно и желательно было служить молебны в старой, ветхой церкви, нужно и желательно было, как он выражается, поднять старые иконы112. «Нельзя ли, батюшка, – упрашивал народ своего священника, – отслужить молебен в старой церкви, да поднять старые иконы. В старой церкви наши деды и прадеды молились. А в старину, известное дело, люди жили не в пример лучше нас, по-божью; за то и Господь миловал их».Понятное дело, что подобного рода современный факт есть отголосок глубокой старины. В справедливости такого предположения тем легче убедиться, если современные явления, в круге религиозно-нравственной жизни, сопоставлять с древними, точно такого же характера и содержания, явлениями. Достаточно на этот раз, и для этой цели, указать на некоторые исторические данные, чтобы вполне оценить современное религиозно-нравственное состояние нашего простолюдина. Известно, что древнерусский человек каждый случай своей жизни освящал церковною молитвою, будь то великая язва моровая, или туга сердечная, невзгода семейная, или беда общественная, везде и всегда он оставался крепок своим церковно-религиозно-обрядовым убеждениям; нигде и ни в чем он не хотел и не желал прежде всего искать себе помощи, как только у Господа, Пречистой Владычицы и св. угодников. Это прекрасное выражение религиозного сознания и благодарного христианского чувства древнерусского человека, который видел в жизни своей дивный перст Божий, карающий, или благодетельствующий, записано не однажды в древних отечественных летописях113. Древнерусский человек считал необходимым всегда молиться и о всем благодарить Господа. Ясно после этого, почему древнерусские люди, по случаю ли бедствий, постигавших их, или же по случаю успешного окончания добрых и полезных предприятий, или же, наконец, по случаю благодеяний Божиих, сходились в храмы Божии. Древнерусский народ, для умилостивления небесного правосудия усердно стекался в храм Божий, «молебная совершающе, принося теплыя мольбы святым, со воздыханиями из глубины сердца». Но это еще не все. Древнерусский человек не ограничивался тем, что посещал храм Божий, постился и молился, давал разные обеты; духовное содержание его жизни еще не вполне, и не всецело исчерпывалось подобным проявлением и выражением набожности; он любил при этом, выражаясь современным языком нашего простолюдина, поднимать образа, или совершать крестные ходы. Таким образом, и современный простолюдин наш благоговеет пред крестными ходами, потому что он видит в них выражение унаследованного им древнерусского благочестия, выражение своих верований и упований на милость и благость Божию. Понятно также и то, почему простолюдин, при надлежащих бедствиях, искренно и чистосердечно, с настойчивостью заявляет свое желание в пользу крестных ходов, в полной и несомненной уверенности, что только крестными ходами, или, по его выражению, подъятием икон, можно оградить себя от всякой напасти, от праведного прещения Божия и належащих зол. Понятно, наконец, и то, почему тот же простолюдин обращается к священнику с просьбою: в старой церкви отслужить молебен; да старые иконы поднять. «Быть может и мы, – думают простолюдины, – следуя, хоть на этот раз примеру отцов и дедов, умолим Господа, Его усердную Заступницу, и св. угодников.Сопоставляя таким образом явления из современной религиозно-нравственной жизни нашего простолюдина с историческими данными, нельзя не прийти к тому заключению, что первые, по большей части, если только не всегда, обязаны своим происхождением последним. Отсюда и сердечно-глубокая привязанность ко всему тому, где, и в чём наш простолюдин видит отголосок свято чтимой им старины.Г. СмирновОбъявление конкурса на составление собрания церковных поучений для простого народа // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 44. С. 318–321.При всей преданности русского народа вере и Церкви православной, многие из народа, по недостаточному ещё распространению в среде его грамотности, не имеют ясного понятия о догматах веры, мало знают главнейшие истины нравственного христианского учения, не вполне понимают значение обрядов богослужения, а также смысл самых общеупотребительных молитвословий, и не имеют точного понятия о важнейших событиях и лицах.Ввиду такого состояния нашего народа в религиозном отношении, необходимо постоянно и последовательно объяснять ему учение о вере и жизни христианской, изъяснять православное богослужение и, хотя кратко, ознакомлять с важнейшими событиями Ветхого и Нового Завета. Пастыри Церкви постоянно прилагают попечение о сем, поучая народ в храмах. Но дело проповеди нередко превышает силы, если не всех, то многих сельских священников. Чтобы помочь им в этом великом деле, Святейший Синод признает весьма полезным составление систематического собрания церковных бесед, для прочитывания оных священниками в сельских церквах во все праздничные и воскресные дни.Для более последовательного религиозного научения народа, собрание церковных бесед следует разделить на три части.В первой части изложить православное учение догматическое и нравственное. Объём и порядок изложения этой части должны быть таковы, чтобы все, существенно необходимые истины догматические и нравственные, были сообщены народу, а им легко усвоены. Указанием в сем отношении может служить православный катехизис. Нравственное учение может быть изложено или отдельно от учения догматического, или совокупно с ним, как вывод из сего последнего и приложение к нему, смотря по тому, как найдёт это более удобным и содействующим цели сам автор.В другой части объяснить обрядное богослужение православной Церкви, именно: 1) церковные службы, при совершении которых народ чаще всего бывает, каковы, например: вечерня, утреня и литургия; 2) те из таинств, священнодействий и молитвословий, в которых народ особенно часто нуждается, каковы, например, из таинств – Крещение, Миропомазание, Причащение, Покаяние, Брак, Елеосвящение; из священнодействий и молитвословий – молебные пения, панихиды, погребение умерших, молитвы жене родившей, на первый и сороковый день, и 3) общеупотребительные христианские молитвы.В третьей части – изложить в последовательном ходе событий краткую священную историю Ветхого и Нового завета, причём, кроме сообщения собственно исторических сведений, иметь в виду утверждение народа в вере и нравственное его назидание. Поэтому, при изложении истории, должны быть сделаны нравственные выводы из событий, и обращено преимущественное внимание на те лица и события, которые служат к подтверждению или объяснению истин веры и жизни христианской. Сверх сего, в этой же части должна быть изложена история каждого двунадесятого праздника православной Церкви, с объяснением значения его и также с нравственными выводами и уроками.Церковные беседы каждой части должны иметь вид возможно кратких отдельных поучений, приспособленных к произнесению во храме, и строгую последовательность в расположении одного поучения за другим.Язык бесед этих должен быть точный, общепонятный, доступный разумению самого простого слушателя, чуждый простонародного говора, вполне приличный предмету и церковной кафедре.Условия конкурса1) Каждый конкурент может взять на себя составление или всех трёх частей собрания бесед, или, какой-либо одной части, или двух.2) Каждая часть собрания бесед должна быть представлена в Учебный комитет при Святейшем Синоде не позже истечения полутора года со дня объявления конкурса.3) Каждая часть может быть представлена или в рукописи, или в печати.4) За каждую часть собрания бесед, признанную Святейшим Синодом наилучшей и вполне удовлетворяющей вышеизложенным требованиям, выдана будет от Святейшего Синода премия в 3000 рублей, с предоставлением составителю, сверх того, права издать в свою пользу единовременно 1200 экземпляров такой части.5) Затем, каждая, удостоенная премии часть, навсегда поступает в собственность Святейшего Синода, с правом издания её на всё последующее время.6) За каждую часть собрания бесед, признанную святейшим Синодом, хотя не вполне удовлетворяющей всем изложенным в настоящем объяснении требованиям, но более других к ним приближающейся и лучшей после той, которая удостоена сказанной премии, выдана будет от святейшего Синода премия в 500 р., с оставлением за автором права собственности на издание сей части.7) Рукопись или книга, при представлении в Учебный комитет при святейшем Синоде, должна быть отмечена каким-либо девизом, а имя, звание и место жительства автора должны быть означены в особом пакете под тем же девизом.8) Рукопись или книга, не удостоенная премии, возвращается автору по его требованию.(Совр. Лист. № 65).Письмо митрополитов Тирского и Сидонского Герасима и Дамасского Герасима о бедствиях, опасностях и нуждах православных христиан, и о приглашении благотворителей к пожертвованиям в пользу страждущих Восточных христиан114 // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 44. С. 321–331.Возлюбленный о Господе сын, преподобнейший отец иеромонах Агапий!Благодать, мир и милость от Бога Отца и Господа нашего Иисуса Христа да приложатся вам; а от нашего смирения – благословение и тёплые молитвы о вожделенном и драгоценном вашем здравии и спасении. Аминь. Спешим уведомить вас, что ваше письмо от 31 мая 1865 г., посланное вместе с 500 экземпляров, переведённых вами книг: «Камень соблазна» и «Разговоры о православии восточной, католической Церкви», мы получили от генерального консула Богохранимой великой Русской державы. Этим драгоценным и весьма полезным вашим подарком вы много-премного обрадовали и обязали нас, особенно в то время, когда западная пропаганда с каждым днём всюду быстро распространяется, всеми силами ума и материальными средствами жизни стремится заполонить собою нашу православную Церковь – православный восток наполнить западным иноверием. И нужно сознаться, что успехи этой пропаганды в некоторых местах, именно в патриархате иерусалимском, слишком заметны: там совращены с пути истины не только массы невежественного народа – целые селения, будучи лишены всяких понятий о правоте истинной веры, но, преследуемые собственною тяжкою бедностью и прельщаемые приманками временных выгод от других – отпали в католицизм и приняли иноверие. Таковы селения: Байт-жала, Маждиль и другие. В Байт-жале учреждена даже католическая семинария, в которой в духе и видах латинства воспитываются дети прежде людей православных, а теперь новообращённых иноверцев; там приняты все меры и изыскано множество способов к тому, чтобы удержать всех их в том гибельном отпадении. Больно смотреть на эти лукавые успехи римской пропаганды, но, к счастью, они ограничиваются только патриархатом иерусалимским. У нас в Сирии – патриархате антиохийском – эта пропаганда не только не обольстила наших православных (хотя действовала также всею своею силою, употребляла все свойственные ей козни, пускала в ход всю, известную ей хитрость и коварство, производила и не перестает производить множество беспорядков и смут), но по неисповедимым судьбам всеблагого промысла Божия, ещё православная наша церковь из среды сирийских униатов приобрела себе, в свои недра, около 5000 душ, притом самых лучших, образованных людей – из клира и мирян. Присоединившись к нашей православной вере и церкви, эти лица сделались горячими ревнителями правоверия и поборниками православия; в лице их восточное православие западному католицизму нанесло сильный удар, чему много помогло содействие консулов Богохранимой великой Русской державы.Книги ваши чрезвычайно обрадовали всех нас, и всеми нами приняты с особенной любовью и благодарностью. Вы прислали их в самое лучшее время – в ту пору, когда борьба с католицизмом достигла последней степени напряжённости; когда, так сказать, само Провидение потребовало их для пользы и назидания новообращённых душ из унии к православию. Чтение ваших книг на самом деле, заняло умы и сердца всех, не только православных наших епархий, а и членов других вероисповеданий: армян, маронитов, и даже самых католиков; они написаны беспристрастно, ясно, основательно и отчётливо. Через чтение их православные почерпают для себя надлежащие понятия об истинах веры, убеждаются в правоте своей Церкви; католики, если они только не закрывают глаз, чтобы не видеть, и не затыкают ушей, чтобы не слышать, – католики, как бы сквозь сон, должны предчувствовать обман своих прежних заблуждений, слышать сторонний голос вразумления, понимать, что им ещё нужно искать истины и идти к принятию её света и благодати.Присланные вами книги, согласно вашему желанию, мы безмездно раздали священникам, диаконам и лицам из мирян – сынам наших престолов, чтобы поучались во славу Божию, с признательностью святой русской церкви, которая сострадает в наших болезнях и несчастиях, содействует к облегчению и исправлению наших недостатков и нужд. Как мы, так и все прочие члены наших паств, совокупно шлем вам, и всем, принимавшим в этом Богоугодном деле участие лицам, искренние чувства глубокой и благодарной памяти; молимся Господу Богу о вашем, и всех тех лиц, вожделенном здравии и спасении, слезно просим Милосердного нашего Спасителя Господа Иисуса – да продлит Он дни жизни вашей в добром здравии и благополучии, вразумит, наставит и утвердит непоколебимо во всяком добром деле на благо святой Его Церкви... Но притом, не обинуясь, должны высказать, что количество посланных вами нам книг далеко не соответствует многолюдству обширных наших епархий; члены наших паств постоянно обращаются к нам и с настойчивостью требуют больше и больше экземпляров этих книг. Вследствие этого, зная вашу готовность благотворить, мы решились писать к вам, и усердно с своей стороны просить вас выслать нам ещё несколько экземпляров тех же самых книг, которые мы могли бы раздать лицам, неотступно требующим их у нас. Смеем надеяться, что ваша любовь не отвергнет этой вынужденной нашей просьбы, что вы заявление этой просьбы назовете единственным желанием блага, порученным нам христианам, а самое её исполнение великим, славным, добрым и богоугодным делом.Присланные вами списки дорогих и священных для нас имён русских благотворителей, принимавших участие в издании упомянутых книг, мы вместе с книгами тоже раздали настоятелям всех монастырей, священникам и диаконам по всем церквам и монастырям наших епархий и митрополичьих церквей: всем им повсюду велели принести бескровную жертву – как о здравии и спасении их самих, так и о успокоении мирной и блаженной памяти всех, в Бозе почивших их присных; согласно вашему желанию, включили имена всех в церковный помянник для всегдашнего поминовения (то же самое сделано по всем монастырям и церквам иерусалимского, антиохийского и александрийского патриархатов).В прежних наших к вам письмах мы неоднократно извещали вас о действиях протестантского американского общества, подробно объяснили вам наше положение; впрочем, и в настоящий раз считаем нелишним снова изобразить успехи этого общества, к искреннему нашему и вашему прискорбию. Миссионеры этого общества рассыпались по всем областям Сирии и Палестины, чтобы на чистой почве Господа сеять плевелы человеческого изобретения; всюду, где только не бывают они, открыто и дерзко распространяют свои лжеучения. Не спрашивайте, где нет этих незваных проповедников, и куда не проникают отголоски их говорливой речи. Они всюду рассеяны во множестве; ими наполнена вся наша местность. Мало того, в некоторых местах они завели свои школы, вербуют в них, и не перестают вербовать, простых и доверчивых детей обоего пола, всякого племени, с тем, чтобы пропитать их ядом своего лжеучения; но они же и кормят их, и одевают, обувают безмездно, доставляют все необходимое и нужное для воспитания и образования. В таком, напр., виде недавно учреждена в городе Бейруте женская школа, в которой помещается до 500 девиц, в которой имеются готовыми все, нужные для образования и спокойствия их средства. Страшно становится за готовящееся великое зло, когда подумаешь, что эти невинные девы, растленные ядом лжеучения, со временем будут матерями семейств. Трудно ожидать от них какого-нибудь добра! Никогда злое древо не может приносить добрых плодов, вещает слово непреложной вечной истины. Но, не забегая вперед, возвратимся к настоящему положению дел. Упомянутые миссионеры, как нельзя более искусно пользуются всем и располагают всех в свою пользу; обладая будто бы неистощимыми материальными средствами, они с каждым днем устраивают новые и новые больницы и богоугодные дома, куда принимают всех приходящих, без разбора возраста, пола, звания и племени; здесь, без платы и вознаграждения, снабжают их всем необходимым покоем, пищей и одеждой, доставляют лекарства и другие медицинские снадобья; словом, для достижения своих задних планов – сделать правоверный восток инославным западом, народов востока последователями западного сепаратизма веры – для достижения этого употребляют все меры и усилия, с пожертвованием всевозможных материальных средств. Они сыплют свои милостыни на всех без различия, употребляют все виды внешних благодеяний, и, как будто, – владеют неиссякаемыми источниками богатства и выгод.Подобными мерами эти люди более и более располагают к себе наш народ и влекут его множество за собой. Страшная бедность и беззащитность здешних жителей – вот подлинные причины того почти всеобщего увлечения; мы окружены иноверцами, у нас хозяйничают и распоряжаются всем турки. А всему миру, кажется, известны приемы их обращения с нами. Никогда не забыть нам страшного 1860 г., когда турки и друзы тешились нашими жизнями, убивали каждого встречного, отнимали у нас все, кроме ужаса и замирания сердца от неуверенности в собственной безопасности. Тяжело высказать, что в то время у нас в Сирии было убито более 40000 человек мужского пола. Но не менее грустно представить и то, сколько после них осталось несчастных вдов и сирот, которые лишены всяких необходимых средств для жизни, которым после разграбления их имущества и сожжения домов, оставалась одна жалкая доля – доживать как попало свои горькие дни, скитаться от места к месту, не имея постоянного приюта. Но, к довершению этой мрачной картины, прибавьте ещё мысль о нашем невежестве и полном отсутствии образования в массе нашего народа, вспомните, что у нас нет своих ни больниц, ни богоугодных домов, и тогда само собою не будет ли ясно, сколько мы сильны к тому, чтобы держать свою паству в недрах нашей общей матери Церкви? Нет, при отсутствии у нас всяких средств, нам трудно бороться и спорить с нашими противниками!Протестантские, американские и папистические школы, больницы и богоугодные заведения, при отсутствии у нас наших собственных, толпами привлекают к себе новобранцев из всех здешних вероисповеданий, но свои сети они расставляют преимущественно перед нашими православными, всемерно стремятся уничтожить самое имя православия на востоке. И в самом деле, сколько из их школ уже вышло юношей, которые не только угасили в себе, на грудях матери зароненную в них искру православной веры, но, при впечатлительности и безотчётности юношеского сердца, проникнувшись иноверием, сделались совершенными протестантами; – в пылу своего увлечения и собственного заблуждения, они думают быть проповедниками истины и заманивают вместе с собою других. Да, невыразимая скорбь, невыразимая грусть овладевают нами, когда видим, что наши прежние овцы теперь идут прочь от нас, собираются вдали; в чужом стаде, под руководством другого надзора, вкушают ядовитую пищу, пьют горькую воду, так как они берутся из зараженного источника западного лжеучения и нечестия. Но всего хуже для нас, они заражают самую нашу землю, родную нашу природу, делаются напускною отравою для всего в среде нашей православной. Да, постоянная скорбь снедает души наши, всегдашняя печаль сосет и гложет наше сердце. Сущую говорим правду: нет таких глаз, мало обыкновенных слез, чтобы достаточно оплакать наши потери, наше горькое и скорбное положение!Не знаем, что будет и станется с нами далее, если только настоящее положение дел в Палестине и Сирии останется таким надолго, если небесный Промысл не воздвигнет добрых и ревностных поборников православия, если в таких благочестивых ревнителей он не вдохнет неотступной мысли снабдить нас средствами, для учреждения по крайней мере одной общей богословской школы, где бы получали достаточное воспитание и образование наши православные юноши, по крайней мере, будущие пастыри Церкви. Нужно бы, по крайней мере, в двух главных и более многолюдных городах, т. е. Дамаске и Тире учредить богадельню и больницу для бедствующих и страждущих вдов и сирот115. Для таких заведений, по здешнему счету, потребно не более 50000 руб. Без школ и этих заведений, как необходимой помощи, западная пропаганда, протестанты и американцы, с свойственною им горячностью, скоро сделают восток западом и страшно, – но нужно сказать – приготовят могилу, чтобы заживо, чего не дай Бог, похоронить в ней православие и затопить самих православных в бездонном море своих лжеучений, неверия и нравственного растления.Прежде мы извещали вас, что у нас нет книг, потребных для обучения детей истинам православной веры, священной истории и православным церковным молитвам; а за неимением их, дети православных, томясь любопытством, принуждены бывают знакомиться со всем этим по книгам иноверцев, наполненным ядом лжеучения и нечестия, которые незаметно губят невинные детские нравы, заблаговременно приготовляют в них отступников от православия. Вследствие этого, мы просим вас, чтобы вы нашли для нас такие книги, т. е. краткий катехизис, краткую св. историю и букварь, по которым учатся дети в православных школах Богохранимой России, в большом количестве, достаточном для всех здешних епархий, просим в этом случае прибегнуть к содействию, и от нашего имени, обратиться за помощью к возлюбленным единоверцам нашим во Христе братиям и чадам, русским благотворителям и ревнителям: да помогут и они сохранению и распространению на востоке истинного света – православия. Но из последних ваших писем узнали, что книги, о которых мы просили вас, уже, при помощи Божией и вашем усердии, переведены вами, одобрены цензурой, и готовы к напечатанию. С радостью мы приняли эту весть, с признательностью к вам, дерзновением к Богу, мы начали молиться Господу нашему Иисусу Христу, да сохранит Он вас в вожделенном здравии и спасении, подаст полный успех в этом святом и богоугодном вашем деле, на пользу и радость единоплеменникам вашим.Все мы с нетерпением ждем появления к печати ваших добрых и драгоценных для нас трудов: ведь они будут единственно надежным средством для поучения наших чад, ваших единоверцев, истинам православной веры, руководством к познанию священной истории и всего богословия: они будут утверждать юные души питомцев в твёрдом и незыблемом исповедании, предохранять от вредного и гибельного учения Запада. Молимся Господу Богу, подателю и источнику всяких благ. Да подвигнет сам Он щедролюбивые сердца русских помочь нам в докончании, предпринятого вами богоугодного дела, как необходимого средства – для поддержания православия на благо единоверной Церкви и во славу Божию. Дай Бог, чтобы мы как можно скорее узрели плоды вашего трудолюбия и ревности, вкусили от них духовную сладость для собственного утешения и назидания всех!Изображённое нами выше положение Востока, заставляет нас обратиться к вам ещё с одной просьбой. В настоящее время нам существенно необходимо учёное руководство против вероисповедных заблуждений Лютера, Кальвина, Цвинглия и всех их последователей и предшественников, равно также заблуждений и других реформатских и протестантских сект, потому что миссионеры их, как сказали выше, рассыпавшись по всем местам Востока, на чистом поле Господнем, рядом с пшеницей сеют плевелы ложного и гибельного учения, как хищные волки нападают на правоверное стадо Христово, чтобы распудить его членов, возмутить их внутренний мир и спокойствие. Для отражения этих нападок, уяснения и утверждения правых истин веры в наших паствах, нам крайне нужны и необходимы подобные книги и упомянутые руководства.Мы уверены, возлюбленный сын наш, что наша просьба не обременять нас. Не отказывайтесь же от исполнения её и не думайте отыскивать предлогов для отказа: они не будут приняты нами. Сами знаем, что много утруждаем и часто беспокоим вас нашими просьбами. Но ведь мы не имеем и другого, кроме нас, лица, к которому могли бы обратиться.Зная вашу готовность на все доброе, вашу любовь делать все на пользу наших соотечественников, зная вашу ревность по православию, мы потому и решились просить вас сделать для нас новое богоугодное дело. Желаемая книга, направленная своим содержанием против западных иноверных обществ, на арабском языке, во всех трёх патриархатах: Александрийском, Антиохийском и Иерусалимском, будет лучшим с вашей стороны даром и приятнейшею для Господа жертвою в настоящее время, когда западное иноверие стремится окончательно поглотить православие.При полной надежде на готовность и христианскую ревность о православии, как вашу, так и возлюбленных о Господе единоверных наших братий и чад св. Русской Церкви, при совершенной уверенности во всём этом, мы не станем больше говорить и напоминать об этом предмете. Будем только усердно молиться Господу Богу – да Он милосердый подаст вам здравие и благополучие, сохранит и поможет вам в этом, и всяком другом добром деле на пользу св. Его Церкви, и во славу Его св. имени, воздвигнет вам сотрудников и пошлет милостивых благотворителей, для сохранения и торжества православия на угнетенном Востоке.Пожертвования в пользу единоверных православных восточных христиан могут быть присылаемы в С.-Петербургскую православную духовную академию сирийскому иеромонаху о. Агапию. Благотворители благоволят сообщать при сем, как свои имена, так и сродников живых и умерших, для внесения оных в синодик Антиохийских, Иерусалимских и Александрийских монастырей и церквей.Кушнерев И. Редактор-Издатель. Объявления // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 44. С. 332–336.IОт Московского Общества Любителей духовного просвещенияВышли из печати: Записки на книгу Бытия изд. 3-е ц. 1 р. Чтение в Обществе Любит. Дух. Просв. вып. 3-й ц. 50 к. Продаются в епархиальной библиотеке, что в Петровском монастыре; также у Ферапонтова, Соловьева и в Русской Грамоте, в Москве. Там же продаются Чтения 1863 г. ц. 50 к. и 1865 г. ц. 75 к. Выписывать книги просят преимущественно из епархиальной библиотеки. Содержание 3-го вып. Чтений след.: 1) Благовещение Пресв. Богородицы. 2) Св. Григория Богослова песнь увещательная. 3) Несомненная истинность Евангельской и Апостольской истории. А. Сергия. 4) Об изданиях для народа, Ст. II. Св. В. Рождественского. 5) По поводу первой статьи об изданиях для народа. Письмо к автору статьи. 6) Воспоминание о древнем православии запад. Руси и 7) Извлечения из писем Архим. Порфирия, писанных из Рима к Московскому Митрополиту Филарету.II«Народная газета» с 1-го Января 1868 г. – год шестой.Выходит еженедельно.Цена с приложениями (портретами и очерками деятельности некоторых русских людей) и пересылкой 3 руб. серебр. – за полгода 2 рубля серебром.Редакция Народной Газеты, вступая в шестой год своего существования, считает излишним распространяться о своей прошедшей и будущей деятельности. Самое её существование в продолжении стольких лет, в течении которых, явилось и исчезло с материальным ущербом для подписчиков не одно издание, – ясно говорит в пользу нашей редакции, поставленной на прочных основаниях во всех отношениях. Очевидно также, что и цель издания, заключающаяся в том, чтобы за самую незначительную плату дать возможность каждому иметь все те же сведения, какие находятся и во всех других газетах – достигается вполне, судя по количеству наших подписчиков, которое постоянно возрастает.Содержание газетыI. Передовая статья, или статьи, руководящие по текущим вопросам всех замечательных явлений в русской государственной, экономической и общественной жизни – Обозрение общих и местных распоряжений правительства.II. Правительственные распоряжения и постановления: Высочайшие манифесты, указы, грамоты, распоряжения гг. министров и отдельных управлений. Движение по государственной службе.III. Внутренний отдел. Статьи экономического содержания, касающиеся внутренней и внешней торговли России, её финансового положения, путей сообщения, земледелия, промышленности и сельского хозяйства. – Цены на жизненные продукты и рабочие силы в разных местностях нашего отечества. – Ярмарки и результаты их действий. – Денежный курс. Петербургская биржа. – Действия земских собраний и управ. – Известия о деятельности и развитии общественного управления в городских и сельских обществах, а также и в приходских попечительствах. – Крестьянское дело. – Народное образование. – Отчеты о замечательных уголовных и гражданских процессах. – Отчёты и журналы собраний: учёных, сельскохозяйственных и промышленных. – Внутренняя корреспонденция.IV. Известия заграничные.V. Статьи литературного содержания.VI. Библиография.VII. Смесь (разные известия) – Объявления.Приложение: Очерки полезной деятельности лиц, имеющей влияние на развитие народного образования, городское или сельское благоустройство, торговлю и промышленность и прочее, с их портретами.Народный журнал «Грамотей» год седьмойСостоит из шести книг, которые выходят: в октябре, декабре, феврале, апреле, июне и августе.Подписная цена с пересылкой и приложениями 2 руб. сер.(Полугодовой подписки не принимается).Обративший на себя милостивое внимание Его Императорского Высочества Государя Наследника Цесаревича. Принятый в народных школах и училищах.По рассмотрении Духовно-учебным управлением, признано полезным, чтобы издание это получалось не только в церковно-приходских училищах, но даже и в семинариях. – Одобренный Совещательным Комитетом бывшего главного управления Генерального Штаба – для нижних чинов. – Наконец, Министерство Государственных Имуществ до самого перехода в ведение Училищных советов его училищ, постоянно выписывало для них означенный журнал. Всё это, полагаем, достаточно говорит в пользу нашего издания, а потому, прибавлять что-либо от себя, мы считаем не только излишним, но даже неуместным.Редакция покорнейше просит обращаться с требованиями по обоим изданиям заблаговременно, насколько это будет возможно со стороны Г.г. подписчиков, на том основании, чтобы иметь возможность сообразить, какое количество экземпляров приблизительно она должна печатать. В противном случае, вторичное печатание номеров, вышедших в свет (как это уже случалось не раз), во-первых, сопряжено со значительными расходами для редакции; тем более, что цена изданиям и без того весьма умеренная; а во-вторых, могущая произойти от этого медленность в высылке Журнала или Газеты, легко может возбудить негодование со стороны самих же подписчиков.Иногородним подписчикам редакция предлагает обращаться к ней за доставлением разных, законом не воспрещенных сведений, от мест и лиц, на которые они укажут, за указанием лучших торговых, фабричных и других заведений в обеих столицах, а равно и с другими поручениями; но не иначе, как по предварительному соглашению с нею, может ли она принять на себя их исполнение. Для ответа должна быть приложена почтовая марка. В противном случае, ответы редакции будут печататься в газете под рубрикой Справочный листок. Равно и лица, желающие иметь от редакции квитанцию или уведомление в полученных ею деньгах за издания, благоволят также высылать почтовую марку.Прием и печатание объявленийЗа напечатание объявлений взимается плата самая умеренная относительно других газет и журналов, а именно: в «Народной Газете» по 15 коп. за дюйм, а в Журнале по 20 коп.Редакция также принимает на себя составление объявлений, реклам и проч.Подписка принимается на оба изданияОт жителей Петербурга в самой Редакции, адрес которой постоянно печатается на изданиях. – В редакцию же следует доставлять и объявления.В Конторе Редакции: При книжном магазине Давыдова, на Невском проспекте против Аничкова дворца д. № 62 – и во всех лучших книжных магазинах. Иногородние надписывают свои требования в С.-Петербург в редакцию «Народной Газеты» или «Журнала Грамотей».Редактор-Издатель И. Кушнерев№ 45. Ноября 5-гоФлегматов Андрей, свящ. Поучение в неделю XXII по Пятидесятнице // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 45. С. 337–340.(Лк.83)Ныне мы слышали из Евангелия Иисуса Христа весьма поучительную для нас притчу.Один человек, изображённый в притче, жил на земле весьма счастливо; а другой, напротив, был весьма несчастен. Тот был и богат, и славен, и наслаждался всеми удовольствиями жизни; а этот был и нищ, и не знаем никем, и к тому же – больной, недвижимый. Но, как оный счастливец мира был великий беззаконник и грешник, так сей несчастный Лазарь исполнен был веры в Бога, преданности Его святой воле и великодушного терпения. За то совершенно различна была их участь и по смерти, на том свете. Счастливец сего мира сделался там крайне несчастным, по смерти своей очутился в адском пламени, в ужасных муках; а несчастнейший Лазарь, после последнего своего горького вздоха на земле, вступил в небесное неизреченное блаженство. Счастливец мира, страдая в аду, искал себе хоть малейшего облегчения из рая через блаженного Лазаря. Но ему было сказано: «вспомни, что ты благоденствовал в жизни своей, а Лазарь бедствовал; ныне он здесь утешается, а ты страдаешь».Как изобразил здесь Господь различную участь людей, так действительно и бывает. Иные живут на земле так, как будто им никогда не умирать, не думают ни о добродетели, ни о своем вечном спасении; только и знают – прилагают грехи ко грехам. Между тем, они наслаждаются здесь всяким довольством и счастьем, и богаты, и знатны, и здоровы. А другие, и внимательны к своей душе, и богобоязненны, и добродетельны, но далеко не счастливы: их – или гнетет крайняя бедность, или изнуряет болезнь, или до конца огорчает потеря близких сердцу, или же что другое тяготит.Невнимательные к путям Промысла Божия, смотря на таковое неравенство на земле людей, обыкновенно говорят: «Как не равняет Бог людей! За что, подумаешь, этот нечестивец пьёт полную чашу земного счастья, а этот достойный человек, как бы и родился на то, чтобы страдать?!» Но слышите, что было сказано на том свете страждущему в муках счастливцу сего мира, когда он умолял хоть о малейшем облегчении своей участи: «Вспомни, что ты на земле благоденствовал, – и довольно с тебя; а Лазарь там бедствовал, и за то здесь блаженствует». Значит, нечему дивиться, что на этом свете часто порочные люди живут счастливо, а добродетельные несчастно. Правосудный Бог на том свете воздаст каждому по делам его: там кийждо от своих дел, или прославится, или постыдится. Значит, совершенно безрассудно завидовать счастливицам здешнего света, если они живут в роскоши и пороком; скорее нужно жалеть о них, и молиться, потому что, если они заживо не покаются и не исправятся, то с концом земного их счастья начнётся для них бесконечное и невыразимое мучение в аде.Но поистине завидна и вожделенна будущая загробная участь страдальцев мира сего, когда они не только не подавляются своим горем, а переносят его как благое иго Христово, с терпением и преданностью воле Божией. Что ожидает их по смерти? – за малое – великое, – за временное – вечное; за малые подвиги – безмерная награда: за временное горе – вечная радость, нескончаемое блаженство. Что уготовал Бог, любящим Его, на небе, того, по словам священного писания: «не видел ничей глаз, не слышало ничье ухо, и на ум то никому не всходило». Святой апостол Павел говорит, что нельзя и выразить языком человеческим того, какие райские блага ожидают за труды и терпение людей добродетельных (1Кор.2:9, 4:9).Поэтому, все, истинно несчастные в мире сем, все, истинно горькие и плачущие, не роптать должны на свою участь, а с радостью переносить её; и не завидовать должны счастливым и беспечальным на земле, а быть довольными своим положением, как верным путём к небесным райским обителям. Потому что, по словам апостола Павла: «кратковременное лёгкое страдание наше на земле готовит нам великую славу на небе» (2Кор.4:17).Да и всем нам, братия мои, должно удерживать себя от грехов и стремиться к подвигам добрых дел, не по одному страху вечных мучений, но особенно по той надежде, что за борьбу со грехами и за терпение в добродетели ожидает вас на небе невиданное, неслыханное и невыразимое райское блаженство. Аминь.Свящ. Андрей ФлегматовГорский Иоанн, священник. Поучение о милосердии // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 45. С. 341–343.Будите милосерди (Лк.6:36).Для кого не вожделенно достигнуть высоты Богоподобия! В ныне чтенном Евангелии, указывается для этого средство. Средство это – есть милосердие. Бр.! Будите милосерди, якоже и Отец ваш милосерд есть.Воззрите симо и овамо, и вы увидите на белом свете много, раздирающего сердце и вызывающего к сострадательности. Здесь, например, полунагий, прикрытый рубищем, замерзает от стужи; тут, нищий томится от голода и жажды; там, бескровный, бездомовный тает от зноя; там, безрукий или безногий калека валяется подобно головне; там, поражённый проказой огребает с себя гной и струпья; там, неподвижные страдальцы, живые трупы вопиют и глаголют: «призрите нас, обогрейте нас, ухлебьте нас, пустите нас под свои корвы!» ... И чьё сердце не содрогнётся, какая чёрствая душа не умилится при таком плачевном зрелище! Бр., будите милосерди!И пусть бы эти несчастные жертвы были нам чужие, а то ведь они нам свои – родные; они наши братья – братья по плоти, братья и по Христу. Они омывались одной с нами водой крещения; они искуплены одинаковой с нами бесценной ценой; они от единого с нами хлеба и чаши причащаются; они рядом с нами станут на страшном судище Христовом. Бр., будите милосерди!Никто не думай, что не дашь Богу ответа, если откажешь ближнему своему. Никто не говорит, что «это мое, а тебе Бог даст». Ему точно Бог даст, зато у тебя, пожалуй, возьмет его долю. Мы не полновластные хозяева над вверенным нам добром, а только распорядители и приставники. С нас спросят в нем отчета, и в случае неправильного употребления чужого имения, мы останемся хищниками и осудимся наравне с татями. Не для роскошной и веселой жизни, не для сладострастия и плотоугодия, не для объедения и пьянства дается нам избыток, для того, чтобы мы от оного уделяли неимущим и бедным. Тебе оставлен есть нищий, говорит Бог устами псалмопевца, сиру ты буди помощник (Пс.9:35). Вы сильнии немощи немощных носите (Рим.15:1), подтверждает Апостол. Братия, будите милосерди!Счастье, что колесо – несколько раз обернется в жизни каждого. Очень может статься, что сегодня мы богаты, а завтра в числе нищих, сегодня пресыщаемся, а завтра остаемся без куска хлеба, сегодня у всех в почете, а завтра никто не глядит на нас, сегодня в благополучии, а завтра в беде, сегодня в веселье, а завтра в горе, сегодня приятности льются рекой, а завтра слезы текут ручьем, ляжешь здоров, а завтра нет силы встать, ляжешь в хоромах, а проснешься на гноище. Кто, воображая все это, во время оно умеет сострадать другим, тот, при внезапной перемене, сам может надеяться на других. Кто был милостив, тот сам будет помилован. Кто не отказывал другим, того в нужде самого ссудят. Кто в счастье не забывался, того и в бесчастье не забудут. Кто сеял со слезами, тот будет жать с радостью. Братия, будите милосерди!А чего стоит то, что всякое благодеяние, всякую благостыню приемлет от нас в лице ближних наших сам Христос. Вот Его слова: понеже сотвористе единому сих братий Моих меньших, Мне сотвористе (Мф.25:40). Вот и подтверждение этих слов. Некто увидел изнемогающего при пути человека, взял его на свои плечи, и вот странно, что от такой ноши он не чувствовал никакой тяги; когда же он хотел полюбопытствовать, что бы это такое значило, тогда сие драгоценное бремя сделалось невидимо. То был Христос в образе изнемогающего. Другой, войдя в церковь на службу, увидел полунагого нищего, трясущегося от стужи, снял с себя верхнюю одежду и прикрыл его. За обедней видели его вместо обыкновенной одежды в блестящей царской порфире. Это Христос так одарил его за подарок нищему. Один юноша раздумался, может ли это быть, чтобы милостыню, которую мы даем нищим, принимал от нас Христос? И вот он видит однажды нищего, который просит ради Христа. И что же? Над главою этого нищего, в самом деле, вопреки сомнению юноши, изображен Христос. Один добрый человек подает этому нищему ломоть хлеба, и это подаяние принимает не нищий, но изображённый под ним Спаситель и благословляет подающего (Прол. 18 сент.). Кто после сего не потщится в лице ближнего одолжить самого Христа? Бр.! будите милосерди!Отговариваться, что ему нечем милосердовать, никто не должен; потому что, по выражению св. Златоуста, пространен образ милования и широка заповедь его (на Мф. Бес. 15). Богатый, оказывай свое милосердие щедротами и милостынями; судия или начальник – защитою невинных и обидимых; кого одарил Бог крепостью телесных сил, тот помоги слабомощному в тяжёлой работе; кому Бог открыл ведение, тот наставь невежу; кого Бог нашёл радостью, тот утешь печального; есть у тебя достаток, так покорми, либо напой нищего; нет, так хоть обогрей его; если же ты и сам живешь под чужим кровом, так хоть посети какого заключевника, или послужи больному, или хоть засыпь Господнею землёю какого-либо безродного мертвеца; если же кто ни для кого не может ничего сделать, тот по крайней мере молись за всех. И это с твоей стороны будет такое же дело милосердия, как и все прочие. И его Бог примет так же, как принял вдовицы два лепта. Бр.! Будите милосерди!Будем оказывать милость прежде всего родным, у кого есть нуждающиеся, потом тем, у кого большая, но малолетняя семья, кто не успевает своими трудами доставлять ей необходимое, или, кто слаб силами, или, кто обнищал не от себя, но, так сказать, по особенному смотрению Божию. Тунеядцам же, которые или невоздержанием, или порочною жизнью довели себя до нищеты, или просто по лености хотят жить на чужой счёт, можно и отказать, хотя бы они и христарадничали под окнами; тогда как честным беднякам и без их просьбы нужно помочь.Итак, бр., ещё раз повторяем: будите милосерди! Только егда твориши милостыню, не воструби пред собою! (Мф.6:2). Так делают фарисеи, да лицемеры. А мы будем делать милости не из тщеславия, не из желания воздаяния от людей, но из подражания Отцу нашему небесному: – будите милосерди, якоже и отец ваш милосерд есть! Аминь.Священник Иоанн ГорскийЮрьевецкого уезда,села МелечкинаК. Д. Беседы о сотворении мира и человека // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 45. С. 344–350.VПрежде, нежели продолжим объяснение повествования Моисеева о сотворении мира, мы должны решать одно недоумение, которое после того, что было доселе сказано нами о сотворении мира, заявлено нам некоторыми из учившихся естествознанию. Мы теперь знаем, что от кругового движения земли около своей оси, т. е. от преемственного положения её сторон то к солнцу, то от солнца, происходят попеременно в разных частях земли день и ночь. Но суточные перемены, по сказанию Моисея, начались ещё с первого дня мира, когда солнца не было; как же, говорят, могли быть на земле ночь и день до четвёртого дня творения? Чтобы удовлетворительно отвечать на этот, по-видимому затруднительный вопрос, надобно припомнить первые слова книги Бытия. Там сказано: в начале сотвори Бог небо и землю (Быт.1:1). И, хотя потом у Моисея и говорится: сотвори Бог (в четвёртый день) два светила великая; но здесь, по объяснению людей хорошо знающих еврейский язык, на котором писал Моисей, слово сотвори значит сделал, устроил (аса), а не создал из ничего (бара)116. Сотворение всего мира последовало вначале, как говорится и у Премудрого: Живой во веки созда вся обще (Сир.18:1). Таким образом, небо, видимое нами теперь, было сотворено ещё вначале, и с самого начала своего сотворения имело в сущности всё, что необходимо должно было составлять его, так же, как и земля, тотчас по сотворении, имела в недрах своих зародыши всех тварей, явившихся потом на ней. Но, как и на земле Творцу угодно было произвесть и устроить не всё вдруг, а в известном премудром порядке, так и на небе, не все вдруг приведено в устройство, а в продолжении шести дней: в шести днех, говорится у Моисея же, в книге Исход, сотвори Господь небо и землю (Исх.31:17). И из этих шести дней, первые четыре дня и назначены были Господом для сотворения и устройства неба. Так думать заставляет нас сам Моисей, когда говорит о явлении на земле постепенно света, тверди и светил небесных. Первозданный свет, о котором говорится в повествовании о творении первого дня, «не был свет без средоточия, не был разлит однообразно по всему миру, и занимал только часть небесного пространства»117, в которой долженствовало впоследствии явиться солнце, и, имея все свойства солнца, заменял его. Понятно после этого, что земля, получившая круговращательное движение с первых мгновений бытия своего, могла иметь ночь и день и до явления солнца на тверди небесной, то обращаясь к свету, где долженствовало быть солнце, то отвращаясь от него. Так-то земной шар и в первые три дня, совершая постоянное обращение вокруг своей оси, мог иметь ночь и день. Впрочем, скажу словами святого Иоанна Златоуста, «примите все сказанное теперь с великим благорассуждением, не переходя меры своей, и не любопытствуя, что выше нас. В сие несчастие впали враги истины, которые, желая умом своим все испытать, не подумали, что невозможно человеческому естеству исследовать Божии дела. Итак, когда слышишь слово сие: сотвори, – ни о чем ином не любопытствуй, но, преклоня голову, веруй реченному: ибо Бог все творит и устраивает и по воле своей прилично располагает»118. Веруй, что одно и то же и один Бог и творил, и делал, и образовал, и повелевал производить другим делателям. Так и небо Он сотворял (Быт.1:1; 2:4) и вместе устроил, сделал (Быт.2:4; Пс.135:5) и в то же время оно сделано (Пс.32:6) и сотворилось по Его повелению. Один Творец и Создатель мира и сотворил, и устроил, и образовал всё, что и когда хотел. Поэтому, если встретишь человека, не верующего Писанию, и возбуждающего в душе твоей сомнения «так ты, – говорит тот же Златословесный учитель, – отвратися от него, как от беснующагося и безумнаго»119. Не вдаваясь более в разъяснение недоумений, продолжим, начатое нами объяснение шестидневного творения, и посмотрим, что сотворено Богом на земле в пятый день миротворения.Пророк Исаия сказал: не вотще сотвори Бог землю, но на вселение созда ю (Ис.45:18). Доселе мы видели, что земля была приготовляема к этому вселению её; теперь читаем, что в пятый день мира началось население её живыми существами. И рече Бог, повествует Моисей, да изведут воды гады душ живых, и птицы, летающыя по земли по тверди небесней. И было так (Быт.1:20). Создание Богом живых существ начинается с гадов, или вообще с водных животных. Замечайте здесь удивительную постепенность в творении и переход от низших созданий к высшим. После ископаемых и растительных предметов на земле происходят существа животные, но и в происхождении их заметен также закон постепенного восхождения от низших тварей к высшим. Позднее других получают бытие и жизнь животные водные, как низшие по устройству своего тела животных, населяющих землю: и сотвори Бог киты великие (рыб великих) и всяку душу животных гадов, которые яже изведоша воды по родам их, и затем уже создал всяку птицу пернату по роду (Быт.1:21). Наука о пресмыкающихся, о рыбах и птицах исчисляет теперь множество их пород и усматривает дивную постепенность в лестнице создания. Она замечает, что даже между совершенно различными по-видимому царствами земных существ, нет скачка и промежутка. Полипы, например, растущие в морях, прикреплены к земле корнями, а между тем, они имеют пищеварительные органы и питаются как животные. Вот переход от растительных к животным существам. Далее начинается самостоятельная жизнь существ, имеющих произвольное движение. Видимые и невидимые для простого глаза насекомые, наполняющие всё водное и воздушное естество, ползающие черви и гады, плавающие в водах рыбы и водоземные животные, представляют в царстве животных изумительную постепенность в восхождении к совершеннейшему устройству, так что водяные животные, теплокровные и живородящие составляют уже переход от водных к земноводным, а через этих – к земным животным.Но Моисей, в повествовании своём в творениях пятого дня, не думал представить происхождение их в таком порядке, в каком изображает теперь всё животное царство наука о животных, хотя в порядке происхождения их и не противоречат ему наблюдения науки120. Он имеет в виду не только постепенное восхождение от менее совершенного к совершеннейшему, но и некоторое соответствие с тем порядком, по которому в предыдущие дни образовался мир телесный. В первые три дня, вслед за сотворением света, создана твердь, разделены воды, явилась суша, – в другие три дня, за образованием светил следовало происхождение животных образом бытия соответствующих воде, тверди и суше»121. И виде Бог, яко добра. Что ж доброго, скажешь ты, в бесчисленном множестве отвратительных насекомых, в ядовитых гадах, в безобразных чудовищах морских? Не говори так, возлюбленный! «Когда ты причины созданных не знаешь, – замечает святой Златоуст, – не дерзай хулить твари. Слышишь, что Господь похваляет и глаголет, яко добра, как же мы неистово дерзаем говорить: для чего сотворены, и порицаем их сотворение как излишнее? Не для нашей только пользы всё сотворено Богом, но и ради Его превосходного великолепия. Иные вещи произведены для нашей пользы, и другие для того, дабы проповедуема была сила создавшего их»122. Уже из того одного видно, что твари, происшедшие в пятый день мира, добры, что Бог благословил их. И благослови я Бог, продолжает писание, глаголя: раститеся, и множьтеся, и наполните воды, яже в морях: и птицы да умножатся на земли. (Быт.1:20–21). Что это благословение Божие исполняется и доселе, в том легко увериться всякому, заглянувшему в речную или морскую глубину. Пророк Давид о море так говорит: сие море великое и пространное: тамо гади ихже несть числа, животная малая с великими (Пс.103:25). Действительно, если взять во внимание огромную массу вод на земле, если сообразить, что мы видим только самую малую часть животных, населяющих моря и реки, если, наконец, взять в соображение, что и одна капля воды, по достоверным наблюдениям естествоиспытателей, есть собрание многих живых существ, невидимых для простого глаза, но ясно усматриваемых в увеличительные стекла, то нельзя не изумиться безмерной многочисленности живых существ, наполняющих воды. И что всего удивительнее – несмотря на совмещение в водах животных малых с великими, несмотря на то, что малые служат пищей большим, и что водяные животные большей частью не кладут и не берегут своих яиц, как птицы, а мечут икру в воду, и не заботятся о своих детях как земные животные, – они рождаются и вырастают в великом множестве, и роды их не преходят и не истребляются. Напротив, самые слабосильные из родов водяных животных, по замечанию знающих людей, суть самые многочисленные. Не менее удивительно и размножение птиц на земле. Они, по выражению Писания, ни сеют, ни жнут: имже несть сокровища, ни житницы, и Бог питает их (Лк.12:24) как летом, так и зимой. И, несмотря на то, что птицы небесные летают в воздухе и, следовательно, легко могут быть разрознены, то от влияния стихий, то от преследования животных и людей, – они сохраняют все свои роды, происшедшие в пятый день мира, и потом, чудесным образом сохраненные Богом во время всемирного потопа, и по благословению Господню умножаются в тех же самых родах и видах, в каких воззваны были Творцом к бытию в пятый день мира. И бысть вечер, и бысть утро, день пятый.Зато и все гады, рыбы и птицы призываются словом Божиим к прославлению Господа. Так святые три отрока, некогда в пламени пели между прочим: благословите моря и реки Господа, пойте и превозносите Его во веки; благословите кити и вся движущаяся в водах Господа, пойте и превозносите Его во веки; благословите вся птицы небесныя Господа, пойте и превозносите Его во веки (Дан.3:78–80). Если же и безгласные птицы призываются к благословению Господа, то сколько более должны благословлять все люди Господа за то, что Он создал многое множество тварей в воде, и на земле, и в воздухе, которыми пользуется уже человек, и которых еще не научился, но при дальнейшем изучении природы, без сомнения научится употреблять в свою пользу. Аминь.К. Д.Можаровский Аполлон. Ход миссионерского дела в казанском крае с 1731 года до конца XVIII столетия и его результаты // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 45. С. 350–367.Высочайшим указом из святейшего правительствующего Синода от 23 августа 1731 года, митрополит казанский Сильвестр был удалён от ведения над новокрещенскими делами, ведение над которыми было передано по тому же указу председателю комиссии для обращения иноверцев Казанского края в христианскую веру – архимандриту Свияжского Богородице-Успенского монастыря Алексею Раифвскому123; а декабря 31 дня того же 1731 года, митрополит Сильвестр был отрешён уже и от управления Казанской паствой и сослан на жительство в Александро-Невский монастырь124. Вместо него, в апреле 1732 года, на казанскую епископскую кафедру был посвящён в архиепископа настоятель московского Донского монастыря архимандрит Иларион Рогалевский125, которому вместе с этим поручено было и ведение над новокрещенскими делами по казанскому краю. Пастырская деятельность архиепископа Илариона во время его трёхлетнего управления Казанской епархией, главным образом обращена была на два предмета: на устройство духовных училищ, и просвещение светом христианства инородцев Казанской епархии. Сознавая, что в Казани наипаче других мест учёные священники потребны ради обращения иноверцев, которых – как то: татар, чуваш, черемис, мордвы и вотяков в то время было более, чем наполовину против русского населения в ней, и которая составляла тогда, как бы центр в средине инородческих и иноверческих поселений юго-восточной России – преосвященный Иларион в 1733 году просил тогдашнего киевского архиепископа Рафаила о присылке в казанскую епархию, для заведения в ней училищ и занятия при них учительских должностей, учёных студентов киевской академии. По его просьбе присланы были киевской академией в Казань двое лучших студентов: Стефан Головацкий из богословского класса и Василий Пуцен-Григорович, учившийся, по словам Платона Любарского, кроме латинского, греческого и польского диалектов, некоторым частям математики, и богословию. Первый – впоследствии – Сильвестр Головацкий – митрополит тобольский и сибирский, а второй – Вениамин Пуцен-Григорович – митрополит казанский, – и тот и другой равно известны по строгой жизни и неутомимой деятельности в просвещении инородцев христианскою верою. При помощи этих учёных, архиепископ Иларион сначала устроил семинарию в Зилантовом монастыре, учредил классы риторики, поэтики, грамматики, инфимы и фары, – ввёл в курс преподавания латинский язык. Учеников собрано было 121. Учителями назначены были: Головацкий, Василий Пуцен-Григорович и Соколовский, обучавший в фаре и инфиме. Затем, по ходатайству его, отведено было в Казани место для семинарии внутри города, близ церкви Петра и Павла, и выдано было на постройку семинарского здания 3000 рублей, завещанных семинарии, умершим в 1728 году казанским купцом Михляевым. На эти деньги построены были в 1735–1737 г. нижние каменные этажи.Заботясь ревностно о внешнем и внутреннем благоустройстве семинарии для приготовления учёных священников, потребных в Казани ради обращения иноверцев, преосвященный Иларион озаботился положить на будущее время и делу христианской проповеди иноверцев более прочное основание. До архиепископа Илариона, хотя дело христианской проповеди иноверцам в Казанском крае продолжалось своим чередом, но мы уже знаем из донесения126 предместника архиепископа Илариона митрополита Сильвестра в 1729 году, святейшему Синоду, каково было религиозное положение обращенных к христианству иноверцев казанского края, как старокрещеных, так и новокрещеных. Вот как он описывал святейшему Синоду религиозное состояние старокрещеных: «По прибытии нашего смирения казанского уезда по зюрейской дороге в новокрещеные жилища, в деревню Абди, увидев, возымел попечение и свидетельствовал именно, как они на себе крестное знамение воображают, и общую молитву творят, и христианский закон исполняют, по которому нашему свидетельству, через переводчика, они, старые новокрещены, показали, что-де прадеды и отцы их, новокрещеные, святым крещением просвещены по взятии Казанском, тому им будет со 170 лет и ныне, а по-русски говорить, как прадеды, отцы и матери их не умели, так же и они не умеют, и молитву Иисусову творить на мале знают, и то не все, и крестное знамение воображать, и закон христианский в твердости исполнять, и содержать от не научения и не презрения не умеют... А в господские праздники и воскресные дни к церкви Божией с женами и детьми приходить они, новокрещены, и сопраздновати и молитися, и по христианской должности грехов своих исповедатися, и святых тайн причащатися не сподобляются, и того ради благодати Божией лишаются… и многие от них души без всего погибают, а мертвые их новокрещенские тела на их старых новокрещенских кладбищах, на полях и в лесах, по татарскому обычаю, сами собою, а не у церкви Божией, без священника погребают, а рождающиеся их новокрещенские младенцы бывают по году, по два, и по три, и более без крещения, и того ради они своим младенцам дают имена татарским званием, а родильницы без очищения, а мертвые без погребения остаются долговременно». Новокрещеных же, обращенных в христианство в последнее пред сим двадцатилетие, митрополит Сильвестр в объезд свой по епархии в 1729 году видел «в богомерзких жительствах весьма закоснелыми и упорными». Между тем, и сама комиссия для обращения иноверцев Казанского края в христианскую веру, известная под именем «Конторы новокрещенских дел», состоявшая до архимандрита Алексея Раифского – под управлением свияжского успенского протоиерея Александра Козмина, вела дело обращения иноверцев к христианству часто недобросовестно. Так, в 1737 году, Казанская губернская канцелярия между прочим доносила в Сенат, представляя разные злоупотребления прежних лет новокрещенской конторы: «разных народов новокрещены от новокрещенской конторы раздаются разного чина людям, под видом якобы их восприемникам, и будто на некоторое время, для обучения христианскому закону, а указы на оные дают владельческие, как то по допросам тех новокрещен и по извету черемисянина кукурской волости, деревни кункурекой мурзы Самеева показалось». Крепостные записи, или указы на владение новокрещенными давал сам, заведовавший новокрещенскою конторою, помянутый протоиерей Александр Козмин. Так, он дал подобную запись управителю дворцовой Кукарской слободы Ивану Козмину. «И видно, – замечено далее в донесении Казанской губернской канцелярии, – что он, протопоп, чинил то собою, из страсти, в чем он по другим делам не бесприличен является… Понеже и ныне такие же новокрещены, с такими же владенными указами в губернскую канцелярию непрестанно являются, а помянутый протопоп, признав свою неисправность, данные на них владенные указы назад отбирает. И от таких раздач плода ожидать не можно, понеже оное не во образ сынов для обучения христианского закона, но во обыкновенных услугах и других подлых работах содержаны будут127.Заставив в таком положении миссионерские дела в казанской епархии, заботливый архиепископ Иларион решился поставить миссионерское дело на более прочную основу. Предоставив пока конторе новокрещенских дел продолжать дело обращения инородцев казанского края, на прежде изложенных для сего основаниях, преосвященный Иларион озаботился учредить в казанской епархии новокрещенские школы, руководясь при этом тою мыслью, что христианство глубже и крепче может привиться к новопросвещаемым казанским инородцам и принести благой плод только через перевоспитание их по началам христианским. Как в начале, по покорении Казани, успех миссионерского дела между иноверцами-инородцами зависел, между прочим, и от учрежденной святителем Гурием в Зилантове монастыре школы, в которой новопросвещаемые инородцы от старцев научались не только читать, и читаемое право разуметь, но и иных научать, и басурман, и поганых в веру обращать128, так и теперь, преосвященный Иларион надеялся видеть, от предположенных им к учреждению школ, таковой же успех. Для сего он (преосвящ. Иларион) в 1734 году представил в святейший Синод проект о необходимости учреждения в казанской епархии четырёх инородческих школ, в которых бы обучались дети инородцев как некрещёные, так и крещёные, – первые обучались бы русской грамоте по алфавиту и слогах букваря и скорописному, – а вторые – тому же самому, с присовокуплением часослова, псалтыря и катехизиса с десятословием. Февраля 26 дня 1735 года, святейший Синод на докладе по представлению преосвященного архиепископа Илариона получил Высочайшее разрешение: «учредить в казанской епархии, для обучения, как некрещёных вотяков, мордвы, чуваш, так разных народов новокрещёных детей славяно-российскому языку с прочим – четыре инородческих школы: первую в Казани в Феодоровском монастыре, вторую – в казанском уезде, по Зюрейской дороге, в дворцовом селе Елабуге, третью – в свияжском уезде в городе Цивильске, четвёртую – в казанском уезде в Царевококшайске, и в тех школах ученикам быть в каждой по тридцати человек, и обучать в казанской школе некрещёных детей каждого народа по 10 человек от 10 до 15 лет; а в уездных трёх школах – разных же народов новокрещёных же и иноверческих детей, сколько по охоте для того учения пожелают, от 7 до 15 лет». Для этого повелевалось построить здания для каждой школы в упомянутых местах: «две избы, между ними сени, одну ученикам, а другую учителям, с напогребницами, над которыми было бы сушило, и притом двор и огород огородить». На эти школы было ассигновано 2000 рублей из доходов казанской епархии с венечных памятей129.В царствование императрицы Анны Иоанновны замечается вообще, что и само правительство более стало заботиться о том, чтобы дело обращения иноверцев во всех местах Империи велось возможно рациональнее. Так, когда из новоучреждённой Казанской семинарии в 1735 году были выпущены такие студенты, которые, по их же словам, будучи в славяно-латинских школах, славяно-российской грамоте и писать были изучены, и по латыни умели, и лекции писали сами, кроме пяти человек, которые обучались славяно-российской грамоте, а при таком образовании не могли действовать с желанным успехом в обращении инородцев к христианству, – был объявлен Святейшему Синоду от 16 января 1740 года Высочайший указ следующего содержания: «Понеже, для обучения православию и приведения в веру греческого исповедания мордовского, чувашского и черемисского, лопарского и самоедского народов, надлежит употребить таких людей, которые бы языки их знали; и для того, по посланным ныне из кабинета её императорского величества указам, велено выбрать в Казанской губернии 30, да в Архангелогородской 15 человек, из живущих в уездах поповских, дьяконских и церковных причетников, также из купечества, которые ездят по иноверческим деревням, и торгу своего имеют не выше 150 рублей, из убогого шляхетства детей, Российской грамоте и писать умеющих, и знающих вышепомянутые иноверческие языки, которые бы были от 15 лет, и сделать на них из казны нашей платье на каждого не более, как в 10 рублей, и дав им довольной корм и подводы, прислать в Санкт-Петербург в Святейший Синод. А как они прибудут, тогда надлежит их от Святейшего Синода определять в школы для обучения о таинствах церковных и истолкованию заповедей, и прочего, что до священства принадлежит, и по обучении произвести их по усмотрению в дьяконы и священники, и отпустить для определения в те же губернии, чтоб они, помянутым народам, на их языках, могли проповедь читать. И о том из кабинета её императорского величества святейшему правительствующему Синоду для исполнения через сие объявляется»130. По оному, святейший Синод, рассуждая 1 мая того же года, определил в кабинет её императорского величества представить таковое своё мнение: «что, помянутых священно и церковно-служительских, и дворянских, и купеческих детей, которые в помянутых двух губерниях будут набраны, за неимением в Санкт-Петербурге под ведомством святейшего Синода школ, можно всему оному, что до священнической должности следует, обучать в казанской и архангелогородской епархиях под присмотром тамошних епархиальных архиереев; ибо, те архиереи люди учёные, а оных учеников надлежит обучать не кратким, но довольным временем, пока они к произведению во священство, по святых отец канонам, приспеют в возраст совершенный; к тому ж и кошт на оных в тех губерниях потребен будет со уменьшением, нежели как в Санкт-Петербурге, который и надлежит на них определить из доходов губернских, положив на каждого человека надлежащую денег сумму. А егда такие ученики всему должному обучены будут, тогда тем архиереям рапортовать о том в Синод, со обстоятельством, – почему и произведение оных во священство, кто будут достойны, чинено быть имеет. Более же о том оставляется в высшее, кабинета её императорского величества, рассуждение». На это мнение святейшего Синода резолюция кабинета министров последовала такая: «По сему сообщению о обучении вышепоказанных людей в казанской и архангелогородской епархиях, надлежит учинить по мнению святейшего правительствующего Синода; и о том тех губерний в губернские канцелярии дать знать из того святейшего Синода». Императрица согласилась как с мнением святейшего Синода, так и с резолюцией кабинета министров131.Но, между тем, как начато было образование набранных учеников, в силу указа от 16 января 1740 года, а предположение преосвященного Илариона об учреждении школ в казанской епархии, высочайше утверждённое 26 февраля 1735 года, ещё не было почему-то приведено в исполнение, – последовало образование новой миссии в казанской епархии, для обращения к христианству иноверческих инородцев казанского края – с обширнейшим кругом действия.Причинами образования новой миссии в казанской епархии служили: неудовлетворительное и часто недобросовестное ведение дела христианской проповеди иноверческим инородцам казанской епархии комиссией новокрещенских дел. Мы имели уже случай привести некоторые выдержки из донесения казанской губернской канцелярии в Сенат о злоупотреблениях этой комиссии в отношении к новопросвещаемым иноверческим инородцам. Кроме того, комиссия новокрещенских дел не вела именной росписи крестившимся, и не требовала рапортов от подчинённых ей священников, или ведомостей о крестящихся в разных местах иноверцах. Отсюда проистекали злоупотребления со стороны самих крестившихся иноверцев. «Оная же контора в губернскую канцелярию доносит, – сказано далее в экстракте казанской губернской канцелярии о злоупотреблениях новокрещенской конторы, – что из новокрещен являются такие, что вдвое и троекратно святое крещение приняли, а кто именно, не показано, отчего немалое быть может предосуждение христианскому благочестивому закону. И довлело бы оной конторе того предостерегать, а признавается, что оные иноверцы, по легкомыслию своему, и не имея достаточного научения о важности святого крещения, такие преступления чинят токмо для единой выгоды – платежа за оных трёхлетнего подушного оклада… а надлежало бы новокрещенской конторе, с приходящими вновь к святому крещению, прилежно справляться с записными их именными книгами, и с получаемыми о таких и в уезде казанском крестившихся от подчинённых той конторе репортами; а таковые богомерзкие преступники должны подлежать публичному чрезвычайному наказанию на страх другим иноверцам, дабы такого ругательства благочестивой христианской вере от оных впредь не происходило; к чему оные могут быть и поощрены от оставшихся единоверцев новокрещеных по единой своей ненависти к христианскому закону… Требовано от новокрещенской конторы уже двукратно известия, сколько таких, и где двукратно крестившихся, и кто именно, и что с такими богомерзкими преступниками учинено, – на что никакого ответа не получено132. Так недобросовестно, и с таким небрежением и запущением велись новокрещенские дела комиссией новокрещенских дел!Вслед за донесением в Сенат казанской губернской канцелярии о злоупотреблениях новокрещенской конторы, архимандрит Алексей Раифский, вступивший в управление комиссией новокрещенских дел после протоиерея Александра Козмина, представил всеподданнейшее донесение императрице о скудости средств существующей миссии, недостатке надзора за новокрещенными, и несоблюдении по разным обстоятельствам льгот, какие даны им указами Петра и Екатерины. Вследствие этого всеподданнейшего донесения архимандрита Алексея императрице, и доклада Сената по доношению казанской губернской канцелярии о злоупотреблениях новокрещенской конторы – последовало образование новой миссии133.Новая миссия должна была действовать в четырёх губерниях: казанской, астраханской, нижегородской и воронежской, и образовала собою собственно так называемую «Контору новокрещенских дел», главным начальником которой был назначен, нарочито вызванный для этого, учитель Московской духовной академии архимандрит Дмитрий Сеченов134, определённый вместе с тем настоятелем Свияжского Богородице-Успенского монастыря, вместо Алексея Раифского, под надзором епархиального архиерея, которым в это время был в Казани знаменитый – не только в истории казанских иерархов, но и в истории Русской Церкви, как редкий ревнитель духовного просвещения первой половины XVIII столетия, – Лука Канашевич, заступивший место архиепископа Гавриила I, вменявший в добродетель, как говорит о нём правдивый историк Казанской, Вятской и Астраханской иерархии Платон Любарский, всё, прежде в России небывалое, истреблять без остатка135.В состав конторы новокрещенских дел были назначены: один архимандрит (Димитрий Сеченов), главный управитель её, два протопопа – его помощника – Казанского кафедрального Благовещенского собора и Казанского девичьего монастыря, пять переводчиков их, школьников, знающих языки иноверческих народов для разговора с иноверцами и для перевода на их язык священного писания, – один комиссар для заведования приходом и расходом денег, провианта, и проч., – один канцелярист, два копииста, и, наконец, для рассылок, три гарнизонных солдата. Кроме того, при каждом члене конторы должно было состоять три гарнизонных солдата, которые должны были быть даваемы на поездки начальствами тех губерний, где происходила проповедь. На содержание конторы, и на прочие имеющиеся расходы, положено было отпускать архимандриту Сеченову каждогодно денег по 10000 рублей из коллегии экономии, муки ржаной по 5000 четвертей и соразмерное количество круп, из собираемого с иноверцев хлеба. Из суммы 10000 рублей должно было идти на жалованье членам и служителям конторы, и священно-церковнослужителям церквей, при предположенных к образованию новокрещенских сёлах, также на канцелярские расходы, всего на все в количестве 2622 рублей, да хлеба 1307 четвертей; а остальные деньги, 7378 рублей, а также и провиант, архимандриту употреблять в расход на содержание школ, имеющих учредиться для обучения инородческих новокрещенских детей, и на покупку в те школы книг, бумаги, свеч, дров на строение и починки школ, – на дачу иноверцам при крещении денег, платья, обуви, и на прочие необходимые расходы136.Школы, согласно прежнему предположению и утверждению, по представлению ещё архиепископа Илариона137, долженствовали быть открыты: первая в Казани – в Феодоровском монастыре, – вторая в казанском уезде по зюрейской дороге в дворцовом селе Елабуге, – третья в свияжском уезде в городе Цивильске, – четвёртая в казанском уезде в городе Царевококшайске. Предметами учения для детей новокрещенских в этих школах поставлялись: русская грамота по алфабету с десятословием, часослов, псалтирь, катехизис и скорописное. При этом должно было обращать внимание и на то, чтобы новокрещенские дети, в тех школах обучаясь, не забывали и своих природных языков. «Ежели, – сказано далее в указе об учреждении миссии от 11 сентября 1740 года, – к имеющимся в новокрещенских деревнях церквам из иноверческих новокрещенских детей, которые российской грамоте и катехизиса довольно и в твёрдость обучены и твёрдого явятся жития, посвящённые будут во священники и диаконы, и в прочий церковный причт, с тех, за произведение и посвящение никаких ставленнических денег и пошлин не брать, для того, чтобы охотнее к наукам из новокрещенских малолетних детей в те школы приходили»138.Для привлечения иноверцев к христианству – повелевалось снабдевать их при крещении крестами, нижним и верхним платьем разного достоинства, смотря по званию и состоянию крещающегося, и даже некоторым количеством денег; целым семейством, принимающим св. крещение, повелевалось давать сверх того образ Спасителя или Богоматери. «А дабы придать к восприятию греческого закона лучшую охоту», подтверждены были все льготы, данные обращающимся в христианство иноверцам указами Петра, Екатерины и Анны Иоанновны, состоявшимися 1 сентября 1720 г., 23 августа 1721 г., 17 июля 1722 г., и 3 апреля 1731 года, по которым с новокрещенных повелевалось: не спрашивать в три года подушных денег и других чрезвычайных поборов, и определённого с иноверцев провианта, а взыскивать оный вместо их, с оставшихся в тех местах некрещенных иноверцев, повелевалось освобождать их от работы на казенных заводах, не спрашивать с них ни рекрут, ни денег в рекрутские складки, и кто из них будет вступать в брак, с венечных памятей денег никогда не брать. Присутственным местам велено было новокрещенным оказывать всякую милость и благодеяние, и ни малейшего озлобления не делать, разве кто из них обличится в каком уголовном преступлении; с таковыми, по ясным уликам и доказательствам, поступать, как указы повелевают, без упущения; однако, прежде розыска иметь довольное рассуждение, чтоб скорыми и нерассмотрительными розысками их не озлобить и от веры христианские не отклонить, и такие, касающиеся до новокрещенных иноверцев дела, в судебных местах рассматривать по самой истинной правде, и невинных защищать и оборонять, и до разорения не допускать, и стараться такие дела решать без дальней проволочки. За соблюдением всех этих льгот и привилегий велено было смотреть строго, так как правительству стало известно, что, прежде данные льготы не вполне соблюдаются. Кроме того, новокрещенных, которые живут в одних деревнях с некрещёными, повелевалось переводить из среды прежних их единоверцев в русские селения, или в селения инородцев, крещенных уже, дабы через то прервать связь новокрещенных с некрещёными инородцами, и более и скорее сблизить их с православным русским населением. При переселении новокрещенов на новые места, велено было давать им земли и угодья в таком количестве, в каком владели они на старых своих жилищах, «чтобы им от переселения никаких убытков не было». В случае поселения новокрещенов особыми селениями, давалось им, до совершенного утверждения на месте, право из среды самих себя избирать трех старост и иметь только словесный суд, без всякого участия и влияния на то других. Для наблюдения за переселением новокрещенов из прежних их жилищ в русские селения, или селения инородцев, крещенных уже, а также для защиты новокрещенных в судах – определён был особый чиновник со званием советника139. Таков был внешний вид новоучрежденной миссии.Что же касается до её внутреннего характера, то он в указе об учреждении миссии от 11 сентября 1740 года выражен так: 1) архимандриту Димитрию с помощники его начинать между казанскими иноверцами проповедь слова Божия, и в том богоугодном деле поступать с ведома и благословения епархиального своего архиерея. 2) Новообращающимся в христианскую веру показывать со всяким благим усердием о едином Триипостасном Боге и о воплощении Сына Божия, и о спасительном Его за нас страдании, и живоносном воскресении, и преславном на небеса вознесении, о святом крещении, евхаристии, и других, Христом установленных таинствах, о воскресении мёртвых, и о будущем веке и суде, кратко говоря о всех важнейших христианских догматах и преданиях, также и обучать их молитвам – Иисусовой Отче наш, Богородице Дево, Символу веры и десятословию с толкованием, чтобы каждый всему оному неотменно наставлен, обучен, и в том утверждён был, которое учение и всем новокрещённым во время посещения в жилищах их подтвердить без всякого упущения. 3) Не желающим крещения отнюдь не чинить и им за то ничем не угрожать, но поступать со всяким смирением, тихостью и кротостью без всякого кичения, угрожения же и страха. 4) Всем новокрещённым объявить царский указ, чтобы в церковь ходили к богослужению во все великие праздники и по воскресеньям, в пост великий у священников исповедовались, и святых таин причащались; на упорных нарушителей христианских уставов, вместо денежного штрафа налагать лёгкие епитимьи, например, велеть в церкви публично полагать по нескольку поклонов; особенно наблюдать за новокрещёнными, обращающимися из магометанства в христианство, понеже оные в обычаях своих бывают весьма замерзлы и к крещению никто из них по благоволению не придёт, разве к тому привлечёт кого какая нужда; русским, живущим в деревнях между новокрещёнными, накрепко приказывать, чтобы они строго наблюдали за поступками новокрещённых, касающимися христианской веры и закона, и утверждали тех, которые пренебрегают христианскою верою и держатся магометанских обычаев; а об упорных нарушителях христианских правил доносить Сеченову и его помощникам протопопам. 5) Восприемниками и восприемницами у новокрещённых из магометанского закона и из идолопоклонников назначать старинных русских людей; а как многие русские люди не знают, в чём состоит должность восприемника, то сочинить из св. Писания поучительное слово о том, и, напечатав, с разрешения Святейшего Синода, разослать ко всем церквам. Не меньше того и сие потребно, чтоб новокрещенные с русскими брачились и через то свойство и дружбу меж собою возобновляли, а наипаче для того, чтоб, имея в своем доме зятя или невестку русских, таких дел, которые христианскому закону противны, в домах своих чинить опасаться будут и прежнее свое заблуждение покидать и забывать станут»140.h6C (Продолжение впредь).Аполлон МожаровскийОбъявления // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 45. С. 367–376.IВышли в свет, отпечатанные в текущем году «Слова, Поучения и Речи» его преосвященства, преосвященнейшего Леонтия, епископа Подольского и брацлавского. Желающие приобрести книгу благоволят адресоваться в г. Каменец-Подольск, в канцелярию его преосвященства, при архиерейском доме. Цена 1 р. 50 коп.IIВ редакции Саратовских Епархиальных Ведомостей издана и продаётся отдельная брошюра: «Объяснение утренних молитв в домашних беседах отца с сыном». Саратов. 1867 года (144 страницы). Цена 30 коп. сер. без пересылки.IIIОб издании Христианского чтения В 1868 году«Христианское Чтение», издаваемое при С.-Петербургской духовной академии с 1821 года, будет и в следующем 1868 году выходить ежемесячно по прежней программе. В состав его входят след. отделы:Отдел I. Перевод святых книг Ветхого Завета с еврейского языка, именно – в 1868 году будет издан перевод второй книги Паралипоменон и следующих за нею – с особым счетом листов и страниц.Отдел II. Творения святых отцов и учителей древней Вселенской Церкви. В этом отделе к наступающему году будет продолжаться перевод писем святого Феодора Студита.Отдел III. Духовно-ученые исследования: догматические, церковно-исторические, канонические, полемические, религиозно-философские и др.Отдел IV. Статьи, относящиеся к нравственной христианской жизни, – как-то: размышления, повествования, имеющие поучительный характер, и проповеди.Отдел V. Обозрение современных церковных дел и богословия и вообще духовно-ученой литературы отечественной и иностранной.«Христианское чтение» будет выходить книжками от 10–12 листов в каждый месяц.Подписная цена за годовое издание в С.-Петербурге без доставки на дом 6 руб. сер.; а с доставкой и пересылкой во весь город 7 руб. серебром. Желающие получать «Христианское Чтение» в конце года в корешковом переплёте, благоволят высылать за полный экземпляр (12 книг) 10 руб. серебром. В видах облегчения подписчиков, Редакция, по примеру прошедшего года, допускает за годовое издание журнала рассрочку уплаты по полугодно – за ручательством, впрочем, лиц и мест начальственных.При академии и у книгопродавца Кораблева в С.-Петербурге ещё продаются полные экземпляры «Христианского Чтения» за прежние годы, именно: 1822, 1823, 1824, 1826, 1827, 1833, 1836, 1839, 1840, 1843, 1844, 1845, 1846, 1847, 1848, 1849, 1850, 1851, 1852, 1853, 1854, 1855, 1856, 1857, 1858, 1859, 1860, 1861, 1862, 1863, 1864, 1865 и 1866. Каждый экземпляр отдельно за 1822–1848 годы по 5 руб. сер. без пересылки, а с пересылкой 6 руб. сер.; экземпляры 1849–1866 годов по 6 руб. сереб. без пересылки, а с пересылкой по 7 руб. сер. Кто пожелает выписать имеющиеся экземпляры за все годы в совокупности, или с 1822 по 1827, или с 1833 по 1847 включительно, тому будет уступлен каждый экземпляр одного года по 3 руб. сер. без пересылки, за которую нужно прилагать на пять фунтов для каждого экземпляра.Подписка на «Христианское чтение» принимается в Редакции журнала при С.-Петербургской дух. академии, или в правлении этой академии; также – в правлениях иногородних д. семинарий, в газетной экспедиции С.-Петербургского почтамта и в конторе Редакции, находящейся в С.-Петербурге при книжном магазине Кораблева и Сирякова.Редакция, впрочем, отвечает за исправную доставку только тех экземпляров, которые выписываются от С.-Петербургской дух. академии; т. е., или непосредственно от Редакции, или через правление академии; а потому просит гг. иногородних подписчиков обращаться с требованиями журнала прямо и исключительно в С.-Петербургскую дух. академию – с точным обозначением: губернии, уезда, города или почтовой конторы, в которую следует доставлять журнал, звания, имени и фамилии подписчика.***Можно также получать в Редакции отдельными книгами:1) Беседы св. Златоуста на псалмы (в 2-х том.), помещенные в Хр. Чт. за 1860 г. Цена 3 р., на перес. за 2 ф.2) Его же беседы на разные места св. Писания Т. I, II и III. Цена каждому тому 1 р. 50 к., на перес. за 2 ф.3) Его же беседы на Евангелие св. апостола и евангелиста Иоанна Богослова в 2-х томах (около 70 листов). Цена 2 р., с пересылкой 2 р. 50 к.4) Его же беседы на 1-е послание св. апостола Павла к Коринфянам. В 2-х томах. Цена 1 р. 50 к., с пересылкой 2 руб.5) Его же беседы и слова на разные случаи. Т. I и II. Цена каждому тому 1 р. 50 к., на пересылку за 2 ф.6) Его же беседы к антиохийскому народу. Цена 2 руб., на пересылку за два фунта.7) Его же письма к разным лицам Ц. 1 р. на пересылку за 2 фунта.8) Церковную Историю Евсевия. Цена 2 руб., на пересылку за два фунта.9) Письма св. Феодора Студита. Т. 1. Цена 1 р. на перес. за 2 фунта.10) Указатель сочинений, содержащихся в 88 частях «Христианского Чтения». Цена (с пересылкой) 50 к. сер.11) Указатель сочинений, содержащихся во всех частях «Христианского Чтения» с 1843 по 1860 г. включительно. Цена 20 к. сер., на пересылку за 1 фунт.IVО продолжении издания духовного журнала Православный собеседник в 1868 годуПравославный собеседник, издающийся при Казанской духовной академии по распоряжению Святейшего Синода с 1855 года, и выходивший в первые три года (1855, 1856, 1857) повременно в четырёх книжках, а с 1858 года выходящий ежемесячно – по двенадцати книжек в год, в следующем 1868 году будет издаваться по прежней программе, в строго православном духе и в учёном направлении, с 1-го января ежемесячно, книжками, не менее 10 печатных листов в каждой.Православный собеседник разделяется на две половины, из которых первая состоит исключительно из приложений, а вторая – преимущественно из оригинальных статей, составляющих собственно Православный собеседник.В первой половине, составляющей приложения к Православному собеседнику, помещаются:1) Деяния святых (acta sanctorum), в русском переводе, под заглавием: «Сказания о святых христианских, чтимых православною кафолическою Церковью» (продолжение прежде изданного).2) Деяния мучеников (acta martyrum) в русском переводе, под заглавием: «Сказания о мучениках христианских, чтимых православною кафолическою Церковью» (продолжение прежде изданного).3) Деяния (акты) вселенских соборов, в русском переводе, в полном их составе (продолжение V всел. собора).4) Толкование блаженного Феофилакта болгарского на послания св. Апостолов, в русском переводе, (продолжение прежде изданного).5) Памятники древнерусской духовной письменности, значительного объёма, составляющие целые книги.Каждое из упомянутых приложений составит наконец особую книгу, с особыми – заглавным листом, счётом страниц и оглавлением.Примечание. Чтобы при многосложности означенных предметов первой половины Православного собеседника не раздроблять их на мелкие части для помещения всех приложений к каждой книжке, но давать читателям в каждой месячной книжке журнала более целостное чтение, помещается в каждой книжке по одному приложению, того или другого из означенных выше предметов, не менее пяти листов, так: в одной, напр., книжке «Деяния святых», в другой – «Деяния мучеников» и так далее.Во второй половине, собственно в Православном собеседнике, помещаются статьи:1) Догматического содержания,2) Нравственного содержания,3) Истолковательного содержания,4) Церковно-исторического содержания,5) Другие, более или менее подходящие к утвержденной прежде святейшим Синодом программе Православного собеседника, статьи духовного содержания, и6) Памятники древнерусской духовной письменности, небольшого объёма, не составляющие целых книг.Примечание. При обширности этой программы Православного собеседника и по небольшому объёму книжек его, не все, означенные здесь отделы, входят в каждую месячную книжку его, но в одной помещаются статьи по одним отделам, в другой – по другим.Из двенадцати книжек этой половины Православного собеседника, по окончании года, составится три тома, от 20 до 30 печатных листов в каждом, с особыми-заглавными листами, счётом страниц и оглавлениями.Цена за полное годовое издание Православного собеседника на 1868 год, со всеми приложениями к нему, остаётся прежняя: в Казани с доставкой на дом и с пересылкой во все места Империи семь рублей серебром.Подписка принимается в Казани в редакции Православного Собеседника при духовной академии.VИзвестия по Казанской епархииС 1867 года при «Православном Собеседнике» издаётся отдельное прибавление под заглавием «Известия по Казанской епархии», которые будут выходить и в 1868 году два раза в месяц номерами по 2 печатных листа в каждом, убористого шрифта.Цена «Известий» для мест и лиц других епархий и других ведомств: а) вместе с «Православным Собеседником» десять руб., б) отдельно от него четыре руб. сер. – с пересылкой.Подписка принимается также в редакции Православного Собеседника.В той же редакции продаются по пониженным ценам и с пересылкой:А. Православный собеседник в полном составе книжек: за 1855, 1856 и 1857 годы (по 4 книги в каждом) по 3 руб., за 1858, 1859, 1860, 1861, 1862, 1863, 1864, 1865 и 1866 годы (по 12 книг в каждом) по 6 руб., а за 1867 год (12 книг) 7 руб. сер.Б. Отдельно от приложений:1. Православный собеседник за 1855 г. (где, между прочим, статья: «День святой жизни»). Один том. Цена 1 руб.2. Православный собеседник за 1856 г. Один том. Цена 1 рубль.3. Православный собеседник за 1857 г. (где, между прочим, «Молитвы на всю седмицу св. Кирилла, епископа Туровского»). Один том. Цена 1 рубль 50 коп.4. Православный собеседник за 1858, 1859, 1860, 1861, 1862, 1863 и 1864 годы, по три тома в каждом, по 3 руб. сер. за год.В. Отдельно от Православного собеседника приложения к нему:1. Послания св. Игнатия Богоносца (со сведениями о нём и его посланиях). Один том. 1855. Цена 1 руб.2. Благовестник, или толкование блаженного Феофилакта, архиепископа болгарского, на св. Евангелия – Матфея и Марка (с предисловием). Два тома. 1855–1857. Цена 3 руб. за оба тома.3. Святого Отца нашего Григория Двоеслова Собеседования о жизни итальянских отцов и о бессмертии души (с предисловием). Один том. 1858. Цена 1 руб. 50 коп.4. Деяния вселенских соборов. Три тома. 1859–1864. Цена за первый том 4 руб., за второй 2 руб. 50 коп., за третий 3 руб. 50 коп., за все три тома 10 руб.5. Послания Игнатия митрополита сибирского и тобольского (с предварительными замечаниями). Один том. 1855. Цена 75 коп.6. Просветитель или обличение ереси жидовствующих. Творение преподобного отца нашего Иосифа, игумена волоцкого (с обширным предисловием). Один том. 1855–1857. Цена 2 руб. 50 коп.7. Сочинения преподобного Максима Грека с предисловием. Три тома. 1859–1862. Цена за первый том (с портретом преп. Максима) 2 руб. 50 коп., за второй 1 руб. 50 коп., за третий 1 руб., за все три тома 5 руб.8. Стоглав с предисловием. Один том. 1862. Цена 2 руб. 50 коп.9. Сочинение инока Зиновия Истины показание к вопросившим о новом учении (с предисловием). Один том. 1863–1864. Цена 1 руб.10. О причинах разделения главных раскольнических сект поповщины и беспоповщины на многие мелкие толки. Один том. 1857. Цена 1 руб.11. Портрет патриарха всероссийского Иоакима. Цена 20 коп.12. Указатель статей, помещенных в «Православном Собеседнике» с 1855 по 1851 год. Цена 30 коп.Редакция Православного собеседника просит желающих выписывать означенные в сем объявлении издания её – обращаться со своими требованиями прямо в эту редакцию, с приложением за них денег по вышеозначенным ценам, и прописывать свои адреса ясно и точно. В Санкт-Петербургских Синодальных книжных лавках на Петровской площади, в здании Святейшего Синода и в доме Православного Духовного Ведомства № 36, на Литейной, продаются, между прочим, следующие книги, в различных переплетах, ценою от 1 к. до 50 руб. за экземпляр.(Продолжение)34. Св. Макария Египет.а) Слова в 8 д. ц. п. В пер. кож. 70 к.В пер. кор. 60 к.– бум. 45 к.и б) Беседы о совершенстве Христианам приличном, в 12 д. г. п. В пер. кож. 80 к.В дер. кор. 75 к.– бум. 65 к.35. Св. Максима, о любви. В 12 л. г. п.В пер. кож. 52 к.В пер. кор. 43 к.– бум. 35 к.36. Преп. Нила Сорского, Сочинения о жительстве скитском. В 8 д п. п. В пер. бум. 15 к.37. Сочинения покойного преосвященного Игнатия Архиепископа Воронежского, в 8 д. гражд. печ. в бум.:а) О таинствах 90 к.и 6) История о расколах, ч. 1. 80 к.№ 46. Ноября 12-гоДумитрашков К. Беседы о сотворении мира и человека // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 46. С. 377–376.Первое проявление жизни началось на земле с происхождением на ней, по повелению Творца, растений, потому что растения имеют уже в себе жизнь, заимствуемую непосредственно из земли. Так, корнями, они сосут, так сказать, из земли жизненную силу, листьями испускают из себя излишнюю влагу, проходящую и накапливающуюся из земли в скважинах их ствола и ветвей. Но жизнь, проявляющаяся в растениях, ещё не может назваться жизнью самостоятельной, потому что растения не имеют живой души. Душу живу в первый раз, как мы недавно слышали, повелел Бог известь водам: водяные животные и птицы – вот первые обитатели земли. Но они и рождались, и жили – одни в водах, а другие, так сказать, над землёю. Суша же оставалась ещё не населённою. И вот, когда на земле уготовано было всё необходимое для существ живых: и воздух, и вода, и растения, и даже низшие животные, пригодные в пищу для животных высших; – тогда Господь повелевает земле извести душу живу. Это произошло в шестый день мира. И рече Бог, повествует Моисей, да изведет земля душу живу по роду, четвероногая и гады, и звери земли по роду: и бысть тако (Быт.1:24). Из земли, составляющей неодушевлённое вещество, изводятся существа, имеющие душу живую. Сколько тысячелетий прошло после сотворения мира, – и никто не видел, чтобы где-нибудь на земле, из камня, из металла, или из глины, песку, чернозёму, или из какого-нибудь другого состава её родилось само собою какое-нибудь животное. Только в дни творения, по всемогущему велению Божию, и воды и земля извели однажды и навсегда душу живу, а потом всё рождается по естественным законам оплодотворения, не иначе, как по роду своему. Значит, в первый раз животные произошли из земли не по законам естественным, по которым теперь рождаются, а созданы силою всемогущею, силою Божиею, – которая по благости своей дала потом животным силу размножения каждого в своём роде. От того-то и говорится далее у Моисея: и сотвори Бог звери земли по роду их, и скоты по роду их, и вся гады земли по роду их. Душа живая, или душа животных, есть способность их жить собственною жизнью, двигаться по произволу с места на место, чувствовать влияние стихий, потребности голода и жажды и поддерживать свою породу естественным образом. К телесным чувствам животных, как-то: зрению, слуху, обонянию, вкусу, и осязанию, или ощущению, прибавьте ещё инстинкт животных, то есть способность их без размышления устроять себе жилища, жить в стадах, или попарно, или поодиночке, питаться только свойственною им пищей, и избегать всего, что угрожает опасностью их жизни, вот – проявления души животных. Некоторые из этих способностей инстинкта или природного чутья и умения удивительны у животных. Так, например, пчела делает соты с искусством, удивительным для человека; муравей заготовляет себе на зиму пищу с предусмотрительностью, которая сделала бы честь и человеческому соображению; но и пчела, и муравей, и все другие животные делают своё дело и теперь точно так же, как делали в первые дни бытия своего; не по соображениям разума, не по определению собственной воли, не по требованию разумного чувства, а по врождённой способности, – и каждое из животных делает только то, что ему свойственно делать по природе. Никогда не усовершая своих действий: зверь не свивает гнезда, и муравей не делает сотов. Правда, у некоторых животных замечаются и способности, приписываемые душе человеческой, как-то: память, представление, воображение, и даже некоторое соображение; но эти способности и у человека на низшей степени своего проявления суть способности ещё животные, а не разумно-свободные. Значит, душа животного, заключающаяся, по выражению св. Писания, в крови его (Лев.17:11), не имеет ни разума для познания истины, ни воли для делания добра, ни чувства для прекрасного. Оттого-то и вся деятельность животных, как не имеющая нравственного достоинства, не вменяется им, то есть не подлежит нравственной ответственности. Волк лют и кровожаден, но это не есть его порок; овца кротка, но это не составляет её добродетели: то и другое есть только выражение природных свойств животного, составляющих его совершенство в своем роде. И вот почему, Бог, сотворивший животных, несмотря на то, что между ними есть ядовитые и лютые, признал их совершенными в своём роде. И виде Бог, яко добра (Быт.1:25). Но животная душа, хотя и пользуется вместе с телом благами земли и вещественного неба, однако, не господствует над ними, – и если Создателю благоугодно было сотворить землю между прочим и для обладания ею живыми существами, то не для животных бессловесных предназначено было это обладание. Земля и населённая ими, могла назваться пустою и необитаемою, как и теперь считают пустынями и необитаемыми те места, в которых живут одни только звери и дикие животные. Чтобы населить землю и сделать её обитаемою, Господу угодно было создать существо высшее животных бессловесных, существо, которое, соприкасаясь к земле вещественною своею стороною, в то же время соприкасалось бы другою, духовною стороною и к высшему миру невещественному, и поэтому совмещало в себе сущность обоих миров видимого и невидимого, – существо, которое знало бы землю и господствовало над нею, знало небо и – стремилось к нему, наконец познавало Творца неба и земли, и уподоблялось Ему. Такое существо и есть человек, который и сотворён Богом после животных в шестый день мира.Вот как повествуется в книге Бытия о сотворении человека: и рече Бог: сотворим человека по образу нашему и по подобию: и да обладает рыбами морскими, и птицами небесными, (и зверьми,) и скотами, и всею землею, и всеми гады пресмыкающимися по земли (Быт.1:26). В сем повествовании с первого раза нельзя не заметить некоторой особенности. Господь, прежде чем творить человека, определяет в совете Пресвятой Троицы сотворить его. Ибо кому иному рече Бог: сотворим человека, как не чудному советнику, Богу крепкому, властелину (Ис.9:6), Единородному Сыну Своему, Имже и веки сотвори, иже носит всяческая глаголом силы Своея (Евр.1:2–3), Имже вся быша и без Него же ничтоже бысть, еже бысть (Ин.1:3), и к Богу Духу Святому Господу животворящему, жизни подателю, Духу Божию, сотворившему мя? (Иов.33:4). Что это слово Божие: сотворим относится к лицам Пресвятой Троицы, – это видно из дальнейшего повествования Моисеева: сотворим, говорит Бог, человека по образу нашему, то есть Божию, и по подобию, и действительно сотвори Бог, продолжает Моисей, человека, по образу Божию сотвори его (Быт.1:27). «Сказавший это Моисей не остановился, – замечает святой Иоанн Златоуст, – но в последующих словах изъясняет нам, в каком смысле он употребляет слово: по образу. Ибо, что он говорит? – И да обладает рыбами морскими, и птицами небесными, и всеми гады пресмыкающимися по земли. Значит, образ Божий поставляет в господствовании, а не в другом чем. Бог поставил человека властителем всего существующего на земли, и нет ничего на земли более человека, но всё состоит под его властию»141. Понятно после этого, что образ Божий надобно искать не в теле и не в лице человека, потому что человек по телу своему есть существо вещественное: тело его создано из земли: и созда Бог, говорится в Писании, человека, персть взем от земли (Быт.2:7). Правда, тело человеческое совершеннее тела всех других животных; но как бы оно ни было прекрасно, – всё же не может заключать в себе образа Божия уже потому одному, что Бог бестелесен и, следовательно, не имеет вида и формы, свойственных вещественному телу. Образа Божия надобно искать в душе человека. Бог, сотворивши из персти земной человеческое тело, вдуну в лице его дыхание жизни, и бысть человек, в душу живу (Быт.2:7). Эта живая душа человека не ограничивается как у животных проявлением жизни и деятельности телесной, и способностями животного инстинкта, но обладает силами, далеко превозносящими человека над всеми прочими земными тварями. В душе человеческой есть сила ума, возвышающаяся до Богопознания, сила свободы, способной стремиться к добру, сила духовной жизни – бессмертной. Эти силы души и дают ей возможность не только обладать всеми существами земными, но даже иметь сообщение и с существами небесными; в этих-то силах и замечается образ Божий, а в деятельности их, в стремлении их к высшему благу, проявляется уподобление человека Богу142. Создавши первоначально мужа, Бог создал и жену в помощницы ему. И наложи Бог изступление на Адама, и успе: и взя едино от ребр его, и исполни плотию вместо его. И созда Господь Бог ребро, еже взя от Адама, в жену, и приведе ю ко Адаму. И рече Адам: се ныне кость от костей моих, и плоть от плоти моея: сия наречется жена, яко от мужа своего взята бысть сия (Быт.2:21–23). Господу угодно было, чтобы и жена, будучи взята от мужа, имела такие силы телесные и душевные, какие даны Богом мужу. Таким образом, первоначально создана Богом одна только чета людей: мужа и жену сотвори их Бог (Быт.1:27). И хотя теперь, по размножении на земле рода человеческого, усматривается в теле людей несколько племенных отличий, но эти отличия не настолько разнообразны, чтобы противоречили сказанию Моисея о происхождении всех людей от одной первой четы человеков – Адама и Евы. Возможность смешения и дальнейшего размножения смешенных разных племен143, сходство устройства (аналогия) языков у всех народов, и единство духовной, т. е. разумно-свободной природы во всех людях белого, черного, красного и оливкового цвета, утверждают нас несомненно в той уверенности, что весь человеческий род, существовавший когда-либо, и существующий, происходит от одной первосозданной четы прародителей наших Адама и Евы. Размножение от них людей последовало по благословению, данному им от Бога: и благослови их Бог, глаголя: раститеся и множитеся, и наполните землю. Без этого благословения немыслимо распространение рода человеческого. Ибо, кто из людей когда-либо мог управить законами деторождения по своему произволу? Не в воле супругов родить или не родить детей, никто не может сказать: вот я хочу, чтоб у меня был сын – и будет. И теперь один Бог распоряжается рождением от людей сынов и дочерей, и даст их кому, и сколько хочет. Но рождаются они по законам естества, вследствие благословения Божия данного Адаму и Еве.Благословение расти и множиться дано Богом, как мы слышали, и животным водным. Нет сомнения, что в силу того же благословения Божия расти и множиться, данного человеку, как животному, растут и множатся и животные земные. Но дальнейшее благословение Божие о господствовании над всеми существами земными относится уже к одним людям. И господствуйте ею (землею), сказал им Господь, и обладайте рыбами морскими, и птицами небесными, и всеми скотами, и всею землею, и всеми гадами, пресмыкающимися по земли (Быт.28). Мы не знаем, в какой мере человек пользовался обладанием земли до своего падения; но и теперь еще можем видеть, что он, несмотря на утрату первобытных сил своих, есть истинный владетель земли. Из недр земных он искапывает камни, металлы, минералы, необходимые для него; земля же доставляет ему все (Быт.1:29), что нужно для поддержания его бытия – для жилища, пищи и одежды. Из водных бездн человек извлекает для себя рыбу; многих животных он держит в постоянном подчинении и служении себе, а тех, которые по своей дикости и лютости не только не подчиняются ему, но и вооружаются против него, имеет средства или укротить, или же умертвить. Самые лютые звери служат человеку в пользу, доставляя ему материалы для одежды; даже огромные киты не укрываются от человека в отдаленнейших морях, и, будучи убиваемы им, доставляют ему большую выгоду. И все это делает человек при помощи только своего разума; а при пособии веры он мог бы и горы преставлять, мог бы без вреда наступать на аспида и василиска и без усилия попрать льва и змия (Пс.90:13). Наконец, самые силы вещественной природы: огонь, вода, теплота, и холод в руках человека служат орудиями, которыми он пользуется по своему усмотрению, для удовлетворения нужд и даже прихотей своих. Доказательством служат многие орудия, изобретенные человеком, в которых по его намерению действуют тяжесть, теплота и другие силы природы (как например, в телеграфах и паровых машинах). Как высоко превознесен человек над всеми тварями на земле не только по душе своей, но и по телу, – можем заключить из того, что в нем, по наблюдению естествоиспытателей, совмещено все, что составляет природу земных существ по частям, и что тело человеческое, хотя, по объявленному падшим прародителям нашим определению Божию, по смерти неизбежно обращается в землю, из которой взято (Быт.3:12), но по благодати Божией некогда, в день всеобщего воскресения, восстанет из мертвых и соединится с душою своею для вечной жизни. Ещё выше представляется взору нашему первозданная чета человеков, когда вспомним о том союзе их с Богом, который был основанием на земле Церкви Божией, и о том высоком предназначении человека, по которому он, как образ Божий, имея богоподобные совершенства, долженствует жизнью своею уподобляться Богу. Будите убо вы совершени, якоже Отец ваш небесный совершен есть (Мф.5:48). Достигши в мужа совершенна, в меру возраста исполнения Христова (Еф.4:13–14), вы должны сделаться причастниками Божественного естества (2Пет.1:4). Вот самая высшая цель, к достижению которой предназначен человек. И вот почему Господь, заключивши человеком, как самым совершеннейшим созданием на земле, творение мира, виде, что всё, сотворённое Им добра зело. И бысть вечер, и бысть утро, день шестый (Быт.1:31).Таким образом, совершишася небо и земля, и все украшение их. И соверши Бог в день шестый дела свои, якоже сотвори: и почи в день седмый от всех дел своих, яже сотвори (Быт.2:1–2). Правда Спаситель сказал: Отец мой доселе делает и Аз делаю (Ин.5:17); но это уже есть дело Божественного промышления о сохранении всего сотворённого и о спасении нашем. Сотворение же всей вселенной окончено Богом в продолжение шести дней.«Блаженный и наставляемый Духом Святым Моисей, – по замечанию святого Златоуста, – так подробно поучает нас о сотворении мира для того, чтобы мы ясно могли познать и порядок создания, и способ, каким создана всякая вещь. Ибо, если бы попечительный Бог не наставил так пророческих уст, то довольно было бы сказать, что Бог сотворил небо и землю, и море, и животных, не означая ни числа дней, ни того, что сотворено в первый, что во второй день и т. д. Но Бог через Моисея ясно разделяет и порядок создания, и число дней, и всему научает нас с великим снисхождением для того, чтобы мы, познав всю истину, не внимали заблуждению тех, которые обо всём толкуют по своему пониманию, но – уразумели неизреченную силу Создателя нашего»144. Возвеличим же дивную силу всемогущего, благого и премудрого Творца, и благословим величество Его. Благослови душе моя Господа! Господи, Боже мой, возвеличился еси зело (Пс.103) в творениях своих. Твой есть день, и Твоя есть нощь: Ты совершил еси зарю и солнце. Ты сотворил еси вся пределы земли: жатву и весну Ты создал еси я (Пс.73:16–17), и всё, что есть на земле, создал для меня. Руци Твои сотвористи и создасти и меня самого. Ты Бог и Царь наш соделал спасение наше посреди земли (Пс.12). Благодарим же Тебя, Создатель, Промыслитель и Спаситель наш, яко возвеселил нас, Господи, в творении Твоем и в делах руку Твоею возрадуемся, яко возвеличишася дела Твоя, Господи (Пс.91:5–6). Даруй, чтобы мы, поставленные над делы руку Твоею, умаленные малым чим от ангел, венчанные славою и честию (Пс.8:6–7) здесь на земле, сподобились и на небеси венцов небесных, благодатию Всесвятаго Духа, которому с Отцем и Сыном да будет честь и поклонение во веки. Аминь.К. ДумитрашковПастырское служение по воззрениям Вселенской церкви. Пастырская заботливость о церковной дисциплине. (Продолжение) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 46. С. 387–393.1. Во всем нужно соблюдать порядокРимские священники и диаконы писали к святому Каприану.Если мы что-нибудь делаем относительно постановлений и благочиния, то всех нас почтут заодно действующими. И что больше всего прилично во время мира и необходимо во время гонений, если не сохранение в надлежащей строгости божественного благочиния? Тот, кто ослабит её, необходимо будет всегда блуждать при непостоянном течении обстоятельств, будет влаяться сюда и туда при разнообразном и неверном множестве трудностей, и, как бы выпустив из рук кормило советов, разобьёт спасительный корабль Церкви о скалы, и тем ясно покажет, что благополучное плавание Церкви может быть совершено тогда, когда будет отражать противодействующих ему, как противные волны, строго сохраняя правила благочиния, как некое спасительное кормило во время бури.Эта мера не нова, эти средства против нарушителей покоя не теперь нами придуманы: эта строгость, это учение веры, эти правила – древний у нас обычай, ибо, Апостол иначе не произнёс бы о нас похвалы и не оказал бы: «ваша вера возвещается во всем мире», если бы вера не была корнем нашей твёрдости ещё с тех времён; явиться же недостойным такой похвалы и слов – величайшее преступление.2. Нужно приспособляться ко времениВо время воздвигнутого Декием гонения на христиан, св. Киприан писал между прочим своим возлюбленнейшим братьям, пресвитерам и диаконам.Прошу вас, не переставайте всячески заботиться о том, чтобы все было спокойно. Ибо, хотя братья ревнуют собираться и посвящать добрых исповедников, которых Бог удостоил уже прославиться славными начатками, однако, по моему мнению, нужно делать это осторожно, не толпами, не собираясь вместе, чтобы тем самым не возбудить злобы и не заградить себе входа, и, чтобы, ненасытно желая всего, всего не потерять. Итак, посоветуйтесь, чтобы это для большей безопасности делалось осторожно, так, чтобы и пресвитеры, которые там у исповедников возносят жертву, делали это по одиночке, каждый с одним диаконом, потому что, и перемена лиц, и чередование приходящих уменьшают ненависть. Ибо, во всех отношениях нам нужно вести себя кротко и смиренно, как прилично рабам Божиим, приспособляться к обстоятельствам, стараться о спокойствии и иметь попечение о народе.3. Нужно строго соблюдать церковную дисциплинуЗнай, что мы не уклоняемся от евангельских и апостольских преданий, при постоянно-ревностном попечении о наших братьях и сестрах, и при сохранении церковного благочиния всеми полезными и спасительными средствами. Господь говорит: «Я дам вам пастырей по сердцу моему; они упасут вас мудростью и учением», и в другом месте: «несчастен тот, кто отвергает мудрость и учение». Об этом и в псалмах Дух Святой учит: «примите учение, чтоб Господь не прогневался, и вы не погибли в пути вашем; ибо, гнев Его возгорится вскоре».Итак, первее всего, возлюбленнейший брат, как предстоятелям, так и народу, должно особенно заботиться о тщательном соблюдении ради страха Божия божественных правил благочиния, а также и о том, чтобы не допускать братьев наших заблуждаться и жить по своей прихоти и произволу, и подавать им верную помощь к жизни. Слабый пол и возраст ещё неопытный требуют от нас во всём задержки и руководства, чтобы не подать повода диаволу к обольщению. Апостол сказал: «Не давайте места диаволу». Со всяким бодрствованием нужно удалять корабль от ветхих опасных мест, чтобы не потерпеть ему крушения среди скал и подводных камней; поспешно нужно выносить всё имущество, чтобы не уничтожил всего пылающий огонь. Когда близка опасность, никто не безопасен, и служитель Божий, запутавшийся в сети диавола, не освободится от них.Пребывающие в своём бесстыдном упорстве, пусть знают, что мы никогда не можем принять их в Церковь, чтобы они своими проступками не подали другим повода к падению. А между тем, пусть и не воображают, что можно наследовать жизнь и спасение, не повинуясь епископам и священникам, потому что во Второзаконии Бог говорит: «Если какой человек поступит так дерзко, что не послушает священника, стоящего в служении пред Господом Богом твоим, или судии: тот должен умереть; и весь народ услышит и убоится, и не будет впредь поступать дерзко». Итак, Бог повелел умерщвлять всех, кто не повиновался своим священникам и не слушался судей, от Него на то время поставленных. И как тогда ещё было время телесного обрезания, то гордые и непокорные умерщвляемы были мечом телесным; теперь же, когда введено у служителей Божиих духовное обрезание, гордые и непокорные умерщвляют чем духовным, то есть отлучаются от Церкви. Вне её они не могут жить, потому что дом Божий только один и никто не может где-либо иметь надежды спасения, как только в Церкви. Но что непокорные, не слушающиеся спасительных наставлений пастырей, непременно погибают, это подтверждает священное Писание, говоря: «Безумный ругается наказанию, ненавидящии обличения скончаваются срамно».Итак, чтобы не скончались и не погибли непокорные, постарайся, возлюбленнейший брат, сколько можешь, спасительными советами наставить братию и каждого обратить к спасению. Путь, которым мы восходим к нему, узок и тесен, но зато высока и велика награда, когда достигаем славы.4. Нужно быть твердым и не беспокоиться, когда худые члены отпадают от ЦерквиПрочитал я, возлюбленный брат, письмо твоё… и немало удивился, приметив, что ты несколько был встревожен дерзкими угрозами тех, кои пришли к тебе, и приступив, как пишешь, с самым крайним буйством, стращали тебя, что, если ты не возьмёшь письма, ими принесённого, то они сами публично прочтут его и выскажут много гнусного, поносного и достойного только их уст.Но, возлюбленный брат, если дошло до того, что нужно бояться дерзости негодяев: если злодеи буйством и насилием могут достигать того, чего не могут достигнуть по закону и справедливости, то погибло уже значение епископства, уничтожена высокая и божественная власть церковного управления; мы не можем уже более оставаться и быть христианами, когда дошло до того, что боимся угроз и нападений потерянных людей, тем более, что нам угрожают и язычники, и иудеи, и еретики, – что все, сердцами и умами которых овладел диавол, каждодневно неистовым голосом выказывают свою ядовитую ярость. Однако, не должно потому только уступать, что нам угрожают, – как будто противник и враг потому сильнее Христа, что в мире столько присваивает себе и столько берет на себя. В нас, возлюбленный брат, сила веры должна быть непоколебима, и с стойкою и непреклонною твердостью мы должны противостоять напору и стремлению, идущих на нас волн, так чтобы они разбивались о нас, как о неподвижную каменную скалу. С каких бы сторон ни угрожал епископу страх или опасность, он, живя среди опасностей и страхов, приобретает славу через эти самые опасности и страхи. Не нужно думать, что мы должны опасаться злобы только от язычников и иудеев; нет, нападают самые братья, как это видим на примере Господа, даже проданного одним из тех, которых Он избрал своими апостолами. Ещё в самом начале мира праведный Авель был убит своим братом, бегущего Иакова преследовал тоже мстительный брат, малого Иосифа продали братья, и, как предвидено в евангелии, самые злые враги человеку домашние его, и соединённые прежде союзом естественной близости, предают друг друга. Не в том дело, кто предаёт или поднимает гонение, когда Бог попускает предавать тех, кого располагает увенчать. Для нас не бесчестие терпеть от братьев то, что претерпел Христос, а для них не слава делать то, что делал Иуда.Однако, какое тщеславие, какое кичливое и надменное хвастовство моих врагов, – угрожать там в моём отсутствии, когда здесь они могли бы иметь меня самого лично в своей власти? Мы не страшимся их ругательств, коими они ежедневно надрывают себя и отравляют свою жизнь, не боимся дреколий, камней и мечей, коими они угрожают нам, произнося отцеубийственные слова.Но мы, любезный брат, не смеем нарушать церковного благочиния, или слишком ослаблять священническую строгость из-за того, что нас осыпают ругательствами или устрашают угрозами. Самопревозношение, надменность, гордое и высокомерное хвастовство рождаются не от учения Христова, которое внушает смирение, а каждый, из слов и уст своих тотчас познается и из речи каждого открывается, Христа ли он имеет в сердце своём, или антихриста, как говорит Господь в евангелии: «порождения ехиднины! как вы можете говорить доброе, будучи злы? Ибо, от избытка сердца говорят уста. Добрый человек из доброго сокровища выносит доброе; а злой человек из злого сокровища выносит злое». Как могут избежать суда Божия те, которые возводят такие клеветы не только на братьев, но и на священников, удостоенных по благодати Божией такой чести, что всяк, не оказавший повиновения священнику Божию и судии, судящему в своё время, тотчас был умерщвляем?..Никто из верных, помня евангелие и держась заповедей предостерегающего Апостола, не должен возмущаться тем, что некоторые гордые и непокорные люди, и враги священников Божиих отступают от Церкви или восстают против Церкви, потому что сам Господь и Апостол Его ещё заранее возвестили о явлении таких людей. Он не укорял, оставлявших Его, не угрожал им чем-нибудь тяжким, а только, обратившись к апостолам своим, сказал: «Не хотите ли, и вы отойти?», сохраняя таким образом закон, по которому человек, предоставленный своей собственной свободе и своему произволу, идёт или к смерти, или ко спасению. Ап. Пётр отвечал: «Господи! к кому нам идти? Ты имеешь глаголы вечной жизни. И мы уверовали и познали, что Ты Христос, Сын Бога живаго», означая и показывая тем, что, оставившие Христа гибнут по своей вине, а Церковь, всегда верующая во Христа, и всегда хранящая то, чему поучена, никогда совершенно не отступает от Него. Потому и апостол Павел увещевает не возмущаться, когда злые гибнут для Церкви, и не колебаться верою, когда отступают от неё вероломные. «Если некоторые, – говорит он, – и неверны были, то неверность их уничтожит ли верность Божию? Никак. Бог верен, а всяк человек лжив».h6C (Продолжение впредь).Объяснение воскресных Евангелий // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 46. С. 393–398Объяснение Евангелия в неделю 25-ю(Лк.10:25–37)Сегодня из святого Евангелия на обедне читалось о том, какую заповедь дал Господь наш Иисус Христос одному законнику, спросившему Его: «что нужно делать для того, чтобы получить вечное блаженство», и как разъяснил ему то, «кто наш ближний».Что значит законник? Законником у евреев назывался тот, кто занимался изучением и толкованием Божественных законов. Такой-то учёный, книжный человек, подошёл к Спасителю и спросил Его: Учитель, что мне делать для того, чтобы исследовать жизнь вечную? Вопрос этот для книжников был очень важен, и они не так, как следует, высказывали ответ на него. Они хорошо знали, что Господь через пророка Моисея дал народу Израильскому такую заповедь – люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего (Лев.19:17–19; Мф.5:43), – поэтому думали, что любить нужно только друга, и еврею – только еврея, и то не всякого, а только законника и благочестивого; язычников же, не держащих веры иудейской, и кланяющихся вместо Бога идолам, нужно ненавидеть. Книжнику и хотелось знать, как Спаситель скажет ему об этом. Спаситель на вопрос его сказал: «Что написано в законе, как там читается?» Книжник отвечал: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всею крепостью твоею, и всем разумением твоим, и ближнего своего, как самого себя. Господь сказал ему на это: правильно ты ответил, правильно поступай, как понимаешь, – и будешь жить. Книжнику всё-таки хотелось знать больше, и он во второй раз спросил Спасителя: кто мой ближний? Спаситель на это сказал ему такую притчу: один человек шёл из города Иерусалима в другой город – Иерихон; на пути напали на него разбойники, сняли с него одежду, побили и изранили его, и, оставив его едва живым, ушли. После, шёл этою же дорогою один священник, и, увидев этого несчастного, прошёл мимо; потом шёл этою же дорогою один левит (левитами назывались у евреев служители при храме и помощники священников при богослужении, – они были, как наши диаконы). Этот левит подошёл к избитому, посмотрел и прошёл мимо. Все они были свои, то есть евреи, и не сжалились над несчастным; после них проезжал тою же дорогою не еврей, а самарянин – человек из народу самого ненавистного для евреев, – он, увидев несчастного, подошёл к нему и сжалился; омыл ему раны, полил на них вина и масла, и, перевязав их, посадил на своего осла, привёз его в гостиницу, и пробыл около него до другого дня. На другой день, отъезжая, он дал содержателю (хозяину) гостиницы два динария (на наши деньги 43 к., потому что в динарии 21 к. и ½ к.), просил его позаботиться о больном и сказал: если что больше потратишь на него, я, как возвращусь, отдам тебе.Рассказав эту притчу, Спаситель спросил книжника: кто из этих троих, думаешь ты, был ближний тому несчастному, на которого напали разбойники? Он сказал: «тот, который оказал милость». Тогда Господь сказал ему: «иди, и ты поступай также»; – то есть не думай, что ближний твой только тот, кто одного с тобою роду и одной веры, – нет; всех нужно считать своими ближними, всех любить, всем желать добра и делать его, как поступил самарянин, а не так, как поступили священник и левит.Что мы должны особенно твердо помнить и принять к сердцу из нынешнего Евангелия? То, что у всех нас один общий Отец Небесный, Господь Бог, и мы все между собою братья и ближние; а потому, нужно любить и миловать всякого человека, какого бы роду он ни был, какую бы ни держал веру, всем нужно желать добра. Господь Бог дал такую заповедь: «Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящих вас, и молитесь за обижающих вас и гонящих вас; и тогда будете детьми Отца Небесного, ибо Он повелевает солнцу своему восходить над злыми и добрыми, и посылает дождь на праведных и неправедных» (Мф.5:44–45).Вопросы, которые полезно давать школьникам после такого объяснения, чтобы удостовериться, поняли ли они что-нибудь, и, чтобы до конца уяснить непонятое: «Кто подошел к Иисусу Христу и о чем спрашивал Его? – Что сказал ему Спаситель, и как тот ответил на вопрос Спасителя? – Какую заповедь дал Спаситель этому книжнику? – Остался ли доволен книжник этою заповедью? – Что рассказал Спаситель в ответ на вопрос книжника? – Что сделали разбойники с проходившим из Иерусалима в Иерихон? – Кто после шел этою же дорогою? – Кто из них пособил избитому? – Кто такой самарянин и что он сделал для несчастного? – Какое вразумление сделал Спаситель книжнику этою притчею? – Что мы должны помнить и делать по учению нынешнего Евангелия?»Объяснение Евангелия в неделю 26-ю(Лк.13:16–21)Сегодня на обедне из святого Евангелия читалась притча Христа Спасителя о безумном богаче.У одного богатого человека был хороший урожай в поле. И он рассуждал сам с собою: что мне делать? некуда мне собрать плодов моих. И подумал так: сломаю житницы мои (амбары, кладовые и т. п.) и построю большие и туда соберу весь хлеб мой, и всё добро мое. И скажу душе моей: душа! много добра лежит у тебя, – станет тебе его на много лет; ты знай только покойся, ешь, пей и веселись. Но Бог сказал ему: безумный! в эту ночь душу твою потребуют у тебя, ты умрешь, кому же достанется то, что ты заготовил, о чем ты так раздумывал и беспокоился? Так бывает с тем, закончил Спаситель, кто собирает сокровища для себя, а не в Бога богатеет.Чему учит нас Иисус Христос этой притчей?Учит, что нужно больше думать о душе своей, о своем спасении, чем о богатстве, о прибыли, потому что богатство нужно и полезно нам, только покуда мы живем на земле, а с душою мы должны явиться на суд Божий и будем там жить вечно, блаженствовать, или же страдать. Учит, что истинное блаженство, которое никогда нас не оставит – это добрая жизнь, и так как всё, что только мы имеем – и одежда и деньги – даётся нам от Бога, и даётся только на время, то мы, достойно возблагодарив Господа за посланное, сберегать его должны не для себя только, не себя только тешить и успокаивать, но должны иметь в виду и ближних наших, нуждающихся, т. е. вдов, сирот, одним словом, нищих. Это и значит – в Бога богатеть, как сказал Спаситель, потому что, по Его же словам, что даётся нищим, то даётся, как знаете, Христа ради.Примечание. Если евангелие это объясняется не детям, а прихожанам-домохозяевам, то можно сделать следующее нравственное приложение:Так нужно жить по закону Христову: есть у тебя достаток, и хлеб уродился по благословению Господа, и скотинка водится, и в семье всё благополучно, все живы и здоровы, – не думай, что ты один должен пользоваться всем этим, нет, – если ты добрый человек, если ты настоящий христианин, любишь Господа Бога, творишь Его волю, – ты поделишься своим добром с теми, которые ничего не имеют, – на их долю и послал тебе Господь больше, чем другим. Так подумай: хорошо тебе здесь, ты богаче других, но не забывай, что рано ли, поздно ли, а придётся дать отчёт Богу и получить воздаяние, награду или наказание на веки вечные; так не лучше ли в этот короткий срок нашей жизни на земле, быть добрым, делиться своим добром с нуждающимися, делать угодное Богу и спасти душу, – чем никого не знать, наслаждаться себе, а затем погубить свою душу? А душу Господь возьмёт тогда, когда захочет, потому что Он её дал. Он волен и взять её, когда угодно. Не утешайся через меру тем, что ты богаче других, лучше подумай, что есть нуждающиеся, и из своего достатка удели что-нибудь им; им пособишь, сделаешь добро, и себе тоже сделаешь пользу для будущей жизни. Для тебя ведь это и не стоит ничего; разве заметно будет, что ты уделишь какую-нибудь тысячную часть того, что имеешь, и бедняку подмога, и душе твоей отрада.Вопросы, которые полезно предлагать школьникам после объяснения с целью узнать, насколько поняли они, и пояснить то, что забыли, и чего не поняли:«Какая евангельская притча читалась сегодня? – У кого был хороший урожай в поле? – Как он думал об уборке хлеба? – Что придумал? – Как и чем утешал себя богач? – Что сказал ему Господь? – Чем закончил притчу свою Спаситель? – Чему учит нас эта притча? – Что значит богатеть в Бога?»Озерецкий П. Воззрение древнерусского народа на благочестивых людей и святых угодников. (Окончание) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 46. С. 398–407.Древнерусский человек, признавая святых подвижников деятелями против стихий природы, непосредственными устроителями материального благосостояния человека, могущими изменять обыкновенное течение физической жизни, низвёл деятельность их ещё ниже, сдав на их руки все труды и хлопоты по своему хозяйству, и, как бы сделав их тружениками своего быта и внешней практической жизни. По древнему русскому верованию, одни из святых поставлены были стеречь и охранять домашних животных, наприм., лошадей, коров, овец, свиней и проч., другие – стеречь поля, полевое хозяйство, промыслы рыбные, бортные, – одни хранили овощи и огороды, другие – домашнюю птицу, кур, гусей, и вообще домашнее имущество, и проч., и проч. По одной легенде, святые в нужных случаях, когда, наприм., оказывается недостаток сена для прокормления домашнего скота, даже ходят вместо служителей по окрестным сёлам и по рынкам, и покупают его по такой дешёвой цене, по какой оно никогда не продаётся в данное время. «Бе некто трудник именем Никита, – читаем в рукописном сборнике соловецкой библиотеки под № 182, – труждашеся в обители преподобных Вассиана и Ионы пертоминских. Во едино время, молящуся ему, якоже обычай бяше, и призывающу преподобных в потребе своей помощь подати в прекормлении скота монастырскаго сенною кормлею, еще бы ему препитати оной скот безгладно, по неже вельми умалися сенная кормля, и печаляшеся о том зело. Днем и нощию молящуся ему преподобным помощь подати в прекормлении скота, таже уклоньшуся ему ко сну, и абие явишася преподобнии отци Вассиан и Иона, глаголюще ему: что убо наю желая просил еси, небывшим нам зде в обители своей, быхом убо мы в оной веси, промышляхом с куплющими сена на пищу скотам нашим, и ныне же приидохом паки и зде есмы в своем месте обретаемся, исполняюще прошение твое, дается ти от Бога вскоре довольное прокормление скоту, сена, о сем более не сетуй, но паче радуйся; шед, поведай братии, дабы посланы быша трудники в оную близ лежавших весей купити сена на прокормление скоту нашему, уже мы купихом малою ценою... и егда начаша куповати у жителей веси тоя порицаемыя унския, бысть чудесно вельми промыслом и помощию преподобных, яко купиша до девятидесяти возил сена, ценою же нельми малою, никогда тако куповашеся кормля скотская о тех временах, зане точию по 6 денежек примеши за воз продающий»145. В следствие такого крайне житейского взгляда на деятельность святых, древний русский народ разделил их на разряды и дал им особые своеобразные названия. Таким образом названы: «Власий – хранитель коров» (скотий Бог), «Егорий – начальник волков и хранитель стад»146, «Иеремия- запрягальник»147, «Федосья-колосница»148, «Мавра и Арина – рассадницы»149, «Акулина-гречишница»150, «Фалалей-огурешник»151, «Елена-льняница»152, «Никита-гусятник» (страж гусей), «Мамонтий – страж коз», «Пётр-рыболов», «Прокопий-жатвенник», «Сергей и Терентий – курятники» (стражи кур), «Настасья – хранительница овец», «Николай – мокрый и сухой» (страж на море и суше), «Зосима и Савватий – хранители пчел», «Василий – страж свиней», «Флор и Лавр – хранители лошадей», «Наум – учитель, наводящий на ум» (учитель всякому ремеслу), и проч., и проч.153 Все они по древнему русскому верованию, правили, порученную им от Бога, должность – и к ним обращался древне-русский человек с своими разнообразнейшими нуждами, когда, например, пропадала у него лошадь, овца, корова, домашняя птица, и т. п., или, когда недобрый человек увозил с поля, сжатый им хлеб и т. д., и т. д. В старину даже по случаю потери пуговицы призывали известного святого. Так, в рукописном житии Даниила Переяславского читаем (ок. 1540 г.): в Переяславле наместник князь Андрей Олександрович, зовомый Оленин. Некогда же у сего князя Ондрея изгибе от пристежия срачицы его златая пуговица с драгим жемчугом и неверие имея на малыя отроки своя, и хотяху нецыи мучимы быти, и воспомяну князь св. Даниила и призва его в молитве глаголя: о преподобие Данииле, молитвою си помози нам и о погибшей пуговице смущение мое утоли, да не постраждут нечто домочадцы мои»154. Чудотворец помог найти пуговицу и избавил рабов от побой и пыток князя… Но, если все внешнее благополучие человека, по древнему народному верованию, стояло под непосредственным влиянием святых, что одни из них хранили домашнее хозяйство, домашнюю птицу и скот, другие – полевое хозяйство, промыслы рыбные, бортные и проч., тем более и естественнее для древнего русского человека было – поручить свое здоровье и жизнь. Таким образом представлялось, что одни святые охраняют человека от одной болезни, другие – от другой, эти избавляли человека от разных чар и страхований бесовских, а те – от разных человеческих страстей и пороков, – что самые случайности человеческой жизни зависели от известных святых. При таком веровании, древнерусский простолюдин иногда прямо спрашивал, явившегося ему во сне святого, какому святому молиться в случае известной болезни, или иного нечаянного случая жизни, и – святой указывал, кого, когда нужно призывать. Отсюда, мало-помалу составились особые, так сказать, народные святцы, в которых значилось, какого святого просить в известной болезни и в других случайностях, – составилось «сказание, киим святым каковыя благодати от Бога даны и когда памяти их»155. Эти расписания ходили в старину по рукам и привешивались в доме на стенах, что сохранилось даже до сих пор у некоторых, как раскольников, так и православных.Кроме того, как в земском отношении почти каждая область, каждый город, разнясь между собою во многих местностях этнографическим составом населения, и исстари стремясь к земской самостоятельности и самоуправлению, – обособляясь друг от друга по речным переделам, или по разделам земли и воды, древнерусский народ и в религиозном отношении, сверх, так сказать, общих, призывал еще своих особенных местных святых, как покровителей и стражей своей страны, города, или даже деревни. Такими святыми признавались все, которые при жизни своей, отличаясь особенным благочестием, принесли стране какую-нибудь пользу, прогнанием, напр., скотского падежа, – или щедро раздавали милостыню во время голода, защищали невинных, или удовлетворяли местному религиозному чувству постройкой церкви, монастыря, часовни, покупкой большого колокола и другими благодеяниями. К этим святым древнерусский человек прибегал в трудные минуты жизни, их избирал в свои покровители, и к ним обращался с молитвой о помощи во всех разнообразнейших случаях жизни. Больной, напр., испрашивал у святого своей страны врачебного «зелия» от болезни, и – святой являлся ему во сне, давал в руку целебную траву и говорил: «держи ю у себе, и в дому своём в чистом месте». Проснувшись, больной видел у себя траву в руке, и «абие от того часа здрав бысть»156. Пастух или скотник призывал святых своей страны, когда у него не доставало сена для прокормления скота, – святые являлись к нему и говорили, что они купили для скота сено по такой дешёвой цене, по какой оно никогда не продавалось в известное время157. А святые поморские, по молитве к ним поморцев, во время голода извергали для них из моря зверей и рыбу на берег, и таким образом избавляли народ от мучений голода, – во время веснованья носились по морю и укрощали бури, спасали весновальников, и на добычу им вызывали из морской глубины множество рыбы. Таким образом, каждая страна, каждый город, каждое место, село и деревня имели своих святых покровителей и защитников на небе. Очень известно классическое в этом отношении место из рукописного жития Прокопия Устюжского, в котором читаем: «Великий Новград блажит архиепископов Иоанна и Евфимия, Никиту и Иону, и преподобнаго Варлаама, и Савву (Вышерскаго), и Михаила Клопскаго. Псков же град блажит святых благоверных великих князей Всеволода и Домонта. Московское же российское царство блажит и славит преосвященных митрополитов Петра и Алексия, и Иону, и блаженных Христа ради Максима и Василия, и иных святых. Ростов же блажит и славит епископов Леонтия, и Исаию, и Игнатия, и Иакова, Васиана и Ефрема, и Авраамия, и Исидора блаженнаго. Смоленский же град и Ярославль блажат великого князя Феодора и чад его Давида и Константина. Град же Вологда блажит и славит преподобного Димитрия Прилуцкаго, и иныя же тамо окрестныя веси того града славят преподобных отец Корнилия Комельскаго и Павла Обнорскаго, и Сергия Нурменскаго, Дионисия и Амфилохия Глушицких. Северная страна по Двине реце, зовомая река Вага, на ней же грады и веси, – и тамо блажат Георгия юродиваго Христа ради. Соловецкий же остров в понте окияна моря, и вси окрестныя жители, блажат и славят преподобных отец Зосиму и Савватия. И каяждо убо страна и град блажат и славят и похваляют своих чудотворцев. Восточная же страна, в ней же град, именуемый Устюг, и град Выбор предел Соли Вычегорския и окрестныя их пределы и веси блажат и прославляют тебе досточудне и преблаженне Прокопие. Имеем тя яко стража и хранителя и заступника граду нашему… всегда сохраняя отчину свою, великий град Устюг»158... Если же какая-нибудь страна или город еще не имели у себя своих местных святых, то, по древнему верованию русского народа, эта страна и город представлялись «вдовствующими». «Вологда отселе не вдовствует», читаем в рукописном житии Иоасафа Каменского, «она израстила и изнесла дивно чудо и божествен плод»159. Имея своего местного святого, город назывался святым, – так, например, Псков величал себя святым потому, что «стяжал сокровище мощей» князя Всеволода-Гавриила. Таким образом, местный святой, для известного города или даже страны, был религиозным центром, около которого вращались и получали удовлетворение все местные духовно-нравственные потребности и нужды; вместе с тем, и материальное благосостояние страны прямо стояло под непосредственным влиянием и покровительством местных святых. А потому, слава местного святого прямо касаясь самой местности, глубоко и живо отзываясь в сердцах местного населения, нравственно обязывала древнерусского человека не упускать ничего, что могло бы клониться к возбуждению большего благолепия к местной святыне, к большему её прославлению и знаменитости. Руководясь словами Писания – «дела Божия поведати славно» – наши предки с особенным усердием и одушевлением старались сделать известными те чудеса, какие совершались тем или другим местным святым. В рукописном житии Александра Ошевенского рассказан следующий случай из истории монастыря. После смерти основателя обители Александра, был игуменом в ней священно-инок Маркелл. Под предлогом изыскания выгод для монастыря, он вздумал отправиться лично к царю, воспользовался при этом, сколько мог, монастырскими деньгами, одеждою, лошадьми, и – отравившись, более не возвращался к своему посту. Но добрые и бескорыстные иноки, по этому случаю скорбели не о похищенном Маркеллом монастырском скарбе, а о том, что этот «пронырливый и льстивый человек увез с собою книгу написания жития и чудес преподобного Александра». «Велия скорбь бяше в обители блаженнаго во оставшей братии, еже оставшимся беспамятным жития и чудес святаго»160. Но, стараясь разглашать все, что относилось к славе местного святого, известный город или округ вводил некоторое соревнование и в область деятельности местных святых, и старался доказывать преимущество святых своей местности пред другими. По одному древнерусскому преданию, «некто отрок Григорий был болен и молился св. Николаю. Св. Варлаам, местный святой Новгорода, в области которого жил больной, явился ему во сне и сказал: Григорий! Ты молишься св. Николаю чудотворцу, а меня призываешь на помощь, и канон мой, и житие у себя держишь… будь же верен мне, и я избавлю тебя от недуга»161.В том же смысле и значении, в каком чествовались местные святые, везде в пригородах новгородских и псковских строились посреди укрепления главные патрональные Церкви, которым приписывалось покровительство и над городком, и над волостью, к нему тянувшей. Так, в Ладоге, была Церковь великомученика Георгия, в Порхове – Николая, в Городце – Лазаря, в Демине – св. Георгия, в Велье – св. Михаила, в Вороноче – св. Георгия, в Владимирце – св. Николая, в Вышгороде Псковском – Бориса и Глеба, в Кобыльем Городке – Архангела Михаила, в Красном – Георгия, в Навережской губе – св. Николая, и проч.162...Нельзя умолчать, что древние соотечественники наши не погрешали, отдавая особенную честь своим местным, благочестивым и святым подвижникам. Они были современниками, очевидцами и даже критиками подвижнической жизни этих людей, – и, однако, не задумались высоко оценить их подвиги ещё при их жизни. Этот поступок наших предков в отношении к их современникам, отличавшимся благочестивою жизнью, и в настоящее время поучительны для русских людей. Надобно только, чтобы приходские священники старались выяснять своим прихожанам истинное значение подвигов ради Христа и ревностно действовали против ханжей и лжепророков.П. ОзерецкийОт Саввы, епископа Полоцкого и Витебского приглашение к благотворительным приношениям в пользу бедствующих церквей Полоцкой епархии // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 46. С. 408–409.Вверенная мне полоцкая епархия, по отношению к внешнему её благоустройству находится в крайне бедственном положении. Церкви, и в особенности сельские, большею частью деревянные: немногие из них имеют вид, приличный святилищу Божию. Напротив, большая часть в таком положении, что поражает взор, привыкший видеть благолепие и красоту храмов Божиих во внутренних российских епархиях, своим убожеством и скудостью. Есть церкви, крытые соломою, и только водружённый на верху их крест отличает их от обыкновенных человеческих жилищ. Многие из сельских церквей пришли в такую ветхость, что угрожают падением; в некоторых церквах, по их совершенной ветхости, с давнего времени прекращено богослужение, п прихожане, или вовсе остаются без богослужения, или, для удовлетворения своим религиозным потребностям обращаются к соседним латинским костёлам.В священных и церковных утварях ощущается также крайний недостаток. Есть храмы, где нет приличных, употребляемых в православной Церкви, священных сосудов, бескровная жертва приносится в малых, наподобие кубков, униатских чашах без всяких священных на них изображений. Ризничные принадлежности большею частью ветхие и скудные; инде недостает даже необходимых богослужебных книг.При крайней бедности белорусского населения, находившегося столь долгое время под тяжким угнетением польского владычества, нет никакой надежды на материальную помощь со стороны самых прихожан, для приведения в приличное благоустройство православных Божиих храмов полоцкой епархии.Посему, с разрешения и благословения Высокопреосвященнейшего Филарета, митрополита московского, обращаюсь со смиренною мольбою ко всем благочестивым ревнителям благолепия храмов Божиих, и в особенности к христолюбивым обитателям древнепрестольного и искони православного града Москвы, где мне по воле Провидения Божия в течении 16 лет суждено было проходить церковное служение, об оказании посильной помощи бедствующим церквам, вверенной мне ныне полоцкой епархии.Всякое, хотя бы и малое приношение, принято будет мною с чувством глубокой признательности.Примечание. Денежные пожертвования могут быть присылаемы через почту на имя Саввы, епископа полоцкого, в Витебск; вещественные же приношения могут быть доставляемы в московский Высокопетровский монастырь к о. казначею иеромонаху Иосифу, для препровождения оных в Витебск.Яхонтов Иоанн, редактор, протоиерей. От редакции журнала: Духовная Беседа с Церковною Летописью // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 46. С. 409–411.С окончанием текущего года исполнится десять лет от начала издания Духовной Беседы. Значит, нет надобности много говорить о её направлении, содержании и объёме. Редакция неослабно ведёт своё дело, не отступая от данной программы и не запоздав ни один день еженедельным выпуском журнала.По той же программе, в те же сроки, за ту же цену, та же редакция будет издавать Духовную Беседу с Церковною Летописью и в наступающем 1868 году. Не распространяясь в преждевременных обещаниях, мы смеем только уверить читателей, что употребим все наши силы и средства к поддержанию и возможному улучшению нашего журнала.В Духовной Беседе, в первом её отделе, по-прежнему будут помещаться статьи по всем отраслям духовной науки и жизни, труды наших учёных и проповедников.В отделе, называемом Церковною Летописью, будут печататься прежде всего официальные известия, Высочайшие указы и манифесты, определения Святейшего Синода, для опубликования которых Духовная Беседа служит непосредственным органом, распоряжения и известия по С.-Петербургской епархии, известия о заграничных церквах и иностранных исповеданиях, сведения о новых книгах, разные заметки, выдержки и объявления. Насколько зависит от человека, продолжение Духовной Беседы, благодаря Бога, может сделаться обеспеченным, как в литературном, так и материальном отношении; число её сотрудников и подписчиков увеличивается.Редакция принимает все меры к исправной рассылке журнала и спешит исполнять жалобы (слава Богу, малочисленные). Со стороны подписчиков она покорнейше просит, для достижения той же цели, исполнения следующих условий: 1) подписываться заблаговременно, не откладывая на долгое время; 2) ясно обозначать прежде всего – куда нужно доставлять журнал, т. е. ближайшую к подписчику станцию, уезд и губернию; 3) чётко писать свои: звание, имя и фамилию; 4) присылать свои требования прямо в редакцию Духовной Беседы, в С.-Петербурге, ибо, редакция никаких особых комиссионеров и контор не имеет.Цена годового издания Духовной Беседы, состоящего из 32-х номеров, остаётся, как сказано, также: три руб. пятьдесят коп. без пересылки и четыре руб. с пересылкой и доставкой. По той же цене можно получать этот журнал и за текущий 1867 год, а также и за 1863, 1864, 1865 и 1866 годы; экземпляры за 1858–1862 годы почти все проданы.В редакции «Духовной Беседы» можно получать, сверх того следующие книги:1) Письма к отступнику православия, соч. протоиерея И. Яхонтова: цена 1 р. с пересылкой.2) О праздниках православной Церкви, его же; ц. 50 коп. с пересылкой.3) Краткое Описание Святой Земли, его же; ц. 25 коп. с пересылкой.4) Букет Лилий, собрание стихотворений для детского возраста; ц. 25 коп. с пересылкою.5) Слова и приветствия высокопреосвященного Иосифа, митрополита литовского; ц. 50 коп. с пересылкою.6) О тихвинской иконе Божией Матери, ц. 40 копеек.7) Катехизические Беседы прот. И. Яхонтова; три выпуска, ц. 2 руб. Первый выпуск, напечатанный вторым изданием, разошелся почти весь, второй и третий вместе (без первого) продаются за 50 коп.8) О православии Российской Церкви, ц. 25 к.9) О Богослужении православной Церкви, соч. В. Владиславлева, 2 тома, ц. 1 р. 50 к.Редактор протоиерей Иоанн ЯхонтовОбъявление // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 46. С. 412–412.В Санкт-Петербургских Синодальных книжных лавках на Петровской площади: в здании Святейшего Синода в доме Православного Духовного Ведомства № 36, на Литейной, продаются между прочим следующие книги, в различных переплетах, ценою от 1 к. до 50 руб. за экземпляр.(Продолжение)III.Толкование Св. Писания38. Благовестник, Священное Евангелие, в лист. п. п. В пер. кож. 6 р. 55 к.39. Приточник Евангельский, Сильвестра, Архиеписк. Астраханского, в 8 д. г. п.В пер. кож. 1 р. 55 к.В пер. пор. 1 р. 10 к.,– бум. 1 р. 30 к.50. Симфония в 4 д. ц. в.а) На пять книг Пророка Моисея. В переплете кожаном 3 р. 80 к.В переплете кор. 3 р. 50 к.– бум. 3 р. 25 к.б) На книгу Псалмов Царя и Пророка Давида. В пер. кож. 1 р. 70 к.В пер. кор. 1 р. 40 к.– бум. 1 р. 15в) На книги: Иова, Притчей Соломоновых, Екклесиаста; Песни Песней, Премудрости Соломона, и Иисуса сына Сирахова.В пер. кож. 2 р. 65 к.В пер. кор. 2 р. 40 к.– бум. 2 р. 15 к.г) На книги Св. Пророков: Исаии, Иеремии и Варуха. В пер. кож. 2 р. 25 к.В пер. кор. 1 р. 95 к.– бум. 1 р. 70д) На книги Св. Прор. Иезекииля, Даниила, Осии, Иоиля, Амоса, Авдия, Ионы; Михея, Наума, Аввакума, Софонии, Аггея, Захарии и Малахии. В переплете кож. 2 р. 25 к.В пер. кор. 1 р. 95 к.– бум. 1 р. 70 к.№ 47. Ноября 19-гоКатехизические поучения о боге // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 47. С. 413–425.Поучение 7-е. О Божественном Уме и его совершенствах: премудрости и всеведенииМы уже знаем и веруем, что истинный Бог есть единый и самобытный, вечный и вездесущий Дух. То есть мы уже знаем, по мере нашего разумения, кто Бог; теперь постараемся узнать, каков Бог.Помышляя о Боге, легко можем прийти к мысли: как мы можем познать такое существо, которого мы не видим, не слышим, и не осязаем? Но, для безошибочного познания о Боге есть Откровение, данное нам самим же Богом, и заключающееся в священном писании и свящ. предании, а в нас есть вера, чтобы принимать и усвоять откровенные истины; перед нашими глазами постоянно находится другое откровение Божие – это мир, свидетельствующий о свойствах своего Творца, а в нас есть ум, способный понимать истину. С этими двумя откровениями Божиими, и с этими двумя дарованными нам средствами к их усвоению, мы можем постигать и непостижимое – можем безошибочно познавать истинного Бога.Лучшие существа в творении одарены умом, каковы в видимом мире люди, а в невидимом духовном – ангелы. И как никто не может доставить другому того, чего сам не имеет: то и Бог, даровавший некоторым тварям Своим ум, сам должен иметь ум в высочайшей степени. Итак, Бог имеет ум.О Божественном уме нельзя судить по уму человеческому. Божественный ум бесконечно совершеннее всех умов сотворенных. Главное различие Божественного ума от умов сотворенных, состоит в его беспредельных совершенствах: это значит, что Бог обладает умом бесконечно обширным, бесконечно проницательным и бесконечно сообразительным; словом, Бог по уму Своему беспредельно мудр и беспредельно вездесущ.Чтобы судить о премудрости Божией, стоит только внимательно рассмотреть Божие творение. Творение Божие, есть как бы зеркало, в котором отражаются все Божественные совершенства, как солнце в капле воды. Чем более и внимательнее люди вглядываются в окружающий их мир, и чем более открывают тайн природы, тем более удостоверяются, что в творении нет ничего лишнего и нет ничего недостаточного. Вся вселенная, и все во вселенной, строго и точно рассчитано по числу, мере и весу; везде виден прочный порядок, во всем заметна неразрушимая взаимная связь; каждая вещь, отдельно существуя, вместе с тем, способствует существованию всех других вещей. Все твари, от величайших до малейших, в совокупности и отдельно, имеют свои цели и свои средства. Например, одно зерно, брошенное тобою в землю, приносит через несколько времени многие зерна, и ты этим способом ежегодно получаешь и то, чем тебе питаться, и то, что надобно посеять вновь: подобным образом премудрость Божия, произведши тварей, вместе с тем обеспечила существование каждой из них. Самую смерть премудрый Бог так соразмерил с жизнью, что вселенная никогда не терпит недостатка в своих обитателях, – потому что, как мы ясно видим, одни твари в мире пропадают, другие взамен их появляются; одни умирают, другие на место их рождаются. Из самого зла (физического) изыскательная премудрость Божия умеет извлекать добро и пользу для своих тварей. Так, например, моровые язвы восстанавливают пропорцию (нормальную) людей и животных; хлебные неурожаи освежают в почве истощенную силу плодородия, как сон возвращает силу, утомленному от трудов человеку. Нужды и бедность производят труд; без которого богатство было бы сущею бедностью. Болезни побуждают беречь здоровье, страдания очищают душу, несчастья учат благоразумию; общественные бедствия истребляют в обществах накопившиеся беспорядки, которые обратились бы без того в общее неотстранимое зло. Корыстолюбие, стремящееся собственно для себя извлекать из всего выгоды, в действительности снабжает необходимым, и вовремя, целые общества; славолюбие совершает полезные обществу подвиги; даже самые гнусные пороки преграждают себе путь распространения тем, что вселяют к себе отвращение в прочих и предаются общественному позору. Вся, открытая перед нами вселенная, и всякая вещь во вселенной единогласно свидетельствуют, что Бог устроил всё премудро и всем премудро управляет, – и это свидетельство тварей тем понятнее для нас, чем точнее и подробнее мы познаем себя, и окружающую нас природу, то есть, чем более мы успеваем в естественных науках. Итак, напрасно некоторые из нас, братья, пренебрегают науками и почитают их вредными для доброй нравственности: напротив, науки подкрепляют нашу веру и своими очевидными истинами придают силу нашим добрым убеждениям. Может статься, мы страшились наук из-за некоторых злоупотреблений ими; но дерзость человеческая способна злоупотреблять даже словом Божиим, как это делают вообще злонамеренные еретики и раскольники: стало быть, нам должно страшиться не наук, а собственно злоупотребления ими.То, что мы можем заключать о премудрости Божества, из рассматриваемого нами мира, вполне согласуется и с Священным Писанием, которое со своей стороны рассматривает тот же мир с тем, чтобы яснее поставить перед нами истину высочайшей премудрости Божией. Возвеличишася дела Твоя Господи: вся премудростию сотворил еси, – воспевает святой пророк Давид (Пс.103:24). Бог премудростию основа землю, уготова же небеса разумом, – говорит премудрый Соломон (Прит.3:19).Если Божественного ума было достаточно для того, чтобы сотворить всё и управлять всем премудро, то конечно уже достаточно его и для того, чтобы знать всё сотворённое. Как существом Своим Бог находится везде, так и пред умом Его всё ясно и открыто. Болий есть Бог сердца нашего, сказано в Священном Писании, и весть вся (1Ин.3:20); несть тварь не явлена пред Ним, вся же нага и объявлена пред очима Его (Евр.4:13). Бог по уму Своему есть именно всевидящее, и само невидимое Око, которого взор везде проникает и нигде не имеет конца: разуму Его несть числа, говорит св. Давид (Пс.146:5). Бог знает всё и вдруг. В один раз, в одно и то же время Бог знает и каждого человека порознь, и всех людей вообще; знает всё, что происходит на земле, и что происходит на небе, во всём мире и во всей вселенной. Ангел небесный, и незаметная нашему глазу былинка в земле, удостоены внимания Божия. Его заботливая десница содержит в себе необъятную цепь творения, постоянно и отечески наблюдая за каждым её звеном от первого до последнего. Сокровеннейшая наша мысль и громкое слово понятны Богу. Наши сердечные движения, наши помышления, пожелания, ощущения, все наши намерения и дела совершенно перед Богом открыты. Для ума Божественного всё равно, прошло ли что, или ещё не наступило (Сир.42:18–19): Он ведает вся прежде бытия их, сказано в свящ. писании (Дан.13:42). До сотворения мира, и раньше, и позже его, Богу подробно было известно, что будет происходить в мире до конца времени; от Его всеведения никогда не могло и не может укрыться не только то, что каждый человек сделает, но и то, что каждый помышляет, что каждый скажет, какое сделает движение, в какое именно время, и в каком месте. Бесконечный и всеведущий ум Божественный непрерывно объемлет всё, что совершалось, совершается, и будет совершаться в беспредельной вечности, и при всех своих действиях не употребляет усилий, не чувствует усталости.Бог по уму Своему есть совершеннейшая Истина и притом источник всякой истины. Ошибки, заблуждения, увлечения, ложь и т. п. для Бога невозможны – потому что Он знает всё не по догадкам и не по выводам ума, как мы, знает не по наблюдениям, не по соображениям, и не в последовательности один предмет после другого. О Боге нельзя сказать, что Он узнает, а можно сказать только, что Он знает: все предметы представляются Его уму так, каковы они в действительности. Потому-то, вообще, те люди, которые знали что-либо по внушению от самого Бога, никогда и нисколько не ошибались. Пророки, Апостолы и все угодники Божии, которые получали дар ведения непосредственно от Бога, с непогрешимой истиной возвещали неведомое или забытое прошедшее, с совершенной верностью угадывали отдаленное и неизвестное настоящее, и предсказывали будущее так, что их предсказания сбывались с точностью именно в назначенном виде, в назначенное время и в назначенном месте.Все славнейшие мудрецы мира, руководимые одним собственным разумом, всегда противоречили и противоречат друг другу в понятиях о предметах выше опытных: следовательно, всякая мудрость человеческая вообще подвержена ошибочности и заблуждению. И из всех премудростей, доступных человеку на здешнем свете, одно откровение Божие нисколько не противоречит само себе, несмотря на множество лиц, которым Бог поручил открывать людям вечные истины и Свою св. волю. Все эти люди, которые по вдохновению от Бога написали св. писание, жили в разные века, были разных сословий, разных нравов, разного образования, разной учености, разных личных понятий и убеждений; но то, что сказал один из них, непременно и в точности согласно с тем, что сказал другой. Таким образом, даже по самым простым соображениям человеческого ума, наше свящ. писание содержит в себе непреложные истины, открытые высочайшей Истиной – Богом.Итак, братия, слушайте и читайте свящ. писание как можно чаще и с возможным вниманием, принимайте откровение Божие с чистым и отверстым сердцем, – и вы никогда не удалитесь от пути истины; тогда были бы для вас не столько безвредны, но и драгоценны естественные науки, которые подкрепляли бы вашу веру и питательные убеждения. Тогда не было бы среди нас этих несчастных раскольников, которые разрушают мир церкви из-за буквы; не было бы между нами этих ханжей, которые дышат одним лицемерием и тонут в неправде; не было бы этих ужасных людей, которые стоят в церкви как ангелы, а приходят домой, как демоны. Любовь и искренность, которыми преисполнено и проникнуто всё свящ. писание, смягчили бы сердце самое жестокое, просветили бы душу самую омрачённую. Аминь.Поучение 8-е. О Божественной воле и её совершенствах: благости, святости и справедливостиБог, имея беспредельный ум, и будучи посему премудр и всеведущ, не может не иметь воли. Ум без воли и воля без ума – невозможны.Что такое воля? Воля есть способность, по которой, имеющий её, действует не по необходимости, а по предварительному своему согласию с рассуждением ума. Таким образом, и воля Божественная есть такое свойство, по которому Бог действует не по необходимости, а по собственному Своему хотению.Обращая внимание на самих себя, мы чувствуем, что мы свободны в своих действиях: чего мы не согласны сделать, как мы не хотим поступить, к тому не может принудить нас никакая внешняя сила. И если Бог был в состоянии даровать некоторым тварям Свою волю столь свободную, то Он сам должен быть свободен в высочайшей степени.Но между свободою сотворенных существ и свободою Творца их расстояние безмерно. Наша свобода ограничивается побуждениями; и, хотя нет такого действия нашего, на которое не было бы нашего собственного согласия, но и нет такого действия, на которое мы не имели бы каких-либо побудительных причин. Наше внутреннее самоопределение совершается под влиянием воспитания, образа жизни, принятых убеждений, приобретенных наклонностей, страстей и постоянно зависимо от внешних обстоятельств и от наших отношений к предметам, нас окружающим, так, что мы часто соглашаемся действовать даже против наших собственных желаний и в очевидный вред самим себе: не еже бо хощу доброе, творю: но еже не хощу злое, сие содеваю (Рим.7:19), замечает апостол Павел вообще о человеке. Но не такова свобода Божия. Побудительные причины всех ее действий заключаются в самом Боге, в Его собственных высочайших совершенствах. Никто со стороны не может ни предписать Ему для действий правил, ни установить закона, ни дать побуждений, ни предложить совета. Он что ни делает, все делает один, сам Собою, без всякого постороннего участия. Все побуждения Его воли заключаются в Его собственной природе, и никакое постороннее существо не может иметь ни малейшего влияния на действия Божества, – потому что всякое постороннее существо есть Божие же произведение, и всякое состояние и положение всех посторонних для Бога существ, или прямо произошло от Бога, или Им предусмотрено от вечности. Таким образом, Божественная свобода беспредельна и совершенно отрешена от всего постороннего и не Божественного: Бог вся действует по совету воли своея, сказано в свящ. писании (Еф.1:11).Природные свойства воли Божественной суть святость и благость. Зло и грех несвойственны даже человеку умному и мудрому: можно ли допустить их в всеведущем и премудром Боге? Доброта и святость от Бога неотъемлемы163, как свет неотъемлем от солнца. Исповедайтеся Господеви, яко благ, яко в век милость Его, говорит св. Давид (Пс.117:1).Самое очевидное свидетельство безмерной благости Божией даёт нам природа, открытая наблюдению каждого из нас. Из неё мы усматриваем, что Бог, произведший на свет множество различных существ во вселенной, ни одного из них не оставил без Своего заботливого внимания, но каждому существу доставил потребные способы к продолжению своего бытия; каждой живой твари дал средства к наслаждению своею жизнью; каждой вложил чувство самосохранения и оградил по возможности от вредного и разрушительного; каждой вложил непреодолимое влечение к произведению существ себе подобных, которые получают от своих родителей в наследство все дары благости творческой; распределил каждой твари удобное место во вселенной, потребную для жизни пищу и все нужное; подружил каждую со всем окружающим необходимостью взаимного пособия. По всей вселенной с неистощимой щедростью разлита благость Творца-Бога: благ Господь всяческим, и щедроты Его на всех делах Его (Пс.144:9). Когда видишь, напр., птичку под крылом матери, или младенца, питающегося молоком из груди матерней, то не найдёшься, чему здесь более дивиться, премудрости ли Создателя, или Его доброте; или, когда видишь, как насыщаются птицы небесные без пашни и жатвы, как живут все звери без приготовления и запаса пищи, тогда не находишь мер благости Божией.Как вся тварь вообще единогласно свидетельствует о доброте Творца своего, так жизнь человеческая в частности свидетельствует о Его святости. Что такое святость? Святость есть исполнение воли Божией и Божия закона, без которого наслаждение своим бессмертным существованием для разумных тварей невозможно: этой святости противопоставляется греховность. Если Бог, как известно, постоянно желает от нас святости, то есть исполнения Его воли и закона, и удаления от грехов, то Он сам, как высший Законодатель, должен быть свят без всякого ограничения. Бог свят есть, и тмы в Нем несть ни единыя, сказано в свящ. Писании (1Ин.1:5). Его воля не инакова в отношении к Нему самому, какова в отношении к тварям. Потому-то, созидав вселенную и вместе с нею существа разумные и свободные, Он вместе со Своими творческими дарами излил на последних и Свою безмерную святость. Так, в самую природу нашу Бог вложил естественное отвращение от порока и влечение к добродетели, – иначе, почему мы все, позволяя себе иногда грешить, и любя грех для самих себя, всё-таки худо относимся о грехе и с почтением отзываемся о добродетели? Где оказывается бессильной природа, там Бог оградил чистоту нравственную откровением ясного и положительного Своего святого закона; где по злоупотреблению свободы не слушают ни внушений природы, ни откровенного закона Божия, там, для истребления нравственного зла, Бог вооружает на грешников зло физическое, как-то: болезни, потери, несчастья, скорби и т. п. Где и это не действует, и там Божественная благость, соразмеряемая премудростью, не отступается от души человеческой. Путями сокровенными, но тем не менее ощутительными, Бог ведёт всё человечество и каждого человека порознь к нравственному совершенству. Его премудрость так устроила человеческую жизнь и так рассчитала все наши наимельчайшие обстоятельства, что всякий грех оттуда или отсюда непременно получает свое горькое воздаяние, и всякая добродетель не лишается своей сладости. Душевная вялость, мучения совести, пресыщение благами жизни, скука, мрачное расположение духа, безотчетная тоска, беспричинный страх, отчаяние – вот неотступные бичи неисправимого греха; благодарное довольство жизнью, всегдашняя бодрость духа, невозмутимая внутренняя радость, покой души, мирный и приятный взгляд на все окружающее, преданность воле Божией, обеспечивающая счастливую участь на всю вечность, твердые упования – вот неотлучные утешители чистосердечной добродетели, хотя и гонимой иногда миром. И на все это есть благая и святая воля Божия.Несмотря на Свою бесконечную благость, Бог не относится безразлично к греху и святости и не изливает одинаковые щедроты на нарушителей и исполнителей Его воли, а потому, Он владеет справедливостью и правосудием. Справедливости и правосудию Божества не может быть никаких ограничений, потому что пред Богом все открыто и Его природе не свойственно какое-либо пристрастие. Бог воздаст коемуждо по делом его, сказано в свящ. писании; несть бо на лица зрения у Бога (Рим.2:6,11). Итак, все без исключения грешники неминуемо должны подвергнуться по мере своей виновности наказанию, а угодники Божии неминуемо должны получить по мере заслуг своих награду.Но напрасно мы стали бы приписывать Богу гнев, если Он наказывает грешников; напрасно почитали бы Его мстительным, если Он воздает каждому по делам. Бог столько же добр в наградах за добродетель, сколько и в наказаниях за грех (Евр.12:6). Зол ли тот отец, который наказывает распутное детище, стараясь тем унять его от распутства и спасти от бед, происходящих от распутного поведения? Бог не самолюбив, когда требует от нас любви к Нему; не горд, когда предписывает нам покорность, почтение и поклонение Ему; Он не творец зла, если зло против Его желания явилось в Его творении. Наша любовь к Богу нужна не Ему, а нам; покорности, почтения и поклонения Он требует от нас для нас же собственно, единственно по Своей к нам благости, так как от нашего ничтожества до Его беспредельного величия нет других путей и другого сообщения, кроме покорности, почтения и поклонения. Бог нисколько не виновен в том, что зло и грех явились в Его творении. Он создал человека невинным и безгрешным, – и вольно было человеку вопреки Божественному желанию согрешить, самому подвергнуться злу и всю видимую природу увлечь за собою в бездну своего падения. Итак, Бог благ, и свет не только там, где прямо открываются Его благость и святость, но и там, где оказываются зло и грех. Бог имеет такое же отношение к злу и греху, какое имеет врач к больному; то есть Бог никогда не перестаёт исправлять повреждённое, восстанавлять падшее человечество, – и для этой цели Отец небесный послал в мир Своего единородного Сына, который нашего ради спасения воплотился, пострадал и умер на кресте.Бог не перестанет быть беспредельно благим и тогда, когда нераскаянные грешники будут Им осуждены на вечные нескончаемые муки. Кроме того, что грешники, которых благость Божия до самой их смерти не покидала и не переставала склонять к покаянию и исправлению, будут действительно достойны вечных мучений, Бог и их бы помиловал, если бы они были способны к принятию помилования. Несть воля пред Отцем вашим небесным, да погибнет един от малых сих, – сказал Спаситель апостолам (Мф.18:14). Грешники будут вечно мучиться не потому, чтобы Богу было угодно их мучение; а потому, что им самим нельзя быть без мучений. Грех есть сам себе наказание и злость само себе мучение, и кому грех и зло обратились в самую природу, как это происходит с демонами и с людьми, умершими в грехах нераскаянных, тому обратились в природу муки и страдания. И, как Бог не заставляет человека насильно быть добрым и святым (насильная доброта была бы не доброта), так злых грешников насильно не вводит в рай, да для них и рай был бы адом.Проводя греховную жизнь, мы в своем ослеплении думаем, что можно благоденствовать и при грехах: поэтому мы ищем счастья без исполнения воли Божией, – ищем, и находим везде одни несчастья. Но поверьте, братия, что для нас назначена лучшая жизнь под условием лучшего образа жизни. В той мере, как мы стали бы исполнять благую волю Божию, на нас полились бы Божественные утешения, которые и самые горести земные превратились бы в сладость. И подумайте, братия, чего стоит перед утешениями добродетели эта греховная, мятежная, многоскорбная суета, которой мы так легкомысленно отдались и телом, и душой! Или о богатстве благости Божией и кротости, и долготерпении нерадиши, скажем словами апостола Павла, не ведый, яко благость Божия на покаяние тя ведет (Рим.2:4)? Аминь.Благодарственные адресы от киевского епархиального духовенства г. начальнику юго-западного края А.Н. Безаку // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 47. С. 426–432.Государь Император, по всеподданнейшему докладу обер-прокурора святейшего синода в 13 день октября 1867 года, Всемилостивейше соизволил на приведение в исполнение ходатайств православного духовенства киевской епархии о дозволении поднести главному начальнику юго-западного края Александру Павловичу Безаку, при благодарственном адресе, две иконы, одну от городского, а другую от сельского духовенства; в изъявление благодарности за исходатайствование у Его Императорского Величества средств к улучшению содержания духовенства.6 ноября, по получении Высочайшего соизволения, особой депутацией из почетнейших лиц местного духовенства были поднесены его высокопревосходительству, при благодарственных адресах, от городского духовенства – икона Божией Матери (снимок с мозаики, находящейся на так называемой «Нерушимой стене» в Софийском соборе), а от сельского духовенства – икона св. благоверного князя Александра Невского. Вот и эти адресы.1. Адрес городского духовенства (прочтенный кафедральным протоиереем Г. Н. Крамаревым)«Ваше высокопревосходительство! Ходатайствуя пред Государем Императором об увеличении материальных средств православного духовенства во вверенном вам юго-западном крае, вы действовали как государственный муж, понимавший значение православного духовенства, которое с изумительным самоотвержением, в продолжении веков, отстаивало в здешней стране русскую народность и православную веру против врагов, сколько хитрых и коварных, столько же и жестоких, не отступавших ни пред какими, самыми бесчеловечными средствами».Сколько от вас зависело вы уплатили исторический долг, лежавший на отечестве нашем, по отношению к местному духовенству, вы почтили память и подвиги исповедников и мучеников русского дела в крае.Но, не посильная только расплата за прошлое была в видах, сколько мы понимаем, вашей высокой правительственной мудрости. Вступив, по воле Государя Императора в управление краем в самую критическую пору края, когда бедственные опыты прошедшего и положительная воля Высочайшей власти потребовали усиленного возрождения края на древних, чисто русских началах, вы не могли не заметить, что для успешного выполнения этой великой и трудной задачи, у вас под рукою, на месте, есть сила, на которую, основываясь на опытах прошедшего, можно положиться с полной уверенностью. Вы опять, как истинный государственный муж, угадали, чего недостает этой силе, чтобы она могла действовать с напряжением и бодростью, каких требует важная современная задача края от всех русских деятелей.Не стесняясь затруднительным положением государственных финансов, вы, опираясь на силу доверия, коим облекла Верховная власть, с дерзновением повергли на её благоуважение свои соображения о неотложной необходимости улучшение материального быта православного духовенства во вверенном вам крае, и имели высокое утешение получить от Государя Императора утверждение всех ваших в этом отношении предположений.Мы понимаем, что сколько в этом новом знаке доверия к вам Помазанника Божия, столько и в чувстве, честно и прямодушно исполненного долга, вы получили уже достойную награду, за оказанное духовенству благодеяние. Но, позвольте же, ваше высокопревосходительство, исполнить и нам свой долг благодарности. Позвольте представить вам это письменное заявление искреннейших чувств благодарности за оказанное нам благодеяние, свидетелем коих да послужит это священное изображение, представляемое вашему высокопревосходительству, с сердечною молитвою: да будет сия святая икона, известная в православном народе под названием Нерушимой стены, опорою и утверждением вашего дома и вашего рода».Вашего высокопревосходительства всепокорнейшие и искреннейшие благодарные слуги (следуют 43 подписи).2. Адрес от сельского духовенства (прочтенный одним из сельских священников)«Ваше высокопревосходительство, Александр Павлович! Позвольте нам, сельским пастырям православной Церкви, выразить пред вами чувства искренней благодарности нашей, изъявление коей каждый из нас считает своим священным и непременно справедливым долгом.С тех пор, как Державный Обновитель России, наш Августейший Монарх, силою великих и благодетельных преобразований призвал к гражданской жизни миллионы своих подданных, для нас, сельских пастырей, открылось широкое поле, для деятельности бескорыстной и самоотверженной, для трудов тяжёлых, но благотворных.На первой заре свободы наших прихожан, главная забота наша состояла в том, чтобы утвердить робкие надежды их на светлую будущность, которая для них слагалась под скипетром и законами Добрейшего из Царей. Потом предлежало нам укрепить в них разумное сознание новой свободы и новой гражданской жизни, в пределах закона и совести, – возжечь и воспитать в них верноподданнические чувства любви и благодарности к Освободителю, – уяснить чистоту дорогого для отечества православия, – расположить народ в пользу необходимого ему в духе св. веры просвещения, и затем – без готовых средств внешней помощи, но с трудностью и самопожертвованием, поддерживать этот священный огонь доселе. Все это мы сочли, и до ныне считаем нашим святым долгом, нашим неуклонным призванием, по тому единственно убеждению, что временный и вечный жребий пастырей Церкви, и жребий пасомых, нераздельны, по завету нашего Божественного Пастыреначальника.Не из готовых – говорим – источников внешних, и побуждений, черпали мы силу и средства к тому, чтобы достойно служить идее и святости своего призвания. Напротив, мы были обречены жалкой необходимости затрачивать свои силы и средства, время и труд на изыскание способов к удовлетворению своих насущных потребностей. Горькая неизбежность чернорабочего труда подавляла в нас высшие стремления и требования духа к научному и нравственному самоусовершенствованию. Отсутствие отрадной перспективы и всякого поощрения в будущем погашали наше воодушевление, твёрдость и энергию воли. Под тяжестью такого давления и гнетущей нужды, мы не только лишены были возможности, а часто и прямой необходимости помогать вокруг себя другим, но – и существовать безбедно с семейством. Отсюда истекала наибольшая доля преград для нашего служения и влияния на народ, равно как и для народного к нам доверия.Благосердный Государь постиг наше положение. Его отеческому благоусмотрению не угодно было, возвысив благосостояние народа, оставить пастырей его в прежнем уничижении. По своему беспримерному великодушию, Он указал открыть способы и средства к улучшению быта духовенства сельского.Как достойный избранник и подвижник Августейшего Монарха, вы, Александр Павлович, в управлении юго-западным краем, воплощаете среди нас Его мудрость и Его доброту.В крае нашем, издревле русском, и искони православном, враждебные начала недавно подкапывали основы нашей народности и нашего православия; но высоко вы подняли и укрепили наше родное русское знамя, и, держа его опытною рукою, указываете всем вокруг него новое направление и новую жизнь в единстве со всей нераздельной Россией.Но дороже, выше и священнее знамени православия не знает Россия. Возвышая его, вы унизили и ослабили враждебные ему начала и явили себя первым и благотворным стоятелем за благо Церкви и её служителей. Этот ваш благодетельный подвиг мы разумеем не иначе, как средство, коим Вседетельному Промыслу угодно было в лице вашем залечить старые наболевшие раны Церкви – святой Матери нашей – раны, глубоко прочувствованные, особенно нами, пастырями сельскими.И к сей-то сердечной скорби нашей, с тёплою любовью, искренним участием и сочувственно отозвалось ваше сердце русское, христианское, православное.Чтобы облегчить наш труд и возвысить энергию в деле современного нашего призвания, вы не переставали изыскивать способы и средства с целью – поднять нравственный и материальный быт наш постепенно, до времени окончательного улучшения его, по указанию Августейшего Монарха. Ваше попечение о постройке и исправлении православных храмов, ваше распоряжение об отпуске лесного материала на устройство школ и священно-церковнослужительских квартир, ваше исходатайствование частых денежных сельскому духовенству пособий, с постепенным увеличением их цифры, и, наконец – ваше ходатайство о восполнении денежным вознаграждением натуральных повинностей, уже отживших, и ему неприличных, и трудных: всё это такие для нас новые и благодетельные меры, которые говорят ясно каждому из нас о том, что благо св. Церкви и бедственное положение сельских ее служителей вы поставили близкой и дорогой для сердца своего заботой.Несказанно драгоценны и благодетельны для нас ваши труды и ваше о нас заботливое внимание.Мы дорожим тем Августейшим к вам доверием Монарха, в силе которого вы черпаете силу благодетельствовать всем, и нам; оно составляет источник нашей радости и чести, а в будущем – наших светлых надежд.Ныне же, как благодетелю своему, заявляем самую крепкую, глубочайшую и неизгладимую нашу благодарность за всё, сделанное вами для нас, сельских православных пастырей. И в долгу святого звания нашего, мы, вознося руку и сердце своё пред Отцом небесным, не забудем призывать на вас Его всесильное благословение и не престанем умолять Его о том, да благопоспешит Он всегда вашим полезным трудам, и да укрепит силы ваши, так давно посвящённые вами на служение православному и благочестивейшему Государю, православной Церкви и православной России.Вашему Высокопревосходительству искренне благодарные (следуют 59 подписей).Выслушав чтение адресов, и приняв, врученные ему иконы, А. П. Безак сказал несколько слов, в которых, поблагодарив от души представителей духовенства за оказанные ему честь и сочувствие, выразил между прочим ту мысль, что благодеяния, Всемилостивейше изливаемые на православное духовенство Государем Императором, показывают, что Его Величество вполне признаёт заслугу, оказанную местными пастырями православной Церкви в деле поддержания древле насаждённого в их пастве благочестия и охранения его от враждебных православию посягательств. Живым и наглядным доказательством Августейшего доверия к здешнему духовенству Его Величества служит то, что Ему благоугодно было поручить попечению священнослужителей образование сельского населения. Воспитание народа, заключил Александр Павлович, составляет в настоящее время дело первостепенной важности в крае. Нет сомнения, что духовенство вполне постарается оправдать высокое доверие, оказанное ему Августейшим Монархом.(«Киевлян.»)Флегматов Андрей, свящ. Собеседование с сектатором австрийского священства (первое) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 47. С. 432–440.Священник. – Ты, Н. Ф., прежде ведался у беглых, или по-вашему – у тайных священников, а ныне, как слышно, передался уже к священникам австрийского посвящения? Правда ли это?Раскольник. – Для меня, отец, и те, и другие священники хороши.С. – Однако ж, ты вот предпочел австрийских священников; стало быть, австрийское священство по-твоему правильнее?Р. – Уклончиво. – Правильнее не правильнее, а мы уважаем австрийских священников; потому что они приемлют посвящение от архиереев нашего обряда.С. – Но если беглые или тайные священники приняли посвящение не от ваших архиереев, а от наших православных, то почему же ты и их сравниваешь со священниками австрийского посвящения и говоришь, что те, и другие священники хороши? Едва ли так, когда ты сам сейчас сказал, что австрийские священники приемлют посвящение от архиереев собственно вашего обряда: стало быть, они для тебя лучше тех, и ты без сомнения считаешь их правильнее?Р. – Да, я их не отвергаю.С. – Полно, старик, лицемерить, говори прямее. Разве не видно из твоих слов, что, как прежде ты предан был беглым священникам, так теперь всею душою передался к австрийским священникам. Но, скажи по совести, что ты нашёл лучшего в них против беглых священников?Р. – Ведь ты, отец, сам уж подметил мою мысль, что австрийские священники посвящаются от архиереев нашего обряда, и само собою – они на наш взгляд лучше и правильнее прежних наших иереев.С. – Хорошо; но откуда взялось у вас архиерейство-то нашего обряда? Ведь у вас его не было прежде. Уж не воскрес ли ваш Павел, епископ коломенский, спустя двести-то лет?..Р. – Откуда? всё от вас же, как и те тайные священники. Вам это известно.С. – Да, известно. Как тайные ваши священники, хотя приняли рукоположение от православных наших архиереев, но, или были запрещены ими в священнодействии за какие-нибудь проступки, или и вовсе лишены сана, а у вас они являлись законными и достойными в священнодействиях: так и первый ваш архиерей Амвросий, хотя был митрополитом православной нашей Церкви, но за свои проступки был запрещён в священнодействиях цареградским патриархом, а у вас в белокриницких он явился законным и достойным в священнодействии, почему рукоположил вам архиерея и священников.Р. – Что ж? запрещены ли были у вас священники, или хоть митрополит Амвросий, или нет, нам до того нет дела, потому что они у нас снова исправлены, приняты в нашу церковь по древнему чину, через миропомазание, и тем стали для нас законными и достойными.С. – А в этом и вся незаконность, и недостоинство ваших прежних священников и митрополита Амвросия, что у нас они запрещены были епископской властью, а у вас разрешались священниками, да ещё какими? – запрещёнными, или и вовсе изверженными из сана. Такие священники не только не имели права разрешать или присоединять к Церкви, даже и ничего не могли священнодействовать, по XI правилу Антиохийского собора, и по IX и XX правилам собора Халкидонского; а также по XXVIII правилу св. Апостол. Особенно же власть запрещать или разрешать в священнодействии, принадлежит одним только архиереям, но отнюдь не священникам. А у вас кто присоединял к вашему обществу митрополита Амвросия, первого виновника вашего архиерейства? не беглый ли иеромонах Белокриницкий Иероним? Как же священник мог сделать это над епископом, когда, по слову св. Писания, без всякого прекословия меньшее благословляется от большего (Евр.7:7), а не большее от меньшего? Очевидно, это неестественно и незаконно. Теперь посуди, что значит первый ваш архиерей Амвросий, и каковы все, поставленные от него в священный сан.Р. – Ну, мы на том утверждаемся, что митрополит Амвросий был присоединён к нашей церкви по древнему чину, через миропомазание. Если же это присоединение совершено было над ним иеромонахом, то допущено это по совершенной нужде, потому что до этого у нас не было епископа. А по нужде и закон изменяется, как и вам известно. – Например, крестить младенца непременно должно священнику, а по нужде это дозволяется и мирянину.С. – В том-то и дело, что вы на этом утверждаетесь незаконно. Если, как ты говоришь, по нужде и закон изменяется, например, в рассуждении крещения умирающего младенца: то, кто дозволяет изменять этот закон? Сама св. Церковь. Но дозволяла ли когда-нибудь св. Церковь изменять закон о разрешении и присоединении к Церкви епископа без власти епископской, так, чтобы в случае отсутствия епископа, имел право сделать это и священник? Такого исключения никогда не было в св. Церкви. Епископы всегда были в православной Церкви; без них, по словам св. Игнатия Богоносца, не может быть и Церкви. И у нас в православной России очень довольно епископов; значит, для вас не было крайности искать себе особого епископа и присоединять его в свое общество через священника. Это самовольно, без всякого права. Притом, как присоединен первый ваш епископ? – с отречением от православной Церкви, как еретичествующей. Но, если сама Церковь, которая дала Амвросию епископство, еретичествующая, то как же ваша Церковь признала сан его законным, и только поправила его каким-то вашим миром? Очевидно, вы сами себе противоречите и сами себя обманываете.Р. – А как же ваша Церковь уважает католическое священство? Если католический священник, обращаясь в вашу веру, желает остаться в своем сане, то признается сан его, и он определяется к месту, но только все католическое отвергает.С. – Это так. Но наша Церковь не считает католиков столько погрешающими, сколько вы считаете нас, называя еретиками; почему она, с Петра Великого, собором пастырей и определяла именно так принимать католических священников, и, притом заметь, – принимать епископскою властью и благословением: особенно, когда присоединяется епископ, то присоединение совершается над ним непосредственно через православного епископа, а не так, как ваши священники, без епископского разрешения и благословения, сами собою присоединяли, перебегавших к вам из нашей Церкви священников; а один вот – дерзнул возложить свои руки даже на митрополита!Р. – Я сказал уже, что прежде так было у нас по крайней нужде; а теперь больше так не делается, потому что ныне посвящение производится у нас через епископа нашего обряда. От великороссийских же епископов мы принимать священников не можем, так как, и сами они, и священники рукоположены не по нашему обряду.С. – Сколько ты, Н. Ф., ни повторяй о крайности, по которой явилось у вас австрийское священство, но дело в том, – законный ли был первый ваш епископ Амвросий? И имел ли право завести у вас новое священство? Ты размысли беспристрастно. Почему вы остались недовольны прежними вашими священниками, перебегавшими к вам от нашей Церкви, хоть и исправляли их по-вашему, иных перекрещивали, а иных перемазывали миром? Потому, главным образом, что вы сознавали, что священники, запрещенные своим епископом, или самовольно отделившиеся от него, теряли право совершать таинства (Корф. соб. прав. XXXII; Антиох. соб. прав. XI; Халк. соб. прав. IX и XX). Это самое заставило вас искать для себя особого епископства. Но, чем ты по совести различишь от тех беглых попов первого вашего епископа Амвросия, перебежавшего к вам от православной Церкви? Те были запрещены своим епископом, или самовольно отделились от него: и Амвросий запрещён был цареградским патриархом, и самовольно отделился от него для вас. Те теряли право совершать таинства: и этот лишился права священнодействовать, а особенно рукополагать других в священные степени; потому что в Белокринице он был не в своей епархии, а в пределах епархии карловецкого митрополита Иосифа. Но рукополагаяй вне своего предела, с рукоположенными да извержется, по тридесят пятому правилу св. Апостол164. Теперь суди как хочешь, законно ли ваше австрийское епископство, и от него происходящее священство.Р. – Но ведь ваш игумен Парфений передает про Амвросия, что, хотя он и находился под запрещением патриарха, но пред самым удалением в наше общество был разрешен от него. Стало быть, Амвросий священнодействовал у нас не в запрещении165.С. – Если ты на самом деле веришь о. Парфению, то не скрывай из его рассказа и того, что, хотя Амвросий и исходатайствовал себе обманом разрешение, но только на отправление одной заупокойной обедни, а затем он опять должен был находиться под запрещением, в котором он и остался. В этом-то, вторичном запрещении, Амвросий прибыл и в Белокриницы, и здесь решился священнодействовать: за что вскоре и вовсе был извержен из сана, и сослан в заточение. Между тем, повторяю тебе, что, если б Амвросий и не в запрещении священнодействовал на Белокриницах, и тогда он не имел никакого права рукополагать других в чужой епархии, по вышеприведенному мною апостольскому правилу. Поэтому, все, рукоположенные Амвросием, подлежат извержению. И значит, все ваши теперешние епископы и священники незаконно пользуются правами священства; прямее сказать: все они у вас самозванцы. Ты, думаю, слышал, что некоторые ваши епископы по совести сознали эту неправду свою, и в прошедшем году присоединились к нашей св. Церкви по чину простых мирян, на правилах единоверия. Да и многие из ваших смотрят на австрийское ваше священство, как на самодельное.Р. – Да, это мы слышали, и знаем; но у каждого своя воля, кто как хочет, верует.С. – Однако, всякий верует так, как ему правильнее кажется. Вот, говорю, епископы-то ваши, Онуфрий, Пафнутий и другие, стало быть, убедились в совершенной незаконности австрийского священства и в очевидной истине священства православного, когда смиренно отреклись от своего сана пред лицом православной Церкви, через её епископа. Не худо бы и вам всем последовать примеру этих ваших руководителей. Они лучше всех вас могли ведать неправоту вашего «согласия», как представители его. Они приняли единоверие, и вы примите единоверие, по которому останетесь при уважаемых вами церковных обрядах, должны только подчиниться православной отечественной Церкви, повиноваться её архиереям, и принимать от неё священников и святое миро.Р. – Признаться сказать, вашему единоверию мы не совсем доверяем. Для нас кажется здесь непонятным то, как это во многих ваших книгах наши обряды проклинаются, а в единоверии они благословляются. Например, наше крестное знамение и в Псалтирях ваших, и Часословах называется зломудрствованием Армянским, Арианским и Несторианским; а в некоторых книгах и проклинается. Да и вообще ваша Церковь положила проклятие на всё наше старообрядство. А между тем, в единоверческой Церкви всё старообрядческое разрешается и благословляется. Что же это значит? Мы не понимаем.С. – Не думаю, чтобы ты, и вообще ваша братия, не понимали этого. Православная Церковь полагала и полагает отлучение на тех, которые упорствовали и упорствуют против неё, и отделяются от неё; отвергала и отвергает и все неправильные обряды, служащие камнем преткновения для упорных. Но, заметь, что она отлучает упорствующих и отвергает все обряды только дотоле, пока, отделившиеся от неё не перестают упорствовать. Как скоро она обращаются в Церковь с покорностью, то она с любовью принимает их, представляет для них, по желанию их, и самые старые обряды, желая только, чтобы эти обряды были выражением святой, древней, апостольской Веры, и потому были спасительны для православных христиан. В этом случае св. Церковь верно подражает самому Господу Богу, который полагал проклятие на евреев, в случае непокорности их святой Его воле, – и не на самих только, но и на все те места и вещи, которыми они владели: проклят ты, говорил Господь непокорному еврею, во граде и проклят ты на селе: прокляты житницы твои, и останки твои: прокляты плоды земли твоея, и проч. (Втор.28:16–19). Но, в случае покорности их, милосердый Господь не только снимал своё проклятие, но и благословлял как их самих, так и все места, и вещи, им принадлежавшие: благословен ты, говорит тогда Господь покорному еврею, во граде и благословен ты на селе: благословенна стада волов твоих, и паствы овец твоих: благословены житницы твои, и останци твои: благословен ты внегда входити тебе, и благословен ты внегда исходити тебе (Втор.28:3–6). В таком точно смысле и православная Церковь принимает обращающихся к ней через единоверие, дозволяя и благословляя им старые обряды, так как они перестали служить для них поводом к отделению от св. Церкви, и ожесточению против неё, и против уставов, и священнослужителей её. Крестное знамение ваше, Церковь, в своём предисловии, какое обыкновенно печатается при Псалтири и Часослове, не проклинает и не порицает; а здесь она только предлагает, чтобы все православные христиане слагали свои персты для крестного знамения так, как она учит по древнему преданию св. апостол и св. отец. В совокуплении для крестного знамения первых трёх перстов, и в наклонении в ладони двух последних, св. Церковь находит более правильное и приличное изображение таинства Св. Троицы и воплощения Сына Божия, нежели в сложении большого перста с двумя последними, и в простертии вместе указательного и среднего. Хотя, рассуждает Церковь, и знаменующиеся сим последним перстосложением желают изобразить тоже таинство Св. Троицы и воплощения Сына Божия: однако, и не хотящим им, они подражают армянам, так крестящимся, и, как бы мудрствуют о Св. Троице и Христе, подобно армянам и несторианам. – Вот мысль св. Церкви о вашем крестном знамении; поэтому она нелишняя в предисловии к Псалтири и Часослову. Где же тут церковное проклятие или порицание?Подумай-ка, Н. Ф., хорошенько о вашем австрийском священстве; рассуди и о смущающем тебя единоверии; особенно же помолись всем сердцем Господу, чтобы Он наставил тебя, как об единоверии и австрийском священстве надобно право думать и рассуждать.Свящ. Андрей ФлегматовХод миссионерского дела в казанском крае с 1731 года до конца XVIII столетия и его результаты. (Продолжение) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 47. С. 441–459Архимандрит Димитрий Сеченов, по прибытии в Казань и вступлении в управление свияжской новокрещенской конторой, нашёл себе руководителя в лице казанского епископа Луки: и при его участии и поощрении, деятельно занялся обращением в христианство казанских иноверцев, согласно с данной ему инструкцией. Для вспомоществования ему выбрано в Казанской губернии 30 молодых людей из духовного, купеческого и дворянского сословий, знающих язык иноверцев. Эти молодые люди предварительно посланы были к епископу Луке Канашевичу, для получения богословского образования, «пока они, – как сказано в данном по этому случаю указе (мая 1-го дня 1740 года), – к произведению во священство, по святых отцов канонам, приспеют в возраст совершенный»166. Кроме назначенных указом императрицы Анны Иоанновны (сентября 11-го 1740 года) двух помощников-протопопов Казанского Благовещенского собора и Казанского монастыря, по представлении архимандрита Сеченова, указом Святейшего Синода (от 21 мая 1741 года) прибавлен был и помощник, в том числе назначен был и известный нам Василий Пуцен Григорович (в монашестве Вениамин) «ради вспоможения и рассылок в разныя губернии к новокрещенным в жилища их». В 1742 году, августа 9 дня, по просьбе управителя новокрещенской конторы Сеченова, к числу помощников его присоединён ещё учитель при Казанской семинарии Филипп Скаловский. Эти-то лица посылались из конторы новокрещенских дел для проповеди христианства в уезды: Казанский, Свияжский, Симбирский, Уфимский, Вятский, Пензенский, Уржумский, Чебоксарский, Козьмодемьянский, Цивильский, Царевококшайский, Царевосанчурский, Саранский, Яранский, Самарский, и в Нижегородской губернии – в уезды Алатырский, Арзамасский, Адринский, Курмышский; в Воронежской губернии в уезд Керенский. Сам правитель новокрещеной конторы архимандрит Сеченов принимал деятельное участие в обращении иноверцев и имел большой успех. В 1742 году он доносил в Святейший Синод: «в прошлом 1741 году в Казанской и Нижегородской губерниях разных народов иноверцев целыми деревнями и всеми уездами, и сотнями, как мужеск., так и женск. пола, все до единого человека святым крещением просветились». А в продолжение двух годов, 1741 и 1742, в разных селениях Казанской и Нижегородской губерний крещено и наставлено в вере, под руководством архимандрита Сеченова 17362 человека167.Донося об успехах проповеди Святейшему Синоду в 1742 году, Сеченов предлагал на благоусмотрение его разные меры, необходимые по местным обстоятельствам и нуждам, для дальнейшего успеха в обращении иноверцев: во-первых, он представлял Св. Синоду, что «весьма нужно в новокрещенских жительствах построить до 30 деревянных церквей, или более: ибо новокрещенные от русских сел жительство имеют расстоянием верст по 80, по 100 и более, отчего многие, за дальним от церквей расстоянием, христианских треб лишаются». Св. Синод утвердил это представление, и, по Высочайше утвержденному докладу Сената (28 сентября 1743 года), разрешено было отпустить из Коллегии экономии на постройку таких церквей и на покупку церковной утвари 4500 рублей; сверх того, «во избежание лишнего расхода вывозить лес, где оный имеется, и те церкви строить тех мест и приходов жителям, а также и тем, которые креститься не пожелают; а книги в те церкви отпустить из Московской типографии; а колокола вылить в Екатеринбурге из казенной меди небольшого веса; а церковную разную утварь из находящейся без употребления в мастерской палате, что отыскаться может и в ведомстве Святейшего Синода». Святейший Синод разрешил также определить, согласно с предположением Сеченова, ещё до построения проектированных 30 церквей, к каждых 250 дворам по два священника, по одному диакону и по три церковника с производством им жалованья: священникам по 60 рублей, хлеба по 60 четвертей, диаконам по 40 рублей, хлеба по 40 четвертей, церковникам по 30 руб., хлеба по 30 четвертей на год каждому, с тем, чтобы они и в строении оных церквей надлежащий присмотр имели, и новокрещенных закону, и детей их грамоте обучали, и всячески тщились в них христианские обычаи вводить; а пока оные церкви отстроятся, хотя при часовнях церковные требы исправляли бы; а жалованья же им от поселения их до трёх лет, как денежное, так и хлебное, хотя вполы против вышеупомянутых определить». Далее Сеченов исходатайствовал в святейшем Синоде для новокрещенных разные льготы для большего укрепления их в христианской вере, и для поощрения других к обращению в христианство. Синод, согласно с Сенатом, определил: «новокрещенным из магометанского закона за восприятие святого крещения из холопства и крестьянства от помещиков иноверных быть свободными вечно, и тем прежним помещикам мурзам во владении их новокрещенных никакого дела не иметь, разве что оные помещики сами по желанию св. крещение воспримут. И тем же бы новокрещенным, по силе указов императора Петра Великого, состоявшихся 1 сентября 1720, 23 августа 1721, 17 июля 1722, и подтверждённых указом 3 апреля 1731 года, во всех государственных сборах и изделиях давать льготы на 3 года, в которые подушных и других чрезвычайных поборов и определённого с иноверцев провианта с них не спрашивать, а взыскивать в тех местах на оставшихся неокрещенными иноверцах и на самых некрещенных их помещиках, чего ради и сами могут иногда прийти в православную христианскую веру. А чтобы они новокрещенные на прежних жилищах между бусурманами соблазна ради и развращения от веры не жили, для того селить их в слободы с прочими новокрещенными». Сеченов представлял ещё, что «в казанской губернии в разных городах, и разных чинов люди, берут на иноверцев, якобы заимные крепости и партикулярные письма во многой ссуде под неволею, в которых пишут против ссуды немалые прибавочные деньги, которых они у них никогда и не брали, и включают в те заемные крепости, чтоб им в домах их всякой домовой работе жительство иметь до искупления того долга, а оные за нерасплатою якобы тех долговых денег и по смерть свою в домах тех заимодавцев в работе жительство имеют, которые иноверцы являются в контору новокрещенских дел и просят, чтоб их в православную христианскую веру окрестить, и за восприятие того святого крещения как от платежа тех якобы заемных денег, так бы и из долгов их быть оным свободным, и точию по представлениям конторы новокрещенских дел тем бедным новокрещенным провинциальные и городовые воеводские-канцелярии и ратуши никакой милости не кажут и не освобождают, и за долговременную в домах их работу в платеж заемных денег ничего им не зачитают, а взыскивают по тем крепостям и письмам по прошествии многих лет те написанные деньги все сполна без упущения». По этому пункту Святейшим Синодом и Сенатом определено: «которые из иноверцев в разных городах живут, у разных чинов людей, якобы по заемным крепостным и заемным же письмам в одной только ссуде под неволею и воспримут святое крещение, тем, которые служат по кабалам, взятым от крепостных дел, платеж тех денег заимодавцам зачитать от того числа, как те кабалы на них взяты, женатым по 5 рублей, а холостым по 3 рубля в год, и по заживе тех денег от заимодавцев, выдав им заемные кабалы, чинить их свободных; а которые служат по заемным же партикулярным письмам, тех из домов и деревень от заимодавцев учинить свободных без всякого задержания и платы; а кем такие партикулярные писанные жилые в займах кабалы и письма взяты на новокрещенных свободных людей, таким кабалам и письмам быть недействительным, и тех новокрещенных из холопства от людей взяв, отпустить на волю, для того, что на подданных свободных людей никому никаких жилых кабал брать не надлежит, и впредь таких в займах и тому подобных на новокрещенных людей кабал ни на кого не давать и никакими крепостями за собою отнюдь никому не укреплять, и у крепостных дел таких кабал и крепостей ни на кого не писать». Наконец, Сеченов докладывал: «которые иноверцы содержатся в губернских, провинциальных и городских воеводских канцеляриях под караулом по маловажным делам, и сидя долговременно под тем караулом от русских людей обучаются русского языка и приемлют по желаниям своим святое крещение, только де с таковым и по крещении в тех канцеляриях поступают без всякого милосердия и вин их упущения». Святейший Синод, согласно с Сенатом, рассудил: тем из иноверцев, которые содержатся под караулом за маловажные проступки, как, например, за одно или два малых воровства, за ссоры, драки, а не за смертоубийство и неоднократные разбои и т. п., таким, за принятие святого крещения прощать малые вины и освобождать их из-под караула, только с внушением, чтобы они впредь не делали таких проступков168.Указом императрицы Анны Иоанновны об учреждении миссии от 11 сентября 1740 года, велено было «избрать к переселению крещеных инородцев от некрещеных персону благонадежную, который бы не брал взяток, был справедлив, и переселял бы по нескольку семей в год, а не вдруг всех». Сенат в 1741 году определил к переселению персону, только, как оказалось в последствии, не благонадежную, коллежского советника Андрея Жукова, дал ему инструкцию и назначил жалованье 381 р. 52 ½ к. Но архимандрит Сеченов, в следующем же 1742 году, просил правительство, чтобы Жукова сменить; «понеже де ему, – писал Сеченов, – по усмотрению его архимандричу, при том переселении за шумством и неспокойством быть весьма сумнительно; к тому же де оный Жуков в казанской губернии имеет свою отчизну и вотчины и более может показаться в тех своих деревнях (т. е. являться просто для проживания), нежели показывать в своем звании труды, понеже де, как видно, что он, господин Жуков, с определения по оной инструкции в те места, где имеют новокрещенные с новокрещенными иноверцами в одних местах жительство, по сообщенной к нему Жукову из новокрещенской конторы имянной ведомости, ещё не гадал и переселять не начинал». В том же году, 18 марта, Сеченов представлял святейшему Синоду: «в переселении состоит вящая и нетерпящая нужда, а в 1741 году в Свияжске был воеводою асессор Борис Ярцов, и во время бытия на воеводстве к крещению иноверцев оказывал всеревностные вспоможения и во всяких до новокрещен делах показывал к ним чрез ласковые к ним поступки многие защищения беспристрастно, через что к той провинции иноверцев просвещено многое число»169. Ярцов действительно был определён к переселению новокрещеных инородцев и исполнял своё дело добросовестно. Он, согласно с инструкцией, выданною ему из новокрещенской конторы, переселял новокрещённых инородцев, живших в одних деревнях с некрещёными, семейства по два, или по три, и более в год, в другие деревни, и поселял вместе с крещёными уже инородцами и старинными русскими людьми; отводил им на новых местах земли и разных угодий по столько, по сколько они имели на прежних своих жилищах. За недостатком помещения в русских деревнях, крещёным инородцам отведены были особые, угодные для поселения места, между Саратовом и Царицыным, и отмежевана пахотная земля, сенные покосы и всякие угодья. К сожалению, немало встречалось препятствий при переселении и обеспечении новокрещеных не только со стороны некрещёных инородцев, но и со стороны русских. Ярцов добросовестно заботился о благе новокрещеных и беспристрастно доносил новокрещенской конторе и правительству о всех притеснениях, какие причиняли им русские, особенно областные чиновники и землевладельцы тех мест, куда переселялись новообращённые инородцы. В указе императрицы Елизаветы Петровны 1747 года, данном вследствие доношения Ярцова о притеснениях новокрещенным со стороны русских иноверцев, читаем следующее: «Нашему Императорскому Величеству от нашего святейшего Синода донесено, и с великим неудовольствием мы слышать принуждены, что некоторые наши же верноподданные, кои уже издревле христиане суть вместо еже бы оным новокрещенным по долгу христианскому по всяких делах и нуждах их благосклонное призрение и вспоможение и от обид защищение показывать надлежало, помогая магометанам и прочим неверным, привлекают оных новокрещенных не только по каким важным, но и по самым малым партикулярным делам на частыя судилища, и держа руку Церкви святей противников различными образы, т. е. долговременным держанием под караулом и в тюрьмах и другими томлениями их новокрещенных утесняют и разоряют, а наипаче посылаемые из губернских и воеводских канцелярий в жилища их разсыльщики, чинят им великия и несносныя обиды и грабительства, также от некоторых драгун и солдат, а между тем и от офицеров, коим случается временно в жилищах иметь квартиры, притеснения и обиды к ним происходят, а именно: (как в наш святейший Синод представляет определенный к переселению иноверцев от новокрещенных на другия места, коллежский советник Ярцов) истязывают с них насильно и сами из-за побой берут всякую живность и прочие харчевые себе припасы и лошадям овес и сено безденежно. Их же, забирая в противность указов, на различныя работы употребляют. Сверх же того (как в некоторых новокрещенных показывают), что приготовленный на церковное строение лес, забрав же, употребили на конюшни и лошадям на стойлы, что уже весьма есть безсовестно. А с другой стороны от имеющихся между ними новокрещенными, а местами и между природными христианами, из магометан и прочих неверных сотников и волостных старост и выборных не малое ж разорение им чинится, кои, злобствуя на них новокрещенных за приятие веры Христовой, и в разгонах подвод против неверных весьма их отягощают, и бьют нещадно, и собирают с них, не обождав трехлетней льготы, всякия подати, и раскладывают будто бы за новокрещенных же некоторыя подати и на природных христиан, как то чинено было особливо в свияжской провинции, и всячески оным новокрещенным чинят разныя обиды, а своей братии неверным выгоду и защищение. И хотя нашими указами, дабы никто им новокрещенным обид чинить не дерзал, под немалым прещением подтверждено, но неверные некоторые оным обиды причинять и доныне не перестают. И тако, что мы по нашему к Господу Богу и Церкви Его святой усердию созидаем, то из наших подданных некоторые своими наглыми продерзостями бессовестно разоряют»170.Ярцов, вместе с архимандритом Стеченовым, всячески старался также отстаивать дарованные правительством новокрещенным льготы, когда их, вопреки Высочайшим указам, хотели нарушить: военная коллегия, и казанская губернская, и пензенская провинциальная канцелярия, требовавшие в военную службу инородцев, уволенных по Высочайшим указам от рекрутства, за принятие крещения. «Ежели таковых, отпущенных за восприятие святаго крещения рекрут паки собирать в службу, – писал Ярцов, – то некрещеные иноверцы, видя оное, ко крещению свое намерение весьма отлагать будут, и чрез то в крещении учинится конечная остановка, понеже при увещании их ко крещению, по силе Высочайших указов, тем иноверцам было объявлено, кои примут святое крещение, свобода от рекрутства и трехлетняя льгота и денежное награждение, и ежели те из рекрут освобожденные паки взяты будут в службу, то из того новокрещеные не токмо в великом озлоблении, но и от некрещенных во всяком посмеянии остаться могут». «Понеже военная коллегия о идоляторских заблуждениях и варварских противно Церкви и православно-христианской веры злодейственных поступках столько не известна, – писал по тому же обстоятельству в св. Синод Сеченов, тогда уже бывший епископом нижегородским, – как о том епархиальные архиереи и при них помощники в проповеди слова Божия, в их идоляторских жительствах ко обращению их в благочестие трудившиеся (яко сквозь огнь и воду от их варварских злоковарно ухищренных озлоблений терпеливо происшедшие), достоверно ведают. К тому же по достоверно известному о их новокрещенских, яко младенцев еще не утвержденных в православной вере людей поступках, таковых рекрутских поборов ныне на них положить весьма опасно, дабы о внешнем интересе стараяся, внутреннему наивящщему интересу, сиесть душам новокрещенных христиан конечной траты не причинить, а не просвещенным в их идоляторских заблуждениях к упрямству и злодеянию дерзости не подать, и тем Христу и Церкви святей крайней обиды не нанесть; ибо 1) увидев рекрутских поборов с них взыскание, все новокрещенные легко могут об обращении своем в Православие в крайнее раскаяние притти и бывшия им при обращении их в Православие от архиереев с помощники в проповеди слова Божия увещание и обещаемое за восприятие христианской веры по Высочайшим указам о свободе от рекрутских объявление в обман и в прельщение причитать, а проповедников и увещателей всех обманщиками называть не устыдятся. 2) Оставшие ж в идоляторском и магометанском заблуждении некрещенные, уведав таковыя новокрещенным изневаги (обманы), могут над тем новокрещенными иметь всякое посмеяние, а сами в той своей идоляторской и магометанской прелести весьма непревратными утвердятся. 3) Из новокрещенных же не утвержденные в православной вере и благочестии, ожесточившись, яко никакого авантажа против некрещенных не имея, в крайнее раскаяние притти и в первое свое заблуждение совратиться могут и Церкви святой и священно и церковнослужителям противныя злодейства учинят171. 4) Въезд проповедников уже не токмо в идоляторские жилища и к некрещеным для проповеди слова Божия ко увещанию и обращению их в православную веру конечно пресечется, но и к новокрещенным для наставления и обучения в православной вере за крайними от них новокрещенных противностями весьма остановится. И тако идоляторы, а паче татары, которые происками своими, дабы от наложенного ига по силе именных Высочайших указов определенного убежать, а новокрещенных утеснять, а паче в посмех и отчаяние приводить и в своей злобе утверждать всячески проискивать будут, в таковую дерзость и отвагу притти и в своём беззаконии тако утвердиться могут, что никому никаковым уже способом от того заблуждения в православную христианскую веру и ко крещению привесть невозможно будет; почему Церкви святой не малой ущерб и обида воспоследовать может. 5) А понеже именными Высочайшими указами таковые новокрещенные от рекрутских поборов не на время некоторое освобождены (ибо тому точного времени отнюдь не положено), и так надлежит во всем последовать и исполнять по силе тех Высочайших указов, т. е. освободить новокрещенных от рекрутских поборов и складок, а взыскивать их с оставшихся некрещенных. И так, Церкви святой и благочестию и христианскому народу воспоследовать может польза, а Высочайшим указам противности никакой быть не может, а нечестивого рука возноситься да не дерзает»172.На таких разумных основаниях, «ради того, дабы новокрещенным, при истинном Боге познании, к такой духовной их радости придать отчасти и внешнюю отраду», благопопечительным правительством постоянно утверждаемы были, дарованные ещё впервые Петром Великим (указами от 1 сентября 1720, 23 августа 1721 и 17 июля 1722 года), льготы новокрещенным. Ими-то миссионеры всего более успевали склонять иноверцев к принятию христианства. И, конечно, ради этих льгот крестились многие. Но дело в том, что самая большая часть иноверцев, увлекаясь одними материальными выгодами, принимали христианство без всякого внутреннего убеждения и веры. А проповедники, к сожалению, большею частью и ограничивались только этим лёгким способом обращения, и не вменяли себе в обязанность – возбуждать в сердцах и мыслях новокрещенных живую и искреннюю веру во Христа, и научать христианству. Между тем как, для того, чтобы победить грубое, фанатическое самообольщение татар в истинности магометанства, и рассеять столь же грубый мрак фетишизма чуваш, черемис, мордвы и вотяков – необходимы были миссионеры глубоко-просвещенные, исполненные сильного нравственного влияния, обладавшие энергическою, нравственно действенною силою убеждения, вполне понимавшие источник, сущность, и слабые стороны заблуждения обращаемых иноверцев, и хорошо владевшие их языками, – между тогдашними миссионерами таких не было почти вовсе. Поэтому тогдашние миссионеры и не озабочивались слишком передавать и истолковывать обращаемым и обращенным инородцам спасительных истин христианского учения, а останавливали всё своё внимание на одной только внешности. Впрочем, в оправдание, подвизавшихся в то время на миссионерском поприще проповедников, надобно сказать следующее: обязанные действовать на таком огромном пространстве, занятые к тому же другими должностями миссионеры, которых было так мало – сравнительно с пространством их миссионерского округа, естественно, кажется, не могли ни достаточно приготовить обращающихся к принятию христианства, ни утверждать их в христианстве по крещении, хотя бы даже и совмещали в себе все вышеизложенные качества, необходимые миссионеру. Дело христианской проповеди иноверцам обыкновенно происходило таким образом: миссионер приезжал в известное селение, в котором считал нужным быть, куда местным начальством, предварительно извещенным, собираемы были, жившие в окрестностях иноверцы; останавливался здесь на самое короткое время, читал перед собранными иноверцами предварительно составленные грамоты с объявлением всех льгот и привилегий, которые переводчики передавали иноверцам на их язык, и потом отправлялся далее. Что действительно так поступали миссионеры во время своих миссионерских объездов, в этом мы можем отчасти быть уверены из слов преосвященного Димитрия Сеченова в его донесении Святейшему Синоду, где он, излагая причины, по которым на новокрещенных опасно налагать рекрутские поборы, и почему необходимо освободить их от этих поборов для успешного обращения иноверцев в христианство, говорит: «Увидев рекрутских поборов с них (новокрещенных) взыскание, все новокрещенные легко могут об обращении своем в православие в крайнее раскаяние притти и бывшия им при обращении их в православие от архиереев с помощники в проповеди слова Божия увещание и обещаемое за восприятие христианской веры по высочайшим указам о свободе от рекрутских и других поборов объявление в обман и в прельщение причитать, а проповедников и увещателей всех обманщиками называть не устыдятся»173. И таким образом, дело обращения, которое может совершаться благоуспешно только при неутомимых усилиях и трудах, совершалось так нетрудно, что лица, вовсе неприготовленные к проповедническому служению, как, например, определённые в контору новокрещенских дел советники – светские чиновники, для переселения и защиты новокрещенов, сделались также проповедниками. Так, советник Ярцов, в 1744 году, просил у Сената дозволения основать свое местопребывание в Воронежской губернии в провинциях Шацкой и Тамбовской, для обращения иноверцев, объясняя необходимость своего пребывания здесь для этого дела тем, что проповедники, за дальностью пути от центра миссионерских действий, бывают в помянутых провинциях редко, между тем как иноверцев обитает в них много, – и, что он успел обратить уже около 10000 человек174. Заметим, что Ярцов был сделан советником новокрещенской конторы после Жукова, который первый занимал эту должность до половины 1742 года; следовательно, обращение 10000 человек иноверцев было совершено Ярцовым не более, как в продолжение двух лет. Мы, впрочем, не думаем ни отвергать истинности этого показания Ярцова, ни приписывать успеха его действий насилию. Увольнение от податей и поборов на три года, освобождение от рекрутства, и некоторые другие льготы, данные правительством новообращающимся, подарки при крещении и денежная награда – все это вместе привлекало бесчисленное множество мордвы, чувашей, черемисов к принятию христианства, так что они (инородцы) приходили без зова, толпами к членам новокрещенской конторы, и просили крещения в виде единственно только награды. «Хотя, как нашему Императорскому Величеству от нашего Святейшего Синода представлено, – читаем в указе Императрицы Елизаветы Петровны (1747 года), – что со вступления в проповедь слова Божия, иноверцам разного рода в казанской губернии из оных по ныне святым крещением и просвещено более уже 100000 душ, однакоже не все из них равнодушно то крещение восприяли, но с различными намерении, то есть: одни с толь истинным и не притворным усердием, что не токмо никакого себе за то награждения не требовали, но достойный истинныя веры своея и плод оказали, а именно подаянием из имений своих на строение святых церквей, которых уже несколько и построили. Другие же весьма тому противным образом, то есть, льстят на едину точию денежную себе дачу..., не рассуждая того, что вера во Христа Иисуса Господа нашего должна приемлема быть не ради временного какого либо воздаяния, но ради вечного спасения своего, и что при крещении их дача им денег указами обещана не в том образе, дабы они оную во Христа веру воспринимали, взирая только на единое то себе награждение, но ради того, дабы им, при истинном Бога познании, к такой духовной их радости придать отчасти и внешнюю отраду»175. Другое было дело, когда нужно было проповедовать татарам магометанам. Ярцов в своих донесениях Сенату говорит, что эти люди (татары-магометане) не приходят просить крещения добровольно, и не льстятся ни на какие за то себе дачи. Об этом правительство знало и раньше; почему, еще в указе от 11 сентября 1740 года об учреждении миссии, пунктом четвертым повелевалось «особенно наблюдать за новокрещенными, обращающимися из магометанства, понеже оные в обычаях своих бывают весьма замерзлы и ко крещению никто из них по благоволению не придет, разве к тому привлечет его какая нужда». Впрочем, при недостатке духовных нравственных способов к обращению иноверцев в христианство, эти внешние меры в XVIII веке признавались самыми действительными и необходимыми, как со стороны самого правительства, что видно из целого ряда его постановлений об обращающихся к христианству иноверцах, так и со стороны самих миссионеров, что видно из постоянных их донесений в св. Синод и Сенат о необходимости сохранять, дарованные правительством, льготы новокрещенным.18 сентября 1742 года, архимандрит Дмитрий Сеченов оставил новокрещенскую контору. Он посвящен был в епископа Нижегородской епархии и там занялся обращением в христианство иноверческих инородцев. На его место поставлен управителем новокрещенской конторы и посвящен в архимандрита Свияжского Богородицкого монастыря, бывший помощником Сеченова при новокрещенских делах, иеромонахах Сильвестр Гловацкий. Приняв под свое управление контору новокрещенских дел, архимандрит Сильвестр Гловацкий ревностно продолжал дело своего предшественника. При нем учреждены были новокрещенские школы, в предполагаемых ещё преосвященным Иларионом Рогалевским местах, только, вместо назначенной в Цивильске – была основана в Свияжске. В 1745 году 15 мая архимандрит Сильвестр Гловацкий доносил святейшему Синоду: «в Свияжском Богородицком монастыре для учения славяно-российской грамоте новокрещенным детям по штату на 50 человек учреждены две школы и для жительства им, также учителям, смотрителям каменные покои и для очищения гнуса баня, за ведомом преосвященного Луки епископа Казанского, отведены, и к тому принадлежащее строение, яко то: хлебная, поварня, погреб, и для больных изба на счет определенные на оное строение суммы вновь построено, которыми школами и жилыми казенными покоями могут они без употребления казенного интереса быть довольными без нужды, в которых школах оных разных народов новокрещенных детей 30 человек славяно-российской грамоте уже обучаются, к которым учитель, смотритель действительно определены, и достальные в определенное число из новокрещенских же детей сего года набраны и в школах определены быть имеют без упущения»176. К концу 1749 года построены были уже четыре такие школы, и новокрещенская контора (февраля 8 и октября 25 этого года) ходатайствовала пред святейшим Синодом, чтобы новокрещенские школы отданы были в полное ведение епархиальному епископу Луке: «понеже, – представляла она св. Синоду в своем донесении, – где новокрещенские 4 школы построены, там обретаются духовные правители и при монастырях власти, такожде священно-и-церковнослужители и их дети и состоят в полной команде у епархиального архиерея преосвященного Луки епископа казанского, того ради не соизволено ли будет за умножением многоприходящего к святому крещению из неверных числа, и дабы в проповеди слова Божия и в строении в новопостроенных жительствах не малого числа вновь святых церквей и в защищении от обид новокрещен не могло воспоследовать какого упущения и в течении по новокрещенской конторе многих дел остановки, вышеозначенные учрежденные школы в полное ведение, к наилучшему удовольствию в оных школьников и в определении к тем школам учителей, смотрителей и прочих чинов, поручить епархиальному архиерею преосвященному Луке епископу казанскому, ибо оные школы от конторы новокрещенских дел отстоят в весьма дальнем расстоянии и в разных местах»177.Приняв в своё ведение новокрещенские школы, епископ Лука назначал в них по своему усмотрению учителей, и заботился об обеспечении учеников. К концу 1749 года набраны были дети разных крещенных инородцев Казанской губернии, а с января 1750 года началось учение. Учителями на время назначены были: один священник, другой иеродиакон, и пятеро из церковнослужителей; «осьмого за неотысканием, – как доносила контора новокрещенских дел, – определить некого, а, чтобы те учители их новокрещенские языки могли сами знать, таковых конторе новокрещенских дел отыскать и определить неоткуда». Святейший Синод указом 1751 года июля 9 предписал заменить этих учителей более достойными, «добродетельными, в чтении и скорописи искусными и знающими певческие языки». Преосвященный Лука выбрал воспитанников семинарии, окончивших риторику. В 1752 году октября 30-го он доносил св. Синоду: «что по силе указа (1751 г. июля 9 дня) в обретающуюся при Свияжском Богородицком монастыре новокрещенских дел школу, по требованию архимандрита Свияжского Богородицкого монастыря Евмения (поступившего в 1750 г. февр. 7 на место Сильвестра Гловацкого управителем новокрещенской конторы), вместо бывших при оной на время учителей, по усмотрению его (еп. Луки) избраны и действительно определены учители, обучавшиеся в Казанской семинарии и окончившие риторику, того же города Свияжска диаконы: соборной Рождественской Церкви Феодор Куличковский, да Предтеченской церкви Терентий Худяшевский, которые по добросостоятельству их и по довольном знании в науках оказались в том послушании быть весьма достойными и к обучению тех новокрещенских детей способными». В то же время, построив в средине татарских слобод в Казани две церкви: праведных Захарии и Елизаветы и четырех евангелистов, епископ Лука и при них завел школы для новокрещенских детей. Во всех этих новокрещенских школах учреждены были классы татарского, чувашского и черемисского языков. Кроме того, в них обучали новокрещенских детей русскому языку, закону Божию и молитвам178.h6C (Продолжение впредь).Объявление // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 47. С. 460–460В С.-Петербургских синодальных книжных лавках на Петровской площади, в здании Святейшего Синода и в доме Православного Духовного Ведомства № 36, на Литейной, продаются между прочим следующие книги, в различных переплетах, ценою от 1 к. до 50 руб. за экземпляр.(Продолжение)е) На св. четверо-Евангелие и Апостол. Впер. кож. 2 р. 90 к.В пер. кор. 2 р. 60 к.– бум. 2 р. 35 к.ж) На 14 посланий Св. Ап. Павла, и на все Собор. Послания и Апокалипсис.В пер. кож. 3 р. 10 к.В пер. кор. 2 р. 80 к.– бум. 2 р. 55 к.41. Иринея Архиепископа Псковского:а) Толкование на псалтырь, в 2 том, в 8 д. г. п.В пер. кож. 3 р. 90 к.В пер. кор. 3 р. 55 к.– бум. 3 р. 20 к.и б) Толкование на Прор. Даниила, в 4 д. ц. п.В пер. кож. 2 р. 85 к.В пер. кор. 2 р. 20 к.– бум. 2 р.42. Никифора Архиеписк. Астраханск. толкования:а) Воскресных Апостолов с нравоучительными беседами, в 8 д. г. п. Том 1.В пер. кож. 1 р. 15 к.В пер. кор. 1 р.– бум. 90 к.Том 2-й. В пер. кож. 1 р. 70 к.В пер. кор. 1 р. 60 к.– бум. 1 р. 45 к.и б) Воскресных Евангелий, с нравоучительными беседами, в 2-х том. В 8 д. г. п.В пер. кож. 3 р. 25 к.В пер. кор. 2 р. 85 к.– бум. 2 р. 55 к.№ 48. Ноября 26-гоПастырское служение по воззрениям вселенской церкви. Задачи, необходимые качества, добродетели пастыря. (Продолжение) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 48. С. 461–476.1. Пастырь должен блюсти честь БожиюМожно ли считать, любезный брат, легким против Бога грехом, незначительным преступлением, когда не хотят умолять величие разгневанного Бога, когда не боятся гнева, огня, суда Господня, когда самая вера воинствующего народа лишается всех духовных оружий, когда изгоняется всякий христианский страх и любовь? Пусть миряне пекутся по своему усмотрению; на священниках лежит тяжелая обязанность во всяком случае защищать и утверждать величие Божие и ничего не упускать из вида в этом деле, по заповеди Господа: «К вам, священники, сие увещание: если не послушаете и не обратите на то внимания, чтобы имени Моему воздавать славу, говорит Иегова воинств, то Я пошлю на вас проклятие и прокляну благословения ваши». Но это ли значит воздавать славу Богу, когда так пренебрегается величие и правда Божия, когда нечестивцы, при возвещении Богом своего гнева и негодования на жертвоприносящих, при угрозах им вечными казнями и нескончаемыми муками, предлагают и советуют не помышлять о гневе Божием, не бояться суда Господня, не искать союза с Церковью, не совершать покаяния, не приносить исповедания грехов, не уважать епископов?..2. Пастырь должен прославлять Бога своим поведениемКрайне тяжело и горько поразила меня весть, когда я узнал, возлюбленнейшие братья, что Фортунациан, прежний пастырь наш, после тяжкого своего падения, снова хочет действовать по-прежнему, присваивая себе власть, как будто бы он совершенно и не падал.Это опечалило меня прежде всего из-за него самого: будучи, или совершенно помрачен тьмою диавольскою, или обольщен нечестивым убеждением некоторых; он, несчастный, в то время, когда нужно бы, для удовлетворения и умилостивления Господа, проводить дни и ночи в слезах, мольбах и молитвах, дерзает ещё присваивать себе священство, которое обесчестил таким изменническим образом. Как будто позволительно после жертвенника диавольского приступать к алтарю Божию! Как будто в день суда он не навлечёт на себя большего гнева и негодования Божия за то, что, не быв для братьев вождем в вере и добродетели, стал наставником вероломства, дерзости и безрассудства, и, не научивши Братьев твёрдо стоять на брани, начал своим учением отвращать побеждённых и падших даже от молитв! А Господь говорит: «ты идолам возливание возливаешь и дары приносишь: не должно ли всё это приводить меня в гнев?», – говорит Господь. И в другом месте: «кто приносит жертву другим богам, а не единому Господу, смертью да истребится». И ещё Господь вещает и говорит: «и поклонились тому, что сделали руки их, и поклонился человек и смирился муж; Я не прощу им сего». И в таинственном Откровении читаем мы слова Господа, грозящего гневом: «кто поклоняется зверю и образу его, и принимает начертание на чело своё, или на руку свою; тот будет пить вино ярости Божьей, вино цельное, приготовленное в чаши гнева Его, и будет мучим в огне и сере пред святыми Ангелами и пред Агнцем. И дым мучения их восходит во веки веков, и не имеют покоя ни днём, ни ночью, поклоняющиеся зверю и образу его».Если же такими муками, такими показаниями Господь угрожает тем, которые повинуются диаволу и приносят жертвы ложным богам: то, каким образом может считать себя в праве исправлять должность священника Божия тот, кто повиновался и служил священникам диавола? Или, каким образом может он считать себя в праве при жертвоприношении Божьем и молитве Господней возносить ту руку, которая запятнана святотатством и тягчайшим пороком? Известно, что Бог запретил приступать к жертвоприношению священникам, виновным даже в легчайшем преступлении. Так, в книге Левит, Бог говорит: «человек, на котором будет порок, не должен приступать, чтобы приносить жертвы Богу», и в книге Исход: «жрецы, приступающие ко Господу Богу, да освятятся, чтобы Господь не погубил их». И ещё: «когда приходят служить к жертвеннику святыни, да не наведут на себя греха, чтобы не умереть им». Итак, все те, которые навлекли на себя тяжкие грехи, не имеют права ни усвоять себе священство Божие, ни пред лицом Божиим приносить молитву за братьев, потому что, как говорит Евангелие, грешников Бог не послушает, а слушает только того, кто чтит Бога и творит Его волю.Впрочем, некоторые ходят в такой мрачной темноте, что нисколько не допускают к себе света божественного руководительства, и, заблудившись один раз с прямого пути, среди ночи и заблуждений низвергаются по скользкой и обрывистой дороге своих преступлений. Поэтому неудивительно, если, отвергшиеся Господа не внимают ни нашим представлениям и не слушают заповедей Господа, – неудивительно, если они жаждут угощений, приношений и корысти, за которыми и прежде ненасытно гонялись, – неудивительно, если они и теперь алчут пресыщений и пиршеств, чем они обнаруживают, что и прежде служили больше чреву и любостяжанию, чем религии. Отсюда, как мы думаем, без сомнения произошло определение, чтобы не оставались у алтаря и впредь не обращались нечистые с чистым, вероломные с верою, святотатцы со святынею.Потому, всячески надобно заботиться, чтобы такие люди не оскверняли впредь алтаря и не заражали братьев; надобно со всем усилием, и сколько возможно, стараться отражать эту преступную дерзость их, не позволять, чтобы вступали в священнические права те, которые уже умерли нравственною смертью и пали гораздо глубже, чем миряне. Если же безумие их окажется неисцельным, если начавшееся ослепление продолжится как темная ночь между этими людьми, оставленными Святым Духом, то не остается ничего больше, как предостерегать братьев от их обольщений, предохранять от их заразы, освобождать от сетей их заблуждения и удалять от опасного сообщества с ними; потому что приношение не может быть освящено там, где нет Св. Духа, и Господь не исполнит по молитвам и приношениям того, кто сам тяжко оскорбил Бога.3. Благодать Божия все может совершить в пастыреПрими к сведению от меня то, что знают прежде, чем научаются, и что собирается не продолжительными усилиями, не длинным рядом годов, но получается кратчайшим путём от благодати, сразу доставляющей духовную зрелость.Когда я находился в крайне глубоком ослеплении, когда я был ещё далёк от всякой истины, от всякого света, и, исполненный нерешительности и сомнения, носился и блуждал на море этого бурного века, тогда, согласно с моим прежним образом мыслей, я считал весьма трудным и даже невозможным то, что милосердно Бог обещал мне ко спасению, именно, чтобы человек мог возродиться и, одушевлённый для новой жизни водами спасительного крещения, мог отложить всё то, чем был он прежде и при том же самом телесном составе сделаться другим человеком по уму и сердцу. Как возможна, говорил я, такая перемена, чтобы вдруг человек совлёкся того, что, или как прирождённое, отвердело в нём, или же в продолжении долгих лет обратилось в другую природу? Нет, корни его лежат слишком глубоко! Привыкнет ли когда-нибудь к бережливости тот, кто прежде питался роскошным столом и множеством дорогих блюд? Покажется ли когда-нибудь народу в обыкновенном и простом платье тот, кто всегда носил дорогие, блестящие золотом и пурпуром одежды? Захочет ли быть частным и не знатным человеком тот, кто привык к почестям и славе? Не почтёт ли для себя наказанием жизнь в одиночестве тот, кто всегда был окружен многочисленной толпой клиентов и раболепствующей прислуги? Как раб беспрестанных забав, он не может отстать от привычного пьянства: его надмевает гордость, воспламеняет гнев, подстрекает корысть, разжигает жестокость, услаждает честолюбие, побеждает похоть.Так часто рассуждал я сам с собою. В прежней моей жизни было много заблуждений, которыми я был опутан, и так как я не видел никакой возможности освободиться от них, то я покорствовал укоренившимся страстям своим и совершенно не надеялся на лучший исход, а потому, благоприятствовал своему злу, как родственному и близкому мне. Но когда новое рождение посредством воды спасения очистило пятна моей прежней жизни, и в просвещенное сердце пролился свыше ясный и чистый луч света, когда я посредством второго рождения получил небесное дыхание и стал совершенно новым человеком, тогда чудным образом сомнения разрешились в уверенность, тайное стало открытым, темное прояснилось, тяжелое облегчилось, невозможное стало возможным, и я начал познавать, что вся моя прежняя плотская жизнь, проведенная в грехах, была жизнь земная, и, что теперь только началась жизнь Божия, одушевляемая Св. Духом. Сам ты, конечно, знаешь, и так же, как я, помнишь, что мы потеряли, и что приобрели, умерши для греха, ожив для добродетели. Ты сам свидетель сему: я не хвалюсь этим, потому что самохвальство предосудительно, хотя и не должно быть названо самохвальством, а благодарностью, когда человек принимает доброе не как дело человеческое, а как дар Божий, когда грешную жизнь прежде веры признает плодом заблуждения человеческого, а безгрешную жизнь – благодеянием веры. Божие дело, говорю, Божие дело есть все то, что мы можем; о Нем мы живем, Его силою мы сильны; от Него заимствуя крепость, мы ещё здесь на земле проразумеваем будущее. Да будет только страх вместителем непорочности, чтобы Господь наитием небесной благодати, милостиво водворившийся в душах наших, за достойное послушание наше пребывал у нас в обители веселящегося сердца; приобретенная безопасность, да не послужит источником нерадения, да не проникнет снова древний враг.Впрочем, если ты держишься пути непорочности и правды, если идёшь по нем с непреткновенною твёрдостью, если ты, утверждаясь в Боге всеми силами и всем сердцем, пребываешь тем, чем начал быть, то тебе даётся свобода духа по мере умножения благодати. Ибо, между принятием небесных даров и получением земных благодеяний совершенно неодинаковое отношение. Дух, подобно обильному источнику, стремится всё вперёд, не знает никаких ограничений, не терпит никаких преград, лишь бы только жаждало и было отверсто наше сердце. Мы столько получаем от избытка благодати, сколько имеем веры, способной к её принятию. Она дарует способность, трезвенной чистотой, непорочной мыслью, чистым словом, непритворной добродетелью, уничтожать ядотворную силу греха, очищать скверны развращённых сердец, возвращая им здравие, примирять врагов, успокаивать беспокойных, смягчать свирепствующих грозными заклинаниями, понуждать к признанию нечистых духов, вселяющихся в человека, для господства над ним: да престанут поражать человечество жестокими ударами; да престанут умножать число страждущих, рыдающих, сетующих. Всё это делается невидимо; удары неприметны, но казнь очевидна. Таким образом, вселяясь в нас, благодать Божия уже начинает проявлять свою могущественную силу, и, хотя мы тела своего с членами ещё не переменили на другое; впрочем, наше око не затемняется уже мраком века сего.Как велики, однако, могущество и деятельные силы человеческого духа! Кто очистился и пребывает чист, тот не только сам себя сохраняет от мирских соблазнов; не только безопасен от всех нападений нечистого врага, но возрастает в своих силах до того, что над всем воинством противника господствует по своей воле, как повелитель.4. Будь скроменНе должно мне, возлюбленнейший брат, сообразоваться в своих действиях с врагами, и в речи своей высказывать всё то, что они позволяли себе и доселе позволяют. Напротив, нам нужно рассуждать о том, что прилично говорить и писать священникам Божиим: в нас должна говорить не столько досада, сколько стыд, чтобы не показалось, будто я, вызванный на то, стараюсь больше злословить, чем обличать преступления и грехи.5. Подавай пример чистотыЕсли все вообще обязаны строго хранить чистоту, то тем более обязаны заботиться о том пресвитеры и диаконы; они должны подавать собою пример и утверждать прочих своим поведением и нравственностью, а то каким образом они могут руководить других к целомудрию и воздержанию, если будут предначинать порчу и научать порокам?6. Пастырь должен обладать ревностью о спасении душНам, как предстоятелям и наместникам Пастыря, обязанным хранить стадо, если окажемся нерадивыми, угрожает опасность услышать то же, что сказано было нашим предшественникам, бывшим столь нерадивыми предстоятелями, именно, что мы погибшего не взыскали, заблуждающего не обратили, не обязали сокрушенного, а между тем, млеком их питались и волною одевались. Сам Господь, исполняя написанное в законе и пророках, так учит нас сему: «Я есмь пастырь добрый и жизнь свою полагаю за овец, а наемник, которому овцы не свои, видит приходящего волка и оставляет овец, и бежит, и волк расхищает овец». А Симону Он говорит ещё так: «Любишь ли ты Меня?» Тот отвечал: «Люблю». А Господь: «Паси овец Моих!» Нам известно, что этими словами намекалось на тот поступок Петра, когда он удалился со двора архиерейского, как сделали и прочие ученики.Посему, мы желаем, возлюбленнейшие братья, чтобы вы обрелись истинными пастырями, а не наемниками. Вы знаете, что, если не будете убеждать братьев наших стоять непоколебимо в вере, в таком случае весьма опасно, чтобы в конец не сокрушилось братство, безрассудно увлекающееся к идолопоклонству. И не словами мы только убеждаем вас к тому: нет, вы можете узнать от многих, которые к вам отправляются от вас, что мы все это при помощи Божией, и делали, и делаем со всею заботливостью, и при всех опасностях со стороны мира, страшась более Бога и мук вечных, нежели людей и кратковременного озлобления, не оставляя братьев, и убеждая их твердо стоять в вере и быть готовыми идти вслед Господа. Мы даже возвращали некоторых с самого пути к тому, к чему они шли по принуждению. Вообще, Церковь стоит в вере, хотя некоторые и уклонились по одному страху, потому ли, что они – лица важные, или потому, что их поразили угрозы людские. И таких людей, отделившихся от нас, мы не оставили, но, чтобы они, оставленные нами, не сделались хуже, мы убеждали и убеждаем их принести покаяние, в ожидании, что они могут каким-либо образом получить отпущение от Того, Кто имеет власть даровать его. Итак, видите, братья, что и вам нужно делать то же самое, дабы и падшие, вразумляясь вашим убеждением, явились исповедниками, и таким образом могли загладить прежний грех свой…Это писали римские священники к карфагенским во время отсутствия св. Киприана. Святой же отец пишет к папе Стефану следующее о том же предмете:Какое может быть лучшее и совершеннейшее занятие для пастырей Церкви, как помогать исцелению и сохранению овец усердным попечением и спасительным врачеванием? Господь к наемникам говорит: «слабых не поддерживали, и больной овцы не исцеляли, и раненой раны не перевязывали, и угнанной не возвращали, и затерявшейся не искали, а правили ими с жестокостью и свирепством. И разбежались они без пастыря, и достались на съедение всякому зверю в поле, и рассеялись». За то, так говорит Господь Иегова: «Вот Я взгляну на пастырей, и истребую овец Моих от руки их; и положу конец им, так, что они уже не будут пасти овец, и вырву овец Моих из рта их». Если так угрожает Господь тем пастырям, которые презирают и губят Господних овец, то не должно ли нам, возлюбленнейший брат, прилагать все усердие к собранию и подкреплению овец Христовых и, для исцеления ран падших, употреблять врачевство отеческой любви, когда и Господь говорит в Евангелии: «не требуют здоровые врача, но больные». Хотя нас, пастырей, и много, однако, мы пасем одно стадо: мы должны собирать и охранять всех овец, которых Господь стяжал Своею кровию и страданиями, и не допускать, чтобы смиренные и скорбящие наши братья, были так жестоко презираемы и попираемы гордостью и превозношением некоторых.7. В ревности о спасении душ мы должны быть постоянныДа не смущает вас, возлюбленнейшие братья, если замечаете, что в эти последние времена у некоторых, или колеблется слабая вера, или не тверд страх Божий по неблагочестию их, или нет мирного согласия. Предсказано же, что всё это будет в конце века; Господь и апостолы предвозвестили, что при кончине мира и за приближением антихриста всё доброе будет умаляться, а всё злое и неприязненное возрастать.Впрочем, и в эти последние времена в Церкви Божией дух евангелия ещё не упал, и сила христианской доблести не ослабла до того, чтобы уже вовсе не было священников, которые, не подчиняясь этим разрушительным обстоятельствам и не теряя веры, но вполне сохраняя страх, отстаивали бы честь божественного величия и достоинство священническое. Мы знаем, что, когда подчинялись и уступали другие, Маттафия мужественно отстаивал закон Божий (1Мак.2:19–20), – когда иудеи ослабевали и отступали от божественного закона, Илия стоял и крепко ратовал, – Даниил, не страшась ни беззащитности в чужой стране, ни нападков всегдашнего преследования, честно и мужественно выдерживал славное мученичество, – также три отрока, не убоявшись ни печи, ни угроз, бодро противостали огню вавилонскому, и в самом своём пленении победили царя-победителя. Пусть обратят внимание на это все изменники-предатели, которые ныне начали в Церкви восставать на Церковь и ослаблять веру и истину. Весьма многие сохраняют ещё чистый ум, непорочную веру и душу, преданную одному своему Господу и Богу; вероломство других не колеблет их веры, но ещё более возбуждает и воспламеняет к славе, как и блаженный апостол Павел напоминает, говоря: «Что из того, если некоторые и неверны были, неверность их уничтожит ли верность Божию? – Никак. Бог истинен, а всякий человек лжив». Если же всякий человек лжив и один Бог истинен, то что должны делать мы, рабы, и в особенности священники Божии, как не то, чтобы, оставив человеческие заблуждения и лживость, и соблюдая заповеди Господни, пребывать в истине Божией? И потому, если между вашими товарищами оказались такие, которые пренебрегают божественное учение, то это нисколько не должно возмущать нашей веры, так как Дух святой в псалмах угрожает таковым: «Ты сам ненавидишь учения, и слова Мои бросаешь за себя назад; видя вора, соглашаешься с ним, и с прелюбодеями участвуешь». Он показывает, что участниками в чужих грехах становятся и те, которые находятся в союзе с согрешающими. То же говорит и апостол Павел: «наушники, клеветники, богоненавистники, обидчики, самохвалы, горделивцы, изобретатели худого, – они знают праведный суд Божий, однако, не поняли, что, делающие такие дела достойны смерти, и не только делающие, но и одобряющие делающих». Говорит: «делающие такие дела достойны смерти», и этим ясно подтверждает, что заслуживают смерть и наказание не только те, которые худо делают, но и те, которые худо делающих, одобряют.Итак, возлюбленнейшие братья, похваляя благочестивую заботливость вашу, ревность и веру, сколько можем увещеваем вас: не входите в святотатственное общение с нечестивыми, запятнавшими себя священниками, но с благочестивым страхом храните непорочную и чистую твёрдость вашей веры.8. Пастырь должен быть ревностным учителемТы желаешь от меня, любезный брат, чтоб я, для приготовления и укрепления братьев собирал ободрительные изречения из св. Писания, которые могли бы возбуждать к мужеству христианских борцов в их небесной и духовной борьбе. Считаю обязанностью своей исполнить твою настоятельную просьбу и собрать из божественных предписаний, для наших сражающихся братьев, столько оружия и щитов, сколько в состоянии буду сделать при божественной помощи. Ибо, недостаточно возбуждать к борьбе народ Божий одним только «своим голосом», мы должны ещё и божественным учением укреплять веру, сообразную с добродетелью и, преданную Богу, жизнь верующих. Или, к чему иному должна быть направлена наша заботливость, наша ревность, если не к тому, чтобы, вверенный нам Богом народ, и для неба предназначенное воинство – своими неустанными наставлениями обезопасить против стрел и нападений сатаны? Не годен на войне тот воин, который предварительно не научился военному искусству. Противник наш, с которым мы имеем ратовать – старый опытный врач; он изловчился направлять во вред человеку все повороты, всю силу, все тайные ухищрения; и если поэтому он нападает на неопытного, необученного, неосторожного, и крайне трусливого христианского воина, то легко поражает его.9. Как должна быть составляема христианская проповедьПусть щеголяет богатое красноречие своею изворотливостью в судебных местах, и в публичных речах, произносимых среди народных собраний; а где идёт речь о Господе Боге, там чистое и искреннее слово ищет доказательств для веры не в силе красноречия, а в самой вещи. Итак, ожидай от меня не красноречия, а силы, не речей, прикрашенных витиеватыми оборотами, какими увлекается толпа, а безыскусственного, сильного простою истиною слова о благодати Божией.10. Пастырь должен исполнять то, чему учитЕсли мы возвещаем завет Господень и не делаем того, что Господь хотел, то не значит ли это – отвергать словеса Господни и возненавидеть учение Его? Не значит ли, похищать у евангельской истины слова и действия нашего Господа, портить и насиловать божественные заповеди и таким образом совершать, если не плотские, то духовные татьбы и прелюбодейства, как говорит об этом Иеремия: «зачем быть мякине с чистым зерном?» Посему вот Я накажу пророков, которые крадут слова Мои друг у друга, которые вводят народ Мой в заблуждение обманами своими и дерзостью своею». И в другом месте у того же пророка читаем: «Иуда прелюбодействовал и камнем, и деревом, и при всем этом не обратился ко Мне». Поэтому, чтобы и на нас не пала вина в таковой татьбе и прелюбодействе, мы должны поступать осторожно, со страхом и благочестием. Если мы священники Божии и Христовы, то я не нахожу, кому нам преимущественно и последовать, как не Богу и Христу, тем более, что Он сам в Евангелии говорит: «Я свет миру; кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни» (Ин.8:12). Следовательно, чтобы не ходить во тьме, мы должны идти за Христом и сохранять Его заповеди, потому что и сам Он, посылая учеников на проповедь, сказал в другом месте: «дана Мне всякая власть на небе и на земле. Итак, идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына, и Святого Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам» (Мф.28:18–20). Поэтому, если мы хотим ходить во свете Христовом, то да не отступаем от заповедей Его и наставлений, благодаря тому, что Он научал нас тому, что мы должны делать в будущем, и за прощение прежнего нашего заблуждения, допущенного нашим неведением.11. Требование благочестивой жизниЕсли всем христианам необходимы тихость, смирение и благонравие по слову Господа, взирающего только на кроткого, молчаливого и трепещущего словес Его, то тем более нужно хранить это и исполнять нам, которые сделались примером для прочих братьев, и с правами которых должны сообразоваться жизнь и действия всех. Ибо, как иудеи отвержены за то, что через них имя Божие хулится в языках, так, напротив, любезны Богу те, коих благочинием имя Божие хвалится. В Писании Господь наставляет нас следующими словами: «так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего небесного». И апостол Павел говорит: «сияйте, как светила в мире». Подобным образом и Петр убеждает: «прошу вас, – говорит он, – как пришельцев и странников, удаляться от плотских похотей, восстающих на душу, и провождать добродетельную жизнь между язычниками; дабы они за то, за что злословят вас, как злодеев, увидев добрые дела ваши, прославили Бога».К радости моей, большая часть из вас заботится об этом. Но, впрочем, я слышу, что некоторые заражают ваш сонм и уничижают похвалу высокого имени вашего худым поведением своим: таких вы сами, как любители и хранители похвалы вашей, должны обличать, обуздывать и исправлять. Ибо, какой стыд для вашего имени, когда кто-либо пребывает в пьянстве и распутстве… Слышу, что некоторые ведут себя заносчиво и надменно, тогда как написано: «не гордись, но бойся». Господь наш, «яко овча на заколение ведеся, и яко агнец пред стригущим его безгласен, так не отверз уст своих. Я, – говорит Он, – не воспротивился, не отступил назад; предал биющим хребет Мой и вырывавшим волосы ланиты Мои; лица Моего не закрывал от поруганий и оплевания». Кто ж, живя ныне в Нем и через Него, дерзает возноситься и гордиться, забывая и дела, Им совершенные, и повеления, переданные нам Им самим и Его Апостолами? Если раб не больше господина своего, то, идущие в след Господа, должны с кротостью, смирением и безмолвием последовать стопам Его. Потому что, кто более смиряется, тот более и возвышается… Не должно быть также между вами никаких споров и зависти, когда Господь оставил нам мир свой… Воздерживайтесь тоже, прошу вас, от ругательств и злоречия, потому что и злоречные Царствия Божия не наследят… Будем укреплять себя взаимными увещаниями, будем более и более преуспевать в Господе.h6C (Продолжение обещано).Обучение письму по способу Я. Мессера // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 48. С. 477–485.Чтобы обучение письму было основательно и всесторонне, не следует строго держаться исключительно одного какого-либо метода; в своём месте, и в своё время нужно обращать внимание на все способы, в разные моменты преподавания. Господствующие способы обучения письму, следующие: линейный, генетический, карстера и тактический. Происхождение всех означенных способов, имело свою историческую причину; она полагала свою главную цель в том требовании, которое до того времени было упущено из виду. Вследствие этого, каждый из них, при несомненных своих достоинствах, страдает односторонностью и крайностью. Линейный способ (обучение по сетке), способствуя развитию глазомера и верному изображению букв, в то же время, своим слишком медленным и точным геометрическим черчением, и прилаживанием букв в квадратную или ромбическую сеть, препятствует свободному размаху руки и почерка. Генетический способ (методический переход от простого к сложному), способствуя всякому правильному пониманию каждого буквенного знака, в то же время – педантски основательными и продолжительными рассуждениями об образовании одной какой-нибудь буквы, отнимает много времени, и, не обращая внимания на упражнения в письме, не доводит до сущности дела. Способ Карстера, – налегающий на физиологически-правильное движение и развитие членов тела, участвующих в письме, своим чисто-практическим механизмом, своими неправильными и резкими переходами, превращает обучение в дрессировку. Наконец – тактический способ, удачно возбуждающий и поддерживающий общую деятельность всего класса, строго наблюдающий постепенность в переходе к скорописи и не допускающий ни малейших скачков, впадает в крайность тем, что считание в такт находит нужным начинать с первого урока и продолжать до окончания полного курса.Вместо того, чтобы подробно указать и разобрать, хотя один, из вышеуказанных методов, и который-либо из них принять в руководство при обучении письму, мы находим более полезным изложить здесь способ обучения письму Я. Мессера; так как он, в своём способе, с уменьем соединил все указанные способы, обративши должное внимание на все моменты преподавания, и, таким образом, удовлетворяет всем основным условиям каждого из этих методов, составляет основательный и всесторонний способ обучения письму.При обучении письму, по понятию Мессера, важнее всего – развитие глаза и руки; следовательно, главное внимание нужно обращать на правильное держание и вождение пера, а затем и на правильную форму, каждой изображаемой буквы. К этим двум условиям присоединяются ещё: разная вышина, равная ширина, равное расстояние, и одинаковое положение одних и тех же или направление одних и тех же, или различно сопоставленных букв. Разом удовлетворять всем этим требованиям невозможно, – не станет детского внимания. Поэтому – внимание дитяти должно быть обращаемо сперва единственно на то, что в первоначальном преподавании важнее всего другого, а именно – на держание и вождение пера; соблюдение же всех других условий обучения письму, необходимо по возможности облегчить ему.Опыт показал, что «облегчение» это, вполне достигается такой графической сеткой, в которой кроме двойной горизонтальной линии для междустрочных букв, находятся ещё: 1) горизонтальная линия для надстрочных букв; 2) такая же для подстрочных и 3) косые линии, которые определяется и наклонность, и расстояние отдельных буквенных черт.Сетка эта представляет следующие выгоды: она постоянно напоминает «новичку» о равной вышине, ширине, наклонности, и равном расстоянии букв и отдельных черт; следовательно, она с первого же урока приучает его к точной, тщательной и внимательной работе. Далее – помощью сетки учителю гораздо легче объяснять формы букв. Чтобы ученик мог изобразить эти формы правильно, и как можно ближе к данному образцу, он предварительно должен точно и верно уразуметь их, то есть, хорошенько всмотреться в различные формы прямые, согнутые и заметить себе величину их, толщину и положение. Новичок же, как известно, не умеет ещё наблюдать и сравнивать; его нужно научить этому, а в начале это возможно только посредством вспомогательных линий, из каковых именно и состоит сетка. При помощи её легко показать, в каком месте приставить перо, куда проводить черту, где её загнуть и проч., и всё это наглядным образом. Значит, сетка даёт полную возможность удовлетворить и главному дидактическому требованию относительно элементарного обучения, то есть, требованию наглядности. Вместе с тем, ученики научаются тотчас же и правильно изображать понятое, не тратя ни времени, ни сил своих бесполезно в неудачных попытках. Каждая ошибка, малейшее уклонение от требуемого, тотчас же бросаются ученику в глаза и заставляют его быть осторожнее и внимательнее. Наконец, при обучении письму по сетке, весьма важно ещё и то, что письменные органы (рука, кисть и пальцы) с самого начала приучаются к необходимым для хорошего писания строго правильным движениям.Сетка эта невыгодна только в том отношении, что приготовление её на первых порах должно лежать на обязанности самого учителя, доколе ученики не научатся приготовлять её сами; это затруднительно для него и отнимет довольно времени; но зато, когда ученики подучатся, занятия учителя облегчаются и самое линование будет полезно для них, как приготовительное упражнение к письму и научение глазомеру. Для линования сетки нужно иметь квадратики (линейки небольшого размера), а в случае трудности достать их в селе, можно заменять их (цель достигнется) правильно и ровно, только сложенной бумагой должного размера, наподобие линейки или квадратика. Наклон косых линий не должен затруднять учителя, а то, на каком расстоянии они должны быть одна от другой, определяется величиной буквенных знаков, – одна линия от другой должна отстоять примерно на поперечник соломины; а между строками нужно оставлять расстояние втрое против того, чтобы буквы, выдающиеся над строкой, и под строкой, были в семь раз больше умещающихся в строке. Общепринятое правило – на первых порах писать буквы большей величины, чем впоследствии.Само собою разумеется, что графическая сетка нужна только для первоначального преподавания. Как только глаз свыкнется с надлежащими пространственными отношениями, тогда исключаются сперва косые линии, а потом и горизонтальные.Обучение письму по методу Мессера делится на три курса, коим предшествуют подготовительные упражнения.Подготовительные упражнения имеют целью приучать учащегося к правильному держанию пера, правильному положению руки и способствовать развитию его глазомера. Нельзя же сразу учить писать буквы, когда ребёнок ещё не умеет ни владеть рукой, ни измерять глазом величины, ни определять расстояния. Чтобы он приучился к этому, нужно: а) показать и переименовать, участвующие в письме члены тела, как то: большой, второй и третий пальцы, кисть, ручной состав, локоть и проч.; б) сделать наглядными понятия: вверху, внизу, направо вверху, налево вверху и т. д.; в) показать и упражнять, как следует держать карандаш, грифель, члены тела, участвующие в письме, всё тело, бумагу или доску. При этом нужно иметь в виду, и передавать школьникам, следующие правила. Пишущие должны сидеть прямо, не подгибая ног под скамью, а вытянув их прямо, носки врозь, наклонив голову, но отнюдь не туловище; тетрадь или доска, на которой пишут, должна лежать также прямо, так, чтобы нижний край её был параллелен с краем стола, не на боку, немного вправо от пишущего; правый локоть пишущего, при начатии строки, должен прилегать к туловищу и удаляться от него по мере приближения к концу её – точкой опоры для движения руки во всё время писания служит не локоть, а плечо; левый локоть, отодвинутый в сторону от туловища, должен покоиться на столе и служить точкой опоры для движения левой руки, которая должна передвигать доску или тетрадь снизу вверх, по мере того, как исписывается начатая строка; правая рука таким образом сохраняет всегда одно и тоже положение относительно своего локтя и передвигается только слева направо, сообразно с движением последнего; поддерживаясь с одной стороны локтем, она, с другого конца опирается на мизинец, который один, скользя по бумаге касается ее; вся кисть должна оставаться свободной и не прилегать к тетради, перо или грифель нужно держать только двумя пальцами, большим и средним, – указательный палец, прижимая его сверху, определяет меру его наклонности, но собственно не придерживает его, – четвертый палец загнут, и как бы управляет движениями большого пальца, – мизинец вытянут в сторону и служит как бы подставкой для всей кисти правой руки179.Опыт показал, что соблюдение изложенных правил, как ни мелочны они, наилучшим образом приводит к четкому, правильному, красивому и скорому писанию. Познакомивши детей с вышеуказанными понятиями и правилами, можно приступить к следующим упражнениям: а) приучаются ученики водить горизонтальные черты слева направо; делается это так: ставится с левой стороны точка и спрашивают ученика, что написано, и где находится точка, – потом на правой стороне ставится точка и повторяется тот же вопрос, далее – проводится горизонтальная черта от левой точки к правой и ученик делает то же самое; а при этом, проводится несколько других черт, параллельно первой; б) подобным же образом приучаются они проводить сверху вниз вертикальные черты, причем назначается всегда место, где им начинаться и оканчиваться, а также проводить горизонтальные черты справа налево; в) приучаются делить верхнюю и нижнюю горизонтальные черты на 2, 4, 8 и т. д. равных частей.Все это делается или на бумаге карандашом, или грифелем на аспидной доске180, и до тех пор, пока не приучится рука водить линии ровно, прямо и свободно. Да не покажутся эти упражнения защитникам старого метода обучения письму лишними и бесполезными выдумками. Опыт показал, что дети с большей охотой занимались ими на аспидной доске, чем писанием палок прямых, палок с загибом, ноликов и других буквенных форм, и всего того, что обыкновенно дети пишут, пока не заставят их выводить а, б, и т. д.Хорошо делать, все указанные упражнения, в такт181. Это приковывает мысли ученика к предмету учения и предохраняет от рассеянности. Но не следует долго останавливаться на них, в противном случае превратится они в упражнения чертёжные.Когда школьники научатся держать карандаш, грифель, и, когда вышеприведённые упражнения приспособят руку и глаза их к письму, можно перейти к писанию букв в линейной сетке; значит, ни палок, ни ноликов, и тому подобных буквенных знаков, выводить не нужно.Задача первоначального курса состоит в том, чтобы, приготовленного к письму ученика, научить простому, правильному и чёткому письму, от которого впоследствии легко уже перейти к красивой и бойкой скорописи. Ученик в течение этого курса должен научиться написать правильно каждую букву – без прописи, на память.Изучение букв, и вписывание их в линейную сеть идёт в так называемом генетическом порядке, т. е. не по алфавиту, а начиная с букв легчайших, простейших по форме и начертанию и переходя к тем из них, которые производятся из прежних; например – начинают с буквы и, из неё можно сделать и, й, ш, щ и т. д.; в таком порядке и пишутся они. Следует строго соблюдать, чтобы ученик в точности придерживался сети, чтобы ни переводил, ни не доводил черт.Порядок, в каком изучаются и вписываются в сетку строчные буквы, предлагается следующий.Сначала пишутся буквы, которые составлены из прямых, и внизу закруглённых основных черт. Основные начертания букв этой группы суть: точка, узел и петля; вот они: и, и, й, ш, щ, ц, л, м, ч, ь, е, н. При изучении этих букв можно учить писать цифры – 1 и 4.Каждая из этих букв заучивается отдельно, а потом, в соединении с одной или двумя однородными. Затем можно писать слоги и короткие слова. Разумеется, в этих словах не должны встречаться буквы незнакомые ещё, например, можно писать: ши, вши, ни, чини, мы, цени, лень, лиши. Подобные слова могут приискивать и сами ученики; это доставит им удовольствие. Указанное правило нужно соблюдать и при изучении остальных букв.Волосные (т. е. тонкие как волос) черты не соединительные, букв ш, и, и т. д., должны сливаться с основной чертой, начиная с середины её.Далее изучаются и пишутся буквы, которые состоят из основных черт, закругленных вверху и внизу, – это г, п, т, у, р; при этом изучаются цифры 7, 8. Слоги и слова можно подбирать такие: ну, гну, при, чти, чту, шути и так далее.Наконец, пишутся буквы, в которых преобладает овальная форма: а) с нажимом на левой стороне – это буквы: с, о, ф, ю, а, б, д, е, в, я (цифры 6 и 0); б) с нажимом на правой стороне – это э, з, к (цифры: 2, 3, 5 и 9); в) с нажимом на правой и левой стороне – это ф, х, ж.После, когда в таком порядке будут заучены все буквы, и ученик в состоянии будет написать каждую из них безошибочно, следует повторить, как буквы, так и цифры в алфавитном порядке, и писать буквы, слова и цифры наизусть под диктовку до тех пор, пока не научатся ученики писать каждую букву безошибочно на память, не задумываясь долго.Способ обучения предлагается следующий.Пред каждым обучением надобно объяснить, что именно будет делаться. Каждая буква, которую должен изучать ученик, предварительно разлагается учителем на большой доске (на которой также изображена графическая сеть) на отдельные части, которые пред его глазами и соединяются вновь. При этом необходимо, чтоб каждая, вновь присоединяющаяся часть буквы, сперва изучалась сама по себе отдельно, а потом уже от соединения с изученными частями, так, например, у буквы и – изучается сначала петля, у – ы справа узел. При изучении букв, главное условие: прежде написания изучаемой буквы, ученик должен объяснять учителю, как он напишет её.Все буквы должны писаться одним почерком пера, за исключением букв х, э, ю, е, и, й, при писании которых, перо поднимается один раз, и буквы ж, которой нельзя написать, не подняв пера два раза.Чтобы с самого начала приучить ученика правильно держать перо и внимательно трудиться, учитель должен сначала руководить деятельностью ученика, показывать ему, где делать ровную черту, нажим, закругление и т. п. Подсказывание это производится в такт. Впрочем, к настоящему тактированию, т. е. писанию по счёту, можно перейти не ранее, как по совершенно правильном изучении учениками азбуки.Как считать? Считается за раз каждый нажим пера, так, например, при писании слова «ищи» перо нажимается 8 раз.Вот хорошее средство приучить учеников к внимательности и точности в работе. Перед окончанием урока можно вызывать учеников, в особенности невнимательных и нетренированных, к большой доске, и заставлять писать наизусть изученные буквы или слова, причём другие ученики должны быть судьями, и восклицаниями: верно или неверно выражать своё мнение. Таким образом, каждый ученик узнает, как свои способности, так и вред от невнимания.Для большего утверждения школьникам изученного в памяти, или, для испытания, насколько успели они, можно заставлять их упражняться в следующем: писать, например, строчные буквы по вышеуказанным группам, по алфавитному порядку, по числу основных черт (считая нажимы, точки и узлы), также писать короткие слова и предложения и т. д.h6C (Продолжение есть).Покушение пап к подчинению русской церкви своей власти в XV столетии (с 1431-го по 1461-й год) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 48. С. 486–492.В первой половине XV века, бедственные обстоятельства греческой империи, клонившейся уже к совершенному падению, побуждали императора Иоанна Палеолога искать помощи у римского двора. Папа Евгений IV, несмотря на то, что власть его на западе подвергалась опасности уничтожения, со своей стороны надеялся по этому поводу подчинить себе Церковь восточную. Таким образом, интересы политические и выгоды папского властолюбия соединили две стороны во вред православию. Положено было открыть на западе осьмый вселенский собор. Папа, имея намерение в один раз подчинить себе всю православную Церковь, требовал, чтоб вся она представляема была на сем соборе своими верховными епископами; значит, нужно было вмешать в это дело Церковь русскую – знатнейшую дщерь Церкви греческой. Но, не надеясь прямым путем достигнуть подчинения её, или предпочитая лукавство правоте, на западе решили действовать скрытно, и орудием сих скрытных действий был избран Исидор.Кто был этот Исидор, и каким образом он достиг митрополии русской? – Рукопись, отысканная в ватиканской библиотеке, и приводимая в известном сочинении: «Правда Вселенской Церкви», называет его человеком «уклончивым, хитрым, снаружи льстивым, внутри превратным»182. Такой именно человек и нужен был папе. – Будучи ревностным посредником в переговорах между греками и базельским собором, он обратил на себя внимание папы, и тогда же, вероятно, сделался его единомышленником. Приготовляясь к собору вселенскому, папа Евгений IV хотел видеть на нем представителями православной Церкви людей, ему преданных. Посему, когда Исидор был ещё иеромонахом, император Иоанн Палеолог, по желанию папы, назначил его местоблюстителем антиохийского патриарха на предполагаемом соборе; но, не довольствуясь этим, и видя может быть в Исидоре самое покорное орудие своих честолюбивых замыслов, папа старался возвести его на праздный в то время, за смертью митрополита Фотия 1431 г., престол киевской митрополии, и с этой целью писал к греческому императору и патриарху Иосифу, прося их посвятить его в сан киевского митрополита, как «человека благочестивого и достойного этой чести». Патриарх посвятил Исидора, будучи побуждён к тому настойчивостью Палеолога, также ласковыми словами и покорными просьбами Исидора, и, не зная, может быть, о тайных умыслах папских. Итак, Исидор возведён на престол киевской митрополии183.Вероятно, прежде отправления его в Константинополь для посвящения, папа заключил с ним условие, по которому он обязывался присутствовать на предполагаемом соборе184; по сему-то, спустя четыре месяца по прибытии в Россию, он отправился на собор, несмотря на то, что великий князь московский не соглашался на это, и многие светские и духовные лица убеждали его не ездить туда. «Если уже ты непременно желаешь идти на осьмой собор, – говорил великий князь Исидору, – то приноси нам оттуда наше древнее православие, которое мы приняли от предка нашего Владимира: а нового и чужого не приноси нам – мы того не примем». Будучи доселе тайным изменником православию185, он на флорентийском соборе открыто отступил от него, стараясь и других склонить к тому, и прибыл в Россию как папский легат. Но этот изменник не имел успеха в подчинении Киевской митрополии папской власти. Главною причиной совершенной безуспешности его, была ревность по православию великого князя Василия Васильевича. Когда в Московском соборе протодиакон Исидоров Григорий провозгласил с амвона Флорентийскую унию, великий князь, среди общего безмолвия, смело обличил лжемитрополита в измене, и заключил его в Чудов монастырь. После напрасных увещаний Исидору возвратиться к православию, Василий Васильевич назначал собор для суда над ним. Но Исидор ночью бежал из-под стражи, и в 1442 году был уже в Риме. Таким образом, на первый раз, замыслы папские не имели успеха: но они, как увидим ниже, не остались без последствий для Киевской митрополии.Столько же ревности показал благочестивый московский князь и после сего, стараясь оградить русскую митрополию от всяких притязаний на неё со стороны папы. Оскорблённый злоумышлениями Исидора, присланного из Константинополя, он возымел намерение избрать и посвятить митрополита для России собором своих епископов. Благоразумно-умеренный князь, вскоре после бегства Исидорова, хотел истребовать согласие на такое посвящение у греческого Патриарха и императора, и с этой целью отправлял в Константинополь два послания.186Но, поставляя православие выше церковного обычая, он несколько раз возвращал своих послов с пути, когда узнавал, что в Константинополе происходит разделение между верными православию, и согласными на флорентийскую унию, что в тамошнем Софийском соборе и придворной церкви воспоминается имя папы, и, что император и патриарх подчинились Римской Церкви187. Слухи, полученные великим князем, не были неосновательны, потому что после патриарха Иосифа, скончавшегося ещё во время флорентийского собора, его место занял Митрофан II (1440 года мая 4), который за приверженность к учению был осуждён иерусалимским собором в 1443 году, а после трёхлетнего между-патриаршества, именно с 1446 года, управлял константинопольскою церковью Григорий Мамма, за преданность папе в 1452 году изгнанный из Константинополя. Таким образом, ревность по православию не позволяла благочестивому московскому князю иметь сношение с Константинополем, касательно посвящения митрополита, и заставляла его ожидать восстановления там православного патриарха.По сим причинам киевская митрополия оставалась без первосвятителя до 1445 года, а с сего времени возможность посвятить его собором русских епископов устранялась ещё войною с татарами и политическими неустройствами московского великого княжества. Именно в 1446 году великий князь был захвачен в Москве Димитрием Шемякою, сыном Юрия, ослеплён, и сослан на заточение в Углич, а потом, получил в удел Вологду, и только в 1447 году возвратил себе московский престол.После этого, он не усомнился уже посвятить, давно выбранного на митрополию Иону, без сношения с константинопольским патриархом, потому что в России не знали, есть ли в Константинополе православный патриарх, а русская Церковь не могла далее оставаться без митрополита, необходимого для отвращения покушений на киевскую митрополию со стороны папы, подобных тому, какое сделано им через Исидора. Таким образом, в 1448 году, созванный князем московским собор великорусских епископов, рукоположил св. Иону в митрополита киевского и всей России.Посвящением Ионы предотвращены были все покушения папы на подчинение епархий киевской митрополии, находившихся под властью русских князей. Но, не имея успеха в подчинении всей русской Митрополии, папа старался по крайней мере подчинить себе те епархии, которые находились во владениях польского короля и литовского князя, и усвоил себе право на это, основываясь на покорности ему незаконного митрополита Исидора. Между тем, оставаясь в Риме, Исидор, пожалованный от папы сабинским епископом и членом кардинальской коллегии, не отлагал титла киевского митрополита, и, для удержания за собою митрополии, посылал в юго-западную Россию своих единомышленников с увещательными и угрозными грамотами188.Чтобы уничтожить эти покушения Исидора на отторжение западнорусских епархий, митрополит Иона принял участие в мирных переговорах (1449 года) великого князя московского с Казимиром IV, королем польским и великим князем литовским. Вместе с посольством московского князя он отправил к Казимиру свое послание, в котором, утверждая своим благословением договор, заключенный между сими государями, просил короля благосклонно выслушать то, что будет говорить от его имени посланный им дьяк189. Казимир, более расположенный к литовцам и русинам, нежели к полякам, охотно изъявил согласие свое на подчинение ему епархий, входивших в состав литовского княжества, и звал к себе самого святителя для личного свидания. Когда явился в литовском княжестве Иона (1451 года), король исполнил свое обещание и вручил ему грамоту, которою предоставил ему престол киевской митрополии, «как первее бывало, по установлению и обычаю русского христианства», и обязывал всех западнорусских «князей, епископов, бояр, игуменов, священников и диаконов, и весь церковный причт признавать его за митрополита и оказывать ему почтение и послушание по духовным правилам, как и прежним митрополитам»190.Не менее успеха имел св. Иона и в подчинении епархий, принадлежавших собственно Польше, а не литовскому княжеству191. Получив от Казимира грамоту на киевскую митрополию, он просил его и о подчинении церквей митрополии галицкой. Король не отказывался исполнить и эту просьбу святителя в то время, когда он будет в Галиции192, и, как кажется, исполнил её, потому что Иона, в грамоте владимирскому епископу Даниилу, относящейся к 1452 году, писал: «благодатию Божиею соединися Церковь русская и по древнему обычаю укреплено бысть единой митрополии быти, якоже изначала пошло от святаго крещения, един митрополит киевский и всея Руси. И о сих всех благоволи великий господарь Казимир, король польский, и великий князь литовский, как ему Бог положил на сердце, за честь своего великаго господства и своего ради спасения, съединачити ту свою богомолию, киевскую митрополию, по старине»193.h6C (Окончание впредь).Поправки // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 48. С. 492–493.На стран. 59 строк. 3 напечатано: не не имеющая, а должно быть: но не имеющая; на стран. 60 стр. 3 вместо: честной, д. б. чистой и в строке 11 слово: люди излишне напечатано; на стран. 63 стр. 18 должно быть: человеком вместо: человекам; на стран. 75 стр. 2 д. б. никого вм. ничего; на стран. 87 стр. 21 вм. при постепенно возвышавшегося в народе д. б. при постепенно возвышавшемся уровне; на стран. 96 стр. 27 напеч. проживавших, а д. б. проживающих; на стран. 112 стр. 23 вм. начать д. б. начинать; на стран. 147 стр. 31 напеч. 1875 г., а д. б. 1855 г.; на стр. 159 стр. 9 напеч. из нас, а д. б. из них; – строк. 13 вм. семинарии д. б. семинаристы; на стр. 166 стр. 18 напеч. Не видим ли, а д. б. Не видишь ли; на стран. 168 стр. 30 вм. и к злогласованию д. б. и козлогласованию; на стран. 178 стр. 13 напеч. обличить, а д. б. обличите; на стран. 182 стр. 28 вм. частного д. б. честного; на стран. 183 стр. 7 вм. священнослужение, д. б. священнослужители; на стран. 220 стр. 15 напеч. истязаний, а д. б. истязателей; на стран. 259 стр. 5 напечатано: Костылеве или Скопине, а д. б. Костылев и Скопин; на стран. 267 стр. 5 вм. тако избави д. б. како избави; на стран. 339 стр. 3 вм. пороком д. б. пороках; на стран. 340 стр. 20 вм. корви д. б. крове; на стран. 341 стр. 19 вм. в ночете д. б. в почете; на стр. 344 стр. 1 снизу напеч.: изд. 1876 г., а д. б. изд. 1816 г.; на стр. 362 стр. 5 вм. их школьников д. б. из школьников; на стр. 384 стр. 5 напечатано: Изводных бездн, а д. б. Из водных бездн; на стр. 392 стр. 29 вм. поучена, д. б. научена; на стран. 393 стр. 17 напеч. исследовать, а д. б. наследовать; на стран. 399 стр. 19 вм. порицаемые, д. б. нарицаемые; на стран. 404 стр. 5 напеч. Вушерского, а д. б. Вишерского и в стр. 25 вм. Соли Вычегорские д. б. Соли Вычегодские; на стр. 405 стр. 18 вм. благолепия д. б. благоговения; на стран. 414 стр. 23 напечатано: вездесущ, а должно быть: всеведущ; на стран. 417 стр. 20 вм. помышляет, д. б. помыслит; на стран. 424 стр. 15 вм. свет д. б. свят; на стран. 425 стр. 3 напеч. злость, а д. б. зло есть; – в стр. 5 вм. нераскаянных д. б. нераскаянными; и стр. 17 вм. превратились бы д. б. превратили бы; на стран. 426 стр. 8 вм. 6 ноября д. б. 7 ноября; на стран. 431 в стр. 17 напечатано: бтагочестивейшему, а д. б. благочестивейшему и строки 31 и 32-ю нужно читать так: доверия Его Величества к здешнему духовенству служит; на стран. 433 стр. 24 вм. в белокриницких д. б. в Белокриницких; на стран. 442 стр. 23 напечатано: на стран. 445 стр. 28 вм. урчеждении д. б. учреждении; на стран. 447 стр. 32 вм. качим д. б. каким.Объявления // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 48. С. 494–500.IПодписка на Православное Обозрение на 1868 годПравославное обозрение в 1868 году будет издаваться по прежней программе, ежемесячно, книжками в 12 и более печатных листов. В состав его будут входить: I. Перевод Свящ. Писания на русский язык. II. Статьи научно-богословские и назидательные. III. Исследования о русском расколе, а также об обществах поощрительных. IV. Критический обзор и библиография духовной литературы русской и иностранной. V. Заметки: распоряжения правительства по духовному ведомству; специальные обозрения хода духовно-учебного преобразования и других современных дел в жизни церковно-общественной; внутренняя корреспонденция, заграничные и разные известия. VI. В приложении – перевод сочинений св. Иринея Лионского «против ересей».Цена за годовое издание в Москве без доставки на дом шесть рублей сер., с доставкой на дом в Москве, равно с пересылкой в другие города семь рублей сер.В Москве можно подписываться: в конторе редакции Православного Обозрения (Остоженка, приход Нов. Воскресения, дом свящ. Смирнова-Платонова) и в книжных магазинах: гг. Соловьева, Ферапонтова, Глазунова, Салаева, Вольфа и др.В Петербурге: в книжных магазинах гг. Базунова, Давыдова, Овсянникова, Исакова, Кораблева и др.Иногородние, для скорейшей и вернейшей доставки журнала адресуются прямо и исключительно: в контору редакции Православного Обозрения в Москве.Желающие приобрести Православное Обозрение с начала издания, платят, как за все прошедшие восемь лет, так и за 1868 год, – вместе – без пересылки 30 р., с пересылкой 35 руб. сер.Редактор протоиерей Н. Сергиевский,Ординарный профессор богословия в московском университетеIIДуховный журнал «Странник» и газета «Современный листок» политических, общественных и литературных известий будут издаваться и в 1868 годуЗаявляемое многочисленными нашими подписчиками желание, получать наши периодические издания, обязывает нас продолжать их с Божией помощью и в будущем году, с неослабным усердием к общему благу.Мы имеем в виду читателей всех сословий и разных степеней образования. Нам известно, что наши городские и сельские духовные пастыри выписывают наш журнал не только для себя, но и для своей православной паствы. Этим, можно сказать, определяется степень влияния «Странника» на современное церковное общество. А каково это влияние – можно отчасти судить по тому духу и направлению, которым мы с самого начала издания неизменно следовали и будем следовать, под освещением, дарованного нам благословения святейшего Синода.С смиренной простотой веры благоговейно наблюдая многоразличные пути Божественного промысла, мы не позволяем себе подвергать их своему суду, человеческому, или – мудрствовать паче, еже подобает мудрствовати (Рим.12:3); но передаем их так, как передают нам очевидцы, или люди, заслуживающие полного доверия. В столь важном и общеполезном деле – участие всех благонамеренных лиц, и особенно участие наших собратий, служащих алтарю, как самим Господом призванных служителей и провозвестников истины, всегда было и будет для нас желательно и утешительно. И потому, мы просим их о том во имя Господа и Его святой Церкви. Просим и лиц других сословий присылать в нашу редакцию статьи религиозно-нравственного содержания: она охотно будет по-прежнему давать им место в журнале.Во внимание к духу времени и потребностям общества, рядом со статьями общедоступными, нередко помещаются у нас и статьи ученого содержания, по которым наше издание по справедливости может быть названо не только популярным, или народным, но и учено-литературным.В видах полного раскрытия и уяснения истины, мы не отказываемся помещать у себя и такие статьи, которые бы предназначены были к исправлению, непреднамеренно допущенных кем-либо из наших гг. сотрудников погрешностей. Но никакая полемика, особенно желчная, никогда не допускалась и никогда не будет допущена в нашем духовном журнале. Мы твердо помним, что заповедано нам Апостолом Христовым: рабу Господню не подобает сваритися (2Тим.2:24). Знаем также, с какою скорбью писал некогда св. Василий Великий к западным братиям, описывая им бедственное состояние истинных христиан на Востоке: «у некоторых и защищение православия обратилось в орудие взаимной брани; скрывая свою вражду, они дают ей вид поборничества по православию»… Но нам, слава Богу, не против кого враждовать: мы имеем дело с нашими собратьями о Христе, которых не можем не любить, и, по мере наших сил, всех желали бы привлечь в любовь Христову и в сыновнее послушание, пекущейся о спасении нашем, матери Церкви. Вот единственная цель «Странника», направляющего свой путь к отечеству небесному!Издаваемый при духовном журнале «Странник», Современный Листок политических, общественных, и литературных известий, находится, как известно, под особой редакцией, которая и отвечает за содержание его. Не принимая непосредственного участия в трудах этой газеты (хотя иногородние сотрудники бывают у нас общие, так что весьма нередко в одно и то же время присылают статьи и в «Странник», и в «Современный Листок»), мы, однако, считаем своим долгом следить за её направлением – не только по праву издателя, но и потому, что большая часть наших читателей подписывается на оба наши периодические издания. Насколько «Современный Листок» соответствует потребности читающей публики, особенно духовного сословия, лучшим доказательством служит то, что в нынешнем 1867 году, для удовлетворения подписчиков, заявлявших свои требования уже в апреле месяце, и продолжавших заявлять после того, мы должны были отпечатать номера за всё первое полугодие вторым изданием, несмотря на то, что и первым изданием отпечатано было большее, сравнительно с прошлогодним, число экземпляров. Не можем не порадоваться этому успеху: потому что, с увеличением числа подписчиков, увеличится, без сомнения, и число наших корреспондентов, отчего газета естественно должна сделаться занимательнее и разнообразнее.Поздняя подписка многих на текущий год, была, к сожалению, причиной несвоевременной высылки первых номеров журнала и газеты, невзирая на вполне своевременный выпуск их. Для предотвращения на будущее время таких неприятных случаев, убедительно просим почтенных наших читателей возобновить подписку заблаговременно, чтобы ещё до нового года успели мы отпечатать, вновь сообщённые адреса, и соблюсти другие формальности первой отправки.Условия подписки на каждое из наших повременных изданий, или на оба вместе, остаются прежние, а именно: 1) за годовое издание «Странника», состоящее из 12-ти книжек, со всеми приложениями, портретами, и т. п., с пересылкой во все почтовые места империи, четыре рубля серебром; 2) за годовое издание «Современного Листка», состоящее из 104 номеров, с пересылкой два раза в месяц – во все почтовые места, также четыре рубля серебром. 3) для подписывающихся на «Странник» и «Современный Листок» вместе, годовая плата на последний понижается до трёх рублей, и, таким образом, за оба издания – журнал, и газету, следует высылать семь рублей серебром.Г. г. иногородние благоволят адресоваться исключительно так: в редакцию духовного журнала «Странник» в С. Петербурге.Редактор и издатель: протоиерей Василий Гречулевич, законоучитель Императорского Воспитательного Общества благородных девиц1 октября 1867 г.IIIХарьковские Епархиальные Ведомости в 1868 году будут издаваться по прежней программе, номерами, два раза в месяц, от четырёх до четырёх с половиной печатных листов, что составит в год от ста до ста десяти печатных листов, или три тома, каждый более тридцати шести листов, или в 576 страниц.Цена годовому изданию с пересылкой и доставкой на дом пять рублей.Подписка принимается у всех оо. благочинных харьковской губернии и у Редактора протоиерея Иоанна Чижевского.Письма с деньгами, посылки, и всю вообще корреспонденцию, адресовать так: в Редакцию Харьковских епархиальных ведомостей, в дом Воскресенской церкви протоиерея Иоанна Чижевского, № 4-й.В редакции Харьковских епархиальных ведомостей можно получать:1. Журнал «Духовный вестник» за 1862, 1863, 1864, 1865 и 1866 годы, по шести рублей за каждый год; четыре книжки за 1867 год (с января по апрель включительно) с пересылкой два рубля, за все же годы, начиная с 1862 по 1867 год (включительно по апрель 1867 г.). Цена журнала с пересылкой двадцать руб. Цена отдельной книжки за какой бы то ни было год, с пересылкой шестьдесят коп.II. Положение о приходских попечительствах при православных церквах. Цена экземпляру без пересылки 5 к. с пересылкой 15, за 10 экз. без пересылки 40, а с пересылкой 50 к., за 100 экз. цена с пересылкой 4 руб.То же положение, напечатанное на большом листе, для рам. Цена экземпляру с пересылкой 30 к., без пересылки 20 коп., за десяток с пересылкой 1 р. 50 к., а за 100 экз. без пересылки 14 р.III. Положение о начальных народных училищах. Цена экземпляру с пересылкой и без пересылки 20 к., за 10 эк. – 1 руб. 80 коп.IV. Библейское учение о природе и её отношении к Творцу и человеку. Харьков. 1866 г. Цена с пересылкой 30 к. и без пересылки 20 коп. серебром.V. Четыре письма Фридриха Фабри против материализма. Цена экзем. с пересылкой и без пересылки 60 коп.Редактор, протоиерей Иоанн ЧижевскийIVОб издании Подольских Епархиальных ВедомостейПодольские епархиальные ведомости будут издаваться и в следующем 1868 году, по той же программе, по которой они издавались в прежние годы, и будут выходить также, как и прежде два раза в месяц.Редакция ведомостей и в 1868 году имеет быть при Подольской духовной семинарии.Цена Подольских Епархиальных Ведомостей на будущий 1868 год назначается прежняя, т. е. 4 рубля с пересылкой, без пересылки же 3 р. 50 к.Желающие выписывать в будущем году Подольские Епархиальные Ведомости, благоволят извещать о своём желании Редакцию, и присылать при своём извещении деньги, в текущем же 1867 году, не позже 10 декабря, точно обозначая, за чьё имя, и по какой почте должны быть высылаемы ведомости, и надписывая на пакетах: в Редакцию Подольских епархиальных ведомостей при Подольской духовной семинарии. Духовенство подольской епархии может выписывать ведомости через оо. благочинных, которые и благоволят принимать от вверенного им духовенства деньги, и препровождать их по означенному адресу, с присовокуплением списка лиц, выписывающих через них ведомости.Редактор, Ректор семинарии, архим. МемнонVУведомление. – По требованию духовных консисторий: каменец-подольской, тамбовской, самарской, тобольской и ярославской печатается второе гравированное издание нот церковного пения литургии св. Иоанна Златоустого с начальными правилами и азбукой нотного пения.Это улучшенное второе издание выйдет из работ 15 января 1868 года, и затем, все требования будут исполняться неотлагательно, по порядку поступления оных. Цена трём тетрадям большого формата, заключающих в себе 62 гравированных страниц 1 р. 20 к. без пересылки, а с пересылкой и укупоркой во все вообще губернии 1 р. 50 коп.Требования издания церковного пения адресуются к издателю Ардальону Петровичу Каллистратову в Киев, близ церкви Андрея Первозванного, в собственном доме под № 1-м.Издатель А. Каллистратов№ 49. Декабря 3-гоКатехизические поучения о Боге // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 49. С. 501–506.Поучение 9-е. О всемогуществе БожиемБог, имея беспредельно-мудрый и ведущий ум, и беспредельно-свободную волю, имеет и беспредельную силу в своих действиях. Короче сказать, Бог всемогущ.Под именем всемогущества Божия разумеется то, что Бог может сделать всё, и, что для Него нет ничего невозможного, У Бога вся возможна, говорит Спаситель (Мф.19:26): это значит, что Его силе, могуществу и власти нет никаких границ. Чего бы Он ни пожелал, всё то немедленно и неминуемо получает действительное бытие.Такое непостижимое могущество божественной мысли и божественного желания, можно отчасти объяснить силой мыслей и желаний человеческой души, которая создана по образу и по подобию Божию. Хотя мысли и желания наши не сопровождаются действительным появлением предметов, т. е., хотя наши мысли и желания не имеют такой силы, чтобы, о чём мы подумали, и чего пожелали, то бы сейчас и являлось на самом деле: однако, при каждой мысли, и при каждом желании нашем, уже тотчас является образ мыслимой и желаемой вещи, и вещь, не существуя сама в себе, по крайней мере относительно к нам, существует. Когда мы о чём думаем, и когда чего желаем, тогда вместе с этим у нас в голове начертывается изображение мыслимого и желаемого предмета, и предмет действует на нас иногда с такой силой, как будто бы он существовал действительно. Но мы, силой наших мыслей и наших желаний, можем производить и составлять только одну мечту, из предметов уже существующих, и такую мечту, которая действительна лично для нас, а сама в себе ничто, и притом эти мечты тотчас прекращаются, лишь только мы перестаём производить их в наших мыслях и желаниях; но Бог силой Своей мысли и Своего желания производит предметы, прежде не существовавшие, которые тотчас и начинают своё действительное бытие. Вот безмерное расстояние силы человеческой души от силы Божества.Божие всемогущество ясно открылось в сотворении мира и теперь открывается в сверхъестественных явлениях. Каким образом Бог сотворил вселенную в таком чудном устройстве и с таким неизмеримым множеством существ, её наполняющих? Силой Своей мысли и Своего хотения194. Священная книга Бытия повествует нам о сотворении мира так: Бог сказал: будь свет! – и явился свет; Бог сказал: будь твердь! явитесь суша и моря! явитесь на земле все растения! явитесь солнце, луна и звёзды! явитесь рыбы и птицы! явитесь на суше звери! – и всё это являлось вслед за каждым повелением Божиим (Быт.1:3–25). Святой пророк Давид так изъяснился о сотворении Богом вселенной: Той (т. е. Бог) рече, и быша; повеле, и создашася (Пс.32:9). Слова: Бог сказал, Бог повелел, – значат: помыслил и восхотел. Итак, Бог один, сам Собою, без всякой посторонней помощи и участия, без всякого внешнего орудия, силою Своей мысли и Своего хотения, из небытия воззвал в бытие всю вселенную, всё видимое и невидимое. Верую во единаго Бога Отца, Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым, сказано в Символе нашей православной веры. Но, явивши Своё беспредельное могущество при сотворении, Бог не переставал, не перестаёт, и никогда не перестанет быть всемогущим Владыкою всего сотворённого. Он ведёт по Своим благим намерениям течение всех вещей; управляет по Своей святой и премудрой воле участью каждого человека и целого человечества, вся история которого исполнена глубокого нравственного смысла; не нарушая, и даже не стесняя человеческой свободы, всем действиям человеческим даёт благое направление, и все последствия человеческих дел устрояет по Своему премудрому плану, предначертанному от вечности, на основании Своего предвидения; не нарушая порядка в творении, и не разрушая, данных тварям, естественных законов. Он творит чудеса: помрачает солнце, замедляет его течение, производит на земле и на небе необычайные знамения, воскрешает мёртвых, избавляет от тления тела умерших Своих угодников, и тому подобное. Нет времени, нет места, нет существа, когда бы, где бы, и в чём бы не проявлялось Божественное всемогущество.Говоря о чудесах, мы должны знать, что никто не может творить истинных чудес, кроме одного Бога. Ежели всякое истинное чудо есть дело сверхъестественное, – иначе оно будет ложным, поддельным, – то, кто же может побеждать естества уставы, кроме одного Бога, который сотворил естество и дал ему уставы? Только Тот, Кто мог сотворить человека из персти, может возвратить жизнь умершему человеку, обратившемуся в персть; только сотворившему око, возможно возвратить зрение слепцу, невозвратно его потерявшему. Правда, есть и из людей чудотворцы, – именно, почти все угодники Божии творили чудеса, но угодники Божии были и бывают только видимыми орудиями творения чудес, – действительный производитель чудес всегда один Бог. Благословен Господь Бог израилев, творяй чудеса един, говорит св. Давид (Пс.71:18). Цель творения чудес одна, именно та, чтобы утвердить праведных в вере и обратить неверных к вере (Ин.11:42): и при этом Бог избирает в орудие чудес одних праведников, для того, чтобы удивить на праведниках милость Свою (Пс.6:7) и сделать их образцами веры и добродетелей для прочих.Бог все может сделать, о чем только может помыслить, и чего может пожелать; но чего Он не может помыслить, и чего не может пожелать, того не может и сделать: т. е. Бог не может противоречить самому Себе. Таким образом, для Бога невозможны действия, несообразные с Его Божественным достоинством и беспредельными совершенствами: напр., Он не может поступить худо, учинить зло, сотворить грех; Он не может произвести другого, Себе равного Бога, ограничить Свое существо, лишить себя Своих совершенств и тому подобное, или, что то же, Богу нельзя сделаться не Богом195. Но все эти невозможности для Бога, лишь более доказывают Его всемогущество. – Они значат, что всемогущему Божеству невозможно быть не всемогущим.Итак, всё существующее, существует не иначе, как силою всемогущества Божия, и существует именно в том виде, в каком определили, чему быть, Его премудрость и благость. Откуда же на свете зло, которого Бог не мог восхотеть по Своей благости, и которого поэтому и не должно бы быть на свете? Зло на свете не есть произведение Творца, а произошло от злоупотребления разумных тварей, дарованной им от Бога свободою. Существование зла уже потому не ограничивает всемогущества Божественного, что это зло есть дело свободы, созданной всемогущим Богом. Бог не сотворил зла, но попустил его; позволил ему быть: стало быть, Он и при существовании зла столь же всемогущ, как если бы и вовсе не было зла. Зло относится к Богу также, как тьма относится к солнцу, которое освещает всё, что к нему обращено, и не освещает того, что от него отвращается196. Бог даровал разумным тварям Своим свободу по Своей беспредельной благости, чтобы в возможной для ограниченных тварей степени отпечатлеть в них образ Своих совершенств; а разумные твари, употребляя дар Божий – свободу, не по намерениям Творца, а по собственному своему произволу, и таким образом произвели зло с его бедственными для себя последствиями. Самое дарование свободы есть уже допущение возможности зла, – зло только там невозможно, где нет разумной свободы. Свобода дана разумным тварям по благости Творца, а существование зла предусмотрено Творцом по всеведению: отсюда начертался божественный план искупления рода человеческого, чтобы возвести человечество на степень высшего совершенства, нежели на какой оно было по сотворении до падения. Таким образом, Бог, не производя зла, происшедшим уже злом управляет всею силою Своего всемогущества, и как самому злу, так и всем, происходящим от зла последствиям, даёт премудрый оборот, с избытком вознаграждающий порчу и бедствия тварей.Бог, и на зло простирая Своё всемогущество, по беспредельной благости, истребляет его добром, а зло неисправимое, ожесточенное предает навсегда злу. Из этого простого понятия вытекает непреложность исповедуемой нами истины, что все, покаявшиеся и исправившиеся грешники, непременно спасутся и пойдут в вечные радости, а все нераскаянные грешники непременно погибнут и будут преданы вечным, нескончаемым мучениям.Верьте же, братия, что всему этому иначе и быть нельзя, и представляйте, что праведный суд Божий теперь же, сию же минуту, над нами совершается! Выходите, братия, из сего св. храма не иначе, как с твердым намерением делать сладостное добро, всегда и везде угодное Богу, и воздерживать себя от ядовитого зла, всегда и везде противного Богу. Аминь.Флоринский Н., свящ. Заметки о проповедничестве сельских пастырей // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 49. С. 507–517.Долг священника, как проповедника слова Божия прихожанам своим, есть – ввести в сознание их истины откровения божественного. Недостаточно в Церкви быть многим проповедникам; требуется, чтобы каждый пастырь проповедовал в своей пастве, потому что во всяком приходе находится довольно христиан, незнакомых с христианством. А из знающих Христово учение, многие либо знают его поверхностно, либо владеют и основательным знанием веры, но как мертвым капиталом. Светоносные и животворные истины христианства не горят в умах их живыми представлениями, не согревают сердца любовью к Богу и человечеству, не возбуждают в воле желания бороться с грехом до смерти, в надежде воспринять от Господа венец правды в день он (2Тим. 4:8). Итак, да благовествует каждый священник! Горе ему, если не благовествует (1Кор.9:16). К высказанным побуждениям благовествовать слово жизни и спасения, в наше время присоединяется ещё та побудительная причина, что, во множестве явившиеся повсюду враги христианства, из среды самих же христиан, усиленно стараются и устно, и письменно проводить в народе антихристианские и безбожные мысли свои. В иных же местах, хотя и слово Христово проповедуется, но так, как не дай Бог нигде ему проповедану быть, в самых извращённых смыслах, какие дают его высоким истинам наши, наприм., разные сектанты. Народ жаждет учения. И, не имея по местам вовсе чистых кладезей истинного учения Иисуса Христа и Его св. Церкви, бежит поневоле к потокам его, возмущённым лжеучениями человеческими.Говорят, добрая жизнь священника есть лучшая проповедь. Бесспорно. Но кого эта добрая жизнь назидает? Только тех, кои по-христиански мыслят, чувствуют и желают. А чтобы насадить в сердцах эти святые мысли и расположения души, надобно проповедовать. Ибо, как веровать – сказано – в Того, о ком не слыхали? Как слышать без проповедующего? – Вера от слышания, а слышание от слова Божия (Рим.10:15,17). – Поэтому, что бы ни говорили ещё против проповеди, она везде и всегда необходима.Но если и от наставника разных знаний человеческих требуется большое умение передать эти знания народу, то ещё больше требуется искусства от передающего людям знания божественные. В этих видах издавна в школах наших, готовящихся к священству, преподается особая наука о церковном проповедничестве. К сожалению, за обширностью богословского курса, нельзя в семинариях читать не только эту, но и многие другие отрасли богословия, с надлежащей подробностью. С другой стороны, воспитанники, слушающие гомилетику, находятся ещё в тех летах, когда не всякий из них достаточно может понять всю важность наставлений о проповедничестве. И, так как гомилетические правила не всегда образовали искусных проповедников из наших семинаристов, то считаем нелишним предложить несколько заметок о проповедничестве, пригодных для священника, как проповедника слова Христова.Три года с половиною учились Апостолы у Богочеловека тому, что имели они проповедать всему миру, по божественном Его с пречистою плотию вознесении на небо, и потом послан им был Иный Утешитель, Дух Святый, который наставил их на всякую истину и воспомянул им всё, что говорено было Господом Иисусом Христом. Последуя сему примеру, и великие учители вселенские – св. отцы, долгое время вникали в тайны богопознания безраздельным и совершенным вниманием ума и сердца, прежде чем эти таинства стали возвещать другим. Не прямо из-за школьной скамьи всходили на церковную кафедру Василий, Григорий, Златоусты; но, в уединении пустынь, внимали они Божию слову долго, прежде чем начали его возвещать другим с церковной кафедры. Не рано стал проповедовать и преп. Ефрем Сирин, не один раз перечитавший Библию, со слезами, у себя в келье, прежде чем убедили его старцы отверсть уста к назиданию. Подражая святым, и каждый священно-проповедник не должен торопиться стать самостоятельным проповедником на кафедре церковной. Прежде нужно самому глубоко и основательно изучить святые истины веры – изучить не одним лишь умом, как это большею частью делается в школах, но сердцем и жизнью. Нужно сделаться причастным Духа Святого не только по силе рукоположения святительского, но по действиям благодати в душе и выражениям её в жизни. Три-четыре опыта собственных проповедей в год достаточно для молодого пастыря, но эти опыты должны быть зрелы, обдуманны. В другие дни, на какие собственных проповедей не приготовлено, должно с уменьем избирать что-либо в назидание пастве из свято-отечественных творений, или из проповедей отечественных учителей Церкви, предварительно прочтя избранное место на свободе дома, и доведя душу до полного сочувствия этому избранному поучению, так, чтобы с кафедры предлагать его, как своё, родное слово. Для этого, конечно, необходимо приобрести готовый выбор проповедей на год (например, сделанный редакцией «Воскр. Чтения»).Между тем, надобно же приготовлять священнику и себя в доброго проповедника. Подготовка эта должна быть внутренняя и внешняя. – Перевести в содержание души своей богатство христианского боговедения, заключающееся в Библии, и писаниях отцов и учителей Церкви, – это задача внутренней подготовки, и приобресть уменье передать, в доступном народу слове, догмат веры, или правило нравственности, или историческое событие, касающееся области веры и Церкви, это – дело подготовки внешней.Для приобретения духу своему содержания, необходимо священнику читать св. Библию и писания св. отцов и учителей Церкви. При чтении этом, надобно соображаться со своим сердцем, читать в особенности то, что по преимуществу любит и понимает душа. Св. Златоуст любит из библейских книг в особенности писания св. ап. Павла. Блаж. Феофилакт из отцов читал в особенности Златоуста. Творения св. Григория Богослова с любовью читались нараспев в обителях монашеских 5-го века, и, благодаря такому к ним вниманию подвижников – образовали из среды их многих народно-поучительных проповедников. Пусть же и наши пастыри-проповедники избирают каждый по себе чтение в обширной области проповеднической литературы Церкви православной! Тогда – при помощи благодати Божией – наполнятся их души ведением тайн божественного откровения, и самое ведение сие потребует себе выхода в слове христианского назидания пастве.Между тем, надобно же приготовляться говорить, – говорить, а не на бумаге лишь излагать свои поучения. Это зовем мы внешней подготовкой, но подготовкой, существенно необходимой в деле проповеди. Не декламация здесь требуется, но слово живое, слово от души, от сердца, от полноты любви и к Господу, и к людям; проповедник должен смотреть на себя, как на пастыря душ, на учителя веры и благочестия, – затем должен смиренно молить Господа, чтоб отверз уста его, да возвестят хвалу Божию, и стараться, при каждой частной встрече с прихожанами своими, сказать им приличное слово назидания. Постоянным упражнением в деле частных пастырских наставлений укрепится мысль наша и примет благочестивое настроение к созерцанию св. истин боговедения, а слово приобретет способность воплощать в себе наипонятнейшим образом эти истины. Сверх сего, необходимо проповеднику заучивать свои, излагаемые на бумаге поучения, изучать также и те места, из читаемых им проповедей, в особенности святоотеческих, какие его интересуют. При подобном старании, с Божией помощью – может образоваться полезный проповедник-импровизатор даже из человека, вначале очень неразвитого для деятельности проповеднической. Но наперёд нужно излагать поучения свои на бумаге, и много, много писать.Многих и искусных в проповедничестве священников иногда удерживает от проповедования мысль о собственном нравственном недостоинстве. Конечно, спасительно напоминать себе слова св. Псалмопевца: грешнику же рече Бог: вскую ты поведаеши оправдания моя и прочее (см. Пс.49); но единственно с целью – возбудить себя к покаянному настроению души и нравственному самоисправлению, при помощи благодати Христовой. Удерживаться же от проповедования слова Божия представлением греховности своей, не следует. Напротив, по учению святых подвижников (например, преп. Иоанна, Списателя Лествицы), и грешному должно учить других, если он на то призван. И это учение может самому ему обратиться во спасение, когда он укажет другим предосторожности от падений, каких не избег сам; за их молитвы извлечет и его Господь из бездны, в какую имел он несчастье впасть.Иные, быть может, удерживаются от проповедования малым вниманием к себе паствы, либо неисполнением членами оной того, что внушается в проповедях. Но наше дело проповедовать, за внимание же народа к словам нашим будет спрашиваться не с нас. А об исполнении проповедуемого, должно молить божественную благодать, и самому терпеливо повторять в поучениях, пренебрегаемые народом заповеди. Припомните о св. Златоусте. Не во всю ли святую и великую Четыредесятницу он наставлял антиохийцев удерживаться от клятв напрасных и ложных?Но вот, вы – проповедник неленостный, и приготовленный к великому священнодействию проповеди. Что же проповедовать вам к народу? Широка заповедь Божия зело (Пс.117:96), ещё шире вся область божественного откровения человечеству. Стало быть, вопрос о выборе предметов, для проповеди пастырской – вовсе не излишний вопрос в наших гомилетиках. Как же он в них решается? Большей частью так, что советуется священнику всё, и обо всём в христианстве, проповедовать. Указывается, правда, что особенно должно изъяснять из священных Писаний, какие по преимуществу раскрывать догматы и т. д., но всё это и под. только особенно, только по преимуществу. Главная мысль, следовательно, остаётся: проповедуй всё учение веры и благочестия, хотя не всё в одинаково пространном изложении. Достаточно этой одной мысли утвердиться в голове труженика духовной школы, чтобы испугать его представлением великих трудностей проповедничества. И вот, многие в подобном страхе пред громадностью дела, вовсе не хотят, или, сказать лучше, не смеют к нему приступить. Надо проповедовать всё, а я и сам мало смыслю всё. Не правда ли, благочестивые сопастыри, что, высказанная мысль приходила не одному из нас в голову на переходе от школы к алтарю и, быть может, удержала от проповеди многих таких служителей алтаря Христова, которые могли бы с большой пользой для Церкви внести лепту слова своего о Господе в сокровищницу благовествования о Нём? Но и гомилетика решала важный вопрос кафедры не для того, чтобы нас запугивать. Имея в виду всех своих слушателей, всю среду их будущих слушателей в храме, всё откровение Божие миру, какое из рода в род передаётся в Церкви вселенской, она и должна была утвердить всестороннее благовествование в Церкви велицей (Пс.21:26), о Боге великом и тайнах царства Его. Короче – правило гомилетики: проповедуй всё, и обо всём в откровении, относится ко всем проповедникам, вместе взятым. Она хочет, чтобы всё христианство раскрыто было проповедниками пред разумением народа. Она своим правилом напоминает заповедь самого Господа Спасителя: учите соблюдать все, что Я повелел вам (Мф.28:20). Но, уча таким образом будущих священнослужителей слова Божия, наука о проповедничестве имеет дело не с нами, как личностями, она не расспрашивает в частности, кто из нас настроеннее созерцать св. догматы веры, кто более услаждается историческим религии проявлением в человеческом роде, кто любит исследовать широту Господних заповедей. Знать это – дело личного самопознания каждого из нас. А затем – и непременный долг каждого – избрать для своих бесед к народу ту область откровения, к какой сам душою своею ближе, и её в особенности раскрывать в своих проповедях. Не умею, например, учить нравственности христианской с тою силою, какую оказывают на сердца поучения о ней святоотеческие, или поучения моих собратий во Христе – сопастырей отечественных? Что же? – Не умолчу и о ней, во буду произносить к пастве моей назидательные поучения других проповедников, искушеннейших меня; сам же займусь изложением в моих проповедях христианской догматики. Высок для меня и этот предмет? Буду передавать о нём с кафедры поучения св. Кирилла Иерусалимского и других катехетов, а для своих поучений изберу свящ. историю, или историю Церкви христианской, или займусь изъяснением Евангелия и Апостольских посланий, или же стану изъяснять богослужение Церкви православной, или, наконец, возьму Четьи-Минеи, и постараюсь, сколько могу, познакомить мою паству с житиями святых Божиих. Избрав подобным образом для себя область проповеднических материй, добрый проповедник должен терпеливо трудиться над этою одною областью сам, не забывая, однако, и прочих областей, но знакомя с опытом народ из поучений других проповедников церковных. И если бы каждый православный священник действовал подобным образом для церковной кафедры, как давно и хорошо ознакомился бы православный народ русский со всеми сокровищами православия. Тогда как в настоящее время, при всем усилии и успехе многих достойных проповедников, и по городам, и по селам святой Руси, большинство народной массы ещё коснеет в том несчастном мраке религиозного невежества, при котором и разным сектантам удобно вербовать в свои последователи не только селян, но и горожан, и, совратившимся в пути безбожия недоучкам школ наших, легко сеять в народ письменно и устно нечестивые мысли западного богоотступления.Но, так как православная Церковь прежде нас благовествует людям Христа своим умилительно-назидательным Богослужением, – то мы должны преимущественно следовать руководству самого Богослужения в избрании проповеднических тем. Последнее нужно особенно в тех случаях, когда проповедник не определил для себя отдельной области из христианского богословия, а желает предлагать народу и о догматах, и о нравоучении, и о прочих предметах церковной беседы, соответственно потребностям своей паствы. Имея глубокое внимание к благоговению молящейся и песнопоющей Церкви, священник должен стать посредником между ею и народом, не только как молитвенник, но и как учитель веры и благочестия, т. е. должен проповедью своею сделать вразумительным для прихожан благовествование о Боге церковного богослужения. Оно содержит в себе неистощимое богатство предметов для пастырских поучений, и в себе же заключает превосходное раскрытие этих предметов, – высокие мысли, трогательные образы и примеры, сильные христианские чувствования. Проповеднику остаётся внимательно вникать в содержание служб церковных, чтобы самому, прежде извлечь для себя из них уроки здравого богословия. Тогда, когда душа его наполнится сочувствием к гласу Церкви молящейся и поющей Бога, не будет для него особенного труда говорить беседы к народу, по руководству церковного устава.Часто в вас недостает надлежащей внимательности к богослужению. Довольствуемся прочтением молитв служебника и затем канонов священнического правильника, готовясь к священнодействию божественной литургии. А не прислушиваемся к свящ. псалмам и песнопениям церковным. А от этого происходит, что нередко затрудняемся приискать, приличную празднику, тему слова. Этого затруднения не было бы, если бы мы весь состав божественной службы изучали не только умом, но и сердцем. Тогда множество поучительных истин возникло бы в нашей душе, и мы невольно возбудились бы к проповеданию их. Здесь же уместно вспомнить, что до наших почти дней, во многих местах обширного отечества, православный народ наш изучал св. веру лишь из книг церковного богослужения, и добре было бы, если бы он не переставал внимать гласу служб Божиих… К прискорбию – простецов наших многих оторвал от животворного лона Церкви несчастный дух раскола, из людей образованного класса многих объял дух рационализма, сомнения, отрицания и неверия. Тем необходимее, поэтому, становится в наши дни повсеместная проповедь священников о церковных предметах, которая воззвала бы снова к св. Церкви и ее спасительному учению, убегающих от сей нежной матери неразумных детей ее, а остающихся ей верными чад, утвердила бы в неизменном православии.В настоящее время требуют от церковной проповеди народности. Как понимать и выполнять это требование? Если требуется, чтобы мы говорили всегда так, чтобы нас понимали в равной мере все наши слушатели без исключения, то это крайне трудно и почти невозможно в одной и той же беседе. Итак, как у нас везде в одном и том же приходе есть люди, неодинаково развитые в христианском отношении, то, для того, чтобы всем преподать вразумительное наставление, необходимо иногда предлагать словесное млеко для младенцев о Христе, а в другое время сообщать и брашно, достигшим духовного мужества, и могущим разуметь высшие истины богооткровенного учения. В последнем случае, очевидно, не все будет понятно для всех. Но и в учении Апостолов обреталось нечто неудоборазумеваемое для некоторых. Достаточно, чтобы нас понимали в таком случае те, которых мы имеем в виду, предлагая небесное учение об истинах, превышающих понятие всей массы простонародья. Ещё лучше, если мы мало-помалу младенцев о Христе, по мере их возрастания в жизни духовной, будем приучать к принятию брашна, то есть к уразумению высших истин веры. Но, если народность проповеди требует близости её к духу и потребностям народа, то в этом смысле общенародные проповедники у нас всегда были и есть. Хотите ли удостовериться в этом – спросите у самого нашего народа. Он скажет вам, что для него понятны не одни св. Тихон, или св. Димитрий, но и многие, из современных витий церковных. Не надобно притом забывать, что и в народе нашем простом не все младенцы в вере. Есть из простецов довольно таких, которые не на хартии, но в умах и сердцах своих несут к родным слово благовестия, не только, слышанное ими в храме от сельских приходских пастырей, но и, читанное им, из творений лучших городских проповедников.Не должно также забывать, что в наших поучениях к народу должно составлять всё их достоинство не одна общенародность, но, первее всего – дух библейский, православие и назидательность – черты, по которым наши проповеди могли бы справедливо называться словом Божиим.Но без заботы проповедника о назидании, первее всего себя самого учением Христовым, об укреплении своей собственной воли в стезях закона Христова, о почерпании утешений в области святых истин религии, ничто не поможет ему приобрести искусство и опытность, требуемые от проповедника. Таким образом, дело благовествования требует от пастыря проповедника немалого труда; но этот труд не должен устрашать нас. Веруем, что он, во-первых, может быть облегчён после усердных и пламенных молитв наших к Богу, самим премудрости Наставником и смысла Подателем; кроме того, имеем упование, что и по молитвам о нас, как о благовестниках слова Божия, людей, поучаемых нами, преблагой Господь, Своею всесильною благодатью явит искусными в проповедании слова своего. И таким образом, труд проповедничества, подъемлемый нами из любви к Богу и Его святой вере, и из любви к стаду, еже стяжа Господь Иисус кровию Своею, обратится в пользу поучаемым, и похвалу нам самим, в день всеобщего праведного мздовоздаяния. Будем же неопустительно благовестити день от дне спасение Бога нашего (Пс.95:4).Свящ. Н. ФлоринскийВотвиновский Евфимий. Слово в день св. апостола Андрея Первозванного (30 ноября)197 // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 49. С. 518–523.«Видите ли сия горы? Веру имейте мне, яко на сих благодать Божия воссияет, имать град велик здесь быти, и церкви многи хощет Бог воздвигнути ту и просветити святым крещением всю землю Русскую».Такой пророчественной проповедью первозванный апостол Христов Андрей, призванный благодатью Божией в сию страну, огласил это самое место, на котором мы приносим ныне молитвы Богу истинному, и в оправдание предсказания своего, он водрузил на горах сих святой крест Христов.Не без особенного, бр., благоговейного восторга всякий раз возвышаемая мы на сии благодатные высоты, освященные стопами апостольскими, созерцаем благолепное величие града нашего, украшенного уже многими храмами Божиими, и исполняемся святым упованием, что и ещё пророчество апостольское не престает исполняться, и ещё богоспасаемый град наш, время от времени, всё более и более будет распространяться, и украшаться новыми храмами во имя Бога истинного.Душа преисполняется истинным торжеством веры, когда мы поклоняемся нетленным, и исполненным благодатной силы чудес, телам многих святых угодников Божиих, почивающим в наших храмах. Эти видимые памятники веры и благочестия отцов наших не служат ли непререкаемым доказательством того, что благодать Божия воссияла на сих горах, и не престанет сиять, пока продолжится стояние мира? Несметное множество благочестивых христиан ежегодно стекается со всей России и других стран на поклонение святыне киевской, – преимущество, каким едва ли может похвалиться другой град в мире, кроме Киева и Иерусалима.Воды киевские сделались новым Иорданом для отечества нашего; в них сыны России омылись в первый раз от идолопоклонства языческого, и Церковь русская, вышед из купели киевской, и просвещая всю Россию святым крещением, стала на свещнице благодатного царства Христова.Дух и сила первозванного Апостола видимо почили на достойных преемниках его служения – равноапостольном Владимире и святителе Христовом Михаиле. Эти великие мужи нашей страны сделали для неё всё, что только могли сделать достойные преемники служения и власти апостольской. И словом, и делом, и примером, и убеждением, со всею апостольскою ревностью, они содействовали тому, чтобы насадить, возрастить и укрепить в отечестве нашем святую православную веру, христианское благочестие, и истинное просвещение, основанное на началах истинной веры. Святое служение их продолжали ревностные пастыри и учители Церкви, богомудрые иерархи, богопросвещенные мужи совета и разума: так что град наш сделался святилищем, в котором вся Россия обрела для себя чистоту и святость веры, правила благочестивой нравственности и истинное христианское просвещение.Так, на горах богоспасаемого града Киева исполнилось святое пророчество первозванного Апостола!Но, бр. хр., взирая на сей град, на котором так видимо воссияла благодать Божия, который так велик и ещё зиждется, в котором так много благолепных храмов и ещё умножается число их, и в них почивает такой обильный залог благодати Божией, невольно встречаемся с вопросом недоумения: где же та живая и действенная благодать Божия, которая, однажды соделавши нас сынами царствия Христова, должна всегда сиять во всей нашей жизни и деятельности, освещать нам путь ко спасению, вливать в нашу душу небесный свет и блаженство, утешать и укреплять во всех трудностях жизни, предохранять от надежд нравственных, возводить от силы в силу, от совершенства к совершенству и уготовать нам вечное жилище в вечном царстве славы Божией? – Где те священные высоты в нашей душе, на которых ей прилично сиять?! Святая вера в Господа Иисуса Христа и истинное благочестие, – вот святые, достойные посещения Божия, высоты души нашей, на которых водружен крест Христов самим Духом Святым, и которые освящены не стопами, а духом и силою апостольскою! Да не гаснет же сия божественная Благодать, воссиявшая в душе нашей с минуты святого крещения! Пусть чистая и живая вера в Спасителя нашего всегда озаряет, то неизвестный и мрачный, то скользкий и опасный путь нашей жизни. Да будут спутниками нашими все святые добродетели христианские, которые во всю нашу жизнь вливают такой свет, и такую силу, что и другие, взирая на нас, прославляют Отца небесного за обилие благодати, на нас почивающей.А от чего иногда меркнет у нас свет благодати Божией? Меркнет, если вера и благочестие оскудевают, – то засыхают под зноем страстей человеческих, то хладеют под ложным мудрованием гордого разума человеческого, предоставленного самому себе; – если вкрадываются в душу христианина, или гибельное суеверие, или невежественные предрассудки, – особенно же, если тлетворный дух времён простирает свою убийственную руку на святое достояние Божие – на жизнь христианина. Он-то преимущественно помрачает благодатный свет веры и благочестия, внушая неопытным чадам Церкви Христовой непослушание её святым уставам и напоминаниям. Он усиливает развитие страстей человеческих, видимо потворствуя им, и усиливает деятельность христианина в обольстительном тумане ложных понятий. Он перерождает чад Церкви Христовой так, что они стыдятся святой веры отцов своих, считают чем-то неприличным явное исповедание имени Иисуса Христа и св. Его Церкви, в присутствии им подобных: это кажется им незнанием приличий света, беззаконием против (беззаконных) правил ложно-просвещенного века. Таким христианам благочестивый человек кажется человеком прошедших столетий, не знающим ни духа настоящего времени, ни потребностей настоящего века, как будто благочестивый дух отцов необходимо должен оскудевать в сынах, и сыны должны быть похожи на своих отцов, как походят на живых людей статуи, кои очи имут и не видят, уши имут и не слышат, ноги имут и не пойдут… Да сохранит нас Господь Бог от такого преобладания духа времени над святой верой и нравственностью христианскою! В этом тумане мы не узрим света благодати Божией, которая воссияла в душах наших от купели крещения и должна сиять до конца нашей жизни.Еще, бр., для того, чтобы благодать Божия сияла в нашей душе и озаряла нашу жизнь, мы должны снискать истинную мудрость, которая, по словам Премудрого, лучшая есть камней многоценных, всякое же бесчестное недостойно её есть. Где же мы обретем эту светлую, благодатную лампаду для нашей жизни?Богомудрые преемники власти и служения апостольского – равноапостольный Владимир и святитель Христов Михаил, достойно стяжавшие себе славное имя просветителей России, вполне постигли необходимость, доставить новым христианам киевским, вместе с истинной верой, и истинное образование разума. Они руководились той мудрой мыслью, что, если образование разума будет совершаться под благотворным сиянием святой религии, то и вера христиан будет тверже и сильнее, и разум светлее от озарения божественного. Для того учреждены были христианские училища, в которых новые христиане должны были преимущественно учиться святым догматам Христовой веры, правилам чистой христианской нравственности, а затем и всему доброму и полезному для жизни. Даже в святых храмах святитель Михаил с сотрудниками своими непрестанно поучал сколько вере, столько и всему полезному: так что вместе и мудрость Божия – небесная, и мудрость человеческая – земная, напаяла души учащихся, и делала их истинно мудрыми христианами. Так воссияла благодать премудрости – благодать Божия, над христианами киевскими, по пророчеству первозванного Апостола.Без сомнения, от равноапостольного Владимира и святители Михаила, до настоящего времени, сия спасительная благодать истинного христианского просвещения не преставала сиять в богоспасаемом граде нашем: в этом служит порукою быстрое распространение христианской веры и просвещения во всей России ревностными трудами богопросвещенных мужей киевских. История свидетельствует, что Киев, в разные времена воспитывал в благочестивых училищах своих мужей великих, достойных памяти народа русского, известных чистотой веры, святою нравственностью, высокими добродетелями, силою совета и разума. Нужно молиться небесному Отцу светов – Богу разумов, чтобы Он божественною благодатию Своею осенил наше просвещение, – чтобы оно не теряло первоначального своего характера и духа апостольского, – чтобы во главе всех наук лежала святая наука веры и благочестия христианского – святой закон Христа Спасителя; чтобы этот святейший предмет, составлявший главную науку отцов наших, не был посторонним предметом для сынов и находил бы для себя истинных учеников, а не праздных слушателей. Иначе может последовать удаление премудрости божественной от слабого разума человеческого, пагубный разлад между религией и разумом, и затем, крайнее ослабление истинной науки христианства. Да сохранит Господь Бог св. град наш и всю землю Русскую от такого гибельного упадка веры и благочестия в святом деле образования: то было бы уже отсутствие всякого света благодати Божией!..Итак, отрадно, бр., видеть исполнение пророчества апостольского о нашем богоспасаемом граде, – воссияла благодать Божия на св. горах киевских, – остается нам, не помрачить сего божественного сияния, а внести его в нашу душу и отобразить в нашей жизни и деятельности. Аминь.Киево-лыбедской Свято-троицкой церквисвященник Евфимий ВотвиновскийФлегматов Андрей, священник. Собеседование с сектантом австрийского священства (второе) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 49. С. 523–529.Священник. – Здравствуй, Н. Ф.! Ну что, размышлял ли ты о прошлом нашем с тобою разговоре, касательно австрийского вашего священства, да и о признаваемом православною Церковью единоверии?Раскольник. – Как же, мы рассуждали об этом. И хоть ты, отец, в прошлый раз сказал, будто мы понимаем наше единоверие, но, право, мы недоумеваем о нём; по-нашему, в нём много противоречий.С. – Какие же вы нашли противоречия?Р. – Да как же? Первое, то, что в единоверческой Церкви вы дозволяете употреблять всё старообрядческое, а в вашей, великороссийской Церкви, совершаются обряды отнюдь не иначе, как по новоисправленным церковным книгам: стало быть, старые обряды вы считаете неправильными? Для чего же дозволяете их единоверцам, и тем заставляете их погрешать?С. – Да, эти, так называемые старые обряды, не совсем согласны с обрядами древней вселенской Церкви, соблюдаемыми доселе всеми православными церквами, и в русской Церкви о них не знали до XV века; только с сего времени они появились у нас от неразумия переписчиков церковных наших книг. Но, как сии обряды не противоречат сущности православной веры, то св. Церковь дозволяла соблюдать их единоверцам, из любви снисходя к немощной их совести, по наставлению св. ап. Павла, который учит, ради любви снисходительно относиться к немощным в вере: изнемогающего в вере приемлите, не в сомнение помышлений (Рим.14:1). И единоверцы, соблюдая благословенные Церковью обряды, не погрешают, так как они находятся у св. Церкви в послушании, которое выше всякого обряда (послушание паче жертвы благи 1Цар.15:22), и, так как сии обряды служат средством выражения внутреннего единения с православной Церковью, служат знамением благочестия единоверцев.P. – Ну, положим, что единоверцам церковь ваша дозволяла соблюдать старые обряды из снисхождения к ним, ради их послушания: почему епископы-то ваши соблюдают эти, мнимо неправильные обряды, когда служат в единоверческих церквах? в Церкви великороссийской они совершают службу по новым обрядам, а в единоверческой – по старым? Это представляется нам похожим на лицемерие, или двуличность.C. – А вы вникните-ка беспристрастно в это дело, и увидите, что таковым поведением епископов выражается вовсе не лицемерие, или двуличность, а самая искренняя любовь к ближним, готовая положить душу свою за других, по примеру св. ап. Павла. Этот Апостол, ради спасения ближних, для иудеев был, как иудей; для подзаконных был, как подзаконный; для немощных был как немощный (1Кор.9:20,22): почему, будучи Апостолом новозаветной Церкви, он однажды в Иерусалиме принес ветхозаветную жертву очищения, собственно, для успокоения немощных в вере христиан из иудеев (Деян.21:26). Так и православный наш епископ, для спасения единоверных наших братьев, ещё немощных по вере, делается сам как бы немощный, делается как бы старообрядцем, служа у них по старым их обрядам и книгам.Р. – А нам думается, что Церковь ваша не с тем ли дозволяет единоверцам старые обряды, а сама употребляет их в лице своих пастырей, чтобы этим незаметно уловить их, заставить изменить свои обряды на ваши?С. – Конечно, можно бы вам так думать о св. Церкви, если бы она скрывала свои отношения к единоверным её чадам; но она открыто действует в отношении к ним, нисколько не скрывает от единоверцев, что она только снисходительно благословляет им старые обряды, и только по христианской любви, ради спасения душ, дозволила своим архиереям употреблять их обряды; между тем как в то же время она открыто учит православных чад своих твёрдо и неизменно держаться своих обрядов, не переходить в единоверие, и по крайней только нужде, в смертном случае, разрешает православному мирянину обращаться к единоверческому священнику. Таковым отношением к единоверию Церковь ясно показывает свою искренность и правду, а не хитрость, или ложь; и если она искренно желает, чтобы единоверцы не разнствовали с нею в обрядах, то желает расположить их к тому не какою-либо хитростью, а единственно искренним снисхождением к ним и христианскою любовью. Сами единоверцы не могут не видеть сего и не сознавать. Поэтому, я советовал бы тебе, Н. Ф., переменить свой взгляд на православную Церковь, и соединиться с нею, хоть в единоверии. Что вам следовать тому священству, которое не более 20 лет получило своё начало, – и как получило? – не законным образом, так что опять прямо скажу тебе, все ваши архиереи и священники, не больше, как самозванцы.Р. – Напротив, мы так не думаем о своём священстве. Что 200 лет не было у нас своего архиерея, и что мы и приобрели его не больше 20 лет, у нас своё священство, в этом, по-нашему, ничего нет противозаконного. Где же было взять нам своего архиерея, когда из ваших ни один архиерей не соглашался отстать от своего заблуждения и перейти в нашу старую веру? По нужде столько лет мы и пользовались только иереями, с раскаянием переходившими от вас к нам. Но, когда Бог положил на сердце митрополиту Амвросию обратиться от ереси и перейти в нашу древлеправославную веру, тогда явился у нас и свой епископ, а от него пошло и своё священство. Разве прежде, в древлеправославной Церкви, не было таких примеров? Вспомни-ка: когда цареградские патриархи Иоанн и Пирр, уклонились в ереси, первый – в монофизитскую, а второй – в монофелитскую; тогда Церковь оставалась несколько времени без патриарха; когда же они с раскаянием оставили ересь, тогда Церковь опять приняла их и поступила, конечно, не противозаконно. Так ничего кажется нет противозаконного и в том, что митрополит Амвросий отстал от ереси вашей Церкви и пристал к древлеправославной нашей вере.С. – Эти примеры не подтверждают самовольного вашего епископства и священства. Патриархи Ионн и Пирр получили архиерейство от православной Церкви, к ней же опять они и возвратились после своего отпадения в ереси. А митрополит Амвросий получил архиерейство в православной Церкви, и, приставши к вам, он отступил от своей Церкви и обратился к чужой. Церковь, при отпадения оных патриархов, не оставалась без архиереев; в ней и без этих двух патриархов было много православных епископов; стало быть, законное архиерейство и иерейство никогда в ней не прекращалось. А в вашем обществе 200 лет не было епископов; и священники, приставшие в это время к вам, получили священство тоже в православной Церкви; значит, и они отступили от своей Церкви и обращались к чужой. Притом – и это главное – патриархи Иоанн и Пирр, разубеждённые в ереси, – первый, через препод. Савву освященного, а второй, через препод. Максима Исповедника, приняты были в Церковь собором св. отцов, где присутствовали, без сомнения, и епископы: так как без епископа не может быть и собора, по XXXVII апостольскому правилу. А митрополит Амвросий каким собором принят был в ваше общество? – собором мирян, без епископа, под председательством одного священника?! – Это ли законный ваш епископ?! В XVI правиле антиохийского собора против этого ясно говорится: «Аще который епископ, не имеющий епархии, вторгнется в церковь, не имеющую епископа, и восхитит престол ея, без соизволения совершенного собора, таковой да будет отвержен, хотя бы его избирал весь народ, который он себе восхитил. Совершенный же собор, есть тот, на котором присутствует с прочими митрополит».Р. – Что же нам было делать? Так поступлено по крайней нужде; до этого не было у нас епископа.С. – Без епископа не надобно бы так и поступать с епископом. Никакая крайность не может извинить этого противозаконного поступка. Притом, повторяю тебе, Амвросий в православной Церкви был запрещён: кто же мог разрешить его в вашем обществе? – Между тем, он у вас священнодействовал, да ещё что сделал? Один, своим лицом, поставил епископа, Киприана Тимофеева, под именем Кирилла, и тем положил у вас начало незаконной иерархии. По правилам Церкви, епископ не иначе поставляется, как тремя, или в крайности двумя епископами; именно: 1-е апостольское правило говорит: «епископа да поставляют два, или три епископа». То же самое говорится в IV правиле 1-го вселенского собора: «епископа поставляти наиболее прилично всем той области епископам. Аще же сие неудобно, или по надлежащей нужде, или по дальности пути: по крайней мере три во едино место да соберутся, а отсутствующия да изъявят согласие посредством грамот: тогда совершати рукоположение». Другого образа поставления во епископы никогда в Церкви не было. Между тем, и Кирилл, преемник Амвросия, один же поставил епископа. Можно ли чем извинить такое самочиние? Это очевидное самозванство и возмутительная противозаконность, на погибель душ человеческих! И тут ли ещё вам верить в эту самодельную и ложную иерархию? Нет, Н. Ф., верно уж пристанешь к нашему истинному священству, которое вы сами не отвергали и не отвергаете, потому что 200 лет принимали из нашей Церкви священников, без повторения над ними хиротонии. Особенно, говорю, легко пристать тебе к единоверию, где ваши обряды соблюдаются и священниками вашими, и даже епископами: тогда будешь в общении с законным и истинным священством.Р. – Да, мы не отвергаем хиротонии великороссийской Церкви, как заявил о том и московский собор наших архипастырей в 1863 году, февраля 24 дня; и даже с удовольствием приняли бы единоверие, но только с таким условием, чтобы ваша Церковь рукоположила для нас по старопечатным книгам особых епископов, которые сами управляли бы единоверческою Церковью, рукополагали для ней священников, и уже не служили бы в вашей Церкви. А то что это такое? – ваш епископ служит, то – так, то иначе? Это для нас странно!С. – Слышал я, слышал о вашем желании иметь особую иерархию, о чём, кажется, и публично уже заявлено было вашей братией. Но рассудите здраво: согласно ли это желание ваше с истиной? Ведь если учредить для старообрядцев отдельное священноначалие, тогда действительно, у нас в России будут две церкви, каждая со своею иерархией – православная и старообрядческая. И которая же из них будет истинная Церковь? Ведь истинная церковь, как мы веруем, должна быть едина. Между тем, единоверческая наша церковь совсем не то, чем вы представляете её. Хотя она употребляет старые обряды, не составляет собою отдельной церкви от православной, – нет, обе они – суть едина Церковь: потому что обе они соединяются между собою в общении веры и любви, и обе управляются одним и тем же священноначалием, через которое получают освящение. Поэтому и епископ наш, хотя в той и другой Церкви служит не по одинаковым обрядам, однако, через это он не разделяет их на две церкви, а, напротив, таковым общением ещё более подтверждает и укрепляет их союз, – как единой нераздельной Христовой Церкви.Р. – Не знаю, не знаю, как об этом рассуждать; тут что-то непонятное.С. – Понятное будет, если ты рассудишь об этом без всякого предубеждения, с одним искренним желанием найти истину: тогда благодать Божия озарит ум твой и сердце, и познаешь истину. Помолись же Господу Богу, чтобы сам Он озарил твои умные очи.Свящ. Андрей ФлегматовСарат. епархии, г. КамышинПледов Ф., свящ. Покушения пап к подчинению русской церкви своей власти в XV столетии (с 1431-го по 1461 год). (Окончание) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 49. С. 530–535Замыслы папы и насчёт подчинения ему западнорусских епархий, по-видимому, уничтожались; но это не отклонило его от новых замыслов, и побудило прибегнуть к такому средству, которое нельзя не назвать насильственным. В 1458 году он пожаловал Исидора, за ревностное содействие его видам, патриархом константинопольским, а Исидор, с своей стороны, представил ему вместо себя на киевскую митрополию любимца и ученика своего, Григория Болгарина, вместе с ним бежавшего из России. Папа Каллист III с удовольствием принял это представление; в собрании кардиналов он разделил русскую Церковь в иерархическом управлении на две митрополии: киевскую и московскую, и предоставил первую Григорию, поручив притом, изгнанному из Константинополя Григорию Мамме, посвятить любимца Исидорова в митрополита киевского. Незаконность такого поступка со стороны папы, очевидна. Русские-православные могли принять только православного митрополита; кроме того, западнорусские епархии, которые определением папы назначались для Григория, были подчинены св. Ионе, признанному митрополитом сих епархий и от польского короля Казимира IV. Но папа не обращал внимания на незаконность своих поступков; когда Казимир скончался в 1458 году, не успев привести своего определения в исполнение, – преемник его, Пий II-й, немедленно позаботился об этом, и в том же году отправил Григория в юго-западную Россию, вручив ему грамоты от себя, от Исидора, и Григория Маммы198, и просил Казимира передать ему девять епархий, находившихся в его владениях, именно: брянскую или черниговскую, смоленскую, перемышльскую, туровскую, луцкую, владимирскую (на Волыни), подольскую, холмскую и галицкую, заставив западнорусских православных признавать его законным митрополитом, и не только не допускать кого-либо из схизматиков (так называл он православных) до управления сими епархиями, но даже, если бы Иона явился во владениях литовского князя и польского короля, задержать его и посадить в темницу; причём называл этого святителя противником и нечестивым сыном. Можно было ожидать, что Казимир, благорасположенный к русинам и литовцам, и давший св. Ионе грамоту на управление западнорусскими епархиями, не уважит требования папы; но он не только не воспротивился воле его, а, напротив, желая показать своё усердие к нему, убеждал и великого князя московского принять Григория на место престарелого Ионы199.Столь насильственные поступки папы, и покорность Казимира воле его, поставили западно-русских православных в стеснительное положение; несмотря на то, они не хотели вступать в церковное общение с отступником от православия, и только некоторые из них уступали обстоятельствам200. Поддерживаемый королем, но ненавидимый своей паствой, Григорий жил в Новогродке литовском до смерти своей, последовавшей в 1472 году.Несправедливые поступки римского двора представили митрополиту киевскому Ионе случай обнаружить всю свою твердость и ревность о сохранении православной киевской кафедры.Узнав через послания западнорусских епископов о постановлении Григория в митрополита, св. Иона, при всем своём желании, не мог сам отправиться на юго-запад России, для противодействия папским замыслам, по причине преклонных лет и телесной немощи201; но, вместо себя, в 1458 году он отправил туда людей, наиболее способных заменить его: это были: троицко-сергиевский игумен Вассиан, знаменитый своим красноречием, и кирилловский игумен Кассиан, которым вручено было послание Ионы к западнорусским епископам, князьям, панам, и всему православному христианству202. Плодом сего посольства, как показывают, дошедшие до нас исторические памятники, было то, что киевская княгиня Анастасия – супруга умершего князя Александра Владимировича, дети её: Симеон и Михаил, из которых первый был тогда правителем Киева, и некоторые другие князья, дали обещание признавать Иону митрополитом киевским и своим отцом, и учителем203.Получив точнейшие сведения через своих посланников о папских замыслах, св. Иона созвал в Москве собор северорусских епископов, и взял с них клятвенное обещание «к тому Григорию не приступати и грамот от него не принимати никаких, ни совета с ним не имети ни о чем же», а, напротив, «от митрополита Ионы быть не отступными и споследовати и повиноватися ему во всех делах церковных»204. Таким единодушием своих епископов, митрополит Иона не только обезопасил от покушений Григория северо-восточную половину своей митрополии, но и нашёл в ней средство к уничтожению происков его в другой половине, принадлежавшей к литовскому княжеству.Затем св. Иона, в том же 1458 году, отправил два окружных послания к западнорусским епископам205, в которых доказывал, между прочим, что Григорий есть «не истинный митрополит, но ложный», а он есть «правильный» или законный их пастырь. Поставляя православие существенным характером истинных пастырей, святитель доказывает свою мысль следующим образом: «божественныя и священныя правила св. апостолов и св. богоносных отцов повелевают духовным настоятелям великия соборныя апостольския Церкви иметь попечение об истинной православной вере греческой, чтоб не всевались плевелы между пшеницею благочестия, но чтоб все было так, как семь святых вселенских соборов исперва прияли от святых верховных апостолов, и потом передали нам, постановив не принимать ничего новаго, ни отменять то, что они приняли и передали нам». Но, поскольку Григорий, называющий себя митрополитом киевским и всея России, подобно Исидору, отступил от православной веры греческой, и притом получил поставление от Григория, прежде бывшего патриарха константинопольского, также изменявшего православию, то он и не может быть признаваем правильным митрополитом. С другой стороны, доказывая, что он законный митрополит, святитель писал: «а я милостию Божиею поставлен на великий степень святительства соборне, на основания божественных и священных правил, не от трех, ни от пяти епископов, но от всех архиепископов и епископов здешняго православнаго самодержавства господина и сына моего великаго князя». Как бы предупреждая возражение, что он, будучи посвящен русскими епископами, не есть правильный митрополит, потому что митрополиты русские издревле получали поставление от константинопольского патриарха, Иона указывал на смятения, происшедшие в Константинополе по причине разделения между, верными православию, и преданными папе, и на долговременное пребывание Русской Церкви без верховного пастыря. Такими и другими рассуждениями, сей святитель убеждал западнорусских епископов уклоняться от общения с Григорием, угрожая, в противном случае, судом церковным и Божиим.Между тем, дошел до него слух, что некоторые епископы, несмотря на его убеждения и доказательства, входили в общение с Григорием, покоряясь бедственным обстоятельствам Православия. Чтобы решительно отклонить их от такого общения, святитель снова созвал собор великорусских епископов в 1459 году. Присутствовавшие на сем соборе, посланием убеждали своих собратий пребывать в прежнем с ними союзе, «не отступая от св. Ионы, митрополита киевского, и не сообщаясь с отступником Григорием». Сказав, что сей Григорий, будучи неправильным митрополитом, «воздвигает в Церкви Божией бурю, смятение и развращение», северорусские епископы напоминали им обещание, данное при рукоположении митрополиту Ионе, «не отступать от него, и инаго митрополиту от латин не принимать»206.В последнем, известном нам послании своём, св. Иона пишет Евфимию, епископу черниговскому: «если ты будешь сообщаться с Григорием, или с иным кем-либо, поставленным от латин; то наложишь на себя страшную и неизмолимую великую тягость церковную в день страшнаго и грознаго великаго суда»207. Этими словами святитель в последний раз в жизни высказал свою заботливость о сохранении единства митрополии, вопреки папским замыслам, направленным к подчинению её римской церкви.Свящ. Ф. ПледовОбъявление // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 49. С. 535–536.В Санкт-Петербургских Синодальных книжных лавках на Петровской площади, в здании Святейшего Синода и в доме Православного Духовного Ведомства № 36, на Литейной, продаются между прочим следующие книги, в различных переплетах, ценою от 1 к. до 50 руб. за экземпляр.(Продолжение)IV. Книги Богослужебные43. Полный круг богослужебных книгВ кожаных пер., со включением напрестольного «Евангелия» в бархате:а) состоящий из 17-ти наименований, в лист, с кин. 115 р. 83 к.и б) в 4 и 8 д., из 14-ти наименований,без киновари 29 р. 55 к.Тот же круг продается с «Евангелием» без бархата, т. е. в досках с зол. обр. в лист, по 107 р. 33 к.– 4 и 8 д. 24 р. 75 к.Примеч. Книги богослужебного круга продаются и отдельно по назначенным в общем каталоге Синод. книгам ценам.44. Круг богослужебных книг на гречес. из., в 5 т. В пер. бум. 10 р.Кроме того, продаются отдельно:45. Канон великий, святого Андрея Критского, в порядке чтения на первой неделе Великого поста, ц. п.В переплетах: бум. – 20 к.– кор. 35 к.– кож. 75 к.46. Евангелия, чтомые во святый и великий четверток и пяток, в 16 д.а) на веленевой бумаге, ц. п.в пер. кор. 75 к.– бум. 30 к.и б) на белой бумаге, в пер. бум. 8 к.47. Молебное пение святого великомуч. и победоносцу Георгию, в 4 д., ц. п. В пер. кож. 55 к.В пер. кор. 35 к.– бум. 20 к.48. Последование (Краткое) во св. вел. нед. Пасхи, и во всю светл. седмицу, с кин. в 12 д., ц. п. В пер. кож. 40 к.– В пер. кор. 30 к.– бум. 25 к.№ 50. Декабря 10-гоКрасовский Петр, свящ. Катехизические поучения о Боге // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 50. С. 537–549.Поучение 10-е. О самодовольстве и блаженстве БожиемЕсли Бог един, самобытен, и неизменяем; если Он вечен и вездесущ; если Он премудр, всеведущ, беспредельно благ и всемогущ, то скажите, чего может ещё недоставать Ему?Очевидно, Бог совершенно доволен тем, что Он Бог; кроме Себя Самого, Ему более ничего не может быть нужным, потому что всё, нужное для Него, в Нём Самом и заключается. Все свойства в Боге таковы, что выше, лучше, и совершеннее их, и быть невозможно: как Самому существу Божию, так и всем Его совершенствам, ни в каком отношении нет ни меры, ни конца, ни границ, ни пределов. Уму, напр., нужно знание: – Бог знает все, – пред умом Его все ясно и открыто; воле, напр., потребны свобода, доброта и святость: – Бог беспредельно свободен и независим, беспредельно благ и свят; бесплотному духу, напр., нужны – обширная деятельность, сила и могущество, – Бог всесилен и всемогущ: все Его мысли и желания сопровождаются мгновенным осуществлением, мыслимых и желаемых предметов. Таким образом, Бог все имеет, всем обладает, так что ему нечего ещё более иметь, нечем более обладать, нечего более желать. Словом, Бог вечно и беспредельно самодоволен.Из такого самодовольства Божества проистекает Его беспредельное блаженство. Под именем блаженства вообще, разумеется чувство радости, приятности и наслаждения; а божественное блаженство, есть вечное и непрестанное наслаждение самим Собою, Своими беспредельными совершенствами: пред лицем Его (т. е. Бога), говорит св. Давид, обилие радости, утехи в деснице Его во веки (Пс.11:15). Значит, все блаженство Божества происходит от Него же самого, и независимо ни от какого постороннего существа.Страдания и мучения для Бога невозможны. Чувство страдания или мучения, есть чувство разрушения телесного и нравного состава, а в духовных существах оно есть чувство расстройства духовных способностей. Но Бог не может разрушаться или расстраиваться. В простейшей единице духовного существа Божия нет множества, нет составности, нет передвижения; в ней нет борьбы, нет разрушения, нет расторжения, нет расстройства, нет страдания, нет мучения, – напротив, в Боге вечный мир, вечный покой, вечное согласие, вечная невредимая беспредельная целость, вечная неразрушимая стройность, вечная радость, вечное наслаждение. И, если воплотившийся Сын Божий, действительно страдал на земле за наши грехи, то Он страдал только по Своему человечеству, а по Божеству Своему и во время самых страданий участвовал со Отцом и Духом в беспредельном блаженстве.Бог, как существо независимое и беспредельно самодовольное, не может предаваться ни гневу, ни страсти, ни печали, ни заботам, и чувство огорчения, оскорбления, неприятностей и т. п. для Него невозможно. Правда, есть и в священном писании места, в которых, по-видимому, приписываются Богу гнев, ярость и другие неприятные чувства; например, св. Давид говорит, обращаясь к Богу: Господи, да не простию твоею обличиши мене, ниже гневом твоим накажеши мене (Пс.37:1). Но эти места священного писания никак не должно принимать в точном смысле, – потому что, при карательных действиях Божиих, предполагающих, судя по нашим собственным чувствам, некоторую раздражительность, и Бог представляется нам в состоянии раздражительности. Священное писание часто облекает Бога обыкновенными человеческими свойствами, чтобы наиболее приблизить Его к нашим обыкновенным понятиям; но все такие свойства в Боге, только кажущиеся нам, а отнюдь не действительные. Правда и то, что существование в тварях зла, противного самой природе Божества, не может произвести, по-видимому, в Творце никакого другого чувства, кроме неприятного; но, как чувство божественного блаженства, как мы уже сказали, нисколько не зависимо от посторонних существ, то зло тварей должно производить скорбное и неприятное чувство только в самих же тварях, а не в Творце, который не причастен злу: как солнце не терпит никакого себе ущерба, если оно не отражается в тусклом зеркале, так точно и Бог не чувствует никакого ущерба Своему блаженству, если не хотят участвовать в этом блаженстве некоторые разумные твари. Для подлинного лица нисколько не чувствительно, как бы ни поступали с его портретом.Бог не был бы Богом, если бы не был беспредельно блаженным. Мы не в состоянии представить никаких подробностей этого необъятного божественного блаженства, а в состоянии понять только то, что божественное блаженство не имеет никаких подробностей; что оно состоит не во многом, а в едином: Бог сам Себе есть блаженство, не могущее ни возмутиться, ни затмиться, ни прекратиться. Блаженство божественное состоит совсем не из тех наслаждений, какие нам известны. Бог есть Дух, не имеющий плоти, стало быть, и божественные наслаждения чисто-духовные, а не плотские. Есть на земле одно наслаждение, которое может дать некоторое, конечно слабое понятие о божественном блаженстве: это добродетель. Кто из нас делает добро, того это самое добро веселит и радует даже и тогда, когда он находится в бедственных обстоятельствах: подобно тому, и Бог наслаждается самим Собою – Его беспредельные совершенства производят в Нем непрерывное чувство радости и удовольствия независимо от того, что происходит вне Его.Неограниченное блаженство, как по чувству наслаждения, так и по его степени, совершенству и непрерывности, свойственно только одному, бесконечно совершенному Богу; вне Бога полное блаженство невозможно – потому что вне Бога все несовершенно, все недостаточно, все бессильно, все зависимо, а потому, все подлежит чувству недовольства собою и всем окружающим. Сотворенные духи, и в том числе человеческие души, могут наслаждаться не иначе, как сознательным исполнением воли высочайшего Духа, и, происходящим от того, с Ним соединением – в противном случае, сотворенные духи, продолжая жить, томятся, страдают, мучатся, как тело без пищи, без пития, без воздуха и т. п. Таким образом, Бог есть единственный источник всякого наслаждения всех Его тварей: Его бесконечная любовь побуждает Его от Своих безмерных радостей уделять часть тварям по мере приемлемости каждой, чтобы все творение благословляло Творца за свое существование; и при этом, божественное блаженство нисколько не умаляется, все равно, как не умаляется солнечный свет, разливаясь по поднебесной, или, как не умаляется, а, напротив, возвышается наша радость, когда мы делимся ею с нашим другом. Итак, нет для нас истинного счастья, кроме Бога; нет для нас другого рая, кроме того, как в одном Боге.Как же бывают счастливы на сем свете, удаляющиеся от Бога грешники? Их счастье только один призрак. – В действительности, все грешники – несчастнейшие творения на сем свете, не говоря уже о веке будущем: несть радоватися нечестивым, сказано в свящ. писании. В величайшем злосчастии грешников уже ручается то, что все они, и всегда, бывают недовольны своим положением и своей судьбой. Да и могут ли они быть довольными чем-либо? Для них всегда не достает самых важнейших предметов – Бога и добродетели. От скоропреходящих предметов, которые грешники имеют несчастье предпочитать союзу с Богом, и наслаждения скоропреходящи: грешники находятся во всегдашней опасности потерять предмет, недостойный привязанности, или разлукою, или препятствиями, или потерею им привлекательности, или окончательным его разрушением и т. п. Самые мгновения призрачных наслаждений грешников отравляются тоской, страхом, печалью, не удовлетворяемой жаждой большего и лучшего, – и те же самые предметы могли бы в действительности способствовать благополучию человека, если бы они были второстепенными после Бога источниками наслаждения. Зло, которое делают грешники на сем свете, налагает на их чувства тяжелый мрак и самые едкие, ничем не усладимые горечи.Верьте же, братия, что наше истинное благополучие, наш рай, наше временное и вечное блаженство заключается только в одном Боге, и только в соединении с Богом, через исполнение Его святой воли, могут доставлять нам действительные и безвредные радости, окружающие нас предметы; в удалении от Бога мы естественно осуждаемся на злополучие и страдания. Ветка, сросшаяся с деревом, живет общей с ним жизнью: подобно тому, и душа человеческая, соединившись с Господом, един дух есть с Господом (1Кор.6:17). В этом состоянии соединения с Богом, человек заимствует от Бога, по мере своей приемлемости, мудрость, святость, доброту и блаженство столь же постоянное и прочное, как постоянен и неизменен сам Бог, а таким образом человек делается живым образом всех совершенств Отца небесного.Природа вложила в каждого человека, как и в каждое живое существо, столь сильное стремление к благополучию, что нет и не бывало такого человека, который бы со дня рождения до самой смерти не заботился о своем благополучии. Природа только вложила в нас эту потребность, а Благодать указала самое благополучие в едином Боге. Бог, – вся наша радость, все наше счастье, – всегда к нам близок: Он непрестанно и в нас, и при нас, и около нас. Не мы должны ждать, когда Бог будет готов сделать нас счастливыми, а напротив, Он ждет нашего согласия на то, чтобы Ему нас Собою осчастливить. Се стою при дверех и толку, говорит Господь устами тайновидца Иоанна Богослова, и аще кто услышит глас Мой и отверзет двери, вниду к нему, вечеряю с ним, и той с Мною (Откр.3:20). Рай небесный отверст для каждого человека; райские двери уже вовсе не затворяются. И только те туда не входят, которые не желают войти. Аминь.Поучение 11-е. Бог есть ЛюбовьМы уже убеждены, братия, что Бог есть существо духовное, единое и беспредельное во всех возможных, известных нам, и неизвестных, совершенствах. Но такие понятия наши о Боге, очевидно, отвлеченны и несколько далеки от сочувствия сердечного. Как же бы назвать это чудное непостижимое Существо, чтобы Его по возможности понимала душа, чувствовало сердце? Самое приличное, самое справедливое, самое верное, самое выразительное, и вместе, самое понятное имя Богу: Любовь. «Наименование сие, – по мнению св. отцов и учителей Церкви208, – благоугоднее Богу всякого другого имени».Бог есть Любовь: о, как много ошибаются те, которые представляют Бога существом грозным, суровым, неприступным и карающим; которые почитают Его каким-то неумолимым Владыкой, каким-то ужасным страшилищем. Если Бог есть Любовь, то Он есть существо самое привлекательнейшее, самое прекраснейшее, вселюбящее, и возбуждающее к Себе любовь взаимную.Бог есть Любовь: этой сладостной и радостной истине Спаситель мира наставил Своих апостолов, а всему миру открыл её св. апостол Иоанн, ближайший ученик Спасителя и Его возлюбленный наперсник. Бог любы есть, сказал этот Апостол в одном из своих посланий (1Ин.4:16). Только при этой великой истине, всё живущее может радоваться своему существованию.И Спаситель мира не иначе описывал Бога в Своём учении, как разными видами любви. Называя Бога нашим небесным Отцом, Спаситель показал, что Бог есть любовь родственная, родительская; под видом второго рождения человека от св. Духа, Он открыл, что Бог есть любовь воссоединяющая; сравнивая духовное рождение с муками женщины во время родов, и, с последующей за ними, великой радостью, объяснил, что Бог есть любовь животворная. Указывая на птиц небесных, которые питаются без работы и трудов, и уверяя, что даже волос с головы нашей не погибнет без воли Божией, Спаситель показал, что Бог есть любовь вечная, заботливая и попечительная. Двумя притчами: первой о блудном сыне, которого отец восприял с торжеством и радостью, а второю, о пастыре, оставившем девяносто девять овец, чтобы искать одной заблудившейся. Спаситель научил нас, что Бог есть любовь всежалеющая, всепрощающая, ничем не побеждаемая, и ничем не возмущаемая. Своим посланием в мир от Отца, Спаситель показал, что Бог есть любовь неистощаемая, готовая на все возможные жертвы. Сам Спаситель был и есть не иное что, как воплощённая любовь: это ясно показывает вся Его жизнь на земле. Одна любовь могла побудить Сына Божия стать совершенным человеком: одной любовью дышали все его земные дела; из всех Его многочисленных чудес не было ни одного, которым бы Он не показал любви Своей к человеку. Он воскрешал мёртвых, исцелял больных, прощал грешников, сохранял жизнь осуждённым на смертную казнь преступникам, для покаяния и исправления, и укрощал бури и волны, спасал народ от потопления. Всю благодать Спаситель основал на одной любви, в одной любви заключил весь закон, и все Его учение было направлено лишь к тому, чтобы внушить людям любовь. Наконец, истинно одна любовь могла добровольно понести крестные страдания и страшную смерть за преступных грешников; одна Любовь могла молиться среди ужаснейших страданий за Своих мучителей.Не только в отношении к тварям, но и сам в Себе, Бог есть Любовь. Любовь есть вместилище всего лучшего, возвышеннейшего и совершеннейшего, или, как выражается апостол Павел, любовь есть союз совершенства (Кол.3:14), а Бог-то именно и есть существо самое лучшее, возвышеннейшее и совершеннейшее. Все совершенства божественные не иначе могут совокупиться воедино, как посредством любви; только в одной любви могли соединиться и совместиться троичность Божества с Его единством, вечность и вездесущие, премудрость и всеведение, высочайшие благость и святость, беспредельные всемогущество и блаженство – все эти беспредельные совершенства любовь соединяет в совершеннейшей стройности, и делает Бога существом неописанно прекрасным. Стало быть, Бога, в совокупности всех Его высочайших совершенств, только и можно выразить правильно и понятно на языке человеческом одним именем: любовь. И действительно, одна любовь может простираться в беспредельность – потому что в любви нет разрушения, нет преград, нет противоположностей, столкновений, ограничений. Одна любовь может быть вечной без начала и конца, и вечно настоящей, без прошедшего и будущего – потому что она жизненна и неизменна. Одна любовь может быть вездесущей и всеобъемлющей, не теряя единства и несоставности существа потому, что она есть сила, всюду простирающаяся и отовсюду к себе все привлекающая. Одна любовь может быть премудрой и всеведущей – потому что всякие несовершенства ей несвойственны. Одна любовь может быть всеблагой и всесвятой, потому что чувство любви есть чувство доброты и невинности; одна любовь может быть всесильной и всемогущей – потому что любовь сама по себе есть сила, в противоположность тому, как нелюбовь, вражда, есть слабость, бессилие. Одна любовь может наслаждаться вечным и беспредельным блаженством, – потому что любовь сама в себе есть наслаждение; где любовь, там и радость. Одна любовь может быть единицею беспредельною и нераздельною: стало быть, одна любовь может быть истинным Богом.Но всего лучше и яснее Бог виден в Своём творении: о нём весьма понятно свидетельствует всё, окружающее каждого из нас.Кто дал бытие вселенной и наполнил её бесчисленным множеством различных тварей, не имея в них собственно для себя никакой нужды, тот должен быть не иное что, как любовь. Кто каждую тварь устроил, соразмерно с прочими, каждой твари назначил своё место, свою пищу, свой покой, свои удобства, свои радости жизни; кто и червю, пресмыкающемуся в земле, не забыл дать вблизи его всё, ему нужное; кто соединил частные выгоды с общими, и самую смерть подчинил в пособие для жизни, тот должен быть любовь. Кто для глаз человека украсил небо солнцем, луной, звёздами и облаками, а землю цветами, лугами, деревьями и ручьями; для слуха человеческого произвел приятные звуки: пение птиц, журчание вод, шелест ветерка, и самому человеку дал голос, услаждающий слух; для вкуса всю поверхность земли покрыл приятными и здоровыми яствами, для обоняния произвел различные благоухания; кто всю жизнь нашу исполнил всякими возможными утехами, и во всей природе соединил чудным образом приятное с полезным, тот должен быть любовь. Любовью должен быть тот, кто исподней твари не вложил таких потребностей, к исправлению которых не доставало бы у твари, или возможности, или сил, или средств, или уменья, но каждой без исключения твари дал потребности, сообразные с её устройством и средою жизни, а таким образом, даже камень, лежащий на одном месте, не обижен против человека, господствующего над всеми земными обитателями и возносящегося мыслями своими, превыше всего сотворённого. Любовью должен быть тот, кто дал всему живущему, как будто бессмертие, продолжая его существование в его потомстве. Любовь, должен быть тот, кто так содержит свет, что глас веселия в нём никогда не умолкает и всеобщая радость никогда не прекращается.Любовь есть начало бытия и основание жизни: ею проникнута вся природа. Любовь множество частей созидает воедино, соединяет противоположности, примиряет враждебное, разности приводит к согласию, и все бесчисленные твари в свете, стремящиеся, по-видимому, разрушить, истребить друг друга, любовь ведёт так, что они, напротив, поддерживают друг друга, друг другу помогают, друг друга питают, друг по друге существуют. Если бы отнять от тварей любовь, вселенная разрушилась во мгновении ока. Это Бог – Любовь отразился в Своём творении.Нет и не может быть другой действительной и существенной любви, кроме единого Бога, потому что только в единой любви может объединяться всё существующее, не теряя своей многочисленности и своих различий. Две, или более самобытных любви, равно как два, или более Бога, невозможны. Один Бог есть действительная Любовь, и одна действительная Любовь есть Бог. Поэтому, где является истинная, святая любовь, там является Бог; где любовь пребывает, там Бог пребывает. Бог любы есть, говорит св. апостол Иоанн, и пребываяй в любви, в Бозе пребывает, и Бог в нём пребывает (1Ин.4:16).Под влиянием божественной Любви, человек, отвечающий Богу взаимною любовью, становится выше своего естества. Как плотская любовь рождает плотского человека, так точно и при соединении человека с Богом, через святую любовь, полагается в человеке семя Божие (1Пет.1:23), зачинается в нём божественное естество, человек рождается сыном Божиим и возрастает далее, и далее в совершенствах Отца небесного. Мы делаемся тогда живым храмом Всевышнего, членами тела Христова, участниками всего божественного; словом, душа наша, родившись от Бога, делается причастницей божественного естества (2Пет.1:4). Об этом чудном единстве с Богом избранных Божиих, Спаситель умоляет Отца небесного: Отче святый! взывал Он на небо, соблюди их во имя Твое, ихже дал еси мне, да будут едино, якоже и мы… Да вси едино будут, якоже ты, Отче, во мне, и аз в тебе, да и тии в нас едино будут (Ин.17:11–12). В этом состоянии единения с Богом, всё наше делается Божиим, и всё Божие нашим (Лк.15:31; Ин.17:10).Божественная Любовь неистощима – всю вечность нельзя довольно ею насладиться. В объятиях этой Любви, вечно и во всём ищущей взаимности, человек чувствует себя, как будто превращающимся в беспредельный предмет любви своей. Что ми есть на небеси, и от тебе что восхотех на земли? воспевает св. Давид среди упоений божественною Любовью. Изчезе сердце мое и плоть моя, Боже сердца моего и часть моя, Боже во век (Пс.72:25–26). Крепка яко смерть любве, говорит премудрый Соломон в подобном состоянии. Вода многа не может угасити любве, и реки не потопят ея (Песн.8:6,4). В этих-то наслаждениях и заключается тот рай, который обещан праведникам; в лишении этих-то неизреченных радостей и заключается тот ад, который грозит нераскаянным грешникам.Итак, братия-христиане, мы поклоняемся не бездушным истуканам, подобно невежественным язычникам; мы исповедуем Богом не мрачное и жестокое страшилище, подобно заблудившимся раскольникам и другим суеверам; Бог наш, которого мы исповедуем, и которому мы поклоняемся, есть Существо единое, высочайшее, духовное, самобытное, вечное, вездесущее, премудрое и всеведущее, всесвятое и всеблагое, всемогущее и всеблаженное. Наш Бог есть красота неописанная; Он есть живая, действительная, существенная, безраздельная, всепривлекающая Любовь, в которой заключаются все наше благополучие, все наши радости, все наше временное и вечное блаженство. Теперь становится для нас совершенно понятным, что все наши обязанности заключаются в любви к Богу и ко всем людям. Возлюбиши Господа Бога твоего, сказал Спаситель, всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею мыслию твоею… Возлюбиши искренняго твоего яко сам себе. В сию обою заповедию весь закон и вси пророцы висят (Мф.22:37–39). Аминь.Свящ. Петр КрасовскийКакие отличительные пункты учения римско-католического, англиканского и протестантского исповеданий от учения православной церкви209 // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 50. С. 550–561.6. Разности касательно таинства священстваРимско-католическая церковь впала в весьма важное заблуждение, соединив с таинством священства обязательство безбрачия, и не допуская к принятию священного сана тех лиц, которые не обещаются пребывать в безбрачии. По римско-католическому учению, не только диакон и священник, но и иподиакон не может быть женатым; мало того, все духовные лица, даже и по свержении с себя священного сана, в продолжении всей своей жизни не могут вступать в законный брак, и, вступившие в брак, считаются конкубинатами, т. е. живущими в наложничестве. Закон гражданский во Франции признал эти церковные постановления, так что, получившие священный сан, даже иподиакон, и потом уволившиеся из духовного звания, не могут заключать брака, граждански законного. Таким образом, в латинской церкви для всех, принявших священный сан, включая и сан иподиакона, нет среды между целибатом и конкубинатством.Сделаем небольшое отступление от главной своей задачи, и покажем, что закон о безбрачии духовенства, существующий теперь в римской церкви, не есть установление первенствующей христианской Церкви, что в пятом веке в некоторых церквах был действительно обычай, но не закон, безбрачия духовенства, и, что обычай этот, сделавшийся в римской церкви законом, никогда в ней не был исполняем.В продолжении первых трех веков христианства, духовенство не было обязываемо вести безбрачную жизнь. Доказательством этому служит тот факт, что на первом Вселенском соборе предложен был и отвергнут закон о безбрачии священников. Это передают нам историки Сократ и Созомен. Замечательнейший из церковных римско-католических историков Флери свидетельствует также, что не было тогда общего закона о безбрачии духовных лиц, но в некоторых частных церквах был только обычай оставаться духовным лицам неженатыми. В этом уверяют также Сократ и Созомен. Но из того, что в одних церквах духовенство было женатое, а в других неженатое, необходимо следует, что общего закона на этот счёт тогда не существовало.Не существовал такой закон и в пятом веке, когда писали историки Сократ и Созомен. Нет следов существования такого закона и в правилах вселенских соборов пятого и шестого века.Следовательно, восточная Церковь не сделала никакого нововведения на Трулльском соборе, признав законность брака священников. Некоторые фанатичные и невежественные римско-католики упрекали за это помянутый собор, но доказательства их против соборного определения так слабы и жалки, что не заслуживают даже и упоминания. Если Трулльский собор высказался против обычая некоторых церквей, где безбрачие духовенства было в обыкновении, то блаженные двести одиннадцать епископов, заседавшие на этом соборе, между которыми были представители и западного патриархата, конечно, этим имели в виду противодействовать не добродетелям, какие в этих церквах являлись вследствие безбрачия священников и прочих духовных лиц, но – порокам, причиной которых оно было в конце седьмого века. Доказательство на это можно видеть в правилах сего собора. Говоря о римских клириках, которые обязали себя на безбрачие, собор повелевает им на самом деле соблюдать его, так как они признают себя обязанными на это, и оставить своих жён. Очевидно, что римские священники, женившиеся до своего посвящения, продолжали жить со своими жёнами, уверяя, однако, что это – сёстры их. Собор не верит этой их добродетели и, конечно, не без основания.Это было время зарождения закона о безбрачии духовенства в западных церквах, но и здесь уже даётся видеть, что закон этот не слишком высоко будет цениться, и строго соблюдаться. Западные соборы того времени все почти без исключения постоянно говорят о безнравственности духовенства. Если была нужда так часто возобновлять закон о безбрачии духовенства, как он возобновлялся, то не служит ли это доказательством, что он не был соблюдаем? Читая правила западных соборов, можно видеть, что со времени происхождения в римской церкви закона о безбрачии духовенства, до Григория VII, закон этот не был уважаем. Со времени Трулльского собора до этого папы, то есть от седьмого до одиннадцатого века, безбрачие так мало чествовалось, что все священники открыто имели жен и детей. Сам Григорий VII свидетельствует о сем; и в этом он сходится со свидетельством других писателей того времени.Папа Григорий VII решился положить конец таким явлениям. На римском соборе, бывшем в 1074 году, он всех женатых священников признал конкубинатами, а детей их – незаконнорожденными. Но, когда он захотел привести это в исполнение, то встретил страшную оппозицию: самого папу обвинили за это в ереси, а против его декрета возражали указанием на древний обычай, разрешавший брак священникам; епископы – одни, открыто объявили себя против папского постановления, другие, хотевшие повиноваться ему, ничего не могли сделать: сам народ заявил себя в пользу женатых священников. Все это засвидетельствовано в письмах самого Григория VII и соборными актами.Проект Григория VII, установить закон безбрачия духовенства, совершенно не удался. Священники продолжали жить со своими женами и среди своих семейств, так что в четырнадцатом веке лучшие епископы думали, что гораздо лучше было бы совершенно отменить закон, который никем не соблюдался, чем оставлять его только на бумаге. Таково в частности было мнение Дюранти, епископа мендского. Когда папа спросил у него совета о реформах, какие нужно было обнародовать на Венском соборе, то Дюранти отвечал ему, что нужно обнародовать закон восточной Церкви о браках священников. При этом он присовокупил, что подле церквей, и даже в папском дворце – места разврата, что папский маршал собирает подать с проституток и проч., и проч.Отсюда видно, как в продолжении средних веков, которые современные ультрамонтане изображают, как эпоху веры, как золотой век римской церкви, соблюдаем был закон безбрачия духовенства.Не лучше ли исполняем был этот закон в эпоху от четырнадцатого до шестнадцатого века? Ответом на этот вопрос служит тот факт, что на Тридентском соборе снова рассуждали, не нужно ли отменить этот закон. В римской церкви этого времени доходили даже до того, что заключали брак после принятия священства. Вообще, брак священников был обыкновенным явлением, так что папа Пий II хотел отменить закон безбрачия духовенства.Чтобы видеть, что закон этот не был соблюдаем с этой эпохи и до наших дней, нет надобности указывать на свидетельства людей, не благоволивших католичеству: достаточно будет указать на сочинения таких благочестивых католиков, каковы были Олье, Бурдуаз, Винцент-Поль, а также знаменитейших епископов семнадцатого и восемнадцатого века.Естественно теперь спросить: когда же был соблюдаем закон этот? Никогда. Благодаря закону о безбрачии духовенства, римская католическая церковь во все времена была наполнена конкубинатами (это признают римские папы, епископы, соборы) и истинные целибаты составляли исключение. Один современный западный писатель говорит, что «римский целибат был мифом».Говорить, как в настоящее время современное римско-католическое духовенство соблюдает закон безбрачия, было бы делом слишком щекотливым. Знакомому сколько-нибудь с западною современною литературою известно, каковы нравы современного католического духовенства. В одном весьма серьёзном французском журнале, именно, Revue des Deux Mondes в статье очень серьёзного писателя Дювертье Д’Оран, вот как изображается римско-католическое духовенство самой католической страны нового света, именно Мексики: «Религиозный фанатизм не перестаёт царствовать в Мексике... Церковные учреждения, некогда, посредством кровавой тирании, так глубоко вкоренились, что едва можно их подорвать. До, предпринятой недавно, секуляризации церковных имуществ, монастыри владели двумя третями всей территории. Говорят, что в одной Пуэбле их насчитывают сотни, и, что имущество каждого простирается до миллиона. Это настоящие феодальные ассоциации, ограждённые непроницаемыми стенами, за которыми часто прячется самый соблазнительный разврат. Во всех городах чрезвычайное множество монахов и священников, которые, несмотря на их дурные нравы, пользуются безграничным уважением. Сегодня утром, – продолжает тот же писатель, – я беседовал с одним офицером, возвратившимся из Мексики. Он мне рассказывал, что в Пуэбле ему поручено было занять со своими солдатами несколько женских монастырей, в которые ему едва удалось проникнуть, употребив угрозы, и почти насилия, для открытия ворот; но, вступив в тот или другой монастырь, он скоро убеждался в том нечестии, какое совершалось здесь, ибо, он находил там почти столько же священников в чёрных сутанах, сколько монахинь под белыми покрывалами. Он присовокупил, что и сельские священники не воздержаннее городских. Большею частью они живут семейно, в кругу своих жён и детей. Такие отношения, освящённые привычкою, никого не тревожат. В Мексике не составляет бесчестия быть сыном священника; напротив, кажется некоторые даже превозносятся этим, особенно, если отец – богатый прелат и занимает важное место». Подобного рода характеристика римско-католического духовенства – не редкость, и по свидетельству путешественников, имевших возможность изучать состояние нравов западного духовенства, эти характеристики с удобностью могут быть прилагаемы к духовенству французскому, испанскому, итальянскому и проч., и проч.Любопытно, однако, знать, почему римско-католическая церковь в виду всего этого не отменила доселе закона о безбрачии своего духовенства, и чем она оправдывает своё нерасположение к женатому духовенству, которое она, впрочем, признаёт в униатских церквах, несмотря на очевидное противоречие каноническому своему правилу, что священство есть препятствие, уничтожающее брак?Вот неудобства женатых священников, на которые обыкновенно указывают римско-католические писатели, защищающие своё безженное духовенство: «В данных обстоятельствах, священники – отцы семейств, без сомнения могут как следует совершать таинства крещения, брака, а также литургию и погребение, принимать исповедь. Но легко понять, что, поглощённые хозяйственными беспокойствами, заботами о воспитании своих детей и устроении их будущего, они не приносят в исполнение своего святого служения той ревности, той преданности, того самоотвержения и бескорыстия, какое могут показать священники, свободные от всех этих забот. Нужно, например, причастить больного, поражённого заразительною болезнью, безбрачный священник пойдёт как солдат в огонь; но отец семейства будет ли иметь всегда мужество подвергнуть опасности жизнь своих детей? И вообще, от священника – отца семейства нельзя ожидать такого бескорыстия, как от священника безбрачного».Если бы справедливо было всё, здесь сказанное, то следовало бы, что женатый священник имеет только вид священника, что он не может обладать истинным священническим духом. Кроме того, из этого вытекало бы, что брак, одно из существенных условий общественной жизни, – брак, учреждённый Богом, благословленный Церковью, несовместим с ревностью, самоотвержением, бескорыстием, и, что безбрачие, исключительное состояние, само по себе служит производительным началом этих добродетелей. Но не видим ли мы, например, женатых докторов, которые больше показывают преданности и самоотвержения, чем неженатые священники? Не видим ли мы в госпиталях и общественных больницах женатых служителей, показывающих самоотвержение, гораздо большее, чем даже сёстры милосердия, посвятившие себя безбрачной жизни и служению ближним? Что касается до бескорыстия неженатых людей, то мы прямее его видим на иезуитах, – этой квинтэссенции неженатого католического духовенства. На что употребляются громадные богатства этого ордена? К чему служат их банки, конторы торговые и проч.? Бескорыстно ли поступил этот орден, когда, например, из нашего отечества, будучи изгнан из него, вывез огромные суммы? Не говорим о других примерах, более близких. Нет! Преданность, самоотвержение, бескорыстие, ревность к благу других, не составляют следствие брака или безбрачия; и женатые, и неженатые могут иметь и не иметь этих добродетелей, смотря по личным свойствам каждого. Нечего уже и говорить о том, что неженатый священник не имеет таких забот о воспитании своих детей, какие имеет священник женатый. Правда, что последнему действительно много беспокойств с детьми, и, что первый свободен от них, но правда ли, что у первого меньше другого рода забот, которых никогда не может быть у последнего?..Таким образом, римско-католический закон о безбрачии духовенства, независимо от того, что, если рассматривать его вообще, есть закон безнравственный, заслуживает ещё порицания и потому, что не допускает к священству достойных лиц, на том только основании, что они законно женаты. Поэтому, хотя римско-католическая церковь и сохранила сущность таинства священства, и, хотя её диаконы, священники и епископы законно рукоположены, тем не менее справедливо, что она ввела весьма нехорошее учение касательно сего таинства.Недостаточно учение римско-католической церкви касательно таинства священства и в другом отношении: она не имеет точного учения о том, что составляет видимый обряд, или, как она говорит, материю таинства. Одни из её богословов полагают её в рукоположении, другие в помазании, третьи – во вручении различных предметов, необходимых при священнослужении, так что епископ может быть уверен, что совершил посвящение, только после того, как совершил все обряды.Священное Писание посвящение определено полагает в рукоположении, соединённом с молитвою, и восточная православная Церковь всегда учила таким же образом.Протестантские исповедания отвергают преемственность священства от Иисуса Христа и Апостолов посредством рукоположения. Молитвы, употребляемые протестантами, для посвящения ко святому служению, имеют не более силы, как и другие обыкновенные молитвы, и пасторы, которые совершают посвящение, не передают священства, которого сами не имеют.Протестанты не имеют ни священства, ни церковной иерархии в собственном смысле. Название пастор, диакон и проч. – простые слова, и, носящие на себе эти названия – простые миряне.Некоторые протестанты утверждали, что избрание, а не посвящение, сообщает священство и право совершать священнослужение. Но это учение вышло из употребления с того времени, как общество перестало участвовать в избрании пасторов. Кроме того, оно противоречит священному Писанию, в котором мы видим, что одни Апостолы, и те, которых они посвятили, сообщали священство посредством рукоположения, соединенного с молитвою.Англиканская церковь сохранила таинство священства и церковную иерархию. Её диаконы, священники и епископы посвящены посредством рукоположения и молитвы, посвященных предварительно епископов. Только она исключала священство из собственно так называемых таинств, и таким образом уклонилась от учения всех других христианских церквей Востока и Запада, до шестнадцатого века. Впрочем, она признает, что таинство священства есть апостольский обряд, сообщающий благодать и священнические свойства. Учение её, в сущности довольно точное, и, для того, чтобы быть вполне православным, нужно только яснее определить, что таинство священства есть божественный обряд, который совершали Апостолы по учению Иисуса Христа и Св. Духа.Англиканская церковь выключила таинство священства из числа таинств, имея в виду то определение таинству, какое дается в римской церкви, именно, что оно есть видимый знак, установленный Иисусом Христом. Но, так как в Евангелии не видно, чтобы Иисус Христос устанавливал таинство священства в этом смысле, то английские реформаторы и заключали, что священство не есть таинство. Но установил ли это таинство сам Иисус Христос во время Своей земной жизни, или установили его Апостолы, по наставлению Иисуса Христа, данному после Его воскресения, и по внушению Св. Духа, очевидно, однако, что таинство священства, тем не менее, имеет божественное происхождение, и что оно есть священный обряд, божественно установленный для сообщения благодати и прав священства. Следовательно, англиканская церковь впала в заблуждение, исключив священство из числа божественных таинств.В римской церкви происходили важные споры, касательно значения англиканского священства. Многие утверждали, что, так как первые реформатские епископы не были законно поставлены, то не могли сообщать священства и другим. Всё дело таким образом сводится к вопросу: законно ли поставлены были Паркером первые реформатские епископы, или ещё иначе: правильно ли рукоположен был этот епископ, посвящавший других?Вопрос этот относится к области истории, и не к месту здесь было бы разбирать его. Не решая здесь этого трудного вопроса, мы приведём здесь только в пользу англиканского священства свидетельство Джона Лингарда, очень учёного английского историка и римско-католического священника. В своей Истории Англии он говорит следующее: «Обряд посвящения епископа Паркера совершён был, хотя и с небольшим различием, по ординалу (требнику) Эдуарда VI. Два, из посвящавших его, были посвящены, сообразно с римским понтификалом (архиерейский требник); а два другие, по ординалу реформатскому». Но ординал Эдуарда VI, и ординал реформатский, как находятся они теперь в «Книге Молитв», содержат всё существенное, для сообщения законного посвящения.Свидетельство Джона Лингарда, конечно, имеет весьма большую важность, потому что, в качестве римско-католического священника он бы оспаривал значимость рукоположения Паркера, если бы неоспоримые доказательства не убеждали его в законности посвящения Паркера.7. Разности касательно таинства бракаРимско-католическая церковь во многих отношениях уклонилась от истинного учения о таинстве брака. 1. Она не имеет точного учения об орудии таинства, и богословы её спорят между собою: признавать ли таковым орудием священника, или самих брачующихся, брак которых будет иметь характер таинства, как скоро они чада церкви. Тридентинский собор уклонился от решения этого вопроса и высказал только, что священник есть свидетель, необходимый для того, чтобы брак был законным с религиозной точки зрения. 2. Римско-католическая церковь учит, что даже в случае прелюбодеяния одной из брачующихся сторон, брак нерасторгаем, и толкует текст Евангелия в том смысле, что в случае прелюбодеяния супруги могут разлучиться, но при этом и невинная сторона не может вступить в новый брак. Такое толкование не соответствует ни самому тексту, ни учению Церкви первых веков. 3. Римско-католическая церковь утверждает, что после обета безбрачия и принятия священного сана нельзя заключать законного брака. Православная восточная Церковь признает, что в известных исключительных случаях верующие могут для религиозных целей оставаться безбрачными: она признает монашеское звание, в котором безбрачие составляет одно из обязательств, званием священным, но не отнимает у остающихся безбрачными, свободы оставить своё звание и вступить в связи законного брака, когда совесть укажет им, что они не могут исполнять обета безбрачия.Англиканская церковь и протестантские исповедания допускают необходимость церковного брака, т. е., заключённого в присутствии священника или пастора; но не признают брака священным обрядом, божественно установленным, т. е. таинством. Священник или пастор не есть, следовательно, орудие или совершитель брака, по их учению; что низводит брак к обыкновенному контракту, сопровождаемому известными молитвами.8. Разности касательно таинства елеосвященияРимско-католическая церковь называет это таинство последним помазанием, так как совершает его над больными, находящимися в опасности смерти. Православная восточная Церковь исповедует, что это таинство может быть совершаемо над всяким серьёзно больным человеком, которому и не угрожает опасность смерти.Англиканская церковь отвергла елеосвящение и сохранила только молитвы, которыми сопровождается исповедь и отпущение грехов священником, в случае смертельной болезни.Протестантские исповедания также уничтожили елеосвящение, и пастор у одра больных обязан преподать им только утешение, чтением стихов Св. Писания, какие он найдёт приличным случаю и обстоятельствам.Экземплярский И. Обучение письму по способу Я. Мессера. (Окончание) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 50. С. 562–569.Первоначальный курс обучения не заканчивается тем, что ученики приобретут уменье писать на память – под диктовку строчные буквы сначала в генетическом, а затем в алфавитном порядке; в течении этого курса нужно научить их писать прописные – заглавные буквы.Порядок, в каком изучаются прописные буквы, предлагается следующий.Прежде всего, нужно помнить, что, как в строчных, так и прописных буквах преобладает овальная форма, и, что в прописных буквах, кроме тех основных черт, из которых слагаются строчные, есть свои особенные черты, это: пламеновидная линияи нижняя и верхняя волнистые линии; на первых порах, приступая к изучению прописных букв, нужно изучить школьников чертить эти линии свободно и верно210. Из соединения этих новых основных черт с прежними, встречавшимися в строчных буквах, происходит следующий генетический порядок прописных букв.Сначала изучаются и пишутся буквы, в которых преобладает овальная форма, именно: а) с нажимом на левой стороне, – это С, О, Ф, Е, Я; б) с нажимом на правой стороне, – это буквы: Э, З; в) с нажимом на той и на другой стороне, – это: Х, Ж.Далее пишутся буквы, имеющие основные черты строчных букв г и и,–это следующие: Ц, Ш, Щ, Ч, У, А, Л, М.Наконец, пишутся буквы, имеющие основною чертою пламеновидную линию, в соединении с волнистою и овалом, это: I, И, Н, Ю, К, Ф, Л, Р, В, Г, Б, П, Т.Упражнения в писании заглавных букв и способе обучения, должны быть те же, что и для строчных букв: потому и не повторяем их здесь.Для того, чтобы все вышеизложенные правила относительно порядка и способа обучения письму по графической сети исполнять в точности и без особенного напряжения и труда, необходимо знать следующие замечания о том, как вписывать строчные и прописные буквы в линейную сеть.1) Каждая часть прямой основной черты букв: г, и, й, л, н, п, р, т, у, ц, ч, ш, щ, ы, ь, (а, д, ж, к, ю, ф, я), должны писаться по наклонной (или косой) линии. Исключение составляет вторая основная черта буквы м: она проводится книзу, на одну треть клетки, влево от косой линии.2) У букв, составляющих полные овалы, как то: а, б, д, о, ф, и левая, и правая дуги овалов должны касаться смежных косых линий. Исключение составляет буква ю, овал которой пресекается косой линией на две ровные части.3) Полуовальные буквы с нажимом на левой или правой стороне с, е, в, и э, з, х, к, своею наружною стороною касаются косой линии. Исключение составляют буквы л и ж.4) Узлы, петли и кратки букв – й, о, ы, ч, ъ, и, ц, щ, делаются в середине между двумя смежными косыми линиями. Кратка пишется невысоко над буквой И.5) Соединительные черты букв и, ю, крючки букв э, ф, узлы букв ъ, ы, ч, в, и петли букв з, и к, должны приходиться в середине между обеими горизонтальными строчными линиями.Для более прочного усвоения этих (по-видимому мелочных) замечаний, учителю самому необходимо, так сказать – практически изучить их, т. е. он должен предварительно дома проверить и сделать все для примера это упражнение и облегчить, и утвердить усвоение тех замечаний.Цель второго курса обучения письму состоит в том, чтобы приучать ученика к писанию букв средней величины и ещё более утвердить в нём, приобретённую в первом курсе способность, привольно и чётко выводить формы букв.По мере того, как почерк становится твёрже, постепенно ускоряется и такт.Ход обучения в этом курсе можно определять тремя ступенями.Сначала дело ведётся так. Заставляют писать на такой разлинованной бумаге, где кроме горизонтальных есть и косые линии, но, определяющие только не ширину букв, а наклон и начертание их, или же по транспаранту, если есть возможность приобрести или заготовить таковые. Самое писание состоит в повторении малых и больших букв. Можно так делать: показываете, как, и заставляете вписывать между каждыми двумя или четырьмя буквами, следуя алфавитному или генетическому порядку их, две такие буквы т и ш, например – атш бтш втш… и делать всё это по возможности с одного почерка. Цель этих упражнений: обратить всё внимание учеников на соразмерность отдельных частей букв и чёткое изображение их, а также подготовить их к скорописи. Можно упражнять к писанию цифр, и притом рядами, один под другим (как при сложении). При этом необходимо объяснение ученикам того, что от них требуется.Что касается соблюдения такта при писании, то следует строго смотреть за ним; а если не соблюдается, лучше оставить его. Хорошо заставлять учеников считать, то хором, то отдельно, вызывая их не по порядку, чтоб все были готовы к счёту. Писанье под такт оставляется, когда ученики начнут писать с прописей. Не нужно опускать из виду, что до сих пор не было и помину о прописях, так как все обучение ограничивалось тем, что учитель сам показывал, как писать ту или другую букву мелом на большой классной доске. Первоначальное обучение письму так же мало нуждается в прописях, как первоначальное обучение грамоте в букварях. Как букварь, собственно, бывает нужен для того, чтобы, приобретённое детьми знание букв, возвести на степень инстинктивного умения читать; так и прописи нужны не для обучения письму, а для упражнения, в приобретённом уже умении, правильно выводить каждую букву. Поэтому, в течении второго курса можно уже пользоваться прописями. Относительно списывания с прописей, предлагаются следующие советы. Нужно внушать и настаивать, чтоб ученики не только прочитывали, а, чтоб имели ясное представление об изображении каждого слова; а то случается, что посмотрит ученик вскользь и пишет неверно. Как приучить ленивых к внимательному списыванию? Прежде чем писать данное слово, нужно заставлять лентяя просчитать его в такт, а прочие ученики должны наблюдать за правильностью счёта; если будет допущена ошибка, то пусть снова считает; после этого все будут осторожны.Далее – занятия состоят в следующем: снова повторяется алфавит строчных букв – только в уменьшенном виде, средней величины. Повторение это, должно приучить учеников к тому, как уменьшать, и как увеличивать буквы в письме. Для этой цели каждая буква пишется два раза сряду, одна большая, а другая меньшая. Чтобы занятия этого рода не были скучны, следует делать так: на одной странице тетради пишутся указанные упражнения (т. е. слова – соединения нескольких строчных букв алфавита), а на другой – пишутся, или изречения какие-либо, или поговорки и пословицы, сообразно с тем, над чем упражнялись дети на обратной странице – т. е. в них должны встречаться те буквы, над которыми упражнялись ученики. Таким образом, ученик приучается проходить одно и то же несколько раз, и всякий раз с пользою.Наконец, идёт писание по транспаранту, или на бумаге, линованной только с горизонтальными линиями, косые уже не нужны. Повторение строчных букв в этом случае употребляется, как упражнение, для писания скользящей рукою. Для этого отдельные буквы алфавита соединяются с буквами ш или т и связываются на расстоянии ¼ вершка, или же полвершка, посредством соединительной черты; всё это пишется построчно, и по возможности с одного почерка. Но при этом следует наблюдать, чтобы не растягивали волосных черт в буквах т и ш, т. е., чтобы не уродовали самой буквы, а только бы удлиняли соединительную черту. При упражнениях нужно наблюдать, чтобы каждое из них непременно наполняло целую строку, чтобы писал ученик не слишком сжато и не слишком широко. Вторую страницу можно поскорее писать, так как рука привыкла уже к одним и тем же движениям. Но при этом – не опускать из виду того, что если прежде времени значительно участить такт и ускорить писание, то твёрдость, чёткость и красота почерка неизбежно пострадают.Письменные упражнения учеников должны рассматриваться учителем; рассматривание это, должно сопровождаться объяснением погрешностей и недостатков. Исправление их, полезнее всего и лучше пред целым классом; учитель пишет, неправильно изображенную букву, и заставляет учеников поочередно отыскивать ошибку, и показывает, каким образом можно избежать её.Примечание: если во всё это время у ученика от каких-либо причин испортится почерк, то нужно заставить его опять писать по линейной сетке. Если не плавен почерк, то полезно удлинять соединительные черты между буквами слова.Задача третьего и окончательного курса обучения письму по методе Я. Мессера, состоит в том, чтобы чёткое и правильное письмо довести до действительно красивого и беглого почерка, какой понадобится ученикам в жизни. Здесь в особенности необходимо, чтобы учитель сам писал красиво, и вместе с тем, скоро; так как живой образец вызывает больше подражания. Но мы не будем останавливаться над изложением этого курса; потому что здесь дело идёт о таких упражнениях, которые не нужны крестьянским мальчикам. Для них достаточно, если научатся писать правильно, чётко и разборчиво: красота и беглость почерка нужны для них из десяти одному. Забота сельского учителя о том, чтобы привести к концу дело обучения письму, должна состоять в том, чтоб приучить школьников писать без линеек, прямо, ровно, довольно мелко и разборчиво211. Для этого нужно соблюсти постепенный переход от писания по линейкам к писанию без оных. Лучше всего заставлять учеников писать некоторое время по одной линейке, а затем уже и без линеек. Здесь всё дело зависит от количества упражнений учеников в письме; поэтому полезно задавать им работы переписывания и списывания с прописей, и даже с печатных книг, домой. Недостаточно ограничиваться трудом, который исполняют ученики в школе во время самого урока. Пусть пишут дома. Опасно на первых порах заставлять детей писать дома, так как без надзора учителя они легко могут привыкнуть к неправильным приёмам в держании тела и пера при письме; а когда приучится достаточно, то домашние занятия будут полезны; только учитель не должен лениться пересматривать и исправлять тетради. В классе же можно заставлять учеников писать под диктовку, или на память что-либо, или из книги, только без всяких линеек.Предлагая вниманию читателей курс обучения письму по методе Я. Мессера, мы далеки от мысли, чтобы он был принят ими безусловно в руководство, чтобы не подлежал различным изменениям, смотря по потребностям школы и постепенного развития учеников, которое в свою очередь обусловливается способностями, прилежанием, и тому подобными личными свойствами каждого ученика. Но каков бы ни был ход и приёмы преподавания, во всяком случае следующие требования элементарного обучения находим достойными полного внимания и основательного усвоения.В отношении хода преподавания1. Постепенный переход от более лёгкого к трудному, – следовательно, от крупного письма к мелкому, от писания со вспомогательными линиями, к писанию без них, от определённых упражнений, к упражнениям свободным, от медленного писания, к скорому, от писания по образцам, к писанию без оных.2) Переход от известного к неизвестному – следовательно, соблюдение того, чтобы изучать и писать буквы, в так называемом генетическом порядке их.3) Постоянное повторение и применение пройденного.В отношении формы преподавания1) Наглядность – следовательно, расположение и составление букв. Отношение различных частей букв между собой и к целому, может быть доведено до сознания учеников только посредством вспомогательных линий.2) Одно и то же занятие, для всех учеников одного класса, или отделения (Общая пропись на большой доске).3) Перемена и разнообразие.И. ЭкземплярскийХод миссионерского дела в Казанском крае с 1731 года до конца XVIII столетия и его результаты. (Продолжение) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 50. С. 570–588.Предоставив ведение и заботы над новокрещенскими школами преосвященному епископу Луке, члены новокрещенской конторы: архимандрит Сильвестр Гловацкий, иеромонах Вениамин Пуцен-Григорович, протоиерей Георгий Давыдов и другие их помощники, при ревностном содействии епископа Луки, продолжали и после Сеченова обращать в христианство казанских иноверцев. Не без борьбы, однако же, обходилось им это высокое дело. Во многих местах иноверцы иначе и не принимали христианства, и не позволяли проповедникам даже въезжать в свои деревни и входить в дома, как непременно под условием обещанной правительством денежной награды и трёхлетней льготы212. От 12 ноября 1743 года, новокрещенская контора доносила Святейшему Синоду, между прочим, следующее: «протопопу Георгию Давыдову, бывшему в 1741 году, для призывания и увещания неверных в веру Христову в царевококшайском уезде, последовало, когда он, будучи там, многое число святым крещением просветил уже, а в награждение им надлежащей дачи денег недостало, то те новокрещенные, собравшись многолюдством, пришли к нему, протопопу, в избу, обнесли соломою, и хотели сжечь его с командою; также и к бывшему в Вятской провинции помощнику иеромонаху Вениамину Григоровичу, новокрещенные, к его квартире с дубьём многолюдственно же пришед, и со всяким криком и невежеством хотели его за то, что у него в дачу же им денежной явилось казны недостаточно же, взяв, бить насмерть, что и учинили бы, если бы конвойные солдаты и служители не были воспрепятствованы. Ещё же в 1743 году, в октябре месяце, на вышеупомянутого же протопопа Давыдова, в цивильском уезде, в деревне Кошках, от новокрещенных чуваш, во многолюдственном же собрании, с рогатками, с дубьём, цепами, ночною порою учинили разбойническое нападение, при коем его, протопопа, и цепами били, и ограбили, и ежели бы он в той деревне жительствующими и добросовестными новокрещенными же из рук не был выручен, то бы его и конвойных с ним солдат всеконечно побили бы до смерти. Да и самого того преосвященного Димитрия (Сеченова), когда он был уже епископом нижегородским, как он в 1743 году посещал епархию, и ехал через терешевскую волость из села Сарлей, некрещеные идоляторы мордва толь жестокое разбойническое нападение учинили, что он, возвратным от них скорым обежанием, первее сокрывси в том селе Сарлеи в церкви; потом же тайным к священнику в погреб уходом, едва мог себе от смерти спасти, и то уже приспением в то село из села Константинова и из прочих христианских окрестных жилищ русских обывателей, и от такового их злодейского нападения защищением»213.Несмотря на такие противодействия со стороны упорных иноверцев, миссионеры успели многих из них обратить в христианство. После Димитрия Сеченова, особенно ревностно трудился в проповеди веры Христовой иеромонах Вениамин Григорович. «Он, – по словам Платона Любарского, – неоднократно посылаем был епископом Лукою в епархию, для приведения иноверцев в православную христианскую веру, в которую, помощию благодати Божией и ревностным старанием своим, обратил языческих народов, яко то татар (?), мордвы, черемис, чуваш и вотяков великое число; за таковые усердные труды его, по указу святейшего Синода, преосвященным Лукою, в 1744 году, декабря 6 дня, произведен архимандритом казанского Спасо-Преображенского монастыря»214.Так, дело обращения иноверцев к христианству, не совсем благоуспешное извне, ещё более стало принимать внутренний неблагоприятный ход. Причины этому были разные. Мы знаем уже, что новокрещенным даны были от правительства льготы на три года от подушных и других сборов, и свобода от рекрутства; но, при этом правительство и не хотело, и не могло терять своих «внешних» интересов. Рекрутов, и подушные, и другие деньги, а также и провиант, и прочее, велено было взыскивать с иноверцев, не обращающихся в христианство, в том самом количестве, в каком всё это получалось и прежде215, «чего ради, как будто, и сами (иноверцы) могут иногда прийти в православную христианскую веру». Когда новокрещённых было немного, иноверцы без ропота поставляли то и другое; но, когда число обращающихся стало постоянно увеличиваться, когда к христианству стало обращаться по нескольку тысяч душ в год, естественно, что для остающихся в прежней своей вере иноверцев – требования правительства стали отяготительными. Более же всех других мер – самой отяготительной для иноверцев была мера постановки рекрутов за обращающихся к христианству. Помимо того, что иноверцы поставляли от себя рекрутов, и за себя, и за инородцев своей общины, обратившихся уже к христианству, будучи иногда даже малочисленнее против новокрещённых, – им же (иноверцам) почасту приводилось поставлять рекрута вновь за рекрута своей общины, обратившегося к христианству уже во время службы. Это обыкновенно случалось так: иноверец, взятый в службу, после некоторого времени, видя её трудности, изъявлял желание креститься. Его освобождали от службы, – но взамен его, с общества, его поставившего, требовали нового рекрута. Таким образом, поборы рекрутов с одного и того же общества происходили по нескольку раз. В предупреждение, имеющих последовать возмущений со стороны иноверцев от этих стеснительных правительственных мер – военная коллегия, кажется и нашлась вынужденной, хотя и вопреки высочайшим указам, стараться, по выражению Димитрия Сеченова, о «внешнем интересе» – именно, требовать в военную службу инородцев, уволенных по высочайшим указам от рекрутства за принятие крещения; она усиливалась по крайней мере удерживать в военной службе тех инородцев, которые приняли христианство уже во время службы и только во избежание её. Но члены новокрещенской конторы Димитрий Сеченов и советник Ярцов, «стараяся о внутреннем наивящщем интересе, сиесть о душах новокрещеных христиан, дабы им конечной траты не причинить, а не просвещенным в их идоляторских заблуждениях к упрямству и злодеянию дерзости не подать и тем Христу и Церкви святей крайней обиды не нанесть», всячески старались отстоять пред правительством силу высочайших льготных указов. «Ежели таковых отпущенных за восприятие святого крещения рекрут паки собирать в службу, – писал Ярцов, – то некрещеные иноверцы, видя оное, ко крещению свое намерение весьма отлагать будут, и через то в крещении учинится конечная остановка, понеже при увещании их ко крещению, по силе высочайших указов, тем иноверцам было объявлено, кои примут святое крещение, свобода от рекрутства и трехлетняя льгота, и денежное награждение, и ежели те из рекрут освобожденные паки взяты будут в службу, то из того новокрещеные не токмо в великом озлоблении, но и от некрещеных во всяком посмеянии остаться могут, а проповедников и увещателей всех обманщиками называть не устыдятся, – добавлял Димитрий Сеченов, – и как не утвержденные в православной вере и благочестии, новокрещеные, ожесточившись, яко никакого авантажа против некрещеных не имея, в крайнее раскаяние притти и в первое свое заблуждение совратиться могут, и Церкви святой и священно- и церковнослужителям противныя злодейства учинять; въезд проповедников уже не токмо в идоляторские жилища и к некрещеным для проповеди Слова Божия ко увещанию их в православную веру конечно пресечётся, но и к новокрещённым для наставления и обучения в православной вере за крайними от них новокрещённых противностями весьма остановится и проч.»216. Правительство вняло ходатайству членов новокрещенской конторы о «внутреннем наивящщем интересе» и оставило до времени во всей силе Высочайшие указы о всех льготах новокрещённым, включая сюда и льготу – свободу от рекрутства на прежних положениях. Но, когда в 1747 году, татары свияжской провинции, эти, по мнению правительства, замёрзлые и упорные в своих обычаях, подали в Сенат просьбу, коею просили его прекратить последнее зло, т. е. рекрутские поборы, столь для них отяготительные в том виде, как они по Высочайшим указам производились с них, и облегчить по возможности взыск с них подушных и других денег, объясняя, что они готовы платить деньги и другие сборы за обращающихся к христианству магометан, но не за обращающихся идолопоклонников. По этой просьбе Сенат нашёлся вынужденным склониться отчасти и в пользу «внешнего интереса». Он не велел освобождать от военной службы иноверцев, изъявивших желание креститься уже по вступлении в оную, и не велел взыскивать рекрута более раза с каждого места, – но подушные и другие деньги велел платить магометанам не за магометан только, но и за всех, обращающихся в христианство иноверцев – инородцев вообще217.Многие из иноверцев, люди более неумеренные, смотря на поборы и рекрутство, взыскиваемые с них за новокрещенных, как на притеснения, и, не надеясь найти у правительства удовлетворения себе, хотели собственным судом облегчить по отношению к ним меры правительства. Во многих уездах сельское начальство, составленное из некрещенных, как то: сотники, волостные старосты, выборные, заставляли новокрещенных платить, не обождав, данной им трёхлетней льготы, не только равные с другими, но и большие подати. Заставляли их участвовать в рекрутских складках, – кроме того, делали им притеснения на каждом шагу, подавали на них ложные прошения, доносы в суды, за что новокрещенные были забираемы в тюрьмы и страдали там подолгу безвинно218. И хотя обо всех этих «продерзостях» со стороны иноверцев, чинимых новокрещенным, советники, прикомандированные к защите и переселению новокрещенных, не находя с своей стороны средств к умирению между ними отношений, – доносили правительству на его благоусмотрение, – но правительство, при всей очевидности непригодности мер, принятых им по отношению к иноверцам из-за новокрещенных, на донесения советников об обидах новокрещенным, издавало только повторительные указы о том, «дабы обид новокрещенным чинить отнюдь никто не дерзал под немалым прещением».Неприязнь между крещенными и некрещенными ещё более увеличивалась, когда дело дошло до переселения. Соседние землевладельцы тех мест, куда переселяемы были новокрещенные, «злобствуя на новокрещенных за принятие ими веры Христовой», чинили им «безсовестныя продерзости». Так, в 1741 году, казанского уезда, деревни Нижних-Савруш чуваши, у новокрещен деревни Алтани отняли земли пахатной 10 четвертей, да не пахатной земли тож, покосов на 1000 копен, и свезли немолоченной ржи 100 телег, яроваго 80 телег. В 1742 году, казанского уезда, села Рождественского Кутуши тож у новокрещен некрещенныя деревни Кадеевы татары отняли пашенной земли четвертей на 100, покосов на 1000 копен, да деревни Княслы татары же отняли земли 60 четвертей, покосов на 600 копен, из коего (сена) мостили мосты, а иное жгли219.Советник Ярцов, прикомандированный после Жукова к конторе новокрещенских дел для переселения и защищения новокрещен, доносил Сенату неоднократно о подобных продерзостях некрещенных. «Вообще новокрещенные, – писал он, – повсюду от некрещенных крайнее изгнание терпят, и такия несносныя претерпевают обиды, что почти совсем их разоряют и не удовольствия между некрещенными и крещенными доходят до того, что между ними многия происходят смертоубийства»220. А от 13 июля 1743 года, Ярцов доносил в Сенат, что в бытность его, для переселения в воронежской губернии, татары тамбовской провинции вершне-домовского уезда деревень Решетиной и других окольных, собравшись с дубьем до 500 человек, и пришед на квартиру к Ярцову, бранили его, били солдат его команды, притом говорили, что убьют их, а указу никакого не послушают221. Подобные возмущения татар приводилось встречать Ярцову при переселении и в казанской губернии. Как ни ясно из этих донесений Ярцова представлялось неудобство мер, принятых правительством в отношении к иноверцам, однако, к прекращению и уничтожению подобной постановки дела не было обращено серьезного внимания. Согласно представлению Ярцова, увеличена была только сила, для приведения прежних определений правительства в исполнение. Именно, к конторе новокрещенских дел прикомандированы были, кроме Ярцова, ещё два чиновника из штаб-офицеров под ведением Ярцова, из которых один должен был жить в казанской губернии, а другой в нижегородской, каждый с командою из шести человек солдат и с одним копиистом. Они должны были наблюдать за исполнением правительственных постановлений относительно льгот новокрещенным, защищать их от притеснений, и заботиться о возможно мирном переселении их. Сам Ярцов, согласно его прошению, определен был для тех же целей и для проповеди Слова Божия иноверцам, на жительство в воронежскую губернию, в шацкую и тамбовскую провинции. При нем учреждена была особая канцелярия из одного канцеляриста и двоих копиистов, – кроме того, в его распоряжение даны были один капрал с 12 рядовыми. Сделав это распоряжение, Сенат строго предписал местным начальствам исполнять указы относительно новокрещенных, немедленно удовлетворять требованиям новокрещенской конторы и членов её, а с казанского губернатора, за то, что он, по поданной от Ярцова промемории о сопротивлении, оказанном ему иноверцам, не сделал никакого распоряжения, велел взыскать 100 рублей штрафу222.Само собою понятно, что подобные меры могли усилить, а не погасить неудовольствия иноверцев. К тому же, после Димитрия Сеченова во многом изменился характер и самой проповеди. Как прежде, предоставлялось на волю иноверцам, принимать или не принимать христианство, – и магометан, которые оставались непреклонны к принятию христианства, оставляли в покое, по силе указа об учреждении миссии от 11 сентября 1740 года, где пунктом третьим повелевалось: «не желающим крещения отнюдь не чинить и им за то ничем не угрожать, но поступать со всяким смирением, тихостью и кротостью, без всякого кичения, угрожения же и страха», так теперь, напротив, стали прибегать к мерам стеснительным. Этих мер не чужд был кажется и сам Сильвестр Гловацкий – начальник миссии. Мы не знаем его личного образа действий по отношению к иноверцам, когда он был правителем конторы новокрещенских дел, но можем судить об этом потому, как он действовал на иноверцев, будучи митрополитом сибирским. Здесь он насильно брал у татар детей их и крестил против воли родителей, – среди татарских жилищ строил христианские церкви, и озлоблял иноверцев до того, что они раз разодрали на нем платье, а потом, выведенные из терпения, подали на него жалобу, вследствие которой наряжена была особая комиссия, для исследования этого дела. Комиссия нашла жалобы татар справедливыми, и митрополит Сильвестр переведён был из Тобольска в суздальскую епархию223. Стеснительным действиям против иноверцев благоприятствовал и преосвященный казанский Лука Канашевич, имевший главное наблюдение над конторой новокрещенских дел. При своей горячей ревности к обращению иноверцев в христианство, епископ Лука не чужд был некоторой нетерпимости к иноверцам. Впрочем, как этой нетерпимости не было заметно в нём в начале управления его казанской паствою, потом и впоследствии она является в нём только по отношению к одним татарам, то мы можем полагать, что нетерпимость эта зависела не от природного расположения пастыря, а была вызвана случайными обстоятельствами. Надобно сказать, что татары «весьма замерзлые в своих обычаях», упорные к принятию христианства, были не чужды духа прозелитизма. Несмотря на то, что совращение иноверцем православного в свою веру издавна воспрещено было у нас в России под смертной казнью, и, что особенно подтверждено было впоследствии о татарах мусульманах224, – они не оставляли тайно совращать крещённых из татар, и даже из язычников, в свой магометанский закон. Так, в 1743 году, в то самое время, когда действовала контора новокрещенских дел, заботясь о привлечении в православную христианскую веру всех вообще иноверцев, притом в той же самой свияжской провинции, где был центр действий новокрещенской конторы, мы встречаем пример обращения татарами 260 человек – чувашей, и обрезания их по закону магометанскому225. Такое поведение татар, при их постоянном упорстве против христианства, естественно, не могло понравиться преосвященному Луке, и могло служить поводом к тому, что он обратил на них преимущественное внимание.Как бы то ни было, только относительно обращения татар в христианство были принимаемы многие стеснительные меры. Так, в 1743 году, только в Казани и казанском уезде из 536 сломано было 418 мечетей, несмотря на то, что, по объявлению татар, одни из этих мечетей построены были ещё до покорения Казани, а другие назад тому лет 200 и более. Татары жаловались на это Сенату, прося возобновить сломанные мечети. Сенат, принимая во внимание то, что по указам226 велено истреблять мечети только в тех местах, где есть православные церкви, и где живут новокрещенные, что если слух о сломании мечетей дойдёт до мусульманских государств, то же может последовать и с церквами греческими, в тех государствах находящимися, что, наконец, мечети необходимы для привода к присяге татар по их мусульманскому закону, – разрешил иметь в Казани в татарской слободе две мечети, в других же местах, при построении новых, или возобновлении сломанных мечетей, предписал губернаторам вместе с епархиальными архиереями держаться того правила, чтобы они на каждые 300 душ мужеска пола позволяли построение одной мечети227. Кроме этого, у татар брали насильно детей и помещали их в новокрещенские школы; в средине селений их воздвигали церкви и часовни. Особенно подвергались притеснениям татары, жившие в Казани. Преосвященный Лука в досаждение им делал мимо домов их крестные торжественные ходы, поднимая из всех церквей иконы и хоругви, и совершая процессии при звоне колоколов всех церквей. Среди жилищ татарских он основал две церкви – одну во имя Захарии и Елизаветы, другую во имя четырёх евангелистов, при которых учреждены были новокрещенские школы228. И, так как по указам, мечети не могли быть при церквах православных, а равно и татары среди православных, в самой черте города Казани229, то, вследствие этого, татар, указом Сената 1750 года августа 8 дня, велено было выселить из слободы, дав им под строение и мечети место из пустопорожних монастырских земель в пристойном расстоянии от православных церквей и русских жилищ. В исполнение этого указа положено было основание нынешней новой татарской слободе, где прежде была небольшая деревня, принадлежавшая казанскому спасо-преображенскому монастырю230.Так как, одобряемые конторой новокрещенских дел и местным преосвященным меры, употреблялись без сомнения и низшими действователями, при проповеди христианства иноверцам, – то следствием этого было всеобщее ожесточение и озлобление со стороны иноверцев, в одних, затаённое, и скрываемое до времени, в других, готовое перейти в явное восстание. В 1750 году некоторые новокрещёные татары Казанской губернии вошли в св. Синод с прошениями, в которых объясняли, что они никогда не имели собственного желания к принятию христианства, что преосвященным Лукою они крещены в православную веру неволею, будучи во время крещения совершенно не в своём уме. Святейший Синод не поверил этому прошению, приписывая оное потаённому влиянию на новокрещенов абызов и мулл; впрочем, со своей стороны, во избежание на будущее время подобных случаев, издал такое распоряжение, чтобы иноверцы принимаемы были ко крещению не иначе, как по собственному их желанию, и по подании ими в контору новокрещенских дел письменных заручных прошений. Для чего даны были формы прошений, как для магометан, так и для язычников, на высочайшее имя, в которых те и другие, в случае желания принять крещение, должны были прописывать, что они по собственной воле оставляют свою природную веру, по совершенному сознанию ложности её, и истинности, и спасительности христианства, обозначая при сем имя и фамилию проповедника, учившего и расположившего их к вере христианской231. Но, кажется и после этого распоряжения св. Синода стеснительные меры не были оставлены. Неудовольствие иноверцев достигало высшей степени. Общее смятение готово было вспыхнуть в Казани. Но в это время, вероятно новые жалобы на преосвященного Луку дошли до св. Синода, или св. Синод рассмотрел дела по прежним жалобам, – только преосвященный Лука переведён был из Казани епископом же в Белгородскую епархию в декабре 1755 года. На его место назначен был в Казани епископ коломенский Гавриил Кременецкий, член Святейшего Синода, живший в то время в С.-Петербурге. Такое назначение, без сомнения имело целью в возможной скорости прекратить неудовольствия, возникшие по делам новокрещенским, как в иноверцах, так и в новокрещенах. Преосвященный Гавриил, как член св. Синода, знал конечно состояние дел новокрещенских по жалобам, рассматривавшимся в св. Синоде по этому предмету, и потому, мог дать направление деятельности миссионеров, согласное с духом христианской проповеди, и сообразное с видами правительства. Как бы то ни было, впрочем, но со времени вступления преосвященного Гавриила в управление Казанской епархией, не видно жалоб ни со стороны иноверцев, ни со стороны новокрещенов. Сам преосвященный не принимал прямого личного участия в обращении иноверцев232; но, как видно из оставшихся после него распоряжений, преосвященный Гавриил обращал внимание более на внутреннее состояние своей паствы. В этом отношении он не оставлял наблюдать и за новокрещенными. Так, обозревая Казанскую епархию в 1758 и 1759 годах, преосвященный нашел, что многие, как старокрещенные, так равно и новокрещенные, не знают первых нужнейших христианских молитв, как-то: во имя Отца и Сына, и Святого Духа; Отче наш, Богородице Дево и проч., не ходят к богослужению, не бывают у исповеди и св. Причастия. Потому, указом 1760 года, января 14 дня, велел: 1) священно-церковнослужителям каждого прихода, разделив приход по частям, обучать не знающих сим молитвам; 2) об успехах или неуспехах в сем новокрещен, и не радении, или не исполнении ими христианского долга, доносить причтам конторе новокрещенских дел, и, отправляющимся на проповедь христианства, членам её; 3) конторе новокрещенских дел иметь неусыпное наблюдение за обучением христианской вере новокрещенных, подлежащих её ведению233. Делами новокрещенскими, собственно, по отношению к проповеди слова Божия иноверцам, продолжала заниматься контора новокрещенских дел, под управлением архимандрита свияжского богородицкого монастыря Евгения, поступившего в управителя новокрещенской конторы после Сильвестра Гловацкого. Контора новокрещенских дел и теперь продолжала действовать на началах, изложенных для неё в плане миссии 1740 года, – но характер прежних действий её, характер нетерпимости, начал сглаживаться. Равно и прежние стеснительные распоряжения правительства относительно иноверцев, не принимающих христианства, стали смягчаться.В 1756 году, татары Казанской губернии вошли в Сенат с прошением о дозволении построить им мечети во всех своих деревнях по-прежнему, вопреки состоявшимся положениям, объясняя, что новокрещенных в их деревнях живёт самое малое число, – что по такой малочисленности их удобно вывести из настоящего места жительства и поселять с новокрещенами и с русскими. Между тем, в это же самое время, прикомандированный к конторе новокрещенских дел, для переселения новокрещенов и защищения их от обид вместо Ярцова – советник Вечеслов, представлял Сенату о необходимости переселения татарских новокрещенов. Он писал, что в Казанской губернии во всех иноверческих деревнях новокрещенные живут вместе с некрещенными, что не только в каждой деревне, но и в одних домах, и семьях живут при отцах некрещенных новокрещенные дети, или наоборот – при крещенных отцах, некрещенные дети, – что можно найти только самое малое число татарских деревень чисто мусульманских, в которых нет новокрещен. «Поэтому, – писал Вечеслов, – как с одной стороны, представляется необходимым разделение иноверцев от новокрещен, потому, что пребывание тех и других в одних местах жительства грозит новокрещенам совращением в магометанство, и, кроме того, препятствует наблюдению над ними духовенства и даже исправлению у них треб, так, с другой стороны, переселение иноверцев-татар совершенно невозможно; ибо, в малом числе чисто иноверческих мусульманских деревень невозможно ни поместить их, ни снабдить землями и угодьями». Потому Вечеслов просил у Сената дозволения выселить новокрещен из иноверческих – мусульманских жилищ, поместить их во дворы и дачи новокрещенские, причем, отделить и переселить и новокрещен, живущих в одних семьях с некрещенными, даже детей от отцов и отцов от детей, снабжая в этом случае, отделяемых и переселяемых, по пропорции из всего имущества семьи. Последнее обстоятельство, по мнению Вечеслова, в случае нежелания расстаться с имением или детьми, могло служить для татар побуждением к принятию христианской веры. Сенат, по прошению татар и по представлению советника Вечеслова, собрал сведения о крещенных и некрещенных татарах, и нашел, что число обращенных, в сравнении с остающимися в магометанстве, в Казанской губернии в самом деле незначительно – менее десятой части, – и на этом основании постановил татарам, относительно построения мечетей, держаться прежних распоряжений, то есть, чтобы мечети построены были не менее как на 300 душ мужского пола, и в таких только деревнях, где нет новокрещенов, причем, в случае недостатка указанного числа душ в одной деревне, приписывать к ним магометан из других деревень. Относительно же переселения, издал такое распоряжение: где новокрещенных находится десятая часть, или менее десятой части иноверческого населения, переселять их в другие селения русские, или новокрещенские; если же новокрещенных будет более десятой части в сравнении с иноверческим населением деревни, оставлять их в местах прежнего жительства. Относительно новокрещенных, живших в одних семьях с иноверцами, постановил: детям некрещеным не свыше 12 лет возрастом оставаться при отцах, если последние приняли христианство, – детям некрещеным свыше этих лет от отцов крещенных, равно и отцам некрещеным от крещенных детей разлучаться, – именно, в случае переселения новокрещенов из известной деревни, переселять и новокрещенных из семей иноверческих; в случае оставления новокрещенов в местах прежнего жительства, выселять из семейств в другие места некрещенных; в том и другом случае, одну половину имущества, принадлежащую семейству, давать крещенным, другую некрещенным234. В 1759 году, указом сената от 23 сентября, разрешено было татарам, во вновь населенной ими в Казани слободе, по указу от 8 августа 1750 года, построить две мечети235.Но, если облегчением мер, сделавшихся уже слишком стеснительными для иноверцев, если кроткою проповедью христианства можно было скоро погасить явные восстания, то совершенно успокоить иноверцев, сделать их довольными, было все-таки невозможно, пока оставались в действии и силе прежние правительственные постановления, относительно, принимающих христианскую веру иноверцев. Ибо, оставался для них всегда прежний источник неудовольствий – это ответственность, которой подвергались они за принимающих христианство. За них они должны были платить подати и все денежные сборы, ставить рекрут, нести казенные работы и прочее. Негодяй, который без всякого убеждения, по одному нежеланию быть в военной службе, или из страха наказания за преступление, принимал христианство, – лишал бедное семейство, жившее потовыми трудами, сына, делал тяжесть обществу, которое оставлял, не принося принятием христианства, которого он был недостоин, пользы ни себе, ни Церкви, ни государству236. Подобные явления были тем оскорбительнее, для понимающих дело иноверцев, что они не видели исхода своим бедствиям, – с каждым годом тысячами возрастало число обращающихся из иноверцев к христианству; следовательно, с каждым годом должны были возрастать поборы с некрещенных и деньгами, и людьми, грозившие в будущем совершенным разорением. Этого мало, неся все общественные тяжести за новокрещенных, иноверцы не пользовались и малейшею частью тех прав и привилегий, какие даны были новокрещенным. Удивительно ли после этого, что иноверцы не могли без зависти и неприязни смотреть на новокрещеных, и, что между теми и другими никогда не могло быть искреннего согласия. Вот почему, несмотря на многие и многочисленные предписания правительства о не притеснении новокрещеных, – на множество лиц, командированных для защиты их, частные притеснения и обиды со стороны иноверцев, где только можно было действовать самоуправством, были неизбежны. И губернские, и воеводские канцелярии были наполнены исками и жалобами новокрещеных на иноверцев, промемориями, от прикомандированных к защищению их чиновников, а с другой стороны, исками и жалобами иноверцев на новокрещеных.h6C (Окончание следует).№ 51. Декабря 17-гоЕвф. Б. свящ. Поучение по освящении храма // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 51. С. 589–592.Едино просих от Господа, то взыщу: еже жити ми в дому Господни вся дни живота моего, зрети ми красоту Господню, и посещати храм святый Его (Пс.26:4).Некогда возлюбленный Богом, пророк и царь народа израильского – Давид, желая, вместо древней скинии, создать благолепный храм во имя Господа Бога Израилева, просил у Него благодатной помощи и содействия этому своему намерению. Но Господу Богу не угодно было внять молитве Давида, – благословить его святое желание. Не судил ему Господь создать храм и узреть красоту его.Подобно царю-пророку Давиду, и вы, братия, молили Господа Бога, дабы Он даровал вам силы и средства к сооружению сего нового святого храма, и Господь явил вам свою вящшую милость, нежели Давиду, – Он утешил вас исполнением вашей молитвы, увенчал труды и заботы ваши желанным успехом.Слава и благодарение Богу, благодеявшему и благопоспешившему вам! Господь сил, Царь славы избрал уже храм сей в жилище Себе! Принесена уже на алтаре сем жертва Богу за грехи мира. Дух ваш усладился видением славы Божией. – Счастье, коего так пламенно просил у Бога, с нетерпением чаял и не узрел боголюбезнейший Царь, возлюбленного Богом, народа израильского!Вам, братие святого храма сего, остаётся теперь, подобно Давиду, всею душою возжелать жить в этом святом доме Господнем вся дни живота вашего, зреть красоту Господню и посещать храм святой Его. Остаётся вкушать благодатные плоды, Богом благословенной надежды вашей!..И действительно, в этом святом храме вы обрящете все, чего возжелает душа ваша, просвещенная светом божественной евангельской веры, согретая любовью к Спасителю и окрылённая святою надеждою на то, Богом уготованное нам блаженство, которого начало здесь, на земле, – в недрах святой Христовой Церкви, и которому там – в небесном царстве славы Божией – конца не будет.Се видимое жилище Божие на земле! Спешите сюда, все ищущие благодатной отрады в молитвенной беседе с Богом; изливайте пред Ним и чувства вашей радости в светлые часы жизни, и горькие чувства скорби и печали в годину тяжких посещений Божиих. Здесь, радующиеся усугубят свою радость, скорбящие, но не отчаивающиеся, получат благодатное утешение, труждающиеся и обременённые восприимут от самого Бога успокоение и сладкий отдых после многотрудных забот и треволнений житейских. Здесь Господь внемлет молитвам всякого христианина, кроткого и смиренного сердцем, благословляет добрые предприятия, исполняет благие прошения, приемлет искренние благодарения.Се храм небесного торжества на земле! Возлюбленные сыны вечного царства Христова! Торжествуйте в нём духовно, и торжество ваше растворится и усугубится несравненно большим торжеством ангелов небесных, радующихся и веселящихся с вами, и за вас. Здесь небо преклоняется долу, и мы от земли восхищаемся духом в обители небесной славы и блаженства. Здесь славословие наше сливается в одну стройную песнь с вечным славословием ангелов, окружающих престол Божий, и воспевающих Его вечную славу и величие.Се святилище таин Божиих! Приходите, христиане, возрождать здесь в духовную жизнь в животворных водах святого крещения новых чад православной Церкви Христовой, запечатлевать их помазанием от Святого, вкушать пренебесной и божественной пищи святого тела и животворящей крови Христа Спасителя. Спешите сюда врачевать немощи души вашей, мучительные язвы совести; сливать молитвы ваши с молитвами служителей алтаря Господня о благополучии и счастии семейств, о здравии болящих, о сущих в скорби и чающих Христова утешения, о блаженном упокоении и оставлении согрешений, преставившихся... отсюда даже в загробную жизнь посылается утешение сынам Церкви Христовой.Се училище веры и благочестия! Отверзите благочестивый слух и сердца ваши к приятию глаголов живота вечного, к слушанию небесного учения евангельского; возлюбите поучение по святых истинах православной веры и нравственности христианской!.. Молите, возлюбленные братия, небесного Пастыреначальника, да не оскудеют в сем святом храме пастыри добрые, душу свою полагающие за овцы свои, наставники мудрые, и словом, и делом, и примером, и поучением наставляющие вас на путь спасения, руководители опытные, терпеливо и с любовью ведущие вас по тернистому пути в царствие небесное, обличители кроткие и незлобивые, ревнители по благочестии неослабные, исполненные духа и силы апостольской… И всякий раз, входя во святой храм сей, помните, что здесь и святость места, и благоговейное священнодействие, и немощное слово служителя алтаря Божия, – всё направлено к тому, чтобы напитать ум и усладить сердце истинно верующих.Итак, если всё, что составляет вашу духовную жизнь, пищу, наслаждение, истинную радость и блаженство на земле, если всё это, вы, братия, можете обрести во святом храме сем: то вам остаётся с полным чувством искренней благодарности к Господу Богу, благодеявшему и благопоспешившему вам, сказать с Давидом: «едино просихом от Господа, то и взыскахом, еже жити нам в сем дому Господнем вся дни живота нашего, зрети красоту Господню и посещать храм святой Его». Аминь.Свящ. Евф. В.Х. О. К статьям: «Пастырское служение по воззрениям вселенской Церкви» // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 51. С. 593–594.Великая и священная задача священного пастырства, с каждым шагом человечества на пути исторического его развития становится все обширнее, все сложнее, а потому, и затруднительнее для своего осуществления. Позднейшее поколение пастырей нашлось вследствие этого вынужденным даже образовать особую науку, известную теперь под именем Пастырского Богословия. Эта же самая наука, только в несколько расширенном виде, будет преподаваема кандидатам пастырства под именем Практического руководства для пастырей. Обе эти науки (в сущности одна и та же наука) имеют в виду помочь пастырям в их многостороннем служении, облегчить им путь и указать средства к осуществлению задачи пастырства.Признавая важное значение науки о пастырском служении, хотя она находится у нас доселе почти в младенческом состоянии: ожидая от неё значительной услуги в деле образования опытных и способных пастырей, мы не должны, однако, оставлять без внимания и других пособий для этого дела. В этом случае, голос самих же пастырей Церкви был бы одним из таких пособий. Весьма поучительно и полезно было бы как пастырям, так и кандидатам пастырства иметь у себя сборник всего того, что перечувствовали, передумали, и, что, касательно пастырского служения, высказали в своих писаниях лучшие пастыри Церкви всех мест и времён, – именно св. отцы и учители Церкви, устами которых говорила сама св. Церковь, просвещаемая и руководимая Св. Духом. Такой сборник заключал бы в себе в некотором смысле голос Церкви к сердцу своих пастырей. Из этого же сборника современный пастырь мог бы видеть, как задача пастырства, оставаясь в своей сущности всегда неизменной, в различные времена и в различных обстоятельствах находила себе, однако, различное применение. Говоря иначе, пастырь имел бы пред собою историю пастырской жизни, которая представила бы ему обильный материал наставления, назидания, советов, указаний и правил к достижению цели пастырского служения, и для безошибочной деятельности в разных отношениях пастырской жизни.Имея всё это в виду, мы приступаем к составлению такого сборника. Износя из богатой сокровищницы церковно-отеческой литературы старое и новое, мы хотим составить, в некотором роде пастырский анфологион, в котором по возможности будет собрано все то, что говорили и записали св. Отцы и учители, касательно пастырского служения. Труд наш в этом отношении больше, чем на половину, облегчится от того, что он будет не оригинальный. Три века назад составлено подобного рода сочинение, известное под именем Stimulus pastorum, и в 1863 году вновь изданное одним из католических немецких епископов. С 1865 года общество католических духовных лиц, предпринявшее издание сборников под именем «Руководство к пастырской жизни», собрало также из отеческих писаний и представило в некотором систематическом порядке все, более или менее касающееся пастырской жизни. Сборники этого общества, редактированные священником Гольцвартом, служат нам пособием, как в выборе материала, так и в распределении его. Само собою разумеется, что в изложении отеческих отрывков мы каждый раз поверяем их с подлинными отеческими писаниями в их целостности и, не доверяя католическим переводчикам, поверяем перевод, или по оригиналам, или по переводам отеческих творений на русском языке. В предлагаемом выпуске мы руководились переводом «Писаний мужей апостольского века», изданных редакцией Православного Обозрения и «Творений св. Киприана», изданных редакцией Трудов Киевской Духовной Академии.Х. О.Библиографические заметки // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 51. С. 595–611.«Записки по классу Закона Божия, для юнкерских Училищ (курс старший). Составлены законоучителем тверского юнкерского кавалерийского училища протоиереем В. Владиславлевым. Тверь. 1866 г.»«Краткое объяснение литургии. Из уроков Закона Божия, преподанных в старшем отделении тверского юнкерского кавалерийского училища, законоучителем священником В. Владиславлевым».***С автором книжки и брошюрки, заглавия которых мы выписали, читатели наши несколько знакомы по его «объяснению богослужения св. православной Церкви» (см. Руков. для сельск. п. 1866 г. № 51. Библиографические заметки).Записки по классу закона Божия, предложенные в вопросах и ответах, как катехизис, после предварительных понятий о св. писании и предании, и признаках божественного откровения, содержат в себе тоже, как и катехизис, три части: 1) о вере в Бога, 2) о надежде на Бога и 3) о любви к Богу. Таким образом, по содержанию своему, «Записки» о. Владиславлева представляются нам очень важными. Имея в виду эту важность содержания «Записок», мы считаем необходимым рассмотреть их внимательнее.1) С внешней стороны книги – «Записки» напечатаны двумя шрифтами – крупным и мелким. Судя по книгам, напечатанным двумя шрифтами, которые бывали у нас под руками, мелкий шрифт имел в них две цели: мелким шрифтом печаталось, или более подробное разъяснение, напечатанного крупным шрифтом, такое объяснение, которое доступно для некоторых, и которое обязательно только для более знакомых с наукой, или желающих полнейшего знакомства с нею, – или только краткое напоминание о том, что было подробно предложено в предшествующей статье, напечатанной крупным шрифтом. В Записках по закону Божию напечатано и более подробное раскрытие того или другого вопроса, и замечания краткие. Касательно же обязательности или необязательности для слушателей – знать и понимать напечатанное мелким шрифтом, не сделано никакого замечания, что мы считаем необходимым, потому что, как увидим после, в содержании напечатанного мелким шрифтом есть такие намеки, которые предполагают в читателе и слушателе значительное исторически-богословское развитие и хорошее знакомство с предметами, о которых сделан намек.2) По содержанию своему – «Записки по закону Божию» заимствованы главным образом из пространного христианского катехизиса высокопреосвящ. митропол. москов. Филарета, также из малого катехизиса, находящегося в конце «Начатков христианского учения», из догматического Богословия преосвящ. Антония, и отчасти из библейск. истор. высокопр. Филарета – или целиком, слово в слово, или с распространением, или с сокращением заимствованного текста, и отчасти с переменою порядка вопросов237. Учебное и всякое другое достоинство поименованных книг, известно каждому. С этой стороны о записках по Закону Божию не будет у нас и речи, потому что нет надобности указывать известное всем достоинство перечисленных книг. Остается, значит, сказать слово о том, как автор воспользовался указанными источниками, и что привнес в книгу своего собственного.Во-первых – автор Записок по Закону Божию, внося в свой текст катехизис высокопреосвященного Филарета, во многих местах сократил его, опустив между многими другими и такие вопросы, которые, по нашему мнению, не неважны и небесполезны. Например, понятие о вере и надежде, об отношении веры к знанию, понятие о Символе веры, о предопределении, понятие о таинстве, молитве и друг.Во-вторых – сделал перестановки в трактатах, например, учение о блаженствах евангельских он перенес в 3-ю часть, учение об иконах из 2-й заповеди перенес в трактат о единстве Церкви, – и т. п. Присоединяя учение о почитании икон к учению о единстве Церкви, о призывании и почитании святых, автор следовал преосвященному Антонию (у которого в догматике, очевидно, не могло быть трактата о заповедях); учение о блаженствах евангельских, по нашему мнению, имеет более связи с учением о надежде христианской, чем с заповедями. Хотя автор и старается провести параллель между десятью заповедями Закона Божия и беседою Спасителя о блаженствах евангельских, указывая при этом сходство и различие во внешних даже обстоятельствах, при которых даны были те и другие (стр. 265); тем не менее, параллель и связь эти не могут не казаться несколько натянутыми: например, восполнение четвёртой заповеди закона – помни день субботний… четвёртым изречением блаженства – блаженны алчущие и жаждущие правды… Затем, сам автор некоторые из блаженств считает восполнением нескольких заповедей (восьмое – восполн. 3-й и 9-й, девятое – первых трёх), а второму изречению и не указано соответствующей заповеди. По нашему мнению, вместо подобных тонкостей, лучше бы сказать вообще о духе ветхозаветных заповедей и связи их с новозаветным учением Господа нашего Иисуса Христа. В других случаях, как увидим далее, автор не скуп на длинные рассуждения. В самом изъяснении, как заповедей, так и изречений о блаженствах, автор не сказал ничего нового против катехизиса преосв. Филарета, только по местам сократил его.В-третьих – из некоторых ответов, заимствованных из катехизиса пр. Филарета и изменённых автором, изменение это касается самого смысла ответа и сделано не везде удачно. Например: ответ на вопрос: «какое значение имеет св. предание и св. писание для учения веры православной» (стр. 17) – и читается так: «и св. предание, и св. писание имеют совершенно равное и одинаковое божественное достоинство и силу: через то, и другое распространяется и сохраняется божественное откровение»238. Затем, на 38 стр., в ответе на вопрос: «какое значение имеют писания отцов церкви в отношении к учению веры и благочестия», автор говорит: «их писания не то, что само слово Божие, однако, составляют самое лучшее и верное руководство к уразумению смысла слова Божия, и самое верное, и надежное хранилище свящ. предания», т. е. (так мы понимаем) свящ. предание хранится в творениях отеческих, они составляют самое предание; но они не то (правда), что само слово Божие. Какое же ещё свящ. предание имеет совершенно равное и одинаковое божественное достоинство, и силу с св. писанием? где, в чём оно хранится, и что составляет содержание его? Автор, в первом случае, очевидно, проговорился, и далеко не в свою пользу. В нашей православной Церкви теперь нет такого предания, которое не было бы заключено в письмена и в живом действии церковном, и которое имело бы одинаковое божественное достоинство и силу с св. писанием. Равным образом – в ответ на вопрос: «что содержит в себе Апокалипсис», говорится: «книга эта таинственно изображает всю судьбу Церкви Христовой от её начала до конца всего мира»239. Если Апокалипсис – значит откровение, то и содержание его, конечно, одно будущее, а не прошедшее. Первая судьба Церкви Христовой, её начало, изображены в Евангелиях и Деяниях апостольских, а не в откровении (Апокалипсисе), данном Богом Иоанну, чтобы показать рабам своим, чему надлежит быть вскоре (Откр.1:1 – слово, определённое для Бога, но не для нас). Предоставляем далее, всякому серьёзному читателю записок самому заметить другие неточности или общие места (помещенные, как в крупном тексте, так и в примечаниях) вроде следующих: стр. 35. Вопр.: «какое значение должно иметь св. писание в жизни каждого человека?». Отв.: «Свящ. писание есть хлеб, которым христианин духовно живёт, и питие, которым он утоляет духовную жажду свою; в нём свет, или живое и блаженное познание Бога и чудес Его во времени и вечности. Без Слова Божия человек мрачен, гладен, жаждущ и мёртв духовно». Фразы, не дающие ясного, определённого понятия о предмете... Или – стр. 104: «Жена была увлечена именно тем, что ей показалось, что древо хорошо для пищи и приятно для очей.» ... Не указана, по нашему мнению, главная причина вкушения запрещённого плода; красно, еже разумети… точки ничего не значат там, где нужно было сказать основную мысль. Или – стр. 107 – «Католики недавно стали учить, что и св. Дева Мария в самом зачатии её не приобщена первородному греху (immaculata conceptio); но это совершенно противоречит истине. Пресв. Дева родилась по законам естественного зачатия и чревоношения, через которое грех первородный переходит от Адама ко всем его потомкам». Если слово, которое относится к чревоношению (как оно и стоит грамматически), будто через него переходит первородный грех, то эта мысль ложная; потому что и Спаситель был чревоносим; если же к слову зачатие, то слово чревоношение совершенно лишнее, и только наводит на неправильную мысль.Собственно, самостоятельный труд автора составляют рассуждения, или примечания, напечатанные мелким шрифтом, и служащие к более подробному ознакомлению слушателей, со сказанным кратко в тексте, того или другого ответа. Эти подробности, которые главным образом отличают записки по Закону Божию от катехизиса преосв. Филарета, или исторические, или чисто догматические. Перечислим (по порядку книги) более главные: 1. О разделении церквей восточной и западной и происхождении в западной церкви других обществ (с. 6–8); 2. О ветхозаветных провозвестниках божественного откровения (10–14); 3. О способах к познанию Бога, кроме откровения (12–15); 4. О значении свящ. предания (17–20); 5. Перечисление ветхозаветных и новозаветных св. книг с кратким содержанием (22–25); 6. О вселенских соборах (40–43); 7. Подробное объяснение признаков божеств. откровения (45–49); 8. О свойствах Божиих (56–73); 9. О соединении двух естеств в Иисусе Христе (119–120); 10. Об исхождении Св. Духа и от Сына (144–446); 11. О главенстве Папы (152–154); 12. Об отступлениях римской церкви от православной в совершении таинств: крещения (обливание 181–183), миропомазания (188–189), причащения (об опресноках 193–195), покаяния (об индульгенциях 201–205); 13. Доказательства истины всеобщего воскресения (11 член); 14. О чистилище (228–230); 15. Об источниках вечного блаженства (231–232); 16. О добрых делах (259–260 – против католиков и лютеран) и друг. Это простое перечисление предметов, как очевидно для всякого, показывает богатство содержания, вполне интересное для каждого православного христианина. Что же предлагает автор своим слушателям в исчисленных трактатах? В ответ на этот вопрос считаем необходимым подробно рассмотреть некоторые из них, почитая излишним рассмотрение содержания трактатов, видимо заимствованных – с переделкой, или с сокращением из догматического Богосл. преосвящ. Антония.Уклонение с IX века римско-католической церкви от истинной православной, и отпадение от церкви римско-католической церкви лютеранской в XVI веке (стр. 6–8). Автор так раскрывает причины уклонения римской церкви от восточной, и отпадения от первой церкви лютеранской: «причиной к отпадению римско-католической церкви от истинной православной Церкви, была по преимуществу гордость римских епископов, и, соединённая с нею, неразумная и незаконная притязательность их» (это общая и главная мысль, требующая подробного раскрытия и пояснения).«Вот обстоятельства, поддерживавшие дух превозношения в римск. епископах: а) прежде всего самый Рим, будучи столицей римской империи и средоточием гражданской власти, пользовался особым, исключительным уважением во всех областях империи; и это уважение легко могло быть перенесено, обращавшимися ко Христу язычниками, и на римского епископа, как представителя духовной христианской власти; особенно это уважение к Риму и его епископу, увеличилось, когда христианская религия сделалась господствующей в Риме, и когда впоследствии не жили в Риме сами императоры. Мысль общая, основанная на одном предположении – могло быть; но было ли так на самом деле: это другой вопрос; и если было, то в чём выражалось особенное уважение к римским собственно епископам со стороны, обращавшихся к Христу язычников? Притом – справедливо ли ещё взводить на общество христиан нарекание в том, что оно само подавало повод римскому епископу к превозношению и притязаниям на особую власть и уважение? Дело требует более подробного фактического уяснения; в таком важном обстоятельстве, которое представляется первым основанием во всей истории римских епископов, одного голословного предположения недостаточно. б) «Римские епископы, – продолжает автор, – понимая своё исключительное положение, пользовались такими благоприятными для своего превозношения обстоятельствами, ещё в первые три века христианства являются епископы с претензиями заправлять всеми делами Церкви Христовой; таковы были во 2-м веке Виктор, в 3-м Стефан. Пастыри истинной христианской Церкви (св. Ириней и св. Киприан) вразумляли их, но не могли навести на путь истины». – В два столетия много было епископов в Риме; справедливо ли же, что все они (а так следует думать на основании слов автора) сознавали свое исключительное положение и злоупотребляли уважением христиан, для своего превозношения, взводимого на всех епископов Рима; да и пример-то представлен опять голословно: как и в чем выражались их претензии, заправлять всеми делами Церкви? Как и чем вразумляли их св. Ириней и Киприан? Подобные вопросы могут быть лишними только для глубокого знатока церковн. истории, для специалиста, а не для всякого рода читателей, из которых многие, может быть только в первый раз встречают имена Виктора, Стефана, Иринея и Киприана... «В четвертом и пятом веках, – говорит далее автор, – когда власть светского правительства западной (?) империи была ослаблена, и императоры жили не в Риме, а в Равенне или Медиолане, а в Риме только оставался римский епископ, этот епископ, для римских граждан стал государем, и в это тревожное время он получил значительные богатства, превратившие его из служителя Христова во светского владыку, перед которым нередко и сам двор императорский поклонялся». Ослабление власти светского правительства западной (?) империи в 4 и 5 в; отсюда, превращение римского епископа в римского государя. Обогащение римского епископа в это тревожное (?) время, а с этим вместе превращение духовной его власти в светскую, перед которою преклонялся двор императорский – все это такие крупные факты, которые предполагают и в слушателе, и в читателе отличных знатоков гражданской истории. «Свое возвышение римские епископы постарались утвердить подложными духовн. законами (Исидоровскими декреталиями) и, наконец, торжественно и гласно пред всею Церковью Христовой. В 9 в. явился на римской кафедре Николай 1-й, – человек характера твёрдого, ума обширного, и гордыни непомерной. Он первый старался утвердить в умах не только западных, но и восточных христиан ту мысль, что он, римский епископ, есть глава всей Церкви Христовой. Западные христиане давно уже были подготовлены к этому и скоро согласились с Николаем 1-м; убеждение это уже давно было в душах их, а с этой поры оно пустило такие корни, что никакая сила их даже до сих пор вырвать не может. Но восточная православная Церковь дала решительный отпор этим незаконным, и несогласным с учением Христовым, притязаниям римского епископа. Фотий, патриарх константинопольский, стал за истину учения Христова, не дозволил Николаю 1-му вводить римско-католическое учение в Болгарии, принадлежавшей по духовному управлению к епископу константинопольскому, и осудил все нововведения (?) римской церкви (с 865 г.). И с этого времени отпала церковь римско-католическая от Церкви православной». Как всё по-видимому легко и просто! Дело шло, как по маслу, и совершилось, как будто в несколько дней. Римские епископы, пользуясь особенным уважением своих духовных чад, – современными, неблагоприятными для светских властей обстоятельствами, и подлогом, достигли на западе верховного владычества. Но им этого показалось мало; они захотели простереть своё владычество и на восточную церковь, чтобы приобрести главенство над всею Христовою Церковью. В 9 веке явился на западе папа Николай 1-й, и, по своему особен. характеру, действительно стал домогаться всемирного главенства в Церкви. Но в восточной Церкви, которая до сего времени как бы совершенно не видела и не знала всех честолюбивых замыслов римских иерархов, был в это время патриарх Фотий, который восстал против незаконного главенства и осудил притязания римского епископа. Тот не послушался, и не побоялся осуждения, остался при своём честолюбивом желании, и… церкви разделились… Затем, в рим. церкви произошёл целый ряд отступлений от чистоты православ. учения. Но так ли легко всё это было на самом деле? Скоро только сказка говорится, но нескоро дело делается. Советовали же мы автору записок прочитать, хоть статью в энциклоп. лексиконе изд. Плюшара «восточная Церковь», чтобы он мог видеть, как постепенно, но и с каким трудом, подготовлялось, и как совершилось разделение церквей. Там он увидел бы также все продолжительные усилия и старания Восточной Церкви, в лице многих иерархов, к обузданию честолюбивого духа римских епископов, подобных Вонифатию 3-му (ещё 7 века), а не одиночный протест Фотия. Может быть, автор всё это и больше этого знает, но всё это, без всякого сомнения, не известно его слушателям, которые и из всего, сказанного в записках, могут вынести одно смутное, неопределённое представление о разделении церквей, – что оно произошло и совершилось из-за честолюбия римских епископов. Но как, по каким побуждениям, какими хитрыми путями и средствами шло, раскрывалось, поддерживалось и усиливалось это честолюбие, как достигло крайнего предела, которого сделался невозможным поворот назад, и как боролись с этим честолюбием восточные пастыри, – всё это будет для слушателей тёмной водой во облаках воздушных. С удовольствием выслушают они представленный очерк, а всё-таки о факте, в нём изображённом, не будут иметь ясного, раздельного, отчётливого представления и понятия. Что касается заблуждений западной церкви, то и эти заблуждения не явились вдруг в IX веке, как следует заключать по очерку, а каждое из них имело свою историю. Автор сам коснётся этого вопроса, по частям, в своих местах.«С этим отпадением от истинной животворной лозы, – по словам автора, – в церкви католической стали появляться то и дело новые заблуждения: в IX веке внесено в Символ веры слово: и от Сына; в IX веке стали совершать таинство причащения на опресноках, и постановили правилом для всех католических церквей, исключительно совершать богослужение на латинском языке, явилось учение о главенстве папы, о безбрачии духовенства, об индульгенциях и т. п. Ряд этих самочинных нововведений, несогласных со св. писанием и со св. преданием, идёт до наших времён; недавно все мы (?) были свидетелями появления нового догмата о безгрешном зачатии праведными Иоакимом и Анной Пресвятой Девы Марии».Считаем необходимым, в общем заключении о представленном очерке истории отпадения западной рим. католической церкви от православной – восточной заметить, что, если слушатели записок специально знакомы с церковной историей, то этот краткий очерк, как напоминание, намёк на многоразличные события, подготовлявшие и сопровождавшие разделение церквей, действительно будет для них понятен и полезен; но если они знают церковную историю по верхам (что мы скорее всего предполагаем в воспитанниках юнкерского училища): то все, сказанное в очерке, будет только общими местами, постоянно возбуждающими – в любопытных – те или другие вопросы, на каждой строке требующими подробного раскрытия и объяснений, без которых очерк будет темен и, очевидно, не расширит исторического знания о разделении церквей. Далее, при предположении, что в юнкерском училище читается церковная история, здесь автору достаточно было ограничиться тем кратким примечанием, которое предпослано очерку, присовокупивши, что подробнее будет сказано об этом в своём месте – в истории, если история читается после катехизиса, или – что об этом было уже сказано подробно, если история была читана прежде. Наконец, сам автор в тех же записках – в своих местах подробно, исторически раскрывает (значит, в историю не входила, или не предполагалась в ней эта подробность) некоторые пункты, на которые в очерке сделан намёк, напр., об исхождении Святого Духа и от Сына, о главенстве папы, об опресноках, об индульгенциях и т. п. Так естественнее, краткому напоминанию следовать за подробным раскрытием, а не наоборот; следствием последнего порядка необходимо будет то, что выражения: декреталии, опресноки, индульгенции, чистилище и т. п., или останутся пустыми непонятными фразами, или должны быть преждевременно (хоть словесно) объяснены здесь, и затем – на своих местах. Дело-то кажется в том, что автору хотелось, во что бы то ни стало, внести в свои записки историю разделения церквей, но он не нашёл, да и не мог найти ей в катехизическом учении приличного места, и неудачно присоединил её к примечанию. Нет спора, что катехизическое учение должно идти рука об руку с историей, которая должна служить ему показанием и пояснением; но все же такие крупные истории, как разделение церквей, не могут и не должны входить в катехизис, изучение которого всегда предполагает изучение истории. Иначе – это будет и не катехизис, и не история, а какая-то смесь историко-педагогическая и проч. В самых пространных догматиках не встречали мы подобного очерка, какой автор поместил в своих записках. Всему есть и должно быть своё место.Подробное раскрытие и объяснение признаков божественного откровения (стр. 45–49). Да, эти признаки требуют подробного разъяснения, тем более, что определение каждого признака и в катехизисе преос. Филарета, и в записках, представлено кратко. Признаки эти следующие:а) «Высота богооткровенного учения, свидетельствующая, что оно не могло быть изобретено разумом человеческим». После этого определения вы ждёте объяснения, какие именно предметы ведения не могут быть изобретены разумом человеческим, и, что же вам в ответ? – Вот что: «Читая это учение, вы невольно чувствуете, что его возвещает и Сам, и через Своих провозвестников, Творец мира и верховный его Вседержитель, пред которым трепещут херувимы и серафимы, пред которым весь мир как росинка утренняя, которому всё служит. Вещает ли Он о тайнах Своего божества, или даёт законы нравственные, посылает ли в мир с Своим словом Пророков и Апостолов, устанавливает ли таинства, говорит ли о судьбах мира и рода человеческого – Его слово везде и всегда – слово верховного Владыки всех созданий. И притом, слово Его касается таких предметов, которые всегда и везде считались и считаются возвышенными и великими». И затем следует перечисление самых предметов: Бог в существе Своём и троичности лиц; мир невидимый и видимый в его начале, в его нынешнем существовании и его предназначении для бытия вечного, человек, его сотворение, его первобытное пребывание в раю, его падение, его судьба на земле и на небе, во времени и вечности; Спаситель мира… Дух Святый… Церковь Христова… и проч., и проч. – всё это такие предметы, возвышеннее которых нет ничего в области бытия и мышления. И все эти предметы обняты, объяснены и раскрыты в откровении божественном так, как никогда никакой ум человеческий не объяснял и не раскрывал».Всякому очевидно, что первая половина тирады ни более, ни менее, как высокопарное, ненужное красноречие, а голое перечисление возвышенных предметов во второй, все-таки не дает слушателю точного понятия о высоте божественного учения. По нашему понятию, вместо перечисления многих предметов, лучше было взять который-либо один из них и раскрыть, как в самом деле этот предмет превышает понятия ума человеческого, и потому мог быть сообщен и объяснен только высшим откровением.б) «Чистота богооткровенного учения». Сказавши, что истины веры и правила жизни, содержащиеся в богооткровенном учении, носят на себе характер истины и непогрешимости, и чужды всякого обмана, лжи и неправды, что они проистекают из чистейшего ума Божия, автор затем так развивает главную мысль: «эти истины вполне и совершенно соответствуют существу и природе тех предметов, о которых они говорят, или к которым относятся, и тем самым вполне удовлетворяют коренным началам нашего разума, вложенного в нас самим же Богом. О Боге, например, все понятия чисты и истинны, и вполне соответствуют своему беспредельно-высокому предмету; о человеке тоже; о падении его тоже; о Спасителе мира тоже; об освящении человека благодатию Духа Святого тоже; о жизни будущей тоже. И все догматы веры, взятые вместе, представляют одно великое стройное целое, где все истина, все чистота, все правда; несмотря на то, что эти догматы раскрывались мало-помалу в течении целых тысяч лет». Предоставляем самому читателю судить, насколько во всем сказанном разъяснено понятие о чистоте богооткровенного учения… Несколько раз повторенное слово тоже… равно как и голословное удостоверение: все истина, все чистота, все правда, очевидно, мало служат доказательством чистоты богооткровенного учения.В) «Спасительность богооткровенного учения для всего рода человеческого, и для каждого человека в отдельности». Здесь, после замечания, что богооткровенное учение дано не для увеселения в минуты досуга и забавы (а кто так думал?) доказательство спасительности богооткровенного учения представлено так, что каждая отдельная мысль необходимо требует в каждом своём слове весьма подробнейшего раскрытия и объяснения. Автор говорит, что «благосостояние целых обществ и государств… усовершенствование всего рода человеческого… достигается при одном только богооткровенном учении...» Да как же всё это бывает и может быть – вот этого он и не разъяснил.«Могущественное действование богооткровенного учения на сердца человеческие, свойственное только силе Божией». Первая половина ответа на этот пункт, заимствованная в главной мысли из катехизиса преосв. Филарета, представлена ясно и удобопонятно. Затем – вторая половина читается так: «Сколько затем и в последующие времена воздвигалось и доселе воздвигается гонений на богооткровенное учение? Вспомните времена гонений в первые времена христианства (повторение); вспомните времена революции французской, – вспомните, наконец, недавние нападки на это учение со стороны тюбингенской школы в Германии, со стороны Ренана и ему подобных во Франции, со стороны материалистов и нигилистов во всех странах света. И все эти нападения, находившие и находящие, подобно чёрным грозным тучам, мимо идут; а солнце света и истины божественной сияет лучезарно и спасительно, и озаряет, согревает и животворит сердца верующих, и будет озарять, согревать и животворить до скончания века». Здесь мы невольно задаем себе, по-видимому, лишний вопрос: кто слушатели автора записок? Воспитанники юнкерского училища, старшего курса, сказано на заглавном листе книги. Не знаем мы, каково развитие юнкеров старшего курса в Твери; но, судя по тому, что при объяснении уроков из Закона Божия считается нужным только напоминать слушателям, как о предметах вполне знакомых, об отношении французской революции к христианскому учению, о нападках на это учение со стороны тюбингенской школы, со стороны Ренана, материалистов и нигилистов во всех странах света, мы необходимо должны предположить в слушателях многостороннюю ученость, едва ли возможную в средних учебных заведениях. И если пришлось воспомянуть в них о Ренане, тюбингенской школе, материалистах и проч. – то нужно было и разъяснить значение этих имен. Но подробное разъяснение антихристианских направлений не своевременно в средних учебных заведениях, поэтому и намеки об них, кажется, не уместны.h6C (Окончание следует).Думитрашков К. Историческое сведение о жизни и трудах митрополита киевского Евгения (Болховитинова) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 51. С. 612–621.В № 34 «Руководства для сельских пастырей» за настоящий год, по поводу напечатания одного из неизданных сочинений митрополита Евгения, замечено было, что этот знаменитый собиратель нашей церковно-гражданской письменности, до настоящего времени остаётся без подробного описания своей учебной, иерархической и учёной деятельности, и без основательной оценки его разнообразных учёно-исторических произведений. О желании составить полную биографию преос. Евгения, заявлено было в некоторых периодических изданиях г. Пономаревым; – ожидаем исполнения этого заявления. Между тем, ко времени столетия (18 декабря) со дня рождения митрополита Евгения, считаем уместным предложить, хоть краткое, но цельное историческое сведение о жизни и трудах сего архипастыря, основываясь на тех сведениях о нем, которые были напечатаны до настоящего времени240.Преосвященный митрополит Евгений (до монашества Евфимий Алексеевич Болховитинов), родился в г. Воронеже, 1767 года, декабря 18 дня241. По смерти отца своего, священника воронежской входо-иерусалимской церкви, он, на 10-м году жизни своей, взят был в архиерейский хор, при котором и обучался первоначально; оттуда он поступил в воронежскую семинарию в 1778 году. Успехи его в семинарии обратили на него внимание преосвященного воронежского Тихона III-го, который и послал его из философского класса в московскую духовную академию для окончания образования. Не довольствуясь одним академическим курсом наук, Евфимий Болховитинов в то же время слушал в московском университете курсы всеобщей нравственной философии, политики и опытной физики, также французского и немецкого языков, и, сверх того, занимался дома упражнением в собственных сочинениях и переводах. Некоторые из этих первых литературных трудов его были тогда же напечатаны. По окончании в Москве курса наук, возвратившись на родину, Болховитинов в 1786 году был определён учителем воронежской семинарии. В продолжении десятилетней своей службы при этой семинарии, он преподавал в разное время риторику, французский язык, греческие и римские древности, философию, богословие, церковную историю, свящ. герменевтику, греческий язык древний и новый, проходил должности вице-префекта, потом префекта, библиотекаря, и исправлял пять лет должность ректора семинарии. Приготовляя юношей к священническому сану, Болховитинов и сам поступил во священники, и в 1796 году посвящён был в сан протоиерея г. Павловска, с оставлением в Воронеже при семинарии, и определён присутствующим в консистории. Но со смертью жены его, порвалось звено, которым он прикреплён был к воронежской епархии, и так как он своими педагогическими и учёными трудами стал уже известен и в Петербурге242, то и вызван был туда митрополитом Амвросием в 1799 году. Там он был определён префектом и учителем Александро-Невской духовной академии, и по вступлении в монашество посвящён в архимандрита Зеленецкого монастыря и определён присутствующим в с.-Петербургской духовной консистории. Всё это случилось в марте 1800 года. В монашестве Евфимий Болховитинов наречён Евгением. Этим именем и мы отселе будем называть его. В 1801 году, при коронации Императора Александра I-го, Евгений всемилостивейше пожалован алмазным наперстным крестом, а в следующем году переименован архимандритом с.-Петербургской Сергиевой пустыни. Будучи в академии префектом и учителем сначала философии и высшего красноречия, а потом (с 1802 г.) – Богословия, Евгений старался занятиям студентов академии дать любимое своё историческое направление. Доказательством этого служат диссертации, читанные при нём окончившими курс академии, в собраниях её. Таковы, например, «Историческое исследование о соборах российской Церкви» (напечат. 1803 г. в Спб.), «Рассуждение о соборном деянии, бывшем в Киеве 1157 года на еретика Мартина» (Спб. 1804), «Рассуждение о начале, важности и знаменовании церковных облачений» (Спб. 1804) и друг. К этому же времени относится, как известно уже нашим читателям, рассуждение Евгения о папской власти243 и «Историческое изображение Грузии в политическом, церковном и учебном состоянии» (Спб. 1802), обратившее на себя внимание европейских учёных. В Петербурге же Евгений составил первоначально «Церковный календарь или полный месяцеслов» (Спб. 1803). Кроме педагогических и учёных занятий, Евгений исправлял почти полтора года (с августа 1800 г. по 1 янв. 1802), череду священнослужения и проповеди слова Божия в С.-Петербурге, и исполнял очень важные поручения. Так, он, будучи назначен самим Императором Александром I в члены, утверждавшегося тогда (1802 г.) комитета благодетельного общества, – представил проект действий этого общества, принятый комитетом.1804 года, янв. 18-го, Евгений по Высочайшему повелению был хиротонисан во епископа старорусского, викария новгородского. Во время своего викариатства, преосв. Евгений составил «проект преобразования духовных училищ». За что Высочайше награждён был орденом св. Анны 1-й степени (1805 г.). Но, для рассмотрения соображений о преобразовании дух. училищ, учреждён был в 1807 году особенный комитет, которым и составлен проект устава духовных училищ, имевший силу до настоящего года. Удовлетворяя административному требованию составлением проекта о преобразовании дух. училищ, пр. Евгений в то же время составил «всеобщее хронологическое обозрение начала и распространения духовных российских училищ». Тогда же он начал «опыт исторического словаря о российских писателях, природных и чужестранных, умерших и живых» (печ. в «Друге Просвещения. 1805, 1806 гг.), в последствии изменённый им в плане, и разделённый на два истор. словаря. Новгородские древности не остались также без его просвещённого исследования: о них составлено Евгением «три исторических разговора» (М. 1808 г.). Кроме того, много статей пр. Евгения, составленных в это время, было напечатано в разных периодических изданиях. В бытность свою викарием новгородским, пр. Евгений сблизился, со знаменитым уже в то время поэтом Г. Р. Державиным. Несмотря на различие своих дарований, они уважали друг друга, и Державин, гордый своею поэтическою славою, не гнушался пользоваться переводами греческих поэтов, сделанными для него Евгением244. Памятником их дружбы остался между прочим акварельный рисунок слободы «Званки», в которой Державин доживал дни свои. Этот вид прислан к пр. Евгению от Державина с четверостишием, написанным его рукою. Под этим четверостишием приписано Евгением другое четверостишие:«Средь сих болот и ржавин,Среди бессмертных вечных скал,Бессмертны песни воспевалБессмертный наш певец Державин».Думается, что пр. Евгений, прибрав к фамилии «Державин» своенравную рифму «ржавин», намекал на неосновательность притязания поэта, что одна ему рифма – «славен»245.1808 года января 24, пр. Евгений переведён епископом в вологодскую епархию. Свидетельством его внимания к обязанностям епархиального архиерея служат письма, в которых он жалуется, что «по новости епархии и по множеству дел ничем учёным не занимается, и что у него досугу от должностей и знакомых мало»246. Но, несмотря на недосуг, Евгений успел собрать историю вологодской иерархии, хранящуюся (по указанию самого Евгения) в библиотеке вологодского кафедрального собора – и не переставал заниматься другими учёными и историческими исследованиями. Так, составленное им «пастырское увещание о прививании предохранительной коровьей оспы» (напеч. в Спб. и М. 1811 г.), разослано было по всем российским церквам, для чтения народу каждогодно по три раза. Преосвященный Евгений в 1808 г. приглашен в почетные члены медикохирургической академии, в 1810-м г. – в члены С.-Петербургского общества любителей наук, словесностей и художеств, в 1811-м г. – в члены С.-Петербургской беседы любителей русского слова, и в том же году – в соревнователи, и потом в почетные члены общества истории и древностей российских. Одно уже это освобождает нас от обязанности исчислять все ученые труды преосв. Евгения в бытность его на вологодской кафедре.В 1813 г. пр. Евгений переведен был на епископскую же кафедру в Калугу. Здесь он в следующем году награжден был орденом св. Владимира 2-й степени и избран в члены Александро-Невской академии. Тогда же, и казанское при университете общество любителей отечественной словесности почтило его избранием в члены. С достоверностью можно полагать, что пр. Евгений в это время, кроме управления епархией и проповедания слова Божия, занимался приготовлением к печати своего исторического словаря. В это же время он участвовал в составлении «Истории российской иерархии» (издан. епископа старорусского Амвросия, печат. в М. 1807–1815). Вся эта история, как замечает сам Евгений, начата и окончена под его руководством, рассмотрением и цензурою247. Тогда же изданы им вторично поучения и речи преосв. Амвросия митрополита новгородского.В 1816 году пр. Евгений возведен был в сан архиепископа в Пскове. Неизвестна нам деятельность его здесь по управлению епархией, – зато очень известен огромный учено-исторический труд, приведенный им к концу в Пскове. Разумеем его «Словарь исторический о бывших в России писателях духовного чина греко-российской Церкви» (2 т. СПб. 1818 г.).1822 года, января 24, пр. Евгений был переведён на киевскую митрополичью кафедру, и того же года (16 марта) пожалован митрополитом и членом Святейшего Синода. На этой старейшей митрополичьей кафедре Евгений удостоился в следующем же году получить орден св. Александра Невского, а в 1824 году был вызван в Петербург, для присутствия в св. Синоде, и затем, в следующем году определён членом бывшей комиссии Духовных училищ и членом секретного комитета о раскольниках. По смерти Императора Александра Благословенного, преемник его, Император Николай I, при короновании своём, отличил митрополита Евгения орденом св. апостола Андрея Первозванного. Митрополит Евгений заслужил внимание Государя готовностью пожертвовать за него своею жизнью: декабря 14-го 1825 года, Евгений, с самоотвержением и неустрашимостью явился вместе с другими, преданными престолу, для увещания безумных бунтовщиков, на место их беззаконного сборища. Возвратившись в Киев на свою кафедру, митрополит Евгений не выезжал уже потом из него никуда, далее своей епархии, которую он неоднократно обозревал. Предоставляем изобразить деятельность Евгения в отношении к епархиальному управлению людям, которым это дело более известно, чем нам. Мы только заметим, что при нём строго требовался от подчинённых ему лиц дисциплинарный порядок и в богослужении, и в производстве епархиальных дел, и в духовно-учебных заведениях. В воспоминание первого можно ещё и теперь видеть в церквах киевских печатные расписания, в каких месяцах, в каком часу звонить к вечерне, утрене и литургии, а памятником второго служит печатное же наставление депутатам от духовенства при производстве следствий. Что касается духовно-учебных заведений, то внимание митр. Евгения постоянно было обращено на них, особенно же на духовную академию. Так, в составлении некоторых диссертаций студентов академии на ученую степень, митрополит Евгений руководил в затруднительных случаях составителей – советами и указанием источников, а за рассуждение «О развалинах церкви св. Ирины в Киеве», которое составлено по его указаниям, студенту Каневскому, помнится, выдана даже премия от него во сто рублей ассигнациями. Экзамены, и особенно в академии, также производил сам митрополит. Мне помнится один из таких экзаменов (в 1836 году). Выслушавши ответ студента по руководству, митрополит давал почти всякому из них вопросы, вроде возражения, или дальнейшего разъяснения на предмет, о котором шла речь; но, не дожидаясь ответа от студента, он тотчас же сам и отвечал на свои вопросы коротко, но метко и определённо. Так он делал, объясняли мне, потому, что очень дорожил временем и особенно своевременностью обеда. И действительно, экзамен был окончен к 12 часам утра – обыкновенному времени обеда Евгения. Киевские духовно-учебные заведения питают благодарное воспоминание о митрополите Евгении, как за то, что на его счёт содержалось в них несколько сирот, так и за книги, доставшиеся им по смерти его. Не будучи ни с кем в Киеве близок, пр. Евгений был дружен только с фельдмаршалом Сакеном. И это очень естественно, если обратить внимание на маститую старость Евгения и замкнутость его кабинетной жизни. Один только раз в году, именно 13 декабря, в день ангела своего, митрополит являлся самым гостеприимным хозяином для всех поздравителей. Киевляне уважали митрополита Евгения особенно за то, что он исходатайствовал воспрещение евреям жить оседло в Киеве. И во время пребывания своего в Киеве, М. Евгений, как и прежде, не переставал заниматься кроме епархиальных дел и учёными трудами. Прежде всего, он обратил здесь внимание на архивы и древности. Из пыли архивной он извлёк и издал в свет «Киевский Синопсис», с разными примечаниями и историческими статьями (1823 года), а о древностях, найденных в Киеве, напечатал статью в «Трудах общества истории и древностей российских» (1824 г.). Затем, пр. Евгений, как член комиссии составления законов248, составил историческое обозрение российского законоведения и проч., напечатанное в «Памятник Законов» (изд. Глазунова 1826 г.), и в том же году напечатал «описание Киево-Софийского собора и киевской иерархии с разными грамотами». В Киеве же, он напечатал в 1831 году «историю княжества псковского гражданскую и церковную», которую, вероятно, составил ещё в Пскове, и издал в дополненном и исправленном виде «полный киевский месяцеслов» (1832 г.). Наконец, в заключение многолетних трудов своих, М. Евгений напечатал в 1834 г. «собрание поучительных слов в разные времена и в разных епархиях, проповеданных им». Несмотря на 70-летнюю старость, митрополит Евгений был бодр и занимался как епархиальными, так и учёными трудами с регулярностью и усидчивостью, вошедшими у него в навык с молодости. Смерть застала его среди занятий. Он скончался от апоплексического удара, 1837 года, февраля 23 дня, и погребен в сретенском приделе Киево-Софийского собора.Составляя это короткое историческое сведение о жизни и трудах митрополита Евгения, мы не задавались мыслью, ни быть ценителями его ученых трудов, ни писать ему панегирик. Но, если бы от нас потребовалось слово похвалы митрополиту Евгению, то мы заимствовали бы его у такого человека, который более нас знал его и умел ценить его достоинства. В надгробном слове покойному митрополиту Евгению, произнесенном при погребении его, проповедник (пр. И. М. Скворцов), обращаясь к усопшему, говорил: «великий иерарх Божий! Моего ли скудного слова достойна славная память твоя. Будет время, когда воздадут тебе дань чести и признательности более достойную тебя. Услышав о кончине твоей, почтят память твою все иерархи российские; почтят высшие сановники государства, которые все и знали, и уважали тебя, не только как достойного пастыря, но и как великого мужа, делавшего честь России; почтят любители отечественного просвещения, между которыми сиял ты, как великая звезда на тверди небесной, для которых был образцом неутомимых и полезных трудов, и, которые все поставляли себе за честь именовать тебя избраннейшим членом своих сословий; – почтят и иноземные любители просвещения»249. Эти же слова считаем не лишним повторить и в настоящее время столетней годовщины митрополита Евгения. Он достоин всеобщего уважения, как архипастырь, особенно же, как любомудрый муж, обогативший нашу ученую литературу основательными историческими разысканиями.К. ДумитрашковМожаровский Аполлон. Ход миссионерского дела в казанском крае с 1731 года до конца XVIII столетия и его результаты. (Окончание) // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 51. С. 622–636.Какие плоды получило правительство от всех своих пожертвований и забот на пользу Церкви, мы говорили выше в оправдание миссионеров, составлявших новокрещенскую контору, что они, обязанные действовать на огромном пространстве, занятые к тому же другими должностями, при малом своем числе – сравнительно с их миссионерским округом, естественно, не имели времени, и не могли надлежащим образом приготовить, обращающихся к принятию христианства, ни утвердить в вере обращенных. И, хотя тысячи обращаемы были ими ежегодно в христианство, но эти обращаемые и по принятии христианства были такими же христианами, как и до принятия. По простому соображению было очевидно, что, кто в одну минуту соглашался оставить свои прежние верования, принятые и возросшие в нем с детства, тому тем более было достаточно только одной минуты, чтобы оставить и новые, ему незнакомые и чуждые, и обратиться к прежним. Плоды подобного обращения обнаруживались очень скоро. Мы видели, как при преосвященном Луке Канашевиче новообращенные татары жаловались святейшему Синоду, что они крещены в христианскую веру в безумии, что они никогда и не думали оставлять своей магометанской веры, видели, что преосвященный Гавриил, при обозрении епархии, нашел новокрещенных, не знающими самых первых нужнейших христианских молитв, и не исполняющими христианского долга. Но это были только начатки. Мы еще будем иметь случай видеть более горькие плоды подобного обращения иноверцев в христианство по отношению к Церкви. Смеем утверждать, что и по отношению к государству действие новокрещенской конторы не осталось без вредного влияния. Оно отчасти предрасположило и приготовило умы иноверцев и новокрещенов к принятию Пугачева. Первые, не могли, при появлении Пугачева, забыть тех притеснений, которым подвергались они за новокрещенов правительственными постановлениями, и, которые им были делаемы членами новокрещенской конторы, – вторые... для них тоже наступило время притеснений. Когда миновалось время льгот, им данных, когда в правах своих они были сравнены со всеми другими подданными, естественно, что в них, как не имевших убеждения в истине, охладело усердие к христианству. Они сделались усердными магометанами и язычниками, какими внутренне были и прежде, хотя и носили имя христиан. Но местное духовенство не могло позволить им свободного отправления мусульманских и языческих треб. Оно стало преследовать их. Это должно было породить в новокрещенных ненависть к духовенству и Церкви. Христианство, свободно, но не по убеждению, а из видов корысти ими принятое, сделалось для них игом, от которого они, однако же, не могли отказаться под опасением тяжкого наказания, и которое ещё более отяготительным делали для них поборы духовенства. Мы не можем, впрочем, строго обвинять в этом случае духовенство. Поставленное в приходах новокрещенских, в которых не было совершенно людей, искренно привязанных к Церкви, и доброхотных дателей, – оно должно было оставаться без пропитания, или жить вымогательством и поборами; потому что, с закрытием новокрещенской конторы – инородческие приходы поставлены были в одни условия с приходами русскими. Жалованье, какое давалось священно-церковнослужителям в инородческих приходах, хотя вполы из доходов коллегии экономии до закрытия новокрещенской конторы, было теперь ассигновано, на учрежденных вновь проповедников, – духовенство же в инородческих приходах было оставлено на содержании прихожан. Отсюда понятно, почему инородцы, не усвоившие христианства, будучи христианами только по имени, взглянули не совсем дружелюбно и даже враждебно на эти поборы с них духовенства. Да, впрочем, могли ли они иначе и смотреть на эти поборы? Иноверец, принимая христианскую веру, думал найти в ней успокоение для себя, каковое он и находил вначале – во время действий новокрещенской конторы, – а теперь, с уничтожением её, он встретил в христианстве бремя, – встретил не уменьшение, а увеличение податей. С другой стороны, само духовенство в инородческих приходах было поставлено в фальшивое положение по отношению к новокрещенным. Оно хотело бы действовать на них нравственно, хотело бы распространять в них христианские понятия, но новокрещенные видели в этом стремлении духовенства, закабалить их. Духовенство хотело бы, отказаться от взимания денег за требы от таких лиц, которые не чувствовали себя расположенными к Церкви, но чем же было содержать духовенству себя и свои семейства? А тут ещё, помимо нравственного пастырского долга, начальство требует, чтобы все прихожане исполняли долг христианский: «в церковь ходили к богослужению во все великие праздники и по воскресеньям, в пост великий у священников исповедовались и святых таин причащались и проч.; на упорных нарушителей христианских уставов, которые пренебрегают христианскою верою, и держатся магометанских и языческих обычаев и образов, доносить начальству». Поневоле причтам приходилось обращаться за помощью к полицейской власти. Приходит, напр., великий пост, нужно говеть, а из новокрещен никто к богослужению не является, – священник пишет в полицию, а полиция посылает согнать всех прихожан в церковь – говеть, исповедоваться и причащаться; не крестит новокрещенин ребёнка – священник пишет в полицию, что такой-то не крестит дитя, – полиция распоряжается: выслать супротивника в приходскую церковь, для крещения ребёнка; нужно причту собирать ругу, новокрещены отказывают ему в этом, и причт вынужденным находится и в этом случае обратиться за вспомоществованием опять к той же полиции и проч., и проч. Так, от фальшивой постановки духовенства в инородческих приходах, от его необеспечения от правительства, произошло то, что духовенство, мало виновное в себе, сделалось ненавистным для новокрещенных. Впрочем, что, и, как бы то ни было, только, когда явился Пугачев, чуваши и черемисы, пристав к нему, первым долгом почли отмстить духовенству. Почти во всех инородческих селах духовенство было избито ими, или перевешано. В чебоксарском уезде убито: 12 священников, 5 диаконов, 2 дьячка; в царевококшайском уезде – 1 священник; в козмодемьянском – 2 священника, 2 диакона, 1 дьячок, – всего 25 духовных250. Дело же обращения иноверцев в христианство в том виде, в каком оно было производимо во время действий новокрещенской конторы, в свою очередь всё-таки не могло существовать долее, оно требовало уничтожения, оно должно было уничтожиться или измениться, – и оно изменилось, но не к лучшему, как отчасти мы уже и видели из вышесказанного.В 1763 году, от всех новокрещенных казанского, козмодемьянского и чебоксарского уездов – поверенные и выборные Петр Алчинов, Василий Константинов и Степан Дряпка вошли в Сенат с прошением, которым, по силе прежних Высочайших указов, просили уволить их от поставки рекрут и рекрутских складов, отпустить, взятых с них в службу новокрещен, обратно, а брать вместо того детей их в новокрещенские школы, сложить, положенные на них вновь, подушные деньги, и определить к ним командира для защищения их от обид. Императрица, выслушав во время Высочайшего своего присутствия в Сенате, определение Сената по сему предмету, – повелела Сенату вместе с Синодом рассуждать о делах новокрещенских. В силу этого рассуждения состоялись следующие новые определения, относительно обращения в христианскую веру иноверцев: 1) контора новокрещенских дел была уничтожена во всем своем составе, проповедание слова Божия иноверцам, также утверждение новокрещенных в христианской вере, возложено было на попечение тех архиереев, в епархиях которых состояли иноверцы и новокрещены. Именно, велено было местным епархиальным архиереям избрать ученых, и честного жития проповедников, в казанской троих, в иркутской, тобольской и тамбовской по два, в нижегородской, вятской, рязанской и астраханской по одному, с производством им каждому жалованья по 150 рублей в год. Эти проповедники обязывались проповедовать слово Божие по примеру Апостолов со всяким смирением, тихостью и кротостью, не чиня никакого принуждения тем иноверцам, кои не пожелают воспринять святое крещение. Штаб и обер-офицеров, и прочих служителей, состоявших при новокрещенской конторе для защищения и переселения новокрещен, велено было выслать в места прежней их службы, или в герольдию; дела, производившиеся о новокрещенных, как в новокрещенской конторе, так и у защитителей новокрещен, также именные списки их, и прочее, относящееся к духовной части, отдать в духовные консистории «для случайных впредь справок», а до светской – в губернские, провинциальные и воеводские канцелярии с описями немедленно. 2) За сим, новокрещенным велено было наравне со всеми государственными крестьянами состоять в ведении сих канцелярий, и в случае притеснений и обид искать удовлетворения на общих основаниях в местах, определённых законом. Канцеляриям подтверждено было под опасением штрафа и наказания охранять новокрещен от обид и налогов, не чинить им притеснений, – им же вменено было в обязанность давать всякое вспоможение проповедникам во время их проповеди и охранять их от обид. 3) Для привлечения иноверцев в православную веру, подтверждена была трёхлетняя льгота, принимающим крещение, от податей, и дано освобождение от рекрутства в три набора, со времени принятия крещения, с тем, однако же, чтобы ни подати, ни рекруты за новокрещен не были взыскиваемы с иноверцев, и не числились в недоимке ни за кем. По прошествии этих сроков, новокрещенные обязывались наравне с другими к платежу податей и поставке рекрут, имея в последнем случае только то преимущество пред иноверцами, что могли поставлять вместо рекрут узаконенное число денег. Вместо определённого прежде награждения наличными деньгами и платьем – определено было освобождать крещающихся от податей на столько лет, после трёхлетней льготы, сколько по расчёту следовало бы выдать им наличными деньгами. В случае обращения к христианству женского пола, не платящего податей, от подушного сбора освобождались их мужья, родственники, или свойственники, вообще те, коим предоставляли эту льготу сами принимающие крещение. На награждение обращающихся иноверцев крестами и иконами, на жалованье проповедникам, на канцелярские расходы – велено отпускать из доходов коллегии экономии, из прежде определённой для новокрещенской конторы суммы, 10000 руб. За сим, все недоимки, числившиеся на иноверцах за новокрещен с 1755 года, велено было с них сложить и за ними не числить. 4) Св. Синод., вместе с Сенатом предположили было уничтожить и новокрещенские школы. Св. Синод при этом предположении представлял бесполезность этих школ для новокрещенских детей по причине непонятливости последних, и бесполезность их для Церкви, потому что при новокрещенских сёлах причт был уже знаком с языками инородцев. Почему, полагал было, способных, из обучающихся в новокрещенских школах, определять на места священно-церковнослужительские, остальных затем отпустить в места их жительства, не препятствуя, впрочем, новокрещенным отдавать детей своих, для обучения русской грамоте, находящимся при новокрещенских сёлах священно-церковнослужителям. Но Императрица не согласилась на закрытие школ новокрещенских, предоставив на волю новокрещен отдавать детей своих для обучения в школы новокрещенские, или священно-церковнослужителям251.Несмотря на всю кротость мер, принятых по отношению к иноверцам, со времени состоявшихся новых положений о миссии и закрытии новокрещенской конторы, татары не были довольны действиями по отношению к ним духовной власти. Когда прибыла в Казань императрица Екатерина II в 1767 году, казанские татары жаловались ей, что преосвященный Вениамин (Пуцен-Григорович), как и прежние казанские архиереи, стесняет их в отправлении богослужения тем, что, несмотря на многократные их просьбы о дозволении построить в старой татарской слободе мечеть, препятствует светскому начальству дать такое разрешение252. Такая жалоба татар была, впрочем, совершенно нелепа по отношению к преосвященному Вениамину. Ещё при епископе Луке Канашевиче, Сенат велел выселить татар из старой слободы в новую, отвел им здесь землю в том количестве, в каком они владели ею в старой слободе253; следовательно, если они удержались ещё в старой слободе при преосвященном Вениамине, то совершенно против распоряжений Сената от невнимания к этому местной светской власти. Преосвященный Вениамин не протестовал, однако, против этого. Число мечетей в Казани, как и во всех местах, утверждено было также Сенатом. Сенат же велел губернаторам и епархиальным архиереям разрешать строение мечетей вновь только в том случае, когда число татар мужского пола при новой мечети будет простираться до 300 человек254. Потому, если преосвященный Вениамин и не соглашался дать разрешение выстроить новую мечеть, то это зависело не от духа нетерпимости, и не от желания притеснения, а от того, что ему поручено было наблюдать за исполнением указа об этом, за несоблюдение чего – он сам подвергался ответственности. Одна императрица могла разрешать построение мечетей вопреки постановлениям Сената. Она действительно и разрешила татарам построить в слободе две мечети. Но это разрешение дано было только словесно, бывшему тогда казанскому губернатору Квашнину-Самарину. По выбытии Квашнина-Самарина, ни духовное, ни светское правительства, не зная воли императрицы, относительно построения мечетей, естественно не могли, согласно с постановлением Сената, дозволить татарам открыть их, хотя они были уже построены. Татары вошли в Сенат с прошением, в котором жаловались, что, несмотря на Высочайшее повеление, с духовной стороны происходят старания об уничтожении построенных ими мечетей. От Сената был спрошен Квашнин-Самарин, по какому поводу он дозволил татарам строить мечети. По докладу этого прошения на Высочайшее рассмотрение, императрица объявила через бывшего тогда генерал-прокурора, 29 мая 1773 года, «что, как Всевышний Бог на земле терпит все веры, языки и исповедания, то и её императорское Величество из тех же правил, следуя Его святой воле, в сем поступать изволяет, желая только, чтобы между подданными её всегда любовь и согласие царствовали». Вследствие этого, св. Синод, чтобы отдалить всякий повод к клевете на притеснения духовенства со стороны иноверцев, тогда же, июля 17, предписал всем архиереям: не вступаться в дела, касающиеся до всех иноверных исповеданий и до построения по их религиям молитвенных домов, предоставляя все это на рассмотрение светской власти, и даже вместе со светскими властями заботиться, чтобы от того между подданными её императорского Величества не было никакого разногласия, но царствовала любовь, тишина и согласие255.Императрица, издавая помянутый указ, как бы предвещала те события, которые начали разыгрываться в восточном краю империи с октября того же года. Явление Пугачева имело весьма сильное влияние на последующие узаконения относительно проповеди иноверцам. Дерзкий злодей, без всяких средств на успех, принявший только имя Петра III, успел взбунтовать целый край и нашёл себе тысячи приверженцев. Главною причиною его успеха было всеобщее недовольство правительством, разлившееся во всей народной массе. Русская чернь недовольна была помещиками, иноверцы – разными стеснительными распоряжениями относительно их правительства, новокрещены – духовенством – и все охотно приставали к самозванцу. В этом недовольстве лежала и причина долговременной безуспешности против него правительства. Посланный для усмирения Пугачева генерал Бибиков, не находил не только усердия в жителях к содействованию правительству, но и встречал явное противодействие. Жители не давали его войску провианта, фуража, подвод, оказывали почти повсюду непослушание и предательство, изыскивая первого удобного случая, чтобы предаться самозванцу256. Несмотря на деятельные меры, кои приняты были к усмирению мятежа, Бибиков долго сомневался в успехе. «Не Пугачев важен, – писал он, – но важно всеобщее негодование. Пугачев – чучело, которым яицкие казаки играют. Не неприятель опасен, какое бы множество его ни было, но народное колебание, дух бунта и смятение»257. Не наше дело входить в раскрытие причин, которые служили к возбуждению всеобщего негодования в массах народных. Но мы не можем умолчать о том, что прежние распоряжения правительства относительно иноверцев в деле проповеди, имели влияние на расположение татар и башкирцев к Пугачеву, которые, как известно, приставали к нему тысячами. По переходе Пугачева на западный берег Волги, не только иноверцы, но и все новокрещенные приставали к самозванцу. Как русские, предавшиеся Пугачеву, умерщвляли помещиков, и вообще ходивших в немецком платье, так и иноверцы, видя в них чиновников-притеснителей, а новокрещенные излили гнев свой на духовенстве.После поимки Пугачева, правительство озаботилось тем, чтобы погасить неудовольствия в народных массах. В этих делах оно воспретило всякое стеснение иноверцев в делах религиозных. Указ, данный Святейшему Синоду, относительно свободы всех вероисповеданий в 1773 году258, в 1775 году был объявлен секретно всем губернаторам и губернским канцеляриям. Этот указ получил обширнейшее действие. Как, объявлением его св. Синоду отклонялось только вмешательство духовенства в религиозные дела иноверцев, так, объявлением губернаторам и губернским канцеляриям уничтожались, сделанные прежде ограничения Сената, о построении иноверческих молитвенных домов. Несмотря, однако, на всю осторожность правительства, взволнованный Пугачёвым край, не мог долго успокоиться и возмущался при малейшем обстоятельстве.В 1789 году, тобольская консистория сделала распоряжение о посылке проповедников в иноверческие селения. По этому поводу между башкирцами, жившими в челябинском и троицком округах и в других окрестных местах, пронёсся слух, что их хотят крестить насильно. Иноверцы стали волноваться. Когда сведение об этом дошло до Сената, то он почёл нужным посылку проповедников в иноверческие селения, по тогдашним обстоятельствам совершенно остановить впредь до указа, и на будущее время отправлять проповедников не иначе, как по предварительному сношению с начальниками губерний. Почему св. Синод, не только в тобольскую, но, тогда же, и во все епархии, где были иноверцы – казанскую, астраханскую, рязанскую, нижегородскую, вятскую, иркутскую и тамбовскую, дал знать, о состоявшемся определении Сената, запретив посылать проповедников во все иноверческие селения и повелел остановить все сношения со светскою властью по этому предмету: в случае, если бы проповедники были уже куда отправлены, таковых, по получении сего синодального указа, велено было немедленно возвратить, через нарочито посланных гонцов, без всякой разгласки, секретно, не давая знать о причине сего никому, даже самим проповедникам. Это повеление немедленно было приведено в исполнение в казанской епархии. Преосвященный казанский Амвросий Подобедов вытребовал к себе проповедников, бывших на проповеди, всем им объявил, чтобы они впредь, без ведома его, особенно без указа из консистории, ни под каким видом не отлучались по своей должности в иноверческие селения259. В таком положении находилось это дело в течении десяти лет. Когда, по истечении этого времени, св. Синод спрашивал мнение правительствующего Сената о том: посылать по-прежнему в иноверческие селения проповедников, по предварительном сношении об этом с гражданским правительством, – правительствующий Сенат дал такой отзыв: «крестившиеся (из иноверцев) в христианскую веру принадлежат к церквам своих приходов, а священников долг есть пещись о непоколебимости в вере каждого из прихожан, то за сим их наблюдением по своей пастырской должности и нет кажется надобности посылать в иноверческие селения проповедников». Вследствие такого отзыва Сената, проповедники, учрежденные положением 1764 года260, тогда же были отменены, и производство им жалованья прекращено261. Это последовало в конце 1799 года.В заключение нашей статьи, считаем не лишним привесть в извлечении отзыв о ходе миссионерского дела в казанском крае в XVIII веке, современника этого дела – князя Щербатова. Вот что писал он об этом в ноябре 1776 года: «Правительство давно старалось склонять татар разными способами к крещению, и, хотя, следуя всегдашнему Российской Церкви правилу, не начинать явного гонения, однако, даванием награждений и избавлением от достойнаго наказания тех, которые крестятся, могло умножать христиан, а уменьшить магометан; и далее до того доходило, что брали малолетних детей, которых крестили и обучали в школах христианскому закону. Но что из сего произошло? Те, которые только для награждения крестятся, суть, конечно, бессовестные люди, и тако в них Церковь не находит верных христиан, а которыя, избегая от наказания или рекрутства, крестятся, те, бывши нетерпимые люди в их обществе, ещё быв от оного отрешены, развратнее становятся и, не имея никакой веры в самом деле, и другим веру христианскую презрительну творят. Прежде же бывшия заведенныя школы, в которыя брали малолетних магометан, также не токмо не способствовали к распространению веры, но паче в ненависть её приводили: ибо духовный российский чин, под чьим ведением сии школы состояли, толь злоупотребления чинил, что большая часть оных отроков помирали, а и другие, исполненные огорчения и неизученные христианскому закону, выходили... чуваши, черемисы, мордва и вотяки, все народы, населяющие казанскую губернию, были прежде погружены во мрак идолопоклонения, и хотя сколько увещаниями, а более силою, и склонены приять христианский закон, но обращение их есть такое, какое может невольное быть, то есть, что они останутся внутренно по-прежнему идолопоклонники. Да и быть им иначе не можно; ибо духовный российский чин, отступая от правил первенствующия Церкви, не брал труда их сперва изучить, ниже знающих их язык к ним проповедников посылать, но токмо так как в баню, так и их ко крещению водили, и дав им крест, который они по грубости своей, некиим талисманом почитают, образ, который они чтят за идола, и запретив им есть мясо по постам, чего они не исполняют, а духовный чин и благочиные из онаго берут с них за сие взятки. Впрочем, не приняли труда ни священнаго писания на их язык перевести, ни священников оному изучить, чтобы его им толковать. Бывало иногда, что некоторые архиереи казанские хотели в сем обращении порядок завести, но намерения их не токмо не были последуемы, но паче в зло обратились. Один казанский архиерей262 учредил для детей их училище, из котораго хотел в священники их однодворцов им посвящать, но из самого сего произошло: взятые юноши в училище не имели никакого призрения и почти с голоду большая их часть помирали. Сие произвело, что они стали с огорчением их отдавать, отчего последовали взятки, а потом и падение сей школы. Такое есть христианство сих народов, которые тайно многия ещё языческия суеверия исполняют»263. «Хотя с 1743 года всевозможное старание было прилагаемо нашим духовенством, дабы их (иноверцев инородцев казанского края) просветить правоверием, – говорит другой современник действий новокрещенской конторы в казанском крае, академик Лепехин, – но, как по темноте их разума никакого твёрдого основания в вере вперить им было не можно, то старались их склонить другими средствами. Сначала пользовались они многими выгодами, как то – увольнением от податей, которые собирались с некрещёных, и за принявших правоверие. Наконец, давалась, желающим принять крещение, и награда, почему нередко, лакомые до денег, раза по два и по три в разных местах крестились: но из сего произошло, что многие из крещеных чуваш и мордвы и поныне не оставляют своих богомольных обрядов»264. В конце XVIII века, преосвященный Амвросий Подобедов, архиепископ казанский, доносил святейшему Синоду о состоянии христианства между казанскими крещеными инородцами: «обращая по долгу служения своего внимание на епархию, мне вверенную, нахожу, что, живущие в оной непросвещенные инородческие племена, не имеют не только недостаточного, но и малого понятия об истинах веры, к которой приведены они святым крещением»265.Аполлон МожаровскийОбъявления // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 51. С. 637–640.IО продолжении издания журнала «Вестник Западной России» в будущем 1868 году (шестом)В течение пяти лет, характер и направление «Вестника Западной России» обозначились настолько, что мы можем уволить и себя, и читающую публику от тех прелюдий, которые разбивает наша собратия в подобных настоящему обстоятельствах. Можем только уверить читателей наших, что «Вестник» будет проходить свою миссию по тому же пути, которого он держался неизменно доселе, и, что пятилетнее существование издания, подверженного всем случайностям, с какими не знакомы другие издания, ручается несколько за честный выбор этого пути, за современность и уместность задачи издания и нормальность приёмов, которыми она решается.Говоря таким образом, мы и не думали утверждать, чтоб угодили всем и каждому, подобная угодливость противна даже нашей натуре и нашему долгу. «Служение нашим и вашим» никак не могло уместиться в нашем духе рядом с теми святыми началами, которые положены в фундамент нашего здания, и изменить которым, по нашему убеждению, значило бы изменить Богу, Царю и России. Независимо от разных случайных неприятностей, мы не избегли ни интриг, ни нападок. Но тем хуже для тех, которые до них унизились; их упрёки составляют лучшую нашу аттестацию, их досада – вернейший признак успеха нашей миссии; кто борется с врагами и лжебратиями, тем не могут быть все довольны.Считаем нужным – однажды навсегда – сказать несколько слов, тем из наших читателей, которые сетуют на опаздывание выходом некоторых книжек вестника. Это явление, не всегда зависящее от причин редакции, печалит её душу не меньше читателей «Вестника». В утешение их и себя, редакция может сказать только то, что она употребит все человеческие усилия к возможному устранению этой неприятности на будущее время, – хотя она и не обязывалась доставлять читателям по книжке каждый месяц, а только лишь обязывалась доставить в течении года все 12 книжек. Это обещание она выполнит теперь и будет выполнять после.ВестникБудет выходить с января месяца, книжками от 13–15 листов обыкновенной печати.Подписка принимается:В Вильне, – в редакции журнала и в книжном магазине Г. И. Феннера, б. Сеньковского.В С.-Петербурге, – у комиссионера «Вестника», книгопродавца А. Ф. Базунова, на Невском проспекте, у Казанского моста, в доме Ольхиной.В Москве, – у такого же комиссионера, книгопродавца А. Н. Ферапонтова, на Никольской улице, во флигеле Заиконоспасского монастыря, и у книгопродавца г. Черенина, на Никольской улице.В Варшаве, – у книгопродавца г. Кожанчикова,в Ковне, – в книжном магазине Косогорова и у всех известных книгопродавцев Империи.Цена «Вестника» за годДля жителей Вильно, без доставки 6 р. 50 к., с доставкою на дом 7 руб. 50 коп., а с пересылкою во все города империи 8 руб.Гг. иногородние благоволят относиться со своими требованиями исключительно в редакцию журнала: «Вестник западной России», в Вильну.Посылки и письма следует адресовать: редактору-издателю «Вестника» Ксенофонту Антоновичу Говорскому, в Вильну.Для желающих выписать «Вестник» за истекшие годы делается уступка: за 1862/63 год, для жителей Вильны, по 5 руб., для иногородних по 6 руб.; за 1863/64 год – для первых по 5 руб. 50 к., для последних по 7 руб., за 1864/65, 1865/66 и 1867 годы – для первых по 6 руб., для последних по 7 руб. 50 к. Для выписывающих «Вестник», за истекшие годы не менее 10 экземпляров делается 5% уступки в цене, не менее 25 – 10%, 50 – 15%, 100 – 20%.Редактор-издатель К. ГоворскийРедактор-сотрудник И. ЕремичIIО продолжении издания народного журнала «Мирской Вестник» в 1868 годуЖурнал: «Мирской Вестник» вступает ныне в шестой год своего существования, и в 1868 году будет издаваться по той же основной программе, как и в предыдущие годы. Цель журнала «Мирской Вестник»: содействовать первоначальному самообразованию, основанному на нравственных началах и религиозных истинах православной веры. Для достижения этой цели, в журнале «Мирской Вестник» постоянно помещаются статьи духовно-нравственного содержания, разъясняющие обязанности человека, как христианина, описываются главнейшие святыни православного русского царства, а также предлагаются вразумительные церковные поучения на различные случаи жизни и проч. Из статей же научного содержания, помещаются в журнале преимущественно те, популярно изложенные статьи, которые могут способствовать умственному развитию, а вместе с тем, и самообразованию. Кроме того, журнал «Мирской Вестник» постоянно знакомит читателей с многоразличными проявлениями крестьянской деятельности, как в общественной жизни и крестьянском самоуправлении, так и в домашнем быту крестьян, своевременно передает также известия о всех важнейших современных событиях в России, сообщает сведения о новейших изобретениях и технических применениях и проч.Журнал «Мирской Вестник» с пользой принят во многих народных школах, так как, согласно Высочайше утвержденной программе, целью этих училищ постановлено: утверждать в народе религиозные и нравственные понятия и распространять первоначальные полезные знания; та же цель положена и в основание журнала «Мирской Вестник». Кроме того, по рассмотрении в Ученом Комитете Министерства Народного Просвещения, а также Министерства Государственных Имуществ, журнал «Мирской Вестник» одобрен и признан полезным для распространения в сельских и приходских училищах означенных ведомств.Для большего удостоверения каждого, насколько народный журнал «Мирской Вестник» распространен, и кем именно он выписывается, Редакция полагает полезным, в конце книжки журнала помещать список подписчиков на журнал «Мирской Вестник» в 1868 году, по мере поступления требований, по примеру, как таковой список подписчиков помещен был в 1867.Условия подписки на журнал «Мирской Вестник»:Журнал «Мирской Вестник» издается ежемесячно, книжками от 96 до 112 страниц в каждой. В журнале, по мере действительной надобности, помещаемы будут также и рисунки.Бесплатные приложения к журналу:Подписавшиеся на журнал «Мирской Вестник», получат в продолжении 1868 года бесплатно шесть точных, хромолитографированных, в два тома, снимков с древних икон святых Угодников Божиих, особенно чтимых каждым православным, а именно: При 1-й книжке: св. Благоверная Княгиня Ольга. При 3-й книжке: св. Иосиф Песнопевец. При 5-й книжке: св. Ефросиния Полоцкая. При 7-й книжке: св. Литовские мученики: Иоанн, Антоний и Евстафий. При 9-й книжке: св. Иоанн Предтеча. При 11-й книжке: св. Кирилл Новоезерский. При рисунках будут приложены необходимые объяснения.Цена годовому изданию журнала: «Мирской Вестник» три рубля серебром, с доставкой как иногородным подписчикам, так и в С.-Петербурге, на дом.Подписку на журнал «Мирской Вестник» должно адресовать в Главную контору журнала: «Мирской Вестник», находящуюся в С.-Петербурге, на Большой Офицерской улице, близ Вознесенского проспекта, в доме № 10.Желающие могут получить народный журнал «Мирской Вестник» – годовой экземпляр в 12-ти книжках, с 30 до 40 рисунками, и с шестью изображениями св. Икон, за 1863-й и 1864-й и 1865-й, и 1866-й и 1867-й года, по 3 рубля за каждый годовой экземпляр, с доставкой, как иногородним, так и городским подписчикам.Подписка на журнал: «Мирской Вестник» принимается также и в Газетных экспедициях С.-Петербургского и Московского Почтамтов, равно как и во всех почтовых местах, где допущена подписка на журналы. За исправность доставки журнала, Редакция отвечает только перед теми подписчиками, которые обратятся с требованиями прямо от себя, в Главную контору журнала «Мирской Вестник».Редакция покорнейше просит в посылаемых требованиях подробно обозначить: куда следует отправить, какому именно лицу, также место нахождения – если не в город, то в какой губернии и уезде, с означением ближайших почтовых контор.Письма и статьи можно адресовать в С.-Петербург, на имя редактора Журнала: Генерал-майора Александра Федоровича Гейрота.№ 52. Декабря 24-гоСлово в день Рождества Христова // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 52. С. 641–648.«Слава в вышних Богу, и на земли мир» (Лк.2:14).Ветхозаветные пророки предсказывали, что с пришествием на землю Спасителя рода человеческого, возсияет множество мира (Ис.71:7), так что и немотствующие научатся глаголати мир (Ис.29:24). Действительно, как только родился Спаситель наш, св. ангелы, воспевая славу Богу, объявляют мир на земле: Слава в вышних Богу, и на земле мир. Сам Спаситель, совершая свое божественное служение на земле, непрестанно благовествовал мир (Ин.14:27), призывал своих последователей к миру и успокоению (Мф.11:28), внушать мир, молился о мире всего мира (Ин.17:11), и апостолам Своим заповедал благовестить мир всем (Лк.10:5). Апостолы Христовы обошли всю вселенную: и первое желание их, первое благовестие, всегда было благовестием и желанием мира и всем (2Пет.1:2; 2Ин.3; Флп.4:7; Кол.3:15). Мир, братия, и теперь преподаётся и будет преподаваться всем нам, во имя Господа нашего Иисуса Христа, в св. Церкви Его.Но, где же, скажете, этот мир на земле, когда, напротив того, мы видим почти непрестающие войны одних народов с другими, внутренние неустройства и смятения в государствах, несогласие, вражду, ссоры людей между собой? Где, то царство мира, о котором пророки предсказывали: «и раскуют мечи своя на орала, и копия своя на серпы, и не возьмет язык на язык меча, и не навыкнут к тому ратоватися… и почиет кийждо под лозою своею, и кийждо под смоковницею своею, и не будет устрашающаго» (Ис. 2:4; Мих.4:4)? Где, то царство мира, о котором возвестили ангелы Божии, благовествовали нам сам Спаситель наш и Его Апостолы, и доселе благовествует св. Церковь?Царство Мое, – сказал Спаситель, – не есть от мира сего (Ин.18:36). Следовательно, не в земных человеческих царствах, в которых, по сказанию Спасителя, мы имели услышать брани и слышания браней (Мф.24:6), а в особом, Христовом благодатном царстве, в Церкви святой надобно искать мира. Что действительно Церковь новозаветная, учреждённая Господом нашим Иисусом Христом, есть царство мира, о котором предсказывали пророки, возвещали Ангелы, благовествовал сам Христос и Апостолы, на это указывает один из ветхозаветных пророков, когда Церковь новозаветную называет местом, где даётся мир. Утешая иудеев, скорбевших о славе первого храма, и указывая им на славу храма второго, он говорит: велия будет слава храма сего последняя паче первыя, глаголет Господь Вседержитель, и на месте сем дам мир, глаголет Господь Вседержитель, и мир души в снабдение всякому зиждущему, еже возставити Церковь сию (Агг.2:10).Иисус Христос учредил на земле такое царство, называемое Церковью, которое ни по средствам своим, ни по характеру внутреннему, ни по цели, совершенно не похоже на царства мирские. Средства Церкви – чисто духовные: это – слово Божие и силы Св. Духа. Однако ж, кого она не побеждала сими мирными средствами? Приводила и приводит она во двор единого Пастыря – Иисуса Христа, и упорных иудеев, и, не веровавших язычников, и мудрецов, и сильных мира сего… и притом, как? Из всякого рода людей составляла и составляет, по выражению слова Божия, едино стадо о Христе Иисусе (Рим.12:5), так, что в ней действительно, по пророчеству, пасутся вкупе волк со агнцем, и рысь почиет с козлищем, и телец и юнец и лев вкупе пасутся (Ис.11:6), и все, по Апостолу, единым Духом во едино тело крестятся, аще иудеи, аще еллини, или раби, или свободни: и вси единым Духом напояются (1Кор.12:13): у всех, по представлению Апостола, одно тело и один дух, один Господь, одна вера, одно крещение, один Бог и Отец всех, который над всеми, и чрез всех, и во всех нас (Еф.4:4–6). Высшую степень единения верующих, Церковь Христова представляет в совокупном молитвенном собрании – в храме Божием. Там, сам Иисус Христос – ее единый и вечный Глава, Царь царствующих и Господь господствующих, одушевляет ее своим невидимым, но непосредственным присутствием, Дух святой обитает, силы небесные соприсутствуют и служат с верующими, сами верующие образуют херувимов, составляют одни уста, одно сердце, одну мысль и славословят Господа Вседержителя. Истинно, жизнь Церкви в эти священно-таинственные минуты представляет подобие жизни небесной. Наконец, обратите внимание на то, какая цель Церкви – для чего она учреждена Иисусом Христом и существует, и вы снова усмотрите в ней самое мирное царство. Церковь учреждена и существует для того, чтобы в недрах её люди обретали, совершенное Иисусом Христом и усвояемое Духом Святым спасение, и жизнь вечную. Цель, как видите, не земная, чуждая, следовательно, всяких земных расчётов и интересов, и устраняющая все поводы и побуждения к распрям и вражде.История существования Церкви Божией на земле подтверждает нам ту истину, что сия Церковь действительно есть царство мира. Известно, наприм., каким высоким духом любви и единения одушевлено было первоначальное общество христиан. «У множества уверовавших, – говорит очевидец-Апостол, – было одно сердце и одна душа; и никто ничего из имения своего не называл своим, но все у них было общее. Не было между ними никого нуждающегося, ибо все, которые владели землями, или домами, продавая их, приносили цену проданного, и полагали к ногам Апостолов; и каждому давалось, в чём кто имел нужду» (Деян.4:32–35). Хотя Церковь Христова распространилась потом во все концы вселенные, и из зерна горчичного, по выражению Спасителя, возросла в дерево (Мф.13:31–32); но верные чада её не переставали хранить между собою тот же первобытный мир, ту же первоначальную любовь и единение. Все они, несмотря на то, что жили и живут в разных странах и царствах, разделены между собою пространством, несходны языком и местными обычаями, – несмотря, говорим, на все это, они почитают друг друга братьями по духу. Потому они друг за друга молятся, друг другу помогают в нуждах телесных, а более духовных; друг другу желают благополучия земного, но более благ духовных – вечного спасения и блаженства. И, говоря словами Апостола, аще страждет один член Церкви, с ним страждут все члены; аще ли же славится один член, с ним радуются все члены (1Кор.12:26).Ненавистна возмутителю рода человеческого такая единодушная и мирная жизнь верующих во Христа. Потому он всегда восставал против них, стараясь возмутить мир их. Он поселял вражду в царствах человеческих, производил в них разного рода неустройства и смятения – именно с целью поколебать мирное царство Христово. Мало того, он явно вооружал мир, против верующих во Иисуса Христа, воспламенял целый ад, для истребления их. Но что мы, к утешению, видим? Тогда как в обществах человеческих происходят болезненные перевороты, исчезают с лица земли целые царства и народы, мирное царство Христово стоит непоколебимо и неизменно во все времена. С нами Бог: разумейте язы́цы. И иже аще совет совещаете, разорит Господь, и слово, еже аще возглаголете, не пребудет в вас, яко с нами Бог (Ис.8:8,10). Он нам прибежище и сила, помощник в скорбех обретших ны зело. Сего ради неубоимся, внегда смущается земля и прелагаются горы в сердца морская (Пс.45:2,3). Вот, в чем заключается могущество и твердость благодатного царства Христова: оно есть дело не человеческое, а Божие. Сам Господь создал и устроил его на земле; сам же Он поддерживает и хранит его, пребывая в нем неотлучно; по своему божественному обетованию (Мф.28:20). Потому оно никогда не может разориться (Деян.5:39), а пребудет непоколебимым, пока преобразится в царство славы, где Бог будет всеческая во всех (1Кор.15:28).Но Церковь Христова не только есть царство мира само по себе; она даёт мир каждому в частности, верующему во Христа, всем своим послушным чадам. Спаситель сказал относительно своих последователей: царствие Божие внутрь вас есть (Лк.13:31). Это внутреннее в нас царство Божие, этот рай в душе христианина, созидается через послушание наше святой вере, через исполнение закона, который принёс нам с неба Сын Божий, через участие и общение в спасительных таинствах Церкви. При пособии этих высоких средств церковных, человек приходит в соответствие своему назначению, в согласие и умиротворение с самим собою и со всеми ближними своими, поставляется в должные отношения к Богу – своему Творцу, Промыслителю и Искупителю. Средостение между им и Богом разрушается, и образуется единение, теснейшее даже первобытного, по силе восприятия человечества божеством, и взаимного их соприкосновения (Ин.14:23; 2Кор.6:16). Ощущать мир в душе своей, быть в мире с ближними, находиться в союзе с Богом, – это самое высшее состояние души, какое только возможно человеку на земле. И никакие бедствия, и страдания не могут омрачить оного. Святые люди, как мы знаем, даже радовались в страданиях своих и хвалились в скорбях; в узах и темницах, в пустынях и вертепах, при всех видимых лишениях и недостатках, были так благодушны, спокойны и счастливы, как, быть может, никогда не чувствуют себя люди мира сего, живущие в богатых чертогах, и окружённые всем видимым довольством, и даже изобилием. Самая смерть не страшна людям Божиим; потому что им, как говорят Апостол, еже жити, Христос: и еже умрети, приобретение есть (Флп.1:21). А потому, приближения конца жизни своей, которым так смущаются души грешные, они благодушно ожидают, и с миром отходят к Богу своему Спасителю, Помощнику и Заступнику.Итак, вот где, братия, мир на земле, о котором предсказывали пророки, возвещали ангелы Божии, и который благовестить приходил Спаситель наш. Царство мира – в Церкви Христовой и в душе истинного христианина. Поэтому, да не смущается сердце наше никакими смятениями, происходящими в мире. Мы можем и должны успокаивать себя, притекая под покров Церкви Божией; у нас есть способ приобретать неотъемлемый мир души: это – послушание вере Христовой. Царство Христово не есть от мира сего. В мире не престают, и не престанут брани между народами и царствами, равно, как и между частными людьми, но и среди сих видимых неустройств, Божие царство мира возрастает и будет возрастать, доколе исполнится число избранных, и тогда вся земля преобразится в обитель блаженного и нескончаемого мира.В мире не престанут брани, потому что в нём люди руководствуются земными и временными побуждениями и интересами, из-за которых и происходит вражда и брань. Но, если бы люди всецело проникнуты были духом веры и Церкви, тогда бы они более заботились о благах духовных, нежели телесных, и самые временные блага имели бы в глазах их иное значение, нежели, какое обыкновенно приписывают им. Тогда бы, несомненно, менее было бы на земле несогласия и вражды. Опыт и история служат ручательством сему. Народы, напр., христианские несравненно мягче, снисходительнее и мирнее, каких-нибудь язычников или магометан. Между самыми христианскими народами те отличаются большим духом спокойствия, уступчивости и миролюбия, которые более преданы вере и Церкви, отличаются большею религиозностью. Наконец, в частности, тот христианин имеет больше кротости, снисходительности и любви, который искренне предан Церкви и во всём поступает по её указаниям и правилам. Из сего следует, что для уменьшения вражды на земле, надобно, чтобы люди жили по-христиански, ревностно исполняли закон Христов и правила церковные. Будем же, братия, жить так, как повелел нам Господь наш Иисус Христос, будем христианами не по имени только, но на самом деле. Тогда, по крайней мере вокруг нас, в наших взаимных отношениях, мы несравненно меньше будем видеть зависти, ссоры и вражды, но – более мира, согласия и любви братской. Мир всякому, делающему благое (Рим.2:10). Аминь.К. Д. Беседа об именах Богоматери, в день собора Пресвятой Богородицы // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 52. С. 649–654.Вчера мы светло торжествовали Рождество Спасителя нашего Иисуса Христа, а сегодня совершаем празднество в честь Пречистой Матери Его, Владычицы нашей, Богородицы и Приснодевы Марии. Празднование святой Церковью собора Пресвятой Богородицы вслед за Рождеством Христовым, даёт нам разуметь величие сего праздника. Приидите же, возрадуемся Господеви, настоящую тайну величия Матери Божией сказующе266. Для сказания сей тайны, мы не будем излагать теперь подробно обстоятельства преславной жизни Богоматери, а – обратим только внимание на славные имена, приписываемые Ей святой Церковью, на основании священного писания. Из одних этих имён, по выражению святого архипастыря критского Андрея, сплетается похвальный венец Богоматери, как из цветов, собранных в раю писаний267. Соберём же, хоть несколько этих имён в одно славословие преблагословенной Матери Божией и Приснодеве Марии.Пророк Божий Давид, провидя духом явление на земли Бога во плоти, провещал: благословен грядый во имя Господне, Бог Господь, и явися нам (Пс.117:26–27), а посланный Богом, возвестить явление на земле Бога Слова архангел Гавриил, назвал благословенною в женах и Матерь Божию. Поистине, преблагословенна еси Богородице, Дево! Твоё дивное величие возвещаемо было людям в ветхозаветных прообразованиях и пророчествах, и изъявляется в самых именах, усвояемых Тебе Церковью, на основании прообразований и пророчеств. Так, ещё патриарх Иаков во сне видел лествицу, утвержденную на земли, ея же глава досязаше до небесе: и Ангели Божии восхождаху и нисхождаху по ней, Господь же утверждашеся на ней (Быт.28:12–13). Сия таинственная лестница, по разумению святой Церкви, есть Матерь Божия, «ею же сниде Бог»268. Пророк Моисей, предызбранный Богом, для избавления израильтян от рабства египетского, видел купину горящую и несгораемую, в которой был сам Господь (Исх.3:2), – и сия купина знаменовала также Матерь Божию, яко же бо купина не сгораше, опаляема, тако Дева родила еси и Дева пребыла еси, – воспевает Богоматерь Церковь269. Кивот завета, в котором присутствовала сила Божия, и самый храм, исполненный славы Господней, служит образами той же Богоматери, носившей в себе Господа славы, посему-то Церковь и восхваляет Богородицу, как «кивот святыни и храм одушевленный»270. Самые врата храма служили прообразом Богоматери. Пророк Иезекииль видел врата, которые заключена будут, и не отверзутся, и никтоже пройдет ими, яко Господь Бог израилев внидет ими, и будут заключена (Иез.44:2–3). Это значит, что Пресвятая Богородица «чистоте запечатанной и девству храниму, Мати позналася есть неложно, Бога рождши истиннаго»271. Посему-то и воспевается Богоматери Церковью: «радуйся, двере Господня непроходимая»272. По разумению святой Церкви, многие и другие принадлежности храма ветхозаветного были прознаменованиями Богоматери. Так, она называется в церковных службах и «свещником и стамною, носящею манну, и приятным кадилом молитвы, и святая святых большею»273. Кроме того, во многих еще предметах и событиях ветхозаветных усматриваются Церковью образы Богоматери: Она именуется и «раем, имеющим посреде древо жизни, и руном одушевленным, еже Гедеон виде, и градом всех Царя, и селением Бога и Слова, и землею обетования, из нее же течет мед и млеко»274. Много и еще образных наименований дает Богоматери святая Церковь в своих песнопениях. Вслушайтесь внимательно в каноны Богородичны и акафистные пения, – и вы заметите, что Матерь Божия именуется в них то «цветом неувядаемым, то древом, прозябшим яблоко благовонное, то нивою неоранною, произрастившею божественный колос, то трапезою, вмещающею хлеб животный, то источником животныя воды неисчерпаемым»275. Не довольствуясь образами, взятыми на земли, Церковь возносится на небо, и в явлениях его видит также образ Богоматери, и называет Её «звездою, являющею солнце, зарею таинственною дня, покровом мира, ширшим облака, молниею, просвещающею души, огненною колесницею Сущаго на херувимах»276 и другими образными именами. Все эти имена, усвояемые Церковью Богоматери, служат, как легко вы можете приметить, к изображению величия и славы Её.Кроме прообразовательных и образных имён Богоматери, в священном писании немало даётся Ей наименований, означающих Её достоинство и близость к Богу. Так, Она именуется Царицею, которая предста одесную Бога в ризах позлащенных одеяна и преиспещрена (Пс.44:10), Ближнею, Невестою, сестрою доброю и непорочною (Песн.4:1,8,9) и славною дщерию Царя небесного (Пс.44:4,14). Ещё большая слава Матери Божией выражена в наименованиях Её Пресвятой, Богородицей и Владычицей. «Высшая небес и чистшая светлостей солнечных»277, «высшая всех ангел и архангел и всея твари честнейшая»278. Матерь Божия достойно именуется Пресвятою; Бога Слова родившая – воистину ублажается Богородицей; Всемилостивая Госпожа всех – праведно чествуется Владычицею. Но самые близкие к сердцу нашему наименования Богоматери – те, которые усвояются Ей, как дщери человеческой. Таковы наименования Её Девою, Женою, Матерью, Мариею. Девою называется Она по слову пророка Исаии: се Дева во чреве зачнет, и родит Сына, и наречеши имя Ему Еммануил (Ис.7:14) – и действительно, Пресвятая Богородица, «рождшая Спасение наше, прежде рождества Дева, и в рождестве Дева и по рождестве паки пребывает Дева279. Женою Она называется потому, что во исполнение обетования Божия о семени жены, которое сотрёт главу змея (Быт.3:15); – Она, пребывая пренепорочною Девою, соделалась благословенною в женах, о чём и Архангел благовествовал Ей так: радуйся, Благодатная! Господь с Тобою; благословенна Ты в женах! (Лк.1:28). Матерью именуется потому, что родила Спасителя душ наших, и таким образом стала, по выражению праведной Елисаветы, Матерью Господа (Лк.1:35). Наконец, Пресвятая Богородица именуется Мариею, т. е. благодатною, потому, что обрела благодать у Бога (Лк.1:30) и послужила к облагодатствованию всего рода человеческого.Таким образом, из одних только имён Богоматери, усвояемых Ей святой Церковью на основании свящ. Писания, не только соплетается Ей похвальный венец, но и познаётся всё благо, дарованное нам через Неё от Бога. Человеческая природа, падшая, вследствие прародительского греха, после долгих ожиданий Избавителя, обещанного Богом прародителям же, взывала где суть милости Твоя, ими же клялся еси Давиду во истине Твоей? Но Господь не ложно обещал избавление людям Своим. Он помянул щедроты Свои, которые от века, помянул Завет Свой Аврааму и семени его, помянул Давида, от племени которого обещал воздвигнуть Христа Своего, и послал Избавителя не от иного существа, но от человеческого. Не от ангел бо когда приемлет, но от семени Авраамова приемлет (Евр.2:16). Он отделил Себе в жребий это благословенное семя, а в нём избрал Себе часть в племени Давидовом. В этом-то святом племени Он приготовлял Себе пренепорочную Деву, которая была бы достойною соделаться Матерью Искупителя. Сия богоизбранная отроковица и есть Пресвятая Дева. И каковы же богоподобные совершенства души Ее, когда Сам Царь небесный возжелал доброты Ее (Пс.44:48), каково и самое пречистое тело ее, когда оно оказалось способным восприять едину от трех ипостасей и «родить всех святых святейшее Слово!»280 Егда же прииде кончина лета, т. е., когда настало время исполнения божественных обетований, – посла Бог Сына Своего единороднаго, рождаемаго от жены, бываема под законом: да подзаконныя искупить, да всыновление приимем (Гал.4:4–5). Удетворивши Пресвятой Деве Марии Сына Своего, по наитию Духа Святаго, Бог соделал Ее материю, матерски не пострадавшею, и женою, не потерпевшею истления. Она бессеменно зачала и безболезненно родила безотечного на земли Сына, который есть вторый человек, Господь с небесе (1Кор.15:47), приобщившийся преискренни плоти и крови (Евр.2:14) для того, дабы вражду нашу к Богу плотию Своею упразднить (Еф.2:18). Вследствие этого рожденья Богочеловека, Пресвятая Богородица соделалась честнейшею херувим и славнейшею без сравнения серафим.Кто другая в женах так дивно возвеличена Богом! «Кто Тебе неублажит, Пресвятая Дево»281, видя величие Твое, которое сотворил Тебе Сильный (Лк.1:49). Возвеличенная Господом, Пресвятая Дева и сама возвеличила Его, коль скоро ощутила в себе исполнение глаголанным Ей от Господа, и воззвала: величит душа моя Господа, и возрадовася дух мой о Бозе Спасе моем (Лк.1:46–47). Она сама пророчествовала о том, что отныне ублажат Ее вси роди (Лк.1:48), и пророчественное слово Ее сбывается в роды родов. Весь род христианский, воодушевляемый величием Богоматери, величает Её, и с Архангелом взывает Ей: радуйся благодатная: Господь с Тобою благословена Ты в женах (Лк.1:28). «О Тебе радуется, благодатная, всякая тварь»282, о Тебе веселится небо, которое, подражая Тебе, вмещает невместимого и носит носящего всеяческая, о Тебе веселится земля, онеботворенная рождением и земною жизнью на ней Спасителя, о Тебе радуется весь род христианский, получивший, от рождённого Тобою Христа Бога, мир, спасение и нескончаемую радость!Ты же, о всепетая Мати, Владычица наша, Богородице, приими благомилостиво хвалебное слово наше, приносимое Тебе от нечистых уст, но от сердца, пламенеющего любовью к Тебе и к возлюбленному Сыну Твоему, Господу нашему Иисусу Христу, которому со Отцом и Пресвятым Духом слава, честь и поклонение ныне и в бесконечные веки. Аминь.К. Д.Объяснение воскресных Евангелий // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 52. С. 655–663.Объяснение Евангелия в неделю 27-ю(Лк.13:10–17)Сегодня из святого Евангелия на обедни читалось о том, как Спаситель исцелил одну женщину, которая восемнадцать лет страдала тяжёлой болезнью – нечистая сила скорчила её.Пришёл Спаситель в субботу в одну из синагог. – Суббота у евреев был день праздничный, то же, что у нас воскресенье, собирались они в этот день в синагогу – т. е. такой дом, в который сходились на молитву, слушать как читают и толкуют закон – точно так, как мы, христиане, сбираемся по воскресным и праздничным дням в церковь молиться и слушать божественную службу и поучения. И Спаситель пришел в синагогу – чтобы учить народ, – а собралось его здесь много.Там же была женщина, страдавшая восемнадцать лет от тяжелой болезни, которую наслал на нее сатана. Она была скорчена и никак не могла разогнуться и стоять прямо. Господь, увидев ее, подозвал и сказал ей: женщина! ты освобождаешься от недуга своего, ты будешь здорова, – и возложил на нее руки. Она тотчас выпрямилась и стала славить Бога. Народу было много; все видели это чудо. Досадно стало начальнику синагоги, что на Иисуса Христа обратили все внимание, и главное, что в субботу – исцелил Он больную, в такой день, в который по закону не полагалось ничего делать. Евреи неверно толковали закон; добро всегда можно и нужно делать, и Господь затем и исцелил женщину, чтоб научить всех, и самого начальника синагоги, который лучше других знал и толковал закон, что доброе дело для ближнего следует во всякое время делать, не разбирая ни праздников, ни будней. А начальник синагоги, не понимая дела, в досаде сказал народу: есть шесть дней, в которые должно делать; в те и приходите исцеляться, а не в день субботний. Он так только отвод сделал, что сказал народу, а сказать-то это он думал Спасителю. Потому, Спаситель в ответ на слова его сказал: лицемер! не отвязывает ли каждый из вас вола своего или осла от яслей в субботу и не ведет ли поить? А эту женщину, дочь Авраамову – т. е. такую же еврейку, как и ты, имеющую родоначальником – праотцем своим Авраама, не следовало ли освободить от мучительной болезни – даже хоть и в субботу, – ведь она уже восемнадцать лет мучится. Спаситель назвал начальника синагоги лицемером, потому что он, как и все вообще старейшины и книжники еврейские, любили и старались казаться святыми, благочестивыми, т. е. аккуратно ходили в синагогу, усердно соблюдали посты, клали частые поклоны, ходили, повесив голову – всё это затем, чтобы народ видел, какие они святые люди, всё делали напоказ только, а на душе у них добра не было. Они считали только самих себя праведниками, думали, что они только чисты перед Богом, близки к Нему. За то Спаситель и назвал начальника синагоги лицемером, и верно, он не лучше был других, тоже обманывал людей, притворялся и казался им добрым, благочестивым. Какой же он добрый, когда он сказал, что в субботу нельзя исцелить больного, сказал это потому, что зависть, ненависть его мучила; ему досадно было, что народ обратился к Спасителю, а не к нему, и радовался за исцелившуюся, прославлял Господа, а не его; он думал, что выше его нет никого. Этими словами Спаситель пристыдил всех, кто только против Него думал что-нибудь, – и весь народ радовался о всех славных делах Господа.Чему мы должны научиться из нынешнего евангелия? Что должны твёрдо помнить? Тому научиться, и помнить то, что для доброго дела не нужно разбирать дней, а напротив ещё – если в будни делаешь добро ближнему, тем более в воскресенье и праздничные дни должны делать его. Дни эти обыкновенно посвящаются Господу Богу, и в эти дни мы особенно должны благодарить Его за те благодеяния, какие получили в течении недели, чем же лучше и достойнее возблагодарить Господа милосердного, как не тем – что, подражая Его милосердию, сделаем кому-нибудь из ближних доброе дело?Вопросы, которые полезно предлагать школьникам в объяснения, чтобы повторить его и дополнить, уяснить то, что опущено без внимания, или не совсем понято: какое евангелие читалось сегодня, о чем? Где учил Иисус Христос в субботу? Что такое синагога, и зачем собирался сюда народ? Какая там была женщина? Как исцелил её Господь? Что сказал начальник синагоги, когда увидел это чудо? Почему он так сказал? Что ответил ему Господь на его лукавое и лицемерное замечание? Почему назвал женщину дочерью Авраамовою? За что назвал Господь начальника синагоги лицемером? Зачем это, все вообще начальники – старейшины и книжники еврейские, старались казаться добрыми и благочестивыми? Как народ принял Божие чудо? Чему мы научаемся из нынешнего евангелия?Примечание. После четырёх опытов объяснения евангельских чтений, предложенных школьникам, наблюдения наши над тем, как усваиваются ими объяснения, показали, что довольно большие евангелия не следует сразу передавать и объяснять все непрерывно от начала и до конца, т. е. не следует держаться исключительно метода акроаматического; как оказывается – говорить непрерывно даже четверть часа слушателям разного рода и по летам, и по развитию, не следует, потому что не в состоянии некоторые удержать всё в памяти. Мы нашли более удобным останавливаться на средине евангелия – в том месте, где мысль, более или менее является законченной, и посредством вопросов, предлагаемых слушателям, и их ответов, повторять рассказанное и объясненное. В этом случае мы держались метода акроаматического в соединении с вопросительным и разговорным – т. е. положительное изложение по временам прерывалось вопросами, обращенными то к тому, то к другому ученику, то ко всем, и наоборот. Оживление слушающих при этом, поразительно: ответы давались быстро, верно, а после них, внимание к дальнейшему изложению нового, удваивалось. Во внутренней связи мыслей объясняющего при этом не делается перерыва, между тем, как замечено уже, внимание слушающих поддерживается в постоянном напряжении, и сверх того, дознается степень усвоения ими объяснений. В настоящем объяснении можно, как и делали мы, остановиться на том, чем Господь окончил беседу свою с начальником синагоги, что сказал ему; и, остановившись, можно повторить рассказанное посредством вышеуказанных вопросов, закончив это повторение вопросом: почему Господь назвал женщину дочерью Авраамовой?После того, как окажется, что слушатели дают ответы удовлетворительные на предлагаемые вопросы, следует продолжать объяснение. Окончивши его, снова нужно предлагать вышеуказанные вопросы, чтобы повторить конец объяснения. В заключение можно уже сделать и вывод из предложенного объяснения. Можно сделать нравственное приложение к слушателям. Поставленное таким образом, оно лучше и тверже усвоится слушающими; предлагается оно в форме ответов на предложенный вопрос.После объяснения евангелия в таком порядке и посредством такого метода, едва ли нужно уже повторять его все сразу посредством непрерывного ряда вопросов. Необходимость такого повторения может быть вызвана только, или же тупоумием, неспособностью понимать самую простую, живую речь, что встречается, впрочем, очень редко, в тех мальчиках, которые живут в обучении какому-нибудь ремеслу, мастерству, у хозяина, невоздержанного в употреблении спиртных напитков и дающего большую волю своим рукам, т. е. в мальчиках, что называется, забитых, запуганных, от которых слова не добьешься, которые так и смотрят исподлобья. – Между сельскими слушателями едва ли найдутся такие личности.Конечно, предлагаемый здесь приём, пригоден собственно в школе, а на церковной кафедре он совершенно неуместен.Объяснение Евангелия в неделю 28-ю(Лк.14:16–24).Сегодня из святого Евангелия на обедни читалась притча Христа Спасителя о званых на вечерю, то есть на ужин.Один человек приготовил большой ужин и наперёд ещё, заранее, многих приглашал прийти на этот ужин. А перед самым ужином послал слугу своего сказать званым, известить их, что всё готово, пускай придут. Все, кого сам хозяин приглашал, на этот раз как будто сговорились и стали отказываться от ужина и извиняться; никто не пришёл. Один сказал: я купил землю, и мне нужно пойти посмотреть её, – прошу тебя, извини меня. Другой сказал: я купил пять пар волов и иду испытать их, прошу тебя, извини меня. Третий сказал: я женился, и потому не могу прийти. Слуга, воротившись домой, рассказал об этом господину своему. Тогда хозяин дома, разгневавшись, сказал слуге: поди скорее по улицам и переулкам городским, и приведи сюда нищих, увечных, хромых и слепых. Слуга сделал, как было ему приказано, и донёс господину своему: господин, исполнено, как приказал ты, и ещё есть место. Господин тогда сказал слуге: поди по дорогам и изгородям (халугам), то есть по тем путям, которые ведут из города в поле, и проси усердно всякого, кто встретится, прийти, чтобы дом мой был полон. Потому что, говорю вам: из тех званых никто не отведает моего ужина. Много было званых, но мало избранных.Что значит эта притча Спасителя? Чему Он хотел научить слушателей своих, что открыл им?Под именем человека, приготовившего ужин, разумеется здесь сам Господь Бог, – а под ужином – царство небесное, вечное блаженство; под приглашенными на ужин – разумеются евреи, как народ избранный, любимый Богом, и разумеются по преимуществу – книжники, фарисеи, лучшие из евреев, люди книжные, ученые; а слуга, которого посылал хозяин звать, кого нужно, на ужин – это Господь Иисус Христос; а после, как Он вознесся на небо – Божьими слугами были святые Апостолы, Пастыри и учители Церкви. Под нищими, увечными, слепыми и хромыми – разумеется простой, бедный, неученый (не то что книжники и фарисеи) – народ еврейский. А под теми, что приглашались на ужин с дорог и изгородей – разумеются вообще все люди – и не еврейского роду.Вот что значит эта притча: Господь Бог уготовил Царство небесное и прежде всего хотел позвать к Себе евреев и им доставить вечное блаженство. Больше, чем кого-нибудь любил Он этот народ. Сам хранил его от бед и напастей, Сам воспитывал, наставлял, вразумлял его, – и когда пришло время, – послал в мир Сына Своего Единородного, который принял человеческую плоть, и стал жить на земле – это Иисус Христос, Спаситель наш. Стал Он проповедовать, что приблизилось Царство небесное, время покаяться, время обратиться ко Господу, – и прежде всего стал проповедовать евреям, и притом тем из них, которые считали себя лучше других, которые были, по-видимому, и ученее, и благочестивее; но они не приняли Спасителя, и под разными предлогами отказались от вечери Господней, от Царства небесного. Одни из них не хотели слушать, или же не понимали учения Христова, потому что слишком любили земные блага, любили деньги, почести, богатство; а другие, потому, что любили больше всего на свете женщин, любили поесть, попить вдоволь и всласть. Тогда разгневался Господь-Спаситель наш и обратился со Своею проповедью к простому народу иудейскому, стал его призывать к вечному спасению, а после и всех людей, всех, кто и не еврейского был роду, что и не держал веры иудейской. Когда же вознёсся Спаситель на небо, когда Дух Святой сошёл на Апостолов, тогда они пошли по всем странам, во все концы земли, и везде стали проповедовать слово Божие, всех обращать в веру Христову, и всем открывать путь к вечному блаженству, чтобы все вкусили божественной вечери. А те, которых прежде и заранее ещё призывали в царство небесное – теперь устранены. Книжники и фарисеи царства небесного не наследовали; и сколько теперь есть евреев, которые не веруют в Иисуса Христа, не хотят слушать божественное учение и на вечери Господней – в Царствии небесном не будут.Чему мы должны научаться из этой притчи? Тому, что кто не хочет слушать учения Христова, кто не хочет исполнять заповедей Господних, кто, например, из христиан не хочет ходить в Церковь Божию, слушать с благоговением все, что читается и поётся там, – тот не получит вечного блаженства на небе. Что должны принять к сердцу? То, что заповеди Господни, и все вообще, что требуется от христианина – мы должны исполнять непременно, не взирая ни на что, – в это время всё должны забывать, святое дело дороже всего; так, например, взрослый человек не должен соблазняться тем, что отзывает его товарищ на какое-нибудь веселье в тот час, как звонят ко всенощной; лучше отказаться от всякого приглашения, а пойти в Церковь Божию помолиться; а дитя, например, не должно слушаться товарища, если он соблазняет потратить копейку, или две на лакомство, в тот час, как нищий бедняга стоит с протянутой рукой и умоляет о милостыне; лучше забыть о лакомстве, и подать нищему, потому что это любит Господь, и Он научает нас любить нищую братию.Вопросы, какие можно предлагать школьникам после объяснения Евангелия, чтоб повторить его и узнать, понято оно или нет, и уяснить окончательно не совсем понятое, и напомнить забытое: Какая евангельская притча читалась сегодня? Кто звал на ужин – и кого? Пришли ли званые, и почему не пришли? Как распорядился тогда хозяин дома? Что донёс слуга господину своему в этот раз? Какой приказ дал господин, посылая своего слугу в другой раз? Чем закончил Господь притчу свою? Кого нужно разуметь под хозяином, приготовившим ужин? Что нужно разуметь под ужином? Кто этот раб, которого посылал хозяин звать гостей на ужин? Что это за гости, которые, заранее ещё быв приглашены, теперь отказались? Кого нужно разуметь под нищими, хромыми, которых хозяин велел собрать на улицах и переулках городских? Кто такие те, которых по дорогам и изгородям велено упрашивать прийти на ужин? Что значит притча эта? Почему евреев одних Господь призывал к вечному спасению? Как Он любил их? Зачем послал в мир Сына Своего Единородного? О чём Он проповедовал избранному народу? Как приняли, и послушались ли Его? Почему не приняли и не послушались? Кому после стал проповедовать Сын Божий? Кто после Его стал проповедовать и кому? Чему научает нас эта притча?Примечание. При объяснении евангельской притчи, в школе нужно так же, как замечено было в предыдущем объяснении Евангелия, остановиться, после передачи её по евангельскому тексту и не прежде начать объяснение, что она значит, как, дознавши посредством ряда вышеуказанных вопросов, хорошо ли запомнили её слушатели. После удовлетворительных ответов на предлагаемые вопросы, можно начать самое объяснение притчи.Так как объяснение довольно продолжительно, то полезно также, для лучшего усвоения его слушающими, повторить его прежде, чем делать нравственный вывод и повторить то же посредством вышеуказанных вопросов. Потом, если на все предлагаемые вопросы даны будут ответы удовлетворительные, можно перейти прямо уже к нравственному приложению; если же нет, что очень возможно в разнородной массе слушателей, то хорошо повторить снова самое объяснение притчи, то есть сущность её, таким образом: призывал Господь в небесное царствие сначала одних евреев – и то лучших из них, и когда пришло время открыться царствию Божию, снова через Сына Своего Единородного Иисуса Христа стал звать их, – они отказывались, не приняли Его; тогда призвал самых простых из евреев, а после и всех людей, – а тех уже не принял.В заключение полезно повторить и нравственный вывод.С. И. Г. К решению неопределенных вопросов в церковной практике // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 52. С. 664–680.На этот раз мы коснёмся здесь некоторых недоумений в церковной практике, встречающихся при совершении таинств: крещения, причащения, покаяния и брака. Недоумения, о которых мы будем говорить, не нами самими придуманы, но заявлены редакции письменно из разных мест, а потому, в некотором смысле, мы обязаны к посильному их решению.I. Недоумения касательно таинства крещенияКак поступить священнику в том случае, когда бы им крещён был младенец женского пола с наречением Ему имени мужеского? При этом не забудем, что, как самая сущность таинства крещения, так и молитвы оглашения, и молитвы по совершении крещения, читаны были с произношением имени мужского, а не женского. На этот вопрос нельзя найти прямого ответа ни в правилах канонических, ни в практике церковной. Не будем говорить о том, как могла случиться подобная ошибка. Она возможна, или по недосмотру, или вследствие неопределённости пола у младенца, напр., у гермафродита. Как бы то ни было, но если уже случилась подобная ошибка на самом деле, то для успокоения совести совершителя таинства, и для поправления дела, можно принять во внимание следующие догматические и исторические соображения.В таинстве крещения, как известно, человек очищается от греха первородного, от грехов вольных и невольных (1Кор.6:11; 1Кор.9:10; ср. Еф.5:26). Стало быть, сила сего таинства простирается как на возрастных, так и на младенцев, как на мужской, так и на женский пол; оно действует на всякую личность человеческую, приступающую к нему, без различия возраста и пола, а имя произносится при крещении для обозначения, что крещается это, а не другое лицо. Но главный вопрос сосредоточивается здесь на имени крещаемого младенца. Спрашивается, для чего нарекается имя новорожденному младенцу, и какое оно имеет значение? Ответ на этот вопрос находим отчасти в молитве, при наречении имени новорожденному младенцу. Знаменав чело, уста и перси, священник, при наречении имени младенцу, между прочим читает: да знаменается свет лица твоего на рабе твоём (или рабыне твоей), да знаменуется крест в сердце его и в помышлении его… и даждь, Господи, не отречену пребыти имени Твоему святому на нём (или на ней). Симеон Солунский изъясняет это так: знаменуется младенец – «на челе ради ума, на устех ради слова и дыхания; и на перси ради живительныя мощи, дабы пребывати ему сохраненну до спасительнаго крещения». Имя христианское нарекается новорождённому младенцу, между прочим, и для того, чтобы он, когда придёт в возраст, имел напоминание о добродетельной жизни в имени святого, которое получил при крещении. Ибо, жизнь святых была жизнь во Христе и со Христом. Но вот это имя святое, имя, данное младенцу пред святым крещением, усвоенное ему в самом крещении, и предназначенное для христианского подражания, должно быть отменено, по самому существу дела, потому что не свойственно женскому полу носить мужеское имя283. Как же быть? – О Христе Иисусе нет различия между мужеским и женским полом. И история христианства показала, что к героизму веры способны сколько мужчины, столько же и женщины. Стало быть, мужчина может подражать подвигам веры и благочестия в женщине, как и женщина в мужчине. Притом же, имя не налагает исключительной обязанности следовать примеру только того святого, коего имя носит. Можно и должно подражать богоугодному житию и других святых. Но не терпит ли ущерба в этом случае по крайней мере обрядовая сторона таинства? И того нет. К такому убеждению могут привести нас следующие указания.Есть случаи в жизни человека христианина, когда имя, данное ему при святом крещении, переменяется по уставу Церкви православной, или один раз, или и два раза. Так бывает при пострижении в монашество и при принятии великой схимы. Из этого видно, что Церковь не считает невозможным изменять имя, наречённое кому-либо при святом крещении. Крещаемо было не имя, а известное лицо. Но, в предложенном недоумении встречается и ещё некоторая особенность, именно, что мужское имя должно быть изменено в женское, или наоборот. И на это имеем некоторое разрешение в исторических данных. Были случаи в подвижнической жизни святых, когда женщины, убегая суеты мирской, и не желая быть узнанными и прославленными в глазах людей, скрывали своё женское естество под именем мужским, подвизались и спасались в мужских монастырях (напр. Ефросиния под именем Измарагда).После сего приходим к такому заключению, что в подобных случаях священнику остаётся только вновь прочесть молитву, какая читается при наречении имени новорождённому младенцу, хотя бы то и крещённому, с наречением другого имени.2. Недоумения касательно таинства евхаристииа) О приобщении младенцевЧто приобщать младенцев необходимо, по уставу православной Церкви, вопреки обычаю латинян, в этом православный христианин не может иметь сомнения. Но здесь представляется некоторым следующее недоразумение: до каких лет следует приобщать их только крови Христа Спасителя – до семилетнего ли возраста, или можно и раньше сподоблять их и тела Христова, а также, какие слова произносить, когда младенцы приобщаются только крови Христовой в таинстве евхаристии? Нас предупреждают – не считать заявление подобных казуистических вопросов маловажным потому, что на деле существует разногласие в решении их, и, что печатное, высказанное в сем случае мнение, может положить конец разделению мнений. В ответ на такое заявление, вопросов, довольно неопределённых в практике церковной, находим нужным сказать следующее. – Младенцам преподаётся таинство евхаристии по вере родителей их, подобно тому, как и таинство крещения совершается над ними по вере их восприемников, или родителей духовных. Следовательно, родители и могут определять каждый раз, когда приносят своих детей ко святому причащению – под каким видом могут они принять сие святейшее таинство, без урона святыни. При этом же, наблюдательность и опытность самого священника может достаточно руководить его в сем небезопасном деле. Но утверждать, что детей до семилетнего возраста не иначе можно приобщить святому таинству евхаристии, как под одним видом крови Христовой, потому что они не исповеданы и не слушали правила ко святому причащению, и неосновательно, и не православно. Неосновательно потому, что опыт свидетельствует о физической способности детей вкушать хлеб несравненно ранее семилетнего возраста. Не православно потому, что в этом мнении скрывается учение латинян, по которому дети не допускаются к таинству евхаристии, пока они не приобретут нужных сведений «о евхаристии, не узнают, что в ней преподаются тело и кровь Спасителя, какие плоды приносит причащение их, и, как должно почитать, и с каким приготовлением приступать к сей тайне. Наблюдение за успехами в сем деле возлагается у латинян на родителей и приходских священников»284.Какие слова нужно произносить, когда сподобляются таинству евхаристии дети-младенцы? На этот вопрос ответим следующими словами: «известно, что православная Церковь приобщает младенцев под видом вина из Чаши, в которой виды хлеба и вина, или, что, то же, тело и кровь Христовы, бывают уже соединены и как бы растворены между собою. Такое приобщение младенцев допускается, вследствие совершенной необходимости, пока они не соделаются способными к принятию и тела Христова под видом Хлеба285. Полагаем, основываясь на этих словах, что не погрешает и тот священник, который произносит слова: «Тела и Крови», приобщая младенцев под одним видом вина.б) Можно ли напутствовать больных не запасными св. Дарами, а освященными непосредственно на божественной литургии?Один диакон соблазняется поведением священников, которые напутствуют больных не запасными Дарами, а в тот же день освященными, на божественной литургии. Он даже видит, в таком способе приобщения, не только «неуважение, презрение к запасным Дарам, но и прямое неверие в тайно действующую силу запасных святых Даров, как со стороны иереев, так и со стороны больных». В сих немногих словах сказано слишком много оскорбительного для совести священников, которым случается напутствовать больных не запасными святыми Дарами. На каких данных основан такой суд – нам неизвестно. Мы, по крайней мере, не видя ничего предосудительного в таком действии священников, смотрим на такой, или другой способ напутствования ими больных, совершенно безразлично, и потому уже, что «в тех церквах, где литургия совершается ежедневно, св. частицы божественных Даров ежедневно могут быть оставляемы ради смертных случаев, от одной литургии до другой; потому, особенного приготовления сих Даров, какого требуют запасные Дары на продолжительное время, не требуется»286. Объясняем же себе поведение священников, которые напутствуют больных святыми Дарами, освященными в тот же день на божественной литургии, следующим образом. Весьма легко могло случиться, что больной, которого нужно было священнику напутствовать, просил своего духовного отца предварительно отслужить литургию и помолиться Богу о его выздоровлении, а затем естественно было ему желать и приобщиться тех святых Даров, которые возносимы были в жертву Богу на сей литургии. Такого священно-религиозного чувства нельзя заподозрить в неуважении, презрении, и прямом неверии в священнодейственную силу запасных Даров. Могло случиться и то, что священник, зная о престарелости больного, к напутствованию которого он позван, во избежание неудобства, подобного тому, какое встречается при приобщении младенцев, за лучшее нашел приобщить больного святыми дарами, освященными в тот же день на литургии. Могут быть и другие уважительные побуждения, руководясь которыми, священник напутствует больного не запасными св. Дарами.в) О приобщении св. Тайнам немощных и престарелыхНа Руси есть приходы, состоящие из многих деревень и слобод. Эти слободы и деревни нередко далеко отстоят от сел, в которых находится приходский храм, где и причт имеет свое местопребывание. В этих деревнях и слободах есть люди старые, дряхлые, увечные, слепые, хромые и т. п.Наступает великий пост, на дворе большой снег, сильные морозы, или распутица, слякоть. В том и в другом случае тяжело, пожалуй, и невозможно сим слабым людям добраться до храма приходского, чтобы отговеться – исповедать свои грехи и причаститься св. Таин. Спрашивается, можно ли престарелых и немощных исповедовать и приобщать св. Таин так, как напутствуются больные?Старость и увечье – тоже болезнь. Следовательно, оставлять старых и увечных без причастия св. Таин было бы грешно. Но и не приготовить их надлежащим образом к принятию св. Таин – не подобает. Как же быть? По нашему разумению, для приготовления старых и немощных, которые не могут приходить в церковь во дни говения, к достойному принятию св. Таин, необходимо посылать в отдаленные деревни причетников, или наряжать грамотных из односельцев, которые, по предварительному наставлению священника, в определенное время дня, читали бы им, собранным в один дом, то, что читается в эти дни в церкви. Таким образом, и старые, и немощные, пребывая в посте и молитве, получали бы душевное назидание и приготовлялись бы к достойному принятию св. Таин. Затем священник, по прошествии нескольких дней, назначенных для приготовления старых и немощных к достойному принятию св. Таин, исповедует их в том же доме, где они приготовлялись молитвою к св. причащению, и, по выслушании ими молитв, совершит там же обедницу, сподобляет их и св. Таин причастия запасными Дарами.3. Недоумения касательно таинства покаяния, или собственно говоря, касательно исповедиЗдесь имеют быть рассмотрены следующие вопросы: а) как производить исповедь говеющим, когда их наберется слишком много, так, что один священник не в силах исполнить свою обязанность в этом случае со всею аккуратностью, а помощника у него нет? б) должно ли сообщить полиции сведения об умерших от побоев и отравы, что священнику, как духовнику, известно? в) следует ли над больными, находящимися в состоянии беспамятства, читать разрешительную молитву, какая читается по совершении исповеди? И г) можно ли допускать к исповеди раскольников, желающих принять православие, или вообще, как поступать с ними, если заявлено будет только на словах, что они крещены женщиною, но не помазаны св. миром?а) По смыслу канонических правил и наставлений, пресвитеру приходскому (стр. 159 об исповеди), не позволяется священнику принимать на исповедь несколько человек разом не только возрастных, имеющих свыше 15 лет, но и малолетних, достигших уже 9-ти или 10-ти летнего возраста. Причина такого запрещения понятна. Возрастной человек не может, в присутствии других, чистосердечно высказать свои грехи; потому что ему препятствуют это сделать и стыд, и страх. Притом, и духовник, принимая на исповедь несколько человек, едва ли может слышать раздельно исповедание грехов каждого из них, а потому едва ли может узнать нравственное состояние каждого в частности, чтобы преподать приличное наставление? Что же делать, если приходский священник не должен принять всех поочередно на исповедь к известному дню? – Правила канонические отнюдь не допускают каких-либо нововведений в этом случае; потому что всякое нововведение, как отступление от древнего и определённого порядка, может повлечь за собою различного рода недоразумения, сомнения в деле религии, неправоверие и неверие. Устранить же подобное препятствие в деле исповеди возможно не иначе, как при постоянно точном исполнении определённых правил, как для готовящихся к исповеди, так и для совершителя таинства покаяния. – От приступающих к исповеди, требуется, чтобы они, с соблюдением поста и молитвы, в течении семи дней ходили в церковь для присутствия при всех богослужениях. Для отдаленных может быть сделано снисхождение в некотором смысле, с тем, чтобы и они, в течение по крайней мере трех, двух суток находились при каждом богослужении. Таким образом, представленное затруднение само собою устранится. Потому что священник, заметив большое стечение народа для принятия исповеди, примется заблаговременно (кн. о долж, пресв. прих. ст. 100) за свое дело и в течении двух-трех дней управится с ними без обременения себя. От совершителя же таинства требуется, чтобы он раз навсегда внушил своим прихожанам, что исповедь дело великой важности; и, что, стало быть, говеющие должны пожертвовать всеми внешними делами и расчётами и поговеть, и исповедаться, по крайней мере раз в год со всею аккуратностью. Однажды определенный порядок, во всяком случае произведет свое действие. Народ поймет свой долг, и постарается исполнить его со всею точностью, какая определена будет, сообразно постановлениям церковным. Словом – строгое и точное исполнение правил церковных, с благоразумным послаблением для некоторых по уважительным причинам, может привести в надлежащий порядок и это дело христианского благочестия287.б) Исповедь, есть тайна, строго держимая между лицом, исповедующим грехи свои, и священником, посредником покаяния. Посему, после исповеди запрещается священнику под опасением строжайшего наказания открывать грехи детей своих духовных, ни прямо, ни какими-либо намеками, в ссоре, или при других обстоятельствах, например, в суде288. Но нет ли таких случаев, когда тайна исповеди должна быть обнаружена? – Есть, именно: а) когда кто объявит, что он имеет злой умысел на честь и здоровье Государя, или же намерение произвести бунт и измену, и при этом не окажет раскаяния и решимости оставить свое намерение, о таком злоумышленнике духовник доносит немедленно, так как исповедь таковая не есть правильная, ибо, исповедующийся не во всех беззакониях своих кается. Впрочем, в донесении сем, с прописанием имени, отечества, звания и фамилии преступника, не обозначается полная его исповедь, а открывается полное показание исповеди уже по взятии преступника под стражу289. 2) Священники не только могут, но и должны доносить начальству об исповеданных грехах, когда кем-либо тайно, однако умышленно, произведён в народе соблазн, могущий иметь вредные последствия для общества и Церкви, и, когда исповедующийся в этом грехе не изъявляет намерения публичным признанием в произведённом им обмане, уничтожить соблазн; сюда же относятся ложные, вымышленные кем-либо чудеса. В том и другом случае, если священник290 донесёт начальству, святость таинства не нарушится, потому что в одном случае имеется злоумышление на Помазанника Божия, на тело Церкви, или первенца православной Церкви, а в другом – на благосостояние Церкви, как общества верующих291. Другие же случаи грехов и преступлений общественных, не подлежат публичному наказанию, или наказанию гражданского суда, а потому и не могут быть никому открываемы священником, хотя бы то и по требованию ближайшего начальства. Для таких грешников и нарушителей, в некотором смысле, благосостояния общества, существуют духовные наказания, довольно определённые правилами и практикой церковной, известные под именем епитимий, которыми и вправе священники пользоваться, для ограничения и искоренения зла. И что, в самом деле, было бы, если бы священник, как духовник, стал доносить полиции о (всяком) законопреступном намерении, или деле, своих духовных детей, под тем предлогом, что некоторые грехи или преступления могут вредно действовать на общество? Где бы после этого было место истинному раскаянию во грехах? На исповедь часто являлось бы лицемерие, обман, хотя в душе грешника, приступающего к исповеданию грехов, и таилось бы истинное раскаяние, или желание принести покаяние Богу во грехах своих вольных и невольных. Таким образом, обнародование всех других преступлений, кроме двух вышеприведённых и определённых законами государственными, было бы нарушением тайны исповеди.в) Вопрос о том, следует ли, или не следует, читать разрешительную молитву, в смысле молитвы после исповедания грехов, над больными, которые находятся в состоянии беспамятства, решён довольно обстоятельно в нашем журнале. А потому, предлагая вопрошающему об этом рассмотреть №№ 9-й, 10-й и 13-й нашего журнала за 1862-й год, мы перейдём к решению других неопределённых вопросов.г) Указом Святейшего Правительствующего Синода от 20 февр. 1840 г., разрешено приходским священникам приступать к присоединению иноверцев к православной Церкви, с соблюдением следующего порядка: «желающего присоединиться к православной Церкви из лютеран, раскольников и т. п., священник, прежде всего наставляет и утверждает в учении православной веры; поучает его Символу православной веры, десятословию, необходимым повседневным молитвам и т. под. Затем, берёт от него письменное показание, что он изъявляет решительное намерение присоединиться к православной Церкви и пр., и совершает над ним таинство миропомазания, если не получил он этого таинства от законного священника292. Наконец, предлагает, ищущему присоединения, исповедать свои грехи, какие помнит он от юности, и сподобляет святого таинства тела и крови Христовой, и записывает в метрику «сию статью»293.Мы привели здесь довольно известные правила о присоединении к православию, между прочим, раскольников, по тому побуждению, что в одном из заявлений, присланных в редакцию «Рук. для с. п.», рассказан такой случай. В одно селение, жители которого содержат святую, православную веру, прибыла девица – раскольница секты беспоповской, вместе с братом своим, тоже раскольником, – погостить у родственников своих, исповедующих веру православную. Наступил великий пост. Девица эта, раскольница, является к местному священнику и объявляет ему, что она давно желает присоединиться к православию, вместе с братом своим, потому что они совершенно убеждены в истинности православия и понимают всю суетность раскольничьего мудрования: но что не имели они доселе удобного случая исполнить свое давнее желание. При этом, девица-раскольница заявила, что из домашних рассказов известно ей, что, как она, так и брат ее, крещены были женщиной, и не потому крещены они женщиной, чтобы им угрожала опасность умереть некрещеными, а потому что в расколе, которого строго придерживаются родители их, таков обычай. Наконец, девица-раскольница просит местного священника принять ее вместе с братом в недра православной Церкви, исповедать, и приобщить святых Таин. Местный священник подумал-подумал, как выражается заявитель, только что рассказанного случая, да и порешил: «во избежание разных предполагаемых хлопот, и, пожалуй, неприятностей, не принимать на исповедь, желавшую принять православие раскольницу, предоставив ей (право) справиться у местного священника о том, крещена ли она, и вообще – обратиться к нему с своею духовностью». Девица-раскольница выразила при этом сомнение в возможность достижения своей цели, потому что, с ведома родителей, которые строго придерживались раскола, нельзя было и думать о присоединении к православию, – с тем и удалилась. Спрашивается: «Как нужно было поступить священнику в подобном случае?» Ответ на это можно найти в вышеприведенных правилах воссоединения неправославных, с тем добавлением, что неблаговидно поступил в этом случае местный священник, убоявшись страха, идеже не бе страх. Притом же, если бы и было какое-нибудь недоразумение, то он имел право и удобство, по близости местожительства, спросить формально своего соседа-собрата о том, что ему казалось препятствием в сем святом деле, а не отсылать желающих присоединиться к православию на место их жительства!4. Недоумения касательно таинства бракаО совершении таинства брака заявлены нам следующие недоразумения: а) в какие дни недели, и года позволительно, сообразно уставу церковному, совершать браки, и в какие дни непозволительно; б) можно ли венчать браки собором; в) может ли священник-отец присутствовать при совершении таинства брака над своим сыном или дочерью, а тем более совершать это таинство над своими детьми, и, наконец, г) как смотреть, на так называемые вводины после брака?а) В некоторых местах, говорят, не соблюдается однообразие во времени (относительно дней) венчания браков. Отсюда, естественно, происходят неприятные отношения прихожан к местным священникам; потому что одни из сих последних не соглашаются совершать браки в известные дни, а другие бывают сговорчивее и венчают, как видно, и в непозволительные дни, основываясь на постановлениях Кормчей книги, не вполне будто бы для них ясных. Посему, считаем нужным, по желанию совещающихся, указать те дни, в которые непозволительно совершать браки. Именно, уставом церковным воспрещается совершать браки в следующие дни: 1) от начала рождественского поста, т. е. от 14 ноября до 6 января; 2) от недели мясопустной (пред сырною неделею) до Фомина воскресения (первого воскресного дня после св. Пасхи); 3) во весь пост Петров, или от недели всех святых (первого воскресения после Троицына дня) до 29 июля; 4) от 1 до 15 августа – то есть во весь Успенский пост. Сверх того, браки не венчаются: 5) в навечерие среды и пятка, также в навечерие, или накануне великих праздников и дней воскресных целого года294. К числу великих праздников должно отнести и высокоторжественные дни царские – День коронования и день восшествия на престол Государя Императора. Венчать против других высокоторжественных дней разрешено с 1841 года295.б) Можно ли венчать соборне? Вопрос этот прислан из дальней стороны северной нашей Руси. В нём слышится не то недоразумение, не то укоризна духовенству юго-западных губерний, где, говорят, иногда совершаются браки соборно. Если бы и в самом деле совершались где-либо браки в сослужении двух, трёх, и более священников, то, спрашивается, противно ли это каноническим постановлениям, и как думать о таком браковенчании? Есть ли указание в церковных правилах на то, что брак должен быть совершаем только одним священником? В правилах канонических не находим ничего, положительно и определённо сказанного, чтобы браки совершаемы были одним только священником, или, чтобы совершение брака с сопредстоящими, было нечто, противное духу христианского учения. По аналогии же заключаем, что, если при совершении божественной литургии может быть несколько сослужащих, то и соборное совершение брака может быть допущено, по желанию вступающих в брак, или по просьбе их родителей; само собою разумеется, что совершает таинство брака в сем случае один предстоятель. Впрочем, соборное венчание браков может быть допускаемо, как нам кажется, только там, где это бывает в обычае хоть изредка. А там, где такого венчания народ не видел, лучше и не допускать, чтобы не произвести соблазна в народе. И не лучше ли вместо сего предварительно отслужить соборно молебное пение Божией Матери, как это водится во многих местах юго-западного края, или же, по совершении брака – благодарственное моление Господу Богу о бракосочетавшихся?в) В присутствии отца-священника, при бракосочетании его сына или дочери, не видится ничего предосудительного и законопреступного. Скорее можно подумать, что отсутствие его основывается на каком-либо предрассудке или суеверии народном. Есть подобный обычай при совершении таинства крещения, по которому некоторые родители-отцы не присутствуют при крещении своего дитяти, и, если крещение совершается в их доме, то они удаляются в другую комнату. Этот обычай имеет ещё некоторое, так сказать, разумное основание, именно то основание, что родители плотские в этом случае, так сказать, уступают свои права родителям духовным, следовательно, они могут и не присутствовать при совершении таинства крещения над детьми своими. Но в то же время священник может крестить своё дитя в случае необходимости, так как по законам нашей Церкви, священник, крещающий младенца, не вступает ни в какое духовное родство с сим последним. Стало быть, здесь можно найти ответ и на дальнейший вопрос: может ли священник совершать брак, когда лица брачующиеся суть его сын или дочь.г) В юго-западном крае, по местам, существует церковно-религиозный обычай, по которому новобрачная жена не иначе может войти в Церковь после брака, как только по благословении священника, иначе сказать, после совершения священником в храме некоторых особенных молитвословий о бракосочетавшихся. Чина ко вводу в церковь новобрачной невесты, не имеется в требниках греческих296. Равным образом, нет его и в наших требниках; но в требник М. П. Могилы он существенно входит, и если присмотреться ближе к этому чину, и принять во внимание содержание самой молитвы, непосредственно к нему относящейся297, то можно сказать, что как в сей молитве, так и во всем чине, нет ничего предосудительного и противного религиозному чувству народа православного. Стало быть, нет и основания, почему бы следовало уничтожать этот обычай там, где он существует. Правда, что народные песни, музыка и пляска, с какими провожают в церковь и встречают в доме новобрачных, не совсем благовидны298. Но в руках священника есть средства, при которых могут быть устранены все несообразности в деле веры и благочестия христианского; проповедуй слово, настой благовременни и безвременни, говорит св. Апостол, обличи, запрети, умоли со всяким долготерпением и учением (2Тим.4:2). Посему полагаем, что обряд покровения главы новобрачной может быть допущен в Церкви православной, и именно в тех местах, где народ придерживается такового обычая, с тем только, чтобы священник постарался устранить ту неблаговидную обстановку, какою сопровождается этот обряд.С. И. Г.Воскресенский А. Библиографические заметки // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 52. С. 681–692.«Записки по классу Закона Божия, для юнкерских Училищ (курс старший). Составлены законоучителем тверского юнкерского кавалерийского училища протоиереем В. Владиславлевым. Тверь. 1866 г.»«Краткое объяснение литургии. Из уроков Закона Божия, преподанных в старшем отделении тверского юнкерского кавалерийского училища, законоучителем священником В. Владиславлевым».(Окончание)Представленный разбор считаем достаточным, для ознакомления своих читателей с характером крупных примечаний автора. Скажем несколько слов о примечаниях мелких.По происхождению своему и эти примечания частью заимствованы из катехизиса преосвященного Филарета, причем тот, или другой ответ катехизиса назван примечанием (например, объяснение слов: Библия – стр. 16, Завет – 20, евангелие – 28, Апокалипсис – 35, ад – 129 и др.), – частью прямые выдержки из отцов Церкви и других книг (таковы: выдержки из Афан. Великого – стр. 92 и 99 и др., Кирил. Иерусалим. – 170, из блаж. Августина и послания восточных патриархов – 171, – из проповед. преосвящ. митрополита москов. Филарета – 94, 105, из Правосл. обозрения – 189 и др.), – частью собственные замечания автора. По содержанию своему они – или исторические (кто был Арий и Македоний – стр. 39 и 40), – или догматические (напр., «понятие о попечении и вседержительстве Божием необходимо вытекает из понятия, а) о Боге, как о Творце всемогущем, всеблагом и премудром, и б) из понятия о мире, сотворенном из ничего – стр. 82 и друг.), – или истолковательные (стр. 109), – или пояснительные (стр. 93 и друг.), – или обличительные (стр. 106, 118, 119, 167, 192, 215, 227 и друг.). Каковы же эти примечания? О достоинстве кратких примечаний, вообще, нужно заметить, что они тогда хороши, когда действительно нужны, и когда в немногих словах вполне уясняют дело, дают мысль определённую, доказательство, или обличение твёрдое, не требующее новых пояснений. Но этих существенных свойств часто и недостаёт в рассматриваемых примечаниях. Большая часть из них требует новых обширных объяснений – или потому, что намекают только на дело, или сами в себе трудно понимаемы. Таковы, во-первых – все примечания вроде следующих: Стр. 106 – «римско-католическая церковь учит, что образ Божий совершенно уничтожен грехом; но учит совершенно несправедливо», – стр. 171. – Церковь римско-католическая приписывает папе лично непогрешимость, но опыт показывает, что это учение – одна мечта; – стр. 215 – церковь лютеранская вовсе не признает таинства Елеосвящения, и оставляет своих недужных без благодатного врачевания, вопреки слову Божию и неизреченному человеколюбию премилосердного Господа; – стр. 227 – церковь лютеранская вовсе не молится за умерших, и тем лишает и умерших милости Божией, и живых оставляет без благодатного утешения»… и многие другие (главн. обр. исторические), вроде представленных – Стр. 18, 20, 167, 189, 192 и проч. По прочтении каждого из подобных примечаний невольно рождаются вопросы: да почему же так учит та или другая церковь? Почему, то, или другое учение, несправедливо? Ответами – что это несправедливо, что это не так и т. п. можно отделываться от всякого вопроса, ничего не сказавши в ответ на него. Таковы, во-вторых, примечания неудобопонятные; например, объяснения домостроительства Божия о спасении человека через ходатайство Сына Божия: «пророк Давид в Пс.39 представляет Сына Божия вещающим к Отцу: жертвы и даров Ты не хочешь; ты пронзил Мне уши (то есть благоволением Своим о спасении грешного рода человеческого крестною смертью); всесожжения за грехи Ты не требуешь. И потому я сказал: вот иду… хочу исполнить волю Твою, Боже мой, и заповедь Твоя у меня в сердце» (Пс.39:7–10; Евр.10:5–10), – Стр. 92 – или: «Арий и его последователи говорили: Бог не всегда был Отцем; не всегда был Сын; Сын не имел бытия, пока не был рождён, но и Он пришёл в бытие из несущего; когда пришёл в бытие и создан Сын, тогда и Бог стал именоваться Отцем Его. Как все существа не были прежде, а потом пришли в бытие; так было некогда, что и само Божие Слово не было, потому Слово есть тварь и произведение, и по сущности чуждо и неподобно Отцу: и след. Сын не истинный Бог (Афн. В. посл. 7 и 10)», – или стр. 175 – «на седмеричное число таинств можно находить указание в следующих местах св. писания: Прит.9:1–6, где говорится, что премудрость, то есть Сын Божий построила Себе дом или церковь и вытесала седмь столбов Своих… Ис.11:2–3; Откр.1:12–13, 16»… Подобн. см. стр. 95, 97, 118, 124 и друг. Особенно рекомендуем прочитать выписку из слова преосвящ. митроп. М. Филарета стр. 94, из Афанас. Александр. стр. 99. Над подобными выдержками, чтобы вполне понять и усвоить их, задумается и глубокий богослов, а не ученик юнкерской школы, хотя бы и старшего курса. На основании сказанного до сих пор, а главным образом – на основании всего содержания записок, с которыми мы довольно познакомились, сделаем несколько общих замечаний.Во–первых. Нам странным кажется, почему автор, цитуя места, заимствованные из Афанасия, Вел., Кирилла Иерусалимского и друг., не счел нужным поцитовать то, что заимствовано из катехизисов преосв. Филарета и догматич. богословия преосвящ. Антония. При опасении, что таких цитатов оказалось бы слишком много, автору следовало сделать предварительную оговорку, что он, при составлении своих записок пользовался такими, и такими пособиями, пользовался так-то, т. е., или брал только мысли, или целиком все...Во-вторых. Все (обширные и краткие) прибавки в записках против катехизиса преосвящ. Филарета, естественно, вызывают вопрос – для чего они сделаны, и насколько они могут быть полезны и пригодны, как вообще для читателей записок, так, в частности, и преимущественно, для тех слушателей, для которых предназначены? Решение этих вопросов, как всякому очевидно, требует от рецензента серьезного и вполне правдивого слова299. Вот наше слово:а) Примечания: Стр. 22–36 – краткое изложение содержания пятидесяти двух книг св. писания В. и Н. Завета; – стр. 112 – подробное описание разделения ветхозаветной скинии; – стр. 165 – подробное описание размещения св. икон в церковном иконостасе; – стр. 170 – о явлениях Господа по воскресении и друг., подобн. этим – мы называем лишними; первое примечание считаем лишним, потому что содержание 52-х свящ. книг, без подробного ознакомления с самыми книгами, без частного изучения каждой из них, не удержится в самой счастливой памяти. После буквального даже изучения (впрочем, немыслимо для нас такое принуждение) текста записок о содержании святых книг, все сольется, смешается, перепутается в голове, и, в конце концов, останется разве одно скучное представление, что в книге Иисуса Навина содержится история об Иисусе Навине, в книгах царств – о царях, в книгах пророческих – пророчества и т. д., о действительном же содержании, о ядре, так сказать, содержания той или другой книги нельзя ожидать отчетливого, определенного слова. Мы говорим о слушателях, или читателях, которым библия, мало, или почти вовсе не знакома. Что вынесут они для себя из тех 14-ти страниц, на которых помещено краткое изложение содержания всего священного текста? Последние примечания считаем излишними, как повторение того, что должно быть сказано при преподавании святой истории Ветхого и Нового Завета, и учении о богослужении (что мы предполагаем существующим в юнкерском училище); для лиц же, не слушавших поименованных наук, указанные примечания могут быть пригодными.б) Примечания: стр. 58 – объяснение святыми отцами вечности Божией; – стр. 60 – образа вездеприсутствия Божия300; – стр. 65 – о всесовершеннейшей свободе Божией301; стр. 92, 95, 97–99 – о Сыне Божьем против ариан; – стр. 116, 119 – о Докетах, Монофизитах, Монофелитах, Несторианах – в раскрытии учения о соединении двух естеств в лице Иисуса Христа; – стр. 144 – подробности в учении об исхождении Духа Св. и от Сына; – стр. 152 – о главенстве Папы; – стр. 182, 187 и 189 – большие подробности в отступлениях Р. католиков при совершении таинств: крещения и миропомазания; – стр. 201–205 – об индульгенциях; – стр. 228–230 – о чистилище, и друг., мы называем излишними историко-догматическими тонкостями. Несколько слов в объяснение сказанного: нет спора и сомнения, что приобретение всякого нового знания, дело хорошее, тем более – в деле веры и богопознания: но, с друг. стороны, несомненно и то, что всякое лишнее знание – не то, которое приобретается человеком, при свободном изучении той или другой области предметов, а то, которое предлагается, или лучше, навязывается, при определённом круге занятий, условливаемом степенью подготовки и восприимчивости слушателей и – приготовлением их к известному назначению в жизни, – должно определяться особенной, сверх общей образовательной программы, частной целью. Напр., воспитанники духовно-учебных заведений изучают богословие дов. обширно и с положительной и с отрицательной стороны, потому что прямое их назначение – как преподавать христианское вероучение другим, так и защищать его от нападений со стороны не правоверующих: они, по Апостолу, должны быть в состоянии и – утишати во здравом учении, и – противящиеся обличати (Тит.1:9). Воспитанники светских заведений не имеют при своём образовании подобного частного назначения, потому, очевидно, не имеют прямой нужды изучать догматы с теми подробностями, которые нужны для будущих пастырей, и которые для воспитанников светских заведений, как не имеющих общей богословской подготовки (изучения св. Писания, патрологии и т.п.), всегда будут казаться трудными к пониманию и усвоению. На этом-то основании, подробности, например, об арианском учении о Сыне Божием, о соединении двух естеств в лице Его – против монофелитов, монофизитов и проч., при всей неоспоримой важности этих пунктов учения, мы считаем для воспитанников юнкерского училища историко-догматическими тонкостями, излишнею роскошью в деле вероучения, и притом, роскошью такого рода, которая может послужить камнем преткновения для молодых голов. Пусть они отчетливо знают с положительной стороны главные догматы и правила христианской нравственности, насколько определено это программой, чтобы в жизни могли быть христианами не по имени только...Нам скажут, что и воспитаннику юнкерской школы может встретиться в жизни необходимость, указать отличие православной Церкви от иноверных исповеданий. Но, если так, то почему автору рассудилось разобрать подробно разности от православия только римско-католиков? Почему об лютеранах он ограничился одними краткими замечаниями, что, то, и это, у них не так, неправильно?.. Почему не коснулся наших раскольников (встречи могут быть и с ними)?.. А случаев-то о раскольнических заблуждениях нашлось бы немало. Например, при изложении учения о почитании св. икон, можно бы коснуться молокан, отвергающих св. иконы; при изложении учения о степенях церковной иерархии – о беспоповщине, – при таинствах – о седмипросфории, о хождении посолонь, – об антихристе – при изложении учения об этом предмете и т. п. Почему бы, наконец, не коснуться и различных видов многобожия? Почему не обращено автором такого же внимания на нравоучение христианское, какое обращено на сторону догматическую? Неужели нравоучение христианское не требует подробного раскрытия и объяснения? Неужели не подвергалось оно нападкам со стороны неправоверующих? А учение Пелагия?.. А современные враги нравственности христианской – материалисты, нигилисты и прочее? Если сочтено нужным знакомить с докетами, монофизитами и проч., так отчего бы уже не познакомить и с Пелагием и – тем более, с современными язвами общества – материализмом и нигилизмом? Два последних направления требовали более подробного раскрытия и опровержения начал их, чем какое сделано автором на стр. 42, 90 и 271. Во всем нравоучении автор ограничился вноской в текст Катих. преосв. Филарета только нескольких притчей Спасителя, рассуждением об истинном достоинстве добрых дел в нашем оправдании и спасении (против римско-католиков и лютеран), – стр. 259, – указанием разности в чтении р. католиками и лютеранами первой заповеди (важнее пункта видно не нашлось!), – стр. 262 и 263, – и, наконец, указанием некоторого сходства во внешних обстоятельствах, при которых даны Богом ветхозаветные заповеди, и при которых предложены Господом Иисусом Христом новозаветные изречения о блаженствах – стр. 263. От этого, части Записок о надежде христианской и любви к Богу, слишком скудны, в сравнении с первою частью о вере, да ещё и сокращены против катехизиса пр. Филарета. По нашему понятию, подробное раскрытие и объяснение нравоучения христианского важнее тонкостей догматических, для лиц, которые не имеют назначения выступать с проповедью вероучения, а непременно должны жить по-христиански. Для общества важнее и полезнее иметь между своими членами, более, добрых христиан, чем высокоумных совопросников, но низких душою и делами… Думаем, потому что родители, воспитатели и всё общество желало бы и в воспитанниках юнкерского училища, которым, по самому роду будущей их службы, предстоит весьма много самых разнообразных искушений в жизни, видеть преимущественно христиан, нравственно-добрых и честных воинов.В-третьих – Записки по Закону Божию предназначены для воспитанников юнкерск. училища старшего курса. Следовательно – это учебник. Положим, что эта книга и не гарантирована ещё начальством как официальный учебник, но мы, на основании оглавления её, имеем право думать, что она была учебником «для воспитанников юнкерского училища старшего курса». Насколько же «Записки» удовлетворяют требованиям учебных руководств? Всякий учебник должен быть по возможности краток; в нём каждое слово должно отличаться точностью, определённостью, – каждая мысль – округлённостью, законченностью. Бесполезного красноречия, излишних распространений, больших частностей, подробностей, тонкостей – в учебнике быть не должно. Краткость содержания учебника, сжатость мыслей и выражений должны восполняться изустным классическим объяснением. Указанными положительными свойствами учебника, катехизис пр. Филарета обладает вполне. Что же после этого сказать о Записках по Закону Божию? Что в прежнем учебнике они восполнили. В ответ на это – по отношению ко 2 и 3 части – скажем: ничего, или почти ничего. По отношению же к первой части, просим припомнить, сказанное о достоинстве обширных и кратких примечаний. Касательно легкости изучения и усвоения «Записок» учащимися, скажем, что мы душевно пожалели бы воспитанников юнкерского училища, если бы их заставляли буквально изучать, напечатанное мелким шрифтом; да, правду сказать, и крупный новый текст во многих местах, напр., стр. 124–126, 150–151, 178, 225 и друг., не совсем-то удобен для изучения и повторения.Наконец, предположим даже, что «Записки» имеют не классическое, а общее, для всех читающих, назначение; и в этом случае не можем не заметить, что читатели, ищущие серьёзного, более чем катехизического знания догматов, не удовлетворятся сделанными примечаниями по вышеизложенным причинам, и при любознательности, сочтут более полезным дополнить катехизические ответы, как из тех самых источников, из которых сделано дополнение в «Записках», так и из других; для читателей же недалеких – только немногие примечания (стр. 112, 165, 130 и друг.), и те ясные места св. Писания, которые переведены на русск. язык (особен. хорошо место из прор. о ничтожности идолов – стр. 56) будут вполне понятны и полезны, а те краткие примечания и многие глубокомысленные тексты св. Писания, приведенные вполне (не говорим о поцитованных только), которые сами требуют обширного разъяснения, очевидно не принесут никакой пользы. Самые даже подробные примечания – об исхождении, напр., Св. Духа и от Сына, о главенстве папы, об индульгенциях, о чистилище и т. п. без руководителя, без толковника не достигнут желаемой цели.Итак, во-первых – из «Записок» мы усматриваем, что о. прот. Владиславлев, при преподавании Закона Божия в юнкерском училище для воспитанников старшего курса, не ограничивается одним официальным учебником, – Катехизисом пр. Филарета, но считает своею обязанностью – пояснять и дополнять его. Прекрасное дело, которого мы искренно желаем от всех законоучителей, этого требует, как мы заметили прежде, свойство всякого учебника. Для нас ещё приятнее, что о. протоиерей очень широко старается развить для своих слушателей официальный учебник. Не знаем мы продолжения времени старшего юнкерского курса, не знаем количества годовых уроков в этом курсе; но, судя по написанному в записках, и помня свои отзывы о примечаниях, которые по своему содержанию требовали, чтобы могли быть вполне удобопонятными для слушателей, большего подробного объяснения, имеем право предполагать, что для подобного объяснения, если оно делалось, было достаточно времени. Тем более, хвалы преподавателю, что он не терял даром своих учебных часов.Во-вторых – не можем не одобрить мысли – печатным, а не изустным только образом – выполнять официальный учебник подробными объяснениями текста ответов. При всем неоспоримом достоинстве катех. пр. Филарета (о чём замечено прежде), если достает времени, можно дополнять его историческими и другими объяснениями, лишь бы эти объяснения обусловливались действительною нуждою, и вполне соответствовали подготовке и пониманию, назначению и искреннему желанию слушателей. Нет сомнения, что такие дополнения можно печатать, имея в виду, что книжка, в последствии, может быть пригодной для слушателей, как приятное и полезное напоминание о говоренном во время воспитания, при классических занятиях. К сожалению, на основании прежде сказанного, мы имеем основание усомниться в действительности выше сказанных условий. Поэтому –В-третьих – говорим, что автор, положивший начало хорошему делу, не совсем удачно его поставил. Неудача в том, что сделанные дополнения носят на себе характер излишних подробностей, не везде удобопонятных, – недоговорок (тоже, тоже и тоже), и – слишком общих мест (это неправда, это неправильно, это мечта). Так голословно не следует говорить ни в учебнике, ни в книге, предназначенной для чтения. Поэтому –В-четвёртых – мы не можем, не стесняя своей совести, рекомендовать записок по Закону Божию в настоящем их виде, для какого бы то ни было светского училища: потому что, если уже действительная нужда требует дополнения первой части катехизиса преосв. Филарета в таких широких размерах, какие по местам сделаны автором, то скорее можно, и следует, взять в руководство православное догматическое богословие пр. Антония, в котором нет ни красноречия излишнего, ни недоговорок, ни проговорок…Итак, – одобряя начинание автора, его первый выход к более подробному изложению текста катехизиса пр. Филарета, как к составлению нового руководства по Закону Божию, мы, тем не менее, желали бы другого выполнения, принятой на себя автором задачи. Мы желали бы, при известных, прежде высказанных, условиях, дополнения сведений и исторических там, где они действительно нужны, – мы желали бы полного развития, где нужно, христианского вероучения и особенно – нравоучения, только полного – при краткости – с ясностью и простотой изложения; – короче, мы желали бы, чтобы автор, при втором издании своих записок, – исправил в них недостатки, пополнил те пробелы, и исключил те неуместности, какие указаны нами в этом разборе его книги.А. ВоскресенскийОбъявления // Руководство для сельских пастырей. 1867. Т. 3. № 52. С. 693–696.IСовременные известияСовременные известия будут давать отчёт о всех важнейших явлениях жизни политической и общественной. Сохраняя характер политический, газета не будет опускать событий, имеющих общественное значение, в какой бы они области ни совершались – в мире религиозном, учёном, художественном, литературном, торговом, промышленном и в области общественного быта, в теснейшем смысле слова.Главных отделов будет три: I) внутренние известия, II) иностранные известия и III) частные объявления.Преимущественным содержанием Внутренних Известий будут правительственные распоряжения, судебные заседания, заседания городских и земских собраний, учёных, хозяйственных и литературных обществ, торговые и промышленные новости, события церковные, движение народного просвещения, новые открытия, замечательнейшие книги и художественные произведения, общественные зрелища и увеселения, уличные происшествия, замечательные естественные события и т. п.Отдел Иностранных Известий занят будет, по преимуществу, известиями политическими и экономическими. Явления в области высших нравственных интересов будут находить место, когда с ними соединяется всемирное значение, или же, когда они прикасаются к интересам русским.По важнейшим вопросам, в отделах Известий, с изложением событий, будут даваемы руководящие статьи. Вопросам литературным и судебным будут посвящены во Внутренних Известиях два подразделения в виде: 1) Хроники Литературной и 2) особого отдела Юридической Хроники.Такова утверждённая программа газеты. В дальнейших обещаниях нет нужды. Те немногие, кому известна прежняя деятельность издателя в печати, могут знать, чего ожидать. А для тех бесчисленно многих, кому имя издателя совершенно неизвестно, обещания преждевременны: пусть судят впоследствии по самому делу. Ограничимся исчислением внешних условий издания.Современные Известия выходят без предварительной цензурыПолное годовое издание будет состоять из 360 номеров; за исключением пяти или шести дней в году, газета будет выходить ежедневно.Каждый № будет заключать лист среднего формата, с четырьмя колоннами убористого шрифта на странице.Подписная цена для иногородних с пересылкою: за год шесть рублей, за полгода три рубля, за третий год два рубля, за один месяц семьдесят пять копеек.Год считается с января. Ранее января 1868 г., подписавшиеся на полное годовое издание получают №№ за декабрь настоящего года бесплатно, начиная с того числа, в которое принята будет подписка. Подписывающиеся на полугодие и менее прилагают за декабрь особенно, если желают получить газету с этого месяца. Служащие лица, по принятому в прочих периодических изданиях обычаю, вносят за газету деньги с рассрочкою, за ручательством казначеев.Иногородние обращаются прямо в контору Современных Известий в МосквуДля удобства гг. иногородних, при Конторе Современных Известий вместе с подпиской на газету, основывается Книжная Торговля; заведующие ею обязаны, по условию, заключенному с редакцией, исполнять все требования по выписке книг точно и добросовестно.Издатель-Редактор Н. Гиляров-ПлатоновIIВладимирские епархиальные ведомости будут издаваться и в следующем 1868 году, по прежней утвержденной с Синодом программой, выпусками два раза в месяц, заключающими в себе от 3-х до 4-х печатных листов.При ведомостях продолжится издание и Сборника поучений местного духовенства, в виде особого приложения к тем №№ ведомостей, которые не будут особенно стеснены официальным отделом.Цена годового издания ведомостей остаётся прежняя: 5 рублей с пересылкой и 4 руб. в Редакции. Но в счёт её, в 1868 году, редакция, по указанию Епархиального Начальства, вышлет в церкви книги, для церковно-приходских летописей, которые с 1868 года будут заведены во всех церквах Владимирской Епархии.За ведомости в печатной красивой обвёртке прилагается, как и в прошлом году, по 50 к., за корешок 25 к.Статьи, поучения и заметки, особенно Епархиального духовенства, и по местным вопросам, редакция, как и прежде, будет принимать с благодарностью, и не оставит ни одной из них без приличного вознаграждения.Редакторы: свящ. А. Сервицкий и К. НадеждинIIIВ С. Петербургских Синодальных книжных лавках на Петровской площади, в здании Святейшего Синода и в доме Православного Духовного Ведомства № 36, на Литейной, продаются между прочим следующие книги, в различных переплетах, ценою от 1 к. до 50 руб. за экземпляр.Продолжение49. Последование на день Св. Пасхи и всю светлую седмицу, с кинов. в 12 д. ц. п.В пер. кож. – 70 к.– кор. – 65 к.– бум. – 55 к.50. Последование ко Свят. Причащению и по Причащении, в 8 л. ц. п.В пер. бум. – 5 к.51. Служба явлен. иконы Пресвят. Богородицы Казанския, с кип. В 8 д. ц. п.В пер. бум. – 15 к.52. – Феодоровские Божия Матери, с кин. В 4 д. ц. п.В пер. кож. – 55 к.– кор. – 35 к.– бум. – 20 к.53. Служба явлению Иконы Пресвятой Богородицы Иверские, в 4 д. с кин ц. п.В пер. кож. – 55 к.– кор. – 35 к.Известие о кончине и погребении Высокопреосвященнейшего Филарета митрополита Московского и КоломенскогоСообщаем читателям, из московских газет сведения, о тихой и светлой кончине, в Бозе почившего, Архипастыря Филарета, митрополита Московского и Коломенского, и о тех благоговейно торжественных и глубоко трогательных церемониях, которыми достойно почтено было погребение великого Святителя.Вчера, пишут в «Московских Ведомостях от 20 ноября, в воскресенье 19 ноября, в исходе второго часа пополудни, почил в Бозе преосвященнейший Филарет, митрополит Московский и Коломенский. Возвратившись в Москву из своего отшельнического уединения в начале минувшего октября, владыка приступил к своим обычным занятиям. В течении последних двух недель он три раза (8, 12 и 19 ноября) совершал Божественную литургию в своей домовой церкви. В этот же промежуток времени присутствовал в Синодальной Конторе и дважды посетил московского генерал-губернатора князя В. А. Долгорукова. Делами архипастырь занимался с обычной неутомимостью, живостью соображения, и быстротой производства. Два вечера в неделю были посвящены докладам викариев; доклады эти продолжались по нескольку часов сряду, и владыка выслушивал их с неутомимым усердием. Посетители и просители были принимаемы им все это время с обычным вниманием. В последний раз слушал он доклад вечером, в пятницу 26 ноября; доклад продолжался от 5½ до 8 часов вечера.В воскресенье, 19 ноября, владыка митрополит совершал литургию, без утомления, и по кратком отдыхе принимал новоназначенного московского губернатора, генерала Баранова. Затем преосвященный остался один. Наступил час его скудной трапезы; но он медлил, когда ему было о том доложено. Наконец, в исходе второго часа, келейник, вновь войдя в комнату архипастыря, нашёл его бездыханным. Мягко и безболезненно перешёл он в вечность. Немедленно дано было знать о том викариям, наместнику Чудова монастыря, и генерал-губернатору. Приглашены были врачи (гг. Рахманинов, постоянный врач покойного, Варвинский, Важенков, Захарьин), но помощь их оказалась излишнею. Князь В. А. Долгоруков прибыл немедленно по извещении, поклониться телу архипастыря, когда оно, только что опрятанное, ещё лежало на обычном одре почившего. Затем, облачённое в архиерейские ризы, тело было перенесено в большую залу, где была совершена архиерейским служением панихида. Облачение совершалось со всем торжеством, подобавшим высокому церковному сану почившего. В руки усопшего святителя были вложены дикирий и трикирий. Диаконы, каждый раз пред начатием каждения, обращались к почившему. Вечером того же дня, в восемь часов, была совершена вторая панихида.Сегодня, двадцатого ноября, совершены были две панихиды. Немедленно прибывший из Троице-Сергиевой Лавры наместник Антоний, привёз кипарисный гроб, приготовленный заранее по распоряжению почившего, и тело было переложено.Толпы народа не переставали целый день окружать Троицкое подворье, где тело блаженно почившего архипастыря останется в продолжении всего завтрашнего дня. В среду предполагается перенесение гроба в Чудов монастырь.– Старейший из русских архипастырей, знаменитый учитель и вития, богослов справедливо прославленный во всём христианском мире, строгий подвижник церкви, и муж поистине государственный, от ранней юности до последнего дня долгой жизни своей постоянно горевший любовью к России, блаженно почивший митрополит, полвека священноначальствовал, и почти полвека занимал кафедру святителя Петра, и пастырскою деятельностью своею неизгладимо вписал своё имя в летописи московской, всероссийской, вселенской православной церкви.Ровно три месяца и две недели миновало с тех пор, как Москва и вся православная Россия, со своим Государем во главе, единственным в мире венценосцем православного исповедания, приветствовали, усопшего ныне владыку, с совершившимся пятидесятилетием его архиерейского служения. Вселенские патриархи и автокефальные церкви, кроме русской, сербская и афинская, воздали хвалу знаменитому архипастырю. На закате дней своих, почти накануне своей кончины, принимал он приветствия со смиренномудрием христианского пастыря, отдавая славу единому Богу, устроившему жребий его святительства. Мы живо помним святителя в этот день. Он предстоял собравшемуся сонму, будто жилец другого мира. Изможденное тело его было как бы обликом духовного видения.Уже несколько лет отягощенный недугами преклонной старости, маститый архипастырь редко мог сам совершать Божественную службу. Но ему было суждено счастье в последний раз священнодействовать в последний день своей жизни. По возвращении своем из Лавры, владыка трижды совершал литургию, 8-го ноября, в день Архистратига Михаила, 12-го ноября и 19-го в самый день своей кончины. То был также день кончины императора Александра Павловича, который питал к ныне усопшему святителю особенную дружбу, так что ему преимущественно доверил великую государственную тайну о наследии Русского престола. Бывшие в церкви заметили, что владыка служил этот раз с большею бодростью, чем в прежние разы, и голос его звучал тверже обыкновенного. Казалось, покинувшие старца телесные силы возвращались к нему. Нет, то были уже не телесные силы! Его мгновения были изочтены. Он же был позван, и часа через два после того, как приобщился в последний раз совершенных им Св. таин, он отошел. Неутомимо деятельный во все время долговечной жизни своей, преосвященный скончался на месте своего обычного труда, у своего рабочего стола.Все, видевшие знаменитого иерарха в последние годы его жизни, помнят его исхудалый лик, его желтеющие седины, его немощный вид, но также его живые, столь выразительные глаза, столь проницательный взор, горевший ясностью разума. Его великий ум, обширная память, быстрота и глубина соображения, не только не ослабевали с летами, но, как бы восходили из силы в силу. Имевшие доступ к нему, не забудут впечатления его речи, всегда мудрой, умевшей восходить и нисходить до всякого разумения, и с годами преклонной старости не старевшей, но, приобретавшей как бы большую мягкость и согревавшейся духовною теплотой. Мы, пишущие эти строки, во глубине души нашей, благодарно сохраним сокровище его сочувствия, его благословения, которые нравственно укрепляли нас посреди трудов и борьбы общественной деятельности.Весть о кончине митрополита Филарета отзовётся не только во всех концах России, но и во всех частях вселенской восточной церкви. Россия лишилась в нем одного из преданнейших сынов своих иерархов, церковь вселенская, одного из твердых столпов своих. В Бозе почивший архипастырь, был крепкий хранитель – хранитель по преимуществу, остерегавшийся касаться даже того, что застеняет чистоту и славу хранимого. Его, исполненная дней и заслуг жизнь, вся посвященная служению церкви, являет собою поистине цельный характер. Преосвященный Филарет вполне соответствовал требованиям эпохи своего пятидесятилетия во архиерействе, и вполне принадлежал ей. Но, служа выпавшей ему в ходе времен задаче, он духом своим возвышался над временами, и разум его не был пленен ни в какую тесноту. Кто знал его разумения, он усматривал относительное значение всех явлений в христианском мире, как в пределах, так и за пределами православной церкви. Он не позволял называть ересью христианские разномыслия, не осужденные вселенскими соборами, и возникшие в последующие, по разделении церкви, времена. Как подобает истинно-православному богослову, он был свободен от духа фанатизма в своих суждениях; как подобает состоящему выше, он знал пределы и меру того, что находится ниже.У гроба усопшего святителя пожелаем и помолимся, да явятся к новой наступающей эпохе делатели, достойные его памяти.Перенесение тела в Бозе почившего, высокопреосвященнейшего Филарета, митрополита московского, из домовой Церкви, на Троицком подворье, в Чудов монастырь, совершено 23 числа, отпевание в Чудовом монастыре 25 числа, и затем, 26-го числа, тело отвезено в Троицкую Лавру, где и погребено 28-го числа в приделе Филарета милостивого, сооружаемом в память пятидесятилетнего служения покойного в архиерейском сане. Всё это совершено с необычайным торжеством, при громаднейшем стечении народа, проникнутого благоговейной скорбью об утрате бесценного архипастыря.23-го числа, после божественной литургии, совершенной высокопреосвященными: Арсением, митрополитом киевским, Антонием, архиепископом владимирским, и епископом тульским, преосв. Никандром с московским духовенством, в 12 часов начавшийся по всей Москве перезвон, возвестил о начавшейся процессии перенесения тела, в Бозе почившего архипастыря, из домовой церкви Троицкого подворья в Чудов монастырь. Гроб был вынесен из церкви архимандритами, при соучастии генерал-губернатора князя Вл. А. Долгорукого. Шествие открылось по заранее составленному и обнародованному церемониалу. Вот как описывается это шествие в Московских Ведомостях:Величественное, чудное зрелище! Церковное благолепие, скорбная торжественность обряда, величие памяти, лежащего во гробе, глубина и сила народного движения, сливавшегося со святыней церкви и не оставлявшего места официальному формализму, всё это давало совершенно особенный отпечаток дню 23-го ноября.Почти на версту вытянулась процессия, и медленно направлялась мимо Самотеки, по Садовой улице до старых Триумфальных ворот, по Тверской в Воскресенские ворота, по красной площади, через Спасские ворота, в Кремль, до Чудова монастыря. В 12 часов началось шествие, и только в 4 часа прибыло к концу.Из всех церквей на пути процессии духовенство выходило с иконами и хоругвями, и после литии присоединялось к шествию. От Иверской часовни, в которую гроб был вносим, до Чудова монастыря, где он поставлен, тело архипастыря Москвы совершило тот же путь, только обратно, каким, бывало, ежегодно ходил он в день памяти избавления Москвы от французов, а у тех же церквей на пути совершались литии.От Троицкого подворья до старых Триумфальных ворот, хор митрополичьих певчих пел ирмосы великого канона (помощник и покровитель). Отсюда до Спасских ворот пелись ирмосы великой субботы (Волною морскою), при входе в Кремль, освященный последними лучами солнца, раздалась вечерняя песнь: Свете тихий.Стечение народа по всему протяжении пути от Троицкого подворья до Чудова монастыря, было несметное. Чем далее подвигалось шествие, тем более росли толпы. Площади представляли сплошную массу обнаженных голов; вдоль улиц тянулись непрерывные шпалеры народа, который смешивался с процессией. При этой громадности народного стечения, порядок не нарушался, и над всем владычествовало благоговейное чувство святыни.Моментом особенно трогательным было вступление в Кремль, полный народом. Замоскворечье, облитое розовым вечеряющим светом, со своими бесчисленными колокольнями; перезвон и звон на горе, и под горою, на необъятном пространстве, – и этот несметный народ, исполненный и духа молитвы, и этот кипарисный гроб, несомый архимандритами, и эти святыни Кремля, с которыми так неразрывно была связана жизнь лежащего в гробу…Лишь при этой печальной процессии Москве суждено было увидеть новые отличия, дарованные почившему митрополиту московскому: предносный крест и крест на митре. Сопровождавший гроб митрополит киевский, по удержавшемуся преимуществу своей кафедры, был также с крестом на митре и с двумя панагиями. Москва не видала этого со времен последнего патриарха.На паперти Чудова монастыря и пред ними стояли воспитанники разных учебных заведений Москвы. Народ собрался здесь еще с утра. Все было в напряженном ожидании. Наконец, стоявшие ближе к Спасским воротам, стали снимать шапки и креститься, раздался удар в большой колокол, процессия показалась. Колыхаясь в воздухе и сверкая на солнце, медленно подвигались хоругви, и остановились в два ряда у входа в Чудов монастырь. Передние ряды процессии входили в Церковь, но она скоро переполнилась, и большая часть сопровождавших оставалась на площади, и духовенство смешалось в одну массу с народом. Но гроб еще не показывался. Наконец, четыре красные лаврские хоругви, колеблемые ветром, означили приближение дорогой ноши. Раздался звон, несколько ранее, чем следовало, так как гроб подвигался очень медленно, и на время опять сменился перезвоном, между тем как по Москве уже повсюду разлился полный звон.По совершении литии при Чудовом монастыре, гроб был внесён во храм, где была вслед за тем отслужена панихида. При внесении гроба, маститым протоиереем церкви черниговских чудотворцев, что за Москвой рекой, И. Н. Рождественским, была сказана глубоко умилительная речь.По внесении тела в собор, панихиду отправил митрополит Арсений с архиепископами Евгением – членом св. Синода, Нилом Ростовским и Ярославским, Антонием Владимирским и Суздальским, епископами Никандром Тульским и Белевским, Леонидом Дмитровским и Игнатием Можайским, в сослужении 18 архимандритов, 2 протопресвитеров, 4 протоиереев, 6 пресвитеров собора, при 7 диаконах Успенского же собора. Правый клирос занимали 60 чел. синодального, левый 60 чел. архиерейского хоров певчих.В пятницу заупокойную литургию и панихиду совершал Нил, архиепископ Ярославский и Ростовский, с епископами Никандром Тульским и Леонидом Дмитровским, в сослужении 3 архимандритов, протопресвитера собора и назначенного духовенства.25 числа совершено отпевание тела в Бозе почившего митрополита Филарета. Перед окончанием литургии, совершенной соборно высокопреосвященнейшим Арсением, митрополитом Киевским, ректор Московской духовной академии протоиерей А. В. Горский произнёс слово, в котором с полным чувством изобразил достославную разнообразными заслугами жизнь усопшего; во время же самого отпевания, протоиереем С. И. Зерновым сказана была надгробная речь, дававшая глубоко чувствовать каждому великость, постигшей Россию и Церковь, утраты. Отпевание происходило в трапезе Чудова монастыря. Духовенство, чёрное и белое, в величайшем количестве участвовало в отпевании, окружая гроб во главе семи архипастырей, причём присутствовал Его Императорское Высочество великий князь Владимир Александрович, нарочно прибывший из Петербурга для отдания последнего долга знаменитейшему иерарху. Отпевание кончилось во 2-м часу.По окончании богослужения, пишут в московских ведомостях, викарием Московской епархии приглашено было всё, присутствовавшее на оном, духовенство, и почётные лица города на поминовение и обеденный стол в мироварной палате. Государь Великий князь, в сопровождении московского генерал-губернатора князя В. А. Долгорукова, прибывшего в Москву с Его Высочеством генерал-адъютанта графа Перовского и синодального обер-прокурора графа Д. А. Толстого, присутствовал, при происходившей в мироварной палате литии, которую отправлял высокопреосвященный Арсений.Стечение народа в Кремле было чрезвычайное. Народ до поздней ночи прощался с телом усопшего.Ввечеру, высокопреосвященнейшим Арсением и преосвященнейшим Леонидом была отслужена панихида, на которой также присутствовал Его Императорское Высочество. После панихиды владыка митрополит, от лица всего духовенства, выразил Государю Великому Князю признательность за усердие в чествовании столь дорогой для церкви памяти.25 числа, Москва, и все, приехавшие в неё для отдания долга почившему архипастырю, имели последнее прощание с его бренными останками. В этот день тело в Бозе почившего архипастыря, после литургии, начавшейся в 8 часов, из Чудова монастыря и из Москвы перевезено на место погребения, в Троицкую Лавру.Хондзинский Павел Владимирович, протоиерей, д-р богословия, канд. теологии, декан богословского факультета ПСТГУ, paulum@mail.ru* * *Примечания1Беседа на шестоднев 1-я.2Там же.3Бесед. cв. Василия в. на шестоднев 2-я.4Между названными беспоповщинскими сектами, на практике нет существенного различия. Федосеевцы отличаются мнимым девством и большею суровостью в содержании внешних обрядов, напр., двойных скобок у входных дверей, двойной посуды для себя и для никониан и проч. Поморяне и новожены, (В отсканированном варианте книги текст отсутствует – Редакция Азбуки веры.)5См. Учение Феодосия Косого в Трудах Киевской академии, июнь. 1862 г.6При таких рассказах, о служении нашим и вашим, невольно припоминается духовник князя Меньшикова и любимец Петра, поп Лебедка, который, будучи заклятым раскольником и покровительствуя своим собратьям, вел себя, однако ж, до того осторожно, что Меньшиков и не подозревал в нём раскольника (см. О русском расколе Никольского, Спб. 1864, стр. 8).7См. статью: Старорусское уездное духовенство во время существования военного поселения и после уничтожения его, помещенную в №№45, 48 и 49 «Руководства для сельских пастырей» 1866 г.8Раскольники не стыдились предлагать самим увещателям присоединиться к их секте, «охреститься, по их словам, в их веру».9Здесь хорошая школа от волостного правления. Учитель Елисей Степанов, раскольник, получивший от старорусского училищного совета, в февраль сего 1867 г., свидетельство в знании первоначального основного учения православной Церкви, учить детей по краткому катехизису, но с пропуском учений о Церкви и таинствах. Путем школ, следовательно, не ослабляется раскол, а напротив усиливается. Редкие приезды священника, как наблюдателя, мало пособят горю. Потому что дети не будут верить его словам.10Правда, что церковные старосты исстари играли немаловажную роль в истории раскола.11Таково везде и всегда направление пропагандистского раскола. Мартын Кодратич и ныне совершал сводные браки по многим приходам, на том основании, что об этом его просят ищущие таких браков.12См. «Правосл. Обозр.», ноябрь 1866 г., стр. 331.13Здесь и далее в текст внесены изменения согласно списку правок в Т. № 3. – Редакция Азбуки веры.14См. «Правосл. обозр.», июнь 1865 г., стр. 239–240.15См. «Правосл. Обозрение», в статье «братья Денисовы», ноябрь, 1865 г., стр. 430.16С. п. б. 1864 r. стр. 79–80–81.17Таковы были все здешние раскольники при высшем начальстве.18В моем приходе за особенную честь раскольники ставили отметку на дому свящ-ка, а не в церкви.19Сим объясняются капитальцы иных здешних священников.20Всякий православный здесь скажет, что он начитался или наслушался о расколе более, чем о православном церковном учении.21Русский человек, любя потворство нужды ради, жестоко платит за сие по миновании нужды, так, моего прихода заозерские почтенные раскольники, чуть не в колья проводили от себя причт, норовивший расколу, о пасхе 1862 года.22Сознание несправедливости священника, отмечавшего не бывших, бывшими на исповеди и у св. причастия, было одной из главных причин совращения в раскол православных прихожан, привыкавших через сие думать, что, значит, для священника все равно быть и не быть у исповеди и св. причастия. А расколоучители обращали сию думу в свою пользу.23Дозволения на беспрепятственное пребывание в расколе здесь всем известны.24Эта зависимость, нечего греха таить, особенно тягостна была для женихов и невест раскольничьих. По местному выражению, их порядком манежили, утюжили.25К последней категории принадлежит пишущий сии строки, сравнительно с другими молодыми священниками.26В моем приходе по исповедным росписям писались в числе младенцев из раскольничьих семейств лица обоего пола, имеющие от роду 10, 12 и 15 лет, т. е. из младенцев поступали прямо в женихи и невесты.27Ев. Иоанн указывает именно на такое значение имени Сына Божия Словом: Той исповѣда, открыл, возвестил невиданного никем Бога (Ин.1:18). Таково было служение Иисуса Христа: Ин.15:15; Μф.11:27.28Бертольдт, christol. p. 129 sqq.29Иудей Трифон считал Мессию просто человеком. (Разгов. Иустина с Триф. 55–56).30Ириней, advers. Haer. c. IV. p. 2.31Ириней, advers. Haer. c. XXVI, p. 1.32«Цар. и патр. грам.» вопр. 3.33Зап. на кн. Быт., стр. 19 изд. Спб. 1866 г.34Бес. на шестодневе 3-я.35Там же.36Автор статьи о сглазывании (призорѣ очесъ), напечатанной в 25 № «Рук. д. с. п.» настоящего года, задал себе вопросы: что за явление такое сглазыванье? Если оно действительно существует, то как далеко может простираться подобное влияние взгляда, и нет ли каких средств противодействовать оному? В решении этих вопросов он основывался частью на церковном воззрении на призоръ очесъ, большею же частью на возможности зловредного действия глаза по тому нравственному настроению души, которое он выражает; средства против болезней, приписываемых влиянию дурного глаза, автор указывает преимущественно церковные; вообще же он смотрит на исследуемый предмет с церковно-психологической точки зрения. Но сочинитель предлагаемых заметок, по «поводу статьи о сглазывании (призорѣ очесъ)», смотрит на этот предмет с другой точки зрения и силится на почве древнерусского баснословия дорыться до источников верования русского простолюдия в «сглазыванье» и в мифическом значении слова найти ключ к разгадке таинственных пришептываний, употребляемых народом для излечения болезней, приписываемых призору очес. В видах разностороннего раскрытия исследуемого предмета, печатаются настоящие заметки г. Балаковского. Ред.37«Историч. очерки р. нар. словесности», I, 159. В частности, обращаем внимание читателя на приписываемую сглаживанью зевоту: последняя отнесена к действию глаза по сходству его с солнцем – зевает солнце (выглядывает из облаков).38В своей этимологии автор вряд ли прав, поскольку слово ὀφθαλμός (глаз) содержит как часть корня основу пассивного аориста ὀφθ- глагола «видеть» (ὁράω). – Редакция Азбуки веры.39Ист. Очер. нар. слов. Бусл. I, 11.40Припомним народное старинное выражение о змее:: «Из норы ползёт – озирается,: По песку ползёт – извивается,: По траве ползёт – мураву сушит».41Истор. очерки р. н. слов. Бусл. I, 16.42Там же, 2–6.43«Ист. р. слов.» Шевыр. I, 224; Бусл. I, 35.44«Ист. оч. р. н. сл.» Бусл. I, 246.45«Ист. оч. р. н. сл.» Бусл. I, 100.46Там же, стр. 119, 245, 101.47Всех суеверных средств против сглаживанья мы не перечисляем. Упомянем только ещё об одном, на которое есть указание и в разбираемой нами статье, именно о безыменном пальце. Что может быть нелепее того, как ждать излечения болезни от обведения больного места этим пальцем? Но в мифические времена, как другим членам тела, так особенно руке, а, следовательно, и пальцам, усвоялась чародейская сила. С безыменным пальцем соединялась чародейская сила по преимуществу. На всех древних языках он называется безыменным, и везде носили на нем кольца, как на таинственном органе, имеющем непосредственную связь с сердцем. По немецким преданиям этот палец служит верным указателем нравственной чистоты человека, почему у виноватого, при опускании в воду, он чернел. У немцев же, кроме безыменного, он носит названия лекаря или чародея, с названием его у Плиния: digitus medicus. Бусл. I, 13–14.48Сахар. «Сказ. р. нар.» I, 27. «Ист. оч.» Бусл. I, 49. 117. 193.50См. описание первой моей поездки в деревню Улуяз «Рук. для с. п.» 1864 №№ 43, 44, 45 в статье: «Четыре дня среди мусульман».51Фарз есть все то, что предписано самим Богом, и исполнение чего составляет непререкаемую обязанность для мусульманина.52Суннет есть заповедь Мухаммеда, исполнение которой предоставляется свободе человека.53Суры: X:48; XVII:16; XXXV:22; XIII:38.54См. рапорт о. Воскресенского от 18 сентября 1828 г., при дел. каз. д. Консистории л. 135.55Там же.56См. дел. л. 146.57У меня пред глазами одно такое дело. Оно заключено: так как в сем деле не заключается никакого преступления, то об оказавшемся по дознанию уведомляется такой-то причт. Подписали: судебный следователь и пристав.58См. «Описание некоторых сочинений в пользу раскола», соч. А. Б., ч. II ст. 10, – книгу, серьёзно здесь уверявшую, что раскол возьмёт верх над православием в восьмую тысячу лет.59См. Отечеств. Зап. 1859 г. окт. «о древнерусской бороде», Буслаева.60Изменение редакции предисловий псалтири и часослова, самых употребительных в народе, необходимо как средство к сближению православия с расколом.61См. Братья Денисовы в «Прав. Обозр.» 1865 г. Декабрь, стр. 21.62См. Братья Денисовы в «Прав. Обозр.» 1865 г. Декабрь, стр. 64.63См. Земство и раскол, 1862 года.64Сам Андрей Денисов умер (в 1748 г.), по рассказам Григория Яковлева, от снадобья, данного ему одною из трёх его сожительниц (см. Денисовы в «Прав. Обозр.» 1865 г. сент.).65См. дух мудр. раск. толк. иером. Иоан. стр. 10.66См. описание сочинений в пользу раскола, А. Б., ч. II, стр. 21.67См. Денисовы, в «Прав. Обозр.» 1865 г. окт. стр. 240.68См. Денисовы, в «Прав. Обозр.» 1865 г. сент.69См. Изд. 1875 г. ч. 1, стр. 360. 357.70См. Споры беспоповцев преображенского кладбища и покровской часовни о браке, откуда взяты оные мысли и выражения, в «Прав. Обозр.» 1864 г. окт. и ноябрь.71См. эти же Споры о браке.72См. те же Споры.73В этом случае прекрасно «объяснение сельским прихожанам важности святительского служения Христовой Церкви», помещённое в № 11-м «Рук. для с. пастырей» 1865 г.74Цена трём выпускам 1 р. 10 к.; весовых за 2 ф.; отдельно – за первый выпуск – 40 коп., за второй – 35 к., за третий тоже 35 к., прилагая весовых на каждый за 2 фунта. С требованием можно обращаться во все книжные магазины С. Петербурга, Москвы и Киева.75Известно также, что по поводу открытия двух классных училищ в Черниговской губернии, командированный из учебного округа чиновник, относительно предметов преподавания в этих училищах, вследствие частых бесед с наиболее развитыми из крестьян, пришёл к убеждению, что кроме грамоты, письма, Закона Божия и арифметики, крестьяне желали бы, чтобы их дети обучались церковному пению, и что они не прочь также от рисования, и даже знания русской истории и географии. (Журн. Минист. Народн. Просв. 1867 г. Апрель. Современная Летопись, ст. V, «Двухклассные сельские училища», стр. 109). Равным образом, из того факта, что Житомирское русское общество в недавнее время представляло программу учебников географии и истории г. попечителю Киевского учебного округа на рассмотрение (см. там же, стр. 133), заключает, что оно, знакомое с нуждами сельского населения, находит уместным преподавание географии в сельских школах.76В Нурме всего около 25 дворов; в них, по словам Халида, 58 душ мужского пола. По клировым же ведомостям новокрещеных в Нурме значится 61 чел. мужского пола и 73 женского пола.77Т. е. тот метод, который употреблял знаменитый греческий философ – Сократ. Он давно уже введен в употребление в иностранных образцовых школах. У нас, между прочим, пытался ввести его в употребление свящ. Соколов в своём руководстве к преподаванию Закона Божия.78«Точн. излож. прав. вер.» кн. 1, гл. 13.79«Оглаш.» IV.80Предлагаемые вниманию читателей наших объяснения воскресных Евангелий, передавались после литургии в устной беседе мальчикам-ученикам воскресной школы при Киевской семинарии, в одной из классных комнат; и передавались не бесплодно, – так как выслушивались школьниками не без понимания и повторялись довольно удовлетворительно. Значит, пригодность их для беседы со школьниками уже испытана. В настоящем своём виде, почти без всякого изменения сравнительно с тем, как передавались устной речью, предлагаются они как посильное пособие преподавателям закона Божия в сельских школах. И тем более находим это пособие уместным в настоящую пору, что некоторые из архипастырей наших предлагают духовенству открыть воскресные школы; так, известно, по крайней мере, о предложении преосвященного Герасима, епископа Самарского, подведомственному ему духовенству, во время его съезда 27 июня в Самаре, открыть воскресные школы в епархии. («Самарск. Епархиал. Ведом. 1867 г. № 16. Часть неофициальная, стр. 406). Предлагая настоящие объяснения воскресных Евангелий – для употребления в школах, мы находим, что они уместны и на церковной кафедре. Взрослые простолюдины немного развитее детей, и несомненно, не менее детей нуждаются в объяснении Евангелия.81Октябр. кн. 1866 г.82См. «три челобитн.», изд. Кожанч. стр. 72–74, 84, 92.83См. в «Прав. Обозр.» 1866 г. май, стр. 81 и 82.84См. в «Рук. для с. п.» № 13 сего 1867 г.85В требн. послед. св. крещении.86См. Денисовы, в «Прав. Обозр.» 1865 г. Ноябрь, стр. 436.87См. в «Прав. Обозр.» Май 1866 г. статью: по поводу книги о современном старообрядчестве.88См. споры беспоповцев о браке в «Прав. Обозр.» Окт. и ноябр. 1864 г.89См. выше.90«Легенды», Афанасьева, стр. 162, примеч. 17.91См. «Повесть о жене Соломонии» в «Памятн. Стар Рус. Лит.» Костом.92Ркп. Сбор. Сол. библ. № 182. «Чудо препод. Никодима Кожеезерскаго о некоем отроце пастыре, како его избави от леснаго демона».93«Жур. Мин. Нар. Просв.» 1863 г. кн. 1. отд. Наук, стр. 33.94Акт. Ист. 11, № 77, 86 и мног. др.95Ркп. Сбор. Сол. библ. № 230. «Житие Антония Сийского».96Ркп. Сбор. Сол. библ. № 805 л. 491. «Житие Кирилла Белозерского».97Сбор. Сол. библ. № 230.98Сбор. Сол. библ. № 805.99Ркп. Сбор. Сол. библ. № 857, л. 120 на об. «Повесть списана о Печерском монастыре, иже во «Псковской земле».100Ркп. Сбор. Сол. библ. № 896, л. 54, 55.101Сбор. Сол. библ. № 230. «Житие св. Антония Сийского».102Ркп. Сбор. Сол. библ. № 132. «Чудо преподобнаго Никодима Кожеезерскаго о некоем отроце пастыре, как его избави от леснаго демона».103См. «Повесть о жене Соломонии» в Пам. Стар. Рус. Лит. Костом.104Сбор. Сол. библ. № 230. «Житие Антония Сийского».105Сбор. Сол. библ. № 182. «Житие пертоминских чудотворцев Вассиана и Ионы».106Ркп. Сбор. Сол. библ. № 991.107Ипат. 47.108I Новг. 52, еще I Новг. 46.109Известно, что такое прозвище, подхваченное некоторыми смеходейными изданиями, «Домашняя Беседа» получила от одного из лиц, принадлежащих к сословию духовному.110Бесед. на шестоднев. 6-я о бытии света.111В августе и сентябре прошлого года.112Крестьяне, о которых идёт речь, ничуть не заражены расколом.113См. П. С. Р. Летоп. Т. 5, стр. 42, т. 6, стр. 141, 142. Приводить выписки из летописей считаем лишним за многочисленностью их.114Письмо это писано на арабском языке и прислано в С.-Петербург, к иеромонаху Агапию, сирийскому уроженцу, кончившему полный курс наук со степенью кандидата в с.-петербургской духовной академии, и оставленному при ней на службе в качестве переводчика с восточных языков. Ред. «Дух. Бес.».115В первой предполагается устроить храм во имя святителя Николая Чудотворца с приделом Иоанна Предтечи, а во второй – храм в честь Рождества Пресвятой Богородицы с приделом Архангела Михаила.116«Записк. на кн. Быт.» стр. 2. изд. 1876 г. С. п. б.117Там же стр. 13.118Беседа на кн. Быт. 2-я.119Там же.120Krobbe. Discours. sur les revolutions du globe. 8 ed. p. 115. 297, 305. 306. В заключении своих наблюдений над ископаемыми остатками животных в разных пластах земли, Krobbe говорит: «Таким образом, если нет основания допускать мысль, что раковинные животные и рыбы не существовали во время образования первичных формаций, то также надобно согласиться, что вместе с рыбами начали своё существование и четвероногие, несущие яйца, – и только четвероногие земные явились уже после». «Геологи в настоящее время дошли до убеждения, что внутренность земного шара представляет в ископаемых текст книги Бытия», замечает справедливо Огюст Николя в своих «Размышлениях о религии».121Записк. на кн. Быт.27.122Бесед. на кн. Быт.7.123Указ этот см. в «Истор. Российск. иерарх.» ч. VI. стр. 63. изд. 1815 г. Москва, – под рубрикой: «Свияжский Богородице-Успенский мужской монастырь».124О причинах удаления митрополита Сильвестра от управления Казанской паствой см. «Православное Обозрение» за 1863 г. статью «Георгий Дашков», и «Руководство для сельских пастырей» 1866 г. № 36. статью: «Меры правительства к обращению иноверцев Казанского края от митрополита Гермогена до учреждения особой комиссии для сего при митр. Сильвестре».125Иларион родился в Литве от благородных родителей, где и пострижен в монашество; потом, по ходатайству фельдмаршала Б. П. Шереметева, рукоположен в иеромонаха, и находился в армии в звании обер-иеромонаха; из армии отправлен был с Российским посланником Волынским в Персию, а по возвращении оттуда, послан в качестве обер-иеромонаха во флот. Возвратившись в С. Петербург, жил в Александро-Невском монастыре; отсюда произведён в игумена Лубенского, Мгарского, потом в архимандрита московского Донского монастыря, и, наконец, в апреле 1732 года посвящён в архиепископа Казанского (История Казанских иерархов Платона Любарского. Рукописная библиотека Казанской Духовной академии).126См. это донесение митрополита Сильвестра в полном его виде в «Рук. для с. паст.» 1866 г. № 36 вышепоказанную статью. 2 лист. к № 45.127«Дело 1738 года, марта 31 дня, по доношению казанского губернского прокурора Семена Плохова, об исследовании, по поданному новокрещенской конторы на канцеляриста Льва Судовкова Свияжскому Богородицкого монастыря архимандриту Алексею доношение». Экстракт об обидах новокрещенской конторы – в списке библиотеки казан. д. академии.128Продолж. древ. Российск. Библиотек. Ч. V, стр. 241.129Пол. Соб. Зак. Т. IX, № 6695.130Пол. Соб. Зак. т. XI, № 8004.131Пол. Соб. Зак. т. XI, № 8090.132См. выше цитован. «Дело 1738 г. марта 31 дня и проч.».133Пол. Соб. Зак. Т. XI, № 8236.134Историк Московской духовной академии Смирнова, стр. 126.135Архиепископ Гавриил I заступил место Илариона Рогалевского, переведённого из Казани в Чернигов в марте 1735 года. Гавриил управлял Казанской паствой с 17 сентября 1735 по 9 марта 1738 года. «Сказывают о нём (Гаврииле), – говорит Любарский, – что, как к содержанию семинарии и учёных людей, так и к строению по нововведённому в нынешнее время размеру всяких в епархии своей зданий не имел склонности, почему и всё до него таким образом заведённое уничтожить велел, хотя бы то и великой суммы стоило, вменяя в добродетель, всё прежде в России небывалое истреблять без остатка. В год прибытия своего в Казань, он отрешил от должности учителя фары и инфимы, и те две школы, как сказано в заручной записи казанских учителей 1737 года, без учителя остались праздны; и тогда-де, во учинении по степеням школ фары и инфимы, для произведения до высших наук всесовершенная необходимая нужда имелась; в следующем 1736 году он распустил и всех учеников, которых в год прибытия его в Казань было до 117 человек, оставив в семинарии только 35 (Истор. каз. иер. Плат. Любар. в списке биб. каз. д. акад.). Таким образом, архиепископ Гавриил I, во имя одной своей привязанности к старине – разом уничтожил все благие начинания, над которыми столько потрудились из любви к просвещению три казанских иерарха Тихон III, Сильвестр Хаимский и Иларион Рогалевский. Если таковым заявил себя архиепископ Гавриил по отношению к семинарии, то не ошибёмся кажется в предположении, если скажем, что так же он действовал и в отношении к новокрещенским делам.136Пол. соб. зак. т. XI, № 8236.137Пол. соб. зак. т. IX, № 6695.138Полн. соб. закон. т. XI, № 8236.139Полн. соб. закон. т. XI, № 8236.140Полн. соб. закон. т. XI, № 8236.141«Бесед. на кн. Быт.» 8-я.142Мысль св. И. Дамаскина.143Бюффоново мнение.144«Бес. на кн. Быт.» 7-я.145Рук. Сбор. Сол. библ. № 182, «Житие пертоминских чудотворцев Вассиана и Ионы».146Известны поговорки: «Святой Юрий коров запасает», «Егор да Влас – всему богатству глаз» (а богатство крестьянина все в скотоводстве), «что у волка в зубах, то Егорий дал» ...147Он, по древнерусскому представлению, запрягал хозяину лошадь и пахал за него, когда тот уже уставал.148Она держала в своих руках, по древнему представлению, силу, производящую обилие и доброкачественность хлебных колосьев, а оттуда хороший умолот.149Ухаживали за посевной рассадой, почему хозяйки старались всегда посеять её на день этих святых, думая тем расположить их к обязательному уходу за нею.150Покровительница гречи, оттого старались сеять этот хлеб на день её памяти.151Содействовал произрастанию огурцов, посеянных на день его памяти (20 мая).152Ухаживала за льном, посеянным на день её памяти.153Хорошо известен духовный стих, который народ поёт ещё доселе:: Мати Божья Богородица,: Скорая помощница,: Тёплая заступница!: Заступи, спаси и помилуй!: Сего дому господина: От огненной пожоги,: От водяной потопи!: Попаси же ему Господь Бог,: Хлор, Лавр лошадок (на этот день приводили лошадей к Церкви, где их кропили святой водой, после чего устраивалась скачка),: Власий коровок,: Настасий овечек,: Василий свинок,: Мамонтий козок,: Терентий курок,: Зосим Соловецкий пчелок,: Стаями, роями,Густыми медами (см. «Жур. минист. Н. Пр.» За 1863 г. стр. 49154Рук. Сбор. Сол. библ. № 182. «Житие св. Даниила Переяславского».155Замечания об этом «Сказании» напечатаны в «Руководстве для сельских пастырей» за настоящий год, см. № 19, 22, 25 и 30-й.156Рук. Сбор. Сол. библ. № 182. «Житие Сильвестра Вологодского».157Сбор. Сол. библ. № 182 «Житие Пертоминских чудотворцев Вассиана и Ионы».158Сбор. Сол. библ. № 221. «Житие Прокопия Устюжского». – № 512. «Плач Пермской земли» о епископе Стефане Пермском… и друг.159Сбор. Сол. библ. № 227.160Рукоп. Сбор. Сол. библ. № 892.161Северно-рус. народоправства, Костом. т. II, стр. 331.162Там же, т. II, стр. 410.163Кирилл. Иерус. оглас. поуч: VI, 12.164«Больш. Требн.» глав. 108, из Номоканона.165Обличение ответов, данных раскольн. в защиту австр. свящ. Москва 1864 г.166Пол. Соб. Зак. т. XI, № 8090.167Полн. Собр. Зак. т. XI, № 8792.168Полн. Соб. Зак. Т. XI, № 8792.169Донесение управителя конторы новокрещенских дел архимандрита свияжского Богородицкого монастыря Димитрия Сеченова святейшему Синоду об определении Ярцова к переселению новокрещенных инородцев от некрещенных. Список с донесения в библиот. Каз. дух. Акад.170Указ этот помещен при «кратком экстракте об обидах новокрещенным». В списке библиот. Каз. дух. акад.171В этом предположении преосвященный Димитрий не ошибся нимало, как увидим ниже.172Это донесение преосвящ. Димитрия вместе с донесением Ярцова, приведено в сообщении св. Синода правит. Сенату о необходимости сохранять дарованные правительством новокрещенным инородцам льготы. Доклад св. Синода – в списке библиот. Казан. дух. акад.173См. вышецитован. донесение преосвящ. Димитрия Сеченова, также и донесение Ярцова.174Полн. Собр. Зак. т. XII, № 8929.175Указ этот – в списке библиот. казан. дух. акад.176Донесение правителя новокрещенской конторы архимандрита Свияжского Богородицкого монастыря Сильвестра Гловацкого св. Синоду от 5 февр. 1743 г. о помощниках конторы новокрещенских дел. В списке – библиот. Казан. дух. акад.177Списки с этих донесений новокрещенской конторы в числе других документов, относящихся к делам новокрещенской конторы – в Библиот. каз. акад.178К сожалению, все эти школы в непродолжительном времени пришли почти в совершенный упадок. Частью от недостатка средств, частью по недостатку поддержки. Взятые в училища дети, не имели никакого призрения, и большая часть их почти с голоду умирали. И новокрещенные родители с огорчением стали отдавать детей своих в эти школы. (См. соч. кн. Щербатова «статистика в рассуждении России», в «Чтен. моск. общ. истор. и древн. Росс.» 1859 г., кн. III, стр. 65).179См. «Руководство для преподавателей грамотности», составл. Р. Орбинским и напечатанное по распоряжению попечителя одесского учебного округа. Одесса. 1861 года. Стран. 33 и 34.180Делается это не только ради опрятности и дешевизны, но ещё более потому, что это для дитяти гораздо легче.181Необходимость делать приготовительные упражнения в такт объясняется тем, что они носят чисто механический характер и нисколько не оживляются участием умственной деятельности учеников. Впоследствии, научившись немного писать, они обыкновенно находят известное, можно сказать, артистическое наслаждение в своём деле, и любуются собственным творчеством. Сущность писания в такт состоит в том, что все ученики разом, по команде, выполняют движения, необходимые для начертания тех или других буквенных черт. Самое командование, вначале происходит в медленном темпе; чем далее, тем скорее. Строгое внимание обращается на то, чтобы ученики в одно и то же время производили тождественные движения, иначе говоря, чтобы слушали команду. Достижение этой равномерности едва ли не труднейшая часть всего первоначального обучения письму.182«Правда Вселенской Церкви». стр. 372.183Когда после посвящения своего Исидор прибыл в Россию (1437 г.), то великий князь Василий Васильевич сначала не хотел было принимать его, как избранного без его воли и прошения, и принял только «не хотя рушити изначальныя старины». Акт. Истор. I. № 262 стр. 493.184Акты Истор. т. I. № 39.185Св. Иона писал об Исидоре, что «он преже (т. е. прежде флорентийского собора) в себе ересь таяше», а потом уже обличил себя «своими делы и писаньми». Акт. Ист. т. I № 63.186Письмо к патриарху см. в Истор. Акт. т. I № 39; письмо к императору то же самое, с переменой некоторых выражений в «Церк. Российск. Ист.», М. Платона I. 256. Первое относится к 1441, а последнее 1443 году.187Об этом говорит св. Иона в послании к киевскому князю Александру Владимировичу и смоленскому епископу Мисаилу. Акт. Истор. т. 1. № 47 и 62.188Акт. Истор. т. I. № 66; Описание киево-софийского собора. стр. 109. – Кроме того, действовал в пользу Исидора и Григорий Мамма, убеждавший киевского князя Александра Владимировича принять на митрополию изгнанного Исидора. Акт. Истор. т. 1. примечание 40.189Акт. Запад. России т. I. № 50. Акт. Археограф. Экспед. T. I. № 49.190Акт. Истор. т. I. № 42.191С посвящением св. Киприана в митрополита киевского, епархии, принадлежавшие собственно Польше, т. е. галицкая, перемышльская и холмская, прежде принадлежавшие к митрополии галицкой, вошли в состав киевской митрополии, как можно заключать из настольной грамоты митрополита Фотия, данной Герасиму, епископу владимирскому (на Волыни), в 1414 году. (Акт. Ист. т. І. № 18). Но, входя в состав Польши, а не литовского княжества, они сохраняли титул особенной митрополии; таким образом киевские митрополиты соединяли под своею властью, как бы две митрополии. Посему-то, когда св. Иона получил грамоту от Казимира на киевскую митрополию, он должен был отдельно просить его о церквах митрополии галицкой. При св. Киприане, в 1398 году, некто Иоанн из Луцка хотел купить себе галицкую кафедру у короля польского (Акт. Запад. Рос. т. 1 № 12); но на соборе новгородском 1416 г. он наименован только епископом, а не митрополитом. Никон. Лет. ч. V, стр. 58.192Акт. Ист. т. 1. № 260.193Акт. Истор. т. 1. № 52 и примечание 33.194Прав. Исповед. Часть 1. отв. на вопр. 14 и 18.195Прав. Исповедь. Часть 1. отв. на вопр. 14.196Слово огласит. Григ. Нис: гл. VII.197Сказанное в киево-андреевской церкви. 2 лист. к № 49.198Булла папы напечатана в «Соф. Времени». II. 40–42. См. также Ист. Карамз. т. V. примеч. 31. О грамотах Исидора и Маммы упоминается в послании м. Ионы к архиепископу новгородскому. – Акт. Ист. I. № 65 и 272.199Акт. Истор. т. I. № 273.200Там же т. I. № 63.201Акт. Истор. т. I. № 270.202Это послание не дошло до нас, о нём мы знаем из послания св. Ионы к новгородскому епископу Ионе же: Акт. Ист. т. I. № 65.203Там же № 62 и 273.204Акт. Историч. т. I. № 61.205Там же т. I. № 62 и 63. – Первое из них надписывается: «Смоленскому епископу Мисаилу»; но в нём говорится: «и ныне тобе пишу, да и твоей братии всем пишу: который от нас рукоположенье прияша»: следов., оно имело значение окружного послания; а последнее прямо надписывается: «всем епископам тоя великия державы» (т. е. Литвы).206Акт. историч. т. I. № 276. Клятвенное обещание не принимать митрополита от латин, дававшееся епископами киевской митрополии и по отделении её от московской, вероятно введено по случаю измены православию Исидора.207Там же № 273.208Слово 23, в Твор. св. Отцов 11, стр. 231.209См. «Рук. для с. п.» №№ 5, 12, 18, 23-й за настоящ. год.210Знаем хорошо, что все эти новые названия линий (пламеновидными и волнистыми), писать которые приучались мы когда-то и не зная их названия, покажутся защитникам старого метода обучения письму бесполезной выдумкой; поэтому не лишне будет следующая оговорка. Дело не в названии, а в том, что эти линии, как угодно называйте их, составляют камень преткновения для учеников; когда они начинают писать заглавные буквы, всего более не удаются именно эти линии; следовательно, само дело говорит в пользу того, что нужно прежде всего поучиться их чертить правильно. То или иное название этих линий нужно собственно для учителя, чтобы он знал основание того порядка, в каком изучаются прописные буквы. По себе судим, что нелегко нам привыкать к этим, по-видимому, ничего не значащим выдумкам; но, познакомившись с ними, мы ясно увидели, что при пособии их, дело обучения письму идет и оживленнее, и не зевает от скуки, как, то бывало, когда ученики выводят уродливые заглавия буквы и не видит он конца этому их скучному маранью.211Сюда же относится забота учителя о том, чтобы научить школьников чинить перья. В школе недостаток этот не так ощутителен, можно иметь и стальные, и очиненные учителем, а по выходе из школы, будет ощутителен; перья стальные редко под руками, а гусиные, хоть и есть, да очинить некому, – не обращаться же каждый раз к учителю, да и стыдно.212О чём мы, между прочим, знаем уже, отчасти, из вышеприведенного нами указа императрицы Елизаветы Петровны 1747 г.213Это донесение новокрещенской конторы – в вышецитованном сообщении св. Синода Пр. Сенату.214Истор. казанск. иерарх. Платона Любарского. Рукоп. библиот. казанск. Дух. Акад.215См. в Пол. Соб. Зак. указы: 1 сент. 1720, 23 августа 1721, 17 июля 1722, 3 апреля 1731, 11 сент. 1740 года.216Помимо рекрутских поборов, за новокрещёнными оставалось ещё много привилегий, – и преосвящ. Димитрий (Сеченов) напрасно усиливается здесь доказать правительству, что, отняв у новокрещённых льготу – свободу от рекрутства, новокрещённые не будут иметь пред некрещёными никакого авантажа. По всему видно, что здесь, как Ярцов, так и Димитрий Сеченов, отстаивают более себя, чем новокрещённых, – свой образ действий среди их – стал лёгкий для миссионеров, и вместе сопровождаемый внутренним навязчивым интересом, сиречь: обращением иноверных душ в христианское православие.217Пол. Соб. Зак. т. XII, № 9379.218См. об этом в вышеприведённом указе, помещённом при «экстракте об обидах новокрещенным».219«Краткий экстракт об обидах новокрещенным» – в списке библиот. Казанск. дух. Акад.220Пол. Соб. Зак. т. XII, № 8929.221Пол. Соб. Зак. т. XII, № 8929.222Пол. Соб. Зак. т. XII, № 8929.223Истор. Сибир. иерарх. Записки свящ. Алек. Сулоцкого. Ркп.224«А будет кого бусурман какими-нибудь мерами, насильством, или обманом русскаго (вообще православнаго) человека к своей бусурманской вере принудит, и по своей бусурманской вере обрежет, а сыщется про то до пряма: и того бусурмана по сыску казнить, сжечь огнём безо всякаго милосердия». Уложения. Глава XXII. в Полн. Собр. Зак. т. I. статья 24.225Полн. Собр. Зак. т. XIII, № 9631.226Каковый указ в первый раз дан был ещё Иоанном Грозным, и после повторен Феодором Иоанновичем. См. царск. грам. казан. воевод, от 18 июля 1593 г. в Акт. арх. экспед. т. I, № 358.227Пол. соб. зак. т. XII, № 8978.228«Как, особливо татары, не есть преклонны к благочестию, то он (Лука Канашевич) иногда убеждал их к тому и некоторыми утеснениями, – пишет Платон Любарский, – созидая насильно в средине селений их церкви и часовни, избирая против воли их детей в заведенные им новокрещенские училища, учреждая мимо домов их крестныя хождения и другия многия причиняя им противности, через что сильно их огорчал, что они нередко от нестерпимости едва удерживались от всеобщаго смятения». Истор. Казан. иер. ркп. биб. каз. акад.229Когда в 1556 году казанцы-магометане подняли бунт, тогда, по усмотрении этого бунта, грамотой Иоанна Грозного от 15 декабря 7064 года (допол. к Акт. Истор. т. 1, № 82) татарам запрещено было оставаться в самой черте города Казани, – они выселены были в особую слободу, в которой теперь преосвящ. Лука и построил две церкви.230Пол. соб. зак. т. XIII, № 9791.231Пол. соб. зак. т. XIII, № 9825.232По крайней мере, о личном действии преосвященного Гавриила в обращении иноверцев к христианству, ничего не говорит составитель истории Казанской иерархии Платон Любарский, который не мог не знать об этом – так как с 1772 года он был уже архимандритом Казанского Спасо-Преображенского монастыря и не умалчивал об участии в этом деле предшественников его и преемников.233Указ этот, вместе с указами Раифской пустыни 1746–1760 гг. в списке биб. казан. акад.234Пол. Соб. Зак. Т. XIV, № 10597.235Пол. Соб. Зак. Т. XIII, № 9791.236«Те из иноверцев, которые токмо для награждения крестятся, – говорит князь Щербатов, – суть, конечно, бессовестные люди, и тако в них Церковь не находит верных христиан, а которые избегая от наказания, или рекрутства, крестятся, то, бывши некрещеные люди в их обществе, еще быв от онаго отрешены, развратнее становятся, и не имея никакой веры, в самом деле и другим веру христианскую презрительну творят». См. стат. кн. Щерб. «Статистика в рассуждении России», цитован. выше.237В подтверждение справедливости слов своих, предлагаем самому читателю сравнить текст (крупный) записок – о священном писании и предании (вообще, и в особенности о признаках божествен. откровения с текстом пространного катехизиса преосвящ. Филарета о тех же предметах.Из малого катехизиса преосвящ. Филарета заимствованы вопросы о том, какое учение содержится в том или другом члене символа веры. Сравн., напр., ответ на этот вопрос в 8 члене катехизиса с 141 стр. «Записок».Из догматического Богословия преосвящ. Антония заимствовано учение: о свойствах Божиих, о соединении двух естеств в лице Иисуса Христа, о составе человека (§ 121. Догм. Б. Ант., 84 стран. Запис.), о призывании и почитании святых, о воскресении мертвых (11 член), об антихристе (§§ 358 и 359 Догм. Стр. 139 Зап.) и мног. друг.Из библейской истории Пр. Филар. о содержании св. книг нов. завета.Мы не сочли нужным делать более подробных указаний; это значило бы исписать целый лист ссылками на страницы записок по Зак. Б., для снесения их со страницами или параграфами поименованных книг. Читатель, для любопытства может сделать это сам, если у него есть желание посмотреть, как текст Преосв. Филарета или Антония преобразовывался в текст автора. Такое преобразование читатель встретит на каждой странице.238У преосвящ. Филарета ответ – о значении св. предания читается так: «должно соблюдать предание, с божественным откровением и св. писанием согласное, как учит сему само св. писание». 2Фес.2:15.239У преосвящ. Фил: что содержит Апокалипсис? «Таинственное изображение будущей судьбы Церкви Христовой и всего мира».240Важнейшие, из напечатанных доселе сочинений о жизни и трудах митрополита Евгения, суть: 1) Слово при погребении его, напеч. в «Воскр. чт.» г. 1-й № 13. 2) Биография Евгения М. К. напечат. в «Киевск. Еп. Вед.» №№ 19 и 20 1862 г. 3) Речь пр. Фаворова, произнес. на годичном собрании Императорского Университета Св. Владимира 1867 г. и 4) Статья В. Певницкого: «Проповеднические труды пок. М. К. Евгения», напеч. в «Трудах Киев. Ак.» сент. и окт. кн. 1867 г.241Годы и числа месяцев в этом истор. сведении везде указаны по автобиографии митропол. Евгения, напечатанной в 19 и 20 № «Киевских Епарх. Ведомостей» за 1862 год.242Из сочинений Болховитинова, написанных в то время, когда он был учителем воронеж. семинарии, напечатаны: 1) Новая латинск. азбука и проч. Моск. 1788 г. 2) Рассуждение о надобности греческого языка для богословия и проч. М. 1792 г. 3) Полное описание жизни Тихона воронежск. и елецкого и проч. Спб. 1796 г. 4) Надгробное слово преосв. Иннокентию еп. воронежскому М. 1794 г. Слово похвальное Императрице Екатерине II-й, говоренное в воронежск. соборе. М. 1796 г. Он же издал сочинения Задонского в Спб. 1799 г. и избранные поучения Иннокентия еп. воронежского. Вор. 1799 г. Кроме того, между неизданными сочинениями Евгения, относящимися к этому времени, есть несколько руководств по наукам, которые он преподавал в семинарии, и рассуждений о разных научных предметах. К этому же времени должно отнести историческ. географич. и экономич. описание воронежской губ., напечатанное в Ворон. 1800 г. и ещё несколько рассуждений.243См. № 34 «Рук. для с. и.» 1867 г.244«Киевск. еп. вед.» 1867. № 20-й.245Притязание это высказано в горделивом (не печатном) послании Г. Р. Державина к обер-свящ. Державину.246«Киевск. еп. вед.» № 21. 1867 г.247«Киевск. епарх. в.» 1862 г. № 20.248Членом комиссии составления законов империи российской он избран ещё в 1818 году; в том же году был избран членом С.-Петербургского вольного общества любителей росс. словесности. В бытность свою в Киеве, Евгений избран был в почётные члены академии наук 1826 г., почётным доктором университета (?) 1827 г., поч. членом С.-Петербургского университета 1829 г., почетн. членом киевского университета и копенгагенского общества северных антиквариев в 1834 году, и, наконец, в 1835 году членом корресп. статистич. отд. совета минист. внутр. дел.249«Воскресн. чт.» г. 1-й стр. 104.250См. Истор. Пугачев. бунта, соч. Пушкина.251Пол. Соб. Зак. т. XVI, № 12, 126.252См. дело казан. консист. о построении единоверческой церкви.253Пол. Соб. Зак. Т. XIII, № 9791.254Пол. Соб. Зак. Т. XII, № 8978.255Пол. Соб. Зак. Т. XIX, № 13996.256Истор. Пугач. бунта, соч. Пушк. Т. VI, с. 63.257Там же.258Пол. Соб. Зак. Т. XIX, № 13, 996.259Секретные дела казан. консистор. № 10. «Дело о непосылании в иноверческие селения проповедников».260Пол. Соб. Зак. т. XVI, № 12, 126.261См. указ из св. Синода на имя преосвящ. Филарета, архиеп. казан. от 24 декабря 1828 г. за № 10, 297, в деле каз. консистории об учреждении миссии в казан. епар. 1830 г.262Вероятно, указывает на преосвящ. Луку Канашевича.263См. соч. кн. Щербат. «Статистика в рассуждении России» – в «Чтен. Моск. Общ. Истор. и древ. Рос.» 1859 г. кн. III, стр. 61–65.264См. «Днев. Запис. Лепех. ч. 1, стр. 168, изд. 2-е Спб. 1795 года».265Это донесение пр. Амвросия св. Синоду – в списке библиот. каз. дух. акад.266На Госп. воззв. ст. праздн. самогл. же мин. Деян.26.267Слово на рождество Пресв. Богородицы.268Акаф Пр. Богор.269Догмат. 2-го гласа.270Акаф. Пр. Богородич.271Богородич. воскр. 2-го гласа.272Богородич. воскр. 5-го гласа.273Акаф. Пр. Богород.274Там же.275Там же.276Там же.277Канон. мол. Пр. Богор. стихир. 1.278Там же молитв. ко Пр. Богор.279Богородич. воскресн. 7-го гласа.280Акаф. Пресв. Богородицы.281Догматик. 4 гл.282Задост. литург. св. Вас. в.283В римско-католической церкви и у протестантов дают и мужчинам женские имена; но в православной Церкви это не в обычае.284См. «Катих. римск.» тракт. о евхаристии чл. 36, 63 и в предисл.285См. «Правосл. Догм. Богосл.» Макар. т. 2. с. 316 изд. 1857 г.286См. «Учит. извещ.»; также «Прак. излож. Цер. гражд. постановлений» св. Ал. Парвова с. 63.287Требн. Могилы, страп. 341.288Карф. Соб. прав. 147. Дух. Регл. приб. о прав. причт. прих. и чин, монаш. § 9. 19. Книг. о долж. пресв. прих. ст. 109. Св. Зак. т. XV, ч. 2, ст. 245 изд. 1857.289Св. зак., т. XV, гл. 2, ст. 597–600. Дух. Регл. приб. о прав. прич. § 11.290Дух. регл. § 12.291Там же § 11 и 12.292Через миропомазание присоединяются: лютеране, реформаты, раскольники, рождённые и крещённые в расколе, и те из римских католиков, которые по какому-либо случаю не были конфирмованы. «Еретиков и раскольников, к православию приходящих, говорится в «кн. о долж прих пресв.» в § 89, каких помазывать, и каких без помазания, с одним только отрицанием ереси и раскола, принимать должно, о том смотри в больших требниках и в «Чинопоследовании присоединяемых из иноверных к православной восточной Церкви» лист 69 на обор.293См. Практ. излож. цер.-граж. постан. в рук. свящ. св. А. Парвова стр. 34–35 изд. 1864 года.294К числу постных дней, в навечерие которых запрещается венчание браков, без сомнения нужно отнести и 29 авг. – день Усекновения главы св. Иоанна Предтечи 14 сент.295См. Записки по Церковн. Скворц. стр. 199 изд. 1857 г. – Практ. Излож. Церк. гражд. постан. в руков. Свящ. Свящ. А. И. Парвова стр. 170.296См. «Рук. для сел. паст.» 1860 г. т. 3 стр. 217.297Главную мысль молитвы, которая читается новобрачной невесте при входе её во храм на другой, третий день по совершении брака, можно выразить в следующих немногих словах: Господь Бог устами св. апостола Павла дал такую заповедь мужьям и жёнам, чтобы одни молились (во храме) с непокровенною главою, а другие с главою покровенною. Последнее относится к жёнам; посему и испрашивается благословение Божие на покровение главы новобрачной.298См. «Полт. Епар. ведом.» № 19-й 1867 г.299Кстати, здесь заметим, что автор, присылая свои книги в редакцию, просил именно правдивого слова. Считаем не лишним оговориться, что, произнося свой суд о записках, мы имели в виду желание автора, и этим между прочим объясняется подробный разбор некоторых статей. Жалеем, что пределы журнальной статьи, оказавшейся довольно длинною, не позволили также подробно разобрать все, напечатанное мелким шрифтом. В этом извиняемся пред автором.300Вместо подробного перечисления, как святые отцы представляли образ вездеприсутствия Божия, и в то же время сами сознавали, что разум человеческий не мог изъяснить этого свойства Божия, как бы хорошо было и достаточно – ограничиться тем кратким замечанием святого Златоуста, которое поставлено в конце Тирады: «что Бог везде присутствует, это мы знаем; но как, – этого не постигаем, потому что нам известно только присутствие чувственное, и не дано разуметь вполне существа Божия (Беседа 12 на послание к евреям)».301Раскрытие этого свойства Бога в отношении к людям необходимо требует слова – об отношении свободы Божией к свободе человека. Между тем, у автора, самый вопрос о предопределении Божием, имеющий тесную связь с этим пунктом, совершенно выпущен.Источник: Руководство для сельских пастырей: Журнал издаваемый при Киевской духовной семинарии. - Киев: Тип. И. и А. Давиденко, 1860-1917.